Чёрное в белом

Со дня, когда начались полноценные лекции, начался мой персональный ад. Вначале были вводные лекции от нашего мастера, они длились как две пары, если говорить земным языком. Нам говорили о служебной этике, а уже на следующей паре поясняли за магию. Этот этап был примерно одинаков для всех учебных заведений и ничего сложного не было. Нас учили чувствовать собственную магию и концентрировать её в руках. В итоге у всех получалось лёгкое зеленое свечение. Стоит ли говорить, что у меня оно не вышло вовсе? Только попытки с пятидесятой вырвалась черная аура и ещё спустя попыток сто, в эту черноту вмешались зелёные искры. Мастер Арман только вздыхал, но никак помочь мне не мог. Оно и понятно, какая магия доминирует, такая и проявляется. Только вот однокурсники начали на меня странно посматривать. — Софьен, а ты действительно чёрный маг? — спросил как-то за ужином Филберт, разрушая общее напряжение. Я глянул на него и неуверенно кивнул, — А почему ты тогда пришёл учиться тут? — Та понятно почему, — не дал мне ответить Никодем, — для лойда это же почти проклятие. Они светлые до мозга костей и стараются всегда соблюдать свой негласный кодекс чести, — он показал пальцами кавычки при последних словах, а я пытался не выдать удивления. Что ещё за кодекс такой? Впрочем, за меня этот вопрос задал не менее удивлённый Фил, — ну всякие правильные вещи, типа никогда не убивать, не проявлять агрессию, не вступать в сексуальные связи до свадьбы, а сама свадьба только по любви и никак иначе. Этикет, манеры, правил полно для самых разных ситуаций. А чёрные маги в такие каноны не вписываются. — От куда ты это знаешь? — спросил я, пытаясь уложить в голове не соответствия многим пунктам, — Мою мать хотели выдать замуж далеко не по любви, её отец имел высокий чин в армии и был лучшим фехтовальщиком, а значит и людей он убивал, — я вздохнул, — а я сам хотел пойти в пансион чёрной магии, но как видишь я тут. — Моя бабушка была лойдом. И это всё, скорее всего, относится к старому поколению. Когда к светлым пришли не только люди, но и тёмные, всё начало меняться. Но, думаю, твоя мать будет не рада, если ты не будешь соответствовать древним стандартам. Даже если она сама их нарушает. Да и общее мнение о вас уже сложилось в обществе и мало кто сможет тебе объяснить свою точку зрения на счёт вас. Это просто такой же устоявшийся факт как то, что Солнь светит. А в пансионе, на сколько я слышал, любых светлых не особо жалуют. Да и они сами туда не рвутся. — Это из-за их высокой смертности, — подал голос Корентин и все перевели глаза на него, — тёмные считают, что светлые слишком слабы, что бы владеть чёрной магией. Морально. Я уж точно не знаю, что там происходит, но даже многие тёмные сходят там с ума. Что уж говорить о светлых, у которых воспитание в большинстве своём более мягкое и их психика, ранее вряд ли переживала серьёзные потрясения. Люди, кстати, тоже не спешат в такие пансионы. В вашем обществе можно ещё и изгоем стать. Это порицается и таких магов бояться. Поэтому, Софьен, твою маму можно понять. Я бы на её месте сделал бы так же. Раз у тебя есть капля лекарской магии, лучше развивай её. Тогда я промолчал и даже задумался. Я не имею понятия, что твориться в тех пансионах, чему и как там обучают, а все эти слухи создают пугающую атмосферу, вот только менять свою чёрную магию на лекарскую, я до сих пор не очень то и хочу. А вскоре я ещё и увидел некроманта, о котором мне говорил мастер Арман. Со второго месяца обучения нам ввели такой предмет как «противостояние скверне». И если кратко, нам должны были пояснить, как действуют всяческие проклятия, проклятые предметы и места на разные расы и как лечить тех, кто подвергся какой-либо порче или банальному сглазу. — Если у вас есть шанс вылечить индивидуума, на которого наслали какой-либо вид проклятия, знайте — вы имеете дело со слабым и необученным чернокнижником, но более вероятно, что это какой-то маг любитель или человек без дара, который пользуется доступными ему ритуалами. Ведьма, шаман, гадалка и тому подобные недомаги. Они все поголовно слабы и избавиться от их сглазов и порч сможет совершенно любой лекарь окончивший обучение. Сегодня мы и рассмотрим пару таких порч и способы избавления от них, — вещал молодой и невысокий человек. У него были длинные каштановые волосы, сплетенные в косу, которая лежала на плече как змея. Зеленые глаза напоминали скорее могильные огни и порой от его взгляда пробирало холодом. Но при этом парень был улыбчивым и довольно