***
За четыре дня я обошёл все ранее намеченные мной додзё. Казалось бы, что трудного в том, чтобы найти удовлетворяющую твоим требованиям секцию. Но не тут-то было. В каждом додзё я провёл не меньше пары часов, наблюдая за тренировками и спаррингами учеников. В половине мест, что я посетил, ученики не блистали мастерством. Их умения и близко не стояли с умениями Мэйко. Ну а по физическим данным их превосходил и я. И это я говорю не об общей массе, а о тех, кто считался лучшими учениками. Возможно, что Мастера и были выше уровнем, но оценить их умения я не мог. В любом случае во время обучения мне будут необходимы равные или превосходящие меня противники. Иначе выйдет бесполезная игра в поддавки. В другой половине уровень боевых навыков учеников был несравненно выше. Лучшие из них ничем не уступали Мэйко в умениях и значительно превосходили нас обоих в физических данных. Вот только всё портил какой-то фантастический уровень высокомерия, исходящий из каждого члена додзё. Даже их Мастеров не обошла стороной эта проблема. Те вообще были настолько «звезданутыми», что с ними было невозможно общаться. Комплекс бога во всей своей красе. И ладно бы только это. Ко всему прочему, в этих секциях царила какая-то ненормальная иерархия. Более сильные бойцы унижали более слабых, а те в свою очередь издевались над ещё более слабыми. А новички в первые три месяца вообще не имели права обучаться приёмам, и занимались лишь уборкой, да помогали своим сенпаям. На этих бедолаг выливалось больше всего словесных помоев. Мастера тех додзё были очень удивлены, когда я не впечатлился величием их секций, и даже не хотели отпускать, пока я не изменю своё, несомненно ошибочное мнение. Пришлось отговариваться тем, что мама не разрешает мне драться, а я просто хотел понаблюдать за столь великолепными и сильными мужчинами. После этой фразы меня, как правило, сами просили удалиться, не зная, как воспринимать такого рода комплементы. Мой метод дал сбой только один раз, когда тренер покраснел и засмущался. А потом ещё и предложил продолжить знакомство в более уединённом месте. Вот оттуда пришлось драпать, уже самому промямливая что-то невнятное. Я был даже готов вложить все имеющие коины в телосложение, лишь бы меня не догнали. К счастью, за мной не стали гнаться. Я надеялся, что у кого-то просто оказалось хорошее чувство юмора, но всхлипы, доносившиеся мне в спину, свидетельствовали о другом. В тот день я пришёл домой, словно пришибленный, и сразу же накинулся на Мидзуху, стараясь выбросить из головы неприятные воспоминания.***
— М-ах! Да, братик, вот так, — сладострастно стонала сестра. — Мидзуха, это всего лишь массаж, — укоризненно заметил я. — Ничего не могу с собой поделать, очень уж хорошо у тебя выходит, — начала оправдываться раскрасневшаяся сестра. — Ты точно не перехваливаешь мои навыки? Мне нужна честная оценка, — спросил я, не очень-то веря в то, что уже на третий сеанс массажа мои руки могут приносить такое удовольствие. Особенно учитывая, что я не увеличивал телосложение девушки с помощью коинов. — Я не вру, мне действительно приятно. У тебя настоящий талант. Ну хоть к чему-то у меня талант. Ну… или спина Мидзухи просто чрезмерно чувствительна к моим прикосновениям. Для чистоты эксперимента мне нужен ещё один подопытный. — Чем это вы занимаетесь? — прозвучал голос матери, вошедшей в мою комнату, где и происходил сеанс массажа. Пару минут ушло на то, чтобы объяснить маме идею того, чем я хочу заняться. Естественно, не вдаваясь в излишние подробности. — Хм, — на секунду задумалась женщина. — Тогда я тоже должна оценить твои умения. С точки зрения статистики – одно единственное мнение не играет роли. Нужна более широкая выборка, — безапелляционно заявила она. — Что-то я уже устал сегодня. Да и вообще, лучше привлеку к этому делу своих подруг, — попытался я отказаться от столь сомнительного предложения. Может, не увидь я, что она делала с моим трусами, то и поверил в её честные намерения. Но