Место Паука в Огромной Мультивселенной

— Фу-уф, — стоя на влажной от росы лужайке во дворе, я медленно дышал и совершал плавные движения руками, стоя на одной ноге. Медленно я перешёл на стойку на руках, вытянув ноги в поперечный шпагат. Плавно левая рука покинула землю. Я чувствовал, как тело медленно наклоняется вперёд и оставшейся рукой старался контролировать положение. От мышц конечности шли импульсы тепла. Эта сила дала мне много новых возможностей, которые обычное тело могло получить лишь с помощью огромного упорства, на которое у меня не было желания. Моего упорства хватило лишь на гимнастику и базовые упражнения по развитию тела. Чтобы увидеть весь спектр возможностей нужно найти труднодоступное место в нашем районе. Думаю после… — Питер! — с задней двери нашего дома вышла тетя Мэй и слегка удивилась. Она забыла зачем меня звала. Я стоял на одной руке в обратной позе лотоса. Напряжённые мышцы слегка дрожали. Лёгкий и приятный тремор. — С каких пор ты можешь… Так… — она приопустила губы в удивлении и указала пальцем на меня. Я спокойно смотрел ей в глаза. Угол был слегка неудобный, поэтому я быстро перевернулся. — Недолго, — я встал перед ней в полный рост, по пояс голый, — я давно тренировался для этого, — я пожал плечами. — Я думала у тебя нет времени для серьезных тренировок, ты же у нас весь в науке, — Мэй сопроводила меня взглядом. — Иногда есть. В школе не так много вещей, которые я могу узнать, я хожу туда только из-за бесплатных материалов в мастерской, — я опустил взгляд на руки и отряхнул от грязи. Пока она стояла, закусив губу, я спросил: — Завтрак готов? — Ах да, я хотела тебя позвать, пойдём, — она хотела взять меня за руку, но я хотел сначала принять душ. — Я схожу в душ, потом прийду. Я быстро, — как и обещал, через пять минут мы сидели за столом втроём. Я все ещё восстанавливал ресурсы организма, поэтому ел больше всех. — Питер, сынок, — начал дядя, — где твои очки? Ты обычно всегда их носишь. Я задумался. Что мне говорить другим по этому поводу? Отмазаться? Никто не поверит в чудесное исцеление. Коррекция довольно дорогая, в этот тоже поверят вряд ли. С другой стороны стоит ли весь шум моего времени? Нет. Просто нужно зайти в магазин и купить оправу с линзами без диоптрий. — Лопнула одна линза, позже схожу поменяю, — я не поднимал взгляд от еды и быстро ответил. — Ты нормально видишь без очков? Сможешь найти дорогу? — спросила Мэй. — Да, все нормально, — кивнул я. — Давай я дам тебе денег, замена линз — дорогая процедура, — Бэн собирался подняться и пойти к шкафу, который стоял в прихожей. — Не нужно, мой сайт принес мне немного денег в этом месяце, этого должно хватить, — дядя меня не послушал. Он пришел и вложил мне в ладонь сотню. — Прибереги свои деньги, сынок, они тебе ещё понадобятся, — он сжал мою ладонь. — Слушай дядю, Питер. Пока тебе не исполнится восемнадцать, мы обязаны тебя обеспечивать, — Мэй улыбнулась. Я пожал плечами. Не стоит отказываться от доброты. Это глупо. Что до моих собственных заработков, я создал программу, которая выполняет определенные действия в интернете, с которых мне капают зелёные. Также у меня есть сайт с моими услугами. Я могу помочь с домашкой, починить любой бытовой прибор, стать репетитором. После смерти родителей, я решил, что глупо полагаться на кого-то слишком сильно. Всегда должен быть запасной батут под задницей. — Хорошо, — я согласился. Пока у нас целая неделя каникул в школе, я должен разобраться со всем тем, что навалилось на мои плечи. Сперва мне нужно понять, угрожает ли мне какая либо опасность в ближайшее время. Нужно найти из всех известных мне вариантов Питера, наиболее приближенные к моей