Возможно, ты задумался об этом слишком поздно, потому что теперь ты не знаешь, что с этим делать.
С одной стороны, ты всегда был немного навязчив, когда дело касалось Нагисы – ты должен принять это, серьезно, у тебя не получится отрицать это, как бы ты не пытался – и раньше он просто позволял тебе так себя вести, только если это был не «супер ворчливый день», когда он просто оттолкнул бы тебя и ушел. Не со зла. Но с другой стороны, ты всегда был привязчив по какой-то причине (или, по крайней мере, ты думаешь, что причина всегда была), и теперь, когда ты понял, что это взаимно, ты зашел в тупик, пытаясь понять по какой причине Нагиса так обожает тебя.Это нечестно.
Он выше тебя, так что он может доставать для тебя вещи с высоких полок. Он достаточно высок, чтобы положить свой подбородок тебе на голову, и он читает куда быстрее тебя, поэтому он всегда может рассказать тебе, о чем была книга, что бы ты мог понять историю без приложения усилий. Он больше никак не комментирует то, что ты берешь его за руку – иногда ты держишься с ним за руки, но это ничего не значит, как и то, что говорит Котоко! Честно, так просто удобнее! – и ты, наверное, засыпал на нем уже бесчисленное количество раз; Масару с ухмылкой рассказывал тебе, что видел, как Нагиса не раз уносил тебя в твое место для сна, и ты задумываешься, не будет ли странным внезапно начать благодарить его за это. Ну, не то что бы ты был сильно тяжелым или что-то в этом роде, но сейчас не об этом.Он делает для тебя слишком много.
Он делает тебя слишком счастливым.
Ты начинаешь думать о том, что он, возможно, эволюционирует в другой вид Нагисы, и именно поэтому так хорошо к тебе относится. Ты считаешь странным уже то, что Котоко и Масару начали хорошо относиться к тебе после всего этого спектакля с «предательством Монаки», но это выводит «хорошее отношение» на совершенно новый уровень. Ты не успеваешь. Ты не поспеваешь за тем, как он предлагает тебе свою куртку, когда тебе холодно, или за тем, как он разрешает тебе прогуляться с ним, когда времени уже далеко за полночь – пока вы оба не устанете и не пойдете спать, и у него все еще остается достаточно сил, что бы укрыть тебя одеялом и прошептать «спокойной ночи». Ты не поспеваешь за тем, как он замедляется, пока Масару и Котоко идут впереди, что бы ты не оставался позади, и ты не поспеваешь за тем, как он закрывает тебя собой, когда ты попадаешь в засаду, за тем, как он старается защитить тебя, даже когда сам напуган настолько, что ты видишь, как дрожат его коленки. Ты не поспеваешь за тем, как он грубо ругает других, но никогда не может ругать тебя с той же резкостью – да, иногда ты делаешь раздражающие его вещи, и да, он злится из-за этого, но к концу дня он всегда готов простить тебя, и это нечестно. Хуже всего то, что он продолжает оказывать тебе внимание, а ты не знаешь, как сделать то же в ответ. Ты пытался поговорить с ним об этом однажды, потому что честность - это добродетель, и потому что ты заслуживаешь знать почему; - Почему ты так много делаешь для меня? Это не имеет никакого смысла… для кого-то вроде меня… знаешь, самого низко падшего, самого грязного, - ты не успел даже закончить предложение, когда он покачал головой и нахмурился. - Джатаро. Не всегда должна быть причина для того, что бы что-то делать, - сказал он, и для тебя это имеет наименьший смысл из всего того, что он когда-либо говорил, - И всё же, - его голубые глаза немного блестят в дневном свете, и ты не знаешь, почему засматриваешься, - Для меня это не настолько сложно, насколько ты думаешь. Ты мой друг, поэтому я отношусь к тебе как к таковому.Вторая проблема в том, что ты считаешь, что не заслуживаешь всего этого.
Он говорит «мне не сложно», и «ничего особенного» - говорит так, словно для него это совершенно ничего не значит, но для тебя это важнее всего мира, и ты ненавидишь это. Ты ненавидишь то, как крепко хватаешься за его руку, словно он собирается бросить тебя в любой момент, то, как сильно ты дергаешь его за рукав и хватаешь за плечо, и то, что твое сердце бьётся настолько сильно, что тебе хочется расчесать его и кричать, что бы оно перестало. И ты ненавидишь, ненавидишь, ненавидишь то, что он думает, что ты заслуживаешь хотя бы капельку того внимания, что он тебе уделяет, хотя это не так.Но ты жалкий и не можешь перестать хотеть этого.
