Чёртовы сумерки

Зима. Моё любимое время. Снежинки медленно падают на мои глаза, оставаясь на ресницах. Медленно смахнув их рукой, я улыбаюсь. Идя после школы, я пару-тройку раз проезжаюсь на осенней обуви вдоль заснеженного парка. Деревья покрыты толстыми снежными шапочками. Руки без варежек стали красными, проступили жилки синевато-мёртвого цвета. Сумерки покрыли тенями здания, людей и этот мир. До дома оставалось всё меньше и меньше. Дойдя до перехода, я осознала: осталась самая сложная часть. В очередной раз перебороть страх. Это необходимо. Каждый раз как первый. Тяжело. Тёмный переулок. Вечер. Без единого фонаря пройти каких-то 400 метров. В душе смешанные чувства. Боязнь темноты, боязнь того, что так и не дойду до подъезда одного из старых домов. Эх, я погорячилась, забыла, что нет боязни темноты. Я боялась совершенно не её! О Боже, нет, конечно нет! Я боялась лишь того, что скрывает непроглядная темень в этом отрезке пути. Обойти не получится. Видимость на этой улице была меньше пяти метров. Глухота неприступная. Аж глаза режет. Переминаясь с ноги на ногу, я не решалась ступить. Чувством отступа от света и переход на тёмную сторону. Слишком дерзко для этой светлой души... Слишком. Вдох. Выход. Вперёд. Шаг, второй, пятый. Не так уж страшно. Волнение уходит. Заветная арка ещё не проглядывает, но слышится запах победы. И так каждый день. — Эй! Грубая рука обхватила её талию, сжав рёбра. — А? Лиза не хотела оборачиваться, нет, этого не должно быть. За её спиной тихо. Но она чувствует их присутствие. Надо бежать. Пока не поздно. Пока есть силы. Самое главное — не оборачивайся. Заплакать легче всего. Но это лишнее. Важно сохранять трезвость ума, поддерживать тело. Глаза могут выдать многое. Не выдавай себя. Один взгляд способен показать такую хрупкость, такую детскую беззащитность, что уже никто не тронет тебя. Чёртовы сумерки. Снег в трёх шагах от неё скрипит. Один из них отходит. Их несколько. Интуиция ни разу не подводила её. Вот сейчас пора оборачиваться. У неё одна попытка. Права на ошибку нет. Надо вырваться. Одними своими глазами она может всё остановить. Весь план, который мог образоваться за это время в голове, из-за пары ебанутых ублюдков может сорваться. Она осознаёт: люди приминаются без добрых мыслей. Не маленькая девочка, всё понимает. Её город — не лучшее место для прогулок одной. Сейчас она поднимет голову и заговорит. Конечно, хорошо бы догадаться более детально, но на это нет времени. Губы предательски дрожат, обозначая противникам животный страх. Они явно выше её, это чувствуется. Группа парней пристально наблюдают за каждым её действием. Они рядом. Необходимо заговорить. Срочно. Глотке не хватает влаги, сердцебиение участилось. С хрипотой в голосе Лиза начинает диалог. Один из самых бесполезных диалогов в её жизни. — Я.. Монотонный звук вытекает не столько изо рта, сколько из самого ада. Она не успевает сделать ничего. Удар приходится ей в грудь на вдохе. Удушье. Она легко валится на бок, отхаркиваясь. Тело падает в мягкий сугроб. Снег проникает в обувь и за шиворот. Судороги окутывают её тело. Поджимая колени к животу, загораживая локтем лицо, Лиза «борется» со страхом. Тяжело двигаться, дышать и даже думать. Все попытки обречены на провал. Разговоры заканчиваются, даже не успев начаться. Только сейчас она, пусть и размыто, видит перед собой трёх мужчин. Около 20 лет отроду. Афроамериканцы. От одного из них выходит тихое: — Не дёргайся. Вместо того, чтобы драться, она решает беречь силы и замирает. С каждой секундой боль отступает. Лишь бы ничего не сломали. Пусть думают, что она немощна. Более немощна, чем кажется. Если ничего не сломано, есть пара минут. «Станет легче», — обещаю я себе. Главное — не сдаваться и не выдавать себя до последнего. Это мгновенный, ясный выбор мыши, попавшейся в лапы коту: если ты слаб — не кричи. Замри и жди момента. Осознание того, что бежать по тёмной улице, зимой, вся покалеченная — идея на миллион, она не двигается. Когда после вялой непродолжительной возни её опрокидывают лицом в снег, когда липкая белая масса набивается ей в рот и морозит кожу до состояния лёгких пульсаций, и она чувствует на себе вес другого тела и чужую руку на своём затылке, и рука эта давит, вжимает её в плотный сугроб раскрытым ртом, носом и глазами. Она крутит головой изо всех сил, отчаянно, чтобы вздохнуть хотя бы уголком рта. С неё стягивают одежду. Сердце пульсирует с бешеной скоростью, стараясь сохранить тепло тела, перекачивая остатки кислорода по клеткам. Хруст. Ей вывернули руку, закрепив тонкой верёвкой, фактически шнурком, к одному из парней. Вдохнув немного заветного кислорода, она поражается своему везению. Как она ещё жива? «Ой, это не надолго, я обещаю..»