Мой милый бармен

- Надеюсь теперь у тебя появилось, хотя бы одно хорошее воспоминание возле океана? Сначала Соями не понял вопрос, но потом на его лице отразилась лёгкая улыбка. Как всегда, эта улыбка давно засела в сердце. - С тобой даже плохой день стал намного лучше... Последние несколько часов они провели за разговорами обо всем на свете, сидя на холодных камнях. Уже поздно, Кокушибо и Аказа отморозили себе уже всё, но продолжают сидеть дальше. Кокушибо собирается идти домой, но тут его окликает Аказа. - А может ко мне пойдём? Это не звучало как приглашение на романтическую ночь. Скорее сигналом того что он просто боится остаться один. Поэтому Кокушибо просто кивнул, и они пошли. Пока эти двое шли, они продолжили разговоры на самые разные темы: о политике, молодёжных субкультурах, современной литературе, и т. д. и т. п. Эти диалоги выбивали Соями из реальности, будто в эти моменты не было никого кроме Кокушибо и его самого. Нету ни долгов, ни тупого арендодателя, ни его начальника, который не даёт выходных, ни ссоры с отцом, только они. Но они уже дошли, и Аказа открыв двери подъезда зашёл вместе с Кокушибо. Оказавшись в квартире, Кокушибо стал оглядываться. На вид ничем не примечательная двух-однокомнатная квартира. Белые обои тёмный ламинат. Маленькая заставленная кухонька, зал с небольшим диваном и прозрачным столиком и со шведской стенкой, спальня, но уже по больше, небольшой стол, прикроватная тумбочка и достаточно много полок набитых книгами. Из этого Кокушибо вычел что, Аказа обожает разного рода литературу, да и в разговоре было понятно, что он в этой теме, как рыба в воде. - Чай? - Ага... Пока чайник не закипел, Аказа заглянул в холодильник. - О! Тортик будешь? - Да. Чайник закипел. Аказа сел, и вот зашёл разговор про детство. У обоих наболевшая тема, хотя и были хорошие моменты. - Вообще, отец был предвзятым больше к брату, хотя и ко мне он не проявлял отцовских чувств... до 9 он относился ко мне снисходительно, а потом появилось это пятно. После он стал просто монстром... Пока он говорил это, в голове проскакивали стоп кадры того, как отец ругает его и бьёт кнутом. - Когда, по его мнению, я особо сильно лажал, он доставала кнут. Пока он бил им меня, я всегда стоял и никогда не кричал, а когда-то... Он громко сглотнул. - Он так сильно ударил что, я аж упал и у меня перед глазами всё поплыло. У меня столько шрамов, ещё и проблемы с коленями были, что у меня, что у брата из-за того, что, он нас на гречку ставил так часто, что однажды я встал с кровати и сразу же, рухнул обратно из-за боли в коленях и ниже... - Господи... твой отец ебанутый, как можно так мучать своих же детей? Вопрос остаётся без ответа. - Ты сказал, что родители тебя бросили возле океана, что это значит? - А это, я сирота, родители сказали подождать их возле океана, а потом прошло 4, 5, 6, 7 часов. А потом приехала полиция, забрала меня. Оказалось, родители совершили двойное самоубийство... это произошло, когда мне было 6, я не помню жизнь до этого, но узнал я что жили мы не очень... ну они бы явно не от хорошей жизни покончили с собой. Ну и прошло 2 года, и меня усыновил один мужчина, именно он заменил мне отца. До того, как меня усыновили меня звали Хакуджи, но теперь зовут Аказа, я попросил отца дать мне новое имя... -Ого... Единственное что смог вымолвить Кокушибо, потому что, ничего другого на ум и не лезло. И, вроде, всё хорошо начиналось, а сейчас вот закончили на грустной ноте и ведь нужно же как-то поддержать. Пускай Аказа и не тактильный, но Кокушибо кладёт свою руку на руку Аказы. Столик у Аказы маленький, если встать и наклонится можно легко достать до лица собеседника. Аказа так и делает, встаёт, наклоняется и целует, не пылко или страстно нет. Это как обыденный поцелуй, но глубже без какого-либо намёка. И пока во рту Кокушибо хозяйничал чужой язык, он просто легко отвечал, сплетая языки вместе без намёка на что-то