Ты стал главным героем в моей истории

— Ран! — Мизуки отчаянно пыталась разбудить парня голосом, но у неё не выходило. — Вставай, Ран! Мы приехали! — Что? — брюнет нехотя открыл глаза, почувствовав, что его расталкивают. — Приехали уже? — Да, пора выходить! — Такада спешно покинула заднее сиденье автомобиля и, обойдя машину, двинулась к знакомому подъезду. Хайтани расплатился с водителем и покачивающейся походкой направился к дому. Набрав нужный код на домофоне, они зашли внутрь. Лифт, к счастью, уже работал, а иначе Ран не дошёл бы и до третьего этажа без помощи девушки. Такада в который раз подметила, что здание, в котором живут братья, просто шикарно выглядит: мраморные полы в тёмных тонах и стены выложенные дорогущей плиткой. Заходя в квартиру, они почувствовали поток свежего, немного прохладного воздуха. Кажется, что кто-то забыл закрыть окно перед уходом. Хозяин квартиры поспешил к кухонному столу. Ран сейчас мог поклясться, что готов был выпить залпом два литра воды. Мизуки не стала ждать приглашения и присела на край дивана в гостиной, ставя рядом с собой крафтовый пакет. — Как же вкусно! — вслух восхитился Хайтани. — Что? Вода? — Да! Вода ахуенная! — Ран до сих пор ужасно пьян, но после выпитой жидкости тошнота его отпустила. Он уже хотел присесть рядом с девушкой, как на его пути внезапно оказался пакет, который он не заметил. — Осторожно! — Такада быстро вскочила с места, чтобы предотвратить падение парня. У неё это получилось, вот только сейчас они стояли в непонятной для неё позе. Вроде обнимались, но выглядело это как-то не ловко. — Что за ебучий пакет! Какой идиот его тут оставил?! — Хайтани не до конца понял, в каком положении сейчас находился. Его белую рубашку от «VALENTINO» сжимали тонкие пальцы девушки. — Это мой пакет! — Мизуки развернула его спиной к дивану и аккуратно подтолкнула, чтобы тот сел. — А зачем? — уложив руки на спинку дивана, спросил парень. — Утром посмотришь, — Такада села на другой конец, подальше от Рана, и взволнованным голосом спросила: — Достаточно комфортная обстановка для разговора? — Нет! —  ответил Ран. — Ты слишком далеко сидишь… — Хватит капризничать! — девушка выполнила все его условия, а он всё равно строит из себя чёрт знает кого. — Подсядь поближе, давай! — взглядом парень указал на место рядом с собой. — Ты достал меня! — Мизуки пришлось выполнить и эту просьбу. — Доволен? — Посидим так немного, хорошо? — своей левой рукой Ран приобнял девушку и уложил её голову на свою грудь. Такада старалась ровно дышать: не грудью, а носом, чтобы минимизировать свои движения. Она чувствовала, что пальцы парня водят линии по её руке, а до её слуха доносилось учащённое сердцебиение. Пока Мизуки неподвижно лежала на груди Хайтани, он наслаждался моментом. Ран ждал этой встречи очень долго: составлял перед сном речь, которую хотел бы сказать ей. Каждый день ожидал этого. Наконец, этот давно желанный момент наступил. Речь он уже не вспомнит, но ему определённо есть, что сказать ей. Что с него взять, он напился и теперь выглядит как безнадёжно влюблённый идиот. — Спишь? — не выдержав, Ран наконец решился прервать тишину, прекращая гладить девушку. — Нет, а ты? — тихим, похожим на шёпот голосом, спросила Мизуки. — Знаешь… — Хайтани старался сейчас