Хроники Фазбер Энтертейнмент: Отвергнутые

      «Каково это, Элизабет? Каково это быть обведённой вокруг пальца?!»…       9:15. 26 июля 2022 года. Вторник. Южный Харрикейн. Южное шоссе, 37б, подвал, убежище Элизабет:       -Я с тобой ещё не закончила, запомни это, — гневно пробормотала напоследок Элизабет и после посадки Скай на землю, принудительно оборвала передачу данных, прервав разговор с Мэгги на очень нехорошей ноте, после чего оторвала свою тыльную пластину от колонны и хмуро сложила руки в крест. В её железной голове сейчас кипела небольшая буря из эмоций, с которыми сейчас она лишь кое-как была способна совладать. Ведь по сути она до этого действительно была уверена, что её новая подруга и впредь не будет ей лгать. Хотя аниматроник и осознавала, что Мэгги на самом деле ей действительно не лжёт, но с этого момента она разочарованно убедилась в том, что та внезапно способна что-то умалчивать. И не просто умалчивать, а действительно молчать о чём-то жизненно важном. И в этом смысле Элизабет её просто не могла понять. «Что у неё в голове творится?!.. И ведь действительно… Если бы я тогда на крыше её не спросила, она бы так и не сказала, что её преследовала мне подобная механическая нечисть! Также и сейчас! Если бы я сдержалась бы и не надавила на неё, кто знает, когда она бы рассказала о той ночи! И чёрт меня дери!.. Что за безответственность! Умолчать такое!.. Пф… Да твою ж!.. Я начинаю жалеть о выборе, который я сделала… Шерри в этом смысле куда откровеннее и честнее, чем Мэгги. Она хотя бы предупреждает меня обо всём. А эта в облаках где-то там летает! Я была права… Мэгги всё ещё человек, пусть совсем необычный. Со своими пороками и недостатками. Даже она не может быть идеальной, даже не смотря на свои, казалось бы, светлые мотивы. Потому что человеческий фактор. А он всегда подразумевает собой некую часть энтропии…». Однако в этот момент, придя к такому выводу, Элизабет резко остыла. Динамика её сегментированных лицевых пластин мгновенно замедлилась, а её хмурое выражение лица гладко перетекло в некое подобие грустной вины. После этого Элизабет стоя поникла головой и хлопком чёрных глянцевых век закрыла свои изумрудные горящие окуляры. «Но ведь… Шерри тоже человек. Она тоже отчасти хаотична, как и любой другой человек. Как и Мэгги. Но я ведь приняла её… Не смотря ни на что, не смотря на её немного бурный характер, я признала её. К тому же она спасла меня… А Мэгги вернула мне часть воспоминаний… Они равны для меня теперь. Но с Шерри я дружу целый год. Если бы мне не с кем было бы сравнивать, я бы действительно пожалела о своём выборе дать Мэгги то, чего она хочет. Несправедливо отталкивать её на фоне того, что я с ней провела ещё совсем немного времени. Люди не одинаковы. Шерри является собой, и Мэгги является собой. Наверное, я была сейчас ней слишком сурова…». Элизабет вновь открыла свои глаза, на сей раз устремив свои белые сияющие зрачки к потолку, немного раздражённо промычав в воздух, вновь углубившись в свои бурлящие мысли. «Однако это всё равно не отменяет, что Мэгги умалчивает от меня информацию. Пускай она и не лжёт мне, но вот её молчание в отличие от лжи мне никак не проверить. По идее, можно списать это на то, что она просто забыла об этом на фоне всего, что с ней сейчас происходит. Однако это же всего лишь теория. Я не могу точно знать, что у неё на уме. Может она боится? Может молчит в своих личных интересах? Может быть дело в скромности? Я её знаю! Единственная вещь, которая не поддаётся взлому, является человеческий мозг. Полноценную информацию без желания владельца оттуда никогда и никак не выудить. Главное в моём случае донести до неё, что если она связалась со мной, то молчать отныне запрещено. В противном случае в такой обстановке, когда на меня ведётся охота, ни о каком доверии речи не идёт. Это железно…». Параллельно этому аниматроник прежде всего задумалась о том, что она сейчас не без труда узнала от журналистки. Эта информация откровенно шокировала её, ведь теперь она осознала, что то происшествие на Гранд-стоит неделю назад, в котором она была истинным вынужденным зачинщиком бойни, вовсе не было типичным, если не считать непосредственной встречи с Мэгги. Само осознание, что в девушку тогда кто-то выстрелил дротиковым снарядом, содержащим дозу адреналина, по-настоящему будоражило её в самом плохом смысле этого слова. И Элизабет понимала: Мэгги не ошибается, сказав ей, что именно адреналин стал причиной не только её пробуждения в момент её прибытия, но и её гипергликемического припадка. Пускай Элизабет и не шарила за химию, но она прекрасно знала, как именно адреналин воздействует на человеческое тело. А зная, что у Мэгги сахарный диабет, она теперь могла предположить, как именно это могло на ней тогда сказаться. Это полностью объясняло, как так получилось, что момент их знакомства и припадка журналистки так идеально совпал. Однако не смотря на такое хорошее прояснение ситуации Элизабет так сильно была напугана вовсе не тем, что в Мэгги попал этот дротик, а самим фактом, что в неё выстрелил кто-то посторонний ещё до её прибытия. Это для неё означало, что судя по всему в ту ночь на Гранд-стрит за всем происшествием наблюдал кто-то посторонний с дротиковым оружием наперевес. «Я была там и помню всё. Это были не те подонки, что схватили Мэгги. У них не было при себе никакого оружия, кроме пистолета и ножа. Также как и нет причин вкалывать в неё адреналин, ведь им она наверняка была нужна выключенной. Значит в тот момент на Гранд-стрит был кто-то ещё… Но… Как такое возможно?.. Я ведь тогда проверила все ближайшие камеры. Никого в округе не было кроме меня, Мэгги и этих отморозков. Судя по всему… Снаряд попал в Мэгги буквально за минуту, раз она как раз очнулась, когда я уже была там. Да и вообще… А как?!..». Элизабет растопырила окуляры, ведь в этот момент почувствовала себя крайне виновато перед Мэгги и схватилась своей большой правой ладонью за лобовую пластину, ведь вспомнила сейчас последние слова, которые только что та произнесла:       «Так я-то думала, что ты в курсе, но намеренно молчишь! Ты же была там! Мы разговаривали с тобой! Неужели ты не увидела железную болванку, застрявшую у меня в шее?..».       «А ведь и вправду…» — поражённо тут же задумалась Элизабет, положив на лоб вторую ладонь, не понимая, как такое могло произойти. — «Я не увидела… Я не видела, чтобы эта штука была у неё в шее. Я смотрела на Мэгги практически в упор… Я не помню, чтобы там что-то застряло. Не может быть, чтобы в неё могли попасть откуда-то прям со спины, где я это могла проглядеть. Только сбоку или спереди, где я бы точно это просекла. Чёрт меня дери… Может быть этого и не было вовсе?.. Может быть сестра Мэгги, Изабелла, ошиблась? Да ну, нет… Маловероятно. Всё говорит о том, что она нашла этот дротик. И судя по аудиозаписям с её смартфона даже показывала его Мэгги. Даже определила тип дротика. Это очень странно… Может дротик вонзился в Мэгги сразу после нашей встречи? Нет, это невозможно. Иначе бы Мэгги не слегла бы тогда, да и вообще не проснулась бы, если только это не совпадение. Выходит до этого. А значит… Кто-то ещё скорее всего видел меня». Тем не менее, Элизабет сейчас волновало вовсе не то, как она не заметила дротик, а тот, кто его выпустил. «Это что-то несусветное… Зачем кому-то стрелять в неё дозой адреналина? Чтобы убить? Она ведь сразу после этого опрокинулась, когда я сбежала, верно? Вроде и так… Но… Тут что-то не чисто. Ведь кто-то выстрелил в неё буквально за минуту или две до моего появления. Это никак не вяжется с логикой. Это совпадение? Возможно ли вообще такое? Я помню, что сёстры Берг при разговоре упоминали некоего убийцу, что разгуливает по городу. Может ли быть, что это было его рук дело?..». Элизабет и раньше слышала, что в Харрикейне поселился серийный киллер, но знала она об этом исключительно понаслышке. По сути по-настоящему она узнала об этом только день назад, когда произошло четвёртое по счёту убийство. И не кого-то там, а офицера полиции. Такое событие уже прогремело по всему городу и по всем городским новостям, поэтому даже она не смогла этого не заметить. А сейчас она по сути лишь убедилась, что этот убийца и вправду реален. И что Мэгги и Изабелла по какой-то причине самовольно ввязались в это дело. Это очень сильно её беспокоило сейчас, ведь она прекрасно осознавала, что если Мэгги подвергла себя опасности, что добиться встречи с ней, то может подвергнуть себя опасности ещё раз, попросту будучи вмешанной во всё это. «Одно мне не даёт покоя… Я узнала об этом киллере лишь вчера, но… В СМИ утверждалось, что за последнюю пару недель произошло уже четыре убийства. Как такое возможно?.. Я же ведь слежу за городом через системы видеонаблюдения. Если убийства происходят ночью, то почему я их не вижу? Словно он знает, что я как-то могу следить. И подготовился, делая что-то в противовес. Но что именно он делает?.. Почему я его не вижу?.. Также ведь было и неделю назад, на Гранд-стрит. Я просто не видела… Кто ещё знает обо мне?.. Чего он пытается добиться, выстрелив адреналином в Мэгги? Что вообще происходит?!..». И тут, думая обо всём этом, Элизабет вспомнила, что Мэгги неоднократно произносила имя некого человека, что был как-то связан с Пицца-Плексом. По разговорам Мэгги и Изабеллы, она вспомнила, что этим человеком была некая Ванесса Эллисон, что судя по имеющейся у неё сейчас информации могла быть сотрудником компании Fazbear Entertainment. Однако Элизабет не была в этом уверена на все сто процентов, ведь знала об этом только из разговоров Мэгги и Изабеллы. «Кто такая эта Ванесса? И почему именно она так интересует Мэгги? Какое у неё к ней дело, если Мэгги хотела отправиться в Пицца-Плекс? Прямо сейчас этого не узнать. Судя по всему, у них были разговоры о ней ещё и до того, как я их прослушивала через её смартфон. Выходит, придётся узнать об этом самой. Надо сделать это сейчас же, пока Мэгги не натворила дел. Не дай бог с ней что-нибудь случится». Приняв это решение, Элизабет подошла к своему левому верстаку и сосредоточенно положила ладони на его поверхность, запустив параллельно в своей голове процесс входа в полицейскую базу данных, что уже давным-давно ей взломана. Она развернула интерфейс в своих глазах и вывела одно большое окно, в котором должен был высвечивается весь журнал с личностями, что были зарегистрированы в их системе. Сейчас это окно было пустым, так как процесс получения доступа к данным всё ещё шёл. Однако не прошло больше десяти секунд, как доступ к данным был успешно одобрен. Окно тут же в одно мгновение заполнилось таблицей, где были размещены имена, номера паспортов, личные данные, лица, судимости и даже отпечатки пальцев. Но Элизабет не интересовала прям вся эта таблица. Прямо сейчас её интересовала исключительно функция поисковика, которую она тут же запустила, задав параметр поиска на полное имя. «Так… Ладно. Ванесса Эллисон. Ввод…». Убедившись, что имя точное, Элизабет ввела его в строку поисковика и запустила поиск по всем базам данных, а потом принялась ждать. Результат не заставил себя долго ждать, и через пару секунд программа наконец-то показала ей итоги поиска. «Эм… Чего?.. Минуту, это какая-то ошибка. То есть в смысле данных нет?..». Изумившись внезапно пустому окну поиска с отсутствующими данными, Элизабет запустила поиск по имени повторно, однако результаты были абсолютно идентичны первой попытке. «Какого?!.. Данных нет!.. В полицейской базе данных нет информации… Невозможно! А имя точно правильное? Да, всё правильно. Я не могу ошибаться, я слышала тогда именно это имя, но… Как?!.. Почему?!.. Хотите сказать, что Ванессы Эллисон…». Она поражённо подняла голову с округлёнными паникующими глазами, свернув окно базы данных в своём интерфейсе, оставив свой обзор чистым. «…не существует… Тогда… Кто именно скрывается под этим именем?.. Кто именно носит это имя?.. И почему Мэгги знает его?.. Неужели всё это время…».       