ситуации. Нужно понять, какую выгоду я могу извлечь из этого. Вечером схожу на стройку, когда оттуда все рабочие уйдут. Наконец проверю пределы своих возможностей. Что из этого я могу сделать сегодня? Думаю всего понемногу. Я поднялся в свою комнату, запрыгнул на кровать и закрыл глаза. «Коннорс, ящерица и сыворотка… над которой мы сейчас работаем… Я думал, что превращение в другой вид бывает только в фильмах… Хорошо, сосредоточимся пока на этом. Как избежать? Нужно подумать», — я продолжил исследования и обнаружил кое-что интересное. На чердаке лежал старый портфель моего отца. Я пока его не трогал, но это определенно должно помочь. Я вышел на задний двор. На чердак нужно было взбираться по лестнице. Но зачем? Все ушли на работу. Я могу запрыгнуть. Огромное дерево во дворе загораживает вид с улицы. Я слегка присел и запрыгнул на крышу, зацепившись пальцами за покрытие. Очень сильное сцепление. Я дёрнул руку на себя, проверяя насколько сильно это сцепление. Оно должно происходить на уровне подсознания. Такие вещи сложно контролировать сознательно, но не невозможно. Я положил вторую руку на крышу, а первую расслабил и она отлипла. Я посмотрел на пальцы. Ничего странного не было. Я наклонился к сцепленной руке и посмотрел на пальцы с доступной точки зрения. На них тоже ничего не было. Ещё один пункт в список того, что нужно изучить. «Я здесь не за этим, — подумал я, — нужно забраться на чердак», — я подполз к двери и вошёл. Она со скрипом открылась. Передо мной появилась темная комната. Я включил свет. Все было очень аккуратно обустроено. Было несколько шкафов и сундуков по углам, а в центре был небольшой раскладной столик. Между шкафами стояли коробки с фамилиями и именами. Там я нашел большую коробку с надписью: «Ричард и Мэри Паркеры». — Ты должен быть где-то здесь, — там были обычные вещи, мамина сумка и папин портфель. И… статуэтка обнимающейся пары. Из металла, покрытая лаком золотого цвета. Она привлекла мое внимание. На подставке было выгравировано: «Лучшая моногамная пара». Об этом лучше спросить тётю Мэй. Отставив статуэтку в сторону, я открыл старый кожаный портфель и ничего ценного там не обнаружил, кроме старых часов папы и его школьных тетрадей по правописанию, где почему-то был написан рассказ о наших совместных походах. Сжав губы, я открыл сумку мамы и нашел там стопку скреплённых бумаг с надписями разных формул, подкрепленных научными текстами. «Думаю, это то, что мне нужно, — я быстро пролистал все и, захватив оба предмета, отправился в комнату. По пути я не раз задавался одним вопросом. Моих родителей на самом деле убили. Скорее всего за то, что они хранили важную информацию, но… Неужели эти бумаги могли так спокойно лежать у меня на чердаке? Очень странно. Я сел за стол перед своим старым, много раз модернизированным компом и стал читать. Прошло пятнадцать минут. — Это какой-то бред, — сухо заметил я, говоря в пустоту. Вот и начались те различия, которых не перекроют мои знания вариантов. На каждой из этих бумаг были случайным образом разбросаны совершенно обычные формулы из физики и химии. Между текстами тоже не было никакой связи. «Ну это определенно не могло быть так просто. Нужно было убедиться в безопасности сокрытой информации на случай появления незваных гостей», — я решил заняться изучением этого до вечера. Потом пойду прогуляюсь. С самого начала я заметил, что мой мыслительный процесс начал понемногу меняться. Я стал замечать вещи, которых не заметил бы раньше. Смог с первой попытке найти связи между совершенно разными вещами. Стало намного легче думать. Должно быть так чувствуют себя гении. Они с самого начала не знают больше чем мы. Границы их разума