Твой навсегда

Вернувшись в квартиру Масленниковых, в прихожей ребята сняли обувь и аккуратно поставили её внизу, под вешалкой. Дима прислонился своим лбом к лбу Эмиля и тяжело выдохнул: — Не хочу чтоб ты возвращался к Плетнёвым. — Ну что ж поделать, если дядя Игорь больше не разрешает мне здесь оставаться, — грустно улыбнулся Эмиль. — Это плохо, — чмокнул Дима любимого в губы, — я к тебе так привык, за всё это время что ты со мной жил. — Я к тебе тоже, — вздохнул кудряш, и взял Диму за руку, — пошли в комнату. И давай не будем грустить, мы ведь не расстаёмся с тобой. Всё равно же будем видеться каждый день. — Хорошо, — улыбнулся сероглазый, — ты прав. — Потеребил он свои взъерошенные волосы рукой. — У меня идея есть. Может, по бокальчику винчестера выпьем, и продолжим наш с тобой весёлый вечер? — Мы и так с тобой уже пива выпили, с пацанами, в баре, — усмехнулся Эмиль. — может хватит? Парни вошли в гостиную. — А я ещё хочу, — ехидно улыбался Дима, — с тобой. Ты завтра снова будешь жить в комнате со Стасом, а не со мной. Так давай, проведём эту ночь вместе, как положено, чтобы это было незабываемо, а? Тем более завтра выходной, нам спешить некуда, можно и подольше утром поспать. — А где мы вина возьмём? — спросил кудрявый паренёк, — мы же все магазины по пути проехали. Назад возвращаться далековато будет. — Не надо никуда возвращаться, Эми, — ласково промолвил Дмитрий, — у моих родителей есть шикарное вино, в шкафу стоит, элитное, по-моему итальянское, если я не ошибаюсь. Им друзья подарили. Они правда, мне за него голову сшибут, но я не боюсь этого. — Сумасшедший, — усмехнулся Эмиль, — ладно, я жду тебя в комнате. — Я мигом, — расплылся в улыбке Масленников. Кудряш стал подниматься наверх по лестнице, а Дима направился на кухню, за вином, бокалами и штопором. Через пять минут они встретились в комнате. Масленников поставил вино и бокалы на письменный стол, а потом открыл один из ящиков, вытащил оттуда бархатную синюю коробочку и направился к Эмилю. — Вот, посмотри, солнце, — сказал он, протягивая коробочку кудрявому парнишке, — это тебе, вернее нам. — Что там? — улыбнулся Эмиль, если это подарок от тебя, то не нужно ничего. Мне вполне себе и цепочки хватает. — Эми, ты хочешь меня обидеть, да? — посморел сероглазый на Иманова взглядом провинившегося маленького котёнка. — Нет, — промолвил кудряш, — не хочу, — он открыл коробочку и увидел в ней двое мужских серебряных браслетов. — Они парные, — улыбнулся Дима, — их специально для нас изготовили. Я их заказывал в том же ювелирном салоне, где мы с тобой моей маме на день рождения жемчужные бусы покупали, а для тебя цепочку. — Ты и впрямь сумасшедший, — подразнил его Эмиль. — Это я из-за тебя таким стал, — улыбнулся Дима, — и вынул из коробки один из браслетов, — смотри, здесь даже гравировка есть: «Твой навсегда», как в нашей с тобой клятве, — он надел Эмилю на руку браслет и защёлкнул застёжку. — Как это мило, — едва не растрогался кудряш, посмотрев на браслет на своём запястье, — спасибо тебе родной, дай мне свою руку, — сказал он, — я тебе тоже надену. Масленников не долго думая протянул ему руку и Эмиль надел на его запястье второй такой же браслет, и с такой же самой гравировкой. — Ну вот и всё, — застегнул Иманов застёжку браслета на руке любимого Димы, а потом поднёс её к своим губам и стал целовать каждый палец по отдельности, — я люблю тебя, — ласково посмотрел он на него своими красивыми карими глазами, эти слова, сами нежно сорвались с его уст. — И я тебя люблю, — впился в его губы Дима жарким поцелуем, — очень. Они наслаждались друг другом отдавая через поцелуй, всю свою нежность, ласку и любовь. — Ну что, — пытался отдышаться от долгого поцелуя Дима, — давай теперь, по бокальчику винчестера и на брудершафт? — Давай, — согласился Иманов, очаровательно улыбаясь, и уселся на кровать. Дима же, пыхтя, принялся откупоривать бутылку с красным итальянским вином и разливать его по бокалам. После чего, он присел рядом с