В этот момент Элизабет вдруг ощутила, как позади неё меж её лицевых пластин проскользнул мимолётный поток воздуха. Словно что-то издали, с другой стороны её убежища, подуло на неё. Атмосфера вокруг неожиданно изменилась, а откуда-то издали послышался странный свист как будто бы от сквозняка. Вокруг немного похолодало, воздух начал движение, как будто бы помещение перестало быть закрытым. В нём словно пробили брешь. И Элизабет это ощутила очень отчётливо. Ей даже не требовались глаза, чтобы всё тут же понять. Ведь вход и выход из этого бункера был лишь один. И он бы прямо за её спиной. В прямо противоположной стороне убежища. «…всё это время…». В этот момент она резко развернулась назад, встречая поток лёгкий воздуха, что хлынул на её фейсплейт. В панике и страхе она уставилась прямо туда, откуда дул этот ветер. И тут же осознала, что не ошиблась. Ветер дул именно оттуда. От армированной двери входа в убежище, что была неожиданно открыта настежь, раскрывая перед ней только непроглядную тьму лестничной кладки, ведущей на поверхность из этого подвала. И тогда страх подскочил внутри Элизабет как никогда до этого. У неё не было человеческого сердца, но она знала, что иначе бы оно стучало сейчас с пулемётной скоростью. И тогда она сжала свои руки в кулаки от напряжения. «…это была одна большая ловушка, в которую я угодила…»…       Шаги… Следующее, что Элизабет услышала, были шаги, что эхом раздавались по всему помещению откуда-то издалека, которые словно направлялись к ней. Нагнетающе медленно, но крайне верно. Но аниматроник всё равно продолжала пялиться на открытую железную дверь, словно тьма за ней поглотила её взгляд чёрной дырой. От страха Элизабет застыла на месте. У неё сейчас был самый настоящий шок, похожий на паническую атаку. «Она была закрыта на замок… Только я и Шерри владеем ключами от этого места… Кто смог открыть дверь за моей спиной так, чтобы я этого не услышала…». И вновь некий звук шагов, что приближался к ней всё ближе и ближе, легко и изящно, не подавая ни капли сомнений. И этот звук был уже здесь. Прямо в помещении этого убежища. Однако Элизабет, что на сей раз обратила внимание на этот шум, не могла понять, кто именно движется в её сторону. Она никого тут не видела, её зрительные рецепторы ничего не улавливали. Но звуки чётко говорили ей, что в убежище кто-то вошёл. И не просто вошёл, а буквально вторгся без спроса. Только тогда Элизабет наконец-то пришла в движение, и начала в панике оглядываться по сторонам, не понимая, почему никого не видит. Её зрение расходились во мнениях с тем, что она сейчас слышит. Создалось такое ощущение, словно тот, кто вошёл сюда, является полностью невидимым. «Что происходит?.. Я же слышу тебя, сволочь!.. Почему я не могу тебя видеть?.. Покажись!..». По-прежнему сжимая свои длинные руки в стальные кулаки, Элизабет сделала пробный шаг вперёд, более менее подавив свой страх и шок, и собралась, нахмурив свои окуляры. Поняв, что должна действовать на опережение, она активировала тепловизионный спектр своего зрения, чтобы определить местоположение этого «призрака» по его тепловой сигнатуре. Только вот, как только она осмотрелась по сторонам, просканировав буквально весь бункер, поняла что всё равно не видит его. А медленные шаги всё продолжали медленно приближаться к ней. И судя по звуку их теперь отделяло друг от друга только какие-то десять метров. «Я его не вижу!.. Даже тепловизор ничего не даёт! Не могу уловить даже теплоту, исходящую от дыхания. Ты что, вообще не дышишь?!..». Элизабет была более чем уверена — это был человек, а не робот, как могло бы показаться. Первое, что она заметила, это звук шагов. Он был очень лёгким и в тоже время очень резким, словно кто-то очень медленно перебирал по бетонному полу каблуками обуви со стандартной полупластиковой обрезиненной подошвой. А второе, сама громкость звука выдавала в «невидимке» примерно человеческий вес. Это могло сказать ей точно, что ей сейчас угрожает именно человек, а не ей подобный аниматроник или то самое существо, о котором ей рассказывала Мэгги. И в связи с этим Элизабет теперь вдвойне не понимала, почему не видит его. «Если тепловизор не ловит, я определюсь по звукам!». Поняв, что должна сейчас делать, Элизабет сменила спектр зрения за визуально-звуковой. В её глазах тут же появились визуализированные круги-волны, что исходили ото всех источников звука в пределах её зрения. Выждав очередной шаг «призрака», она наконец-то увидела, откуда пошла звуковая волна. Теперь она точно знала его местонахождение. «Попался!.. Нет. Стоп! Что он там делает?..». Элизабет дважды убедилась, что звуковая волна пошла прямо оттуда. А именно, от дальней левой колонны, где на высоте среднего человеческого роста в неё был вбит металлический щиток, который прямо на её глазах к её ужасу вдруг медленно со скрипом ржавых петель открылся сам по себе. И тогда Элизабет тот же час стартанула с места, быстро побежав туда, ведь это было ничто иное, как электрический рубильник всего помещения. И в этот момент пластиковые переключатели за щитком моментально щёлкнули, ударившись со звоном пружин вниз об их же раму, а свет, что освещал в весь бункер, в тоже мгновение скоропостижно погас, оставив Элизабет в кромешной тьме без малейших проблесков света. «Чёрт бы тебя побрал!». Элизабет резко остановилась, затормозив со скрежетом на полпути до уже отключённого рубильника, резко осматриваясь по сторонам. Всё вокруг покрыл мрак, и только её светящиеся глаза были по сути единственным источником света, вновь прожигая сквозь темноту. Поэтому по-умолчанию аниматронику никак не угрожала слепота от мрака, накрывшего бункер. Однако теперь её зрение стало очень туннельным, и всё из-за того, что темнота ограничивала угол её обзора, ведь свет от окуляров не распространяется на весь её взгляд. Именно поэтому она теперь по бокам видела тени, что полностью убивали её периферийное зрение. Однако даже в такой неприятной ситуации, Элизабет была немного даже смущена, ведь не понимала, чего сейчас пытался добиться тот, кто выключил рубильник на колонне. Ведь по сути отсутствие света ей вообще никак не вредило, и всё потому, что она робот. «Так это же бесполезно. Я ведь просто включу ночное зрение и всё. Чего ты этим добьёшься!?». Даже без лишних соображений, Элизабет развернула интерфейс в своём взгляде, чтобы включить ночной спектр зрения. И в последний момент, прежде чем это сделать, моментально осеклась. Сообразив сейчас, что может грозить ей в этом случае, аниматроник вновь свернула свой интерфейс, решив всё-таки довериться свету от своих светящихся окуляров. «Я сомневаюсь, что вторженец не знает о том, что у меня есть ночное зрение... Что если он на это и рассчитывает?.. Если в момент, когда я включу ночной спектр, вдруг произойдёт резкая вспышка, то у меня закоротят глаза и меня ослепит как минимум на полминуты. Это единственная слабость моего ночного зрения. Я не могу так рисковать. Тем более... Раз этот урод пытается меня так спровоцировать, значит вряд-ли может мне как-то навредить, пока я вижу всё вокруге. Это значит, что света моих собственных глаз мне сейчас точно должно хватить. Я не подпущу к его к себе ни на шаг». В этот момент, как Элизабет и предвидела, прямо под рубильником вдруг что-то резко вспыхнуло белым светом, на пару мгновений с громким хлопком облив весь бункер световым потоком, что врезался Элизабет прямо в её серебряные зрачки. Робот лишь на пару секунд прикрыла свои окуляры веками, ведь так совпало, что в этот момент она смотрела именно туда. Но эта вспышка по итогу ничего ей не сделала, ведь именно её предусмотрительность только что спасла её от ослепления. «Да-да! Именно об этой вспышке я и подумала! Хорошая попытка, чудик! На меня такой дешёвый трюк не сработает!». Спокойно приняв световой удар, Элизабет раскрыла свои глаза и намеренно увеличила яркость своих окуляров, а потом подключила зум и увеличила изображение, чтобы рассмотреть получше то, что только что перед ней взорвалось. Она увидела, что на полу остался странный пороховой чёрный след, а вокруг него валялись ошмётки, очень похожие порванный пропитанный лаком картон. «Это была простая петарда?.. Если я не ошибаюсь, это был примерно 12-ый корсар. Человеку ударило бы по ушам больно. Однако... Ты что!? Сейчас смеёшься надо мной!?».       -Хватит игр!! — в конце концов не выдержала и прокричала Элизабет на весь бункер так, что по всему помещению раскатилось повторившееся несколько раз эхо, так как она уже потеряла всякое терпение. — Прячешься в тени, трус!? Покажись, где бы ты ни был! — В надежде этим возгласом его спровоцировать, она вновь включила визуально-звуковой режим, готовясь вновь ловить звуки и реагировать на них.       И тогда она услышала... Смех... Маниакальный и немного ласковый высокий смех, словно кто-то со стороны надсмехается над ней. Элизабет тут же уловила этот звук, но не смогла определить, откуда он исходит, ведь он тут же отразился от стен бункера и отдал я эхом повсюду. Она не смогла увидеть изначальный источник звука, а потому очень резко обернулась назад, спиной к колонне с рубильником, случайно кинув взгляд на верстак в десяти метрах от неё. Но если тут и был источник звука, то было уже поздно. Элизабет потеряла звуковую волну, не успев определить источник. «Да где же ты...?». Элизабет вновь замерла, застыв от страха, поняв, что инициатива всё ещё не на её стороне. Единственное, что сейчас она могла определить, это принадлежность этого смеха, что раздался пару секунд назад. Ведь по его около детской высоте она без особого труда разобрала, человек какого сорта ей сейчас противостоит. «Это... Был женский голос... Мне противостоит женщина?.. Одна...?».       Резкий нервный импульс в её системе... Элизабет вдруг почувствовала, как что-то или кто-то максимально неожиданно тронул её дважды за правую плечевую оборку, и столь же внезапно ощутила чьё-то тёплое дыхание буквально в упор к её затыльным пластинам. «Какого!?..». На чистом рефлексе, аниматроник вновь резко развернулась обратно к рубильнику, устремив свет окуляров прямо в ту точку, откуда шло дыхание... И в тот же момент, стоило ей это сделать, она мгновенно впала в откровенный холодный ступор.       -Бу-у-у! — буквально полушёпотом выкрикнуло ей в лицо тёмное нечто с реально маниакальной улыбкой, что действительно стояло меньше чем в метре от неё и действительно предстало перед ней в виде очень пугающего и крайне насмешливого живого лица молодой женщины.       -А-а!!.. — от откровенного испуга отскочила назад Элизабет, что совершенно не ожидала такой наглости с её стороны, но с другой стороны после такой неожиданности она тут же встала на изготовку, ведь на сей раз чётко и верно видела прямо перед собой своего врага. «Вот и ты! Готовься... Я твою ухмылку сейчас в печёное пюре превращу!!». Даже не думая рассматривать своего врага, Элизабет моментально пошла в атаку, тут же набросившись на насмешливо улыбающуюся женщину, что просто стояла на одном месте, даже не думая бежать от неё или отходить назад. Такое поведение с её с стороны заставило аниматроника на мгновение усомниться в собственной уверенности, даже не смотря на то, что останавливаться уже было поздно. «Серьёзно? Даже ни шагу назад не сделаешь?.. Я же просто снесу тебя! Ты всего лишь человек. Что ты сможешь мне сделать за это одно единственное мгновение!?». Это было то самое мгновение, которое оставалось до удара, ведь Элизабет уже на полном замахе вынесла свою длинную правую руку и запустила прямой стальной кулак прямо ей в лоб. «Лови!».       -Медленно! — в полной улыбке выкрикнула женщина, и неожиданно для робота вдруг сдвинулась в противоположную сторону, буквально одним шагом в бок уйдя от прямого удара и пропустив длинную руку аниматроника прямо рядом со своей левой щекой. От такого Элизабет на мгновение просто обомлела. «Что?.. Увернулась!?.. Везение. Не повезёт во второй раз!». Не выжидая ни секунды, робот очень быстро с лёгким железным хрустом завела левую руку и мгновение спустя, вернув к себе правую, запустила кулак ей в челюсть. «Убивать не стану. Этот удар должен её вырубить».       -Небрежно! — вновь издевательски извернулась женщина, снова сделав всего лишь один шаг в другую сторону, так что кулак улетел чуть выше её правого плеча, так и не задев её. И только тогда Элизабет с изумлением заметила, что та даже не использует руки для своих манёвров. Она их просто держала в замке за своей же спиной. Сама же она не подавала ни капли сомнения или страха. Только самоуверенная насмешливая открытая улыбка и сосредоточенный чёткий взгляд. Сам этот взгляд одним только своим видом резво отдавал ощущением, словно он специально нацелен на то, чтобы рассердить своего противника. Этот взгляд просто издевался над своим врагом. И он тут же сослужил свою службу, ведь видя, как женщина не перестаёт улыбаться, Элизабет это тут же восприняла это как личное. Теперь у неё было только одно единственное желание — стереть эту поганую ухмылку с её лица. Динамика её фейсплейта ускорилась на максимум... И потому она нахмурилась ещё сильнее в тоже мгновение включила правую руку, подняв её над собой и сделала разящий удар когтями сверху вниз под углом. Это была уже не попытка просто оглушить её. Сейчас Элизабет абсолютно осознавала, что после такого оскорбления хочет её по-настоящему убить.       -Скучно! — лишь рассмеялась на такое женщина, всё так же держа руки за собой, и на сей раз, чтобы уйти от удара с такой большой и широкой амплитудой, сделала не только шаг в противоположную сторону, но и выгнулась назад в спине, как на Лимбо. Разящая рука с когтями прошла прямо над её глазами, лишь слегка задев кончик её носа.       -Р-р-р-а-а-р-х!! — в край озверела Элизабет, устав терпеть это издевательство, просто не понимая, как та уворачивается от ударов с такой точностью и чрезмерной уверенностью. «Я убью тебя, стерва!!». Вновь затригерившись на её маниакальное выражение лица, Элизабет не стерпела, и вернула правую руку после удара себе, чтобы на сей раз и наверняка, пока та приходит в себя после прогиба в спине, запустить руку когтями прямо ей в грудь. И когда она это сделала, глаза женщины, что увидела это, лишь насмешливо блеснули. Это был неочевидный знак того, что теперь её очередь достать из рукава свой самый главный козырь:       -Протокол 03, — на сей раз достаточно спокойно, но громко произнесла женщина, и в этот же момент аниматроник запустил в неё свою когтистую руку. И тогда Элизабет моментально оцепенела от шока. Рука, которую она только что запустила... Она вдруг потеряла над ней контроль и всю мощность. В результате женщине даже не пришлось уворачивается от удара. Она просто поймала её за кисть своей правой рукой, которую тут же вытащила из-за спины, при этом по-прежнему оставляя левую за собой, спокойно удержав всю её длинную стальную руку перед собой. И офонаревшая от случившегося Элизабет с этим даже сделать ничего не могла. Её собственная рука не просто перестала её слушаться. Она как будто бы онемела. А интерфейс опорно-двигательного аппарата в тот же час вывел на её глазах ошибку. «Что!? Невозможно... Как!?».       -Х-х-х-х-ха-ха-ха-ха-х-х! — словно бы в ответ на её паникующие мысли расхохоталась женщина, которая словно бы получала откровенный экстаз о её шока и непонимания, и внезапно одним резким движением бросила ей в лицо её же собственную онемевшую бесконтрольную стальную руку, так что та влетела роботу прямо в лоб, дезориентировав её на пару лишних секунд, которых как раз хватало, чтобы она смогла вновь пойти с козырей. — Протокол 07.       В то же мгновение ошарашенная Элизабет, получившая по лбу собственной же рукой, ощутила, что почему-то потеряла контроль над своим равновесием. Её внезапно начало кренить в левый бок, а интерфейс опорно-двигательного аппарата выдал ей ещё одну ошибку поверх первой. Только увидев и прочитав эту ошибку, Элизабет осознала, почему падает. «Твою мать!! Моя левая нога! Онемела!». Не смотря на весь свой шок и панику, она всё-таки успела всё осознать, а потому кое-как успела выставить всё ещё работающую левую руку под себя и упала с грохотом на колено, чтобы не рухнуть на бок. С этого момента, кое-как удержав равновесие на одном колене, она больше не смогла пошевелиться. Проанализировав систему, Элизабет с ужасом поняла, что больше не способна двигать правой рукой, что сейчас болталась подобно лиане, и левой ногой, которая бесконтрольно поджалась под неё. А всё дело было в том, что система почему-то перекрыла ей доступ к этим конечностям. «Какой ещё доступ!? Это моё тело!! Почему я не могу контролировать собственные конечности!?». В гневе и ярости Элизабет зарычала и подняла голову на свою противницу, что безмятежно слегка отошла от неё ближе к колонне и, дотянувшись правой рукой до вмонтированного в неё щитка, щёлкнула переключателями, подняв их вверх. В убежище тут же вернулся свет от свисающих люминесцентных ламп, что сразу же прогнали всю тьму. Всё вокруг тут же пришло в норму. И на этот раз, даже не накладывая лишние зрительные спектры, Элизабет видела своего «призрака» отчётливо и во всей красе. На неё насмешливо смотрела обычная по росту молодая женщина со светлыми золотистыми волосами, немного полноватыми губами и зелёными, прямо как у неё, большими глазами. На вид ей было порядком чуть больше двадцати лет. Её бледноватые щёки были слегка усыпаны веснушками, ногти пыли покрашены в розовый цвет, на лбу из-под чёрной кепки виднелась чёлка на правый глаз, а сами волосы были уложены в конский хвост. На ней была одета расстёгнутая чёрная лёгкая куртка, под которой виднелась белая рубашка с маркировкой Fazbear Entertainment. Так же на ней сильно выделялись строгие деловые брюки и лёгкие чёрные ботинки. Одним своим видом женщина могла бросить в дрожь, ведь взглянув на её несколько маниакальное насмешливое лицо Элизабет прочитала в ней особу, что словно одержима какими-то демонами. Она была чересчур надменной, самоуверенной и даже с какой-то стороны безумной в своей харизме. По крайней мере таким было от неё в первое впечатление. Сейчас женщина на её глазах закрыла электрощиток, после чего легко усмехнулась в её сторону и начала медленно и угрожающе идти к ней изящным плавным шагом, ставя акцент самих шагов на углы каблуков своих ботинок. И Элизабет, видя, что она не колеблясь приближается к ней, вновь зарычала, пытаясь встать, но не могла этого сделать с одной рукой и ногой. Она была практически беспомощна. «Да что же это... Такое!? Я не могу двигаться! Но как?.. Как она это сделала!?».       -Браво-о-о. Браво-о-о! — тут вдруг заголосила с улыбкой женщина, на ходу хлопая в ладоши, как бы аплодируя ей. — Меньшего я от тебя и не ждала, сестрёнка! Так хорошо раскусила мой трюк с петардой, я не думала, что ты придержишь свои способности видеть в темноте. Слухи не врали. Ты действительно умна и находчива... Признаюсь честно, ты мой большой кумир. Встреча с легендой, с самой Элизабет Афтон. Это большая честь и радость для меня! — Закончив предложение, блондинка приостановилась в двух метрах от робота и сделала ей один большой низкий поклон, вынеся при этом левую руку в сторону, а правую положив на грудь.       -Я тебе не сестрёнка, подлая тварь!! — озверела Элизабет, вновь предпринимая попытку хоть немного сдвинуться с места, но понимала, что для такого ей точно придётся упасть вперёд, а сделать она этого не могла, пока её вынужденная собеседница была в такой близости к ней. — Аргх!! Что ты со мной сделала!? — Она вновь взглянула на неизвестную женщину, всмотревшись в её, несмотря на её выражение лица, грозные зелёные глаза, постепенно вспоминая, где могла раньше её видеть. — Пф… Я знаю тебя, не так ли? Так самая охранница из Пицца-Плекса!       -Оу, да, точно. Она самая! — обнажив зубы подтвердила женщина, выпрямившись и положив руки на пояс, видимо радуясь тому, что та её помнит даже год спустя. — Мои искренние извинения, дорогуша! Кто же я такая, чтобы зайти в твой дом гостем, даже не представившись!? Моё имя Ванесса. Приятно познакомиться.       -Как же жаль, мне вот совсем не приятно! — крайне саркастично рявкнула Элизабет, наконец-то поняв, кто именно был носителем этого имени. — Ванесса, да? Ванесса Эллисон, если точнее, не так ли!?       -Оу! Ты наслышана обо мне! Ты меня смущаешь! — захохотала Ванесса, смотря на то, как она вертит своей головой, пытаясь вновь подвигать своими онемевшими конечностями. — Хех! Вижу, девчуля, до тебя ещё не дошло. Можешь даже не пытаться встать. Игра окончена! Ты проиграла. Ты не сможешь привести в движение ни правую руку, ни левую ногу. Это полностью бесполезно!       -Что ты со мной сделала, сволочь клятая!? — рассвирепела Элизабет, даже дёрнувшись от гнева и на пару мгновений раскрыв все свои лицевые пластины, обнажив металлический череп своего эндоскелета.       -А ты как думаешь? — улыбчиво сложила руки в крест Ванесса, притопывая носком правой стопы от нетерпения. — Видимо ты даже не знаешь, да? Элизабет… Открою тебе тайну. Это не Fazbear Entertainment перестроила тебя. Это сделала я. Я воссоздала тебя! Буквально по кускам восстановила твоё тело! Ты думаешь, я не предусмотрела систему ограничителей на случай, если ты захочешь взбунтоваться?       -Система ограничителей!? — поражённо переспросила Элизабет, уставившись на неё с раскрытыми окулярами во всю ширь, параллельно пытаясь найти источник блокировки и удалить его из системы. — Голосовая система ограничителей, как я поняла. Но… Что за чёрт!? Где источник этих блоков!?       -Пх-ха-ха-х! Ты действительно пытаешься удалить ограничители!? Наивная! — тут же включилась Ванесса, изумляясь её отчаянным попыткам хоть как-то сопротивляться. — Ты действительно непокорная, как он мне и говорил. Ты сражаешься, даже будучи поверженной. Как же мне это нравится. Ты так похожа на меня! Разочарую. Можешь даже не пытаться удалить ограничители. Они находятся на системном жёстком диске, который сейчас имеет одностороннюю связь. Ты не можешь изменять его содержимое или как-то воздействовать на него. А его повреждение или попытка изъять приведёт к критическому повреждению твоего мозга, ведь я спаяла этот диск с твоим процессором! Это будет означать для тебя смерть. В лучшем случае, это будет необратимый паралич. Не сопротивляйся, Элизабет. Будешь дёргаться, я тебя ведь совсем могу отключить. Могу даже убить тебя, стоит мне только назвать нужный протокол. К примеру, что случится, если я вызову первый протокол или, что ещё хуже, второй. Это твои голова и торс. Ты и сама прекрасно понимаешь, что случится, если обесточить эти участки тела.       -Я не сдамся так просто!! — вновь рявкнула Элизабет, предпочитая умереть, чем беспомощно подчиняться ей и её угрозам.       -Да, конечно. Мои угрозы для ничего не стоят. Я понимаю! — согласилась с ней Ванесса и шёпотом садистки ухмыльнулась, присев на корточки и сложив руки на коленях. — Однако тебе по-прежнему есть, что выбирать! Ты можешь погибнуть тут, от моей руки. Мне достаточно только приказать, и твоя жизнь оборвётся. Ты умрёшь быстро. И безболезненно. Я даже завидую, что у тебя есть такой простой выход. Или же, Элизабет, ты продолжишь жить! Я пощажу тебя. И ты вновь увидишь тех, кого считаешь своей семьёй. Я не сомневаюсь, ты хочешь увидеть своих лучших друзей. Особенно после того несчастного инцидента. Ты ещё помнишь 2009 год, не так ли?       -О чём ты говоришь?.. — мутно спросила Элизабет, не вникая, что именно она имеет ввиду, ведь ничего не знала о том, что произошло 2009 году, так как ничего не помнила. И этот ответ внезапно резко изменил поведение светловолосой женщины. Элизабет неожиданно заметила, как её насмешливая улыбка пропала, сменившись ровным выражением, а глаза резко расширились, словно вот-вот вылетят из орбит. Было очевидно, что она была не просто удивлена. Она была слегка шокирована таким ответом.       -Ты не помнишь 2009 год? — слегка удивлённо спросила Ванесса, встречая в ответ лишь её ничего непонимающую гримасу. — Стоять, блин… А ты слышишь голоса в своей голове? У тебя есть ощущение, что тебя… двое!?       -Что за пургу ты несёшь? — лишь грубо ответила ей Элизабет, не понимая, как ей ещё отвечать на такие странные вопросы. — Совсем нанюхалась что-ли?!       -У-у-у… Оу. Всё с тобой ясно, Элизабет! — вдруг достаточно сердито проговорила Ванесса, слегка заскрипев зубами, и легонько ударила своим кулаком по полу, как будто тестировщик после провального бета-теста. — Видимо, моя многоходовка сработала не совсем так, как надо. Значит, Маргарет Берг не смогла вернуть тебе воспоминания, верно? Судя по всему, раз ты её узнала, ты вернула только часть из них. А твоя остальная прежняя память сокрыта где-то глубоко в недрах твоей души. Кто бы мог подумать, что тебе не хватит одного припадка, чтобы вспомнить всё! Беру свои слова назад. Ты не та Элизабет, с которой я так хотела увидеться. Такая ты мне совершенно не нужна, ведь без своей истинной личности ты абсолютно бесполезна!       -Так значит я боялась этого не зря, да!? — не обращая на её слова внимания зашипела Элизабет, вновь нахмурившись, чем заставила её вновь сменить лицо на маниакальное. — Мэгги была с тобой за одно с самого начала!       -Глупышка… Мэгги понятия не имеет о том, во что на самом деле ввязалась, — насмешливо опровергла Ванесса, снова встав в полный рост на ноги. — Вернее даже… Во что именно я её втянула. Она даже не подозревала, что всё это время была манипулирована. Она не знает даже, что я и есть истинный виновник того, что она узнала о тебе спустя целых 18 лет. Всего лишь марионетка, желаниями которой было так легко управлять.       -Ты… Ты и подстроила всё это…? — шокировано пролепетала Элизабет, снова смотря на неё с откровенным неверием, даже перестав сопротивляться.       -Это я сделала так, чтобы она узнала, что ты и есть «ночной всевидящий», — продолжила злорадствуя Ванесса, расставив руки в стороны и слегка пародируя Иисуса. — Я подкинула ей того свидетеля, что якобы видел тебя. Он рассказал ей всё, как я ему указала. Только когда он описал ей твою настоящую внешность, она поняла, что «всевидящий» это ты. Было непросто выяснить, что Маргарет была знакома с тобой ещё 18 лет назад. Я была удивлена тому, что вас что-то связывает. И я выбрала её, потому что управлять ей было куда проще, чем всеми остальными. Именно по моей наводке она на самом деле узнала, где тебя искать.       -Невозможно! Это сделала Изабелла! Сестра Мэгги! — огрызнулась Элизабет, расходясь с ней в версиях происходящего.       -Да неужели!? А как думаешь, кто именно позволил ей узнать эту информацию!? Кто именно подкинул Изабелле идею совместить твои появления с топографией преступлений?! — засмеялась в ответ Ванесса, вновь этими фактами повергая роботессу в шок. — В HPD у меня есть свои люди. Изабелла была всего лишь очередным инструментом. Лишь для того, чтобы Маргарет узнала хотя бы примерно, где ты находишься.       -Ты несёшь чушь! Ты заставила её идти по твоей наводке, не зная моего точного местонахождения! — очередной раз воспротивилась Элизабет, вновь найдя несостыковку в её словах. — Это бред парнокопытного!       -Хех! Ты так и не поняла, да? — кое-как сдерживая смех сказала Ванесса, после чего засунула руку в карман куртки и вытащила оттуда связку из трёх небольших ключей, после чего бросила их на пол прямо перед ней. — Узнаёшь эти ключи? Да-да. Это ключи от этого убежища. Ахах! Иначе бы как я ещё смогла бы открыть эту несчастную дверь! — Она подняла руку кулаком вверх и показала на армированную входную дверь за её спиной большим пальцем. — Ты думала, экземплярами таких ключей владеешь только ты и твоя названная псевдо-подружка, которая застала меня врасплох год назад, но это не так. А знаешь, как такое возможно? С самого начала Элизабет. Ещё год назад я уже знала, что ты прячешься здесь, в этом проклятом бункере! И целый год я знала, что ты отсюда никуда не денешься. Ты до сих пор жива лишь потому, что я позволила тебе жить! Но настало время платить свой долг. Твоё время на исходе, Элизабет. Больше ждать нельзя.       -Но ведь это же не имеет смысла! — не понимая закричала Элизабет, склонив голову и уставившись в пол. — Если ты всегда знала, что я здесь, почему Fazbear Entertainment всё ещё не попытались вернуть меня?! Зачем надо было втягивать в это невинную Мэгги!?       -Потому что я не работаю на Fazbear Entertainment, — прямо и без колебаний ответила ей Ванесса так, словно вкладывала в это всю свою твёрдость и откровенность. — Я не работаю на это сраное начальство из зажравшихся помоев. Ты удивишься, но на тебя никогда не велась никакая охота. Fazbear Entertainment даже не знают о тебе. Я реконструировала тебя в тайне ото всех. И, разумеется, с целью. Я работаю на кое-кого другого. Кое-кого легендарного. На человека, известного в широких кругах как Орландо Блэйз.       -На известного предпринимателя и одного из главных акционеров Пицца-Плекса в сфере поставки музейных экспонатов? — решила уточнить Элизабет, ведь далеко не в первый раз слышит об этом человеке, на что блондинка лишь улыбчиво кивнула головой.       -Я собрала тебя заново именно по его указаниям, — подтвердила Ванесса гордо, вкладывая в свои слова душу. — Но мы оба не работаем на компанию. У нас есть общая цель. Не стать богатыми. Не нажиться на технологиях Fazbear Entertainment и на их успехах. А наоборот. Похоронить их. Сжечь их дотла! Уничтожить эту корпорацию зла! И всё что с ней связано! И ключом к возмездию будешь именно ты Элизабет! — Она поставила паузу, после чего сунула другую руку в другой свой карман и достала оттуда небольшую металлическую вещицу, подобно ключам бросив её на пол прямо перед глазами аниматроника. — Узнаёшь?       -Ты!!.. — ошарашенно взглянула на металлический предмет Элизабет, увидев в нём ни что иное, как дротик с цилиндрическим корпусом и небольшим оперением, что был поразительно похож на тот самый дротик, про который ей до этого недавно рассказала Мэгги. — Тот самый дротик! Но… Зачем! Какого чёрта!? — И только в этот момент Элизабет осознала не только то, для чего в Мэгги был выпущен такой же дротик с адреналином на Гранд-стрит неделю назад, но то, почему Элизабет не видела стрелявшего. — Ты знала!.. Знала, что я приду!!       -Именно я выстрелила в неё тогда! — не переставала лыбиться Ванесса, рассказывая ей эту поразительную историю. — Но выстрелила я ей вовсе не в шею, как подумали сестрички Берг. Я выстрелила ей прямо в сердце под её плащ, чтобы ты не заметила его. И чтобы Изабелла всё поняла, я заранее слегка помочила его в крови её сестры, что осталась от её раны на затылке после удара по голове. Да и вообще, Элизабет. Те люди, которых ты избила тогда. Помнишь их? Они все были наняты мной, чтобы сыграть в реалити-шоу для тебя персонально. Я сказала тем парням, что к ним приедет машина. Ох, если бы они знали тогда, что я им солгала! За то получилось очень зрелищное и кровавое мочилово, не думаешь? Хах! Иронично, что его автором стала ты, Элизабет!       -Но для чего было устраивать весь этот спектакль!? Я отправила людей из плоти и крови с почти смертельными ранами в больницу, и всё это ради того, чтобы ты потешила своё садистическое эго!? — раскричалась почти на полную Элизабет, прямо в её глаза.       -Чтобы свести тебя и Маргарет вместе, разумеется! — развела руками усмешливо Ванесса, крайне саркастично улыбнувшись в её окуляры. — Я выстрелила в неё только для того, чтобы она проснулась. Я не предвидела, что у неё появятся осложнения. Даже если бы она тогда откинулась, это ничего бы не поменяло. Осталась жива, значит сильна. А умрёт, значит умрёт! Маргарет должна была вернуть ту легендарную Элизабет Афтон, которая спровоцировала ту кровавую баню в 2009 году. Ту самую, в которой я и мой куратор так отчаянно нуждаемся. Но теперь я вижу. Маргарет в этом преуспела лишь отчасти. Ты помнишь не всё, вопреки моим ожиданиям. Ты всего лишь фикция. Лишь бледная тень на фоне той Элизабет, которую я бы хотела видеть! А в итоге кто ты сейчас? Всего лишь жалкое ничтожество из пластика и металла, которое даже не знает, что оно такое на самом деле!       -Заткнись, мразь! — гневно отреагировала Элизабет, предприняв попытку зашевелиться вновь. — Я никогда не буду потыкать ни тебе, ни твоему нанимателю! Ты ничем не отличаешься от компании, которую якобы хочешь стереть с лица земли. Что ты, что они! Вы все будете лишь использовать меня! Я никогда не пожертвую своей свободой!       -Свободой? Ты сейчас сказала «свободой»!? — переспросила саркастично-маниакально Ванесса, сблизившись с ней один шаг и наклонившись к ней. — Оу, Элизабет. Это нифига не свобода. Свобода — это миф. И глобально, и локально. Ты мнишь себя свободной, а ведь даже не осознаёшь, что находишься во власти у той, кто подарил тебе весь этот бункер. Смекаешь? — Она вновь расставила руки и пару раз зыркнула по сторонам, указывая на всё это помещение, котором они сейчас находились. — Я говорю о твоей ненаглядной Шерри Стейн. Девчонка, с легендой которой по фальшу сравнится только её фальшивая натура!       -Шерри мой друг! Она мне подарила этот дом, дала мне жить спокойно! Не смей так её оскорблять! — закипела от злости Элизабет, ведь та посмела оскорбить их дружеские отношения.       -Оу… Бедная Элизабет. Бедняжка… — пафосно проголосила Ванесса, снова издеваясь над ней своей интонацией, которую она вкладывала в эти слова. — Не понимает, что даже у роз есть шипы. Неужели ты подумала, что Шерри спасла тебя просто так? Из сострадания, да!? Чушь! Шерри спасла тебя, потому что собиралась использовать тебя в своих личных целях. Она не та, за кого себя выдаёт, глупышка. Ты думаешь, она просто студентка, каких полно? Ошибаешься. Она далеко не такая, как все, и она это знает, а оттого и страдает. Она всего лишь игрушка. Обычная избитая игрушка в собственных же глазах, над которой надругался и выбросил на помойку её собственный отец! Её настоящий отец!       -Шерри говорила, что уже не помнит своих настоящих родителей! — буркнула Элизабет, думая, что она говорит о том, о чём не может знать.       -Она лжёт! Лжёт тебе, понимаешь!? — завелась Ванесса так, словно действительно в полный серьёз хотела до неё достучаться. — Она знает, кем были её родители! Знает, что с ними произошло на самом деле! И она скрывает это только, чтобы скрыть своё истинное прошлое! Я готова поспорить, что она лжёт тебе во всём, в чём только можно. К примеру… Она рассказывала тебе, как ей удалось вырубить меня тогда год назад, когда ты выбралась из Пицца-Плекса?       -Она вырубила тебя твоей же дубинкой, — повторила досконально Элизабет то, что когда-то ей сказала сама Шерри, и даже не повысила голос, ведь и сама начала сомневаться в правдивости этих слов, особенно сейчас, когда она сама только что проиграла Ванессе с треском, даже не смотря на колоссальную разницу в силах.       -Ты и сама сейчас должна понимать, что такому человеку, как она, меня не победить в прямой схватке, — прочитала её сомнение в голосе Ванесса, вновь улыбаясь во всю ширь, словно хвалилась своим мастерством. — Ты же понимаешь, что она тебе лжёт, да? К тому же… Она тебе не рассказывала, откуда у неё взялся этот реактор, который у тебя сейчас в груди? — Ванесса напрямую показала на её светящуюся изнутри грудь, из которой сочился голубоватый поток света.       -Что!?.. — изумилась резко Элизабет, ведь слышала об этом впервые. — Всмысле!? Этот реактор уже был во мне, когда она меня включила!       -Пхех! Вот это дела! — вскрикнула Ванесса от иронии того, как сильно та утопла во лжи. — Элизабет, поверь мне сейчас как той, кто реконструировала тебя с нуля! Я не смогла запустить тебя! Я завершила твоё тело ещё до того, как эта каштановая сволочь проникла в подсобки! Но я не смогла тебя включить, потому что не могла! Твоя душа находится в том реакторе, понимаешь!? А у меня его просто не было, потому что я и мой наниматель так и не смогли его найти. Мы понятия не имели, куда он мог пропасть, пока эта тварь не дала нам ответ. Это она прикарманила его! Она похитила твою душу. И владение этим реактором сыграло в её пользу, когда она явилась вызволять тебя! А знаешь откуда она его взяла!? Она нашла его на руинах старого Пицца-Плекса. Сразу после взрыва в 2009 году. Больше 12 лет назад. Она была там, Элизабет! Она видела! Была свидетелем того, что за «Ад на Земле» ты там устроила!       -Тогда 12 лет назад она была ребёнком! — взъелась Элизабет, вновь и вновь не понимая, что за бред та несёт. — Она физически не могла ни спрятать, ни даже прибрать его к рукам, ведь в этот момент она находилась в детском приюте!       -И это и есть её самая главная ложь! — громко заключила Ванесса, вновь и вновь поражая роботессу этими словами. — Как думаешь, откуда я знаю, кто именно её настоящий отец?! И что именно он сделал! Как ты думаешь, почему она лжёт тебе, не говоря тебе, кто были её биологическими родителями? Ты не поверишь мне. Если ты узнаешь, кто был её отцом, ей это навредит настолько, насколько вообще возможно! А всё потому, что её отец никто иной, как самый настоящий бездушный ублюдок, что породил эту поганую корпорацию и весь её адский конвейер, по всем стандартам сделанный из крови и говна!!       -Генри Эмили?!.. — в этот момент натурально потеряла дар речи Элизабет, вспомнив, что буквально этой ночью Шерри смотрела его досье в полицейской базе данных, и потому это совпадение было для неё настолько поразительным. «Неужели это вовсе не было совпадением…?»       -Сволочи хуже, чем это поносное отродье, ты в этом мире не найдёшь! — грозно и в тоже время крайне агрессивно заявила Ванесса. — Шерри прекрасно знает, что такая правда заставит вплыть всю остальную её ложь на поверхность. Вот такая вот у тебя на самом деле, как ты выразилась, подруга. Шерри использует тебя, а маскирует всё это словами о дружбе и сострадании. Она бросила тебе песок в глаза, затмив твою бдительность своими «добрыми», — она показала воздушные кавычки, — поступками на почве в стиле «я тебе хату, ты мне Хакуну Матату»! — Она выдержала небольшую паузу и снова заулыбалась, словно ничего и не было. — Ты понятия не имеешь, кто она такая на самом деле. И это главная причина, по которой сейчас не я твой самый главный враг, а она.       -Я тебе не верю, Ванесса, или как там тебя на самом деле, — зыркнув на неё с агрессией промычала Элизабет, пытаясь осознать всё то, что она сейчас сказала, ведь даже без подтверждения эта информация вызвала у неё множество сомнений и вопросов. — Тебя не существует в полицейской базе данных, а значит тебя не существует в реальном мире. А это возможно только, если ты буквально изнутри и сама пропитана ложью. Ты не скрываешь, что хочешь использовать меня в своих целях, и ты пойдёшь ради этого на всё, что угодно. Я поняла это, когда ты проявила безразличие к жизни Мэгги. Она могла умереть по твоей вине! Исходя из этого я совсем тебе не верю! Ты не человек… Ты грёбаное чудовище!!       -Оу-оу! До тебя только дошло, дура!? — лишь расхохоталась Ванесса, выдав максимально криповую и откровенную улыбку, и робот только лишний раз поражена от того, насколько она об этом не печётся. — Ты абсолютно права! Я чудовище! И я не психопатка! Я высокоактивная психопатка! Я безумна, и я это знаю! Однако… В отличие ото всех, в отличие от Шерри, я этого не скрываю! И в отличие от неё я использую правду, а не ложь! Да, я пойду на всё что угодно, чтобы добиться своего! И я не собираюсь жалеть! К тому же… Ты что, действительно подумала, что я буду тебе тут циркачом выступать, молясь, что ты мне поверишь!? Я не просто думаю, а знаю наверняка, что всё будет по-моему! Я ведь вижу это по твоим глазам, Элизабет… Сейчас в твоих глазах горят сомнения, и они выжигают тебя изнутри. Я знаю, как это излечить. Только заставить тебя принять правду. Я знаю, как сделать так, чтобы ты мне поверила!       -Хочешь сказать, что у тебя есть натуральные неопровержимые доказательства!? — изумилась Элизабет её прямоте настолько, насколько это возможно. «Она не просто психованная… Она самый настоящий поехавший маньяк!!».       -Доказательства? Нет-нет! Зачем мне что-то доказывать тебе!? — заулыбалась издевательски Ванесса, отойдя от неё буквально на два шага назад. — Лучший способ подать человеку правду вовсе не заключается в доказательствах. Он заключается том, чтобы указать ему на путь, чтобы составить собственное мнение. И я дам тебе этот путь. Вижу, кстати, ты слегка остыла. А потому... Отмена протоколов.       Стоило ей это сказать, как Элизабет почувствовала, как её правая рука и левая нога вернулись в норму, вновь начав слушаться её, а ошибки опорно-двигательного аппарата исчезли сами по себе. Заметив эти изменения, Элизабет тут же вскочила на ноги, и сразу же, сжав руки в кулаки, грозно уставилась на Ванессу, которая уже была словно готова сказать очередную команду на запуск другого протокола.       -Ты же… осознаёшь, что я могу вновь напасть на тебя? — решила проверить её на вшивость Элизабет, сверля её своими изумрудными окулярами так, словно пыталась заглянуть в её душу.       -Абсолютно. Также, как и то, что у тебя столько вопросов, а я могу дать столько ответов, — в противовес проговорила Ванесса, вновь, как и в тот раз, заведя руки за спину. — А ты, Элизабет? Осознаёшь, что я могу убить тебя, стоит мне только сказать два слова?       -Не убьешь. Я нужна тебе! — агрессивно сделала один шаг к ней Элизабет, обнажив когти на правой руке.       -Ты действительно хочешь это проверить, сестрёнка? — с усмешкой парировала Ванесса, не сдвинувшись ни на шаг. — Я не ограничена моральными принципами. Я убью тебя без капли сожаления или сострадания. Если это потребуется, я это сделаю. А потом найду другой способ расквитаться с Fazbear Entertainment. Однако я проявила к тебе уважение, вновь подняв тебя на ноги. Это что-то значит для тебя?       -Если ты действительно говоришь дело, то я готова поступить также, — промычала сомнительно Элизабет, после чего разжала вторую руку и встала в более мирную стойку, перестав выглядеть напряжённой, ведь всё-таки смогла побороть в себе желание вновь наброситься на неё. — Я выслушаю тебя. Говори. Что за путь?       -Мудрое решение, Элизабет, — краем губ ухмыльнулась Ванесса, кивая головой так, словно приятно удивилась её рассудительности, и вновь положила свои руки на бёдра. — Запустить спец-протокол «Озарение».       -Эм... Что за!?.. — смутилась Элизабет, увидев, как её интерфейс заполнили оживлённые командные строки с бегущими командами и загрузками информации, после чего у неё в правой боковой панели интерфейса появились две новые вкладки, которые назывались «F. E. Inc» и «Vanny». — Что это?.. Что ты сделала!?       -Это протокол «Озарение», — на сей раз крайне спокойно повторилась Ванесса, улыбаясь теперь лишь слегка. — Я знала, что однажды мы с тобой встретимся, Элизабет. И как видишь, это случилось сегодня. «Озарение» было создано для того, чтобы однажды раскрыть тебе свои карты. Ничего плохого я не сделала. Я ненадолго открыла тебе доступ одному из разделов твоего второго системного диска и загрузила данные на основную память и рабочий интерфейс. Теперь у тебя есть доступ туда, куда ты всегда мечтала попасть. Понимаешь? Открой, посмотри, и поймёшь, о чём я.       -Если ты лжёшь, то я... — уже было хотела угрожать ей на будущее Элизабет, как вдруг прервалась, когда развернула вкладку с названием «F. E. Inc», увидев перед глазами специфические белое окно с лого Фредди Фазбера и вкладками для ввода логина и пароля. — Это же!.. Клиент сотрудника Fazbear Entertainment!.. Прямой путь к данным за «Заслон Эмили»! Его не скачать из интернета!       -Вижу, ты осведомлена о «Заслоне Эмили». Но это не просто клиент, Элизабет, — подметила Ванесса с лёгкой гордой усмешкой. — Это специальный служебный клиент с правами администратора. Это значит, что ты не просто получишь доступ к данным компании, но и номинальный доступ ко всем охранным системам Пицца-Плекса. Такие клиенты выдаются только сотрудникам высшего руководства и некоторым другим по исключению. Я глава охраны Пицца-Плекса, и это и есть причина, по которой я владею этим клиентом. Ты нигде больше не сможешь такой найти, кроме как у меня.       -Но для доступа к данным по-прежнему нужен логин и пароль, — вставила Элизабет сомнительно, видя, что без них доступа по-прежнему нет.       -Логин — Vanny04, а пароль —PrincessQuest. Слитно, — исправила положение Ванесса. — К тому же эта информация уже закреплена во втором разделе с именем «Vanny». Это мой внутренний никнейм. Это чат, по которому, если ты захочешь, ты всегда можешь связаться с мной. Это единственный способ, если захочешь вновь увидеть меня.       -В смысле?! — вдруг взглянула на неё Элизабет, в последний момент увидев, как она поднесла указательный палец к своему правому уху, в которое, как оказалось, было вставлено что-то, напоминавшую Bluetooth-гарнитуру.       -Прощай, Элизабет, — напоследок насмешливо улыбнулась Ванесса, нажав на кнопку, и буквально на глазах робота резко за мгновение испарилась в воздухе, отчего у Элизабет отвисла её механическая челюсть: «Так это вот так она от меня пряталась!? Я её не видела буквально!? Но... Как!?».       -Эй! Куда!?.. — с перепугу встрепенулась Элизабет, оборачиваясь по сторонам, не особо понимая, куда она могла пропасть.       -Это всё, что тебе нужно, чтобы самой узнать правду, Элизабет! — раздался по всему бункеру эхом голос Ванессы так, что Элизабет вновь не могла понять, где она находится. — Ты жаждешь знать правду о себе, и я могу её тебе дать! Я знаю ответы на все вопросы, что мучили тебя всю твою жизнь, и я могу дать их! Но для этого ты окажешь мне услугу. Верни свою память, что принадлежит тебе по праву! Вспомни, что именно случилось в 2009 году! И когда ты будешь готова, ты вольна со мной связаться вновь. А до тех пор ты меня больше никогда не увидишь. Я буду ждать твоего пробуждения, Элизабет! И не только я! Кое-кто ещё жаждет с тобой повидаться. И он будет крайне разочарован, если ты так и останешься беспамятным куском металла. Ахах! Мы ещё обязательно встретимся, сестрёнка! И только от тебя отныне зависит, как именно...       