сказать то, что не смог тогда в его комнате, когда девушка обрабатывала ему раны, — ты такая восхитительная! Совсем не похожа на других! Я сразу понял, что ты особенная, когда в первый раз тебя увидел! Художница молча слушала его, продолжая лежать в том же положении. Она ожидала совсем другой разговор. Действия Рана до этого момента и то, что он говорит сейчас, совсем не совпадали. — Прости, что выгнал тебя тогда… Поступил как еблан последний, но ты просто так неожиданно пришла и… — Хайтани пытался составлять нормальные предложения в голове, но из рта выходила лишь несвязная пьяная речь, — мне тяжело было принять решение. Я пытался конечно побыстрее, но я боялся, что вдруг лучше не стоит сейчас… — Хайтани! — Мизуки резко поднялась с пригретого места и уставилась на парня. — Да ты в стельку пьяный! — Ну, я просто расслабился... Не особо контролирую, что говорю… — признался парень. — Когда я тебя забрать хотел, подумал, что не поедешь, если я тебе буду бред нести. Ты уже тут, ну, и зачем тогда мне сдерживаться… — Боже мой… — Такада закатила глаза и встала с дивана, — это точно какая-то шутка! — Нет-нет! — Ран ухватил её за кисть, чтобы остановить. В глазах резко потемнело, и он схватился свободной рукой за голову. — Выслушай меня, прошу! — Сходи, пожалуйста, и умойся! Тебе станет легче... — девушка перехватила его руку и потянула на себя. — Я помогу, пойдём! Мизуки помогла дойти парню до ванной комнаты, а сама направилась на кухню искать таблетки. Во время поиска она пыталась обдумать слова Рана, что впечатались навечно в её память. Нужные таблетки она, к сожалению, не нашла. Лучшим лекарством, что точно поможет Хайтани почувствовать себя лучше будет сон. Сейчас ей нужно уложить спать эту пьяную двухметровую тушу. Из комнаты парня она услышала своё имя, которое пронеслось хриплым голосом по всей квартире. «Отлично, он уже в своей комнате! Осталось только попросить его уснуть!» — подумала девушка. Заходя в его комнату, ей предстала интересная картина: Ран Хайтани в домашних шортах, без футболки лежит звёздочкой на своей кровати. Ей никто не поверит, если кому-то рассказать это. Он медленно повернул голову, устремляя взгляд на Мизуки. — Ляг со мной, я без тебя не усну… — невинно хлопая глазами, попросил парень. — Размечтался! — сложив руки на груди, возмутилась художница. — Ну не злись ты! Я же признал, что был мудаком! Теперь всё по-другому! — Что по-другому? — Мизуки, ты мне нравишься! Очень нравишься! — медленно и с трудом, выделяя каждое слово, проговорил Ран, не отводя взгляда. — Надеюсь, это взаимно… Хайтани мечтал, что Мизуки поверит в его слова о симпатии и согласится познать его настоящего. Согласиться и подарит ему любовь, за которую в его мире жестоко наказывает судьба. — Ты такой дурак, Ран Хайтани! — с улыбкой произнесла Такада. — Согласен! Я ещё никогда не чувствовал себя так глупо, как сейчас… — Разве признание это глупо? — Если оно не взаимное, то да! — Хайтани устремил свой взгляд на ночной город за окном и добавил: — Я смотрю на Риндо и не понимаю, когда он успел меня обскакать? Нашёл настоящую любовь и счастлив как ребёнок! На его лице такие же эмоции, что и в детстве… — Разве ты не счастлив со своей девушкой? — Мизуки медленно подошла к кровати и села на