under the kitchen lights (you still look like dynamite)

У нового соседа Эндрю шумные друзья. Их семиэтажный жилой комплекс состоит из трех соединенных между собой зданий, которые выходят во двор, образуя, по сути, блочную U-образную форму. Это означает, что квартира Эндрю находится рядом с квартирой в соседнем доме. Это означает, что его кошка может без проблем прыгнуть с его балкона на балкон нового жильца, что она и делает.   Это также означает, что у Эндрю теперь не будет возможности уединиться, когда он выйдет покурить.   Квартира пустовала последние два года, пока там жил Эндрю. Два дня назад она стала принадлежать человеку по имени Нил Джостен.   Эндрю даже не нужно было рыться в их почтовых ящиках, чтобы проверить имя нового жильца; друзья Нила помогли ему переехать, и их шумная болтовня сопровождала субботний утренний распорядок Эндрю, когда он смотрел повторы «Няни», поедая миску «Фрут Лупс». Он не закрыл балконную дверь, потому что Засранка была снаружи, размахивая черным хвостом, наблюдая за действиями, происходящими в соседней квартире.   — Нил, не поднимай это сам!   — Нил, дружище, ты хочешь, чтобы я положил сюда твои кухонные принадлежности?   — Нил, тыковка, не клади туда свои кухонные принадлежности.   — Джостен, какого хрена на этой коробке надпись «Потерянная девственность»?   Эндрю не мог слышать, какие ответы давал этот Нил, потому что, в отличие от своих друзей, он мог говорить с нормальной громкостью. Хотя бы одно из ушей Эндрю может сказать ему за это спасибо.   Звуки мебели, скребущей по полу, и посуды, лязгающей в шкафах, продолжались до позднего вечера. К этому моменту Эндрю уже успел вздремнуть, принять душ и перекусить. Перед уходом на работу он вышел покурить, и именно тогда он впервые увидел Нила.   С голубыми глазами, высокими скулами и жилистым телом Нил удерживал внимание Эндрю целую минуту, что на минуту дольше, чем он мог бы выделить кому-либо другому.   Нил держал сигарету возле своего покрытого шрамами лица, делая лишь пару затяжек с перерывами, чтобы поддерживать ее в рабочем состоянии. Он взглянул на Эндрю и кивнул в кратком приветствии.   Когда его сигарета догорела до фильтра, Нил затушил ее и вернулся внутрь, держа в правой руке трость для поддержки.   Благоухающий летний воздух дрожал перед глазами Эндрю, словно пелена зноя.   Теперь, через пару дней после того, как он въехал, друзья Нила снова заглянули к нему. Эндрю слышит что-то о новоселье, прежде чем закрыть балконную дверь, Засранка недовольно рычит.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как установить усилитель Wi-Fi, цены на балконные перегородки, как вывести кошачью мочу с ковра, как приучить кошку к лотку, когда последний день лета.  

***

  У Нила есть девушка.   Она останавливалась у него пару раз, подкрадывалась к Нилу, когда он утром выходил на балкон. Она любит положить свои загорелые руки ему на плечи и зарыться лицом в его волосы, называя его «тыковкой» и благодаря его за то, что он позволил ей остаться на ночь сахарным голосом. У нее светлые волосы, статная фигура и огромная грудь.   Эндрю считает, что у Нила ужасный вкус.   Они оба выходят на улицу покурить каждое утро. На самом деле Нил не курит и всегда кивает Эндрю в знак приветствия.   Он также всегда гладит Засранку, воркует с ней, когда она запрыгивает на его перила и трется о любую часть его тела, до которой может дотянуться, как бесстыдное существо, которым она и является.   Только в это время Эндрю видит улыбку Нила, маленький изгиб его губ и морщинку в уголках глаз.   — Доброе утро, тыковка.   Подружка сегодня здесь. Она целует Нила в макушку, одетая только в кружевное белье и расстегнутый свитер.   Нил хмыкает. Засранка чирикает, уткнувшись носом в его грудь.   Подруга обвивает руками шею Нила, глядя через его плечо на кота.   — Кто этот пушистый комок?   — Друг, — отвечает Нил, улыбаясь.   — О, Нил. Ты такой фанатик кошек, — вздыхает она. Ее взгляд скользит по двору под ними, прежде чем остановиться на Эндрю, ее глаза удивительно проницательны.   Она поднимает идеально очерченную бровь — наверное, немой вопрос "кто ты и почему пялишься на моего парня?"   Эндрю делает затяжку сигаретой, не прерывая зрительного контакта. Что-то вроде злобной защитной реакции вырезается вокруг рта подружки. Надменно фыркнув, она хлопает Нила по плечу и оборачивается.   — Давай, тыковка. Пойдем завтракать.   Нил бормочет на прощание Засранке, берет свою трость и кивает Эндрю, прежде чем исчезнуть внутри.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: могут ли кошки чувствовать, хороший человек или нет, какой процент населения бисексуален, как вылечить бессонницу, викторины от buzzfeed о еде.  

***

  Первые слова Эндрю Нилу: — Ты не похож на собачника.   Это происходит так: Эндрю бездельничает в ротанговом кресле, которое купил ему Ники, когда Нил выходит из комнаты, выглядя так, словно только что пережил эмоциональную ломку, с бледным лицом и затуманенными глазами. Поверх книги Эндрю смотрит на золотисто-коричневого лабрадора-ретривера, лежащего у ног Нила. Он не знал, что у Нила была собака. Во-первых, он не слышал никакого лая. Во-вторых, Засранке, похоже, очень нравится Нил. Он вспоминает, как она не любила Эрика и Ники, когда они приезжали в гости; у пары есть бостон-терьер, и большую часть времени они пахнут собакой.   Но вот она, прыгает на балкон Нила и нюхает его руки, как будто знает его все свои девять жизней.   — Привет, — мягко говорит он, как всегда, когда она подходит к нему. Лабрадор поднимает голову, но снова кладет ее на передние лапы, когда кошка только крадется взад и вперед перед Нилом.   — Ты не похож на собачника.   Взгляд Нила устремляется к нему молниеносно, как будто он не ожидал, что Эндрю заговорит с ним.   — Тогда на кого я похож?   «На поломанного», думает Эндрю, «как я».   Он не отвечает. Нил гладит Засранку по голове, скользя ладонью к ее хвосту.   — Как зовут твоего кота?   Эндрю захлопывает книгу.   — Засранка.   Губы Нила сжались, искра гнева вспыхнула в его пустых глазах ярко-голубым цветом.   — Прошу прощения?   — Ее имя, — объясняет Эндрю.   Нил смотрит на него долгим взглядом, его пустое выражение лица совпадает с выражением лица Эндрю.   — Я не знаю, что хуже: то, что ты называешь ее «Засранкой», или то, что ты называешь так меня.   — А собаку?   Лицо Нила смягчается почти незаметным изгибом губ.   — Это Буф.   Эндрю молчит добрую минуту.   — Ты шутишь.   — Нет, я Нил.   — О, он комик. Замечательно.   Засранка тает лужей шерсти, когда Нил чешет ей подбородок.   — А ты?   — Не смешно.   — Хорошо, мистер Не Смешно. Рад знакомству.   Эндрю делает глубокий вдох, призывая все свое терпение.   — Эндрю.   — Эндрю, — говорит довольный Нил, — Засранка — красивая кошка.   Взгляд Эндрю падает на Буфа.   — Это хорошо воспитанная собака, — отмечает он.   Нил пожимает плечами.   — Это служебная собака. Он лучший, правда. Не так ли, Буф?   Буф издает низкий гул, который действительно звучит как «буф».   — Служебная собака, — повторяет Эндрю.   — Ага, — Нил покачивает рукой, сжимающей трость, заставляя ее стучать по перилам, словно подчеркивая свою точку зрения. — Он также помогает при кошмарах и панических атаках.   — У тебя их много? — спрашивает Эндрю, потому что он, несомненно, мудак.   — Не так, как раньше, — отвечает Нил, потому что он, несомненно, дурак.   Эндрю чувствует боль где-то в груди, тянущую его вены, как когти отвратительного чудовища.   — Ты всегда рассказываешь незнакомцам о своих проблемах?   — Я пробовал эту вещь, называемую честностью, так как в прошлом ложь не срабатывала для меня слишком хорошо. Кроме того, ты не незнакомец.   — Ты не знал моего имени еще минуту назад.   — Однако я глажу твою кошку каждый день в течение последнего месяца.   — Это не делает нас друзьями.   — Я не говорил, что мы друзья, — Нил наклоняет голову, на его губах появляется намек на ухмылку. — Мы соседи.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: окружающие звуки, которые помогут вам уснуть, что дает вам право на служебную собаку, почему кошки любят сидеть в коробках, бонусная карта Старбакс.  

***

  Семь утра, а кот не перестает царапать дверь.   «Вот почему», думает Эндрю, переворачиваясь на спину, «я не должен позволять ей спать со мной». Он думает перевернуться и лечь на левый бок, чтобы прижать ухо к подушке, делая его таким же глухим, как и другое ухо. Его шум в ушах и желание отлить — единственные причины, по которым он решает этого не делать.   Засранка выбегает из комнаты, как только Эндрю открывает дверь. Она жалобно мяукает, когда понимает, что ей также нужна помощь с балконной дверью, но Эндрю игнорирует ее и убирает ее лоток. Он задается вопросом, следует ли ему перенести его в гостиную или на кухню, но в конце концов решает, что ему придется оставить его в своей комнате. Засранка каждую ночь спит с ним, в конце концов, и она очень хорошо справляется со своими делами там, где ей положено.   Только после того, как он воспользовался ванной, натянул нарукавные повязки и налил кофе в кружку, он отпирает балконную дверь. Засранка трется о его лодыжки, прежде чем выскочить наружу, запрыгнуть на перила и пройти вдоль них. На краю она перепрыгивает на соседний балкон.   Нил уже там с сигаретой в руке, его рыжие волосы все еще влажные после душа. Он чешет нижнюю часть ее подбородка, вызывая мурлыканье.   — Доброе утро, малыш, — говорит он. — И тебе доброго утра, Засранец.   — Он думает, что он такой забавный, — растягивает Эндрю, упираясь локтями в перила, имитируя позу Нила. Внизу, во дворе, девочка гоняется за бабочкой, а ее грязные руки тянутся к небу.   Нил тушит сигарету в пепельнице у локтя. Он всегда так делает, когда одно из животных находится рядом.   — Интересно, назвать кошку Засранкой — это жестокое обращение с животными?   Эндрю делает неуверенный глоток кофе. Еще слишком горячий.   — Что не так с именем?   — «Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет», а? Это твоя лучшая идея?   — Назвать собаку «Буф» является признаком хорошего обращения с домашним животным?   — Технически, — говорит Нил, посмеиваясь, когда Засранка взбирается ему на плечи, — Буф не домашнее животное. Верно, Буф?   Изнутри квартиры Буф лает.   — И я не был тем, кто назвал его, так что ты можешь обсудить свой вопрос с кем-то другим.   — Я запомню это.   Засранка прижимается носом к лицу Нила, все время мурлыча. Приставучий кот.   — Эй, ты ешь лазанью?   — Время от времени.   — Я приготовил прошлой ночью, и осталось много. Хочешь ли ты немножко?   — Посмотрим. Она хорошая?   — Она съедобная.   Эндрю считает, что это приемлемо. По крайней мере, ему не придется рыться в холодильнике перед обедом.   Нил правильно интерпретирует его молчание и говорит: — Я передам тебе.   — Не глупи, — говорит Эндрю, потому что их балконы достаточно близко, чтобы кошка могла прыгать туда-сюда, но, вероятно, не для того, чтобы они могли передать вещи.   Нил вздыхает, как будто ему крайне неудобно.   — Хорошо, — уступает он, — я подойду через некоторое время.   Звонок в дверь звонит как раз в тот момент, когда Эндрю допивает остатки кофе. Он распахивает дверь, и перед ним стоит Нил с пластиковым контейнером в одной руке. Поводок Буфа обвивается вокруг руки, сжимающей трость. Возле виска висит заколка в форме цветка лотоса, челка сброшена с глаз.   — Эй, незнакомец.   Эндрю берет у него контейнер. Засранка бросается к ногам Нила, задев его лодыжки. Затем она приближается к Буфу и продолжает его обнюхивать, пока он остается спокойным.   — Дай мне знать, как тебе, — говорит Нил, нежно глядя на животных. — У меня всегда много еды, потому что моя готовка хороша только тогда, когда я готовлю большие порции, — он встречается глазами с Эндрю, когда спрашивает: — Что ты делаешь после этого?   — Я никогда не планирую так далеко вперед.   — Давай, просвети меня. На сегодня нет планов?   — Почему ты хочешь знать?   — По-соседски спрашиваю, не так ли?   — А ты все о добрососедстве.   — Да, если это означает, что я буду играть с твоей кошкой.   Эндрю не знает, почему он до сих пор не закрыл дверь.   — А у тебя? — бесцветно спрашивает он, потому что ведет себя по-соседски. — Нет планов на сегодня?   — Сегодня суббота, поэтому я веду Буфа в парк.   Сказать, что он планирует плюхнуться на диван и смотреть «Няньку», поедая детскую кашу, звучит грустно, поэтому Эндрю решает сказать: — У меня работа позже.   — Где ты работаешь?   Эндрю просто смотрит на него.   — Я работаю в бухгалтерской фирме на Пятой и Черри-авеню, — добавляет он.   Успокоенный этой информацией, Эндрю говорит: — Бар в Сумерках.   Нил дважды моргает.   — Ой. Это тот, что на Спидвее, не так ли? Я проходил мимо него пару раз, но никогда там не был.   Эндрю мычит, скользя глазами по Нилу с головы до ног.   — Ты бухгалтер.   — Да, — выражение глаз Нила, похожее на нож, противоречит юмористической, забавной улыбке на его губах. — А что, разве я не выгляжу как отличный офисный работник, работающий с 9 до 5?   — Ты выглядишь как человек, который мне безразличен, — резко говорит Эндрю.   Он цокает, призывая Засранку внутрь, и она подчиняется. У нее есть свои причуды, но, по крайней мере, она хорошо обучена.   Нил салютует двумя пальцами от виска в саркастическом прощании, и Эндрю захлопывает дверь.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: хорошие передачи для просмотра по выходным, чем занимаются бухгалтеры, стоит ли покупать набор для ухода за кошкой, плохо ли возвращать пустую посуду соседу.  

***

  Растение Нила умирает.   Эндрю отнюдь не специалист по растениям, но даже он может сказать, что растение, сидевшее в черном горшке на балконе Нила, увядает, едва цепляясь за призрак жизни. Его листья поникли к полу и пожелтели по краям, некоторые полностью побурели и сморщились.   Он стряхивает пепел с кончика сигареты и направляет ее в сторону горшка.   — Ты ничего не делаешь с этим?   — Хм? — Нил поднимает взгляд с Засранки и смотрит туда, куда указывает Эндрю. Он потирает затылок, заметно подавляя дрожь. — Ой. Ага. Я не знаю, как исправить Брунгильду. Я поливаю ее каждый день - не знаю, почему она у меня умирает. Думаю, я не очень хороший садовник.   — Брунгильду, — повторяет Эндрю.   — Я подвел ее, — говорит Нил, драматично вздыхая.   Эндрю решает, что не хочет разбираться в этом, поэтому просто мычит, задумчиво.   — Что это за растение?   Нил постукивает ногтем по перилам, когда думает.   — Мэтт — мой друг — подарил мне ее на новоселье и сказал, кто она, но я не помню.   — Ты безнадежен.   — Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю.   Нил продолжает раскачивать кошачью игрушку, висевшую над головой Засранки, вне досягаемости ее лап.   — У тебя есть комнатное растение? — спросил он.   — Нет, — отвечает Эндрю.   — Я слышал, что это отличный способ привести в порядок свою квартиру, — криво говорит Нил.   — Это так.   — Это так. Кроме того, это будет отличная новая игрушка для твоей кошки.   — У меня уже достаточно предметов домашнего обихода, чтобы она могла их опрокинуть, спасибо.   — По-моему, тебе подойдет кактус.   — Никто не спрашивал твоего мнения.   — Эй, — говорит Нил, — ты не знаешь, есть ли тут кто-то типа как врач-растениевод, к которому я могу ее отнести?   — К сожалению, это выходит за рамки моих знаний.   Нил перестает играть с Засранкой, снова вздыхая.   — Я просто надеюсь, что она не умрет. Я был бы очень расстроен, если бы она умерла.   — Не привык к смерти?   Улыбка Нила похожа на оскал, его глаза блестят, как лезвие ножа.   — Ты будешь удивлен.   Эндрю чувствует, как встают волосы на затылке.   Он наблюдает, как Нил играет с его котом, затем смотрит на умирающее растение на балконе Нила, задумчиво проводя большим пальцем по нижней губе.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: полный список комнатных растений, как идентифицировать комнатные растения, как ухаживать за умирающим дьявольским плющом, комнатные растения, безопасные для кошек.  