Только тогда, когда её громкий монолог подошёл к своему финалу, Элизабет резко развернулась, услышав грохот с другой стороны помещения. И тогда она увидела, что армированная входная дверь уже захлопнулась, а сам голос Ванессы, как и все звуки, которые она издавала, умолкли теперь уже на совсем, оставив аниматроника в полной тишине абсолютного одиночества. «Проклятье... Она смылась!..». Только тогда, когда Ванесса исчезла, оставив от себя только ключи и дротик, лежавшие под её ногами на холодном бетоном полу, Элизабет наконец-то нашла время на то, чтобы наконец-то осознать всё, что только что произошло. Ведь по сути то, что сейчас случилось, перевернуло весь её мир с ног на голову. И тогда она осознала, как она сильно ошибалась во всех своих суждениях на самом деле. И её вновь накрыла жуткая вина за всё, о чём она по своей ошибке думала неправильно. «Мэгги... Я не знала... Я не должна была подозревать тебя в чём-либо... Ведь ты действительно чиста... Чиста настолько, что не могла заметить, как нас двоих обвели вокруг пальца. Выходит, это была не просто судьба. Это было предрешено с самого начала. Мы должны были встретиться... И мне так жаль, что моё существование втянуло тебя в мой «Ад на Земле»...»...       Этот же день. 18:26. Центральный Харрикейн. Центральная площадь-парк Линкольна, закрытый ресторан «KFC» рядом с основным входом в парк со стороны Южного шоссе. Пустой столик прямо рядом с входом в ресторан:       Безысходность… Всё, что сейчас ощущала Шерри, сидя за одиноким столиком на барном табурете, лишь горькую и тяжкую безысходность, что крепко смешалась с её страхом и неутолимым гневом. Не в состоянии сдерживать свои чувства и эмоции, она лежала лбом на собственных руках, склонившись всем своим измученным страдающим лицом к столу, отчаянно прикрывая его собственными распущенными волосами и плечами, чтобы её чувств никто не видел. Вокруг было много посторонних людей. Просто люди, возвращающиеся с работы за вечерним перекусом; группы подростков, что искали здесь острых ощущений и вкусной закуски. А также просто семьи, что проводили здесь своё счастливое и радостное время. И только Шерри сидела особняком ото всех этих людей. Ведь у всех них была общая причина посетить этот ресторан. По сути, все эти люди могли бы вернуться к себе домой, в привычную обстановку, где у них есть собственная еда. Однако даже те, кто возвращался с работы, всё равно посещали этот ресторан. И этой общей причиной было желание. Просто обычное желание провести с чем-то необычным и не обыденным хорошее время. Это было то, что их всех объединяло. И потому ни на ком из них нельзя было не найти светлой и тёплой улыбки от осознания, что момент, в котором они прибывают, настолько прекрасен и вкусен, пусть и понимали они это лишь на уровне вкуса еды. Это и была причина, по которой сейчас Шерри, несмотря на всю эту шумиху вокруг неё, было так одиноко. Она была единственной, кто пришёл сюда вовсе не для того, чтобы счастливо провести своё время. Она была до жалости той, кто просто хотел побыть наедине со своими горькими и едкими мыслями, что сейчас просто разрушали её изнутри. И она также могла вернуться в свою квартиру, в свой привычный домашний уют, чтобы просто провести там своё время, наедине с собой, вдали от всех. Однако… Она не смогла. Её эмоции были настолько тяжёлыми и убивающими, что она просто не могла выдержать этого полного одиночества. Там, где её никто не увидит, никто не услышит. И это и был тот самый резон, по которому она осталась в этом ресторане. Не для того, чтобы поесть или выпить здесь что-нибудь. Не для того, чтобы радоваться. А для того, чтобы хоть немного не чувствовать себя одинокой, пока она медленно утопала во мраке своего отчаяния. Ведь в глубине души она всегда хотела, чтобы её кто-то по-настоящему поддержал. Всегда хотела, чтобы её кто-то выслушал и пожалел. Даже не смотря на то, как сильно она отталкивала от себя эту наивную мысль. И именно из этого вынужденного отрицания её душа рассыпалась изнутри, как и её психика. Потому как она всегда считала, что у неё просто нет другого выбора, кроме как принять своё отрицание. Отрицание того, что ей действительно нужен тот, кто её по-настоящему поймёт и примет. Это и было ещё одним главным отличием Шерри на фоне всех этих людей, что сейчас, подобно муравьям в муравейнике, копошились вокруг неё. Они все имели то, чего она была лишена. Она была уверена: все они имеют хотя бы одного такого человека, что всегда разделит их боль. На фоне всего этого ей ещё больнее было осознавать, что у неё единственной этого нет. И, как она думала, никогда не будет. Не смотря на всё, что она имела. Не смотря на семью, которую она всегда хотела, только сейчас она понимала, что так и не избавилась от того одиночества, что снизошло на неё 13 лет назад. Много лет она всегда была одна. Она была ребёнком, когда перестала осознавать это. Когда семья Стейн забрала её из приюта. Она не знала, что это было. Может быть новая жизнь затмила ей разум. Может быть её травма заставила внушить себе, что теперь она будет жить как все. И ведь по факту так и было, и она целое десятилетие действительно верила, что она такая как все. Заставляла себя верить, повторяла это каждый, глядя на себя в зеркало. Было ли всё это всего лишь иллюзией её тогда ещё детского наивного разума? Теперь она была уверена в этом. В том, что она действительно была слишком глупой, чтобы это понять. Время шло. Всё менялось. Менялось её окружение, люди, её интересы и взгляды на жизнь. Но было то, что так и осталось неизменным, но она предпочитала это игнорировать. Вплоть до её взрослых лет. И это была её неутолённая боль и ярость. Именно из-за них она пришла к этому. Именно из-за её старой душераздирающей травмы она стала такой сейчас. И эта агония. Этот гнев. Они стали теперь лишь сильнее с этим осознанием. И она ничего не могла с этим поделать. Не могла совладать с собой. Только не сама. И потому сейчас ей оставалось только обливаться слезами из-за всего, что ей приходится испытывать. Горечь… Ярость… Отчаяние… Чувство абсолютной несправедливости… Закрывшись ото всех за рукавами своей болотной лёгкой куртки, закрыв своё лицо от света, она просто пялилась в потускневший столешник, смотря на свои падающие на него слёзы, что в ту же секунду мгновенно испарялись со скатерти. Они и были тем, что ей напоминали о её утрате. Глядя на то, как они испаряются с поверхности стола без следа, Шерри раз за разом осознавала, что её слёзы не стоят ничего. Просто ничего, по сравнению со всеми людьми вокруг неё. Ведь её слёзы не могли даже нормально расплыться, не могли осесть, подобно обычной воде. Эти слёзы не были настоящими, и она это знала. Однако она по-прежнему чувствовала. Чувства — вот всё, что осталось от неё прежней. Её же разум и душа были расколоты изнутри. Разбиты на осколки, часть из которых сгорела и аннигилировалась в огне её ярости и агонии. И что осталось от прежней Шерри? От той Шерри, которая по-настоящему была собой в последний раз, когда-то очень давно. Ещё до её трагичной утраты. Подсознательно она знала ответ — от неё прежней ничего не осталось. Она была уничтожена. Низведена до атомов. Только вышедшие из-под контроля чувства. Вот что было главной причиной, по которой Шерри стала той самой Шерри Стейн, которую сейчас знали все её нынешние знакомые. Вот почему она буквально заново построила свою жизнь. Своими собственными руками, даже на уничтоженном фундаменте. Не Стейны сделали её счастливой. Не её сводный брат Чарльз. И даже не Элизабет. Вся её новая жизнь была абсолютно подстроена ей же, её же собственным осознанным выбором. Именно Шерри создала эту личность. Именно так на самом деле родилась Шерри Стейн. Она была главным творением собственного авторства. И сейчас это единственное творение в её глазах было абсолютно втоптано в грязь самим временем. Опорочено и уничтожено тем безумно болезненным осознанием, что эта личность всегда была не больше, чем мечтой маленькой девочки, что сошла с ума от боли. И единственная реальная причина, по которой она не могла отпустить эту мечту и по-прежнему цеплялась за неё — это всё, ради чего ей оставалось жить. «Я не должна была… Не должна была рождаться в этом мире… Я… абсолютное ничтожество… И всегда им была… И навсегда им и останусь…»…       ***       Тем временем. Южный Харрикейн, Южное шоссе 37б, убежище Элизабет:       -Так… Ладно… Время выяснить правду. Vanny04, PrinsessQuest, — произнесла после долгих раздумий Элизабет, вновь положив обе ладони на верстак и решившись наконец-то воспользоваться средствами, которые ей предоставила Ванесса, чтобы пройти за «Заслон Эмили». Вновь открыв в интерфейсе клиент сотрудника «F.E. Inc», Элизабет под свою же диктовку ввела предоставленные ей логин и пароль, после чего системно нажала курсором на кнопку входа. Последовала небольшая загрузка, означавшая, что клиент пытается подключиться к базе данных Fazbear Entertainment, и аниматроник принялась ждать, пока она наконец-то попадёт в эту таинственную сеть. А пока она загружалась, Элизабет вновь впала в раздумья, вновь и вновь прокручивая у себя в голове сотрясающие её мир слова Ванессы Эллисон:       «Это не Fazbear Entertainment перестроила тебя. Это сделала я. Я воссоздала тебя!»…       «Ты ещё помнишь 2009 год, не так ли?»…       «Это я сделала так, чтобы она узнала, что ты и есть «ночной всевидящий»»…       «Я говорю о твоей ненаглядной Шерри Стейн. Девчонка, с легендой которой по фальшу сравнится только её фальшивая натура!»…       «Она лжёт! Лжёт тебе, понимаешь!?»…       Все эти прошедшие 10 часов Элизабет мучилась именно этими навязчивыми мыслями. Она была так сильно шокирована, что даже потеряла счёт времени. Она ничем не могла себя занять. Ни на что не могла решиться. Она потеряла всякую инициативу, чего с ней в принципе никогда не было. Это было с ней абсолютно впервые. Как и завещала Ванесса, сомнения всё это время просто выжигали её изнутри. Всё это, всё то, что произошло с ней 10 часов назад, вогнало её в такой жуткий диссонанс, что она даже не смогла снова поговорить с Мэгги удалённо через Скай, даже не смотря на то, что та её действительно вызывала. И Элизабет была просто вынуждена была её игнорировать, так как была попросту никак не в состоянии на всякое общение. Настолько она была потрясена произошедшим. Как и тем, как сильно всё то, что сказала ей тогда Ванесса, тогда по ней ударило. Правда о Fazbear Entertainment и самой личности Ванессы. Загадочная информация о том, что именно она когда-то спровоцировала взрыв в 2009 году. Истинная причина их встречи с Мэгги. Всё это реально сразило её, повергло в длительную апатию на целые часы. Она до сих пор не смогла всё это переварить. Сейчас, за последний час, она начала постепенно приходить в себя. Начала вновь адекватно анализировать информацию. И весь этот час она реально сильно обдумывала всё, что она сейчас узнала. И первый вывод, к которому она тогда пришла, что Ванесса не солгала, когда сказала, что не работает на компанию и что на неё саму не ведётся никакая охота. Ведь Элизабет не только все 10 часов пыталась прийти в себя, но и с опаской ждала, что Fazbear Entertainment могут явиться по её душу вслед за самой Ванессой. Однако прошло много времени, и никто сюда так и не явился. И это означало, что Ванесса действительно не блефовала, когда сказала, что протокол «Озарение» призван раскрыть ей все карты. Ведь сейчас Элизабет уже полностью удостоверилась, что клиент сотрудника, который та ей разблокировала, абсолютно точно не фальшивый. «Я просканировала этот софт вдоль и поперёк. Он абсолютно чист. Никаких вирусов. Никаких подвохов. Все файлы и коды целые. Только чистая рабочая лицензионная программа для входа в сеть Fazbear Entertainment. Она мне не солгала! Она что?.. Реально сумасшедшая!?..». Это и стало той самой причиной, по которой она вопреки самой себе слегка начала ей верить во всём остальном. Ведь если Ванесса действительно ей не солгала тут, формально пропадает смысл лгать и во всём остальном, особенно, когда она дала ей свой собственный аккаунт от сети корпорации. К тому же Ванесса, как уже признала Элизабет, точно знает то, чего не знает не то что обычный сотрудник Fazbear Entertainment. Она знала то, о чём не знала сама Элизабет, и над чем она сама лишь мучилась, гадая долгим годом над ответами. К примеру, о том, что именно произошло 13 лет назад, в 2009 году. Сама Элизабет ничего не помнила о том, что случилось тогда. Не помнила, какую роль она принимала в этом событии. А потому для неё было шоком узнать, что конкретно она была зачинщиком кровавой бойни. А потому теперь Элизабет, не смотря на страх, того, что прошлая «она» может быть совсем не доброй, жаждала с ещё большим рвением узнать, кто она такая на самом деле, и что она на самом деле делала за всю ту прошлую жизнь, которую она не помнила. «Ты всего лишь фикция. Лишь бледная тень на фоне той Элизабет, которую я бы хотела видеть! А в итоге кто ты сейчас? Всего лишь жалкое ничтожество из пластика и металла, которое даже не знает, что оно такое на самом деле!»