Эмилькой и подал один из бокалов с вином ему. Они опустошили бокалы до дна и убрали их на тумбочку. Дима прижал Эмиля к себе и горячо поцеловал его, запуская ему в рот свой шаловливый язык. Эмилька нетерпеливо ответил ему, желая, чтобы он почувствовал, как сильно он любит его. Масленников продолжал целовать любимого, пока тот не откинулся на подушку, и он не забрался сверху на него. Дыхание Эмиля участилось, когда Дима нежно посасывал его язык, а потом его рот переместился ниже, целуя подбородок и впиваясь в шею. — Я так тебя люблю, Эми, — прошептал он, — целуя нежную кожу его шеи и обдавая своим тёплым дыханием, отчего по телу Эмильки пробежали мурашки. Кудряш поглаживал его слегка подкаченные предплечья, пока тот пытался снять с него футболку. Покрывая влажными поцелуями грудную клетку, сероглазый спустился ещё ниже, к бархатистому животику, оставляя пару алых меток на нём, а затем он снял с Эмильки брюки и боксёры, кидая их на пол. Закончив раздевать кудряшку, сероглазый разделся сам и прилёг рядом с ним. — Я больше не могу, — прошептал он, — я не могу контролировать себя, когда ты рядом. Боюсь, что всё пройдёт слишком быстро. Эмиль коротко поцеловал его и сглотнул слюну. — Но я всё равно доставлю тебе удовольствие, обещаю, — посмотрел он в его глубокие карие глаза. И Эмиль полностью сдался в его власть. Он надеется… Нет, он знает… Что Дима чувствует, как он здорово любит его и как хочет его, прямо сейчас, в этот момент… Для него он всегда был целым миром, целой вселенной… Дмитрий достал из тумбочки лубрикант и позволил Эмильке смазать им его достоинство. Как только он положил его ноги себе на плечи, собираясь нанести гель на пальцы, кудрявый выдохнул: — Пожалуйста, давай без этого… И Дима послушно убрал тюбик с глаз долой. Он мягко и бережно стал входить в него, погружаясь сантиметр за сантимером, двигаясь всё чаще и размеренее, почти с каждым разом зацепляя такой чувствительный комок внутри, заставляя его содрогаться от наступающей волны бурного оргазма… Поражённый испытанными ощущениями от такой сладостной пытки, Дмитрий всё ещё лежал на кудрявом парнишке, отходя от экстаза, не вынимая из него своего богатыря. Он поцеловал его в висок, а после этого в лоб. Он испытывал так много незнакомых эмоций, с тех самых пор как встретил Эмиля, но ничто не сравнится с тем, что он чувствует, когда занимается с ним любовью… Раньше, когда у него были отношения с девушками, он не чувствовал ничего такого подобного, а теперь, смотря на Эмиля, он понимал, что никогда не будет удовлетворён кем-то кроме него… В тот первый день, когда он посмотрел в его завораживающие коричневые глаза, Эмиль что-то затронул в нём. Глупо было думать, что просто «получше узнать его» будет для него достаточно. Как только он столкнулся с болью в его глазах, его заразительным смехом и упорством, даже не заметил сам, как оказался перед ним на коленях… Он никогда не думал, что когда-то сможет полюбить так, как сейчас любит его… Дима, задыхаясь, ещё раз поцеловал его в висок. — Ты мой, Эми… Только мой… Эмиль кивнул, проводя пальцами по его горячей спине. Ни за что на свете Дмитрий не позволит ему уйти из своей жизни. Мысли о расставании, которого он так боится, буквально душили его. Хотя Эмиль и не давал ему повода для такого, но ему всё равно было страшно. Он поцеловал его медленно и нежно, а затем, перевернувшись на бок, вышел из него. Он сел на краю кровати, на мгновенье ощущая себя потрясённым, а после этого встал, всё ещё голый, и побрёл в неизвестность… — Ты куда? — спросил его Иманов. Он повернулся и улыбнулся. — В туалет… Когда он вернулся, Эмилька лежал на кровати сладко посапывая и обнимая подушку. Дима забрался к нему под одеяло. Наслаждаясь видом спящего кудряшки, он не выдержал и поцеловал его в мягкие алые губы. Эмиль сразу же распахнул свои густые ресницы и устремляя в него свой взор, улыбнулся. — Так ты оказывается не спал, чертёнок мелкий? — засмеялся Дима, прижимаясь к нему. — Нет, — ответил