***

  Эндрю иногда натыкается на него в коридоре и вестибюле.   Если он точно рассчитает время, то встретит его, когда входит в здание, а Нил выходит из лифта, одетый в спортивные штаны и толстовку с капюшоном. Эндрю только что закончил свою смену, а Нил собирался отправиться на утреннюю прогулку с Буфом.   — Еще даже не рассвело, — сказал ему однажды Эндрю.   — Мне нужно убедиться, что у меня достаточно времени, чтобы дойти до дома и собраться на работу. Я не самый быстрый ходок, если ты не заметил, — ответил Нил, небрежно пожав плечами.   Сегодня он спрашивает Эндрю, не хочет ли он присоединиться к ним.   Эндрю бросает на него долгий каменный взгляд.   — Там красиво и тихо, — говорит Нил.   Сегодня его челка откинута в сторону и закреплена заколкой в форме желтого тюльпана. Это дает Эндрю беспрепятственный обзор на его блестящие голубые глаза.   — И мы зайдем в тот винный погреб на обратном пути. Женщина, работающая там, иногда дает нам бесплатные закуски.   Эндрю к ним присоединяется.   Оранжевые уличные фонари и тусклые вывески магазинов освещают им путь к соседнему парку. Эндрю наблюдает за их тенями каждый раз, когда они проходят мимо кармана света, отбрасываемого уличными фонарями — две черные фигуры, нарисованные на асфальте.   Буф всегда рядом с Нилом, высунув язык и виляя хвостом. Стук трости Нила по тротуару — ровный ритм, который заполняет пробелы в слухе Эндрю, словно далекая, неузнаваемая песня.   Они гуляют по ярко освещенному парку, свежий утренний воздух щиплет щеки Эндрю. Несколько бегунов проскальзывают мимо них в наушниках, с их кожи капает пот. Двое из них поднимают руку и дружелюбно улыбаются Нилу.   Зачем кому-то заниматься спортом в шесть утра остается для Эндрю загадкой и по сей день.   Они возвращаются к своему кварталу, останавливаясь у небольшого магазина с неоновой вывеской с надписью «Во и Ко», висящей над шаткой дверью.   Классический рок играет приглушенным тоном, звеня в ушах Эндрю, как колокольчики. В магазине чисто, правда немного тесновато, полки стоят плотно друг к другу. Продавщица магазина, — женщина средних лет с седеющими волосами, собранными в пучок, — смотрит на них из-за кассы будто с кинжалами в глазах.   — Доброе утро, миссис Во, — приветствует Нил.   Грозный вид женщины сдувается, как колесо. — Нил! Рада тебя видеть. А как поживает мой маленький Буф?   Буф сидит и гавкает.   — Он такой милый, — говорит миссис Во. — Как обычно?   — Да, — Нил достает деньги и кладет их на прилавок. — Как мистер Во?   Миссис Во продает Нилу коробку «Мальборо» и кладет деньги в кассу.   — Еще одна неделя постельного режима. Я рассказывала тебе о том, как пару дней назад я поймала его крадущимся вниз по лестнице? Ну, следующие два дня я не давала ему ничего, кроме куриного супа с травами. Это должно преподать ему урок.   Затем она сужает глаза, все острые линии снова проявляются, когда она оценивает Эндрю.   — Новый друг? — спрашивает она Нила.   — Вроде того, — говорит Нил. — Эндрю — мой сосед.   Миссис Во фыркает, не совсем успокаиваясь.   — Ладно. О, и у меня есть для тебя угощение, Нил.   Она ныряет за прилавок и снова появляется с пачкой «Тим Тэм».   — Я люблю Тим Тэм, — замечает Нил с обаятельной улыбкой на лице. — Большое спасибо, миссис Во.   — О, не благодари. Заходи почаще, ладно?   — Конечно.   Нил берет свою покупку и подарок и выходит из винного погреба, Буф и Эндрю следуют за ним по пятам.   — Похоже, тебе есть что сказать.   Эндрю очень в этом сомневается; он никогда ни на что не похож, его лицо застыло в мраморе безразличия. Ники однажды открыто признал, что это смущает и нервирует. Эндрю ответил притворной слезой на его дискомфорт.   Тем не менее, это не так уж далеко от истины. Поэтому он говорит то, что у него на уме, а именно: — Я так понимаю, ты дружелюбный сосед бухгалтер.   — Не совсем. Думаю, я ей понравился после того, как я остановил ограбление в ее магазине.   Эндрю бросает на него косой взгляд.   — Ты и кто еще?   — Я, я и еще один я, — поет Нил. Затем самодовольным голосом он говорит: — Люди недооценивают тебя, когда ты калека. Я просто случайно понял, что могу использовать это в своих интересах в любой ситуации.   — Ты имеешь в виду, что избивал людей своей палкой.   — У наличия третьей ноги есть свои преимущества.   Эндрю впускает их в дом своим ключом. Поднявшись на лифте на пятый этаж, Нил разрывает пачку Тима Тэма. Он засовывает себе в рот одно печенье, покрытое шоколадной глазурью, а остальное предлагает Эндрю.   Он пробует одно и обнаруживает, что оно ему нравится.   — Ты можешь взять все, если хочешь, — говорит Нил, когда они выходят из лифта. — Я не любитель сладкого.   «Пустая трата вкусовых рецепторов», — думает Эндрю, принимая «Тим Тэм» пальцами, перепачканными в шоколаде.   — И это в благодарность за то, что ты оживил Брунгильду.   Эндрю смотрит на огонек радости в глазах Нила, затем отводит взгляд.   — Ничего с ней не было. Тебе просто нужно перестать топить свои растения.   Нил закатывает глаза.   — Хорошо, хорошо, урок усвоен. О, я только что вспомнил кое-что, — Нил ощупывает свои карманы, но они оказываются пустыми. — Дай мне свой телефон.   — Нет, — говорит Эндрю.   Нил продолжает смотреть на него, не отрывая взгляд.   Неохотно Эндрю бросает ему свой телефон после разблокировки. Нил набирает в нем что-то и возвращает его. Эндрю осматривает его и не очень удивляется, обнаружив в своем списке контактов номер телефона Нила, записанный под именем дружелюбного соседа-бухгалтера. Его желудок словно делает сальто, и он сжимает свой телефон, чтобы отвлечься от странного ощущения.   — Отправь мне сообщение, чтобы я мог получить и твой номер, — говорит ему Нил. — У меня сейчас нет своего при себе.   — Я заблокирую твой номер.   — Конечно.   Нил идет по коридору к своей квартире, бросая последний взгляд на Эндрю на прощание.   Эндрю отводит глаза и идет в свою квартиру.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: продается ли тим тэм у Фрая, продается ли тим тэм у торговца Джо, почему моя кошка не использует свою кровать, как узнать, что кто-то тебя не боится, рецепт пикантных пудингов.  

***

  Из-за скачка напряжения в среду вечером весь комплекс погрузился в кромешную тьму.   Эндрю заканчивает наполнять миску Засранки, прежде чем обшарить кухонные шкафы и порыться в одном из ящиков, нащупывая фонарик. В кармане пижамы начинает вибрировать телефон.   Эндрю находит фонарик и включает его. Затем он вытряхивает из пачки сигарет окурок, берет зажигалку, выходит на балкон и проводит большим пальцем по кнопке ответа. Телефон зажат между ухом и плечом, он закуривает сигарету.   — Эй, — доносится из динамика хриплый голос Нила, — ты дома?   Эндрю делает затяжку и выпускает дым через рот, наблюдая, как он поднимается вверх и исчезает. Полная луна качается низко в небе, как биолюминисцентная жемчужина. Он выключает фонарик.   — Да.   — Ну, тогда ты заметил отключение электричества. Я спросил, потому что у меня есть лишние свечи и фонари, если они тебе нужны, — говорит Нил, а затем более тихо: — Хорошая работа, Буф.   — Ты же понимаешь, что в большинстве сотовых телефонов есть фонарик, — замечает Эндрю, как будто он сам только что не пользовался фонариком.   — Использование настоящего фонарика сэкономит батарею твоего телефона если, я не знаю, тебе нужно будет сделать экстренный телефонный звонок или что-то в этом роде.   «Верно», думает Эндрю.   В комплексе эти отключения происходят довольно регулярно - может быть, раз в два месяца или около того. Как по часам, на следующий день руководство отправит письмо с извинениями за неудобства в их почтовые ящики. Эндрю мог бы рассказать обо всем этом Нилу, но скоро он сам во всем разберется.   Луч света проникает сквозь закрытую балконную дверь Нила. Через несколько секунд она с грохотом открывается, и Буф выбегает с фонариком во рту. Нил стоит прямо за ним, прижимая телефон к уху.   — Ты снаружи? — спросил он. В свете луны на балконе появляется фигура Эндрю, и он завершает разговор.   — Сегодня нет работы?   — А ты как думаешь, — говорит Эндрю, убирая телефон. Он чувствует, как хвост Засранки обвивается вокруг его ног. Поскольку она только что поела, она, вероятно, скоро уснет, лежа между ног Эндрю, как будто у нее нет двухсотдолларовой кровати в гостиной.   Нил берет фонарик у Буфа и подносит его к своему лицу, прямо под подбородок. Это не должно быть лестным ракурсом, но Нил — невозможно — выглядит совсем неплохо.   — Интересно, почему отключили свет, — говорит он. — Надеюсь, скоро исправят.   — Боишься темноты? — Эндрю насмехается безмятежно.   Губы Нила расплылись в свирепой ухмылке. Шрамы на его лице, изрезанные фонариком еще сильнее, делают его еще более угрожающим.   — Тьма не может причинить мне вреда. Так что нет, я ее не боюсь, — затем он направляет свой свет на Эндрю, как детектив, допрашивающий подозреваемого. — А ты? Чего боится непоколебимый Эндрю Миньярд?   Эндрю делает затяжку сигаретой и держит ее в легких. Струя дыма выпускается на медленном, расчетливом выдохе сквозь зубы.   — Высоты.   — Высоты, — эхом повторяет Нил. — Хм. Заставляет задуматься, почему ты проводишь так много времени на своем балконе, глядя в землю, не так ли?   — Даже сейчас?   Нил выключает фонарик, упираясь локтями в перила. Буф лежит на животе возле двери. В серебряном свете луны симметричная форма лица Нила кажется сюрреалистичной; обман ночи. Его проницательные глаза цвета замерзшего озера, неумолимо холодные.   — Когда ты спишь, тебе снятся кошмары?   — Всем снятся кошмары.   — Некоторым чаще, чем другим, — отвечает Нил. — По кругам под глазами я могу сказать, что иногда ты плохо спишь.   — Я работаю всю ночь, — напоминает ему Эндрю. — Мои глубочайшие извинения за то, что у меня не безупречное лицо.   — У меня есть чайная смесь, которая помогает мне лучше спать. Я могу дать тебе немного, если хочешь, — говорит Нил, всегда полный сюрпризов.   Эндрю стряхивает пепел с сигареты и мычит, не давая однозначного ответа.   — Ты должен научить меня, как делать пудинги, которые ты дал мне на днях. Я никогда раньше не ел пикантных пудингов.   Эндрю снова мычит, часть его безмолвно довольна тем, что Нилу понравились йоркширские пудинги, которые он приготовил, когда наконец вернул Нилу его пластиковый контейнер. Другая часть все еще думает, что это позор, что Нил — нецивилизованный язычник, который не любит сладкого.   — Что ты делал в выходной? — спрашивает Нил. Если бы это был кто-то другой, Эндрю бы его проигнорировал. К несчастью для Эндрю, Нил — это не кто-то другой, и разговоры с ним каким-то образом стали самой красочной частью дней Эндрю.   Эндрю гасит сигарету о перила и бросает ее в банку у ног, доверху набитую окурками.   — Превращал кислород в углекислый газ.   — Кто ж этим не занимался? — Нил наклоняется вперед, кладя подбородок на скрещенные руки. Порезы и следы ожогов на них совпадают с теми, что проходят по его лицу и поднимаются вверх по рукам. — Скажи, ты любишь читать? Смотреть телевизор? Разжигать революции?   — Скажи мне, почему ты постоянно суешь свой нос в чужие дела?   — Мне просто любопытно.   — Любопытство кошку сгубило, — утверждает Эндрю.   — И удовлетворение вернуло ее, — мягко возражает Нил.   Эндрю смотрит на него ровным взглядом.   — Почему бы мне не пойти первым? — предлагает он. — Раньше я много бегал, но теперь, когда я не могу, я нахожу другие способы провести свободное время. Я играю с Буфом, например, или вяжу. Я иногда готовлю, но это может быть хлопотно, когда у тебя только одна здоровая нога, — Он стреляет в Эндрю наглым взглядом. — Твой ход.   Эндрю молчит. Нил остается совершенно невозмутимым.   — Иногда я читаю, — сдается Эндрю. — Это может быть развлечением, в зависимости от того, насколько хороша книга.   — Что ты читал сегодня?   — Пьеса Шекспира.   — Я прочитал два его сонета и ровно одну пьесу.   — Дай угадаю, — растягивает Эндрю, — Ромео и Джульетта?   — Я не понимаю, почему люди говорят, что это история любви, когда это явно трагедия.   — Ты пришел к этому выводу, размышляя о собственной трагической жизни?   — А ты? — Нил возражает.   — С чего ты взял, что у меня трагическая жизнь?   — Что ты прячешь под своими нарукавными повязками? — спрашивает Нил вместо того, чтобы дать прямой ответ.   Этот вопрос заставил Эндрю почувствовать себя пойманным в ловушку насекомым в центре паутины. Он хватается за перила побелевшими костяшками пальцев, слыша скрип металла.   — Есть такая вещь, как навязчивость, Трехногий, и я предлагаю тебе поискать ее в себе. Я также предлагаю тебе обуздать свое любопытство, прежде чем тебя на самом деле убьют.   — Это была угроза? Мило.   На балкон рядом с Нилом выходит мужчина. Он приветствует Нила и добродушно жалуется на отключение электроэнергии. Эндрю использует момент, чтобы вернуться внутрь, разбудив Засранку.   Он чувствует пронзительный взгляд Нила, преследующий его, ослепляющий и безжалостный, как маяк света.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: трудно ли установить балконные перегородки, выгодные цены на книги поэзии Сильвии Плат, ежедневный гороскоп Скорпион, следует ли вам переехать, если у вас возникли разногласия с соседом.  

***

Рене приезжает к нему погостить перед Днем Благодарения.   Она наносит визиты своему старому студенческому кругу и своей матери во время своего ограниченного отпуска, и Эндрю является ее предпоследней остановкой. Она приходит с запоздалым подарком на день рождения, — романом на тысячу страниц, действие которого происходит в средневековье, — и предложением приготовить завтрак в те два утра, пока она будет здесь, в качестве благодарности.   В один из вечеров ее визита Эндрю возвращается из бара в Сумерках в четыре и засыпает, проведя добрый час, глядя в потолок. Иногда все еще трудно заснуть, особенно когда он работал всю ночь, а усталость и изнеможение связали его конечности. Обычно помогает ожидание приближения рассвета.   Засранка бьет его лапой, и он резко просыпается, сбрасывая ее с края кровати.   — Я сказал тебе не делать этого, — говорит он сонным голосом. Она издает громкое мяуканье, протяжное и унылое. Он вздыхает, встает с кровати и садится на пол рядом с ней.   — Извини, — тихо говорит он, проводя пальцами по ее меху. Он привык, что ее вес лежит на кровати рядом с ним, но ему все еще не нравится, когда она прыгает на него, когда он спит.   Когда он выходит из спальни, Рене желает ему доброго утра, помешивая рис на сковороде. Она привезла с собой пару пакетов с продуктами, когда приехала вчера, потому что по опыту знает, что кладовая Эндрю — не совсем рай для шеф-повара.   Вот почему она казалась немного ошеломленной, когда вчера открыла шкафы и увидела ингредиенты, которых обычно там не было. Эндрю не говорит ей, что это потому, что он стал больше готовить, чтобы не возвращать Нилу пустые контейнеры. Нил, к большому неудовольствию Эндрю, взял за привычку делиться с Эндрю большей частью своей еды.   Эндрю полагает, что сейчас это прекратится.   — Я наполнила ее миску, но она все еще кажется несчастной, — сообщает она о беспокойном коте Эндрю.   — Ей нужна не еда, — говорит он.   Эндрю чистит зубы, умывается и писает, прежде чем избавить Засранку от ее страданий и отпереть балконную дверь. Он следует за ней, чтобы выкурить утреннюю сигарету, и обнаруживает, что она уже ласкается с Нилом на соседнем балконе. Как обычно.   Взгляд Нила на долю секунды скользит к нему, а затем возвращается к Засранке.   Не то чтобы они не разговаривали или поссорились. Во-первых, если это не физическая ссора, Эндрю никогда ни с кем не ссорится. Спор означает, что он должен распределить определенное количество энергии, — энергии, которой у него нет, — и что он заботится о чем-то достаточно, чтобы спорить об этом.   Эндрю уже давно ничего не волнует.   Однако он не будет отрицать, что тишина, которую они разделяют, приняла другую форму после ночи отключения электроэнергии; тугая и ненадежная, как стрела, натянутая на тетиву. Он не знает, как долго это продлится, продлится ли это до конца их аренды.   С никотином в крови, он направляет взгляд на землю под ними и приветствует учащение пульса. Непостижимым образом именно в этот момент он понимает, что уже давно не видел Нила с сигаретой.   Вскоре к нему присоединяется Рене, чтобы сказать, что еда готова. Она сцепила пальцы перед собой и смотрит на Нила, украдкой оценивая его, как она делает с любым незнакомцем. Она стоит рядом с Эндрю, глядя на оживленную дорогу рядом со двором, отделенную сетчатым забором.   Внутренний двор должен быть теннисным кортом, но он, вероятно, не служил своему прямому назначению с восьмидесятых годов из-за потрескавшейся, неровной земли и отсутствия сетки. Из щелей проросли сорняки, и, как и из всего остального в жилом комплексе, это довольно печальное зрелище.   Гул утренней движухи гудит вокруг них, солнечный свет рассеивается млечной дымкой сквозь пелену серых облаков.   После того, как Эндрю гасит сигарету, Рене дотрагивается большим пальцем до подбородка, дважды согнув указательный палец. Он не смотрит на Нила, делая движения рукой «ни» и «кто».   — Ну, это просто грубо, — ни с того ни с сего говорит Нил. — Называть меня «никто», когда я явно твой сосед, — Рене он заговорщически говорит: — Я дружу с ним только из-за Засранки.   Пойманная с поличным, Рене может только смущенно улыбаться после того, как удивление проходит. Она переводит взгляд с Нила на Эндрю, но Эндрю смотрит только на Нила.   — Ты знаешь язык жестов, — говорит он, не совсем вопрос.   — Да, — склонив голову набок, Нил смотрит на него широко открытыми глазами, изображая притворную невинность. — Ты разочарован тем, что больше не можешь сплетничать обо мне прямо перед моим лицом?   — Мне нечего сказать о тебе.   Нил указывает на Рене, как будто хочет что-то сказать.   — И все же.   — Хочешь, я зайду внутрь и предоставлю тебе немного уединения? — предлагает Рене. Вопрос звучит так, будто у нее чистые мотивы, но Эндрю знает, что это совсем не так.   — Все в порядке, — вместо него отвечает Нил. — Я, кстати, Нил.   — Рене. Я подруга Эндрю.   — Приятно знать, что они у него есть.   Рене усмехается.   — Я думаю, что должна извиниться. Я не собиралась сплетничать о тебе, когда спросила Эндрю, кто ты такой.   Нил машет рукой в знак беззаботности.   — Все отлично. Во всяком случае, он не ошибается, — его глаза, холодные и непроницаемые, останавливаются на Эндрю. — Мы соседи, но я просто никто.   Эндрю сжимает челюсти. Нил снова смотрит на Рене и улыбается; Эндрю не может сказать, по-настоящему или притворяется. — Что ж, приятно было познакомиться. Я должен уйти сейчас на работу. Наслаждайтесь остатком дня.   Он целует Засранку в нос и исчезает внутри, запирая за собой дверь.   — «Никто», да? — размышляет Рене. Эндрю предупреждающе тычет в нее пальцем.   — Ни слова.   Она улыбается, как всегда, вежливо, но блеск в ее глазах говорит о том, что она знает, что в этом есть нечто большее, чем Эндрю показывает.   Эндрю не может понять, почему он вообще позволяет ей оставаться под своей крышей.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как убедиться, что ваша кошка не переедает, стоит ли вам рассказать своему терапевту о самом раздражающем человеке в вашей жизни, как закончить ссору, которая на самом деле не является ссорой, как вести себя по-соседски.  

***

  Эндрю чуть не врезается в него, когда выходит из лифта на первом этаже.   Пытаясь избежать столкновения, трость Нила зацепилась за щель между полом и лифтом. Он спотыкается, рот приоткрывается от удивления, и Эндрю бросается вперед, хватая его за рукав.   Судя по всему, это ненужно. Рука Нила упирается в стену, и Буф уже поддерживает его, чтобы он не упал.   Эндрю не отпускает рукав.   Трость Нила, лежащая на полу, зажата между закрывающимися дверями. Нил выпрямляется, используя собственную руку в качестве рычага, а Буф протискивается вокруг них и достает трость для Нила.   Двери закрываются. Эндрю высвобождает пальцы из мягкого хлопка свитера Нила.   — Похоже, тебе есть что сказать, — говорит Нил.   Эндрю сжимает челюсти, чтобы лицо оставалось неподвижным. Он известен своей непроницаемостью и подозревает, что Нил просто стреляет в темноту, оставляя пороховые следы, которыми Эндрю может подавиться. Либо это так, либо он намного, намного проницательнее, чем думает Эндрю.   Когда Эндрю молчит, Нил вздыхает. Он проводит рукой по волосам, затем опускает их на край свитера. Его ресницы, длинные и густые, скользят по изуродованным щекам каждый раз, когда его взгляд скользит по полу. Сегодня он не носит заколки для волос.   — Что ж, мне есть что сказать, даже если ты не скажешь, — он делает паузу, кусая нижнюю губу. — Я… извини, за недавнее, — он поправляет свою хватку на трости. — Мне нравится разговаривать с тобой, и мне также нравится, когда мы ничего не говорим. Но я иногда болтаю, и... ну, зря я тебя провоцировал.   — Что-то мне подсказывает, что в твоей природе провоцировать других.   Мышца на щеке Нила дергается, как будто он пытается не рассмеяться.   — Что с тобой не так.   Эндрю сжимает и разжимает руки, глядя на Буфа, а не на Нила.   — Спроси меня о чем-то.   Нил какое-то время молчит. Тяжесть его взгляда заставляет Эндрю чувствовать, что он стоит под прожектором, волосы на затылке встают дыбом.   — Может в другой раз? — говорит Нил легким тоном. — Это даст мне время хорошенько подумать о том, что спросить, не обидев тебя на этот раз.   Эндрю убеждает себя, что не испытывает никакого разочарования от отсутствия приглашения на их утреннюю прогулку. Он мотает головой в кивке.   — Не перетрудись, слишком много думая.   — Смешно, — Нил нажимает кнопку на панели управления, чтобы двери открылись. Его рука задевает руку Эндрю, когда он выходит из лифта, Буф следует за ним.   — До встречи, — говорит он.   Эндрю нажимает кнопку пятого этажа, чтобы не смотреть, как Нил уходит.  

