Fate/Alternative

      Город, поглощенный ночью. Город, замерший, словно скованный тьмой. Погруженный в гнетущую тишину он стоял недвижимый, купаясь в мягком свете мириады ярких звезд, что смотрели вниз на грешную землю с чистого ночного небосводы. Движения не было. Некогда оживленные улицы в мгновение ока опустели. Стих гул автомобилей. Исчезли пролетающие по небу самолеты, оставляя после себе лишь расчерчивающие ночное небо белоснежные следы. Опустели оживленные, несмотря на позднее время парки. Затих окружающий город лесной массив. Деревья, что пару мгновений назад шелестели в порывах легкого ветерка так и замерли на месте. Казалось, что само время здесь остановилось. Весь мир замер в одном мгновенье, словно в нерешительности. Словно боясь продолжить свое движение. Замер в ожидании чего-то.       Мгновенье и ночное небо словно раскололось. Разлетелось на сотни, тысячи осколков подобно разбитому стеклу. Сверкая в серебряном свете полной луны они, кружась, осыпались на землю, но исчезали, так и не достигнув ее. Воды небольшого озерца, расположившегося неподалеку от храма, вспенились и забурлили, исторгая из себя нечто, не принадлежащее этому миру. Огромный бесформенный комок плоти, бугрясь и пульсируя, тянулся к замершей, будто в испуге луне. Ее серебряный лик исказился, подобно отражению в потревоженной водной глади. А еще через пару мгновений из черной дыры в небосводе на землю обрушился поток темной, словно кровь, жидкости. Из пульсирующего комка розовой плоти к небу потянулись десятки рук. Заполняя собой озеро, поток омывал жуткое, словно порожденное воспаленным разумом безумца, существо. Разливаясь по земле, багровая жижа убивала все живое. Еще немного и потоки хлынули на улицы замершего города. С надсадным, похожим на протяжный стон, дыра в небе расширилась, исторгая из себя новые потоки ужасной жижи.       А за этим гротескным зрелищем наблюдали трое. Стоя во дворе разрушенного храма, они с ужасом смотрели на ночное небо и на сочащуюся из него смертоносную жижу. Жертва была принесена, и чудо должно было скоро явить себя миру. Вот только не такого чуда они ожидали. Скрывая свет звезд, небо заволокли тяжелые свинцовые тучи и, словно пытаясь очистить скверну, хлынул дождь. Тяжелые капли с шипением падали в разливающуюся по городу багровую жижу. Как бы небо не старалось, дождь тут не поможет. Словно спичка вспыхнул один из небоскребов. Чуть погодя вслед за ним последовал другой. Алое зарево расползалось по ночному небу. Скоро все закончится…       Голова гудела. Все тело болело так, словно меня переехал каток. Наверное, так чувствует себя человек, когда у него переломаны абсолютно все кости. Я словно превратился в сплошной комок пульсирующей боли. Она жаркими обжигающими волнами разливалась по телу, не давая сделать вдох. Легкие словно сжали тисками. Перед глазами ярко вспыхивали белые пятна. «Где я?». Кровь стучала в висках. В ушах гудело, а во рту стоял противный медный привкус. «Я умер?». Уж лучше бы это было именно так. Терпеть эту невыносимую боль больше не было сил. Попытался медленно открыть глаза. В голову тут же вонзилась раскаленная игла боли. Хотел тут же зажмуриться, но не стал. Я еще не настолько слаб. «Не на столько…». Я открыл глаза и запрокинул голову, подставляя лицо под крупные капли дождя. Перед глазами все еще плясали алые круги. Облизнул пересохшие губы. Вокруг все гудело. Словно пчелиный улей полный недовольных пчел. Открыв рот, зажал ладонями уши. «Прекратите!». Все еще закрывая уши руками, огляделся. Ярко алая луна зловеще нависала над развалинами старого храма. Небо над темным, замершим в неподвижности лесом, озаряло алое зарево от полыхающего у подножия холма города. Несмотря не тщетные усилия ливня, город продолжал полыхать. — Ч-что… — медленно проговорил я, и ужаснулся от того, как неестественно звучал мой голос. Из огромной дыры в небе на землю лился поток томной багровой жижи. «Что это?». Я медленно поднялся и осторожно убрал от ушей руки. Гул прекратился. Боль понемногу отступала. Тело все еще ныло, но, по крайней мере, я мог твердо стоять на ногах.       