проходят намного дальше. Их мозг резонирует с миром. Даже несмотря на это, два часа поисков не особо помогли. Это как водить ручкой по лабиринту на бумаге. Сколько бы ты не шел, ты обязательно зайдёшь в тупик. Пока найдешь другой путь, забудешь о старом и снова потеряешься. На мои плечи легли тонкие и нежные руки, которые стали растирать спину и шею. — Питер, ты долго тут сидишь? Сходи и развейся! — видимо тётя Мэй вернулась с работы. Я кивнул. — Я как раз собирался. Моей голове нужен отдых, — рука тети перешла на мои виски. Я на секунду закрыл глаза. — Где ты взял это? — тетя Мэй перестала заниматься мной и взяла в руки ту самую статуэтку, которая лежала на столе. — Нашел на чердаке, — я пожал плечами. — Что ты там делал? — Мэй слегка наклонила голову, непонимающе смотря на меня. — Мне нужно было кое-что найти, — я неопределенно ответил, в потом продолжил: — Может быть расскажешь, что это за статуэтка? — я поднял её, разглядывая со всех сторон. Мэй взяла её у меня из рук. — Вообще Бэн больше знает об этом, но я расскажу то, что он мне говорил, — Мэй по-матерински улыбнулась. — Когда-то в школах проводили конкурс на лучшие моногамные и полигамные пары. Это было что-то вроде конкурса: насколько хорошо ты знаешь своего спутника, — Мэй посмотрела вникуда, словно вспоминая те времена, — твой отец пошел туда со своей школьной девушкой и победил. Вот и все, — Мэй закончила. — Почему же он не продолжил с ней встречаться? — я приподнял бровь. — Ну потому что встретил твою маму! — Мэй слегка приподняла тон. — Неужели моя мама была против второй девушки? — я задумался. Полигамия это законно, но не каждая девушка согласится на это. Всё-таки закон об этом не подавляет свободы женщин. В наши времена полигамия наиболее популярна среди богатеньких, умных и красивых. Хотя есть немало случаев и среди обычных людей. — Дело не в этом. Твой отец уважал и очень любил твою мать, поэтому готов был отказаться от многого ради нее, — пояснила женщина. — Такое существует? — несколько скептично спросил я. — Конечно! Я и Бэн — живое тому доказательство! — Мэй усмехнулась. — Я думал, ты просто его запугала, — я слегка приподнял губы, когда увидел, как на лицо женщины нашла злобная тень. Решив, что не стоит больше испытывать судьбу, я быстро выбежал из дома. Пришло время к исследованию моей силы. Близлежащая стройка находилась в паре километров от меня. Вот и пришло время испытаний. Я решил побежать на своей максимальной скорости, которая должна была быть больше, чем у легкового автомобиля. Я разогнался до приличной скорости. Примерно такой же, какая есть у автомобиля на свободной трассе. Если разогнаться больше, ветер начнет приносить сильный дискомфорт глазам. Я прекратил тест. Я понимал, что просто балуюсь сейчас. Мой внутренний учёный требует пойти к специальному оборудованию, но мой подросток хочет веселья. Даже если мои эмоции подавлены, я могу наслаждаться, как и обычные люди. Глубоко в душе я бы хотел отрываться по полной, наводить шумиху и убегать от копов, как в играх. Я свернул в переулки и занялся паркуром, прыгая со стенки на стенку, иногда даже без участия рук. Я делал сальто в воздухе, ныряя между торчащими из стен штырями. Я будто чувствовал обстановку вокруг. Знаменитое паучье чутье. Одним большим прыжком я добрался до стены строившегося здания. Ещё на один жилой дом в нашем районе больше. Я прыгнул на огромную балку, что служила каркасом и быстрыми прыжками стал добираться на самый верх. Это здание не было таким уж высоким. Здание напротив было намного выше. На последнем этаже были разбросаны разные железяки. — Я умею лазить по стенам, имею сильное паучье чутье, сверхчеловеческие физические и