край. — Нет, не счастлив! Не люблю я её! Она не стоит того, чтобы её любить… — признав всю свою беспомощность, он озвучил: — Впрочем, как и я… Это самое тупое чувство на свете! — А ты позволял кому-то любить себя? — с интересом спросила Такада. Слова о том, что Ран никогда не любил Юкико, радовали её. Может стоит попробовать? — Нет, всем всегда что-то нужно… — Хайтани начал перечислять всё, что пришло на ум: — Деньги, тачки, бесплатные тусовки, статус… — А если найдётся девушка, которой всё это не нужно? Которая захочет узнать тебя, как личность… — как бы невзначай спросила художница. — Ты попробуешь открыться ей? — С удовольствием... Но будет одно условие! — Ран повернулся к девушке и с прищуром смотрел на неё. — Что за условие? — Мизуки сделала такое же выражение лица, чем вызвала у парня улыбку. — У неё должны быть такие же глаза, как у тебя! Ну, и она должна лечь сейчас рядом со мной и уснуть… — Это уже два, Ран Хайтани! — возмутилась Такада. — Первое обязательно к выполнению, а второе по желанию, — ответил брюнет. — Ну... Я бы на её месте выполнил и второе, если она что-то чувствует. — Не пожалеешь утром? — Это тебя надо будет спросить… — Ран подпёр рукой подушку и, в надежде на согласие девушки, произнёс: — Можешь взять любую футболку для сна из моего гардероба. — Мне бы твою самоуверенность… — Мизуки встала с кровати, направляясь к шкафу. — Вторая полка снизу! — бормоча усталым голосом в подушку, координировал парень. — Спасибо за подсказку! — съязвила Такада, забирая первую попавшуюся футболку, и направилась в ванную комнату. Смотря на себя в зеркало, она подметила: вещь висела на ней и была похожа на платье. Чёрная футболка с надписью «Vetements» доходила до колен, а запах был точно такой же, как в тот злополучный вечер. Джинсы пришлось снять: не будет же она спать в них. Зайдя обратно в комнату, она удивилась: парень отвернулся к окну лицом, что было даже хорошо. Её щёки несомненно покрылись бы румянцем, увидь он её в таком обличие. На цыпочках подойдя к кровати, она быстро нырнула под одеяло с головой. Сейчас это была её спасительная крепость: надо обдумать, что вообще творится. Буквально сразу, как она закрыла глаза, с её головы сняли одеяло. — Покажи, что ты выбрала! — Ран стянул одеяло ещё ниже, пытаясь разглядеть какую именно футболку взяла девушка. — У тебя хороший вкус, я говорил? На тебе лучше смотрится. — Я даже не выбирала! — возмутилась Мизуки. — Я думала ты спишь уже! — Я же сказал, что без тебя не усну… — с этими словами парень пододвинулся ближе и положил свою голову рядом с плечом девушки, рукой обнимая её чуть ниже груди, словно она планировала план побега. Он неспешно провёл пальцами по её талии и спросил: — Обнимешь меня? — Да… — Такада повернулась на бок, утыкаясь носом в макушку Хайтани. — Это всё неправильно… — Не бывает правильных или неправильных решений... — засыпая, пробормотал Ран. — Спасибо, Мизуки… — За что? — поглаживая спину парня, спросила девушка. — Ты рядом… — брюнет сильнее прижался к хрупкому телу, — хочу, чтобы ты всегда была рядом… — Истинные желания всегда исполняются, Ран. Лишь они приводят нас к заветной цели. Мизуки зарылась пальцами в причёску парня, которая уже успела растрепаться. Массируя кожу головы, девушка проваливалась в сон.