Ты эгоистичный ребёнок, ты всегда это знал – твоя мать постоянно говорила «Джатаро, ты такой эгоистичный», или «Джатаро, ты не думаешь ни о ком кроме себя», или «Я сожалею, что родила такого эгоцентричного мальчишку. Ты отнял все мои мечты».Ты так и остался ужасно эгоистичным ребенком.
Ты не можешь перестать хотеть того, чего не заслуживаешь, а Нагиса не хочет переставать давать тебе это.
Это нечестно, это действительно просто нечестно.
Ты не хотел обсуждать это с кем-то (еще одна твоя эгоистичная черта – ты часто просто внезапно высказываешь своё мнение), но это само собой вылетает из твоего рта, пока ты роешься с Котоко в мусоре, «Как ты… заставляешь себя перестать хотеть чего-то?» Конечно, это не всё о чем ты спрашиваешь. Ты приводишь примеры того и сего из реальной жизни, прыгая с темы на тему – в какой-то момент ты спрашиваешь Котоко, красится ли она, и если да, то ей стоит быть осторожной, потому что некоторая косметика содержит в себе каменноугольную смолу (на это Котоко шлёпает тебя по макушке и просит перейти к делу) – но она не смеётся над тобой, как ты ожидал, когда ты спрашиваешь её снова, но уже наиболее расплывчатым образом, «Ты знаешь как… остановиться?» - Это сложно, - беспечно отвечает она, пробегая по низкой бетонной стене в поисках чего-то, что вы вчетвером могли бы использовать в качестве припасов. Её юбка развивается на ветру, так что ты тактично отводишь взгляд, - если ты чего-то хочешь, почему бы просто не пойти и не взять это? - она поморщила носик, - если ты так сильно хочешь этого, это не значит, что оно убежит от тебя навсегда! - Но я не хочу этого, - настаиваешь ты, на что она тяжело вздыхает. - Иногда тебе нужно просто уступать своим желаниям! - Размахивая руками, она останавливается и спрыгивает с конца стены, - я всё время поддаюсь своим влечениям, и после того, как я получаю то, чего хотела, я чувствую себя не так уж и плохо! Получать то, что ты хочешь, каждый день, разве не так живут царские семьи?! Ахх! Я тоже хочу так жить! - Я не могу просто поддаться. - Почему? - заметив что-то вдалеке, Котоко радостно визжит и бросается вперед с такой скоростью, что тебе приходится бежать так быстро, насколько ты вообще можешь, что бы не отставать от нее. Ты заходишь в здание, тяжело дыша и вытирая пот со лба рукавом. - Я… не… заслужил… - … Глупый, глупый Джатаро! – Котоко прерывает тебя, обкрадывая полку со сладостями в старом ветхом магазине (потому что это Котоко, и, естественно, это её выбор №1 даже в ситуации выживания), - перестань так много думать и поживи хотя бы чуть-чуть! Разве не так должны вести себя дети?! Хочу, хочу, хочу - бери, бери, бери! Просто возьми это! Никто не будет останавливать тебя… ни эти мерзкие демоны, ни эта предательница Монака, ни кто-либо еще! - Я не могу просто… - Нет, ты можешь! – Котоко всучивает корзину тебе в руки и начинает загружать ее кучей всяких сладких штук. Ты непривередлив, ты не против есть сладкое каждый день, но ты понимаешь, что Нагиса и Масару убьют вас, если узнают что вы принесли только сладости, так что ты кладешь в корзинку хлопья и парочку спортивных напитков, что бы они не злились. Котоко замечает это, но никак не реагирует, продолжая стучать кулаком по груди и крича, - ты можешь делать всё что хочешь, потому что у тебя есть я, Нагиса и Масару! – потом она внезапно успокаивается и улыбается, - как тебе? Похоже на речь какого-то главного героя? - Это было… замечательно, - ты улыбаешься ей в ответ, еды в корзине настолько много, что она закрывает твое лицо, но это всё равно был комплимент, так что Котоко хихикает. - Благодарю! Ты задумываешься о том, что, возможно, твой живот ощущается таким легким, потому что ты поднялся на следующий уровень.Этой ночью ты узнаешь, что нечто под названием «отдача» на самом деле существует.
Это не так уж и много, но ты стараешься изо всех сил – сильнее, чем ты старался для кого-либо когда-то еще – потому что Нагиса плачет, и тебе удается поймать его прежде, чем он упадет на землю. Ты немного спотыкаешься, но ловишь его.Ты внезапно понимаешь, что никогда до этого не видел, как он плачет.