***

  Эндрю вздрагивает, плотнее закутываясь в куртку, чтобы защититься от холода. Внизу взволнованная мать толкает свою детскую коляску через двор к парковке.   Нил выходит довольно скоро, уже одетый в свой офисный костюм, его волосы зачесаны назад. Все это вместе заставляет его выглядеть старше; профессионально и отполировано. Эндрю не может сказать, что ему не нравится этот вид.   Засранка пробирается к Нилу с взволнованным чириканьем.   — Тебе есть куда пойти на День Благодарения? — спрашивает он.   — Это твой вопрос?   — Это неплохая тема для начала разговора.   — Что тебе это даст?   — Я пытаюсь быть милосердным и говорю, что если ты никуда не собираешься, ты можешь присоединиться ко мне на ужине, который устраивают мои друзья.   — Щедро с твоей стороны, но я пропущу.   Нил бросает на него взгляд, который вынуждает его продолжить.   — Мой босс пригласил меня на этот бессмысленный праздник.   — Хорошо, тогда, — говорит Нил. — Теперь, когда лед растаял, я могу задать тебе свой вопрос.   Эндрю щелкает пальцами, говоря ему, чтобы он продолжал.   — Почему ты выучил язык жестов?   Сгибая пальцы, Эндрю отслеживает движение руки Нила вниз по позвоночнику Засранки.   — В качестве меры предосторожности, — отвечает он, — на случай, если я потеряю слух и на левое ухо.   Выражение лица Нила не меняется, если не считать незначительного приподнятия брови.   — Это также полезно, — продолжает он, придавая своему голосу как можно больше отстраненности, — потому что, разговоры слишком похожи на рутину.   Его терапевт был тем, кто предложил это. Сначала он презирал эту идею, просто потому, что мог.   Нил продолжает смотреть на него, хмыкая. Когда пристальное внимание превращается в змею, обвивающую его шею, Эндрю решает рассеять это чувство, спрашивая: — Что случилось с твоей ногой?   Выражение лица Нила замирает; пустая маска, имитирующая человеческое лицо.   — Что случилось с «ты должен обуздать свое любопытство, прежде чем тебя убьют»?   — Ты задал мне вопрос, — говорит Эндрю. — Теперь моя очередь.   — Ты просил меня задать тебе один.   Эндрю ждет, постукивая ногтем по перилам. Нилу нужно время, чтобы расслабиться.   — Полагаю, мы делаем всю эту штуку «вопрос на вопрос».   Он переносит вес с одной ноги на другую, потом обратно. Его ровный тон и спокойное выражение лица противоречат жестокой реальности его слов.   — Мой отец пытался отрубить мне ноги, — маска рассыпается, на губах появляется тонкая, лишенная юмора улыбка. — Ничто так не говорит о родительской любви, как топор по твоим конечностям, верно?   Черный гнев ползет по коже Эндрю. Глубокий, медленный вдох останавливает его от его дальнейшего распространения, от поедания его внутренностей, как от болезни.   — Моя очередь задать вопрос, — говорит Нил, как будто он не только что рассказал, что подвергался физическим пыткам со стороны своего отца. — Как ты потерял слух на одно ухо?   Эндрю закуривает сигарету. После пары затяжек он говорит: — Автокатастрофа.   Он делает еще одну затяжку и выпускает струйку дыма. Взгляд Нила на него остается непоколебимым.   — Ну, что ж, — Нил дважды стучит концом своей трости по полу. — Это было увлекательно. Прибереги свою очередь для нашего следующего разговора, хорошо? Мне сейчас нужно уходить на работу.   Он входит в свою квартиру, но, прежде чем закрыть дверь, оглядывается через плечо на Эндрю, губы изгибаются в микроскопической улыбке.   — Увидимся завтра, Эндрю.   Эндрю стреляет в него взглядом, отмахиваясь от Нила. Засранка запрыгивает обратно на балкон Эндрю и забирается внутрь, чтобы поесть.   Вместо того чтобы курить сигарету, Эндрю держит ее между большим и указательным пальцами. Струйки дыма лениво тянутся к его лицу. Запах держится в воздухе еще долго после того, как сигарета догорит до фильтра.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как бросить курить, не слишком сладкие десерты, рецепт фруктового пирога, почему мой кот прыгает на пустоту, как вырастить тимьян на кухне.  

***

  Когда однажды дождливой ночью он возвращается домой, в коридоре раздаются два голоса. Один из них принадлежит Нилу.   Он крадется вдоль стены, шаги тихие, чтобы не предупредить их о своем присутствии. Если дело перерастет в драку и ему нужно будет вмешаться, он был бы признателен, если бы на его стороне был элемент неожиданности.   Из-за угла он мельком замечает высокого мужчину, стоящего перед открытой дверью Нила, с хмурым лицом.   — Не лги мне.   — Какого хрена я должен лгать? – срывается Нил.   — Потому что это то, что ты делаешь! — ревет мужчина.   Эндрю видит, как прерванное вздрагивание корчится в теле Нила.   — Больше нет, — ядовито говорит он. — Ты знаешь это.   — Просто скажи мне, где она.   Эндрю задается вопросом, имеет ли «она» в виду девушку Нила. При мысли об этом его желудок переворачивается, как корабль во время шторма.   Нил вздыхает, вся враждебность истекает из него.   — Сет, уже поздно. Иди домой.   — Нет, пока я ее не увижу.   — Ты не можешь продолжать делать это. Она рассталась с тобой несколько месяцев назад.   — Мне все равно, — выдавливает мужчина, Сет, становясь все больше взволнованным с каждой секундой. — Я просто хочу поговорить.   — Тогда тебе не повезло, потому что ее здесь нет. Сколько раз мне нужно сказать это, прежде чем ты поймешь?   — Тогда скажи мне, где она, черт возьми, находится!   — Я не собираюсь этого делать, — говорит Нил, его глаза замерзают. — Ты пьян. Если ты не хочешь астрономически все испортить, как ты обычно делаешь, я предлагаю тебе пойти домой и выспаться.   С яростным криком Сет наносит небрежный удар. Рядом с Нилом встревоженно лает Буф. Плечи Эндрю сведены вместе, его тело напрягается, когда переключается в боевой режим.   Нил сворачивает вправо, уклоняясь от удара, и в тот же момент вонзает конец своей трости Сету в живот. Он толкает его спиной к стене и — нижним концом трости — бьет Сета по бедру.   Сет воет от боли, рухнув на пол, как мешок с бельем. Безжалостно Нил тычет Сета в живот своей тростью.   — Перестань быть таким ребенком. Я даже не ударил тебя так сильно.   Сет перестает кричать и вместо этого шипит ряд ругательств.   «Ха», думает нормальная часть Эндрю. «Он действительно умеет защищаться»   «Горячо», думает беспомощно гейская часть Эндрю.   Нил снова вздыхает, перенося вес тела на левую ногу и тяжело опираясь на трость.   — Ты действительно должен был пойти домой, когда я тебе сказал, Сет.   — Мне вызвать такси? — перебивает Эндрю, подходя к ним.   Нил поднимает на него взгляд с явным удивлением на лице. Затем оно превращается в нейтральное выражение, но морщинки в уголках его глаз указывают на его веселье.   — Или, может, мне самому вынести мусор, — продолжает Эндрю, бросив на Сета незаинтересованный взгляд.   — Да, мне может понадобиться помощь, чтобы спустить его вниз, — говорит Нил.   — Да пошел ты нахуй, Нил, — слабо стонет Сет, опуская голову на пол и закрывая глаза.   — Нет, спасибо, — Нил хромает обратно внутрь за ключами. Он снова выходит в коридор, сморщив нос, когда оценивает распростертое тело Сета.   — Ты можешь помочь мне с ним? — просит Нил, хотя Эндрю уже предложил свою помощь.   Храп Сета предшествует ответу Эндрю.   — Будешь мне должен...   Нил пожимает плечами и говорит вполголоса: — Лучше быть в долгу перед тобой, чем позволить миссис Уилсон продолжать подглядывать за нами из своего глазка и звонить в полицию.   Бросив сердечную улыбку на дверь напротив своей, Нил громко говорит: — Извините за беспокойство, миссис Уилсон.   Эндрю слышит шарканье с другой стороны двери. Старуха, должно быть, возвращается в постель или что там пожилые делают в этот час.   Нил вызывает такси, а Эндрю тащит едва проснувшегося Сета на лифте в вестибюль. Снаружи все еще льет. Погрузив Сета на заднее сиденье такси и заплатив водителю, Эндрю спешит обратно внутрь, чтобы не промокнуть.   Прислонившись к стене возле почтовых ящиков и прижав телефон к уху, Нил благодарит человека на другом конце линии.   — Нет, тебе просто нужно проверить его утром, — он вздрагивает, когда голос продолжает бубнить. — Я только приложил свою трость к его ноге. Я ничего не сломал, обещаю.   Буф наблюдает, как Эндрю занимает пост рядом с Нилом. Он возится с огнивом своей зажигалки, глядя на маленькое пламя и пытаясь подавить любопытство, пульсирующее внутри него, как растущий синяк.   Нил заканчивает разговор словами: — Еще раз спасибо, Мэтт, и извини за беспокойство, — и прислоняется головой к стене. Его глаза бдительны, но устали, как дым от тлеющего костра.   Эндрю сдерживает шипение; он позволил пламени гореть слишком долго. Он убирает зажигалку, потирая больную подушечку большого пальца об указательный.   — Похоже, сегодня утром я не смогу выйти на прогулку, — говорит Нил, глядя на дождь, барабанящий по входной двери, как рой мстительных ос. Запах дождя наполняет воздух и легкие Эндрю, голова кружится от его влажности и сладости.   — Не настолько безрассуден, чтобы выдержать дождь?   — Я знаю, как выбирать свои сражения, большое спасибо. С матушкой-природой нельзя шутить.   «Но с бывшим бойфрендом твоей девушки сражаться стоит», не говорит Эндрю.   — Эй, — говорит Нил, поворачиваясь к Эндрю, — зайди ко мне в квартиру. У меня есть новая смесь чая, которую я хочу, чтобы ты попробовал. Может быть эта действительно поможет тебе.   Эндрю уверен, что его скептицизм излучается даже через его апатичный вид.   — Не волнуйся, — беспечно говорит Нил, — я не буду пытаться тебя отравить.   Сдерживая закатывающиеся глаза, Эндрю идет к квартире Нила.   Нил отпирает и открывает дверь, пропуская Буфа первым. В коридоре стоит скамейка, под ней расставлены две пары обуви, и она слегка поскрипывает, когда Нил на нее садится. Он снимает туфли и идет по коридору, подзывая Эндрю кивком головы.   После паузы Эндрю сбрасывает свою обувь и следует за Нилом. Он видел квартиру Нила, но никогда не был внутри. Обычно он мог видеть только вход, когда стоял у входной двери, чтобы вернуть Нилу контейнеры.   Теперь, стоя в гостиной, он может видеть, что пол безупречен, без всякого беспорядка. Стены, однако, не имеют такого же минималистского стиля. В коридоре и на стене рядом с унылым развлекательным центром беспорядочно развешены полароидные фотографии. На большинстве фотографий изображен Нил и разношерстная группа ухмыляющихся людей. Другие — это панорамные виды различных мест — переливы золотого заката на пляже, вид с высоты птичьего полета на раскинувшийся мегаполис, скалистые утесы бескрайнего океанского побережья.   На одном изображен Нил в инвалидном кресле, его скулы залиты солнцем, а волосы взлохмачены ветром. Он смотрит в горизонт на берегу реки, голова Буфа у него на коленях.   Нил ловит его взгляд, склонив голову набок, и на его губах играет язвительная улыбка.   — Мои друзья сделали большую часть украшений, если это то, что тебе интересно.   Внутренне сосредотачиваясь, Эндрю только говорит: — Ты сам не очень хороший дизайнер интерьеров, не так ли?   Внутри дует сквозняк, но Нил включает обогреватель до того, как Эндрю излучает неудовольствие. После того, как Нил вскипятит немного воды и приготовит кружку чая для Эндрю, — смесь мяты, ромашки, зверобоя и листьев крапивы, как говорит ему Нил, — и кофе для себя, они удаляются в гостиную.   Один угол комнаты занимает очень длинная беговая дорожка, должно быть, для Буфа, а рядом с ней стоит ящик с собачьими игрушками. Корзина с мотками пряжи стоит под журнальным столиком. На спинку дивана накинут вязаный плед с необычными геометрическими узорами и ужасной цветовой гаммой.   Со вздохом Нил опускается на подушки, упираясь больной ногой в стол. Буф занимает остальную часть пространства и кладет голову на колени Нила.   Эндрю удобно устроился на двухместном диванчике, зажав в руках дымящуюся кружку чая. На кружке изображено лицо Обамы.   Первая смесь чая, которую Нил предложил ему попробовать несколько недель назад, не помогла ему от бессонницы; он не оптимистичен по этому поводу, но готов попробовать, если это остановит Нила от дальнейшего вмешательства.   Немного беспокойно, Нил ерзает на своем месте. Буф скулит, глядя ему в лицо.   — Извини, Буф.   Эндрю дует на свой напиток, чтобы охладить его, все время изучая Нила. Его нога, должно быть, доставляет ему некоторый дискомфорт, судя по тому, как он постоянно извивается. Еще раз извиняясь улыбнувшись Буфу, он наконец успокаивается, кряхтя устраиваясь в подушки позади себя.   Постукивая ногтем по стенке своей кружки, Эндрю отводит взгляд от Нила и направляет его на окна. Он наклоняет голову, сосредоточившись на непрекращающемся звуке капель дождя. Вдалеке он слышит раскаты грома.   — Мне спросить?   — Ну, теперь твоя очередь, но я не знаю, — говорит Нил, — должен ли ты?   Он не должен. Это не его дело. Однако...   Как бы ему ни не хотелось это признавать, Нил с самого начала привлек его внимание своими тихими улыбками и понимающими взглядами, вещами, которые противоречат всему остальному — тому, у кого есть все рубцы и мучительные шрамы.   Словно прочитав нерешительность на бесстрастном лице Эндрю, Нил делает ему поблажку и без подсказки предлагает информацию.   — Он вроде друга. Обычно он безобиден, но извергает много ненавистного дерьма. Теперь, когда я сказал это, я не понимаю, почему я все еще тусуюсь с ним.   Эндрю снова смотрит на Нила. Он чешет голову Буфа повторяющимися, вялыми движениями, его кофе оставлен на столике рядом с диваном. Его чашка черная, с изображением горизонта Нью-Йорка по краю.   — Я не уверен, почему кто-то хочет тусоваться с другими людьми.   — Может быть, чтобы установить алиби, — размышляет Нил.   Эндрю подносит кружку ко рту и пьет чай, чтобы скрыть предательское подергивание губ.   Помимо настольной лампы рядом с двухместным диванчиком, остальные лампы в квартире выключены. Свечение лампы превращает черты лица Нила во что-то нежное; он выглядит как-то моложе, более открытым. Может быть, это потому, что он в своем собственном доме, распластавшись на подушках с собачьей головой на коленях. Вся резкость в нем исчезла, не осталось ничего, кроме честности.   Что-то в Эндрю мечется, гложет его грудь, как голодный зверь.   — Могу я тебе кое-что сказать? — говорит Нил, его голос шепчет на фоне мокрого снега.   — Не знаю, — говорит Эндрю, его горло пересыхает. — Можешь?   Одна сторона рта Нила сжимается в самую кривую ухмылку.   — Я настроил себя на это, — с отсутствующим взглядом в глазах он говорит: — Иногда я просто думаю, что было бы легче быть одному. Во всяком случае, я был таким.   Между его бровями появляется крошечная морщинка, глаза остекленели, как будто он находится в далеком месте, в далеком времени.   — Видишь ли, дело в том, что я отчаянно пытался доказать свою компетентность и независимость после того, как меня всю жизнь приучили полагаться на другого человека, после того, как мне сказали, что я не способен выжить, если я не буду полностью зависеть от этого одного человека. Она...   Нил судорожно вдыхает. Ветер стучит в окна.   — Моя мать очень хорошо подготовила меня, чтобы я всегда слушал ее, никогда не подвергая сомнению ее решения. Но знаешь, что я узнал после ее смерти?   Затем он смотрит на Эндрю, непреклонно и искренне.   — Я узнал, что я был большим, чем тот, кем она меня сделала. Я самостоятельный человек, даже без нее, и я вполне могу обойтись сам по себе. Но самое смешное, что мне становится лучше, когда я перестаю отталкивать окружающих меня людей. Буф помог мне понять это, и прежде чем я это осознал, у меня появились… друзья. Люди, которые заботятся обо мне.   Его взгляд смягчается; лепестки цветка качаются на весеннем ветру. Его рыжие волосы кажутся темнее в полумраке комнаты, почти черными, падающими на лоб и уши.   — Я думаю, именно поэтому люди тусуются с другими людьми. Потому что они любят и заботятся друг о друге.   Эндрю изучает поверхность своего чая, пятно взбирается вверх по краю кружки.   — Зачем ты мне это рассказываешь?   — Потому что хочу.   Эндрю скрежещет зубами, затем медленно расслабляет челюсть.   — А почему именно ты хочешь?   — Я не знаю. Может быть, нет точной причины.   — Это очень философски с твоей стороны.   — Я говорил тебе раньше, верно? Что я не хочу больше лгать, если я ничего не могу поделать, — Нил поднимает плечи, словно пожимая ими, стараясь не двигаться слишком много, чтобы не толкнуть дремлющего Буфа. — Я перестал пытаться найти более глубокий смысл в каждой вещи, которую делают люди, или в том, что происходит в моей жизни. Дерьмо случается, и я ничего не могу поделать, кроме как пытаться жить, день за днем.   Он рассеянно дергает нитку на одной из подушек. Эндрю думает о том, каким нежным и беззащитным он выглядит в этот момент, даже когда слова, вылетающие из его рта, не прикрашены и тяжелее любого металла на земле, даже когда в голове Эндрю прокручивается воспоминание о том, как он вывел из строя человека вдвое больше его.   «Ты такой интригующий», не может не думать Эндрю. Затем столь же непрошено: «это проблема».   Даже когда он думает об этом, он ничего не делает, кроме как сползает немного ниже на сиденье, расслабляя позвоночник.   — Дерьмо случается, ага, — бормочет он, в основном про себя.   Это простой, неопровержимый факт. Он, из всех людей, знает это.   Возможно, это из-за чая, из-за которого у него разболтался язык и снизилась защита. Возможно, из-за убаюкивающего звука дождя, и как он скрывает небо, словно может препятствовать приближению рассвета. Возможно из-за Нила, такого расслабленного, и того, как он удерживает внимание на Эндрю, словно Эндрю, — это самое очаровательное, что есть в комнате.   Возможно и сама эта комната, где они и только они; замкнутое пространство, вдали от остального мира, место, где нечестность кажется невозможной.   Что бы это ни было, это заставляет Эндрю говорить о вещах, которые он никогда не хотел рассказывать никому другому.   — Я вырос в приемной системе, — говорит он. — Мой брат-близнец — нет. Наша мать решила оставить его по той или иной причине. Возможно, чувство вины.   Между руками он вращает свою кружку, пока лицо Обамы не оказывается с другой стороны.   — Тринадцать домов. Статистически можно подумать, что некоторые из них были бы приличными.   Нил пристально смотрит на него.   — Что они с тобой сделали?   Он думает о людях, которые морили его голодом и запирали в темных чуланах, о тех, кто давал ему пощечины и дергал за волосы, когда он плохо себя вел, о тех, кто ночью забирался к нему в постель и зажимал рукой его рот, чтобы он не мог кричать.   Воспоминания утратили способность парализовать его, двенадцать лет, отделяющие его от безрадостного прошлого, словно узкая извилистая дорога. Но иногда ему кажется, что произнесение их вслух перенесет его обратно в то время и в то место, где он бессилен что-либо сделать, чтобы защитить себя.   — Много всего, — отвечает он чуть громче шепота.   Он позволяет правде висеть в воздухе, позволяет ей вариться и гноиться, пока его мозг выбирает слова, которые он хочет сказать, слова, которые не порежут ему язык, когда они пройдут сквозь зубы.   — Мир жесток. Это единственное, чему я научился за время, проведенное там.   — Жесток не мир, — говорит Нил голосом, лишенным всякой ненужной жалости. — А люди в нем.   — Ты, оказывается, настоящий философ.   Нил игнорирует шутку и спрашивает то же, что и Эндрю: — Почему ты мне это рассказываешь?   Почему, в самом деле.   Потому что он хочет. Потому что он уже давно ничего не хотел — так давно, что забыл, каково это — тосковать по чему-то и слепо надеяться, что это его не убьет.   Потому что Нил такое же существо, как и он; поврежденный, но живой.   — Ты спросил меня, что я прячу под своими нарукавными повязками.   Лицо Нила не изменилось, — дань его стойкому стоицизму, — но его рука крепче обвивает тело Буфа.   Почти инстинктивно Эндрю проводит пальцем по руке в кожаной куртке, материал прохладный и гладкий, в отличие от кожи под всеми слоями ткани.   — Чтобы выжить, требуется много творчества. Ты знаешь об этом все, не так ли?   Нил этого не отрицает.   — Ты не мог просто сказать мне, что держишь там нож?   — Я полагаю, что мог бы. Если бы я это сделал, это не было бы ложью.   Губы Нила сжимаются, подавляя улыбку.   — Ты не тайный серийный убийца, не так ли? Не заставляй меня сожалеть, что я не отравил твой чай.   И точно так же любые сомнения относительно его решения открыть эту часть себя Нилу исчезают, как дым при порыве ветра.   — Ты обижаешься на него? — спрашивает Нил, немного отрезвляя. — На своего брата. За то, что он был тем, кого твоя мать выбрала для себя.   Эндрю допивает остаток чая. Он не знает, поможет ли это от бессонницы, но, по крайней мере, на вкус не противно.   — Нет. У меня нет причин.   Нил кивает.   — Знаешь, — говорит он через некоторое время, откидывая голову на подушки, — болтать на балконе весело, но так тоже приятно.   «Так и есть», думает Эндрю. Он не привык к хорошим вещам.   — Мы можем продолжить нашу маленькую игру «вопрос за вопрос», если тебя это устраивает, — добавляет Нил, — но просто знай, что если ты спросишь меня о чем-нибудь, я постараюсь дать тебе честный ответ, и что если ты хочешь мне что-нибудь рассказать, я выслушаю.   Эндрю смотрит на остатки своего чая, лежащие, как речной осадок, на дне кружки.   Дождь продолжает идти. Бьющееся, ненасытное существо внутри него спокойно и неподвижно.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: эффективные техники флирта, как сделать блины более пышными, любовные викторины buzzfeed, работают ли никотиновые пластыри, книги, которые стоит прочитать этой зимой.  