кареглазый, — хотел проверить твою реакцию. Видел бы ты выражение своего лица, когда я открыл глаза во время твоего поцелуя, — захохотал он, — ты такой милый. — провёл он ладонью по тёмно-русым волосам своего любимого Димы. — Я тебе не сделал больно? — прижимаясь к нему ещё сильнее, взволнованно спросил Масленников. Эмильен с забавным выражением лица сосредоточился на своих ощущениях, что заставило Дмитрия улыбнуться. — Нет, — пояснил он, — всё хорошо. Ты был очень нежен со мной. Масленников обвил его тело руками, крепко сжимая в своих объятиях. — Боже, я буду так ужасно скучать, если не смогу видеть тебя каждый день. Эмиль ощутимо напрягся, но после этого слегка усмехнулся. — Давай не будем об этом говорить, ладно? Дима молча поцеловал его в нос, провёл руками по его обнажённому телу и закрыл глаза, глубоко вздохнув. То, что он так близко и на них нет ни клочка одежды, сводило его с ума. Он снова был возбуждён… Дима поцеловал Эмиля в этот раз более страстно, словно хотел поглотить его всего, и кудряш, совершенно не был против этого. Он аккуратно перевернул его на живот, попросил стать на колени, и вновь воспользовавшись гелем, осторожно вошёл в него… Они любили друг друга нежно и страстно, растворяясь в своих чувствах до самого конца, и без остатка… Так или иначе, Дима выполнит своё обещание, доставив любимому удовольствие. Глубоко вздохнув, он скользнул по его телу. Когда он поцеловал его бёдра, паренёк задрожал, отчего Дмитрий тут же улыбнулся. Да, Эмиль точно не забудет эту ночь, уж он то позаботится об этом…

******

Две недели спустя, на осенних каникулах, состоялся финальный матч между командами Московской и Питерской юношеских сборных по футболу, в которой естественно, как и ожидалось, победу одержала команда Дмитрия Масленникова. А через пару дней после этого, в Санкт-Петербурге был забег между командами спринтеров из Москвы и соответственно, из самого Питера, в котором так же победила команда из Москвы. Ребята безумно радовались своим достижениям и успехам, и в один из вечеров, они договорились со своими друзьями в ночном клубе устроить вечеринку, чтобы отметить их победу. Но всё пошло не совсем по плану. 29 октября, ресторан быстрого питания KFC. 15:00. — Официант, можно вас на секундочку, — прозвучал в зале грубоватый мужской голос. — Да, я вас слушаю, — подошёл Эмильен Иманов к очередному столу принимать заказ. — Мне пожалуйста, один бургер и баночку фанты. — Будет сделано, ожидайте, — приветливо улыбнулся кудрявый паренёк посетителю, записывая всё в блокнот. Но, как только он отошёл от одного стола и направился к другому, забирать пустую посуду и убраться на нём, как услышал что его окликает приятный девичий голосок: — Господин официант, а подойдите-ка пожалуйста сюда, на минуточку! — улыбалась девушка за соседним столиком, у него за спиной. Развернувшись, он увидел ну очень знакомое лицо, черты которого навсегда остались в его памяти. Девушка приятной внешности, держала на руках младенца, в синем комбинезончике, примерно трёх-четырёх месячного возраста. — Настя! — воскликнул он, — Ты? Что ты.? Что ты здесь делаешь? Как ты здесь? — округлил он глаза от удивления, едва не впадая в ступор от увиденного. — Ну как видишь, это действительно я, — слегка улыбнулась девушка, — садись, поговорить надо. — Погоди, я сейчас вернусь, — занервничал Иманов, и быстренько рванул в туалет, набирая по пути номер Макса, тот буквально через пару гудков ответил ему. — Привет, Эмилька! — Привет Макс! Я по делу, — дрожащим голосом выпалил он в трубку. — Что случилось, братишка? — спросил его друг, — у тебя такой голос, как-будто тебя что-то испугало. — Настя здесь, с ребёнком, за столиком, — протараторил он. — Что за Настя? За каким столиком? Что за ребёнок? Объясни мне всё толком и не спеша, — попросил Макс, — я совершенно ничего не понял. — Настя Полякова — моя бывшая девушка, — стал пояснять Эмиль, — пришла ко мне на работу в ресторан, с ребёнком на руках. — Вот это новость! — ошарашенно