Причина всего происходящего, как ты понял, состоит в том, что Нагиса и Масару тоже пошли искать припасы, пока вас с Котоко не было, и так вышло, что рыжий попался в лапы Монокуме и получил серьёзные раны. Не смертельные, к счастью, он довольно сильный, так что успел ударить робота в глаз, прежде чем отключиться, но он так и не очнулся с тех пор, как Нагиса вернул его на импровизированную базу, бегая во всю свою неатлетическую силу. Нагиса взял всю вину на себя. Сквозь слезы он бормотал что-то невнятное тебе в плечо, но ты смог разобрать слова «отвратительный» и «бесполезный», так что ты обнял его крепче, наблюдая за тем как Котоко по очереди обматывает бинтами руки Масару, его грудь и торс, встревожено поглядывая на тебя, пока ты продолжал гладить Нагису по голове и сопеть ему в шею. - Знаешь, это не твоя вина, - ты попытался сказать что-то, но он не слушал тебя. - Я не должен был позволять ему убегать так далеко без меня, - сказал он, - я должен был присматривать за ним. Я должен был сначала проверить территорию. - Он не винит тебя, - ты говоришь это, потому что знаешь, что Масару не стал бы винить Нагису за что-то такое. Масару стал бы винить весь мир, небо, глупо выглядящие облака, все семь морей, цветы, Монаку, Комару Наэги и всех Монокум в мире, но он бы даже не подумал винить Нагису, а если бы и подумал, то только за то, что он не разрешил Масару позавтракать мороженым или что-то еще в этом роде. - Ты не можешь знать этого, - отвечает он, его всхлипы наконец становятся тише, но ты всё еще чувствуешь как он напряжен в твоих руках. - Ну, я… знаю что ты знаешь, и ты знаешь, что Котоко тоже знает, - ты рад услышать согласное мычание со стороны упаковывающей медицинский набор девочки, - что Масару не стал бы винить тебя за всё это. - Он ожидал, что я буду рядом. - Ну и? – ты слегка толкаешь его, что бы убедиться, что он всё еще в этой реальности, - ты был рядом с ним! Кто еще бы притащил его сюда? Ты не чудотворец, ты просто Нагиса, и это нормально. Все в порядке, ладно? – он всё еще опирается на тебя, так что ты снова его подталкиваешь, - ты… ты сделал всё что мог. Это единственное, что имеет значение. - Спасибо, - он шепчет так тихо, что ты едва можешь уловить его слова. Ты не отвечаешь, усаживая его к стене и уходя помогать Котоко отмывать кровь с пола, одновременно перекидываясь тихими вопросами. - Нагиса будет в порядке? – спрашивает она - Надеюсь, - отвечаешь ты, - а Масару? - Надеюсь, - отвечает Котоко, и пока что этого достаточно Когда Масару приходит в себя вновь, ты начинаешь думать, что он никогда не был так шокирован за всю жизнь. Все трое оборачиваются к нему так, словно кто-то только что сказал, что мир взорвется через 10 секунд, и именно столько времени потребовалось тебе, Нагисе и Котоко что бы окружить его и обсыпать вопросами. - Я в порядке! – кричит он, вскакивая на ноги и начиная убегать от Котоко, которая бежала за ним с новыми бинтами, обезболивающим и всем таким, но тебя отвлекает выражение лица Нагисы, на которое ты засматриваешься, так что даже не замечаешь, как в комнате остаетесь вы одни. Когда ты присматриваешься, то понимаешь, что он выглядит одновременно и спокойным и печальным. - Видишь? Всё закончилось хорошо, - начинаешь ты с легкой улыбкой, - Не волнуйся так сильно! В конце концов, волноваться – не детская работа! - Извини, что тебе пришлось видеть меня таким, - отвечает он, и ты тут же вспоминаешь, как он обнимал тебя, пока слезы текли ручьем из его глаз. - Н-ничего, - ты пытаешься успокоить его, но в горле словно лягушка застряла. Ты не хочешь больше видеть его плачущим, - оох, всё в порядке. Как я и сказал, ты беспокоишься слишком сильно, Нагиса! - Кто-то должен взять ответственность за это, - говорит он с легкостью в голосе, и ты хихикаешь, наклоняя голову, что бы прижаться к его руке - Оки-доки, как скажешь. Всё хорошо пока тебе хорошо. Ага! Наверное. Так же, да? Ты же Нагиса, так что конечно всё в порядке. Может, тебе даже нравится ответственность, просто это странновато для ребёнка. Не то что бы ты мог стать страннее меня, так что не волнуйся об этом… Ой! Я только что сказал «не волнуйся», хотя ты и так не волнуешься! Это плохо? Он улыбнулся впервые за долгое время, и твое сердце начинает хаотично биться в грудной клетке, а твое дыхание становится таким тяжелым, что тебе приходится сглотнуть, что бы успокоить его. Даже без каких-либо способностей видеть будущее, тебе становится понятно, что твоя первая проблема вот-вот станет намного хуже. Ты хочешь, что бы он баловал тебя. Ты хочешь, что бы он смотрел на тебя, пока ты говоришь, что бы брал тебя за руку, пока вы идете вместе куда-то, что бы прижимал тебя к себе, когда тебе холодно. Ты хочешь, что бы он уговаривал тебя пойти спать, что бы смотрел с тобой на звёзды, если ты волнуешься, что бы хвалил за хорошую работу, что бы смеялся с твоих шуток, что бы опирался своим подбородком на твою макушку или что бы ты мог положить свою голову на его плечо, что бы злился, когда ты съедаешь слишком много мороженого, но заботился о тебе, если ты заболеешь из-за этого.Ты так много хочешь от него, а он так готов это дать.