***

  Стуча зубами, Эндрю крутит ручку душа, перекрывая воду. Несмотря на то, что он дрожит, как осиновый лист, застигнутый бурей, он на мгновение прижимается лбом к стене и закрывает глаза, считая по-немецки от одного до десяти.   Когда он, наконец, выходит из ванной, Засранка уже съела свою еду, лежащую на полу в бледном пятне солнечного света, просачивающегося через балконную дверь, как будто он проходит через воду.   На улице в основном пасмурно, небо затянуто мутными вздутыми облаками. В такую погоду трудно не заметить, насколько заброшена его квартира.   Эндрю роется в своем холодильнике, извлекая пакетик с жареной лапшой, который вчера дал ему Нил. Ему интересно, позавтракал ли Нил, вернулся ли он из парка с Буфом. Затем он захлопывает дверцу холодильника, раздражаясь на себя.   Они видели друг друга сегодня утром, когда были на своих балконах. У него нет причин чувствовать себя так, как будто внутри него чешется зуд, который может облегчить только компания Нила, его глупый голос и глупые глаза.   Когда раздается стук в дверь, он совершенно не надеется, что это Нил с другой стороны, и он абсолютно не чувствует облегчения, когда его ожидание становится реальностью.   Нил с термосом в руках сверкает полуулыбкой, заколка в форме цветка вишни на виске, прямо над ухом.   — Эй, незнакомец. Могу ли я войти?   Эндрю отступает в сторону, пропуская его, Буф бежит прямо за ним на кухню. Засранка тут же оживляется, взбирается на стол и требует внимания Нила.   — Я купил горячего шоколада на обратном пути из парка, — Нил слегка встряхивает термос. — Подумал, что тебе станет немного лучше, учитывая, что твой котел сломан и все такое.   Эндрю отвинчивает крышку и нюхает напиток. Он достает из шкафа две кружки, когда считает его приемлемым.   — Знаешь, можешь воспользоваться моим душем, если хочешь.   Кулак Эндрю сжимает термос, прежде чем он заставляет его расслабиться.   — Ты уже говорил.   Он заканчивает разливать горячий шоколад и ставит кружки на обеденный стол. Нил сидит на одном из стульев, Засранка сидит у него на плече.   Странно, — почти мистически, — как сам факт того, что он здесь, прямо на кухне Эндрю, сделал все вокруг менее унылым.   Изъеденный термитами шкаф рядом с раковиной, висящий на единственной петле, потрескавшаяся штукатурка рядом с книжной полкой, которую он так и не удосужился починить, пыльные шторы, выцветшие из ярко-зеленого до цвета мха — все это кажется неуместным на фоне яркого присутствия Нила.   Он не в первый раз заходит в квартиру Эндрю, — это его четвертый визит с тех пор, как он пригласил Эндрю к себе, — но осознание того, что он приносит с собой ощущение жизни и цвета в унылую квартиру Эндрю, ново.   — Тогда почему бы тебе не принять мое предложение? Такими темпами у тебя будет переохлаждение.   — Я слышу беспокойство? — Эндрю кладет руку на сердце, лицо и голос лишены эмоций. — Я тронут.   Нил выглядит так, будто хочет закатить глаза, но не делает этого.   — Я не могу поверить, что тех. обслуживание все еще не пришло. Ты звонил им — сколько, неделю назад?   — Не удивляйся так. Ты прожил здесь пять месяцев — ты должен знать, насколько эффективное и надежное тут управление.   — Туше, — Нил делает глоток горячего шоколада, хмыкая. — Ты должен признать, что у жизни здесь есть свои плюсы. Здесь дешево, разрешено проживание с домашними животными, есть место для парковки, работающий лифт, — Нил перечисляет эти преимущества на пальцах, — и предыдущий жилец оставил мне свою стиральную машину и сушилку. Не может быть ничего лучше, чем это.   — Если бы только они могли надежно обеспечивать нас горячей водой всю зиму и не было периодических отключений.   — Я буду честен и скажу, что после целой жизни, пережив кучу ужасных вещей, я просто рад иметь крышу над головой и деньги, чтобы кормить мою собаку.   — Такова жизнь миллениала.   Засранка катапультируется с плеча Нила и мчится в гостиную, как одержимая. Не отрывая взгляда от горшка с тимьяном, который Эндрю начал выращивать на прошлой неделе на окне у раковины, Нил чешет Буфа за ухо. Он назвал тимьян Гертрудис, и у Эндрю не хватило сил оспорить этот выбор.   Нил и Буф пахнут свежескошенной травой и росистым солнцем, как всегда после возвращения из парка.   — Но было бы неплохо переехать в более приятное место.   Страх, охвативший Эндрю, иррационален, интуитивен; хруст ветки глубокой ночью, скрип половиц в пустом доме.   — Возможно, дом с задним двором, — продолжает Нил легким и безмятежным голосом; шепот сна. — С достаточным пространством для выращивания цветов и для игр Буфа.   Буф толкает руку Нила, уткнувшись носом в его ладонь.   — Что-то полностью мое собственное, — затем Нил смотрит на Эндрю нежно и открыто. — Разве это не было бы мило? — Возможно, — допускает Эндрю, потому что что еще он может сказать? Что-то в нем треснуло, а из трещины вылезли куски его тела, которые, как он думал, давно истощились, и кажется, что Нил — тот, кто выскреб их всех, единственный, кто способен собрать их вместе своими нежными даже со шрамами руками.   Но Эндрю не знает, способен ли он сам сделать то же самое для Нила.   Эти отношения между ними — что бы это ни было — не должны продолжаться долго. В любом случае Нил уже с кем-то другим.   — Хотя я не так хорош в садоводстве, — говорит Нил, — как ты убедился на примере Брунхильды. Ну ладно, — он пожимает плечами, — это вопрос, который предстоит решить мне в будущем.   — А пока, — говорит Эндрю, превращая голос в безразличие и ничего больше, — нам придется иметь дело с нерадивым руководством.   — Напиши им резкое письмо, — мрачно советует Нил. — Или пропусти любезности и просто прорежь шины менеджеру. Оба метода посылают твердое, недвусмысленное сообщение.   — Никогда больше не выходи из квартиры.   — Не моя проблема, что мир не может со мной справиться, — беззаботно говорит Нил.   «Наверное, никто не может», думает Эндрю, и эта мысль скорее милая, чем насмешливая.   — Кстати, ты завтракал? — Нил проверяет время, бросая беглый взгляд на часы на микроволновке. — Ну, я думаю, для завтрака немного поздновато.   — Ты планируешь похитить мою еду?   Уголки губ Нила изгибаются в легкой лукавой улыбке.   — Я был настолько очевиден?   — Ты — проклятие моего существования, — пресыщенно говорит Эндрю. Затем: — Что ты хочешь съесть?   Понимание того, что Эндрю позволил ему победить, вызывает у Нила еще более широкую улыбку. Он даже не пытается скрыть это, а Эндрю даже не пытается делать вид, что это не удовлетворение разливается по его груди при виде него.   — Блины, которые ты приготовил в прошлый раз, когда я был здесь, были действительно хороши, но я жажду яичницу по-флорентийски со вчерашнего вечера, — Нил заправляет прядь волос за ухо, ледяные глаза оттаивают от его теплой улыбки. — Можешь приготовить?   Эндрю не отвечает. Он просто начинает готовить, чувствуя, как глаза Нила все время следят за его движениями.   После бранча Нил говорит Эндрю, что направляется в хозяйственный магазин.   — Тебе что-нибудь принести? —спросил он. — Молоток? Несколько гвоздей? Лопату, чтобы спрятать тело? Лопату, чтобы копаться в моих делах?   Нил, кажется, очень доволен собой за ужасную шутку. Эндрю ровняет его равнодушным взглядом, думая о том, что ему ничего не нужно из хозяйственного магазина.   — Мне нужно найти пару вещей, — говорит он, и это не ложь; в жизни всегда есть вещи, которые ему нужно найти. Найдет ли он их в хозяйственном магазине или нет, значения не имеет.   — Хорошо. Какие? Я могу найти их для тебя, если хочешь, — предлагает Нил.   «Если бы ты только мог», думает Эндрю. Он думает о многих глупостях, когда он с Нилом.   — Я не доверяю тебе обращаться с моим оборудованием, — говорит Эндрю, мгновенно сожалея о своем выборе слов. — Значит, я пойду с тобой.   «Что я делаю», думает он.   — Отлично. Но я за рулем.   Эндрю поднимает бровь.   Нил вытаскивает из кармана связку ключей, звеня ею в воздухе. Засранка врывается обратно на кухню на звук.   — У меня есть разрешение на парковку для инвалидов. Нам будет легче найти место.   Нил хороший водитель. Эндрю не знает, почему он сделал ставку на его безрассудство — может быть, это потому, что он видел, каким дерзким и враждебным иногда может быть Нил. Возможно, это также он проецирует свой безрассудный стиль вождения на Нила.   Они паркуются прямо у входной двери магазина. Буф пробирается между ними, время от времени задевая ногу Эндрю, пока они пересекают множество проходов, из динамиков звенят рождественские песни. Нил сравнивает цены на шурупы и болты разных марок, бормоча что-то о починке кухонного шкафа Эндрю. Эндрю делает вид, что ищет ножницы, когда они проходят мимо секции садовых инструментов, чтобы притвориться, что он не испытывает особого удовлетворения от внимания Нила.   Пока они продолжают блуждать, Нил подробно анализирует лучший раствор щелочи для растворения трупа, самую острую пилу и топор для разрубания человеческих суставов и самый прочный мешок для мусора для хранения тела, сообщая Эндрю местонахождение этих предметов в магазине.   — Кроме того, удобно всегда носить с собой немного бензина. Никогда не знаешь, когда тебе может понадобиться сжечь какие-то улики, — говорит он, постукивая тростью для выразительности.   — Принято к сведению, — немного рассеянно говорит Эндрю, слишком поглощенный наблюдением за задумчивым наклоном бровей Нила и неуверенным изгибом губ, когда он размышляет о сильных и слабых сторонах определенных типов масла. Он думает, что мог бы слушать разговор Нила очень-очень долго, даже после того, как Нил каким-то образом убедил его присесть в пластиковый контейнер, чтобы продемонстрировать, какие из них лучше всего подходят для того, чтобы спрятать тело, не вызывая никаких подозрений.   — Почему ты так много знаешь об этом? — с ленивым любопытством спрашивает Эндрю.   — О, ты знаешь, как это бывает, — Нил машет рукой, словно отмахивается от мухи, глядя на лампочки, расставленные на полке перед ним. — Когда ты выводишь из строя головорезов, подосланных твоим кровожадным отцом — во имя самообороны, конечно, — ты также учишься… кропотливо заботиться о уликах.   Неудивительно, что Нил никогда даже немного не боялся Эндрю, не тогда, когда он имел дело с таким уровнем жуткого насилия.   — А ты?   — А что я?   — Есть какие-нибудь ужасные истории, которыми можно похвастаться? — спрашивает Нил, выбирая коробку с лампочками и кладя ее в свою корзину.   — Я бы не назвал их ужасными, — говорит Эндрю. — Просто самонадеянными.   Нил смотрит на него, ожидая.   — Я отправил трех гомофобов в больницу, сломав им несколько костей, и избавился от женщины, которая жестоко обращалась с моим братом. Сделал это похожим на несчастный случай.   Легко рассказать все это Нилу. Удивительно и то, как он может все это говорить, даже глазом не моргнув. Он хочет сказать, что это из-за многолетней терапии, но он никогда не чувствовал ни капли раскаяния за свои карательные действия, так что, возможно, он просто облажался.   Удивительно, Нил тоже. Он свистит, впечатленно.   — Как ты сделал это?   — Авария. С тормозами разобрался.   Нил немного хмурится.   — Это та авария, о которой ты мне рассказывал?   Эндрю пожимает плечами. Хмурый взгляд Нила усиливается.   — Ты тоже мог умереть.   — Это того стоило.   — Нет, — возражает Нил, сверкая ярко-голубыми глазами с внутренней яростью. — Твоя жизнь бесконечно более ценна, чем жизнь обидчика.   Услышав это, он не должен чувствовать себя так, как сейчас, это заставляет его грудь сжиматься, а горло забивается узлом контрастирующих эмоций.   Он дал брату обещание и просто выполнил его. Обеспечение безопасности его брата было приоритетом; его собственная жизнь, по сравнению с ним, имела меньшее значение. Нил этого не понимает, и он не имеет права осуждать то, что он сделал. Абсолютно никакого.   Но Эндрю не может произнести слов, чтобы оспорить это чувство. Он знает с непрошенной ясностью, что это потому, что какая-то его часть всегда хотела это услышать, что его жизнь чего-то стоит. Это та его часть, которая жаждет быть желанной и нужной, и таит в себе старый страх быть обиженной и брошенной — та его часть, которая делает его прискорбно слабым и болезненно человечным.   Нил — это головоломка, которая сбивает коды в программе Эндрю, и он плохо подготовлен, пытаясь найти способ вернуть все так, как должно быть, так, как это было в течение очень долгого времени.   — Не надо, — коротко говорит он, впиваясь ногтями в кожу ладоней.   Нил напрягается, как будто он собирается поддразнить Эндрю и превратить этот разговор в спор, даже если ему придется сделать это из-за явного упрямства. Но напряжение через мгновение уходит, как вода утекает в канализацию раковины. Его глаза смягчаются, честность сглаживает стальные грани.   — Хорошо, — говорит он тихо. — Но я просто хочу, чтобы ты знал: я рад, что ты не погиб в автокатастрофе.   Эндрю отрывает взгляд от Нила, его сердце колотится. Он не может смотреть на Нила, не в этот момент.   — Я рад, что ты жив, — говорит Нил настолько правдиво, насколько Эндрю когда-либо слышал от него. Он задерживается на несколько ударов его сердца, прежде чем пойти в противоположном направлении, стук его трости эхом отдается в ухе Эндрю.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: идеи рождественских подарков для родственников, цены на кошачьи башни, хорошие рецепты для позднего завтрака, домашняя игрушка-перетяжка для лабрадоров, идеи рождественских подарков для кого-то особенного.  