…       Не смотря на изначально бурную реакцию конкретно на эти слова, Элизабет всё же признавала, что на самом деле Ванесса была абсолютно права. Она всегда ощущала себя неполноценной в осознании, что её собственные воспоминания скрыты от неё самой. Именно поэтому метафорически это была абсолютная правда, и Элизабет действительно была лишь тенью прошлой «себя». «Я ничего не помню… Но я чувствую, что то, что она мне сказала, правда. Я помню, что тогда что-то случилось, но не помню, что конкретно. Было ли это то, что произошло в 2009 году со старым Пицца-Плексом? Вполне возможно… но… О чём она говорит?.. Что за голоса в голове? Почему то, что я ответила на это отрицательно, послужило для неё пониманием того, что я всё ещё без памяти?.. Что вообще происходит!?..». Однако всё это было второстепенным. Всё что она услышала от Ванессы касательно себя, разумеется, дало ей просто колоссальную пищу для размышлений. И если подумать, то всё это на самом деле было не так уж и плохо. Особенно если всё, о чём она ей сказала, действительно окажется правдой. А дело было в том, что, на фоне всего этого, было то, что Элизабет по-настоящему выбило из колеи и задело до глубины души. Та самая шокирующая её разум информация, которую она никак не хотела признавать за правду, ведь просто не могла в это поверить. Даже нет, не просто не могла, а на полном серьёзе отчаянно не хотела в этого осознавать.       «Шерри спасла тебя, потому что собиралась использовать тебя в своих личных целях. Она не та, за кого себя выдаёт, глупышка. Ты думаешь, она просто студентка, каких полно? Ошибаешься. Она далеко не такая, как все, и она это знает, а оттого и страдает. Она всего лишь игрушка. Обычная избитая игрушка в собственных же глазах, над которой надругался и выбросил на помойку её собственный отец! Её настоящий отец!»…       Сама мысль о том, что Шерри, её давняя подруга, которую она полюбила всей душой, могла ей всё это время лгать, была для неё абсолютно невыносимой и максимально мерзкой. Мерзкой до такой степени, что она первое время весь этот текущий час отказывалась об этом думать. Первые часы она была абсолютно уверена, что Ванесса лжёт ей, чтобы посеять между ними ссору. Однако с каждым часом в голову Элизабет забредали всё больше и больше сомнений. И в конце концов их накопилось столько, что теперь она просто не могла игнорировать эти душераздирающие слова, что просто убивали в ней желание верить во всё хорошее. Все эти совпадения в поведении самой Шерри. Все несостыковки, которые ей обозначила Ванесса. Всё это заставило аниматроника не выдержать собственных вскипевших эмоций. Она обязана была узнать правду, и как можно скорее. «Генри Эмили настоящий отец Шерри?.. Но ведь это же бред! Сейчас ему за 70 лет, если он всё ещё жив! Значит 19 лет назад, когда Шерри только родилась, ему было за 50 лет. Она его внебрачная дочь? Или от старой жены в позднем возрасте? Шерри ведь родилась до того, как его посадили в тюрьму. Я помню, когда я была ещё маленькой, я познакомилась с его первой дочкой. Это была Шарлотта… Я с ней сильно дружила в своё время. Хотя… Шерри говорила, что её родители пропали 13 лет назад. Генри Эмили на этот момент уже посадили в тюрьму. Выходит, что кто-то из них двоих точно говорит неправду… А его жена, мать Шарлотты. Мария, насколько я помню. Что с ней стало?»…       ***       -Девушка, извините за беспокойство. Вы будете что-нибудь заказывать? — послышался тем временем голос со стороны прилавка ресторана, прямо в упор к ней, заставив Шерри вытереть свои слёзы и взглянуть снизу вверх на того, кто её звал. Как оказалось, это был худощавый смазливый официант ресторана в чёрной рубашке, поверх которой был одет светлый фирменный фартук, а на его тёмной кудрявой причёске была служебная белая шапка, похожая на матроску. В своих руках он держал небольшой блокнот, а также простой карандаш с ластиком на верхнем конце, готовясь принимать вручную очередной заказ, а потому с интересом пялился на неё, даже не обращая внимания на то, что она по виду была совершенно не настроена на то, чтобы говорить в принципе.       -Я ещё не решила. Потом сама подойду. Можете идти, — кое-как как можно вежливее вымямлила Шерри не смотря на то, насколько ей сейчас было больно и плохо, ведь ждала, что к ней явится сотрудник. Выслушав её, официант кивнул ей головой и неспешным шагом перешёл к следующим клиентам на соседнем столе, оставив её в покое. На самом же деле она ничего не собиралась заказывать. Она здесь только потому, что хотела здесь быть. Только, чтобы хотя бы попытаться привести мысли в порядок. И тем не менее, в душе она надеялась, что этот официант хотя бы обратит внимание на то, что у неё заплаканное лицо, на то, что её щёки красные настолько, что могло показаться, словно она словила горячку. Однако он не подал даже виду, что как-то удивлён её страдающим выражением лица, как будто он каждый день видит таких же обречённо выглядящих как она. Однако Шерри была уверена в другом. Ему просто абсолютно плевать на неё. Он просто выполняет свою работу и ничего больше. Она наблюдала и видела, что он даже бровью не повёл. И тогда она задумалась. Что, по сути, всё, что она сейчас делает, просто бессмысленно. Её мучения по-прежнему никто не видит и не слышит, даже несмотря на то, что здесь она чувствует себя не так одиноко. У всех вокруг неё были свои обязательства, свои проблемы. Своя собственная жизнь, и они пеклись только о ней единственной. Шерри была более чем уверена в этом. И потому она осознавала снова и снова, насколько она глупа и беспомощна по своей сути, раз пытается таким образом глушить свою боль. Раз она по-прежнему надеется на какое-то понимание или сочувствие со стороны. Это было глупо, и она это понимала. Однако ей ничего другого уже не оставалось. Ведь ничего другого отныне она придумать не могла. А потому она вновь легла на свои руки, снова закрыв своё лицо ото всех вокруг, продолжая с новой волной накатившей горечи и обиды проливать на столешницу свои слёзы. Её вены на лице вновь надулись, лицо покраснело ещё сильнее. Выражение сменилось скрипящим оскалом бешеной неодолимой злобы. Шерри была абсолютно опустошена и разочарована в том, во что превратился её мир, который она так усердно и фанатично строила целых 12 лет. Её любимый мир разрушался прямо на её глазах. И Шерри понимала, что в его разрушении отчасти виновата она сама. Это было очень горько признавать. Она поняла, что вновь не смогла совладать со своими эмоциями, вновь перегнула палку. И потому она оттолкнула от себя единственного человека, который, как она мечтала в своих грёзах, должен был однажды её понять. Того человека, которого она по-настоящему любила и которому хотела однажды поведать свою сокровенную тайну. Чарльз был тем, кто поддерживал хоть какой-то свет и радость в её сердце. Его присутствие постоянно помогало ей забыть на время обо всей этой боли, забыть о войне в своей душе. Именно он вселял в неё надежду на счастливое будущее, он заставлял её верить, что она может жить спокойно и счастливо, прямо как он, прямо как все люди. И кто знает, было ли это всегда? Ведь Шерри начала ломаться изнутри, когда его не стало. Когда он уехал на два года, а она осталась одна. Наедине со всем миром, без светоча, что мог бы её толкать вперёд. Шерри ни раз думала об этом. Особенно после того, как случилась их ссора в доме его родителей. Кто бы мог подумать, ведь когда-то в этой квартире они жили и росли вместе. Шерри было адски больно осознавать, что она была вынуждена оскорбить его доверие, вынуждена была проявить своего внутреннего демона. И самое обидное было в том, что в этот же момент она совершила фатальную ошибку, показав то, что ему не следовало даже видеть. Это уж не говоря о том, чтобы заставить его это буквально ощутить на себе. Шерри расплакалась ещё сильнее, едва не подключая к этому голос, ведь до сих пор поверить не могла, что действительно посмела поднять руку на любимого человека. На сводного старшего брата, которого уже считала для самой себя практически родным. И потому её разрывало на части то осознание, что она сделала то, после чего уже нет дороги назад. Дороги домой отныне для неё больше не было. В своих глазах она потеряла Чарльза навсегда. И виновата была только она…       «Я виноват, но и ты не без порока! Ведь ты даже не удосужилась мне объяснить, почему эта тема для тебя настолько болезненная! Я совершенно тебя не могу сейчас узнать, Шерри!»…       «Шерри, скажи мне правду! Я верю тебе и всегда верил! Почему ты так отчаянно пытаешься разрушить моё доверие!?»…       «Шерри?.. За что ты так?.. Что с тобой случилось?..»