Посиди со мной,
Поговори со мной.
Черниковская хата – Спектакль окончен
— И поздороваться я не успела, она уж в обморок падет. — Особа в пышном синем платье, саркастично вздохнув, подошла в лежащей на паркете Софье Павловне. — Ради бога, молодой человек, мне помощь окажите! Лиза, сбегай за водой. — Служанка поклонилась гостье и спешно скрылась в другой комнате. Девушка ловко ухватила подругу за локти и приподняла. — Простите, я, несколько, опешил, испугался – вдруг умерла. — Александр осторожно поднял Софью Павловну за ноги. Вдвоем они уложили её на диван. — Недурно вы за неё так волновались. Влюблены? — Спросила гостья, усмехаясь. — Сударыня, несусь на всех порах! Как приказали вы – намоченный платок. — Лизанька присела подле и положила его на лоб госпоже своей. — Как-будто я чужая в этом доме, опять «сударыней» зовут... — Проборматала гостья раздраженно. — Как мне помочь ей? — Взволнованно Александр вопросил. — Вон опахало! — Указала Лиза. — Помашите! Дыханье Софьи Павловны восстановилось, успела что-то прошептать в забвеньи, вскочила резко во смятении, подруге удивилась: — Вы ли это, дорогая? Я не ждала вас в ранний час. — Хотела бы я поболтать пред балом, вот и приехала пораньше. — Ах, Соня! Сведешь меня с ума своими выходками! — Софья Павловна встала на цыпочки, обняв её за плечи, возмущенно. — Будто мне тут девятнадцать скоро стукнет! — В каком бы возрасте я не была, не прекращу деянья! — Рассмеялась некая «Соня», не прикрывая рот рукой. — Лиза, как он? Хоть живой? — Забеспокоилась Софья, руки прикладывая к груди. — Живой, давно очухался уже. Там Скалозуб за ним пошёл. — Служанка успокоила её. — Да, даже если шею бы сломал, не стоит ваших он терзаний. — Заметил Александр, смотря на Софью с подозрением. — Вы бессердечны, Чацкий! — Воскликнула девушка, грозно топнув ножкой. — Могу теперь я перестать звать вас человеком, а? — Улыбнулась гостья, сверкнув зелёными очами. — Ой, Сонечка, прости, запамятовала вовсе! Друг детсва это мой – Александр Чацкий. Вернулся три года спустя. — С укором Софья Павловна представила мужчину. — А это Софья Александровна – подруга верная, мы неразлучны уж давно. — Та поклонилась, придерживая края платья. — Быть может имена, да только вас свели? — Шутит Чацкий, целуя руку Софьи Александровны, на что она смеется. — Прекратите потешаться! — А вот Софья Павловна возмущена. Как так он смеет издеваться?! Тут в комнату вошли почти что генерал и пострадавший с подвязанной рукою, из-за которого был весь сыр-бор. — Вот, воскрес и невредим, ушибся лишь слегка. — Молвил басом Скалозуб. — Я вас перепугал, простите ради бога. — Сожалел Молчалин. Но не успел он вставить больше слова, как Софья Павловна кинулась к нему: — Скажите, как рука? Вам капли не нужны? Сведёте вы меня в могилу! — Каков, однако, любовный треугольник... — Про себя произносит Софья Александровна, глядя на поникшего Чацкого. — Александр, считаю я, что мы здесь лишние. Пойдемте, — Она непринужденно взяла его под локоть. — переговорим.***