***

Сочельник.   Эндрю поедет один в Колумбию позже в тот же день, просидев около семи часов в своей машине, а впереди у него будут мили и мили открытой дороги. Он прибудет как раз вовремя, чтобы поужинать у своего брата, и проведет следующие две ночи в том же отеле, что и Ники и Эрик.   Рождественский ужин — это традиция, которую они начали всего несколько лет назад, больше ради Ники, чем кого-либо еще. Однако время, проведенное в разлуке с его братом и двоюродным братом, наладило их натянутые отношения и затянуло старые раны, и Эндрю не огорчен этим.   Когда он открывает балконную дверь, чтобы выпустить Засранку, он видит, что идет снег, белые клочья клубятся вниз, как перья. Его дыхание выходит парами, растворяясь в воздухе, как только появляется.   Засранка ходит по балкону, цепляясь хвостом за перила. Заинтригованный тем фактом, что она не прыгнула на балкон Нила, Эндрю шаркает по улице, одетый только в свою толстовку и спортивные штаны.   Балкон Нила пуст, двери закрыты, шторы задернуты. Эндрю садится на корточки и берет Засранку на руки, чтобы согреться, рыская глазами землю в пятидесяти футах ниже.   Он говорит себе, что всплеск его сердцебиения происходит из-за его акрофобии, а не из-за того, что он замечает Нила.   Он наблюдает, как Нил ковыляет к центру двора, его хромота становится более заметной в холодную погоду. Рядом с ним Буф нюхает скопившийся снег, оживленно виляя хвостом.   Нил останавливается. Буф сидит и ждет, как хороший служебный пес. Запрокинув голову, Нил смотрит в небо, на него летит снег, словно падающие звезды. Он ненадолго высовывает язык, позволяя хлопьям приземлиться на него. Затем он закрывает глаза.   Эндрю думает о том, как все это глупо — снег, холодное время года, Нил.   Когда Нил снова открывает глаза, он кружится в неестественном пируэте. Он машет руками и чуть не падает, вцепившись в Буфа как раз вовремя, чтобы не приземлиться на спину. Пульс Эндрю учащается, комок страха блокирует горло. Его пульс возвращается к исходному уровню только тогда, когда Нил должным образом встает на ноги. Засранка мяукает у него на руках, когда он издает тихий вздох.   Словно услышав это, Нил вытягивает шею, его взгляд устремляется вверх. Он вонзается в Эндрю, как стрела в цель.   Его глаза блестят, улыбка ярче. Он держится за трость и поднимает руку на Эндрю.   — Но тише! — провозглашает он во все горло, широко раскинув руки. — Что за свет блеснул, в окне? О, там восток, а Эндрю — солнце.   Губы Эндрю дергаются, в груди вспыхивает искра тепла.   — Идиот, — бормочет он.   — Я подойду через минуту, — кричит Нил, весело прищурив глаза. Снег сыплется на его голову, как лунная пыль, резко контрастируя с густой темно-рыжей шевелюрой. Конец его зеленого шарфа развевается за его спиной, когда он возвращается к двери вестибюля.   — Оставь это, зрение, — бормочет Эндрю, молясь зимнему небу, — ибо я никогда не видел истинной красоты до этой ночи.   Эндрю никогда не бегает. Но он делает это прямо сейчас, возвращаясь внутрь и сажая свою кошку на кухонную стойку. Он наполняет миску Засранки, выхватывает крошечную коробочку, которая последние две недели стояла на его ночном столике, чуть не спотыкается о пару игрушек Засранки, — теперь он знает, почему на полу Нила нет беспорядка, — и засовывает ноги в ботинки.   В нем есть что-то голодное и бездонное, и оно требует Нила, Нила, Нила.   Он добирается до двери Нила за несколько секунд до того, как Нил плетется из-за угла с румяными щеками, потрескавшимися губами и мокрыми ботинками. Нечто внутри Эндрю засыпает, мгновенно смягчается.   — Я думал, ты будешь ждать у себя дома, — говорит Нил, его длинные ресницы слиплись от мокрого снега.   — Ты слишком долго шел, — говорит Эндрю, как будто он не задыхается, стараясь отдышаться. Он действительно должен начать бросать курить всерьез.   Нил поджимает губы, как он любит делать, когда пытается сдержать улыбку. Однако морщинки в уголках глаз всегда выдают его.   Они входят в квартиру Нила, и пока Нил снимает и вешает пальто и шарф, Эндрю проверяет Брунгильду и ее нового брата Бакминстера.   От нечего делать Эндрю начинает раскачиваться на пятках в гостиной, пока Нил снова не появляется из своей спальни. Буф взбирается на диванчик, чтобы лечь на него, мех еще влажный от снега, хвост стучит по подушкам.   Эндрю заставляет свое тело прекратить передавать любые нервные импульсы и безмятежно смотрит на мешок, который Нил протягивает ему.   — Твой рождественский подарок, — говорит Нил.   Эндрю мычит. Его рука едва дрожит, когда он берет мешок у Нила. Он разворачивает декоративную бумагу и достает подарок. Одеяло в его руке разворачивается, полоски образуют два оттенка красного.   — Я сделал его для Засранки, — говорит Нил. Затем он слегка наклоняет голову, закусывая нижнюю губу. — Внутри есть кое-что еще.   Любопытно, Эндрю роется внутри мешка и достает второй подарок.   Это вязаная грелка для шеи. Шерсть нежно-фиолетового цвета мягкая под его мозолистыми пальцами.   — Это тебе, — говорит ему Нил, заправляя прядь волос за ухо.   Эндрю чувствует, как его легкие и сердце горят, как ревущий ад, который то гаснет, то разгорается снова и снова в бесконечном цикле; боль и облегчение, оба сразу.   — Тебе нравится? — спрашивает Нил нехарактерно кротко.   — Это неплохо, — деревянно отвечает Эндрю, из-за дыма в груди ему трудно вдохнуть достаточно кислорода, чтобы нормально говорить.   Нил фиксирует на нем вопросительный взгляд. Он сглатывает в жалком усилии утолить пересохшее горло, расслабляет мышцы плеч и спины, напоминает себе, что все это временно, что нет нужды загонять себя в ловушку из-за существования Нила.   Он кладет все обратно в мешок и делает аккуратный шаг в сторону от бурлящих внутри него эмоций.   — Сколько времени тебе понадобилось, чтобы сделать это?   — Одеяло заняло у меня около десяти дней. Грелка примерно... — Нил задумчиво поджимает губы, — неделю, я думаю.   — Как самоотверженно.   — Это совсем не долго. На это у меня ушло шесть месяцев, — говорит Нил, похлопывая пледом по спинке дивана с психоделическим геометрическим рисунком. — Моя первая большая работа, — он улыбается, сжатыми губами, но торжествующе. — Никогда не думал, что смогу закончить это, тем более, что мне было так тяжело в начале.   — Я удивлен, что у тебя хватило терпения научиться вязать, — сухо говорит Эндрю, сворачивая край пледа, втайне восхищаясь его мягкостью.   Улыбка Нила становится сардонической.   — Я должен благодарить физиотерапевтов за мое безграничное терпение, — он прислоняется к спинке дивана, глядя с облегчением оттого, что с левой ноги снимается вес. — Вяжу уже несколько лет. Мне не нужно много времени, чтобы что-то закончить, особенно если я посвящаю этому час или два каждый день, — он пожимает плечами, одаривая Эндрю полуулыбкой. — Я рад, что смог закончить твой подарок до того, как ты уедешь.   Эндрю хватается за ручки мешка. Другой рукой он достает коробку из кармана толстовки и швыряет ее в Нила. Нил мастерски ловит ее одной рукой.   — Это мне?   — Нет, Маленькой Бо-Пип.   Нил закатывает глаза и кладет трость рядом с собой. Белая коробка, украшенная розовыми розами, аккуратно лежит на его ладони. Он поднимает крышку и не реагирует, разве что слегка расширяет глаза.   Эндрю начинает думать об этом как об ошибке, когда — мгновенно — все в Ниле как будто может растопить снег, от крохотного приподнятого уголка губ до нежного взгляда и податливого наклона плеч.   — Красиво, — мягко говорит он. А затем голосом, который он использует, когда он в игривом настроении: — Это соответствует цвету твоей грелки.   Он вытаскивает из коробки заколку для волос в форме орхидеи и втыкает ее в волосы, его челка откидывается набок. Падение его ресниц почти не соответствует резкости линии подбородка. Сквозь окна струится свет, почти такой же бледный и ненавязчивый, как снег, падающий с неба. Это похоже на вуаль, поскольку она образует ореол вокруг силуэта Нила.   «Оставь это, зрение», вспоминает Эндрю слова холодному воздуху, «ибо я никогда не видел истинной красоты до этой ночи».   — Я заказал кое-что для твоей собаки, — говорит Эндрю, не зная, что еще делать. — Но оно прибудет только после Нового года.   Нил слегка улыбается, качая головой.   — Все нормально, — затем он облизывает губы. — Позволь мне, — говорит он, глядя на мешок в руке Эндрю.   Автоматически Эндрю дает ему его. Нил достает грелку для шеи, протягивая ее Эндрю.   — Могу я?   «Что я делаю», думает Эндрю, вставая между ног Нила.   Нил наматывает подарок на шею Эндрю и завязывает его, его пальцы касаются ключиц Эндрю; мимолетно, непреднамеренно. Прикосновение обжигает кожу Эндрю, как тлеющий след.   Улыбка, которую дарит ему Нил, отличается от обычной; она слаще, как тающая во рту конфета.   — Счастливого Рождества, Эндрю.  

***

  Позже — за два часа до Филадельфии — когда Эндрю осознает, какое безымянное чувство живет в его груди, он ударяет ногой по педали тормоза. Шины визжат, когда машина останавливается посреди автострады, машины сигналят, проезжая мимо него.   Эндрю смотрит на руль.   «Блять», красноречиво, безропотно думает он.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: руководство по взаимодействию с вашими маленькими племянницами, как мне повысить свою терпимость к моей невестке, означает ли цитирование Ромео и Джульетты, что с вами флиртуют, как стирать одежду ручной вязки.  

***

  После того, что кажется бесконечной ночью в баре, Эндрю готов воссоединиться со своей кроватью.   Новогодние смены самые худшие, но они же и одни из самых прибыльных ночей в году, так что Эндрю добросовестно их выдерживает.   Двери лифта закрываются, когда знакомый голос просит его подождать. Эндрю нажимает на соответствующую кнопку, двери распахиваются, и тут же жалеет об этом.   В поле зрения появляется Нил, а за ним Буф и Подружка.   Конечно, он провел с ней вечер. Рождество они тоже провели вместе; Нил сказал ему, когда они обсуждали свои планы на каникулы несколько недель назад.   Эндрю взял за правило не выходить на балкон, когда она ночует у Нила. К счастью для него, она редко бывает у него, примерно раз или два в месяц.   — Спасибо, — говорит Нил, входя в лифт. Стук его трости вторит стуку туфель на шпильках Подружки. Эндрю кивает ему, но не отрывает взгляда от панели управления.   — Смотри под ноги, Эллисон.   Подруга — Алисса или кто там — пренебрежительно цокает языком, но прижимается к нему, их тела склеиваются. — Не указывай мне, что делать, — она издает неприятный звук. — От этой штуки меня тошнит.   — Мы в лифте. Будь благодарна, что тебе не нужно подниматься по лестнице.   — В лифте, — издевается она, но в ее голосе нет настоящего презрения. — Мне нравится, как ты иногда используешь эти неамериканские сленги. Например, когда ты называешь свитер «джемпером» или фонарик «факелом», — она кладет щеку ему на голову, закрывая глаза. — И это мило, ну знаешь граммы, сентиметры и что еще, что используется в этой другой системе измерения.   — Сантиметры, — поправляет Нил.   — Как я и сказала — что угодно.   — От тебя пахнет выпивкой, — ровным тоном добавляет Нил.   — А у тебя нет такта, — Подруга фыркает, открывая глаза. Немного затуманенно, она щурится на Эндрю, как будто только что заметив, что он тоже в лифте вместе с ними. — Я тебя знаю, — говорит она почти обвиняюще. — Парень с котом и взглядами.   Эндрю внутренне ощетинивается, но в остальном игнорирует ее.   — К слову о грубости, — горячо говорит она, выпрямляя спину.   Нил усмехается.   — Ты не лучше.   — Простите, — возражает Подруга. — Я всегда чертовски вежлива.   К счастью, лифт звенит, подъезжая к пятому этажу. Эндрю держит дверь, а Нил и Подруга выходят.   Нил говорит ей идти вперед, передавая ей свои ключи.   — Убедись, что это правильная дверь, — кричит он ей вдогонку. Она показывает ему фак и идет по коридору без заминки в походке. Эндрю полагает, что в некоторых кругах уважается способность сохранять видимость царственности даже в состоянии алкогольного опьянения.   Нил наматывает поводок Буфа на свою руку. Затем он проводит следующие несколько мгновений, глядя на Эндрю своим непостижимым взглядом.   — У тебя была хорошая ночь?   — Не задавай вопрос, на который на самом деле не хочешь знать ответ.   — Я бы не спрашивал, если бы мне было все равно.   Эндрю хмыкает. Он не думает о том, как слова заставляют его сердце биться немного быстрее.   — Что ты делал сегодня вечером?   — Я бармен, — напоминает ему Эндрю. — Я присматривал за баром, как всегда.   — Да, но это канун Нового года. Твой босс не заставлял тебя держаться за руки с другими сотрудниками и петь «Auld Lang Syne», пока вы вспоминаете о том, что произошло в прошлом году?   — О, Нил. Вечный комик. Ты когда-нибудь задумывался о карьере в стендапе?   — Возможно мне стоит. Это лучше, чем сидеть в офисе и корпеть над цифрами целый день, — легкомысленно говорит Нил.   Эндрю обращает внимание на растрепанный вид Нила и его ясные, блестящие глаза. В его волосах застряли конфетти и блестки, и яркий образ Нила, смотрящего в небо, пока на него падает снег, проносится в голове у Эндрю.   Он изгоняет воспоминание, хочет, чтобы оно растворилось во мраке, хотя знает, что это невозможно.   — Нет напитков, чтобы отпраздновать начало нового года?   — Сегодня я трезвый водитель. К тому же я совсем не пью. Никогда не видел привлекательности в том, чтобы напиться.   — Я и не знал, что ты праведник.   — Это не праведность. Это называется предпочтение. Мне не нужно напиваться, чтобы повеселиться.   — О да. Тебе просто нужно придумать, как спрятать тело, чтобы понизить свои сдерживающие факторы.   Брови Нила изогнулись вверх.   — Что ни сделаешь, верно? — он переносит вес на правую ногу, поднимая набалдашник трости, словно произносит тост. — Вот еще один год на этой суке земле.   — Ура, — невозмутимо говорит Эндрю.   Нил задерживает свой взгляд на мгновение дольше. Затем он заканчивает «С Новым годом» и разворачивается на каблуках, направляясь к своей квартире.   Эндрю смотрит, как он уходит.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: аморально ли любить кого-то, кто не женат, что такое метрическая система, можете ли вы произвести впечатление на кого-то, если покажете, что знаете метрическую систему, никотиновые леденцы против никотиновой жевательной резинки.  

***

  Нил болен.   Единственная причина, по которой Эндрю смог догадаться об этом, заключалась в том, что Нил не выходил на балкон этим утром или накануне утром. Когда он не ответил на два сообщения, которые отправил Эндрю, Эндрю позвонил ему. Он взял трубку на пятом гудке и прохрипел: — Привет.   Эндрю уже вышел из своей квартиры, готовый выломать дверь, если Нил не ответит. Вместо этого он спокойно и лаконично сказал: — Открой дверь.   Прошло целых пять минут, прежде чем щелкнул замок и дверь со скрипом открылась. Буф приветствовал его в коридоре, когда он вошел.   — Хороший мальчик, — пробормотал он.   И вот он на кухне у Нила, наливает овсянку в тарелку с Винни-Пухом и дает чаю настояться в кружке Капитана Америки. Он полагает, что это экономичный способ отплатить Нилу за помощь Эндрю с его бессонницей. Это просто благоразумный способ погасить свой долг, и не более того.   Он ставит миску и кружку на поднос вместе со столовыми приборами и приносит их в комнату Нила.   Он не хотел входить, когда Буф вел его туда, смутное бурление в его животе говорило ему, что он вторгается в чье-то личное пространство. Но кровать скрипнула, и Нил, — не более чем бесформенный комок под тяжелым одеялом, — велел ему войти, прежде чем он смог размышлять об этом дальше.   Нил надел медицинскую маску, затуманенные глаза моргали на Эндрю в полутемной комнате. Его лоб блестел от пота, волосы все спутались.   — Что ты здесь делаешь? — спросил он, его голос был хриплым, как камень, скрежещущий о другой камень.   Без всякого выражения Эндрю смотрел на комки салфеток, разбросанные по полу, на флаконы с лекарствами и наполовину опустошенный кувшин с водой на прикроватной тумбочке и на коврик для собачьей мочи возле двери в спальню.   — Как давно ты такой.   — Какой, например?   — Как будто ты на грани смерти.   — Не будь такой королевой драмы. Я в порядке.   — У тебя искаженное понимание того, что значит быть в порядке.   — Это пустяк по сравнению со всем, через что я прошел в прошлом, — фразу Нила прервал влажный отрывистый кашель. — Серьезно, это ничего.   — Очень убедительно.   С этими словами Эндрю убрал пол, а Нил слабо протестовал. Он сказал Эндрю, что уже сбил лихорадку, так что Эндрю должен просто пойти домой, потому что ничего не оставалось делать, кроме как ждать, пока спадет простуда.   Эндрю зацепил пальцем маску, стянул ее, а затем отпустил, позволив ей прихлопнуться у носа Нила. После этого Нил перестал жаловаться. Это должно быть свидетельством того, насколько он был не в духе, поскольку едва сопротивлялся.   После этого Эндрю отвел Буфа в гостиную и включил для него собачью беговую дорожку. Он даже опробовал игрушечную перетяжку, которую подарил Буфу на Рождество, и втайне был рад, что она хорошо держится. К тому времени, когда они вернулись в спальню, чтобы проверить Нила, он уже крепко спал, маска смялась под подушкой.   Теперь Эндрю ставит поднос на тумбочку, Нил продолжает спать, а Буф занимает пост у его ног. Его дыхание выходит немного хриплым и затрудненным, между его бровями прорезается складка.   Эндрю смотрит на электронные часы на ночном столике, размышляя, не позвонить ли ему на работу и сказать Ваймаку, что сегодня он не придет.   Он уже собирается выйти из комнаты, чтобы позвонить, когда Нил шевелится, простыни шуршат.   Со вздохом Нил просыпается. Он садится прямо, его глаза безумны , а костяшки пальцев призрачно белеют, когда он сжимает одеяло. Его плечи вздымаются и опускаются в такт его учащенному дыханию, и Буф бежит к нему, прижимая лапу к его животу и скуля ему в ухо.   Эндрю падает на колени у кровати прежде, чем успевает полностью оценить ситуацию.   — Нил, — говорит он монотонно, но твердо, — дыши.   Благодаря настойчивым причитаниям и облизываниям Буфа Нил в конце концов перестает учащенно дышать. Его дыхание становится более приглушенным, глаза теряют свой дикий вид. Он проводит рукой по вспотевшим волосам, затем трет уши Буфа, благодаря его.   Эндрю снова садится на корточки. Он не из тех, кто предлагает утешение или заверения, поэтому он просто наблюдает и ждет. Нил обнимает Буфа за шею, его щека прижимается к его золотисто-коричневому меху.   — Давненько мне не снился этот сон, — бормочет Нил, прикрыв глаза и хрипло. Другая его рука тянется к левой ноге, как будто у нее есть собственный разум.   — Ты знаешь, что у меня завтра день рождения?   Эндрю не знает, но он сохраняет молчание. Его слова почему-то кажутся лишними здесь и сейчас, точно так же, как брошенный камешек нарушит жуткое спокойствие нетронутого пруда.   — Мне никогда не нравился этот день. С ним никогда не было связано никаких хороших воспоминаний, пока я не встретил своих друзей. Но даже тогда…   Многозначительная тишина держит в плену воздух, нарушаемый только маленьким «гав» Буфа. Тонкие пальцы Нила сгибаются и дрожат над пуховым одеялом, прежде чем он отрывает руку от ноги и осторожно кладет ее на спину Буфа.   — Я привык к этому, я знаю, что быть в шрамах лучше, чем быть мертвым. Но иногда, — его глаза закрываются, — иногда я задаюсь вопросом, так ли это.   Неподвижный, Эндрю смотрит на Нила. Это то, о чем он размышлял, когда его единственным средством выживания было прорезать лезвием собственную кожу. Он до сих пор не нашел ответа — но Нил сам это сказал, не так ли?   Дерьмо случается, и единственное, что они могут сделать, это жить, день за днем.   — Быть мертвым легко, — говорит он в конце концов, — быть живым — нет.   Нил приоткрывает глаза. Он выглядит истощенным, кожа бледная, под глазами черные тени. Каким-то образом он находит в себе силы подарить Эндрю призрачную улыбку.   — Ты хочешь сказать, что я должен остаться в живых, даже если это назло?   — Я думал, тебе понравится вызов.   Нил снова закрывает глаза. Он продолжает обнимать Буфа, проводя рукой вверх и вниз по спине собаки, вяло, как будто он движется по патоке.   Через некоторое время он снова ложится. Когда Эндрю убеждается, что Нил спит, он встает, его колени хрустят и стонут, как ржавые металлические трубы.   Подойдя к двери, он слышит тихое «Эндрю?»   Он останавливается, оглядываясь через плечо.   — Ты побудешь со мной еще немного?   «Я буду с тобой так долго, сколько ты этого захочешь», думает Эндрю.   — Да, — отвечает он.  

***

Недавняя история поиска Эндрю в Google: как быстро избавиться от простуды, где купить свежую куркуму, рецепт имбирно-чесночного бульона, средства от болей в ногах, когда последний день зимы.  

