***
На улице семнадцатое октября. Достаточно холодно, чтобы накинуть плед на плечи и пить чай, сидя на том самом широком подоконнике. За окном ливень обрушивается на Воронеж. Как же приятны звуки осеннего дождя. Антон жил всего лишь на четвёртом этаже, но казалось, будто бы его квартира возвышается высоко над землёй. Парень несколько раз задумывался о самоубийстве, ведь толку жить, если вокруг нет ничего хорошего. Так он думал, пока в роковой день не открыл для себя «Импровизацию». В честь этого, если можно так выразиться, Шастун нарисовал более пятнадцати картин на альбомных листах и в блокноте, который носит с собой постоянно. Это были сценки из разных выпусков. Но больше всего рисунков, конечно же, Антон посвятил Арсению. Этот мужчина навсегда отпечатался в его памяти. Его хотелось изображать бесконечно — настолько этот человек западает в душу художнику. Шастун помнил даты всех своих картин. Часы показывали десять вечера, на столе стоял нетронутый торт, Антон уже целый час сидит на подоконнике с охладевшим чаем в руках. Где-то в рюкзаке валялись сигареты, но идти за ними было слишком муторно, да парень давно уже пробует завязать. Курить он начал со средней школы… Бросить не может до сих пор. В коридоре слышится какая-то возня, а потом и чьи-то голоса. Звонят сначала в одну квартиру, потом в другую. Катерина Витальевна, соседка, с кем-то ругается и посылает куда подальше, не забыв упомянуть, что Бог накажет тех, кто побеспокоил её в такой час. Далее раздаётся стук уже в дверь Антона. Парнишка нехотя, но всё же поднимается, оставляя тёплый плед. Открывая входную дверь, он думает, что ему сейчас тоже придётся ругаться, ведь ранее до него это уже сделало несколько человек, но увидев людей, которые как-то оказались на его пороге, мысль послать их мгновенно исчезает. — Здравствуйте? — максимально неуверенно произносит Шастун, глядя на четверых мужчин. — Здравствуйте, — говорит самый старший из них. — Извините, что так поздно вас беспокоим, но у нас произошли непредвиденные обстоятельства, из-за которых мы опоздали на поезд, и теперь нам негде переночевать. Мы можем поговорить об этом с вами? — Да, — только и выдавливает из себя Шастун, пуская гостей в квартиру. Они проходят и, положив сумки в угол гостиной, садятся на диван, держа в руках мокрые курточки. Нет, Антон не верит. Этого просто не может быть. Сейчас перед ним сидят те, которые стали главными звёздами канала ТНТ, те, кто подарил надежду, те… актёры, о которых он грезит ночами. — У вас, наверное, много вопросов, — разрушает тишину креативный продюсер. — Как вас зовут? — А-антон, — парень тихо присаживается напротив. — Ко мне можно на ты. — Что ж, для начала спасибо, что впустил, — продолжает Стас. — Думаю, ты знаешь нас. Мы шоу «Импровизация», — парень лишь кивает, — у нас был концерт тут. Из-за некоторых, — Шеминов косится на Серёжу, который разглядывает интерьер, — мы не успели на поезд, а следующий будет только завтра в обед. Другая часть команды уехала со всеми нашими вещами, поэтому денег, которые у нас были, хватило только на новые билеты. Осталось буквально полторы-две тысячи, и номер в отеле или где-то ещё мы снять не можем. Сначала думали ночевать в подъезде, но потом идея попроситься у кого-то переночевать победила. — Поэтому мы разбудили весь дом, — Дима виновато пожал плечами. — Твой подъезд оказался единственным, в который мы смогли попасть, — дополнил Стас. — Мы можем скинуть тебе деньги потом, нам просто нужно переночевать. Позволишь остаться, пожалуйста? Антон молча дослушал до конца. Его сердце с каждым словом билось всё быстрее, и он очень надеется, что шум за окном это скрыл, иначе румяна на щеках не заставят себя долго ждать. Шастун метался глазами от одного актёра к другому, но задерживать взгляд