теперь я более чем уверен в корыстной подоплёке её действий. — Как же ты собираешься работать, если устаёшь после первой же клиентки. Нужно тренировать выносливость, — не захотела так просто отступать мама. — Братик, мама права, — предательски воткнула мне нож в спину Мидзуха. — Так что я пойду, не буду вам мешать. — Спасибо, доченька, — поблагодарила она Мидзуху со счастливой улыбкой на губах. На секунду женщины обменялись многозначительными взглядами и чему-то своему кивнули. Сестра вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Надеюсь, хоть стулом не подпёрла. — Ну, начнём? — задала риторический вопрос мама, медленно расстёгивая домашний халат, чем изрядно нервировала меня. Слишком уж плотоядные взгляды кидала она на меня. Я чувствовал себя мышью, запертой в одной клетке с кошкой. — А-ага, — дал петуха мой голос, когда мне открылся вид на стоящую в одном нижнем белье женщину. Спасибо, что хоть его не сняла, с неё бы сталось. Соблазнительно покачивая бёдрами, мама продефилировала к моей кровати. Разместившись на кровати, она оперативно расстегнула застёжку бюстгальтера и стянула с плеч бретельки. — Я готова. А я нет. — Эх, — тяжело вздохнув, начинаю разминать плечи своей «клиентки», постепенно спускаясь к пояснице. — Неплохо, — похвалила мои старания мама. — А теперь ножки, пожалуйста. Кто-нибудь, внесите эту клиентку в чёрный список, пожалуйста. — Это не в моей компетенции. Я специализируюсь только на спине, — ушёл я в отказ, пятой точкой чуя подвох. — Вот как раз и повысишь квалификацию, — игриво усмехнулась она. — Как хочешь. — Ай-ай-ай! Чего так больно-то? — закричала женщина, когда я стал грубо массажировать её голени. — Говорю ж, не умею, — беспомощно пожимаю плечами, надеясь, что она не захочет продолжать. Но она была непрошибаема. — Вот видишь, как хорошо, что это выяснилось сейчас, а не в процессе работы. Теперь ты можешь поработать над своими слабыми сторонами. Я, так уж и быть, побуду подопытной, — сделала она мне одолжение. — Спа-си-бо! — выдавил я, скрипя зубами. Раз уж мой план не сработал, то нет смысла продолжать в том же ключе. Я вернулся к массажу её ног, но уже не прикладывал столько силы. После голеней перехожу на ступни, но быстро понимаю, что мать начинает ёрзать бёдрами и едва слышно постанывать в простынь. А потому сразу же переключаюсь на бёдра, добившись от неё разочарованного вздоха. Правильно, нечего мне тут возбуждаться. — Уже лучше, — похвалила она меня, — а теперь повыше, пожалуйста. Уже наученный горьким опытом, не стал спорить и просто начал массировать мамину попку, прикрытую чёрными кружевными трусиками. — Довольна? — Ну… да, — не поняла с чего я вдруг решил задать такой вопрос. — Так же, как тогда, когда мастурбировала с моими трусами на лице? — ехидно спросил я. Мне надоели её игры, а потому решаю тут же пресечь на корню весь этот спектакль. — Как?! — повернулось в мою сторону её ошеломлённое лицо. — Веб-камера записывает всё, что происходит в моей комнате, — указываю пальцем в сторону компьютера. — Да и твои поступки более чем ясно говорят о том, чего ты добиваешься, — холодно ответил я. — Я… нет, — прикрыла она лицо руками. — Теперь я тебе отвратительна? — спросила она всхлипывающим голосом. — Ты никогда не станешь мне отвратительна, — отнимаю её руки от лица и заглядываю ей в глаза. — Но ты должна понять: то, о чём ты грезишь, никогда не случится. Мы мать и сын, а потому не можем пересекать эту грань. — Но почему?! Ведь с Мидзухой ты её переступил, — воскликнула огорчённая женщина, размазывая тушь по лицу. — Откуда ты… — теперь пришла моя очередь удивляться. — Я видела, чем вы занимаетесь. И после этого ты будешь говорить о существовании какой-то там грани? — В любом случае… мы с ней не родные, — покачиваю головой. — Это не то же самое. Просто прекрати эти попытки соблазнения. Я люблю тебя, но совсем не так, как тебе бы того хотелось. — Ты не видишь во мне женщину? — обидчиво проронила мать. — Вижу, но этот факт ничего не