добрым, что создавало у меня в голове диссонанс. А после лекции мне выпала честь познакомиться с ним поближе. — Господин Арман эр-Кловис сказал, что у тебя существенный перевес в сторону чёрной магии, — я кивнул, — сколько конкретно? А то он так и не успел мне рассказать. — Девять из десяти, — ответил я, стоя перед его учительским столом. Он поднял на меня удивленный взгляд, — меня приняли сюда с подачи матери. — Ах, вот оно что. Знаешь, ты у меня не первый светлый, который попал в такую ситуацию, но чаще всего они не горят желанием обучаться чёрной магии. А вот ты, как я понял, хочешь в пансион? — Верно. Я рассчитываю как-то договориться с пансионом, чтобы попасть туда на второй семестр. Если мама не воспротивиться. — Она лойд? — я снова кивнул, — Тогда скорее всего воспротивиться. Хм… Пансион всегда рад принять новых магов. Обучать их сложно, и есть большие риски, но из закончивших обучение выходят лучшие специалисты, — он снял черную мантию, которая полостью покрывала его до пят и повесил её на стул, встав с места. Он остался в серой водолазке и черный штанах армейского типа, — я расскажу тебе все базовые вещи на теории. Можешь приходить ко мне после наших лекций. Но практикой тут мы заниматься полноценно не можем. Знаешь, если твоя многоуважаемая матушка отпустит тебя, это будет большой удачей. Тебя, при таком огромном потенциале, заберут с руками и ногами. — Неужели чёрные маги столь востребованы? — Ну как тебе сказать… Каждые по своему. Во-первых, они все прекрасная поддержка для боевых магов. Некоторые чернокнижники будут поддержкой лекарям и алхимикам. Некроманты во многом своём отличные охотники на различных тварей, а также, они востребованы в расследовательской деятельности. Например, они могут воскресить убитого человека и провести ему допрос. Продолжительность воскрешения зависит от уровня мага, но поверь, даже за минуту разговора стражи порядка готовы отвалить огромные суммы. Да много где можно найти применение своим силам. Особенно чернокнижникам. Их направленность зависит от их книги. Чуть хуже приходится чёрным боевикам, но как личная охрана и в обычной армии, они элита. Мало какой стихийный боевой маг может противостоять Чёрному Искусству. А если что, всегда можно вступить в чёрную тройку. — И чем эти тройки занимаются? — По большей части это патрули или группы быстрого реагирования. В пансионе часто совмещают уроки для всех трёх факультетов, чтобы ученики учились работать в команде. Стандартно в тройку входит чернокнижник, некромант и боевик, но, сам понимаешь, не всегда всех хватает. Тогда, официально тройка другого состава не регистрируется, но никто не мешает им вместе работать. Официальную группу могут вызвать посмотреть на подозрительное место преступления. Например, если подозревают, что это ритуал. Могут отправить на уничтожение какого-то создания скверны. А могут просто дать маршрут и сказать проверить его на безопасность. — Вот оно что… я понял. А как мне узнать к какому факультету я отношусь? — Этого я тебе не скажу, к сожалению. Для теста используют алтарь. Чернокнижники получают на нём свои книги, боевики оружие. Некромант стабилизирующие чётки или камни для него. Они с ними начинают лучше чувствовать потоки магии, ибо не чувствительность к подобному – их слабость. Некроманты вообще довольно шизанутые, скажу по секрету, — он тихо посмеялся, — они чаще сходят с ума, но нехватка всё равно у чернокнижников. — И почему? Они реже рождаются? — Они порой банально не могут расшифровать свои книги. А без её понимания пользоваться её силой невозможно. Очень повезет, если студента выбирает не зашифрованная книга. Или книга, которую уже расшифровали или это возможно сделать. — А если не получается, их выгоняют? — Нет. Им дают время до окончания обучения, дают теоретические знания. Чаще всего они остаются в пансионе. Учителями, помощниками, кем угодно. Пытаются расшифровать книги. Иногда они от них отрекаются и уходят обучаться чему-то другому, иногда так и умирают с ними. — А что, нельзя обучить таких студентов чему-то другому? Они без книги вообще ничего не могут? — Ммм… Как бы объяснить по понятней то, — он потёр подбородок и я заметил странное украшение у него на пальцах, но рассмотреть не успел, он снова сложил руки за спиной, — ну вот смотри: у некромантов потоки магии полностью открыты. Им достаточно своих рук и ясной башки, что бы колдовать. Как и любому другому магу. У боевиков потоки открыты частично. Они пользуются дарованным им оружием, чтобы усилить своё влияние. Они могут