ментальные возможности, лёгкое ночное видение… хмм, — я посмотрел на предплечье. На внутренней стороне моего запястья было несколько совсем незаметных отверстий. Я вытянул руку в сторону каркаса для стены и подумал о том, чтобы выпустить паутину. Ничего не происходило, пока я не сжал кулак. Тогда в стенку вылетел цельный пучок белых волокон, который создал достаточно прочное соединение с поверхностью. Я успел поймать другой конец. — Очень сильное натяжение… — мою руку бы очень сильно повело, если бы я не приложил некоторые усилия, чтобы удержать её. Эта паутина очень упругая и принадлежит к жёстким материалам. Чтобы растянуть такую нужны колоссальные усилия. Выпустив ещё пару пучков, я заметил, что при достижении поверхности, паутина начинает резко сжиматься, чтобы притянуть цель ко мне, либо меня к цели. На этом все возможности моего организма, которые можно было собрать с помощью эмпирики, закончились. Более углубленно нужно было работать с технологиями. Будет проблемно достать все необходимое, не вызвав вопросов. Нужно хорошо подумать. — Уф! — я прыгнул на стенку более высокого здания и зацепился ногами и одной рукой. Кое чего я не мог понять. У некоторых пауков были довольно особые отличительные черты. Некоторые становились невидимыми, другие выпускали из рук жало с ядом. Были такие, что могли управлять металлами. Гравитацией и энергетическими импульсами. Я не совсем типичный представитель нашего семейства, но тем не менее заметил только стандарт, довольно прилично усиленный, но все же стандарт. Плюс органическая паутина, которая встречалась у некоторых из нас. — Я не ощущаю в своем организме ничего особенного… — я прищурился, осматривая себя в отражении. Я не жалуюсь, но… — *Тунг-Тунг-Тунг*, — мой телефон-раскладушка запищал. — Слушаю вас, доктор Коннорс, — я прижал телефон к уху. Было довольно поздно для звонка. — Здравствуй, Питер, — я услышал приятный голос молодой женщины, — извини, что беспокою в такой поздний час, но должна спросить. — Я свободен, говорите? — Если ты достаточно хорошо себя чувствуешь, сможешь ли ты заменить Гвен на этой неделе? — просьба меня слегка удивила. — Я отлично себя чувствую, но… Что с ней случилось? — тихо поинтересовался я. — Звонил её отец, сказал, что она в больнице. Очень большая температура, головокружение, боли в теле. Все, что было у тебя, но она до сих пор в больнице. Мне нужно, чтобы ты заменил её, — в этом потоке информации было кое-что, что меня насторожило. Нужно будет сходить и проведать её. — У меня сейчас есть свободное время, я приду, — можно заняться сывороткой ящерицы. Если все пойдет хорошо, я проверю её на своей крови. Мне не помешает возможность отращивать конечности. Сперва нужно её обезопасить. Когда расшифрую файлы родителей, думаю смогу приблизиться к ответу. Ведь Саливан работала с ними. Между их работами должно быть что-то общее. — Сначала сходим в больницу, потом пойдем в лабораторию, — сказала Саливан. У меня не было причин возражать. — Так и сделаем, — я кивнул. — Спасибо, Питер. До свидания! — я попрощался с ней и спрятал телефон. За несколько прыжков я добрался до вершины и присел на самом краю. «Умер ли тот паук, который укусил меня? И укусил ли он за все это время только меня?», — только что я заметил одну маленькую деталь. Ни один Питер не пытался исследовать причины, по которым паук укусил именно их. Этих пауков в большинстве сценариев выращивал Ричард Паркер, наш отец, но это было очень давно. Неужели за это время остался лишь один паук, который ждал пока появлюсь я? Слишком много нелогичных поворотов. Были ли остальные уничтожены? И действительно ли Гвен просто заболела? Или её тоже укусил тот же паук?