В какой-то степени это даже больно.
- Что я могу для тебя сделать? – внезапно спрашиваешь его ты, пока вы роетесь в мусоре вместе, потому что он больше не может работать с Масару в одиночку без тупого волнения, которое съедает его, несмотря на то, что Масару уже миллион раз говорил, что новый шрам – не его вина (эта тревога не распространяется на тебя, потому что ты, в отличии от Масару, который всегда идёт на 10 шагов впереди, держишься рядом с Нагисой словно приклеенный) - Что ты имеешь ввиду? – он пролистывал какую-то брошюру, найденную под ногами, и пока что, не смотря тебе в лицо. - Я хочу… я хочу осчастливить тебя, - неловко говоришь ты. Когда Нагиса встречает тебя непонимающим взглядом, ты начинаешь отчаянно жестикулировать руками, пытаясь объяснить что-то, что ты сам до конца не понимаешь, - Ну знаешь, вроде того, как ты всё время присматриваешь за мной, и как всё то, что ты делаешь для меня, даже если ты не замечаешь этого, ты всё равно это делаешь…? Кажется, он начинает понимать, о чем ты говоришь, и на его лице расцветает задумчивость. Ты принимаешь это как знак того, что ты можешь продолжить. - Я просто, - ты смотришь вверх, вниз, направо и налево, пытаясь найти слова, - хочу сделать то же, что и ты делаешь для меня! Скажи, что я могу сделать. Я сделаю это! Ну, по крайней мере, постараюсь сделать. Зависит от того что ты попросишь. Но я сделаю это! - Тебе не нужно ничего делать, - отвечает он с улыбкой. Это совсем на него не похоже, но это успокаивает тебя. Он прочищает горло и продолжает, - просто будь собой. - Это совсем не то, что я хочу делать! – ты говоришь это, потому что всё действительно так. Быть самим собой значит быть тем, кто никому не нравится, быть тем эгоистичным ребёнком, который не знает, как делать что-то для других, быть тем надоедливым мальчишкой, который живет, чтобы делать всех остальных несчастными. Ты не хочешь быть самим собой.Он балует тебя даже сейчас.
- Почему? – Нагиса останавливается и смотрит прямо тебе в глаза, - Ты же знаешь, что ты не неправильный. Мы все любим тебя таким, какой ты есть.Это не то, что ты хотел услышать.
- Как ты можешь такое говорить?! Насколько сумасшедшим, безумным и чокнутым надо быть, что бы любить кого-то вроде меня? Я всегда был нелюбим и ненавистен. Прекрати лгать мне! - Джатаро Кемури, посмотри мне в глаза и скажи, что я вру. Ты сразу же поднял голову, даже не заметив, что начал избегать его взгляда, пока говорил. - Я-я… нет, стой, ты врёшь. Ты определённо врёшь. Он выглядит раздраженным, но больше эту тему не поднимает. - Отлично. Тогда пошли дальше.И когда он отталкивает тебя, когда ты попытался взять его за рукав, ты осознаешь что совершил ошибку.