Крупные капли дождя, в алом свете луны походившие на кровь, барабанили по голове и плечам. Я продолжал идти через лес по направлению к храму. Тропинка превратилась в сплошное месиво из грязи, жидкие потоки которой ручейками сбегали к подножию холма, где смешивались с потоками багровой жижи, захлестнувшей полыхающий город. Несмотря на холодный ливень, воздух, словно огнем обжигал легкие при каждом вдохе. «Возможно, у меня сломано несколько ребер», я осторожно дотронулся до груди, которая тут же отозвалась острой болью. А возможно это все из-за этой жижи. Облизнув губы, я возобновил движение. Во что бы то ни стало мне надо попасть в храм и остановить их. Остановить ее. Все пошло не так, как было запланировано. Все произошло не так, как я хотел.       Из-за деревьев раздался протяжный булькающий стон. Огромные руки, вырастающие из омерзительного розового комка плоти, продолжали тянуться вверх. К зияющей в небе дыре. Они словно пытались поймать каждую каплю льющейся из неба жижи. — Безумие… — хрипло проговорил я и на этот раз обрадовался звуку своего голоса. — Если это они считают чудом… Я бросил взгляд на бурлящую бугрящуюся плоть, проглядывающуюся меж деревьев. «Ничто на свете не стоит подобного», я сделал шаг вперед, едва не поскользнувшись в жидкой грязи. «Ничто». И тут с жутким грохотом и треском несколько деревьев разлетелось на куски. Я закрыл лицо руками, защищая глаза и почувствовал, как щепки, словно иглы, вонзаются в ладони. Не придавая этому значения, я уверенно шагнул вперед. Рядом с треском рухнуло еще одно дерево. Еще один шаг. «Должен остановить ее», вертелось в голове. «На этот раз точно». Еще шаг. Раздался лязг металла. Звонкий, резкий звук резанул по ушам. Рухнуло еще одно дерево. Еще один шаг, ноги скользят в грязи. Еще шаг. Запнулся о торчащий корень и рухнул на землю. Позади меня с громким шипением струились потоки томной смертоносной жижи. Воздух вокруг мгновенно заполнился едкими испарениями. Глаза слезились, легкие обжигало. Упираясь руками в раскисшую землю, рывком вскочил на ноги и побежал. Рядом вздымая тучи грязных брызг, упало подточенное багровой жижей дерево и тут же было поглощено ее потоком. «Если меня достанет, то мне точно конец». Прикрывая рот рукой, я продолжал бежать вперед. Неважно, что будет, я остановлю ее, даже если мне придется ползти без ног. В конце концов это лишь моя вина. А совсем рядом бесновался и тянул руки к небу огромный ком плоти.       Они стояли на вырубленной поляне. Два воина. Две девушки. Родитель, что не смог выслушать собственное дитя. И ребенок, который боялся признаться себе, что ему хотелось внимания родителя. Сквозь пелену дождя я видел, как поднимаются и опускаются ее плечи от тяжелого дыхания. Этот бой никогда не был простым. Еще сложнее было просто поговорить. Клинок ее меча зловеще блестел, а капли дождя горели в алом свете луны, словно капли крови. «Должен остановить». Кровь стучала в висках. Я побежал. Ноги разъезжались в жидкой грязи. Едкий воздух обжигал легкие с каждым вздохом, но я продолжал бежать. — Остановись! — крикнул я, но шум дождя словно проглотил мои слова. Она снова ринулась в атаку. Клинки с лязгом столкнулись. «Должен…». Я потянулся к ней. Единственная оставшаяся на руке печать вспыхнула алым. «…остановить!». — Этим командным заклинанием я приказываю тебе, — капли дождя словно замерли в воздухе, — остановись! — еще один шаг и я схватил ее за холодный латный наплечник. Она резко развернулась ко мне. Живот тут же обожгло острым уколом боли. По ногам побежала горячая жидкость. Колени предательски подкосились. — Остановись, — повторил я, чувствуя, как рот наполняет противный медный привкус крови. — Мастер! — шлем с лязгом открылся и сложился у нее за спиной. — Я… Я… — она испуганно смотрела на меня. — Все хорошо, — я попытался улыбнуться и упал на колени. — Я… — отбросив меч в сторону, она упала