меняет. Послушай, твои чувства изменились после того случая с отцом. Я хочу сказать, что это просто такой период. Со временем всё пройдёт, и ты уже не будешь чувствовать того же, — постарался я мягко объяснить женщине ошибочность её действий. — Не пройдёт, — горько улыбнулась она. — Но я поняла, что мои чувства тебе в тягость. Да я и сама себе отвратительна. Извини. Такого больше не повторится, — заверила меня мама, едва сдерживая слёзы. — Как я уже и сказал, ты никогда не будешь мне отвратительна. Поэтому прекращай себя корить. — Мгм, я лучше пойду, — начала она подниматься с постели, прикрывая рукой внушительных размеров грудь. — Постой, массаж ещё не закончен, — хватаю её за руку и тяну обратно. — Ты уверен? — проявились сомнения на её лице. — Конечно. Дождавшись, когда женщина ляжет обратно, кладу руки на мягкую кожу спины и продолжаю своё дело. Причина того, что я не дал маме уйти, в первую очередь в том, что мне хотелось как-то сгладить свой отказ. Должно быть неприятно, когда твои чувства вот так вот отвергают. Своими действиями я хочу показать, что она мне не противна. К тому же, из-за чувства вины я посчитал себя обязанным как-то компенсировать её переживания. Вот мне и пришла в голову идея повысить маме телосложение. По идее, это должно не только улучшить физическую форму женщины, но и улучшить здоровье. Тем более что мне нужно проверить, как будет чувствовать себя мои будущие клиенты во время этого процесса. Сразу же ли они ощутят изменения, произошедшие с их телом? А если да, то насколько ярко? Не переставая двигать руками по изящной спине матери, открываю окно её характеристик и вкладываю один коин в телосложение. — М-м-м! — издала блаженный стон мамуля. — Приятно? Опиши свои ощущения, — требовательно попросил я, словно учёный, фиксирующий данные интересного эксперимента. — Будто в холодный зимний день окунулась в горячую ванную. По всему телу разливается приятное тепло, наполняющее тело энергией, — честно поделилась она своими впечатлениями. — Что это было? — Да так, вычитал об одной интересной технике массажа в интернете. — Если нужно, можешь практиковать её на мне, сколько душе угодно, — млела от получаемых ощущений мама. — Нет, её нельзя применять слишком часто, — озвучил я первую же пришедшую мне в голову отговорку. Это клиентам я могу затирать, что прошёл обучение у живущего высоко в горах отшельника, научившего меня тайным шаманским техникам. С женщиной, знающей меня всю жизнь, такой номер не пройдёт. И грозит, как минимум, походом к психиатру. — Жаль, — расстроенно посетовала она. — Ну вот, сеанс окончен. С тебя, так уж и быть, приму оплату едой, — пошутил я, убирая руки со спины матери. — Кейки, — позвала она меня. — Да? — Мне… жарко, — произнесла она, тяжело дыша. — Ну, можешь принять холодный душ, — ответил я нахмурившись. Странно. С чего бы такой эффект? — Ты не понял, я вся горю… там, — стыдливо пожаловалась женщина, смущённо отведя взгляд. Только сейчас замечаю, что всё её лицо окрасилось алым. Начав догадываться, о чём идёт речь, направляю взгляд в сторону бёдер, чтобы увидеть сочащиеся влагой трусики матери. О нет! Как я мог запамятовать об этом эффекте? — Мам, как бы странно это ни прозвучало, но тебе срочно нужно на пробежку. Это поможет, — проронил я, отступив на шаг назад, чтобы быть тут же быть пойманным за руку. — Это не поможет, — томно прошептала она, резко потянув меня за руку. Не будучи готовым к такому, я потерял равновесие и свалился на кровать. А когда я хотел подняться, то тело матери уже нависало надо мной. В мгновение ока моя голова была охвачена цепкими женскими ручками и вжата в оголённую грудь. — Ммпх, — отчаянно промычал я, предпринимая попытки скинуть с себя маму. Но та, словно предвидя мои действия, обхватила бёдрами мой торс, устраиваясь в позе наездницы. Чёрт! Она и так испытывала ко мне возбуждение, а мои действия всё лишь усугубили, полностью сорвав её крышу. Мне стало кристально ясно: сейчас меня будут насиловать.