***
Рыба смотрела на Лионеля, Лионель в долгу не оставался, не мигая глядя, как серебристая рыбка «парит» прямо перед его лицом. -И что такого интересного смертные находят в бездумном созерцании ещё более слабых и смертных созданий, детей Божьих? — тихо, шёпотом спросил Лионель, сощурившись. Рыба беззвучно открыла рот, будто бы желая ответить бескрылому и безнимбовому ангелу, однако вскоре она, в последний раз взглянув лишёнными искры разума глазами, поплыла куда-то одной только ей известном направлении. Лионель хмыкнул, всё же признав, что в этом что-то было. Наверное, так смертные утоляют свою потребность в научном познании всего сущего, которое ангелы и прочие жители Небес утоляют, наблюдая за скоротечными жизнями обычных людей. -Мама, смотри какая зубастая акула, — Лионель невольно обернулся на громкий окрик. Мальчик — чистый серафим — стоял у одного из аквариумов, с неподдельным интересом глядя на флегматичную повелительницу океанов, лениво взмахивающей острым хвостом. Ангел всё же подметил, что зубы у акулы были действительно очень острыми и выглядели довольно опасно. -Да, действительно, — пусть женщина пыталась придать своему голосу хотя бы капельку интереса, чтобы не обидеть ребёнка, у неё это не получилось. Кажется, единственным, кто не заметил фальши, был только мальчик, прижавшись к холодному стеклу. Он был поглощён обликом опасного хищника так близко, на расстоянии вытянутой руки. Акула, будто бы почувствовав такое внимание к своей персоне, особенно резво взмахнула хвостом, проплыв так, что её серо-голубая чешуя проскреблась о стекло. -Как круто! Когда я вырасту, я буду изучать их, — с твёрдой убеждённостью произнёс мальчишка. Женщина плотно сжала губы, будто бы, не желая что-то говорить. Судя по тоске в глазах –, она не хотела, чтобы её сын становился исследователем морских глубин. Лионель прикрыл глаза. Он не был ангелом-хранителем, наставляющим людей на правильные решения. Он был, как сказали бы люди, офисным клерком, заверял отчёты всех остальных работников Канцелярии, проверяя их на ошибки или неточности. -«Господи, почему я думаю о работе в день своего единственного выходного в жизни?» — мысленно спросил Лионель, запрокинув голову. Господь не ответил, у него всегда было много работы, эту простую истину знал каждый жителей Небес с самого Сотворения. Ангел закусил нижнюю губу и, спрятав руки в карманы купленной толстовки, поспешил покинуть океанариум. Настроение было совершенно испорчено.***
-Я люблю тебя, Жозефина. И хочу быть только с тобой, — -О, Антонио, я хотела сказать тоже самое, — Фильм шёл тридцать седьмую минуту. Время от времени с задних рядов раздавались влажные звуки столкновений губ друг с другом и судорожные вздохи. С передних — короткие, полные грусти всхлипы. Лионель бросал в рот попкорн и чувствовал всё нарастающую скуку. Нет, первые минуты фильма показались Лионелю очень интересными, однако, чем дольше фильм шёл, тем сильнее ангел ощущал острую скуку. -«И кого только язык дёрнул назвать любовную драму — интересным направлением киноиндустрии? Наверное, это был сам Сатана, будь он не ладен!»-***
В ночной клуб «Beach sex» Лионель попал случайно, его взгляд привлекла яркая неоновая вывеска и слоган-обещание, что без секса никто из клуба не выйдет. Нет, ангел совершенно не собирался лишаться девственной чистоты ни здесь, ни где-либо ещё, однако любопытство «А как они это сделают? Пришлют команду суккубов?» взяло вверх над остатками мозгов, вытекшими по финалу киноленты о двух возлюбленных. Лионель сам не заметил, как оказался в центре кипящей массы, которая под излишне громкое подобие музыки дёргалась и прыгала, фонтанируя пьяными парами во все стороны. Ангел не отставал, хотя совершенно не пил алкоголь, хотя утверждать наверняка он не мог, сказывалось незнание, какие коктейли были без алкоголя в ингредиентах, и были же такие. -Привет, красавчик. Что такая птичка тут забыла? — Лионель вздрогнул, обернувшись. На него смотрели близнецы — голубоглазые блондины с широкими улыбками. Они будто бы сошли с плакатов «Служи в Святой армии», которые нередко оказывались на стенах Канцелярии, когда поддерживающие порядок серафимы отвлекались от своих обязанностей. Лионель чуть побледнел. Неужто это ангелы или даже архангелы, которые ловят Падших? Внутри всё похолоднело, до того, как в голову Лионеля всё же достиг смысл слов одного из мужчин, после чего он коротко выдохнул. Пьяные ноты в них не были наигранными, а интерес — не ненастоящим. Всего лишь близнецы-смертные, обнаружившие привлекательного худощавого парнишку в клубе и решившие «склеить» его на ночь. В любых других условиях Лионель бы решительно отверг начинающиеся ухаживания, не давая страстям выход в его душе. Но сейчас, находясь вне своего рабочего места, Лионель не чувствует себя обязанным исполнять все правила Небесной Канцелярии. Может это в нём говорит ядовитый алкоголь, потому что губы Лионеля искривляются в непривычную ему улыбку. -Танцую. А вы, орлы, что тут забыли? — близнецы рассмеялись, будто бы эта шутка действительно была смешной. -Забавно. Я Пол, а это — Джеймс, — представился один из близнецов, чья футболка была яркого красного цвета. Второй, Джеймс, в синем, предвкушающее скалит рот. В них явно плещется кровь инкубов, практически наверняка. Обычные смертные не могут быть настолько привлекающими, настолько… красивыми? -Леон, — Лионель не произносит своего настоящего имени, и почти наверняка уверен, что имена «Пол» и «Джеймс» тоже ненатуральные.***