на главном человеке побоялся. Арсений. Он сидел посередине. И если его друзья старались не смущать владельца квартиры, просто раззираясь по сторонам, то он же смотрел только на парня. Будто изучая, проходился глазами по всему телу, от чего у Антона даже пробежали мурашки. Когда Шастун смущённо ответил, что никаких денег не нужно и он готов помочь, Попов усмехнулся. Кажется, всё-таки заметил. Младший показал, где ванная, после чего повесил все куртки на крючки в коридоре. Предусмотрительно закрыв свою спальню, он предложил чаю или чего-нибудь поесть. Никто не отказался. Шастуну было стыдно, что у него в доме из развлечений имеется только телевизор, ведь ноутбук и компьютер пришлось продать, когда дядя сказал, что один раз не сможет заплатить за квартиру. А ещё на зиму нужны были тёплые вещи, да и в принципе обновить гардероб не помешало бы. На полках под плитой хранилась гречка и макароны. Антон ест не так много и не так часто, поэтому переживал, чтобы импровизаторы наелись. Сварив всю пачку спагетти и сделав салат из оставшихся овощей в холодильнике, он пожелал приятного аппетита и ненадолго удалился в свою комнату, сказав, что его могут позвать в любой момент. — Забавный он, — между делом произнёс Серёжа. — Честно, не ожидал, что впустит. — Нас послали три этажа, — ответил Дима. — Когда-то же должны были смиловаться. — Хороший парень, — говорит Арсений, первым опустошив свою тарелку. — Даже фотку не попросил. — Наверное, он всё-таки нас не знает. Побежал сейчас гуглить, что такое «Импровизация», — хмыкнул Матвиенко, накалывая огурец на вилку. — Вряд ли, — вклинился Позов. — Скорее всего, он просто волнуется. Не каждый же день известные люди просятся к тебе на ночёвку. — Ты куда это? — разворачивается Стас, потеряв главного актёра из поля зрения. — Пойду поговорю с ним, — Попов замирает возле спальни. — А вдруг у него дела были, когда мы пришли, или ему работать над чем-то надо? — Думаю, он сказал бы, будь это так, — бросает Арсений, прежде чем скрыться за дверями.***
Антон нервно ходит по комнате, собирая все рисунки. Желательно спрятать их куда подальше, ведь у него имеются такого содержания, которое не одобряет современное общество. Шастун несколько раз рисовал себя в объятиях Арсения и ещё несколько раз, когда тот целовал его. Если эти картины увидят, то будет как минимум просто некрасиво. Далее он принялся наводить порядок: заправил кровать, сложил канцелярию, ранее просто разбросанную по столу, и аккуратно запихал все вещи в шкаф. Вешая фиолетовое худи на вешалку, Антон понял, что успел вовремя, ведь в следующую же секунду в дверь постучали. — Да, заходите, — спокойно ответил парень, ведь ожидал, что зайдёт Стас, чтобы спросить ещё что-нибудь, но какого же было его удивление, когда Арсений улыбнулся ему. — Ещё раз привет, — он закрыл дверь, осматривая комнату, — и ещё раз спасибо. Ужин мне понравился. — Не за что, — односложно отвечал Антон, ведь уровень его волнения с каждой минутой, проведённой рядом с этим человеком, только возрастал. — Ты не против? — указывая на стул, спросил Арсений, на что получил кивок. — Сколько тебе лет? — Двадцать, — хотелось просто лечь на кровать и кричать в подушку от сложившейся ситуации, но приходилось твёрдо стоять на ногах. Ну же, соберись, Шастун! Любовь всей твоей жизни сейчас смотрит на тебя! — У тебя сегодня день рождения? — глядя на нетронутый торт на столе, поинтересовался мужчина. Антон дал себе мысленную пощёчину. Если Арсений сейчас поздравит его, он точно грохнется в обморок. — Тогда загадывай желание, а я исполню. — Нет-нет, не нужно, — Попов улыбнулся, а у Шаста чуть сердечный приступ не случился. Разве можно быть таким красивым?! — Может и не нужно, но я хочу сделать тебе подарок, — старший посмотрел в угол, где стоял