проводить специальные тренировки и со временем открыть поток полностью, как положено. Тогда их сила будет мощнее, будто бы у них есть оружие в руках, хотя его нет. Но они всё равно не отказываются от своих даров, ведь они продолжают действовать как усилитель. А вот у чернокнижников чаще всего поток закрыт наглухо или только чутка приоткрыт. Только если они держат книгу возле себя, их потоки открываются и они могут намагичить что-то существеннее очистительного огня. Но только полностью понимая написанное в книге и научившись написанным пользоваться, они становятся поистине опасны. Тогда поток раскрывается на всю, а книга приумножает изначальную силу владельца, как оружие у боевиков. Плюс, многие книги пусть и похожи, но индивидуальны. Нет ни одной пары идентичных книг. Поэтому и техника у каждого чернокнижника своя. У них почти нет одной общей системы боя или чего-то подобного. Но несмотря на это, чернокнижников считают самыми слабыми в тройке. Во главе чаще всего некромант. — Вот как… Я почему-то думал, что чернокнижники сами пишут свои книги. — Бывает и такое. Самые первые чернокнижники действительно писали свои книги сами, но для этого нужен огромнейший опыт и мудрость. Очень редко встречаются писцы. Да и такую книженцию ещё и зачаровать нужно. На это требуется время и знания, которые появляются только после обучения. — Как же это всё сложно, — я вздохнул и потёр переносицу, некромант только тихо посмеялся. А ведь это только общие сведения, ещё даже не учебная теория. Боюсь представить, как я буду учиться двум направлениям одновременно эти пол года, а может и год. — Ничего сложного, если понять и привыкнуть к некоторым специфическим системам обучения. Но из-за того, что ты не в пансионе, тебе придётся понять всё только на теории, а это, конечно, будет сложнее. Мы с твоим мастером попробуем что-то сделать, но сам понимаешь, мы не можем насильно забрать тебя куда-то от родителей. Ты пусть и не ребенок уже, но всё ещё несовершеннолетний. — А я сам могу исключиться из Академии и самостоятельно прийти в пансион? — некромант посмотрел на меня слегка удивлённо и я прикусил губу. Я надеялся на этот вариант, всё-таки на Земле студенты вполне могли бы так сделать. — К сожалению, это невозможно. Если бы ты был сиротой был бы шанс, и то, у тебя был бы попечитель до совершеннолетия. Просто у него было бы меньше прав чем у полноценного родителя и такое провернуть было бы возможно. А так, нужно либо личное присутствие родителя, либо письменное. С личной печатью. — А просто старший родственник может написать такое соглашение? — Кого ты имеешь в виду? — он приподнял бровь. — Старшую сестру. — Ммм… Очень сомнительно. Она может получить право попечительства или наставничества только через суд. — Наставничества? Это ещё что? — Когда через суд действия родителей или одного из них признаётся вредоносным для ребенка, вместо родителя в этом вопросе может выступать другой ближайший старший родственник. Но при этом, родители не лишаются своих прав на ребенка. — Я понял, — не хотелось бы мне подавать в суд на собственную мать. Пусть каких-то сыновьих чувств я к ней не испытываю, но она, как мне казалось, неплохая женщина, просто боится за меня. Может Исэйя и Рэйн смогут её уговорить. А если подключиться ещё и директор с двумя учителями, тогда мои шансы возрастают ещё больше. Мы не стали больше обсуждать это. Мне нужно было отдохнуть после учебного дня, да и обдумать всё то, о чём я уже услышал. Мы договорились встретиться в следующий раз через три дня после моих уроков, на том и разошлись. На ужине я сидел с незнакомцами, оттого долго засиживаться не стал. Уж больно некомфортно было сидеть рядом с выскочками из «С» подгруппы. Благо, что они только и могли, что презрительно смотреть на меня и показушно отсаживаться подальше. Я совру, если скажу, что мне было всё равно на эти жесты. Пусть они никак не обращались ко мне и даже не выгоняли из-за стола, их пренебрежение всё равно бесило. Я могу понять их желание поднять за счёт таких как я самооценку, но это не отменяет моего отвращения к ним. Я сам часто могу смотреть на кого-то сверху вниз, да и в школе я часто пользовался своим превосходящим социальным положением или осведомлённостью в чём-то. Но это были лишь те случаи, когда я пытался поставить кого-то на место, либо же ответом на похожие действия в отношении меня. А вот так показушно презирать группу людей, когда они вас не трогают и ни в чём не провинились, это более чем мерзко. Но придётся учиться закрывать на это глаза.