***

  Эндрю работает полдня по средам, чтобы найти время для своего сеанса терапии. Обычно после выхода из офиса Би он едет прямо в Бар Сумерек, но сегодня бар закрыт на ремонт из-за протечки воды. У него есть выходной только один раз в голубую луну, — потому что он предпочитает работать, а не смотреть в космос дома, — поэтому он полагает, что должен использовать эту возможность с умом.   Ему интересно, вернулся ли Нил с работы.   Последнее, что он ожидает увидеть, войдя в вестибюль, — это Кевин Дэй, сгорбившийся перед почтовыми ящиками и щурящийся на имена. У него под мышкой огромный бесформенный пакет, чтобы завершить образ «откровенно подозрительного человека». Эндрю не видел его со Дня Благодарения у Ваймака.   — Кевин.   Кевин практически прыгает. Он переводит широко раскрытые глаза на Эндрю, прижимая ладонь к сердцу.   — Боже, — выдыхает он. — Эндрю. Ты напугал меня, — он проводит рукой по своим темным волосам и поправляет пакет. — Что ты здесь делаешь?   — Я здесь живу, — вежливо отвечает Эндрю. — Что ты здесь делаешь.   — Я ищу квартиру моего друга. У меня есть, — Кевин постукивает по пакету, — подарок для него.   — Это вовсе не звучит подозрительно.   — Это потому, что это не так! — Кевин встряхивает пакет для выразительности. — Он подарил мне эту фальшивую египетскую табличку на Рождество с запиской: «Ты это имел в виду, когда сказал, что хочешь новый планшет? — он наклоняет голову, чтобы придвинуться ближе, понизив голос до шепота. — Я не думаю, что он знает, что такое планшет или iPad, поэтому теперь я дарю ему настоящий на день рождения, — его голос возвращается к своей обычной громкости. — Оно было две недели назад, но у меня не было времени увидеться с ним до сегодняшнего дня.   Эндрю почти уверен, что Кевина обманом заставили купить дорогое устройство для своего друга, но Эндрю не станет говорить ему об этом.   — Ты хочешь сказать, что у тебя там планшет? — говорит Эндрю, разглядывая громоздкий пакет.   — Я не умею заворачивать подарки, — раздраженно оправдывается Кевин.   Эндрю пожимает плечами и уходит, ничего больше не сказав.   — Эндрю! — к большому огорчению Эндрю, Кевин следует за ним к лифту. — Могу я подождать в твоей квартире? Мой друг только что ушел с работы, так что мне нужно еще немного подождать, пока он вернется.   Эндрю даже не думает об этом.   — Нет.   — Я действительно не хочу слоняться по вестибюлю дольше, чем это необходимо.   — Скажи это тому, кому не все равно.   — Я куплю тебе выпивку сегодня вечером.   — Кевин, — как ни в чем не бывало говорит Эндрю, — я работаю в баре. В баре твоего отца. Попробуй еще раз.   — Нутеллу, — серьезно говорит Кевин. — Я куплю тебе столько баночек нутеллы, сколько ты пожелаешь.   Эндрю оценивает затраты и выгоды.   — Семь, — наконец говорит он. — Большого размера.   — По рукам.   — А ты будешь держать рот на замке. Я не позволю, чтобы мой покой был нарушен.   Кевин скрипит зубами: — Отлично.   Эндрю предупреждающе поднял палец: — Ни одного слова.   Кевин выглядит так, будто вот-вот взорвется от отчаяния.   Подъем на лифте и прогулка до квартиры Эндрю настолько умиротворенны, насколько это возможно, учитывая, что позади него крадется мужчина ростом около шести футов. Когда они входят в его квартиру, Засранка оживляется с того места, где она лежит на верхней полке книжного шкафа Эндрю, спрятанная в небольшой щели между двумя книгами. Раньше там был крошечный трофей с выгравированными на нем словами «Солнечный луч» — шуточный подарок от Ники, который пришел вместе с ротанговым креслом. В течение первой недели, когда Эндрю привез его домой, Засранка скинула его и заняла место для себя.   — Я не знал, что у тебя есть кот, — замечает Кевин.   — Я слышал слова, исходящие из твоих уст? — говорит Эндрю.   Кевин делает глубокий вдох и шипит.   — Могу я хотя бы воспользоваться твоей ванной? — выплевывает он.   Эндрю отмахивается от него. Засранка обвивается вокруг лодыжек Эндрю, а Кевин кладет свой пакет на диван и топает прочь. Быстрые шаги разносятся по коридору, когда снова появляется Кевин, бросаясь к Эндрю.   — Там паук, — говорит он, бледный, как привидение.   Эндрю берет Засранку и выносит ее на балкон, Кевин спешит за ним по пятам. Они захлопывают балконную дверь и несколько секунд стоят неподвижно.   — Он был… размером с мою ладонь, — говорит Кевин дрожащим голосом.   — Ни слова больше, — строго говорит Эндрю.   Что ему теперь делать? Вернуться внутрь и убить паука ножом? Без вариантов. Послать Засранку и позволить ей съесть паука? Эндрю скорее принесет Кевина в жертву культу, чем подвергнет опасности своего кота.   У Кевина звонит телефон. Он отвечает на него, пошатываясь.   — Привет, — пауза. — Да. Я наверху, — пауза. — Нет, я ничего подобного не делал, — пауза. — Он... знакомый, — пауза. — Так ты уже в своей квартире? — долгая пауза. — Я… на его балконе, — более длительная пауза. — Потому что в ванной есть кое-что, что представляет угрозу для нашей жизни, — агрессивно долгая пауза. — Я не драматизирую.   Эндрю падает на стул из ротанга, Засранка виляет задом и взбирается к нему на колени. Балконная дверь Нила с грохотом отворяется, и он выходит на улицу, прижимая телефон к уху.   — Я уже дома, так что поторопитесь, Кевин, — говорит он. Он по-совиному моргает, когда видит Кевина на балконе Эндрю.   Кевин смотрит на свой телефон, потом на Нила, потом снова на свой телефон.   — Ну что ж, — говорит Нил, постукивая по телефону, вероятно, чтобы сбросить звонок. — Это облегчает задачу, не так ли?   Эндрю наблюдает за разворачивающейся сценой с умеренным интересом.   — Вы двое знакомы друг с другом? — спрашивает Кевин.   Губы Нила дергаются в удовольствии, его глаза на мгновение скользят по Эндрю.   — Мы соседи, если для тебя это недостаточно очевидно.   Лицо Кевина состоит из строгих линий и поджатых губ, его тирада уже на кончике языка.   — Откуда вы двое знаете друг друга? — спрашивает Нил, прежде чем Кевин получает шанс произнести речь, наполненную праведным негодованием по поводу сарказма Нила.   Кевин прищуривается, глядя на Нила, но отвечает на вопрос.   — Он работает на моего отца.   Нил шевелит бровью.   — Твоему отцу принадлежит Бар в Сумерках?   «Как тесен мир», насмешливо размышляет Эндрю.   — Ты знаешь моего отца? — спрашивает Кевин, хмурясь.   — Не лично, — говорит Нил.   Эндрю задается вопросом, откуда эти двое знают друг друга.   Словно прочитав мысли Эндрю, Нил смотрит на него и объясняет: — Я был его соседом по комнате несколько лет в Альбукерке, после того как закончил колледж, — он бросает на Кевина притворный преданный взгляд. — Ты никогда не говорил мне, что твой отец живет здесь. Я думал, что мы друзья.   — Ты так и не сказал мне, куда ты переехал! — Кевин делает резкий, сердитый жест руками. — Я не знал, пока ты не прислал мне рождественский подарок.   — Кстати, не за что, — сухо говорит Нил. — Ну, что ты хотел мне подарить? И что именно находится в ванной Эндрю, из-за чего вы оба мерзните здесь?   — Паук, — с напряженным выражением лица говорит Кевин.   Нил смотрит на них. Затем он закатывает глаза и качает головой, бормоча: — Ради всего святого.   Он исчезает в своей квартире. Некоторое время спустя Эндрю слышит слабый звук открывающейся и закрывающейся входной двери. Он открывает балконную дверь и заглядывает в щель, наблюдая, как Нил проскальзывает по коридору в ванную и снова выходит, осторожно держа в руке лист бумаги. Он вытряхивает его из кухонного окна, прежде чем повернуться к Эндрю.   — Теперь все в порядке. Вы, слабаки, можете вернуться внутрь.   — Ты, — говорит Эндрю, ставя Засранку на кухонный стол, — не человек.   — Меня называли гораздо хуже, — сардонически отвечает Нил. — Я думал, что высота — это единственное, чего ты боишься.   — Люди, которые не боятся паукообразных, глупцы.   — Как я уже сказал, меня называли гораздо хуже, — Нил смотрит на Кевина, который мнется у дивана, как будто нашествие пауков может начаться в любой момент. — Ну?   Кевин берет свою посылку и отдает ее Нилу.   — Вот. Подарок на день рождения.   — Ой, — насмешливо воркует Нил. — Как мило.   — Это настоящий планшет, — говорит Кевин почти в ярости. — Надеюсь, ты научишься им пользоваться.   Улыбка Нила с закрытыми губами медленная и хитрая, что делает его похожим на кота, поймавшего канарейку.   — Конечно.   Теперь Эндрю на сто процентов уверен, что Кевина обманом заставили купить дорогое устройство для его друга, но он все равно не скажет ему об этом.   — О, я только что вспомнил, — стуча тростью, Нил бежит в гостиную. — Я узнал, для чего нужна эта маленькая узловатая штука на кошачьей башне.   Эндрю следует за ним к большой картонной коробке, засунутой в угол гостиной. Он купил кошачью башню под Рождество и попросил Нила помочь ему просмотреть инструкции, но они зашли в тупик, когда в последний раз пытались ее построить.   — У меня есть коллега, которая купила такую же модель, — продолжает Нил. — Она рассказала мне, как ее собрать.   Засранка тоже последовала за ними, сжимая когти и царапая ковер. Нил трет пальцем между ее ушами.   — Мы настроим ее сегодня, чтобы она могла попробовать как можно скорее, — затем он поднимает взгляд на Эндрю, его глаза становятся головокружительно голубыми. — Это будет хорошо, да?   Эндрю прикусывает язык и кивает. Кевин смотрит между ними двумя, ямка между его бровями указывает на его размышления.   Пусть думает, что хочет.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: средство от насекомых, безопасное для кошек, что это значит, когда он устанавливает для вас вашу кошачью башню, может ли розмарин расти рядом с тимьяном, как начать сажать розмарин в помещении.  

***

  — Почему он взял свои слова обратно? Ушел от ответственности, — Нил отрицательно качает головой. — Почему эти люди не могут просто быть честны друг с другом? Это так глупо.   — Разве не ты говорил, что ты был патологическим лжецом, прежде чем решил начать новую жизнь и рассказывать незнакомцам свои секреты? — Эндрю безразлично щелкает пальцами в воздухе. — Что-то о том, чтобы попробовать эту вещь, называемую честностью.   Нил смотрит на него.   — Я не хожу и не рассказываю незнакомцам свои секреты.   — Однако ты не отрицаешь, что был патологическим лжецом.   — Не то чтобы я был таким, — беззаботно поправляет Нил, — просто я хорошо умел лгать. Я просто использовал свои навыки.   Эндрю шикает на него.   — Смотри дальше.   Нил фыркает, но послушно переключает внимание на телевизор. В то утро он прибыл в квартиру Эндрю с сумками, доверху набитыми шоколадными конфетами разных марок, в том числе и Тим Тэм.   — 15 февраля нужно объявить выходным, — размышлял он, ставя сумки на кухню Эндрю.   «Так и должно быть», безмолвно согласился Эндрю, вгрызаясь в пачку Кит Ката.   Когда звучит финальная музыка, Нил прислоняется к дивану.   — Я никогда не видел всего шоу. Я посмотрел несколько эпизодов испанского дубляжа, когда был в Мексике. Дворецкий оказывается с деловым партнером или что-то в этом роде, верно?   — Осторожно, спойлеры.   — Ты видел это много раз. Там нечего спойлерить.   — Ты приходишь в мой дом, ты неуважительно относишься к моему шоу, ты обнимаешься с моей кошкой.   — О, ты раздражен? Я тебе мешаю?   — Не говоря уже о болтовне.   Бесстрастное лицо Нила ломается, улыбка играет на его губах.   — А я-то думал, что ты невозмутимый.   Эндрю переключает каналы, наблюдая за Нилом краем глаза. Засранка улеглась у Нила на коленях, весело мурлыкая, пока тот чесал ей голову. Она даже позволила ему расчесать свой мех; по крайней мере, варежка для груминга, которую купил Эндрю, наконец-то начала использоваться.   — Какой у тебя терапевт? — ни с того ни с сего спрашивает Нил. Но разговоры с ним обычно такие. Эндрю приветствует это отвлечение, что-то, что отвлекает его от мыслей о завитках его волос вокруг ушной раковины, о свободном покрое свитера или изгибе губ бантиком.   — Это конфиденциальная информация.   — Я просто спрашиваю, что она за человек, а не о том, о чем вы говорите во время сеансов.   — Она странная, — решает он сказать.   «Но в хорошем смысле странная», не говорит он. Она всегда терпелива с ним и так много улыбается, что у нее на лице и вокруг глаз появляются морщинки от смеха. Они заставляют ее выглядеть так, будто она всегда счастлива, как будто она очень, очень добрая. Би — одна из очень немногих людей в мире, рядом с которыми Эндрю может находиться.   — Откуда такой внезапный интерес?   — Просто интересно, что она за человек, раз ты охотно ходишь к ней каждую неделю и разговариваешь с ней.   — А я-то думал, ты собираешься вылечить свои проблемы.   — Уверен, что это неизлечимо. Кроме того, единственный терапевт, к которому я когда-либо обращался, — это мой физиотерапевт.   — Это объясняет множество твоих нерешенных психологических проблем.   — Уж кто бы говорил.   Эндрю выключает телевизор, но не отводит глаз от экрана.   — Почему бы тебе не попробовать? — бесцветно спрашивает он.   Пальцы Нила останавливаются, зарывшись в гладкий черный мех Засранки. Буф чихает, лежа у журнального столика.   — Я пробовал, в прошлом. Надо сказать, что это не было пустой тратой моего времени, но это было не для меня. Думаю, у разных людей разные способы справляться.   — Может быть, это потому, что ты был слишком упрям, чтобы лечение было эффективным.   Нил смеется.   — Может быть.   Эндрю барабанит пальцами по пульту. Хвост Засранки дергается в его сторону. Поднявшись на ноги, он продолжает смотреть на пустой экран телевизора. Их отражение мерцает по краям, немного не в фокусе. Нил на другом конце дивана, как раз в пределах видимости.   — Останься, — говорит он Нилу.   — На обед?   Эндрю отводит взгляд от их размытого отражения и идет на кухню.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: хорошие сериалы, которые можно посмотреть вместе с другим человеком, могу ли я давать закуски служебным собакам, рецепт домашних закусок для собак, суперкары на максимальной скорости, как избавиться от эмоций.  

***

  Как-то весенним субботним утром Нил стоит в дверях Эндрю, заложив одну руку за спину, а другой сжимая набалдашник трости.   Эндрю дал ему копию своего ключа около недели назад, но у него, похоже, есть некоторые сомнения относительно его использования, хотя это была его идея. Он хотел дать Эндрю ключ от своего дома, но сомневался в том, что может войти в его дом.   — Твоя кровь полностью состоит из паранойи? — довольно лицемерно спросил Эндрю.   Нил очень многозначительно посмотрел на него.   — Нет, — сказал он. — Как и твоя, моя состоит из паранойи и злобы.   В конце концов, они обменялись ключами, потому что оба упрямые засранцы, которые не любят проигрывать.   — Привет, незнакомец, — здоровается Нил, щурясь уголками глаз. Заколка для волос, которую он носит сегодня — незабудка, почти такая же синяя и поразительная, как его глаза.   Эндрю впускает его, подозрительно наблюдая за его скрытой рукой.   — Привет, — говорит Эндрю. — Что ты задумал.   Рот Нила дергается; он закусывает нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку.   — У меня есть для тебя сюрприз.   — Я ненавижу сюрпризы.   — Ничего страшного, — обещает Нил. Буф сидит у его ноги, размахивая хвостом из стороны в сторону по полу.   Эндрю мычит, скептически.   — Позволишь мне? Только один раз?   Эндрю мычит еще громче.   — Ты мне доверяешь? — спрашивает Нил, мерцание в его глазах пронзает сердце Эндрю, как копье сквозь доспехи.   Его первая мысль: «Нет», инстинктивно, как отдергивание от открытого пламени.   Нил сам похож на пламя, раскаленное и теплое, сжигающее весь кислород в легких Эндрю...   А Эндрю холоден, пальцы онемели, а сердце замерзло, и, может быть, если он проглотит пламя целиком, удержит его в грудной клетке...   Может быть, это могло бы растопить часть льда.   — Да, — говорит Эндрю.   Воздух между ними колеблется, словно слова — магическое заклинание.   — Хорошо, — выдыхает Нил, моргая, словно удивлен ответом Эндрю.   — Хорошо, — повторяет он.   — Ничего, если я попрошу тебя закрыть глаза на несколько секунд? Тебе не нужно, если ты не хочешь.   Эндрю долго смотрит на Нила.   — Две секунды, — наконец сдается он, и Нил кивает.   Когда Эндрю закрывает глаза, он чувствует, как Нил кладет что-то ему на голову.   — Ты можешь открыть их.   Эндрю открывает глаза. Он тянется вверх, проводя пальцами по предмету на голове. Он чувствует что-то гладкое и пушистое, прикрепленное к чему-то еще более гладкому, но прочному.   Он знает, что это такое, еще до того, как пойдет в ванную, чтобы посмотреть в зеркало.   Он смотрит на себя, потом на Нила, который стоит у двери с тем же веселым выражением в глазах.   — В парке была девушка — она научила меня, как это делать, — говорит он, едва сдерживая улыбку.   — Ты идиот, — говорит ему Эндрю.   — А ты хорошо выглядишь, — говорит Нил без намека на иронию.   Эндрю сглатывает, комок эмоций скапливается в горле, словно кулак. Он снова поворачивается к зеркалу, не сводя глаз с венка из цветов и листьев, кружащихся над его головой, пытаясь увидеть себя таким же, каким Нил видит его.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как сохранить цветочные венки, могут ли кошки заболеть от поедания цветов, как восстановить цветочный венок, рецепт персикового пирога, можно ли выращивать зеленый лук рядом с розмарином и тимьяном.  