накрытый тканью мольберт. — Рисуешь? — Немного. — У меня есть знакомый художник. Могу попросить его купить хорошие краски. Какими ты пользуешься? — Мне будет очень неудобно, если Вы купите мне что-нибудь. Мне правда ничего не нужно, — Антон всё-таки рискнул посмотреть в глаза мужчине и тут же потерялся в этих голубых океанах. Иногда, когда видишь людей, подробно ему, невольно думаешь, что прекраснее их на Земле уже ничего не найти. — Так ты всё же знаешь, кто мы? — повёл бровью Арсений, разглядывая подоконник. — Конечно, знаю, — парень так заулыбался, что на мгновение забыл, кто перед ним. — Мне очень нравится ваше шоу. — Я польщён, — ему ответили в своей манере. — Тогда не хочешь автограф? — Хочу, если честно, — от такого будет невежливо отказаться. Автограф? Это всё, о чём он только мечтать мог! — Почему тогда молчал? — Думал, что вам сейчас не до этого. — Брось, я всегда рад, — ну вот опять… эта его чёртова улыбка, — а остальных заставлю, даже если они не захотят. — Это вовсе не обязательно, — поспешил перебить парень. — Мне будет достаточно и Вашего. — Арс. — Что? — переспросил Шастун, хоть расслышал всё и с первого раза. — Можно просто Арс. Я, признаться, комплексую из-за возраста. После двадцати начал. А что? Я не молодею, а я актёр. — Вы не дадите об этом забыть, — эта фраза заставила Антона усмехнуться, ведь он понял отсылку. — А ты был на сегодняшнем концерте? — как-то воодушевлённо спросил Арсений, а парень виновато помотал головой. — Почему? — Из-за дел не смог пойти. — Значит, мы всё-таки тебя отвлекли. — Совсем нет! — спохватился младший, —То есть… — у него не было возможности подумать над ответом. — Ты не обязан мне всё рассказывать, я просто пытаюсь поддержать разговор. Если я тебе мешаю, ты можешь мне об этом сказать. Я ведь тоже человек, — Арсений встал со стула и через секунду уже оказался возле Антона. — Нет, не уходите, пожалуйста, — парень так растерялся, что схватил мужчина за рукав кофты. Взгляд Попова невозможно описать словами, ведь никто не знает, что творится в его голове. Шастуну бы очень хотелось побывать в этом чудном мире. — Мне нравится разговаривать с Вами. — Я не собирался уходить, — усмехнулся Арсений, а сердце младшего снова пропустило удар. — Покажешь рисунки? — кивнул он на мольберт. Антон и сам не понял, как наступила полночь. Арсений зашёл в комнату так неожиданно и моментально заставил забыть обо всём. Этот мужчина… такой же приветливый и ласковый, как и на экране. Шастун сдерживал себя и старался лишний раз не пересекаться взглядами, но с каждым уклонением от зрительного контакта внутри возрастала грусть — они ведь больше никогда не увидятся. Наверное, это очень странно. Любой бы постарался сделать всё, чтобы добиться максимального внимания и хоть как-то запомниться своему кумиру, но парень — не все. Он просто не может побороть свою стеснительность, а ещё… Он не достоин даже взгляда этого человека. Да, Антон правда так думал. Посмотрите на него: худое тело, скучная жизнь, растянутая одежда, а кудрявая чёлка падает на лоб. Он сам по себе — некрасивый. Этот контраст между ними только всё больше убеждал его в этом. Арс до безумия интересный человек, сколько же всего он знает, какой начитанный. Он удивительный, потрясающий, нереальный. Такой милый и сексуальный одновременно… Великолепный… Шастун до сих пор не понимает, почему судьба разрешила им увидеться, но это несомненно всё, чего только он мог пожелать. Зачем нужны дни рождения? Зачем вообще праздники, если никто и никогда не смог бы подарить ему настолько значимый и важный подарок? Это безумие. Полпервого. Арсений сидит на подоконнике, разглядывая рисунки парня. Тот же сидит напротив, укутавшись в плед, наблюдая, как любовь его жизни с неподдельным интересом разглядывает его