большее, проводил по ряду ровных зубов и нёбу. Они, как два одиночества, которые до этого искали чего-то необходимого перепробовав всё, изучают друг друга и вроде всё как обычно, обыденно, но нет. Странно это все как-то. Отстранились они неохотно. Аказа лукаво улыбнулся, Кокушибо повторил. - У меня есть не только чай Недолго думая Кокушибо ответил. - Завтра у меня выходной так что... давай! Аказа встаёт, и из маленького забытого шкафчика достаёт большую бутылку не дорогого виски, но у Кокушибо даже язык не повернулся бы назвать это палёным, ни рыба, ни мясо, но с какой-то закуской пойдёт. В быстром темпе Аказа достал рюмки и закуску, в виде копчёной рыбы. Там было написано что-то по-русски, поэтому можно было понять, что купил он это на Брайтоне, один вопрос что он там делал, но это точно сейчас не важно, сейчас есть только они, алкоголь и ночь. Перед тем, как начать он быстро написал Ёричи что, будет поздно. В том же темпе ушли и 4 рюмки. И вот они уже в постели, лежат без футболок. Но ничего такого не делают. Время замирает, а они просто неподвижно лежат и смотрят друг — на друга. Так неловко, но им нравиться. Кокушибо не может сдержать мысли о том, что Аказа — ахуеть, как притягателен, мышцы бугрят под кожей, широкие плечи, ко -где выступающие вены, его пресс... господи да в нём всё идеально. Жалко он сейчас в штанах, а ведь Кокушибо уже представил его накачанные ноги и... "Ой бля... ненененене! Спатьспатьспатьспать срочно!" Он немного покраснел и зажмурился. Он почувствовал, как кто-то "оседлал" его бёдра. Это был Аказа, ну а кто же ещё. Кокушибо покраснел ещё сильнее, и поднялся к Аказе. Он уже хотел возразить, и сказать, чтобы он пошёл спать, Аказа поцеловал его пылко и страстно. Кокушибо не удержался, и стал отвечать на поцелуй обхватив одной рукой Аказу за талию, а другой его бедро. Аказа стал елозить на бёдрах Кокушибо. Руки Кокушибо перебрались на зад Аказы, они стали мять его ягодицы, Аказа же попутно этому промычал в поцелуй. Воздуха стало не хватать, и они разорвали поцелуй, Кокушибо переключается на шею Аказы. Он оставляет засосы и поцелуи, внутри начинает завязываться тугой узел, Аказа стал тихо постанывать, от приятных ощущений. Сильные руки подхватили Аказу и усадили его на край кровати, а сам Кокушибо устроился между его ног. Он полностью снял с него штаны с бельём, и увидел колом стоявший член. Он провёл по всей длине языком и взял головку в рот, играясь языком с уздечкой. Аказа тихо застонал, он распустил его хвост и зарылся в длинные волосы. Кокушибо начал брать в рот больше, играясь языком по кругу. Аказа же очень тихо стонал и скулил, ведь перед соседями краснеть ему. И тут Кокушибо подымает голову в верх, так что, бы член полностью выскользнул из его рта, и полностью опустил голову на его член до основания. Подавив рвотный рефлекс, он начинает дышать через нос, в уголках глаз появились кристаллики слёз, но он продолжает водить головой верх - вниз, верх - вниз доводя Аказу до предела. Темп продолжает ускоряться, а Аказа начинает стонать сильнее и уже не думает о соседях, которые могут проснуться и настучать арендодателю. В уголках рта Кокушибо начинает скапливаться слюна, картина становиться ещё развратнее, подбирая правильный угол. Аказа начинает стонать ещё сильнее предупреждая Кокушибо о его скорой разрядке, но он продолжает двигать головой всё быстрее. - Коку- аах, шибо-мгх Ааах! Он не сдерживается, и кончает ему в рот, Кокушибо сглатывает всё до последней капли и поднимается к Аказе. Его ноги всё ещё дрожат от недавнего оргазма. - Тебе мг... Понравилось? После того как взгляд Аказы сфокусировался, а разум немного прояснился он увидел Кокушибо с распущенными волосами, падающими на его плечи и грудь, прищуренные глаза и расширенные зрачки. - Конечно... Кокушибо повалил Аказу и опять стал расцеловывать шею и ключицы. - Не думаю ах... что соседи будут в восторге... - А мне как-то поебать. С ехидной