***

  У Эндрю то, что Би называет «плохим днем его психического здоровья».   У него его давно не было, и он не может сказать, что скучал по нему. Тяжесть давила на него, как гравитация. Расстояние, которое он чувствует от всего вокруг себя, как будто он заперт в мембране, и все звуки, которые он слышит, — просто бесформенное эхо.   Засранка свернулась рядом с ним со вчерашнего вечера, теребит его лицо и простыню. Все, что Эндрю может сделать, это открыть свои затуманенные глаза и пустым взглядом смотреть на нее, отстраненно задаваясь вопросом, не осталось ли еды в ее миске. Он даже не может вспомнить, какой сегодня день.   Он помнит, что вчера не пошел на работу. Он не уверен, где его телефон, разрядился ли аккумулятор, есть ли пропущенные звонки и непрочитанные текстовые сообщения. Он не может заставить себя озаботиться этим.   Тонкая щель между занавесками говорит ему, что сейчас день, полоска солнечного света скользит по его ногам по одеялу. Он чувствует себя воздушным змеем без веревки; брошенный, отпущенный, потерянный.   Он в одном порыве от полного исчезновения с земной атмосферы.   Бывают дни, когда шум в ушах звучит громко и отчетливо, как свист. А бывают такие дни, когда все беззвучно и неподвижно, подвешено в вакууме.   Засранка уткнулась носом в его щеку. «Ее упорство», рассеянно думает он, «заслуживает восхищения».   Он знает, что должен встать. Ее нужно кормить, лоток нужно чистить. Он знает это, но шевеление даже пальцами кажется ему равносильным перемещению валуна.   Несколько минут, обещает он себе. Он должен сделать это для Засранки.   Он позволяет своим глазам закрыться.   Когда он открывает их в следующий раз, покрытые коркой и липкие, солнечные лучи все еще разбавляют его одеяло. Вместо оглушающей тишины, которая натягивается на голову как мешок и душит его, он слышит стук.   Приглушенное, с другой стороны его двери: — Эндрю?   «Нил», думает он. Это мысль, за которую он цепляется, как за якорь, привязывающий его к морскому дну, не дающий ему уплыть в океан.   Засранка спрыгивает с кровати, подходит к двери и царапает ее. Дверь медленно открывается, ровно настолько, чтобы выпустить его кошку.   Если он достаточно сосредоточится, то услышит знакомый стук трости.   Через какое-то время — минуты, часы, он не уверен — снова стук.   — Привет, — голос Нила плывет по воздуху. — Могу я войти?   Эндрю шевелит губами, пересохшими и потрескавшимися, но горло не может произнести ни слова.   — Эндрю?   С того места, где он лежит, он видит сине-красную вспышку.   — Эндрю, — Нил стоит у двери, не зная, зайти ему или нет. — Я воспользовался ключом, который ты мне дал, — говорит он, словно не зная, что еще сказать. Он отпускает дверную ручку, делая шаг ближе к кровати. — Я накормил Засранку. Тебе что-нибудь нужно?   Эндрю переворачивает голову на подушке. Его тело все еще онемевшее, как будто оно погружено в липкую, вязкую жидкость.   — Попить, — предлагает Нил. — Тебе нужно хотя бы попить немного воды.   На этот раз Эндрю не двигается. Нил уходит и возвращается с бутылкой воды.   Мышцы Эндрю вздымаются от напряжения, когда он садится. Он чувствует руку на своем позвоночнике, теплую, как очаг, и сглатывает, когда Нил подносит открытую бутылку к его потрескавшимся губам.   Он полусидит на подушке после того, как выпил половину бутылки. Пальцы Нила скользят по его челке, гладят по его щеке, нежно, как ветерок.   — У тебя нет лихорадки, — заключает он. — Думаешь, ты сможешь есть?   Язык Эндрю царапает нёбо. Он поднимает руку и показывает «нет».   Нил принимает это кивком.   — Душ?   На этот раз Эндрю отрицательно качает головой.   Лицо Нила в полумраке комнаты неразборчиво.   — Должен ли я… — он наполовину поднимает трость, указывая на дверь. — Ты хочешь, чтобы я ушел?   «Не уходи», думает Эндрю. «Останься, останься, останься»   — Останься, — хрипит он.   Плечи Нила опускаются, когда напряжение покидает его тело. Сквозь туман своего разума Эндрю наконец осознает, что это грызло Нила — насколько он не был уверен в том, как помочь Эндрю, если он вообще был на это способен.   — Конечно, — говорит Нил. Эндрю представляет, что его глаза такие же мягкие, как и его голос. — Я быстро уберу лоток Засранки, а потом вернусь, хорошо?   Нил так и делает, и достаточно скоро осторожно опускается на край кровати. Эндрю дважды постукивает четырьмя пальцами по подбородку, призывая Нила говорить.   И Нил рассказывает о своей утренней прогулке, о своих коллегах, о поездке домой, о сне, который он видел прошлой ночью, о времени, которое он прожил с Кевином. Подобно земле, встречающей дождь после засухи, Эндрю позволяет голосу Нила проникнуть в него.   Вскоре Нилу нечего сказать.   — Тебе нужно, чтобы я остался на ночь? — спрашивает он, теребя край своей рубашки. — Я могу какое-то время присмотреть за Засранкой, если это поможет.   Эндрю качает головой. Он отказывается, чтобы с ним так нянчились, даже если это наполняет его грудь странным, сладким чувством.   — Эндрю — говорит Нил, — ничего, если я возьму тебя за руку?   Рука Эндрю дергается. Он проводит ладонью по костяшкам пальцев Нила, чувствуя, как тепло растекается по всему лицу. Нил переплетает их пальцы, глядя на их руки, прежде чем его глаза метнутся к глазам Эндрю.   — Ты знаешь, что это не проблема, верно? Я предлагаю свою помощь не только потому, что мы соседи, или потому, что я чувствую себя обязанным или что-то в этом роде. Я хочу помочь, потому что… — он внезапно замолкает, и неровная тишина заполняет комнату.   Эндрю слышит, как он судорожно втягивает воздух.   — Потому что я забочусь о тебе.   Такое ощущение, будто горло Эндрю стягивают, клетки опухают и разрываются. Ему удается кивнуть, потому что он не знает, как еще помешать Нилу смотреть на него так пристально, так открыто.   Нил слегка сжимает его руку, затем отпускает. Эндрю сжимает пальцы, вонзает ногти в ладонь, чтобы не вцепиться так отчаянно в руку Нила.   — Я сделаю тебе что-нибудь. Ты можешь съесть это, когда захочешь, — Нил закусывает губу. — Я пока оставлю тебя, но позвони мне или… или напиши мне, если тебе что-нибудь понадобится.   Не дожидаясь ответа Эндрю, он сразу же направляется к двери. Если бы Эндрю не знал его лучше, ему бы показалось, что Нил смутился.   Осознание того, что Нил заботится о нем, не стало неожиданностью, — не совсем так, — но все же кажется чем-то новым. Это почти как смотреть на закат на пляже; несмотря на знание того, что солнце уйдет за горизонт и заберет с собой весь свет, зрелище все равно крадет весь воздух в легких и обжигает глаза своим великолепием.   Это не исправляет все, но...   Но это что-то.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: понимает ли ваша кошка вас, когда вы с ней разговариваете, легко ли приготовить еду на случай плохих дней, автоматическая кормушка для кошек, как стать счастливым.  

***

  — Доброе утро, — говорит Рене, выходя на балкон. Эндрю сидит в плетеном кресле, играет со старой пачкой неоткрытых сигарет и быстро отводит глаза от Нила. Книга лежит у него на коленях лицевой стороной вниз; Рене смотрит на него, потом на соседний балкон.   — Привет, — говорит она Нилу, который поднимает взгляд от Засранки и кивает ей в знак приветствия. — Прошло много времени с тех пор, как мы в последний раз виделись, не так ли?   — Да.   — Как твои дела?   — Отлично.   Хотя Нил довольно лаконичен в своих ответах, Рене продолжает улыбаться.   — Не хочешь присоединиться к нам на завтрак? Кажется, Эндрю сделал тесто для блинов.   Эндрю смотрит с балкона, игнорируя взгляд, который она бросает в его сторону. Мальчик стоит на коленях во дворе и ковыряет палкой дырки, словно ищет жуков.   — Я не голоден, спасибо. Мне нужно идти на работу через пару минут, — Эндрю слышит улыбку в голосе Нила. — Наслаждайтесь вашим завтраком. Я знаю, что Эндрю готовит ужасные блины.   — Хорошего дня, — говорит Рене на прощание.   — Увидимся в субботу утром, — говорит Нил Эндрю, — чтобы начать новый сезон Сабрины.   После того, как Нил уходит внутрь, Рене поворачивается к Эндрю с неизменной улыбкой.   — Готов завтракать?   Эндрю вскакивает со стула и входит внутрь. Он позволяет Рене жарить блины, так как это ее способ отплатить Эндрю в обмен на то, что он позволит ей остаться у него дома.   — Ты передумал насчет готовки? Я помню, ты говорил, что это то, чем ты не можешь заниматься.   В словах Рене есть веселый оттенок. Эндрю не удостоил ее ответом, отдав Засранке завтрак и запустив кофеварку.   Рене быстро заканчивает жарить блинчики, и они садятся за обеденный стол.   — Ты не курил, — замечает Рене.   Эндрю не курил несколько недель. После того, как он заметил, что Нил не закурил сигарету на балконе, он спросил его об этом и узнал, что он бросил, потому что хочет вести более здоровый образ жизни, и что это хорошая идея, потому что сигареты — это трата денег.   Как претенциозно. Эндрю не может поверить, что на него повлияла такая глупая идея, и он тоже начал бросать курить. Он брызгает взбитыми сливками на пропитанные сиропом блины.   — Это был вопрос?   Рене легко смеется.   — Мне просто интересно, что ты вдруг решил бросить. Было бы хорошо, если это так.   — Твое одобрение ничего для меня не значит.   — Я знаю, — соглашается она.   Проглотив свою еду, Засранка ковыляет в гостиную. Рене смотрит, как она уходит, отрезая кусок от блинов.   — Кстати, ты купил ей новое одеяло? Редко можно увидеть ее спящей в своей лежанке, но я заметила, что на ней лежит одеяло, когда вчера увидела ее спящей там. Это очень мило с твоей стороны, Эндрю.   Натали Рене Уокер, пожалуй, единственный человек на планете, который считает Эндрю милым и достаточно смелая, чтобы сказать это ему в лицо.   Он не отрывается от своей тарелки, ему уже наскучил этот разговор.   — Нил сделал его для нее.   — Так он теперь Нил, да?   — Потому что это его имя.   Рене приподнимает бровь, ее губы изогнулись в лукавой улыбке.   — Раньше он был «никем».   Эндрю проводит вилкой по тарелке, издавая резкий скрипучий звук.   — Я предполагаю, что ты проводишь с ним много времени, — добавляет она, — поскольку вы смотрите телешоу и вместе обедаете.   Эндрю хлопает вилкой по столу, совершенно не заинтересованный в продолжении этой темы.   — Что ты хочешь сказать?   Ее улыбка приобретает более нежную форму.   — Он…?   Эндрю непроизвольно сжимает вилку, словно готовясь к атаке. Его лицо остается абсолютно неподвижным и пустым, но что бы Рене ни увидела своими острыми глазами, она закрывает рот.   Она качает головой, и в этом есть что-то такое, что заставляет ее казаться такой скорбной, что Эндрю хочется что-нибудь сломать и разрушить.   — Неважно, — говорит она голосом мягким, как теплый дождь.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: совместимость Козерога со Скорпионом, как перестать думать о ком-то, легко узнать хобби и интересы, диснеевские викторины buzzfeed, самые большие теории заговора в этом году.  

***

  Эндрю на кухне Нила, убирает пучок зеленого лука, который он принес из своей квартиры. Нил называет лук Эндрю Седжвик, выбрав имя после того, как задумчиво постучал по подбородку. Эндрю не знает, нравится ли оно ему больше, чем Рон, имя, которое Нил дал его горшку с розмарином.   Эндрю украдкой посматривает на Нила краем глаза, задаваясь вопросом, что это за стопка бумаг в руках Нила.   — Ты будешь работать в следующую пятницу вечером? — спрашивает Нил из-за стола.   Эндрю с глухим стуком закрывает холодильник и прислоняется к раковине.   — Ты же знаешь, что я никогда не планирую так далеко вперед.   — Ага. Конечно. Так будешь или нет?   — Если Земля к тому времени еще устоит, то да, я буду работать.   — Ты не мог просто сказать «да»?   — Где в этом веселье?   Нил берет пачку бумаг и постукивает ими по столу, чтобы выровнять края.   — Мои друзья попросили меня выбрать место, где можно поесть в следующую пятницу. Я думал, мы могли бы пойти в Бар Сумерек.   На самой верхней странице Эндрю замечает слова «аренда» и «недвижимость». Скручивание в животе заставляет его молчать, слова Нила остаются без внимания.   Нил подходит к нему, немного наклонив голову, чтобы заглянуть Эндрю в глаза.   — Эй, это же нормально?   Эндрю отворачивается.   — Делай что хочешь.   Он чувствует, как Нил пытается понять его каменное выражение лица, но он не сдастся так просто.   — Похоже, тебе есть что сказать, — наконец произносит Нил, потому что он так предсказуем.   Есть много вещей, которые Эндрю хочет сказать. Но он не знает, как их произнести, как скомпоновать слова в связные предложения, как передать их, не показывая себя слабым и уязвимым. Честность, на которую он способен, — язвительная, жестокая и грубая в раскрытии правды. Он давным-давно лишился всей своей мягкости, и ему не хватает искренней честности, с которой Нил обращался с ним. Если бы он знал, что для него лучше, он бы разорвал все связи с Нилом и перестал обманывать себя, что может сохранить что-то из этого.   «Тогда скажи ему уйти», требует голос в Эндрю.   «Нет», умоляет другой, «попроси его остаться».   — Кстати, как ты решил завести кошку? — говорит Нил, потому что он не такой предсказуемый, как думает Эндрю.   Эндрю смотрит на него, оценивая его лицо, чтобы понять, к чему ведет этот разговор.   — Ты задаешь много глупых вопросов.   — Я не думаю, что вопросы о тебе глупы.   — Тогда я отказываюсь от своего заявления. Глупые не вопросы, а ты.   — Я глуп, потому что хочу узнать о тебе больше? Я не вижу связи, если честно.   — Разве ты недостаточно понял?   Нил осторожно протягивает руку и зажимает молнию на худи Эндрю между большим и указательным пальцами.   — Просвети меня?   Эндрю задается вопросом, когда он стал таким восприимчивым к взгляду Нила и трепету его ресниц.   — Мой терапевт предложил усыновить животных, — говорит он, — чтобы облегчить мои депрессивные эпизоды.   — У тебя их много? — говорит Нил, потому что он, несомненно, мудак.   — Не так, как раньше, — говорит Эндрю, потому что он, несомненно, дурак.   Нил теребит шнурок, наматывая его на палец, зубами впиваясь в нижнюю губу.   — Что бы ты ни хотел мне сказать, тебе не обязательно говорить это сейчас... или когда-либо, если ты не хочешь. Но я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда готов выслушать.   Эндрю делает решительный вдох через нос. Он позволяет Нилу возиться со своей толстовкой и не обращает внимания на их близость друг к другу, сохраняя безупречный и безразличный голос, когда говорит: — Ты переезжаешь?   Вопрос несколько удивил Нила, судя по тому, как он слегка расширил глаза.   — Я обдумываю это, — медленно отвечает он, словно ступая по тонкому льду. — Моя аренда скоро заканчивается, и есть несколько объявлений, которые привлекли мое внимание. Я планирую просмотреть их в следующем месяце.   — Наконец-то воплотишь в жизнь мечту о загородном доме в идиллическом районе? — спрашивает Эндрю, гранича с насмешкой. Он сжимает губы и руки, чтобы не сорваться.   — Эндрю, — говорит Нил, нахмурив бровь, — о чем конкретно идет речь?   Челюсть Эндрю сжимается.   — Ни о чем.   — Ты не можешь ожидать, что я поверю в это, — говорит Нил, теперь немного сердитый.   — Мне все равно, веришь ты в это или нет.   — Правда? — Нил бросает вызов, отпуская толстовку Эндрю. — Потому что похоже, тебе есть дело.   Скажи ему уйти.   — Ты уходишь, — говорит Эндрю, сквозь зубы.   — Может быть, но какое это имеет отношение к…   Внезапно Нил замолкает, моргая, глядя на Эндрю с зарождающимся пониманием.   Пульс Эндрю стучит в лицо, живой и громкий, как гроза.   — Эндрю, — говорит Нил уже мягче, — даже если я перееду, это не значит, что я забуду о тебе.   Но это изменит их отношения. Причина, по которой у них есть хоть какая-то основа для отношений, в первую очередь из-за их близости, потому что они соседи. Уход Нила будет означать, что их больше не будет.   Когда Эндрю был младше, он собирал все хорошее, что находил. Конфеты, которые он получил во время празднования Хэллоуина в школе, блестящий четвертак, который он нашел между трещинами на тротуаре, едва работающая авторучка, которую он откопал в заброшенной песочнице, пара носков, которые один из наиболее приличных приемных родителей подарил ему из долларового магазина. Ему нравилось прятать их в укромном уголке, или в кармане, или под подушкой, чтобы никто больше не мог их обнаружить и отобрать у него, похитить, чтобы наказать его, как это делали многие раньше.   Когда его морили голодом, когда били, когда обращались с ним, как с грязью под ботинками, — он хранил эти вещи, прижимал их к груди, шептал заверения, в которые уже не верит.   Иногда он так относится к Нилу.   Иногда ему кажется, что ему нужно утащить Нила в какое-то невидимое место, где никто не сможет их найти и забрать Нила у него. Он не привык получать хорошие вещи — только хранить их, а Нил — хорошая вещь, которая, вероятно, исчезнет, если он не будет осторожен.   Всякий раз, когда он видит Нила, он не может не задаться вопросом, что нужно сделать, чтобы заставить его остаться. Это — все это — должно было быть ничем. Но Эндрю был беспечным, поколебленным и ослепленным великолепием Нила, и теперь уже слишком поздно все возвращать.   Неуверенно Нил прикасается пальцами к костяшкам пальцев Эндрю; прелюдия к прикосновению, от которого у Эндрю пробегает дрожь.   — Эй, — говорит Нил тихим голосом; тайно, что-то, что предназначалось только для Эндрю: — Я все еще буду заботиться о тебе, независимо от того, куда я в конечном итоге перееду.   Эндрю чувствует, как его горло сжимается, пытаясь проглотить то, что он чувствует. Он наклоняется ближе, слегка ударяясь лбом о лоб Нила.   Попроси его остаться.   — Я тебе верю, — говорит он чуть громче шепота; признания; молитвы.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как определить, что кто-то не натурал, есть ли у кошек локти или колени, насколько далекими считаются отношения на расстоянии, рекомендации по подготовке к знакомству с друзьями вашего возлюбленного.  