каракули. Антон не смог отказать, когда старший спросил, рисовал ли он что-то связанное с их шоу. Как Арсу вообще можно отказать? Серёжа со Стасом и Димой, как и говорил Попов, расписались на одной из его картин, после чего легли спать на раскладном диване в гостиной. Они устали, им нужно отдохнуть, поэтому Шастун приглушил свет в комнате, оставив включённой только настольную лампу. Арсений, почему-то, спать совсем не хотел. — Этот очень красивый, — с огоньком в глазах произнёс мужчина. — Можете оставить себе, — не задумываясь произнёс парень. — А вот и оставлю, — Попов усмехнулся, отпивая горячий шоколад, что Антон принёс ему несколько минут назад. — Это, пожалуй, самые лучшие арты, которые я видел. Ты пробовал себя в графическом дизайне? — Нет, у меня нет денег на планшет, — после этих слов Шастун мгновенно заткнулся. Кажется, ночь и правда развязывает всем язык. Ему не стоило этого говорить. — Я просто сейчас как раз работаю, чтобы его купить, поэтому экономлю, — попробовал выкрутиться парень, но под проницательным взглядом мужчины оставил эту затею. — Много берёшь за свои картины? — Арсений сделал ещё один глоток, прислонившись к окну. Всё словно в фильме. И, конечно же, в главной роли лучший актёр. — От пятисот рублей, — честно признался Шастун. — Смотря, что просят нарисовать. — А меня нарисуешь? — внезапно спрашивает Попов, и младший давится своим напитком. — Это значит нет? — он состроил грустное выражение лица. Антон просто усмехнулся, принимаясь за работу. Арсу льстило то, что парень так старается ради него. А вообще, он затеял это, чтобы подольше посмотреть в его глаза, ведь тот робел и явно стеснялся. Хотя, его можно понять, не все же встречают своего кумира, тем более при таких обстоятельствах. Покоя не давал ещё один вопрос: а Арсений ли его кумир? Может, это Димка Позов со своим блестящим умом или Серёга с любимой всеми неизменной причёской? Или вообще Стас, ведь он такой ответственный и серьёзный? А спросить нельзя, ведь мужчина был уверен, что парень ответит его имя, чтобы не обидеть. Хотя… он такой искренний и честный, вряд ли сможет соврать. Из раздумий Арсения вытянул шёпот Антона. — Какой же ты красивый, — этот комментарий заставил его усмехнуться, отчего Шастун резко оторвался от своего рисунка. — Извините, Вам, наверное, неприятно слышать такое от парня. — Нет-нет, всё в порядке. Оценка от парня мне даже больше нравится, — мужчина нарочно подарил младшему улыбку, ведь просто не мог отказать себе в удовольствии ещё раз понаблюдать, как мило краснеют его щёки. — Вы не замёрзли? На улице до сих пор дождь. — Да нет, всё-таки он не будет вечен. «Как и наша встреча с Вами…» — мысленно дополнил Антон. Мужчина, сидя на его месте, также разглядывает площадку внизу, поэтому Шастун позволяет себе не отрывать взгляд чуточку подольше. Ему бы хотелось ещё помечтать. Парню пришлось лечь на своей кровати, ведь Попов ни при каких условиях не соглашался на это. Антон беспокоился, что гостю будет неудобно на полу, но переубедить старшего он всё же не смог. Уже засыпая, Шастун через силу приоткрыл глаза, чтобы увидеть этого человека в последний раз. «Скоро наступит утро. Вы уедете. И я больше никогда вас не увижу. Этот день навсегда запомнится мне, ведь я наконец окончательно потерялся в Ваших глазах. Знаете, меня не волнуют деньги или блестящая репутация, весёлый отпуск заграницей или поступление в престижный вуз, потому что… Наверное, я по праву могу называться самым счастливым человеком на планете, ведь мне посчастливилось встретиться с Вами. И хоть я понимаю, что это конец, что между нами большее просто невозможно… я никогда не перестану Вас любить. Потому что Вы — всё, что у меня есть»***