***

— Пьяная скотина! — бормотал в пустоту Риндо, открывая входную дверь. — Оставил меня одного на всех этих идиотов и слинял! Проверив время на телефоне, блондин спешно снял обувь. Половина шестого утра. Сегодня он проспит как минимум до вечера. Его взгляд зацепился на кроссовках рядом с обувной тумбой, что определённо не должны быть здесь. «Только не говорите, что…» — боялся предположить парень и быстрым шагом поспешил в комнату брата. С лёгкостью открыв дверь, его взгляд сразу зацепился за пару, что беззаботно спала на кровати. Ран и Мизуки спят в обнимку — спокойные, счастливые, прям загляденье. Так бы Риндо и подумал, если бы не это тупорылое задание от Юкико. — Ран! Ты пьяная сука! — крикнул он, взрываясь от возмущения. — Быстро проснулся! К сожалению, его услышала лишь Такада, что не могла пропустить мимо ушей такие громкие крики. — Риндо, ты чего кричишь? — с трудом скидывая с себя руку парня, спросила девушка. — Что-то случилось? — Что ты делаешь в кровати? С ним! — спешно спросил блондин, надеясь, что брат не совершил самую глупую ошибку в своей жизни. — Вы спали? — Да, Риндо, мы спали, — сонным голосом ответила Мизуки, — до того, как ты пришёл и начал орать во всё горло. — Вы только спали? — Риндо не думал, что подруга повелась на пьяный развод, но решается уточнить: — Вы же не тр… — Нет! — перебила его девушка, понимая к чему он клонит. — Ни в коем случае! — Звучит обидно… — пробормотал Ран в плечо девушке. — Через пять минут жду тебя в моей комнате, тупорылый! — зло рявкнул Риндо. — Только посмей не прийти! Я всё расска… — Заткнись уже и съеби! — брюнет хоть и не проснулся до конца, но понимал о чём идёт речь. — Десять минут! — Пять! — вынес вердикт младший, громко хлопая дверью. Ран отпрянул от Мизуки и, перевернувшись на спину, протер глаза, пытаясь проснуться. Старшего Хайтани смело можно назвать «соней». Он любит спать в своё удовольствие, и, не приведи бог, разбудить его в ранее утро. Людям будет легче пережить апокалипсис, чем невыспавшегося Рана Хайтани. — Ран, что случилось? — взволнованно спросила девушка. Такада не понимала, что так разозлило Риндо. — Забей, я всё решу… — с этими словами Ран покинул свою тёплую и удобную кровать и направился к двери, но был остановлен голосом девушки. — Нет, если все вчерашние слова правда, то будь добр, поделись со мной! — Мне самому бы узнать для начала… — покидая комнату, безразлично бросил Ран. Старший зашёл в комнату брата без стука, быстро и решительно. Он хочет поскорее вернуться в тёплые объятия девушки и проспать, как минимум, до полудня. — Ты псих? — зло поинтересовался брюнет. — Нашёл зелье бессмертия или сдохнуть хочешь поскорее? — Это ты псих! — Риндо бросил в него рубашку, которую только что снял с себя. — Быстро ты согласился на задание от этой идиотки! А как же чувства? А? — Потише! — прошипел парень. — Это задание идеально вписывается в мои планы! — Что… — блондин присел на кровать и продолжил сверлить угрюмым взглядом брата. — Я не понимаю! — Ну смотри… — сказал он. — Юкико думает, что я выполняю её задание. Она не будет доставать нас с Мизуки, что принесёт меньше дискомфорта. Придёт время, и я ей скажу, что мы больше не пара. Вот и всё! — План хуйня! — немного хриплым голосом проговорил Риндо. — Ты же расскажешь Мизуки про это? — Нет! — твёрдо выговорил Ран. — Как ты думаешь, как она на это отреагирует? Прости, Такада, но твои чувства — это ставка в ебучей игре! Так? Что она подумает обо мне? — Я думаю, она поймёт… — Ты не можешь знать, как будет! А я не хочу потерять то, на что так долго решался, из-за этой хуйни! — тихо, но очень строго сказал старший. — Я не подорву её доверие таким дебильным способом! — А если она сама узнает? Не от тебя? — спросил Риндо, лукаво прищуриваясь. — Не узнает! — выпалил брюнет, тыкая в брата указательным пальцем и требуя: — Клянись, что не скажешь ей! — Ран… — Клянись! — перебил