выдал Максим, — а откуда она там взялась? Что за ребёнок у неё? — Я не знаю откуда она там, потому что ничего ещё не выяснил. Она ждёт меня за столиком, для разговора. — Ясно, — вздохнул в телефоне друг Эмиля, — так… Хотел было что-то сказать он, но Эмиль не дал ему завершить фразу. — У меня есть подозрения по поводу ребёнка, — буркнул он, — это скорее всего мой сын. То есть, наш с ней… — Почему ты так думаешь? — решил уточнить Максим. — Во первых, потому что он смуглый, и это видно даже невооружённым взглядом, и потом… — Что потом? — перебил его Макс, — может она просто нянькой подрабатывает, а ты придумываешь себе. — Нет, — возразил Эмиль, — если бы она была няней, навряд ли бы стала тащить такого маленького ребёнка в ресторан. Ему примерно три или четыре месяца, это точно мой сын. Кроме меня у неё никого не было, она меня любила тогда. У нас было один единственный раз, и мы забыли о защите. По срокам тоже всё сходится. — Ты думаешь, что она хочет тебя на себе женить? Или как? — Не знаю, Макс. Я сейчас с ней поговорю и всё выясню. Но в любом случае, жениться на ней я не собираюсь. Малыша буду любить, буду помогать ему чем смогу, буду принимать участие в его воспитании, но жениться нет… Я не могу так предать Диму… — Ну ладно, — сказал Максим, — иди и разбирайся с ней, а потом мне позвонишь, и помни брат, какое бы не было твоё решение, я всегда буду на твоей стороне. — Спасибо, — вздохнул кареглазый. Паренёк отключился от разговора, убрал телефон в карман и поплёлся в зал где его ждала Настя, по пути встречая официантку и передавая ей листочек с принятыми заказами от посетителей. Он подошёл к столику, усаживаясь напротив девушки, заваливая её кучей вопросов: — Ну рассказывай, как ты? Что ты? Где ты пропадала столько времени? Этот малыш, наш сын, да? — Да, это наш с тобой сын, — ответила Анастасия, — собственно, я по поводу него и хочу поговорить. А вот где я пропадала, это очень длинная история, Эмиль. — Ну ничего, я готов выслушать, — нервно сглотнул слюну кудряш, — давай. — Если ты помнишь, в последний раз мы с тобой виделись в январе, — начала свой рассказ девушка, — так вот, я тогда была беременна, четыре месяца. — Почему ты мне об этом не говорила? — поинтересовался Иманов, — это могло бы многое изменить. — Я узнала о беременности в декабре, — продолжила рассказ Настя, посмотрев на мирно спящего малыша, у которого во рту была соска -пустышка, — и целый месяц не могла набраться смелости, чтобы поговорить с тобой об этом. Боялась, что ты не поверишь мне или не захочешь брать на себя за это ответственность. — Зря ты боялась, глупышка, — мягко сказал Эмиль, — если бы ты мне всё рассказала, сейчас было бы всё иначе, — погладил он её руку, которая была на столе, и накрыл своей ладонью. — Эмиль, ты меня не любил, ни тогда ни сейчас, — грустно вымолвила девушка, — я не хотела тебя обременять. А когда папа об этом узнал, после нового года, заставлял меня делать аборт, но было уже поздно. Да я бы и не смогла сделать такое. Поэтому он отправил меня в Москву, к какой-то совершенно незнакомой мне тётке, я даже не знаю как и чем она с ним связана. Он заплатил ей за моё проживание, до самых родов, и требовал чтобы я сдала ребёнка в детский дом. — Вот же урод, а! Какая сволочь! — возмущённо выдал Эмильен, — как можно так поступать с родной дочерью и внуком? — Ты не знаешь моего отца, он зверь ещё тот, — продолжала Настя, — пока я жила с той тёткой, он заплатил учителям чтобы они меня обучали дальше дистанционно. Выдал мне банковскую карту, на которую он присылал мизерное ежемесячное содержание. Когда я родила, не смогла отказаться своего мальчика, даже Мишей его назвала как отца, думала он успокоится и примет внука, но нет… Я ошибалась, на него ничего не действует. Он ясно дал мне понять, что ему не нужны внуки нагулянные от сына нищебродов и алкашей, и домой я могу вернуться только без него. Я недавно узнала, что из-за него умерла мама, он часто бил её, срывал на ней всю свою