***

— Итак, мы были готовы тащить свои задницы в Монтану на взятом напрокат фургоне, и что мы узнали? — Подруга — Алекса или как там — говорит.   — У Нила не было лицензии, — рассказывает Сет, которого Эндрю имел несчастье встретить дождливой ночью.   — Он возил нас повсюду! — провозглашает тот, кого зовут Мэтт. — Незаконно!   Нил равнодушно пожимает плечами.   — Никто не был арестован, не так ли? Я не вижу, в чем проблема. Все еще нет.   — Конечно, не видишь, — закатывает глаза Мэтт, заключая Нила в объятия.   — Позволь мне просто сказать, для протокола, что я прошел тест с первой попытки, — говорит Нил.   — Но это не значит, что ты должен возить своих друзей без прав.   — Я не виноват, что вы все куча…   — Хорошо! — кричит та, кого зовут Дэн, лишая Нила шанса на язвительные замечания. — Давайте просто согласимся, что это было веселое путешествие, и сменим тему.   — Без проблем, детка, — ободряюще говорит Мэтт, обвивая другой рукой свою девушку и обнимая ее сбоку.   Эндрю, стоящий у их столика после того, как Нил настоял на встрече с друзьями, безучастно смотрит на стакан чая улун со льдом перед Нилом. Как ни странно, Подружка и Сет мирно сидят рядом друг с другом. Эндрю был уверен, что у них был горький разрыв, усугубленный тем фактом, что Подруга впоследствии переспала с Нилом.   Может быть, это потому, что они оба уже наполовину пьяны. Количество напитков, которые Эндрю приготовил сегодня вечером, было выше нормы.   В то время как Эндрю был мысленно проверен, разговор перешел на другую тему, которая каким-то образом все еще имеет отношение к Нилу и его эксцентричности.   — Но это не так плохо, как когда Эллисон напилась до потери сознания и украла кучу водительских прав на вечеринке, — Мэтт щелкает пальцами, глядя в потолок. — Где это было последний раз? Я не могу вспомнить, потому что она постоянно творит это дерьмо.   — А теперь она просто уезжает к Нилу всякий раз, когда напивается, — говорит Сет с уродливой ухмылкой.   — Завидуешь, Сет? — говорит Подруга, глумливым тоном. Когда Сет издает яростный возглас несогласия и угрюмо пьет свое пиво, она надменно фыркает и осматривает свои ногти. — Кроме того, я хожу к Нилу только для того, чтобы убедиться, что он правильно питается.   — Нет, — вежливо говорит Нил, — ты приходишь, потому что ты обдолбанная и решила, что у меня проще переночевать, потому что я нахожусь недалеко от твоей работы и вставать по утрам не так уж и мучительно.   — Ты все еще не можешь приготовить нормальную порцию и все еще думаешь, что еда — это рутинная работа, — парирует Подруга.   — Я еще не умер, не так ли?   «Странно», думает Эндрю. Обычно они кажутся гораздо более близкими, когда Эндрю видит их вместе. Сейчас он не может обнаружить никакого подобия тепла, поскольку они стреляют друг в друга, как пара крабов.   Ему кажется, что в этой головоломке недостает чего-то, чего он не видит.   — Мне нужно вернуться к работе, — говорит он Нилу на языке жестов.   — Уже? — отвечает Нил со своими большими глупыми глазами.   — Не думаю, что мой босс будет доволен, если я продлю свой перерыв больше, чем уже есть.   Губы Нила немного опускаются, создавая впечатление, что он надулся. Однажды он убьет Эндрю, если Эндрю не убьет его первым.   В конце концов, он кивает.   — Я зайду к тебе позже, когда выпью еще.   — Эй, — вставляет Подруга, — о чем вы двое секретничаете?   Мэтт шикает на нее.   — Перебивать чей-то разговор — это грубо, Эллисон, — затем он хихикает, явно пьяный.   Стиснув зубы, Эндрю отворачивается, прежде чем сказать или сделать что-нибудь глупое.   — Было приятно с тобой встретиться! — кричит ему Мэтт, когда он уходит.   — Даже несмотря на то, что ты почти не произнес ни слова, — слышит он бормотание Дэн.   Эндрю игнорирует их всех и возвращается в бар, где его временно заменяет Ваймак. Роланд вытирает пятно на другом конце бара, а Ваймак смотрит на Эндрю, наморщив лоб.   — Твои друзья — шумная и буйная компания, — комментирует он.   — Они не мои друзья, — заявляет Эндрю.   Ваймак скрещивает руки и приподнимает бровь, подталкивая подбородок к Эндрю.   — Разве это не так?   Эндрю оглядывается и видит приближающегося Нила. Эндрю бросает равнодушный взгляд на Ваймака и отгоняет его движением запястья.   Ваймак фыркает, качая головой.   — Как угодно, малыш. Только постарайся сегодня не разбить бутылку об чью-нибудь голову, хорошо?   Эндрю едва сдерживает закатывание глаз. Это было один раз.   Пока Эндрю принимает заказы от нескольких клиентов, Нил усаживается на один из табуретов в дальнем конце. Эндрю видит, как Роланд открывает для него банку содовой и одаривает его грязной ухмылкой.   — Как насчет того, чтобы я сделал тебе выпить? — говорит Роланд, подмигивая. — За счет заведения.   Нил скользит по нему взглядом, пустым и невидящим.   — У меня уже есть.   Роланд хихикает, как будто Нил только что пошутил.   — Я имел в виду настоящую выпивку.   — Спасибо, не надо.   Подняв ладони вверх в легком жесте капитуляции, Роланд кивает, его веселое выражение лица не изменилось.   — Тогда ладно. Дай мне знать, если передумаешь.   Нил продолжает потягивать газировку. Когда он замечает, что Эндрю пристально смотрит на него, он заметно оживляется, а в уголках его глаз появляются морщинки.   Эндрю откидывает голову и яростно вытирает тряпкой край чистого стакана. Краем глаза он замечает мужчину со стаканом рома в конце бара. Мужчина замечает Нила, останавливает дыхание на ладони, откидывает темные волосы назад и подходит ближе.   Эндрю перекидывает тряпку через плечо и идет к ним, останавливаясь прямо перед Нилом и бесстрастно глядя на другого посетителя.   Мужчина перестает приближаться, громко сглатывает и возвращается к своему стулу.   Тихо удовлетворенный, Эндрю обращает внимание на Нила и обнаруживает, что на него смотрят с любопытством.   — Что это было?   — Я сделал тебе одолжение, — говорит Эндрю. — А теперь ты мне должен.   — Одолжение, — повторяет Нил более лестным голосом. — Какое же?   Эндрю сжимает челюсть в руке, размышляя. Его разум прокручивает события, свидетелем которых он был за столом с друзьями Нила, как видеокассету, затем скучную реакцию Нила, когда Роланд открыто флиртовал с ним.   Сглаживая подкрадывающееся к нему чувство унижения, он спрашивает: — Какова природа твоих отношений с Эллисон?   Бровь Нила подскакивает.   — С Эллисон? Она мой друг, — он наклоняет голову набок, внимательно изучая Эндрю. — Почему ты спрашиваешь?   Эндрю чувствует себя большим дураком. Он отводит взгляд, изучая гладкую поверхность бара. Жар поднимается по его затылку, обжигая.   — Эндрю? — Нил подталкивает, раздражающе настойчиво.   — Забей.   — Эй, это ты начал. Серьезно, почему ты спрашиваешь?   — Разве человек не может задать простой вопрос, чтобы потом к нему не приставали?   Нил замолкает, что никогда не бывает хорошим знаком. Эндрю отваживается бросить на него взгляд и обнаруживает, что тот смотрит на Эндрю умными глазами и чуть скривив губы.   — Ты думал, что я все это время встречался с Эллисон? — спрашивает он, мускул на его щеке подергивается.   Если не считать его стандартного апатичного взгляда, Эндрю ничего не отвечает. Несмотря на это, Нил все еще улыбается, как будто он только что что-то выиграл. У него очень белые зубы.   — Откуда ты вообще взял эту мысль? — говорит он сквозь веселье, сдвинув брови в замешательстве.   — Разговор окончен, — объявляет Эндрю, в ужасе от того, что его раскусили, и в восторге от того, что Нил на самом деле не состоит в отношениях.   Нил качает головой, в его глазах танцуют смешинки.   — Ладно, ладно, просто выслушай меня, прежде чем вернуться к работе, — он ковыряет металлический язычок банки с газировкой, глядя на Эндрю сквозь копну челки. — На самом деле я не встречаюсь с людьми, — говорит он. — Я не интересуюсь, и я никогда не интересовался кем-либо раньше.   Необычная боль пронзает грудь Эндрю, но он ждет остальных объяснений Нила.   Нил смотрит на Эндрю долгим непостижимым взглядом.   — То есть, пока я не встретил… — его прерывает внезапное появление Мэтта и громкое приветствие: «Эй!»   — О, — говорит Нил, — Мэтт. Привет.   — Я шел в туалет и пришел сюда, чтобы посмотреть, чем ты занимаешься. Итак, — Мэтт падает на стул рядом с Нилом, — что ты задумал?   — Ничего особенного, — Нил бросает Эндрю украдкой взгляд. — Мы просто разговаривали.   Мэтт сильно моргает, переводя взгляд с Эндрю на Нила. Эндрю почти благодарен за его пьяное состояние.   — Просто разговаривали? — повторяет он. Потом пожимает плечами, ухмыляясь, — Хорошо. Дай мне тоже «просто поговорить» с Эндрю. Ты случайно не любишь машины?   Эндрю сдерживает вздох сквозь зубы и возвращается к работе.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: как быть невосприимчивым к чувству смущения, завтрашняя погода, автогид по новым машинам, почему у некоторых жуков так много ног, книги, которые нужно прочитать этим летом.  

***

  Лифт сломался.   Эндрю задерживается у почтовых ящиков после того, как вычистил кучу нежелательной почты из своего ящика, задаваясь вопросом, хочет ли он подняться на пять этажей в свою квартиру. Он всегда мог вернуться к своей машине и бесцельно колесить в ней несколько часов, пока не починят лифт. Он мог бы даже ночевать у Ваймака, если бы захотел, но на самом деле он не делал этого с тех пор, как окончил колледж.   Объявление, прикрепленное к дверям лифта, уверяет жильцов, что к концу дня его починят. Он перебирает свои ставки и предполагает, что это займет больше времени.   Он разорвал несколько рекламных листовок на неровные полосы и швырнул их на пол вестибюля, прежде чем желание принять душ и немного поспать взяло верх над нежеланием подниматься на пять лестничных пролетов.   Некоторые упражнения его не убьют. Наверное.   Он прошел первый пролет, когда его ухо настораживается; на лестничной клетке раздается знакомый стук трости, сопровождаемый более легкой поступью лап. Он выглядывает из-за перил и видит, как Нил осторожно, но решительно поднимается по ступенькам.   Ну конечно.   Эндрю удваивает скорость, цепляя подол толстовки Нила, когда достигает ступеньки, на которой стоит Нил.   — Привет, — выдыхает Нил, явно пытаясь контролировать свое дыхание. Капелька пота скатывается по его виску, привлекая внимание Эндрю, капая с его челюсти.   — Что, по-твоему, ты делаешь? — спрашивает Эндрю. Риторически.   — Ну… — Нил отбрасывает с глаз потные пряди, взмахнув головой, — я пытаюсь добраться до своей квартиры.   Этот человек станет причиной смерти Эндрю. Он испускает долгий неслышимый вздох, вытирает влажные ладони о штаны и смотрит Нилу прямо в глаза.   — Я понесу тебя, — говорит он. — Да или нет?   Это удивляет Нила до молчаливого ступора, само по себе чудо. Ладони Эндрю снова начинают потеть, пока он ждет ответа Нила.   — Да, — наконец говорит Нил, преднамеренно и осторожно кивая.   Эндрю резко кивает в ответ, скривив челюсть.   Нил передает Буфу свою трость, прежде чем Эндрю касается его спины, чтобы поддержать, пальцы прижимаются к его мятой рубашке. Руку Эндрю покалывает, кожа гудит, как под электрическим током.   — Обними меня за шею, — приказывает он.   Безмолвно, Нил кивает. Эндрю подхватывает его, положив руку ему на спину, а другую под колени.   Он легче, чем кажется. Иногда легко забыть, что Нила можно сломать. Его личность и шрамы создают впечатление, что он непобедим, что никакая сила в мире не может полностью уничтожить его дух и существование. Почти странно думать о том, что он сделан из того же, что и Эндрю, из плоти, крови и костей.   Эндрю сосредотачивается на ступенях, сосредотачивается на методичных движениях ног, сосредотачивается на сияющих флуоресцентных лампах над ними.   Он чувствует взгляд Нила на своем лице, пристальный и задумчивый, обжигающий его изнутри. Спина его футболки мокрая от пота.   Легкие Эндрю словно сгорели к моменту прибытия на пятый этаж.   — Теперь ты можешь поставить меня, — говорит Нил, когда они выходят с запасной лестницы.   Эндрю продолжает шагать к квартире Нила, словно ничего не слыша. Краем глаза он видит, как Нил посасывает свою нижнюю губу. Его пальцы сжимают черную футболку Эндрю, затем постепенно ослабевают.   Эндрю ставит Нила на ноги только тогда, когда они оказываются за дверью. Он получает свою трость от Буфа, но не отпускает футболку Эндрю.   — Ну, — говорит он, глядя на свои ботинки, — спасибо, что поднял меня на несколько этажей.   Эндрю кивает, глядя на заколку в виде подсолнуха, прижатую к виску Нила, прямо над его ухом.   — Хочешь зайти и позавтракать вместе? — спрашивает он, скользя взглядом по лицу Эндрю.   — Я должен накормить Засранку, — говорит Эндрю.   — Верно. Конечно. Виноват, — Нил убирает пальцы с футболки Эндрю. — Тогда, может быть, в следующий раз.   Эндрю ловит его руку, прежде чем он успевает полностью ее отпустить. Глядя на их сцепленные руки, Эндрю проводит широким большим пальцем по изрезанным шрамами костяшкам пальцев Нила.   Он встречается взглядом с Нилом, делает медленный глубокий вдох и говорит: — Выглядишь так, будто тебе есть что сказать.   Его слова, брошенные ему в ответ, вызывают у Нила приступ смеха.   Горло Эндрю борется за глоток воздуха, его сердце кувыркается. Он пытается вспомнить, видел ли он когда-нибудь раньше или слышал, как Нил искренне смеется, и решает, что нет, не видел.   Он бы помнил это, если бы видел; эта легкая судорожная задержка дыхания, серебристый звук, исходящий из мягкой формы его рта, прищур его ярко-голубых глаз — Эндрю никогда бы не забыл такого.   — Да, на самом деле, — Нил крепче сжимает руку Эндрю. Его глаза ясны и правдивы, как летнее небо. — Что ты скажешь о том, чтобы переехать со мной?   Эндрю замирает.   — Я нашел действительно прекрасное место недалеко отсюда. Оно находится в хорошем районе, и это одноэтажный дом с тремя спальнями, так что места предостаточно.   Нил делает паузу, его нижняя губа прикушена.   — И там есть этот огромный задний двор, но я не силен в садоводстве, как ты прекрасно знаешь. Мне может понадобиться кто-то, кто будет жить со мной, чтобы у меня был кто-то, кто позаботился бы о растениях, которые я покупаю, особенно о Брунгильде и Бакминстере. Я также не думаю, что Буф сможет жить без тех закусок, которые ты для него готовишь.   Нил улыбается; тихая, обезоруживающая вещь.   — И мне нужно, чтобы кто-то заставлял меня завтракать по субботам и, конечно же, платил половину ипотеки.   Эндрю сжимает губы, чтобы они не дрожали. Следующий вдох хрипит у него в легких.   — Эндрю, — тихо, словно боясь, говорит Нил, — ты останешься со мной?   Эндрю закрывает глаза, сдерживая смешок.   «Я останусь так долго, сколько ты захочешь», вспоминает он свои мысли.   Он опускает лицо, прижимаясь лбом к плечу Нила. Нил на мгновение напрягается, а затем расслабляется.   Он думает о Ниле и обо всех аспектах, которые делают его — беззастенчиво сломленным и сокрушенным, проницательность в его глазах похожа на лезвие ножа, в серебряном свете полной луны, льющийся на его шрамы.   Он думает о «мне нравится с тобой разговаривать» и о «я рад, что ты жив», и о «я забочусь о тебе», о цветочных заколках для волос, о вязаных вручную одеялах и о снежинках, разбросанных по копне рыжих волос, словно галактические пылинки.   Он думает о невозможности существования Нила в его жизни и о том, как одно слово могло позволить ему удержать Нила рядом с собой.   — Да, — шепчет он в хлопчатобумажную ткань свитера Нила.   Он слышит прерывистое дыхание Нила, чувствует, как лицо Нила поворачивается так, что его щека оказывается на макушке Эндрю.   Чувствуя себя храбрее, чем когда-либо в своей жизни, Эндрю обнимает Нила за талию и сжимает пальцы сзади на его свитере.   Он держит глаза закрытыми и дышит.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: что нужно знать, прежде чем купить дом и владеть им, транспортные компании, которые не опустошат ваш кошелек, метод Марии Кондо, как украсить дом с минимальными затратами, функции, которые сделают ваш дом более доступным.  

***

  У нового соседа Эндрю по дому шумные друзья.   Они помогли передвинуть мебель, но Эндрю выгнал их всех после того, как они занесли все коробки в дом.   Его сосед по дому наблюдал за происходящим с легкой улыбкой, расцветающей в уголках его губ, как бутон цветка в зарождающейся весне. Это еще более привлекательно, чем заколка в форме пиона, расположенная возле его виска, прямо над ухом.   — Закончим распаковку?   Эндрю еще какое-то время смотрит на Нила, просто потому что может, затем кивает и возвращается к стопке коробок на кухонном полу. Буф и Засранка дремлют на террасе, свернувшись вместе калачиком.   Когда Эндрю открывает первую коробку, он останавливается. Убедившись, что да, это набор из нетронутого, тонкого, прекрасного фарфора, он подходит к Нилу.   — У тебя есть фарфоровый сервиз, — говорит он, риторически.   — Ага, — Нил кладет Гертрудис, Седжвик и Рона на подоконник, а затем берет трость и шаркает рядом с Эндрю. — А что?   — А что, спрашивает он.   Нил заглядывает в коробку и пожимает плечами.   — Я редко им пользуюсь.   — Почему, — снова спрашивает Эндрю.   — Потому что, — отвечает Нил, — он такой хрупкий. И у меня есть все эти другие крепкие вещи. Я не понимаю, почему мне нужно заменять их какой-то посудой, которая так легко ломается.   Эндрю живет с безвкусным варваром. Прагматичным, конечно, но Эндрю все еще собирается выбросить некоторые из уродливых кружек и тарелок теперь, когда он знает, что у них есть лучшая, более красивая посуда.   Они называют это днем после того, как Засранка просыпается и портит коллекцию пряжи Нила. Пока Эндрю убирает это, Нил готовит им чай. Эндрю выносит кружки с бананами в пижаме во внутренний дворик, а Нил устраивается на ступеньках, Буф устраивается рядом с ним, положив голову на колени. Брунгильда и Бакминстер расположились возле раздвижных дверей и выглядят там как дома.   Что-то гремит в гостиной. Эндрю предполагает, что Засранка опрокинула пепельницу, которая никому из них не нужна.   — Если ты когда-нибудь задумывался, — вежливо говорит он, — именно поэтому я называю ее Засранкой.   Нил сокращает дистанцию между ними, прислонившись к боку Эндрю.   — Не притворяйся, что не гордишься ею за то, что она красивая маленькая девочка.   Он кладет голову на плечо Эндрю, глядя на их неукрашенный сад. Он тихо мычит, рассеянно почесывая голову Буфа.   — Я думаю, тебе стоит посадить бархатцы.   Эндрю хмыкает о край своей кружки, раздумывая.   — А как насчет помидоров, которые ты хотел?   Нил дважды хлопает его по руке.   — Ты разберешься.   «Оставил всю тяжелую работу на меня», — размышляет Эндрю. — «Ты действительно угроза».   Нил выпрямляет спину, создавая небольшое расстояние между ними, чтобы он мог смотреть на лицо Эндрю.   — Знаешь, — начинает он с коварным блеском в глазах, — забавно, что мы делаем все наоборот, — его взгляд скользит вниз, к губам Эндрю, затем снова к его глазам. — Мы стали жить вместе, хотя еще ни разу даже не поцеловались.   Эндрю чуть не пролил себе на колени целую кружку горячего чая.   — Я имею в виду, что мы не обязаны, если ты не хочешь, — Нил кладет свою руку на руку Эндрю, его пальцы знакомы и теплы. — Но знай, что губы мои, два румяных пилигрима, готовы сгладить это грубое прикосновение нежным поцелуем.   Эндрю отставляет кружку в сторону и сжимает руку Нила, придвигаясь ближе, пока их носы не соприкасаются.   — Хватит цитировать Шекспира.   Глаза Нила мягкие, его улыбка еще мягче.   — Но тебе нравится, когда я это делаю.   Эндрю не тратит время на опровержение. Он проводит большим пальцем по губам Нила, подсчитывая, сколько раз он представлял, как целует их.   — Да? — спрашивает он.   — Да, — отвечает Нил.   Эндрю вдыхает, будто собирается нырнуть в бассейн с холодной водой, и наклоняется.   Из ниоткуда Засранка карабкается ему на плечи, сбивая с толку. Она мурлычет, как будто не сделала ничего плохого, с энтузиазмом трется о его щеку.   Нил моргает. Затем он смеется, с открытым ртом и весело.   Что-то в Эндрю дрожит и твердеет одновременно.   Он мог бы привыкнуть к жизни здесь, к тому, чтобы жить с кем-то.  

***

  Недавняя история поиска Эндрю в Google: мята для кошек, распродажа во дворе рядом со мной, как спросить своего босса, можете ли вы изменить свой рабочий график, цены на билеты Ромео и Джульетты, как посадить бархатцы, как построить дом.