Чтобы приготовить завтрак, Антону пришлось сбегать в супермаркет, ведь поезд в обед, а не накормить гостей просто невежливо. Стас был самым спокойным, будто у себя дома, а вот актёры чувствовали небольшую неловкость от того, что хозяину квартиры приходится о них заботится. Утром Шастуну удалось пообщаться со всеми и его даже уговорили сделать фотографию. Можете себе представить, что ваши кумиры сами настаивают на том, чтобы сфоткаться вместе? А парню даже представлять не нужно. Ближе к одиннадцати Стас перестал разговаривать по телефону, который до этого не умолкал несколько часов, и Серёжа предложил поиграть в карты. Конечно, младший проиграл первым. Он не особо понимает, как можно запомнить вышедшие карты и есть ли какая-то определённая стратегия, поэтому делает как знает. Дима был вторым, кто не смог победить у такого мастера, как Матвиенко. А Шеминов и Арсений держались одинаково: ни разу не проиграли и выходили в числе первых. Когда стукнуло без двадцати час, команда «Импровизации» начала одеваться, чтобы не опоздать на поезд, который был на 13:15. Антон как раз жил рядом с вокзалом, поэтому не проводить их просто не смог. Они и не возражали. Арсений всю дорогу шёл впереди, разговаривая о чём-то с Серёжей, а Дима со Стасом молча чуть медленнее двигались за ними. Шастуну было некомфортно, казалось, будто он мешает. Но ведь сказали, что всё в порядке? И вот все стоят в ожидании локомотива, который должен прибыть с минуты на минуту. У актёров в ушах наушники, а сами они залипают в телефоны. Кроме Арсения. Тот же крутился, подыскивая место для прощальной фотографии с Воронежом. Антон знает, что после каждого концерта Попов обязан выложить в свой телеграм канал что-нибудь интересное и связанное с местом, где он побывал. А вообще, Арсений фоткается всегда и везде. — Вот здесь, — парень оказался втянут в его авантюру. Теперь он подрабатывал личным фотографом, ведь друзья мужчины, по их словам, уже немного задолбались щёлкать этого активиста у каждой веточки. — Ну как? — Красиво, — что ещё мог сказать Антон? Кто-то рассчитывал на другой ответ? — У тебя есть Инста? — Арсений открыл приложение и обратно сунул парню в руки свой телефон. Тот молча нашёл свой аккаунт, где не было ни одной фотографии, и протянул мужчине. Попов неодобрительно покосился. — Я зарегистрирован просто, чтобы следить за новостями. — Надо бы тебе что-то выложить. — У меня даже подписчиков нет, мне это ни к чему. — Иди сюда, — пока Антон понимал, что произошло, Арс закинул руку ему на плечо, после чего поднял телефон и сфотографировал их. — Думаю, несколько сотен лайков тебе обеспечены, — Попов скинул фотку ему в чат, а Шастун так и застыл на месте. — Поезд под номером 143 прибывает на станцию. Просьба всех отойти от края платформы, — раздался голос женщины из громкоговорителя. — Арс, пошли! — крикнул Дима, забирая сумки с лавочки, а парень грустно смотрел ему в след. — Ты так и не сказал, что бы хотел на день рождения, — Арсений не знает, зачем продолжает настаивать на этом. Возможно, он ждёт того самого желания, которое не осмелился бы попросить сам. — А можно… обнять Вас? — и Антон наконец произносит это. Они смотрят друг на друга несколько секунд, после чего старший разводит руки в стороны. Шастун бросается к нему немного сильнее, чем ожидал Арсений, поэтому ему стоило больших трудов не упасть прямо сейчас. Попов обнимает парня за спину, а тот крепко прижимается к нему, совершенно не хотя отпускать. Мужчина теряется губами в кудрявых светлых волосах, всего на секунду, но этого хватает, чтобы ещё раз почувствовать, как на твоей талии по обе стороны сжимаются ладони. Антон не дышит. Он не понимает, что делает. Ему просто не хочется, чтобы это заканчивалось. Он жадно пытается удержать каждую секунду, проведённую рядом с этим человеком. — Значит, всё-таки я твой любимый импровизатор? — Арс