на колени рядом со мной. — Я не… — Все хорошо, — кажется, я все-таки улыбнулся и едва не захлебнулся кровью. — Подумаешь, царапина. Девушка испуганно смотрела на меня. Смотрела так, словно не верила в происходящее. — Я прошу тебя, — я сплюнул кровавый сгусток, — остановись. Я… не этого я для тебя хотел, — я закашлялся. «Черт, умирать все-таки больно и неприятно». — Просто поговори с ней, — я посмотрел на девушку, стоявшую передо мной на коленях, заглянул в ее испуганные глаза. Она молчала. — И найди себе мастера получше, — хохотнул я и снова закашлялся. — Что-то я устал… — я лег прямо в грязь. — Глупости не говори, — она шмыгнула носом. — Я останусь с тобой. Я ничего не ответил. Говорят, перед смертью перед глазами пробегает вся жизнь. Я до последнего думал, что это все вранье. Но вот сейчас… В памяти всплывали последние дни проведенные в ее компании. — Да уж… — тихо проговорил я. — Хорошо время провели, — девушка кивнула. — Но… — я посмотрел на нее и попытался поднять руку, чтобы смахнуть слезинку с ее щеки. — Все эти моменты затеряются в вечности, — сил уже не было, и рука безвольно бы упала на землю, но она поймала ее и сжала, — как слезы в дожде, — я улыбнулся. — Пора умирать, — я медленно закрыл глаза. Последнее, что я слышал это шум дождя и ее крик.

*****

      Тишина. Безмятежность. Пустота. Вокруг лишь теплая первобытная тьма, в которой блуждает мое сознание. Практически невесомое, не тяжелее ячменного зернышка. И тут приходит осознанность. И понимание, что где-то далеко, на периферии, лежит нечто. Что меня окружает ком мяса. Это болезненная мысль. Чудовищная. Но я все равно хочу вырваться из этой пустоты. «Если я расскажу тебе, что там, тебе это точно не понравится», тихий голос разливается в пустоте. «Точно?». «А почему ты думаешь ты запер себя в небытии?». «Но я все равно хочу вырваться…». И вдруг этот спокойный мир тишины и безмятежности рушится. Трескается и с хрустом и звоном разбивается, как стеклянный шар. Разлетается на сотни, тысячи осколков, вышвыривая меня в реальность. Шумную, суетливую реальность. Мир, наполненный красками, звуками и запахами. По ушам противно бьет трель будильника. «Неужели я ставил будильник?». Я открыл глаза и едва не ослеп от яркого света. Ощущения были такие, словно я вообще первый раз в жизни открыл глаза. Трель будильника повторилась и гулким эхом отозвалась в голове. Я поморщился. Зрение, слух… Все это было будто в первый раз. А потом меня затянуло в мир ароматов. Резкие запахи чисты выстиранных простыней. Аромат одеколона и освежителя воздуха. Я резко сел и словно задыхаясь от водоворота запахов начал жадно хватать ртом воздух. В голове шумело, перед глазами все плыло. — Проснулся, наконец, — голос словно взорвался у меня в голове. Зажав уши руками, я несколько раз моргнул, привыкая к яркому свету. Потом осторожно убрал руки. — Мастер, — вновь прозвучал голос. «Девушка». Еще раз моргнув, я огляделся. Небольшая комната. Из мебели только две кровати, небольшой столик, шкаф да пару кресел. В комнате действительно была девушка. Довольно короткие джинсовые шорты, такой же миниатюрный белый топик и красная кожаная куртка. Поджав ноги, она сидела в одном из кресел. Светлые волосы девушки словно блестели в лучах солнца. — Кто… — пробормотал я. — Где я? Девушка только молча посмотрела на меня своими зелеными глазами. «Кто она? Где я? А самое главное кто я?», крутилось в голове. И ни на один из этих вопросов у меня не было ответа. «Она назвала меня «мастер». Что это значит?», я еще раз посмотрел на девушку в кресле. Она так же продолжала молча смотреть на меня. — Что происходит… — я медленно спустил ноги с кровати и тут заметил на прикроватной тумбочке листок бумаги. «Уверен, у тебя много вопросов», аккуратным почерком было написано на нем. «Ответы на них тебе предстоит найти. Времени мало, так что поспеши. Все, что тебе нужно знать я оставил в конверте на ресепшене». Ясности эта записка не внесла, однако теперь я хотя бы знал, с чего начать.