***
3 мая 2022 г. в 11:08
– Ты не видел мой телефон?
– Я не хочу с тобой разговаривать, – Алекси возмущенно отвернулся. Целых три дня он пытается делать вид, что глубоко обижен, хотя на самом деле давным-давно всё простил. На Йоэля невозможно долго злиться.
– Может, достаточно истерик, Алекси? – Йоэль поднял брови. – Ничего не случилось. Я жив и здоров.
– Это только потому, что придуркам вроде тебя всегда везёт, – пробубнил Алекс. – Но так будет не всегда. А ты никак не хочешь этого понять. Я переживаю за тебя, чего я только себе ни надумал тогда! А если в следующий раз не повезёт?
Алекси посмотрел на Йоэля, и на глаза навернулись слёзы. Опять. Йоэль опять слетел с байка, чудом не свернув себе шею. А Алекси в тысячный раз бежал к машине скорой помощи, чувствуя каждый удар своего сердца. Алекси просил его, умолял быть осторожнее, но тот никогда его не слушал.
– Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу, – сказал Йоэль. – Ничего страшного не случилось, я даже ничего не сломал.
– А надо было, чтобы сломал?! – Алекси сорвался с места, повысив голос. – Ты совсем идиот, что ли?
– Если собираешься снова на меня орать, я в этом не участвую, – Йоэль развернулся и зашагал к двери. Алекси от злости швырнул ни в чем не повинную диванную подушку ему вслед.
Когда это случилось, он провел ночь в коридоре больницы, вздрагивая из-за каждого проходившего мимо врача, и злился на весь мир сразу. Йоэль съехал с трассы, потому что уже не в первый раз пренебрёг безопасностью, и чуть не врезался в дерево. Его скинуло с байка, протащив по дороге. Он лежал без сознания несколько минут, но пришёл в чувство уже к приезду скорой помощи. В больнице быстро отпустили его, сказав, что здоровью ничего не угрожает. Алекси готов был сжечь этот дурацкий байк, сбросить с обрыва, распилить на части – сделать что угодно, лишь бы этого больше не повторилось. Но Йоэль любил свой байк.
После аварии Алекси привёз Йоэля в маленькую живописную виллу на уединённом берегу моря, чтобы помочь ему прийти в себя. Они любили здесь отдыхать вдвоём, в тишине, наедине друг с другом. Это всегда работало.
Немного обуздав злость, Алекси вышел на белоснежную террасу домика и вдохнул свежий морской воздух. У края берега, в десятке метров от него стоял Йоэль и кидал камни в воду. Во всей его фигуре читались возмущение и протест. Ему жутко не нравилось, когда Алекси начинал его поучать, но понимал, что тот делает это из лучших побуждений. В эти моменты Йоэль ощущал себя последним дерьмом, потому что его привычки причиняли боль родному человеку, но отказаться от них тоже было сложно.
Вся его жизнь делилась на две части: до встречи с Алекси и после. И часть «до» была периодом, который он изо всех сил старался забыть. А часть «после» помогла ему обрести смысл жизни. Алекси стал его смыслом. И как бы отвратительно Йоэль себя ни вёл, что бы ни делал, он очень боялся его потерять.
Почувствовав на себе взгляд, Йоэль оторвался от своего интереснейшего занятия и, обернувшись, заметил Алекси, который смотрел на него так, как мог только он: со смешением детской непосредственности, ярости и любви. Хокка ощутил, как сердце провалилось куда-то вниз — лучше раствориться на месте, чем выдержать такую пытку. Алекси не сводил с него ярко-голубых глаз и сгорал от обиды, но в глубине души осознавал, что стерпит любую выходку Йоэля. Лишь бы тот всегда был рядом.
Йоэля захлестнула волна чувств. В несколько шагов он оказался возле террасы и запрыгнул на неё, минуя ступеньки. Алекси не сдвинулся с места и, словно ничего не заметив, продолжал смотреть на синюю гладь моря.
– Алекси… – едва слышно шепнул Йоэль, коротенькими шажками подходя ближе.
– Мне надоело, Йоэль, – твердо сказал Алекси, опустив голову и скрестив руки на груди, – я устал всё время за тебя переживать. Ты постоянно находишь приключения. Как мотылёк, который жаждет налететь на огонь.
– Может, я бы уже сгорел, если бы не ты? – голос Йоэля задрожал. – Почему ты считаешь, что я не думаю о тебе в эти несколько секунд, когда лечу со своего байка?