— Вы Софью любите. Увы, её вам не видать. — Развеяла надежды Софья Александровна. — Позвольте, я даже не успел ответить... — Начал Чацкий. — Всё видно по глазам. — Не скрыла девушка улыбки. — Допустим. Но оттчего уверенность у вас такая? — Ей мил другой. — Как не хотелось Софье сердце ему бить. — Не может быть! Кто он? — Схватил её за руки Чацкий. — Догадываетесь сами. — Она взгляд свой отвела, подругу пре́дать не могла. — Прошу лишь перестать за ней гонятся, вам хуже станет. — Зачем вы обо мне печетесь? — Негодуя, сердито Александр произнес. — Я что вам сын иль брат? — Вы человек хороший. Я же вижу. — Вновь смехом залилась она, как будто не была серьёзна. — Вы надо мной смеяться вздумали? — Разгневался Чацкий. — Ах, нет же, Александр! Я над собой смеюсь, поверьте. — Коснулась Софья плеча его, чуть наклонилась, прошептала. — Ещё ни разу за жизнь свою, не приходилось мне влюбленному давать советы. При этом, я сама и не любила отроду. — А вы часом не привираете, Софья Александровна? — С усмешкой Чацкий произнес. — Влюбиться и любить – разные понятия. Влюблялась-то я много... — Мечтательно девушка вздохнула. — Было услышано мною, что скоро девятнадцать вам. — Сказал Александр осторожно. — Родители ваши ещё разве не искали мужа? — Нет, не искали. — С детскою радостью отвечает Софья. — Они считают, что я должна сама себе его избрать. Как хорошо, не правда ли? — Великолепно. В наш век растет число свободных женщин! — Знаменательно огласил Чацкий. — И этому я рада. Достали люди, что смеют обычаи старые вспоминать и девушек потом ругать. «О, дожились». — Отыграла девушка старческим голосом, заставив собеседника хихикнуть. — Вы тех суждений, как и я приверженица. — Приняв спокойное выражение лица, хотя не расхотелось ему смеятся, выдал прямо Чацкий. — Это ли не счастье? — Вновь улыбается она, хитро прищурив глазки. — Пора бы вам откланяться, от Софьи Павловны получить отказ чистосердечный... — Александр отвернулся от неё, изображая обиду. — Ну что? Я правду говорю. — Я склонен вам не верить. — В шутку соврал Чацкий. — Я и не прошу. Вы, главное, слова мои запомните, а дальше как пойдет.***
Уж близится вечор. В дом Фамусовых гости приезжают. Зажгли слуги свечи, столы накрыли, к балу все готовы. В комнате у Софьи Павловны балаган, платья́ разбросаны по полу, никак не может выбрать в чём пойти. — Подружка, зачем тебе все эти муки? — Пыталась вразумить её Софья Александровна. — Молчалина ты в любом виде сразишь. — Как ты прознала? Кто сказал? — Девушка пораженно на неё уставилась, аж наряд очередной выпал из рук. — Сама узнала. — Довольная собой сказала та. — Провидица какая. От Чацкого перехватила? — Защебетала Софья Павловна. — Почему ты так считаешь, изволь спросить? — Искренно удивилась Софья Александровна. — Он тоже по глазам увидел, что я другого полюбила. — Беззаботно ответила она, примеряя розовое платье. — Как же он настойчив был, уверял меня в своей любви чистейшей... Нет, Алексей намного лучше. Спокоен и красив, слова лишнего не скажет! — Вот тут с тобой мы разминулись. Призна́юсь, нравятся мне разговорчивые люди. — Смущенно русый локон покрутив, Софья Александровна взгляд опустила. — Что толку сидеть молчком друг напротив друга? От скуки задохнуться и не трудно. — А взгляд, а выражение лица? Ты только посмотрела – поняла, как он пылает страстью от тебя. — Софья Павловна закружилась, вспоминая ночь вчерашнюю. — Ты права, но как прожить без диалогов о самочувствии его, о жизненных рассказах, о мнении на ту иль иную вещь? — Перечислять долго девушка могла, всплеснув руками. — Мне это знать не нужно. — Влюбится в человека тогда как? — Воскликнула Софья Александровна, потрясённо. — Ты, Соня, слишком углубилась. — Софья Павловна засмеялась, прикрывая рот рукой. — Мне, вот, достаточно лишь взгляда и я навек его отрада. — Не понимаю... — Девушка поникла, пыталась в голове найти ответ, но не смогла. Другого, видно, кроя. — Ну, ничего, подумаешь потом. — Подруга потащила её к дверям. — На бал спешим! Иначе опоздаем!***