злость. Особенно здорово ей досталось, после того как она меня поддерживала во всём, что касалось малыша. Я ему этого никогда не прощу, — заплакала девушка. — Тише, — обнял её паренёк, вместе с ребёнком на руках, и принялся успокаивать, — тише не плачь, пожалуйста, не надо. — Отец мой тиран, изверг, бандит, убийца, — продолжала плакать девушка, — это из-за него твоя мама в тюрьме сидит. — Откуда ты знаешь об этом? — спросил Эмиль. — Да я ещё когда дома жила, слышала как он с дядей говорил, о том, что открыл на неё липовый счёт в Швейцарском банке. А совсем недавно, я выходила на связь со своей подругой — Ленкой, одноклассницей нашей, вот она мне всё и рассказала и про твою маму и про мою. Я не удивлюсь, если мой отец, каким-нибудь криминальным авторитетом заделался. — Всё, хватит, давай не будем об этом, — гладил её по голове Иманов, — расскажи мне, зачем ты сюда пришла и как ты меня нашла? — Всё очень просто, — вытерла слёзы Настя, — я здесь еду заказывала, на вынос, а когда пришла забирать её, тебя издалека увидела. А сейчас я здесь, потому что хочу чтобы ты взял Мишеньку к себе. Я больше с ним не справлюсь, Эмиль, — поясняла она, — мне очень тяжело. Я хочу начать новую жизнь. У меня есть молодой человек с которым я познакомилась, когда гуляла с сыном в парке. Я хочу поехать с ним в Питер. А к отцу в Иваново, я больше никогда не вернусь. Я его ненавижу. — А почему ты не хочешь взять сына с собой? — недоумевал Эмиль, твой молодой человек не хочет принимать чужого ребёнка, да? — Это не так, — возражала Анастасия, — он совсем не против Миши. Это я не хочу, чтобы в моей новой жизни было что-то из прошлого, — передала она ребёнка Эмилю в руки, и повесила ему на плечо сумку с его вещами, — там всё необходимое: одежда, смесь для кормления на первое время, бутылочка, подгузники, свидетельство о рождении, в котором, указанна я, как его мать, и отказная от него, её нужно оформить у нотариуса. Ты хороший Эмиль, ты справишься, и ему будет лучше с тобой, чем в детском доме. И кстати, ему недавно исполнилось четыре месяца. — То есть, ты решила отказаться от сына ради хорошей жизни, да? — выпалил кудряш, презрительно глядя на девушку, — вот этот вот, маленький беззащитный комочек, для тебя что-то из прошлого, мешающее жить дальше?! — Понимай это как хочешь. — фыркнула девушка вставая из-за стола. — Эх Настя, Настя, когда же это ты успела в такую дрянь превратиться? — бросил ей вслед Эмильен, — ты же раньше такой хорошей и милой девочкой была. Оказывается, я тебя совсем не знал. Яблочко от яблоньки, как говорится… Он вынул из кармана телефон, позвонил Стасу Плетнёву, чтобы тот за ними приехал. А потом вместе с малышом на руках, пошёл к начальству, отпрашиваться на сегодня домой…

*****

— Аллё, Диман! Ну наконец-то я к тебе дозвонился. — Что ты хотел, Дань? Говори быстрее я занят, отцу помогаю. — Я Эмиля вижу, в ресторане, на работе… — И что здесь такого удивительного? — Удивительное здесь то, брат, что он с ним была девушка, она оставила ему ребёнка и ушла. А перед этим, они о чём-то долго разговаривали и он её так мило обнимал… — Даник, ты ничего не путаешь, нет? — Да вроде нет, Эмиля я точно знаю, перепутать его бы ни с кем не мог. А вот, девушку которая была с ним, я в первый раз видел. Я не думаю, что он тебе изменяет, но что-то скрывает явно. В общем, приезжай сам и разбирайся. — А он ещё там? — Был здесь, недавно вышел из зала, но на улицу он не выходил, и это совершенно точно. Хотя, может через чёрный вход, не знаю… — Ладно, давай, я выезжаю. Пока. — Пока… — Пап, мне нужно не надолго отлучиться, — выпалил Дмитрий, беря с тумбочки в прихожей, ключи от своей машины. — Ты куда, сын? — Я скоро вернусь! Масленников прибежал на автомобильную стоянку, уселся в гелик и на бешеной скорости помчался к ресторану KFC. Ему необходимо было узнать, что же такое происходит с его любимым. Почему он себя так ведёт? Что скрывает от него? Какие у него ещё тайны остались? Кто та девушка, которая с ним