Игра лжецов

Антон погружается в пучину океана, связанный по рукам и ногам щупальцем чудовища, пока из темноты не возникает фигура. Она подплывает всё ближе, и краем сознания он понимает, что она намного больше напавшего на них существа, следовательно, опаснее. С каждой долей секунды порыв спасти друга обретает значение ужасной ошибки, за которую он скоро поплатится своей жизнью. От неожиданно мелькнувших красных глаз Антон упускает последние, такие необходимые, пузырьки воздуха… и отплёвывается от воды уже в импровизированном шаре, в котором можно встать в полный рост. — Начало дня было таким многообещающим, — отовсюду и ниоткуда конкретно — раздаётся голос, и отважный разбойник озирается по сторонам. — А что вышло? Морское чудище погибло, а Книга Мира в мои руки так и не попала, — огромные руки и лицо с развевающимися чёрными локонами, обманчиво плавными и постоянно меняющими своё положение, предстаёт перед ним. — А всему виной ты, Анто-он, — пропевает мужчина. Одна из прядок волос гладит его по подбородку. — А-ага, — запинается пират. — А ты кто? — Арсений, бог хаоса и раздора. Не сомневаюсь, что ты видел мои изображения, — мужчина отстраняется, а его пальцы вытягиваются в перепончатые крылья, пугая и зачаровывая. — Слушай, а ты в жизни симпатичнее. — Ммм, так какую ты предложишь компенсацию? — толкает его одним пальцем бог, тут же растворяясь и оказываясь за его спиной. — Мне очень жаль твоего любимца, от всего сердца приношу свои извинения, — машет руками Антон, виновато улыбаясь и наблюдая за ловкими передвижениями. Бог только смеётся. — Сердца? Ты шутишь, Антон? У тебя нет сердца, — фигура преобразовывается, являя глазам Антона равного по человеческому росту мужчину, даже чуть ниже его самого. Но Арсений походкой от бедра и уверенностью всё ещё способен компенсировать этот факт и смотреть сверху вниз. — Именно это мне в тебе и нравится. Итак, я сохраню тебе жизнь, — он поглаживает его по щеке. — Однако в обмен ты окажешь мне небольшую услугу — достань Книгу Мира и принеси её мне. Антон аккуратно отстраняется, выдыхая от сметающей его волны холода и жара. Он не берёт в толк, почему чужие глаза жадно гуляют по его губам. — Ясно. Видишь ли, я планировал распорядиться ею по-другому: потребовать выкуп, получить выго- Шастун натыкается на бога и от неожиданности выставляет руки вперёд. — Нет у тебя полёта мысли, Анто-он! Получив за книгу выкуп, ты сможешь в лучшем случае недельку позагорать на пляже, а отдав её мне… ты купишь этот пляж. Как и все остальные в этом мирке. — Ты даришь мне жизнь плюс богатство и отправляешь в настоящий рай. С чего вдруг столько милости? — недобро усмехается Антон. — Или ты хочешь меня надуть? — Дав слово, боги не посмеют его нарушить, глупенький. — Ну хорошо, проговори ещё раз, чего ты от меня хочешь. — Ты не обманул моих ожиданий. Тебя. — Что? — хмурится Антон. — Всё честно. В обмен на твою жизнь — я пользуюсь твоим телом. Не долго, не волнуйся, ведь час плотских утех длится как один миг. А в обмен на вечное богатство и множество других привилегий с ним связанных, вместе с моим расположением, ты крадёшь для меня Книгу Мира, — облизывает губы Арсений, вновь вплотную облепляя его и укладывая свои руки на его плечи. — Есть одна ма-аленькая звёздочка в этом договоре. Похитив Книгу, она сама приведёт тебя в Тар-Тар, моё царство. — Я… не… Пальцы со всей предосторожностью и нежностью ложатся на эрекцию, глядевшего на него во все глаза пирата. — Богам не отказывают, Антон. Богам подчиняются. Арсений говорит это жёстко, вдавливая ногти в его затылок, но в заполонивших красную радужку зрачках одно — ему любопытно играть. От его касаний Антон сглатывает, а под банданой скапливается несколько капелек пота. Бог слетает с катушек, заметив ответную реакцию. Везде так скучно — люди ведут себя так, будто будут жить вечно: не подчиняются резким порывам сделать что-либо, не умеют и не хотят быть неожиданными, непредсказуемыми. А вот Антон похож на него. От Антона пахнет солёными водами и опасностью. Он точно знает, чего ждёт от него Арсений, только прикидывается. Язык бога хаоса мягко, почти трепетно размыкает губы человека, проникая в рот, будто позволяя ему задерживать дыхание перед новым погружением в воду и перемещением в более удобную плоскость на песке. — Отпусти меня! Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! — моментально приходит в себя от его нежных поцелуев в шею Антон, начиная вырываться из его эфемерных рук. — Я ни на что не соглашался, разрази меня гром! — А у тебя есть выбор? Предпочтёшь смерть милости бога? — Именно — одного бога! Может, у меня ещё есть шанс обратить на себя внимание прелестной богини! — Так в этом всё дело? Я не устраиваю тебя в плане привлекательности? Не может такого быть, — невозмутимо запускает руку в его штаны Арсений. — Ты парень импульсивный, думаю, тебе понравится. Многого ещё не знаешь, но потом умолять будешь. — Да пошёл ты, червь гальюнный! Со своими шуточками! — фыркает Антон, ничуточки не боясь. — Тебе что, других мало? — Ма-ало — возле самого уха, заставляя каждое слово въесться в мозг. — Я всегда получаю то, что хочу. Но не буду тебя пугать или принуждать, потому что ты уже готов наслаждаться моими ласками. — Заебал! — рычит Антон и со всей силы бьёт его в грудь. Арсений ошарашенно прикасается к своим ключицам, но тот приближается первый и сам притягивает за затылок, прижимаясь к губам и исследуя торс. — Ай, фок-грот-брамсель мне в левое ухо, но я сверху! — Сейчас — точно не ты решаешь, — предвкушающе прикусывает его губу бог и опускается ниже, на грудь, где нет и в помине никаких пуговиц. Антон откидывает голову назад, когда чувствует бесстыдство: Арсений целиком принимает в свой рот его член, а его телу остаётся только отзываться и постанывать. — Мальчишка, а уже мнишь себя капитаном, — чересчур счастливо выдыхает бог раздора и беззакония, и Антон оказывается на коленях, упираясь руками в ракушки, не причиняющие ему никакого вреда. — Говорю же, больно не будет… Ладонь с вытянувшимися когтями ложится на его живот и притягивает вора к себе, пока Арсений медленно входит в ослабевшее тело. Его бедра делают несколько осторожных толчков, даря удовольствие почти с первых секунд, и Антон не понимает, как такое может быть между двумя мужчинами. Да, на корабле баловались несколько раз взаимной дрочкой, но далее не заходили — всегда можно было направить корабль на острова Фиджи или ещё куда-нибудь и вдоволь насытить все потребности. Его трясёт, и он поворачивает голову, чтобы задать вопрос, но Арсений понимает по-своему и врезается в его рот, усиливая давление на его ягодицы, вызывая ещё несколько хрипов и выплеснувшееся белое семя. Напор не уменьшается, продолжая минуты взаимного желания. — Арс, Арс, — бормочет, не в силах остановиться, пока виновник сумасшествия склоняется над ним, прижимается к спине всем корпусом. Антон вырывается, падает на живот, но переворачивается, даже в таком положении полностью во власти Арсения, который летящими движениями располагается верхом на его бёдрах, абсолютно не собираясь отпускать. — Да, касайся меня, давай, — бог сам поднимает ослабевшие руки Антона и перекладывает на свою талию. — Я тебя трахну, — уверенно заявляет тот.  — Трахни, попробуй, — упирается ладонями в его грудь и потирается об обмякший ствол, прогибаясь, божественный Арсений. Потому что знает, что Шаст всегда был таким. Если что-то решил — ничто не собьёт его с пути. Будь это мачта или руль из драгоценного дерева, или особый груз с кучей охранников на борту. В этом они тоже похожи — добиваются целей. Так было всегда и было бы сейчас, если бы Арсений не любил развлекаться и получать кайф от своих идей в одиночку. — Думаешь, что такими близостями оттолкнёшь меня? Дурак! Я бог состязаний и соперничества, мне будет только интереснее! Как вы там любите говорить, когда пытаетесь уколоть побольнее… якорь тебе в глотку и мачту в зад? — Арсений заливисто смеётся. — Свою жизнь ты отработал, милый, — он зажимает Антона коленями и медленно, очень горячо, вырисовывает восьмерки пятой точкой. — Никуда ты от меня не денешься, встретимся в Тар-Таре. И… на чём мы там остановились? Ах да, ты набрал в легкие воздух. Антон моргает и идёт ко дну, возвращаясь в момент до встречи с Арсением. Где-то вверху отражается свет, поэтому он плывёт туда, отчаянно борясь за свою жизнь. — Он такой душка, но такой недогадливый, — вслед ему говорит Арсений, но человек уже не слышит. — Цетос, — обращается бог к живому и невредимому чудовищу, — молодец, неплохо поработал. Члены команды подхватывают Антона из воды и скандируют в честь победителя, и только главный помощник стремится узнать, как он выбрался из лап моллюска величиной больше их судна.  — Расскажу кому — не поверят, — вдыхает полные легкие морского воздуха Антон. — Попробуй, — пожимает плечами здоровяк. — Я встретил бога хаоса, и он влюбился в меня по уши и пригласил в гости. — Ха, ничего сказочка. Только не рассказывай её в ближайшем трактире на берегу. Он прав, такие подробности путешествий дорогого стоят. Антон возвращается за штурвал и с тоской провожает корабль друга детства, который увозит от него Книгу Мира. Он знает, куда её везут, и от своего, так просто, не откажется.