Горит в зале яркий свет, почти все гости собрались, на группы поделились и говорят о том, о сём, о будущем и о былом. — Успели мы едва. — Замечает иронично Софья в синем. — Чуть было не вскружилась голова. — Какая гостья прибыла! — Пред ней возник управляющий казённым домом – Фамусов. — Здравствуй, как у тебя дела? — Замечательно, Павел Афанасьевич, живу не жалуюсь, как и всегда. — Учтиво девушка склонилась в реверансе. — Ну, полно, не чужие люди. — Галантно руку ей поцеловав, смягчился Фамусов. — Софьюшка, неслась к тебе на всех порах! — К подруге подошла Хлёстова, стиснув в крепких объятиях. — Племянница родная! — Что ж, дорогая, спешу уйти, дабы́ не помешать. — Сказала Софья Александровна, украдкой выискивая взором Чацкого. — Хоть кавалера отыщи, чтобы потанцевать! — Вслед крикнула ей Софья Павловна, прекрасно зная, необщительность подруги. Пробираясь сквозь народ, собравшийся в сплошной поток, иной раз приходилось лавировать между людьми похуже, чем в вальсе. Александра Софья быстро отыскала, он выделялся из толпы, точнее говоря, находился поодаль, у стены, не принимая участия в праздненстве. — Александр! Рада видеть вас! — О, Софья Александровна, лицо единственное, с кем поговорить мне интересно. — Целует он ей руку нежно. — Вы без перчаток? — Колются они, этакие негодяйки. — Морщится она, вызывая смех у Чацкого. — Подобно вам я не видел дам, вы то мудры, то в детство снова пали. — Смеётся Александр, глядя на насупившуюся девушку. — Вы не подумайте, это комплимент! — А было бы не так, язык мой острый преподал бы вам урок. — Шуточно пригрозила Софья Александровна. — Смогла ли я вас повеселить? Не слепая, вижу печальны были. Поделитесь со мной? — Тогда вы мне нисколько не соврали. — Признался Чацкий обречённо. — Зря верил я, что Софья Павловна ждала меня, не послушался речи вашей. Поплатился. — Она и без того бы отказала. — В порыве чувств Софья обняла его, оказывая поддержку. — Пусть пренебрегли моими вы словами, но в душе зерно сомненья проросло, сейчас вам легче, чем если бы я умолчала. — И это вы продумали? — Удивился Александр. — Конечно! Сердце подсказало. — Девушка разамкнула руки, от Чацкого отодвинулась чуть-чуть. — Вы на меня похожи, поэтому решила отталкиваться от себя. — Вы танцевать любите? — Вдруг спросил Александр. — Неа. — Покачала она головой. — Вы тоже? — Как вы догадались? — С наигранным потрясением молвил Александр. — Мысли прочитала! — Раскрыла страшную тайну свою Софья. — Вы – ведьма! — Осознал Чацкий. — Может быть. — Она лукаво улыбнулась. — Чацкий, друг ты мой чудесный! Свиделись мы наконец-то! — На Александра налетел его старинный друг – Репетилов. — Позвольте, мадмуазель, украсть его у вас? Не требует рассказ мой отложенья! — Я не против. Александр? — Придется согласиться. — Огорченно произгес Чацкий, уводимый другом. — Вы не скучайте без меня, ma belle! — Щеки Софьи покраснели. — Аu revoir, mon cher!***