Пробуждение даётся Лионелю неожиданно тяжело. Голова болит, а в горле появился какой-то кислый комок, не дающий сделать глубокий вдох. И более того, где-то чуть ниже поясницы тянет и болит. Очень неприятно болит, почти остро. Ангел приподнялся на локтях, жмуря глаза. Он пытается вспомнить, как оказался на очень широкой, явно не его кровати, в неизвестной комнате. Это получается неожиданно легко, но Лионель этому совершенно не понравилось. …Пол обхватил своими широкими ладонями ягодицы. Это не было неожиданностью для Лионеля. Он не раз замечал за этот вечер томные и требовательные взгляды близнецов с ликами породистых архангелов. Но он точно не мог представить, что мужчины решат подкараулить возле кабинки туалета, чтобы устроить «сущий разврат». Лионель закрыл глаза, приоткрывая одновременно рот. Он знал, что произойдёт дальше, но всё равно невольно дёргается, когда к его губам прижимаются другие со вкусом чего-то алкогольного и кислого. Поцелуй выходит до неправильного целомудренным. Джеймс стоит рядом, куря. Лионель не видит его глаз, но отчего-то понимает, что в них плещется ничуть не слабее, чем у брата, желание… Лионель охает, падая на подушку лицом. Дальнейшие события ночи заставляет ангела вспыхивать краской. -«Их же было двое, » — стонет про себя Лионель. В памяти воскрешается воспоминание, как близнецы его… вдвоём… одновременно: -«Хорошо, что хоть не в одно отверстие вместе сунулись. И на этом спасибо, » — только через мгновение ангел понял, о чём он только что подумал. Лионель не знал, что мог покраснеть ещё сильнее. -Господибожемой, — в одно слово прошептал Лионель, наконец поднявшись на ноги. Близнецы явно не собирались смущать своего случайного любовника, потому что, осмотрев комнату внимательным взглядом, Лионель не заметил ни единого следа их пребывания в комнате, если, конечно, не считать таковыми разбросанными остатками одежды, которую ангел непреднамеренно, в порыве страсти, не разорвал на лоскуты. Вряд ли они ушли далеко — в гостиницах одежду просто так не найдёшь, да и самому Лионелю пора возвращаться обратно на Небеса, иначе свой рабочий день он рискует начать с опоздания.***
-Да они просто на просто надо мной издеваются! — шипел в полголоса Лионель, цедя сквозь зубы горячий и горький до невозможности кофе в какой-то забегаловке. Три месяца работы. Он даже стал думать, что тот случайный выходной оказался обыкновенным багом в бесконечной работе такого огромного механизма, как Небесная Канцелярия. И, как гром в ясную погоду, Лионеля пронзает неожиданное и возмутительное по своей неправильности известие — отпуск, недельный, без права выйти досрочно. Он едва пережил однодневное наказание за все свои прегрешения, а тут — целая неделя, семь, чтоб его, дней. Конечно, можно было бы направиться в клуб, всё в тот же «Beach sex», подцепить парня или девушку, однако Лионель чуть ли считал это предательством тех близнецов, с которыми он разделил первую в своём существовании близость. -«А я-то думал, что после этого ангелы хоть как-то меняются: крылья темнеют, зрачки заостряются, или рога начинают расти. Да хоть бы одна родинка бы появилась от подобного разврата, которое случилось со мной, а то остались только смутные воспоминания, да отголоски чувств, » — Лионель коротко улыбнулся, вспомнив Пола и Джеймса. Ангел не обольщался. Три месяца — по меркам смертных довольно длительный период, вряд ли они даже вспомнят о существовании такого щуплого парнишки по имени Леон, которого близнецы разделили на двоих. -Мать моя женщина, Леон! — громкий крик в буквальном смысле заставил обернуться Лионеля. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть на человека, не сумевшего сдержать в себе столь сильные эмоции, хотя голос показался смутно знакомым. Взглянув на смертного, ангел почувствовал, что из горла вырвался судорожный вздох. Пол и Джеймс. В неизменных красной и синей футболках. Специально покупают, чтобы люди их различали, не иначе. -И куда же ты, птичка исчезла на три месяца? Мы тебя искали везде, где только можно, а ты, будто сквозь землю провалился, — вкрадчивым голосом спросил Джеймс, нависнув над Лионелем. Он сглотнул, со звонким стуком опустив чашку. Во взглядах близнецов было что-то тёмное, притягательное, заставляющее нервы искриться. -«А я ещё жаловался, что не знаю, чем буду заниматься всё это время. Судя по всему, мне, после этой недели, нужен будет ещё один выходной, для поправки здоровья и физических сил, » — пронеслось в голове Лионеля мысль, одновременно с тем, что нужно придумать что-то, объясняющее его внезапное исчезновение. Не говорить же им, что он ангел и работает сверщиком документов в Небесной Канцелярии. Не поймут же.