улыбкой проговорил Кокушибо. Потом до него дошло что он мог это сказать с другим посылом. - Но, если ты не хочешь мы можем остановиться. Аказа немного затупил, а потом ответил. - Ну я же сам на тебя уселся... так что... Он немного приблизился и шепнул на ухо. - Про-дол-жай. Он продолжает осыпать его шею поцелуями. Он начал вести мокрую дорожку к ключицам, а потом уже к соску, не пропуская ни одну его татуировку. Остановившись на соске, он впился зубами и немного оттянул его, посасывая. Стоны и вздохи продолжали доноситься сверху. - Главное, чтобы соседи не начали в двери стучать... Кокушибо повёл мокрую дорожку до пресса и стал выцеловывать его, оказалось, что у Аказы это эрогенная зона и он стал стонать ещё сильнее. При этом до рта Аказы добрались его пальцы, Аказа взял их в рот и стал играться языком с ними. Да, со смазкой они прогадали, но с презервативов хотя бы всё хорошо так, как Кокушибо всегда носит один с собой. Он вынимать пальцы, и подымается к Аказе, затыкая его поцелуем, попутно беря его за бёдра и входя одним пальцем в анал Аказы. Он мычит в поцелуй из-за небольшого дискомфорта. Через время он вводит второй палец и дискомфорт становиться сильнее, Аказа зажмуривает один глаза и стараться расслабиться, но как только Кокушибо находит простату и надавливает на этот комочек нерв, Аказа пытается научиться заново дышать, так как весь воздух из лёгких будто испаряется, а спина выгибается до хруста костей. Он не знает куда деть руки и Кокушибо видит это, он укладывает их к себе на плечи и Аказа обвивает его шею. На самом деле об сексе между мужчинами Аказа почти ничего не знает на практике, только в теории он мог представить себе что-то подобное, но в жизни никогда не испытывал что-то такое, хотя сейчас и стараться делать вид что всё под контролем. Хочет выставить себя перед Кокушибо прошаренным и крутым, хотя сам этого никогда не делал. Наверное, он захотел это сделать просто из-за алкоголя и честно не думал, что это зайдёт дальше. Пока они общались он влюбился в Кокушибо по уши, и хотел сделать это с ним, Кокушибо тоже влюбился в Аказу, но это было не так, как с другими. С другими неделю повстречались и занялись сексом, всё, но тут, всё не так... Здесь возможно реальная любовь, хотя это ещё нужно посмотреть, но это потом, сейчас же есть только два разгоряченных тела, которые желают большего. Штаны неимоверно давят и Кокушибо их снимает. Кокушибо издаёт судорожный выдох, когда его член чувствует свободу. Пальцы уже свободно двигаются в Аказе, а он же, как услышал расстегивания пряжки ремня, поднялся на локтях. Он увидел большой, колом стоящий член, из которого уже сочилась смазка. Аказа почувствовал, как пальцы убрали и на их место пришла пустота, которая очень не нравилась Аказе, больше всего сейчас он хотел продолжить. Кокушибо разрывает пакетик с презервативов и надевает его на свой член. - Я вхожу. Предупредил, брюнет красноволосого. Головка его члена давит на вход. Он начинает входить и для Аказы это самые худшие минуты в его жизни. Войдя медленно на всю длину, он остановился, дав Аказе привыкнуть. Тяжёлое дыхание обоих заполняет всё пространство вокруг. Когда прошла примерно минута и Кокушибо начал двигаться, медленно, постепенно увеличивая темп. Аказа же даже не заметил, как начал стонать очень громко. При каждом толчке Кокушибо задевал простату Аказы. Кокушибо закинул ногу Аказы себе на плече. С его стороны доносится тихое, но чёткое рычание. Сердца двоих стучали так будто готовы были вырваться из грудей. Кокушибо скоро кончит так что, он взял член Аказы в руку и начал синхронно с толчками двигать ею по члену. Через, минут десять, они оба кончили с небольшой разницей во времени и громкими стонами. Завалившись рядом с Аказой Кокушибо просто хотелось отдышаться, но он, собрав последние силы перевернулся на бок. Он заметил, что Аказа уже спит, так что просто обнял его и через несколько минут тоже уснул.