была? Что за ребёнка она ему оставила? На этот ворох вопросов, мог ему дать ответы только его Эмиль. Он ехал не различая перед собой дороги, и сердце очень быстро билось в его груди, буквально вырываясь наружу. Подъехав к чёрному входу в ресторан, Дмитрий припарковал машину и направляясь внутрь, увидел своего друга Стаса Плетнёва, и Эмиля с малышом на руках. — Ну привет, пацаны! — поздоровался он с ними обоими, перегораживая им путь. Он ощущал себя странно, словно был в каком-то дурацком сне, — мне кто-нибудь из вас объяснит, что здесь происходит? — Дим, это мой сын, — решил ему кудряш выложить всё как на духу, — Миша. — А его мама? — нервно спросил Масленников. — А его мама, та самая Настя, о которой я тебе говорил, — стал объяснять кареглазый. Стас Плетнёв стоял в стороне и молча наблюдал всю эту ситуацию, сам ничего толком не понимая и всё ещё отходя от шока после того, что ему недавно рассказал его кудрявый друг. — То есть, ты сейчас с ней, и у вас есть ребёнок? Зачем ты меня обманул? — голос Дмитрия задрожал, а глаза наполнились слезами, он отвернулся от него на секунду, чтобы смахнуть слезинки со своих ресниц, — Эмиль, я же тебе верил больше чем самому себе. Почему ты со мной так? — Дим, я тебе никогда не врал, — с некой грустинкой в голосе сказал паренёк, чувствуя за собой вину за то, чего он не делал, — мы с Настей давно расстались, а о сыне я узнал только сегодня. Она его бросила, понимаешь? Ребёнок у него на руках проснулся, открыл свои глазки и, начал кряхтеть и капризничать. Эмиль принялся его успокаивать и убаюкивать, нежно прижимая к себе. — Эмиль, ребёнок это очень серьёзно. — пробубнил сероглазый. — Знаю. Но от сына отказываться, я не собираюсь. Хватит уже того, что его бросила непутёвая мать, которой он помешал устроить личную жизнь. Он передал Стасу малыша, подошёл к любимому и обнял его, обвивая его шею своими руками. — Эмиль, не надо этого делать, — оттолкнул его от себя Дмитрий, — прекрати. — Родной, давай поговорим. Выслушай меня, пожалуйста, — с горечью смотрел на него кудрявый парнишка. — Давай, будем воспитывать Мишу вместе? — Нет, Эмиль, — холодно возразил Масленников, — я к такому не готов. Дети — это слишком серьёзная ответственность. — Дим, я прошу тебя, не горячись, — запустил Иманов руку в его тёмную шевелюру волос. — Эмиль, я же просил не трогать меня, — аккуратно убрал Дмитрий его руку со своей головы, делая шаг в сторону. — Мы же с тобой на крови клялись друг другу, что будем вместе навсегда, помнишь? — говорил кудрявый парнишка, и смотрел на него глазами полными слёз. — Эмиль, нам нужно на время расстаться. Я должен всё обдумать… — Ты же говорил, что любишь меня, — всхлипывал паренёк. — А как же цепочка и браслет, подаренные тобой? Ты же так боялся, что я брошу тебя… А теперь сам меня бросаешь, — горячие слезы ручейками текли из его глаз. — Ты готов из-за этого маленького чуда, которое у Стаса на руках, нарушить нашу клятву? Ты хочешь забыть меня, да? — Нет! — выпалил Дима, — мне нужно побыть одному… Он рванул к гелику, забравшись в него, он хлопнул дверью и давая по газам, поехал куда глядели его глаза. — Постой! — бросил ему вслед Эмиль, продолжая реветь взахлёб, — Димочка, любимый мой… — Эмилька, возьми себя в руки, — погладил его по плечу Стас, — тебе теперь есть ради кого жить. Посмотри на это маленькое солнышко, — показал он ему кряхтящего на руках малыша, — посмотри какие у него красивые карие глазки, а какой он смугленький, весь в тебя. Это же такое счастье большое. — Сынок, — улыбнулся Эмилька, беря младенца на руки и трепетно прижимая к себе, — маленький мой, — поцеловал он его в лобик, — хороший. А потом он вынул из кармана мобильник. — Ты Димке звонить собрался? — спросил Стас. — Да, — тихо ответил кудряш. — Не стоит этого делать, — забрал телефон из его руки пухлый товарищ, — не сейчас, друг мой. — Ему действительно нужно время. Ему нужно придти в себя. Он всё обдумает и обязательно вернётся к тебе… Иначе никак. Он же любит тебя…