старший. — Клянусь… — блондин закатил глаза и ответил то, что хотел услышать брат. — Всё! Тема закрыта! Забыли и живём, как раньше! — парень покинул комнату и двинулся на кухню. Ран достал из верхнего шкафчика два стеклянных стакана и налил в них чистую воду из графина. Перед дверью в свою комнату ему стало весело. «Неужели, всё наконец-то станет лучше?» — задал парень вопрос в голове. Хайтани не мог поверить, что его вчерашняя попойка сможет настолько поменять отношение девушки к нему. Половину  того, что брюнет ей наговорил, он и не вспомнит. Решив зайти в комнату, он наткнулся на Мизуки, что сидела с подтянутыми к себе коленями, которые прикрывало одеяло. Голова её была опущена на них, а руки скреплены в замок. — Хочешь пить? — спросил Ран, подходя к ней. — Эй, ты чего? — Что случилось? — поднимая голову, спросила девушка. — Ты расскажешь? — Да ерунда! Риндо просто ругался, что я его оставил одного…– парень протянул ей стакан. Увидев её вопросительный взгляд, он ответил на ещё не заданный вопрос: — Вода. — Спасибо… — принимая стакан из рук парня, Такада нечаянно задела его пальцы. Подняв взгляд, она увидела, что он смотрит прямо в её глаза. Это смущало. Мизуки сразу же отвернулась, отпивая глоток охлаждающей жидкости. — Я утром сам не свой… — Хайтани понял, что девушке явно не понравился его тон, когда он покидал комнату. — Прости, если сказал что-то не так. — Всё в порядке, — Мизуки поставила стакан на прикроватную тумбу и вернулась в лежачее положение. Ран повторил те же самые действия и уставился в потолок. У Такады возник интересный вопрос в голове, который так и лез наружу. Сейчас парень был трезв и мог осознавать то, что говорит. Хотелось поговорить с ним, когда он с чистым разумом. — Можно вопрос задать? — поинтересовалась Мизуки, поворачиваясь на бок и рассматривая профиль парня. — Ты уже задала! — усмехнулся Ран. Повернувшись к ней лицом, он добавил: — Задавай любой вопрос, но учти, что ты должна будешь мне желание! — Какое? — Такада свела брови к переносице, что подчеркнуло её хмурое выражение лица. — Потом узнаешь... — улыбнулся Хайтани подозрительной улыбкой. — Все слова, что ты вчера сказал мне… Это правда? — тихо и взволновано произнесла девушка. — А что я вчера сказал? — Ран! — она легонько толкнула его рукой в плечо, заметя, как он начинает тихо смеяться. — Я серьёзно! — Мне неловко вспоминать, что я был в таком состоянии перед тобой... Но да! Это правда! Прости, что не сказал на трезвую голову… — сделав паузу, он добавил: — Мне не приходилось раньше признаваться кому-то. Да и если бы ты послала меня, то мне было бы намного легче принять это на пьяную голову… — Я принимаю твои извинения, Ран Хайтани! — мягко улыбнулась девушка. — И принимаю все твои вчерашние слова… — Поцелуй! — неожиданно произнёс парень. — Моё желание — это поцелуй! — Я не целуюсь с пьяными мальчиками! — возразила Такада. — Во-первых, я уже не мальчик; а во-вторых, не пьяный! — Ран понимает, что Мизуки не согласится, но стоит попробовать. — Я ответил на вопрос… — Ладно! — перебила его девушка. — Только закрой глаза! Выполнив просьбу, Хайтани старший прикрыл свои веки и расслабился. Важность исчезла с лица, а его сердце мучительно сжалось, когда он почувствовал нежную девичью руку на щеке. Хотелось тереться об неё, словно котёнок, но сейчас его ожидало что-то поперспективнее. Губ парня коснулось тёплое дыхание Мизуки, за которым последовал нежный, совсем невесомый поцелуй: словно первый тёплый, весенний ветерок после заморозков. Это нежное прикосновение не сравнить с тем, как его губы покрывали страстными поцелуями другие девушки. Он в ту же секунду понял, что даже в этом она особенная. Ран потянулся к ней на встречу, чтобы продолжить тот желанный мимолётный момент. Его губы встретились с чем-то мягким, но ощущения совершенно другие. Открыв глаза, Хайтани понял, что прильнул к ладони девушки. — Хорошего понемногу, — бледные