— Вы знаете о Чацком весть, Софья Александровна? — Антон Загорецкий явился перед ней. В одиночестве ей приходилось лучше. Не трогали, не тормошили, не задевали колкостями о женитьбе, о возрасте, о скверном нраве. Нет, это Софье Павловне нужны внимание и слава. — Не знаю. — Холодно ответила она. До дрожи раздражал её этот плут и лгуг. — Что такое? — Он-с сумашедший! — Вскричал Загорецкий, уши закрыть ладонями пришлось. — С чего бы? — Для приличия поинтересовалась Софья, зевая. — Как? — Опешил он. — Вы совсем не тронуты? — Вам нечего предъявить? Досадно. — Девушка изобразила на лице искреннее расстройство. — Уж извините, на слово не верю. Прощайте. — И удалилась вглубь толпы. Из перешептываний вновь и вновь звучала фамилия Александра, выставляемая в дурном свете. Как не любила Софья сплетни. Увидев довольную подругу, немного изумилась. — Ты слышала, что Чацкого оклеветали? — Лишь слышала о сумасшествии его. — Наивно пролепетала Софья Павловна. — Считаешь слухи правдой? — Не могла поверить Софья Александровна. — Почему нет? Он же странный, говорит не весть что... — Затихла девушка под конец, чего-то опасаясь. — Враньё! — Сонечка, ну что ты разозлилась? — Старалась успокоить Софья Павловна её. — Тебе-то какое дело? — Я... — «Люблю его.» Она содрогнулась от своих же мыслей. — Кто мог свершить такую подлость, дорогая? — Ума ни приложу, не знаю. — Как будто девушка утаивала что-то. — В глаза мне посмотри! — Софья Александровна ужаснулась. — Ты... Зачем?! — Он плохо отзывался о Молчалине! Он груб и невоспитан! — Разозлилась Софья Павловна, сжимая руки в кулаки. — Только и всего... — Растерянно пробормотала девушка, сдерживаясь от рыданий. — Была я лучшего мнения о вас. Считала, не обделены вы честью, Софья Павловна. — Та вздрогнула от собственного имени. — Просчиталась. Немедля скрывшись от подруги бывшей, не слушая её надрывный крик, не видя лиц перед собой, шла Софья Александровна к сборищу народа, на помощь к Чацкому, любви своей. Со всех сторон кричали: «Безумен! Сумашедший!», общественному мнению, сами не думав, поддались. Во, какие дураки, да дурочки нашлись! — Однако, ум у него есть, чтобы сойти! — В галдеж врезается звонкий голос, отличный от других. — А вы? Наслушались бредне́й, помыслить не успели, столкнуть уже готовы человека! Спрашивается, кто из нас умней? — Неспешно, гордо ступает Софья к Александру и люди все стихают. — Вы – прелесть, Софья! Вы сильна! — Чацкий восклицает, взяв за руку её. — А вы – причина моей силы. — Вновь улыбается она. — Уйдем же поскорей! Шум возобновился, толпа зашевелилась, скрывая двух людей от любопытных глаз.***
— Ах, Александр, не могу! Вы так в очках смешны! — Заливисто хохочет девушка, почти что падая. — Смех заразителен, вы знали, Софья? — Ухмылется мужчина, придерживая её за талию. — Ваш особенно. — Впервые слышу. — Нагло врёт она. — Дайте мне примерить! — Словно ребенок, особа протягивает руки к его лицу, ладонью проводит по щеке. — Люблю тебя неимоверно. — Легко целует в губы. — Влюбился в Софью я, а полюбил другую. — Счастливо улыбается в ответ ей Чацкий, касаясь растрепанных русых волос. — Где? Где эта зараза? Разыщу! — Ели сдерживая смех, девушка стаскивает очки и напяливает на себя. — Хоть на краю земли достану! — Софья, уедете со мной – родители искать начнут! — Напомнил Александр ей. — Письмо отправлю, они поймут. — Она невозмутимо отмахнулась. — А что мы всё на «вы», а, Саша? Надоело. — Ну, Соня, что за дело? — С сарказмом произносит он. — J'ai eu la chance de te rencontrer, de t'aimer et de devenir heureuse.Все вокруг танцуют, пьют и веселятся
Ты самая красивая, но так не хочешь танцев
Музыка ужасная, да и одной так скучно
Привет, мы не знакомы, но со мной будет получше
Если хочешь плакать, то я буду плакать тоже
Я надену платье – буду на тебя похожий
Можешь не смотреть и называть меня как хочешь
Всё вокруг тупое, поэтому я с тобою.
ssshhhiiitttt — Танцы