отстраняется и дарит свою милую улыбку, затем смотрит в сторону прибывшего поезда, куда уже заходят его коллеги. — Мне пора. — Хорошей дороги, — желает парень, не отводя глаз. Мало. Чертовски мало времени он смотрел на него. А теперь жалеет. Больше мужчина ничего не говорит. Он разворачивается в сторону перрона и идёт к друзьям. Шастун следует за ним. Попов показывает проводнице документы, после чего заходит в вагон, и теперь младший может видеть его только через окно. Когда поезд трогается, на прощание машет только Арсений. И от этого жеста сердце снова пропускает удар. Антон ещё долго стоит вот так, задумчиво и в лёгкой куртке. Наверное, он остался бы ещё на несколько часов, если бы не нагрянул очередной ливень. Даже сейчас, бежа полностью мокрый под дождём, Шастун вспомнинает: «Всё-таки он не будет вечен…» Вечером на его телефон приходит новое уведомление.***
Антон сидит за новеньким креслом, держа в руках графический планшет; сегодня он решил попробовать новый стиль рисования. Арсений рядом тихо попивая кофе, кажется, ему правда интересно. Он молча наблюдает, не проронив ни слова за последний час. Шастун живёт в Москве вот уже целый год. После знакомства с Арсением всё в его жизни кардинально изменилось. А началось всё с того, что они стали переписываться вечерами, потом были телефонные разговоры, а чуть позже пошли и видеозвонки. Антон не знал, чем именно зацепил мужчину и что в нём такого особенного, но на пятый месяц общения, когда Попов порекомендовал его картины своему знакомому дизайнеру и тот принял его на работу со стабильным графиком и приличной зарплатой, перестал спрашивать. А ещё у Антона появилось новое прозвище — Шаст. Старший один раз сократил его фамилию, а потом как-то само понеслось. Теперь это мило. Арсений приезжал в Воронеж на выходные, а иногда даже мог увильнуть после съёмок, запрыгивая в последний уходящий поезд. Конечно, младший был благодарен за всё, но по-прежнему не понимал своего друга. К концу третьего года их близких отношений, мужчина стал вести себя странно, поэтому парень пребывал в растерянности. Арс до позднего вечера задерживался у него в гостях, долго и нежно обнимал, а один раз даже чмокнул в висок. Их прогулки как-то сильно стали смахивать на свидания, а атмосфера была на них… ванильной? И всё бы ничего, всё могло продолжаться и не возыметь никакого характера, если бы не одна тайна, которую Антон прятал глубоко у себя в сердце, а именно — его любовь к этому прекрасному человеку. Когда парень решился сделать первый шаг, то не думал о последствиях. Если бы он стал предполагать развития событий, то точно никогда бы не осмелился. Шаст стоит на балконе в своей квартире. Повернув голову, он медленно приближается к лицу Арсения, который стоит рядом, и невесомо касается его губ своими. Ответ длится секунду, после чего они отстраняются друг от друга, но лишь на жалкие пару сантиметров. — Всё-таки влюбился в меня, — говорит Попов так, будто бы его задумка свершилась. — В тебя невозможно не влюбиться, — тихо произносит Шастун, вновь закрывая глаза. Арс тянет его к себе, а Антон… а что Антон? Он невольно вспоминает то самое сообщение. От Arseniyspopov: «Антон, ещё раз с днём рождения. Надеюсь, мой подарок тебе понравился) Но я хочу подарить тебе ещё один. Это фраза дня, хотя, может быть, и месяца, а может быть вообще ответ на все вопросы: К ранам души ты кота приложи» А в конце виднеется подмигивающий смайлик. Импрофандом итак уже начал что-то подозревать, когда Арсений стал выкладывать посты с какими-то отсылками, а если узнают, кому они адресованы, точно не отстанут от него. Возможно, когда-нибудь они и расскажут, но пока оба предпочитают целовать друг друга без лишних глаз и сплетен. Успеют ещё. Тем более Попов позвал парня в «Импровизацию».