щёки девушки покрылись румянцем смущения, а улыбка не сходила с лица. — Ты тоже можешь спросить что-то, если хочешь… — Хочу! — Рану хотелось задать кучу вопросов, но он выбрал тот, что был более уместен: — Чем я тебя привлёк? — Вот оно что… — Мизуки медленно убрала за его ухо волосы, что выбились из косичек. — Когда я в первый раз увидела тебя, то мне стало любопытно: совпадают ли наши с тобой интересы; что для тебя является ценным; почему ты… — Почему что? — спросил Хайтани, понимая, что Мизуки старается подобрать нужные слова. — Говори прямо, я не обижусь! — Почему ты с такой обворожительной улыбкой избиваешь людей… — пождав губы, закончила девушка. — Так это ты была на той свалке? Да? — Значит, всё-таки заметил… — Из тебя плохой сталкер, Такада… — скорчив грустное лицо, вынес вердикт Ран. — А может я хотела, чтобы меня заметили! — возмутилась Мизуки. — Я ответила на твой вопрос? — Вполне! Твоё желание? — Я не ставила условий.. Можно обойтись и без этого… — Хочешь узнать, что я делал до того, как начал избивать людей с «обворожительной улыбкой»? — Удиви меня!  — Такада предполагала, что сейчас он расскажет интересную историю или что-то по типу того, но всё оказалось иначе… Старший Хайтани поднялся с нагретого места и подошёл к предмету, который не видел свет уже много лет. Чёрная ткань упала на пол, демонстрируя заветную и дорогую для сердца вещь. Великолепное акустическое пианино из древесины хвойных пород высшего качества. Состояние инструмента было идеальным, а чёрный цвет отлично дополнял интерьер комнаты. — Ты умеешь играть? — Мизуки никогда бы не догадалась, что парень может быть связан с творчеством. Приятное волнение расплылось по всему телу. — Как видишь! — Ран с явным восторгом сел за фортепиано. — Не только лица умею бить! Такада зависла в нетерпении, желая услышать, на что способен парень. Она заметила, что он поднял руки над клавишами, но опускать не решался. Рану казалось, что этот момент никогда больше не наступит. Он упивался звуками фортепиано лишь в дорогих ресторанах, вспоминая прошлое. Парень прекрасно играл, но когда ему исполнилось девять, то сонаты и пьесы отошли на второй план. После смерти матери он не дотрагивался до клавишей месяц. Продолжить пришлось лишь под уговорами отца и младшего брата, который обожал слушать, как играет старший. Сейчас его никто не уговаривал — он сам этого захотел. Захотел показать Мизуки своё давно забытое прошлое, которое как осколок стекла застряло в его сердце. Ран опустил взгляд на пальцы и на выдохе взял одной рукой несколько первых нот. Слабые, нежные звуки «Лунной сонаты» начали разбавлять тишину. Тонкие аристократичные руки с длинными пальцами виртуозно извлекали из инструмента грустную и мелодичную музыку. Он играл волшебно, завораживающе так, что дышать становилось сложнее. По движением тела было заметно, что Ран полностью отдаётся процессу. Старший Хайтани не просто играет, он превращает свою игру в искусство. — Решили классику послушать в шесть утра? — бесцеремонно врывается Риндо с зубной щёткой во рту. Видя, как брат играет, он с трудом ловит её из открытого рта. Его глаза округлились ещё больше: в них пылала грусть и восхищение. Дни шли за днями, годы сменялись годами, а Риндо был готов отдать многое, чтобы ещё раз услышать игру брата и увидеть его довольное лицо после аплодисментов. Громких аплодисментов, которыми младший щедро награждал Рана. Любимый композитор Хайтани старшего — Бетховен. Гениальный человек, но с такой тяжёлой судьбой… Прям как у него… Соната навивала воспоминания о былом, отдаваясь тяжкой болью. Он никогда больше не увидит маму; никогда не пожелает ей «приятных снов» и не скажет «доброе утро»; не обнимет; не поссориться из-за двойки, которую он получил за плохое поведение. Это пианино — единственная вещь, которая сильнее всего напоминала ему о матери. Вещи остаются, а родного и любимого человека уже не вернуть…