– А ты думаешь? – резко развернувшись, сверкнул глазами Алекси. Это была скорее насмешка, чем вопрос.
– Всегда, – Йоэль перешёл на шепот.
– Интересный у тебя способ проявления заботы о себе и близких, – хмыкнул Алекси, направившись обратно в дом и, застыв на пороге, добавил:
– Когда-нибудь я заставлю тебя испытать то же самое. Посмотрим, как тебе понравится.
Сердце Йоэля бешено застучало. Он сжал кулаки и зажмурился, надеясь, что это поможет ему подавить вспыхнувшую внутри бурю. На этот раз Алекси удалось зацепить Йоэля за живое – прямо-таки воткнул кинжал в сердце.
Нет, так заканчивать разговор он не намерен.
– Хочешь сказать, что ты для меня ничего не значишь?! – Йоэль догнал Алекси и прижал его к стене.
– Твой байк для тебя значит явно больше, – Алекси был невозмутим.
– Ты же знаешь, что это не так, – сквозь зубы процедил Йоэль.
– Разве? – не унимался Алекс, прекрасно понимая, насколько Хокку это бесит. Он сам не знал, зачем делает это, но останавливаться было поздно. В глазах Йоэля пылал пожар. – Ты зависим от адреналина, Йоэль. Ты мать родную за него продашь. Тебе плевать даже на свою жизнь. Ты сумасшедший.
Пролетевший в следующую секунду мимо головы Алекси кулак с силой впечатался в стену рядом с ним, оставив следы на покрытии. Парень лишь слегка вздрогнул, словно ничего необычного не произошло, и продолжил сверлить глазами Хокку. Того трясло; по разбитым пальцам сочилась кровь.
– Никогда не говори так, ясно? – запинаясь, произнес Йоэль, прижавшись к Алекси так близко, чтобы тот смог почувствовать его рваное дыхание на своем лице.
– А то что? – насмешливо прошептал Алекс в ответ, почти коснувшись Йоэля губами. Оба были на пределе. Хокка сдался первым и, схватив возлюбленного за ворот рубашки, набросился на него с поцелуем. Алекси отозвался приглушенным стоном и, забравшись ладонями под футболку Йоэля, дотронулся холодными пальцами до его торса. Словно тысячи электрических импульсов пробежали по телу обоих, прошибая насквозь.
К черту ссоры.
Всё к чёрту.
Торопливо сброшенная одежда полетела на пол, выкладываясь тропинкой по направлению к спальне, пройти несколько метров до которой, не отрываясь друг от друга, оказалось катастрофически сложно. От желания подкашивались ноги и не слушались тела, в ушах звенело. Мир вокруг поплыл.
Алекси упал на мягкую постель, продолжая тонуть в объятиях любимого. Йоэль осыпал его страстными поцелуями, оставляя засосы по всему телу, блуждал руками по вздымающейся груди, нежно покусывал ключицы, каждым прикосновением провоцируя маленький взрыв. Он остановился лишь на мгновение, чтобы заглянуть Алекси в глаза, и перед самым важным моментом увидеть в них пылающий безумием огонёк.
Одна секунда или целая вечность?
Алекс закричал от наслаждения, почувствовав Йоэля в себе, и прижался к нему так близко, что ощутил его сумасшедшее сердцебиение. Йоэль дрожал, стонал и забывал дышать, едва контролируя помутневшее сознание. Видимо, вот он, тот самый момент окрыления, потому как ему казалось, что он буквально летит. Или летят к чертям собачьим его строптивость и упрямство, разбиваясь вдребезги о любовь к Алекси.
Движения в общем ритме делали их единым целым, всякий контроль потерял смысл.
Алекс целовал Йоэля в шею, собирая солёные капельки пота с его кожи, и мечтал, чтобы эти минуты никогда не заканчивались. Йоэль ускорялся в ответ на поцелуи, доводя их обоих до пика.
Совсем скоро наступит закат, и море утопит солнце в синей бездне.
Двое в маленькой вилле уже утонули друг в друге.
Ночь заметёт следы их только что бушевавшей страсти, а новый день даст ей повод разбушеваться вновь.
– Всё еще думаешь, что мне плевать на тебя? – спросил Йоэль, путаясь пальцами в черных кудрях.
– Мне стоит отвечать на этот вопрос? – едва слышно прошептал Алекси.
– Нет, – усмехнулся Хокка, увлекая его в глубокий сладкий поцелуй.