Ты не извиняешься перед ним даже спустя какое-то время. Ты не сказал ничего ужасного – ты говорил это и раньше, просто в этот раз ты вложил чуть больше эмоций – так что ты не видишь в этом ничего такого. Но к удивлению даже не особо чувствительный к подобным ситуациям Масару замечает, что что-то не так. - Вы с Нагисой поссорились? – он находит тебя, пока Котоко занята отстаиванием перед Нагисой права носить свою часть припасов в своём рюкзачке с кроликом. - Нет! – моментально отвечаешь ты. Масару поднимает руки в примирительном жесте. - Эй-эй, не откусывай мне голову, - он усмехается, - просто редко когда можно увидеть раздор в раю. Как ваш самый лучший предводитель, я всегда готов помочь, так что не бойся обращаться ко мне в случае чего! - Мы не ссорились, - бормочешь ты, шаркая ногой по полу и пытаясь найти повод уйти, что бы не выплеснуть все свои мысли наружу, - просто… нужно немного личного пространства… - Ха! – Масару смеется, и ты наступаешь ему на ногу, - Тебе-то? Личное пространство? Ты знаешь что это? Ты всё время висишь на Нагисе, как пиявка… не удивлён, что ты ему надоел. Не в плохом смысле, конечно же! Всем нужно своё личное пространство! Но мне было интересно, когда же он устанет от тебя, и вау, это было неожиданно… и ты серьёзно? Тебе нужно личное пространство? Ты вновь наступил ему на ногу и сбежал, не желая обсуждать это с ним, потому что ты даже сам не до конца понимаешь, что произошло. Ты слышишь, как он кричит «Эй! Прости, я не это имел ввиду! Я просто пошутил… Я что, угадал что произошло? Черт, а я хорош— точнее, подожди! Джатаро, вернись!» Ты прячешься за стеной, и уже через пару минут слышишь, как Котоко восстанавливает справедливость, говоря о том, что если Масару собирается быть таким бесчувственным, то ему стоит делать это потише, потому что теперь ситуация стала еще хуже, и что ему действительно стоит преподать урок. Она не бьёт его – Джатаро не хотел бы этого, потому что это было бы ужасно, вне зависимости от того, что Масару сказал или сделал – но когда ты снова с ним сталкиваешься, он извиняется, «Мне жаль, прости. Надеюсь, вы, парни, скоро помиритесь. Я честно просто пошутил. Мне жаль» И ему прощены все его ошибки. В следующий раз ты встречаешь Нагису сидящим на улице и наблюдающим за тем, как небольшая стайка птиц клюёт кусочек хлеба. Ты садишься рядом, и он безмолвно пододвигается ближе, но в этот раз он не отталкивает и не стряхивает тебя с себя, когда ты прижимаешься к его плечу. - Ты в порядке? – ты спрашиваешь скорее для того чтобы разрядить обстановку, чем для того что бы действительно узнать ответ. Он выглядит нормально, правда, и ты чувствуешь себя немного глупым, когда спрашиваешь – легкие разговоры никогда не были чем-то, в чем ты был бы хорош. - Я в порядке, - вздыхает он. Вы сидите в тишине еще какое-то время, прежде чем ты из любопытства задаешь тот же вопрос что и раньше. - Я точно ничего не могу для тебя сделать? - Это не… - ты слышишь, как он сглатывает, и даже чувствуешь это, когда придвигаешь голову к его шее, - не то что бы ты вообще ничего не мог сделать. Ты можешь, но ты итак уже делаешь достаточно. Ты не согласен, но сейчас у тебя определенно не то настроение, что бы спорить с ним снова. Вместо этого ты хватаешься за маленький клочок его слов. - Могу? Например… что? Что ты имеешь ввиду? Что еще я могу сделать? В тускловатом свете заката ты внезапно задаешься вопросом, Нагиса действительно покраснел, или это просто твой разум подшучивает над тобой? - Ничего такого, - отвечает он, - как я уже сказал, я буду рад, если ты просто будешь собой. - Это правда всё? - Это правда всё. Ты слегка стискиваешь зубы, он всё еще слишком балует тебя. Ты позволяешь ему это в этот раз, потому что тебе не хочется, что бы этот момент заканчивался; ты не хочешь, что бы он снова оттолкнул тебя. - Нагиса! Ты такой упрямый. - Почему же тогда ты продолжаешь спрашивать? Значит, ты тоже упрямый. - Ты прав, - ты соглашаешься, поворачивая голову так, что бы уткнуться носом ему в шею. Ты чувствуешь как его рука зарывается в твои волосы и улыбаешься, - Я… Я заставлю тебя рассказать мне, что я могу сделать. Ты знаешь, что я добьюсь этого. Это обещание! - Обещание? Не думал, что обещания бывают односторонними. - Тогда это обещание… самому себе, – ты смеёшься ему в шею. Ты знаешь, что он закатывает глаза, но когда он целует тебя в лоб и говорит, «Тогда, я подожду, пока ты поймешь», твоя голова слегка кружится, а органы в животе, кажется, делают сальто, но ты уверен, что ты это сделаешь. Ты разберешься во всём этом.Возможно, Нагиса балует тебя слишком сильно. Но у тебя есть целая жизнь, что бы отплатить ему за это.