…       Эти слова эхом отдавались в её голове, расквашивая её подобно кислоте, разъедающей сталь. Всё для неё было уже кончено. Навечно… «Что я наделала...!?» — промыслила в агонии Шерри, не выдержав и неслышно начав стонать он бешеной боли и вида собственных испаряющихся со стола слёз. — «Как я могла…!? Нет…! Это…! Не может быть правдой… Я не могла так с ним поступить…! Почему…!? Почему я не могу совладать с собой…!? Почему… Теперь я не верну это доверие… Я переступила черту… Теперь он видел меня…! Видел… мою истинную силу…! Я не хотела её показывать её вот так…! Как… Как же мне теперь быть!!?? Ведь он видел меня…! Я больше не могу с ним встречаться…! Если… он меня увидит вновь, то я буду вынуждена раскрыть ему правду… Но только не так…! Он возненавидит меня…! Я предала его доверие… и теперь… всё кончено!.. А если он расскажет всё Лори… Нашей маме… Нашему папе… Всё будет действительно кончено… Всё, что я строила с таким трудом, будет окончательно уничтожено…! Что на меня нашло…!? Неужели, это был единственный выход…? Неужели, это было предрешено судьбой… Я не могу… Не могу так проиграть…!!». Судьба… Шерри вновь и вновь проклинала свою судьбу и всю свою жизнь, что злым роком так жестоко с ней обошлась. Ведь если в разрыве отношений с Чарльзом она действительно винила лишь себя, то вот её миссия, которая должна была поставить всё на свои места, которая должна была принести мир в её душу и дать ей тот самый путь к счастью, в который она так верила, словно в свою собственную религию, резко буквально этой ночью пошла под откос из-за череды неожиданных случайностей, подобно товарному поезду сошедшему с рельс. Вся её миссия целиком и полностью строилась на её отношениях с Элизабет. И даже они теперь в её глазах были под смертельной угрозой, ведь в их жизнь, как гром среди ясного неба, внезапно вторглась никто иная, как Маргарет Берг. Шерри была не просто напугана, а была буквально в ужасе, когда увидела её в их убежище с Элизабет за одно. Ведь Шерри никогда не хотела, чтобы о секрете Элизабет знал кто-то ещё, кроме неё. Привлечение сторонних лиц только бы затруднило ей жизнь, и она это осознавала с самого начала. Именно по этой причине она просила Элизабет никогда не контактировать ни с кем, кроме неё, внушив ей, что иначе Fazbear Entertainment вычислит её. И отчасти это была правда, ведь Шерри прекрасно понимала, что после её поступка год назад Элизабет точно хватятся и начнут искать. Однако этим она в первую хотела обезопасить себя и Элизабет от лишних свидетелей. Но это было вовсе для неё не самое страшное. Ведь к её тяжелейшему потрясению Маргарет оказалась вовсе не просто журналисткой с большой буквы, а давней знакомой Элизабет, которая могла ей вернуть память, и отчасти она уже в этом преуспела. Когда Шерри узнала об этом, то очень сильно испугалась и впала в краткую депрессию, но как оказалось, отчасти зря, ведь, к её счастью, к Элизабет всё ещё не вернулась её истинная личность. Но сам факт того, что из-за Маргарет к Элизабет может полностью вернуться память, ставил её в абсолютно проигрышное положение, которое могло превратиться для неё в полный провал её миссии. Шерри прекрасно осознавала, что никогда не хотела, чтобы к Элизабет возвращалась память, как бы сильно она сама это не поощряла. Никогда не хотела, чтобы прежняя Элизабет вернулась. Ей нужна была та Элизабет, которую она могла бы направить нужным ходом мыслей, контролировать её. И в этом год назад она действительно преуспела. Преуспела настолько, что до этих дней казалось, словно они живут одним и тем же. У них действительно была общая цель. А именно, вместе узнать, кем Элизабет была когда-то. И делали они это, ставя именно на то, чтобы найти её отца, Уильяма Афтона. Однако сама Элизабет никогда на самом деле не знала истинную причину, по которой и сама Шерри жаждала его найти. Как и вряд-ли видела, что та была на самом деле помешана на этом. Всё это время у Шерри был скрытый тайный мотив, который она отчаянно скрывала от своей робо-подруги. И именно поэтому Шерри никогда не способствовала тому, чтобы у Элизабет действительно пробудилась память. Даже не рисковала делать этого. И за этим было заключено не просто желание и дальше её использовать. Это был самый настоящий страх перед ней. Ведь на самом же деле Шерри абсолютно всегда знала, кто такая Элизабет Афтон, но намеренно скрывала это. Она знала, какая её личность пробудится в случае, если та действительно вернёт себе все свои воспоминания. А всё дело было в том, что Шерри действительно была там, 13 лет назад, когда старый Пицца-Плекс разнесло на куски взрывом. И она с ужасом вспоминала о том, что она тогда увидела. И она видела, что тогда сделала Элизабет, какой кошмар она тогда породила. И именно Шерри была главным свидетелем того, как она и погибла, прямо на её глазах. Она просто наблюдала за ней. Стоя, как и она, в самом эпицентре этого взрыва. И только судьба тогда позволила Шерри выжить, в то время как Элизабет разнесло на куски. Именно так Шерри в тот раз получила её реактор, что как-то уцелел после взрыва. И все 13 лет она прятала его ото всех, заведомо зная, какую он представляет ценность. И чтобы нынешняя Элизабет ей доверяла, она была вынуждена умолчать ей, что она тогда год назад включила её, просто вернув этот реактор на прежнее место. Единственный способ сделать так, чтобы Элизабет ей верила, было только разыграть перед ней этот спектакль и сделать так, чтобы та об этом никогда не узнала. Но в последнее время эта её ложь начала вставлять прутья в колёса и ей самой, потому как в ходе поисков Элизабет упёрлась в «Заслон Эмили», который та уже три месяца не могла сломать. И это было на самом деле самой большой дилеммой для самой Шерри. Ведь она лишь притворялась всё это время, что не знала раньше об этом неодолимом файрволле. На самом же деле Шерри ещё до этого всегда молилась, чтобы Элизабет не смогла его проломить. Ведь она прекрасно знает, если Элизабет как-то туда получит доступ, то получит не просто доступ к данным Fazbear Entertainment, но и контроль над системами наблюдения Пицца-Плекса. И если Элизабет по каким-то причинам захочет их проверить, то вся её ложь тут же всплывёт на поверхность. И кто бы мог подумать, что в поисках отца она наткнётся на этот самый «Заслон Эмили», к которому Шерри так отчаянно пыталась её не подпускать. Шерри благодарила только всевышнего за то, что слухи не врали и что файрволл действительно оказался непробиваемым. Но в этом и была вся её проблема, ведь цель её миссии находилась по словам Элизабет именно за этим самым файрволлом. И Шерри была первое время в панике, не зная что ей делать, потому как помочь Элизабет пройти за «Заслон Эмили» для неё приравнивалось к суициду. Но цель как на зло была именно там, и без помощи Элизабет она не сможет справиться. И потому первые два месяца после этой новости она была в настоящем тупике. И так длилось до тех пор, пока она не узнала о нелегальной разгрузке под Пицца-Плексом. И именно тогда она впервые начала переступать черту всего дозволенного... По сути, она отложила помощь Элизабет и план её использования в «долгий ящик», пытаясь выяснить правду самой. Но, как бы она не пыталась, она не могла никак самостоятельно справиться с этой непосильной задачей. Но у неё не было больше ни выбора, ни терпения. Она больше не могла сдерживаться. И всё, что она делала дальше, она считала оправданным, абсолютно справедливым по сравнению с тем, что она вынесла и до сих пор выносит. Но появление Маргарет Берг в жизни Элизабет окончательно всё порушило. Эта случайность просто одним своим существованием ставила крест на дальнейшем использовании Элизабет в своих целях. И это просто вышибало её из себя, приводило в дикое бешенство, ведь она просто понять не могла, как такое вообще могло произойти. «Да откуда ты взялась, гнида!! Как ты вообще появиться на свет посмела!? Маргарет...! Мэгги! Да не важно, что ты, кто ты, мне плевать на тебя!! Как ты вообще смогла вновь сойтись с Элизабет!? Это просто нереально... Чисто статистически просто нереально, даже если она искала её! Это просто не может быть случайностью! Чтобы Элизабет мне не говорила, я не верю, что эта журналистская сволочь могла сделать это, не сговорившись с кем-то! Её точно кто-то нанял! Я не верю, что она бескорыстна! Таких людей просто не бывает! Рано или поздно, она предаст Элизабет, только если не вернёт ей память раньше! В любом случае, если случится даже одно из этих двух, я по итогу всё потеряю! Без остатка!! Я не смогу вернуть ту Элизабет, которая мне так нужна! Ведь...! Дело даже не в этом!! Я...! Я...! Просто хотела однажды...! Начать с ней с чистого листа...! Я... Я не могу...! Я не могу допустить, чтобы к Элизабет вернулась память! Ведь тогда я потеряю последний шанс... Быть хоть немного... Нужной ей...!». Было ли это настоящей причиной, по которой Шерри не хотела этого? Было ли это хоть чем-то большим, чем просто выгода? Сколько бы она не отвергала разумом эту мысль, это чувство, но душа говорила ей другое. Она действительно так считала, сколько бы она не противилась этой своей наивности. Для неё потерять Элизабет сейчас было не просто потерять дорогой ресурс. Это означало для неё потерять все возможные отношения с ней в далёком будущем, которое она планировала ещё в давние времена. Даже больше этого. Ведь знала её она уже давно. Ещё с незапамятных, ещё до того, как увидела её во взорвавшемся старом Пицца-Плексе в 2009 году. Это было так давно, что Шерри потеряла счёт времени. И она до сих пор пыталась об этом забыть. Хотела похоронить прошлое. Убить в себе ту старую личность, чтобы вознести к небу новую. И как бы это ни было грустно для неё, но Элизабет была тем самым последним, что осталось от её прошлой нерадостной жизни. Тем самым напоминанием о том, что она так хочет в себе уничтожить. И сколько бы она не хотела решиться, но она понимала, что, несмотря на свою идею уничтожить всё, что связывало её с прошлым, просто морально не готова уничтожить Элизабет собственными руками. То самое знание о том, что та сейчас без памяти, заставляло её пылать надеждой о том, что сейчас Элизабет абсолютно такая же, как она. Для неё сейчас она была перерождённой новой личностью. Тем самым чистым листом, который сама Элизабет могла написать заново. И Шерри так сильно хотела, чтобы она тоже, прямо как она, заново написала свою историю, свою собственную легенду. Она желала, чтобы она так и осталась тем самым «ночным всевидящим», что помогает людям, той самой лучшей подругой, которой даже, возможно, раскроет свою страшную тайну, подобно своим мечтам о Чарльзе. И прекрасно осознавала, что с возвращением её воспоминай пропадёт и «ночной всевидящий», как и будет стёрт с лица земли тот самый чистый лист, о котором она грезила. Это была истинная причина, по которой Шерри не могла позволить старой Элизабет вернуться, ведь тогда живое воплощение всех её стараний построить новую жизнь будет аннулировано, а за ним и вся её тяга к жизни. И единственным выходом в таких тяжёлых обстоятельствах избежать этого Шерри видела для себя лишь один вариант — избавиться от Маргарет Берг любым способом. «Это и вправду единственный способ…? Неужели, другим способом я не смогу спасти свою жизнь…? Или…то, что от неё осталось… Я… больше не могу… Не могу сражаться… Только не так…! Избавиться от Маргарет…? Даже если она работает на корпорацию… Даже если она работает на моего злейшего врага… Я больше не могу…! Это уже слишком…! Это уже за гранью, ведь я просто хочу жить…! Почему жизнь меня уже в пятый раз заставляет идти на столь аморальный поступок…!? Каждый такой раз я видела, как чужая жизнь лопается в моих руках… Как души устремляются в небеса по одному щелчку моих пальцев… Как глаза людей блекнут… Я видела это уже столько раз… И каждый раз я пыталась смеяться в лицо чужой смерти… Только ради этого… Только ради того, чтобы самой не расплакаться…! Я… хочу сдаться… Я не могу сделать это снова…! Ведь я могу пойти простым путём, не так ли?.. Просто уйти… Просто отправиться на утилизацию… Просто сгореть заживо, чтобы не мучиться… И тогда… Всё закончится… Навечно…». Шерри вновь пуще прежнего залилась слезами, пока её сковывала тоска и ненависть ко всему миру вокруг неё. Сейчас она смотрела из-под закрывавших её лицо волос на противоположный столик, в болезненной ностальгии наблюдая за семьёй, пришедшей отужинать вместе. Счастливый отец, что кормил с ложки свою девочку, которая улыбалась и радовалась жизни. Её молодая мать с лучезарной улыбкой, что в восторге наблюдала за ними и вытирала лицо маленькой девочки салфеткой. И сама девочка… Она выглядела такой беззаботной, невинной и жизнерадостной. У неё была ещё вся жизнь впереди. И Шерри, несмотря на то, как ей тоскливо и обидно было наблюдать за этой картиной, которая перед ней явилась прямо как на зло, в мыслях пожелала этой девочке дальнейшего счастья в будущем. Была ли у неё самой такая же жизнь, как у этого невинного ребёнка? Шерри признавалась себе, что да, была, ведь эта неизвестная семья словно была её воплощённым воспоминанием из её очень далёкого раннего детства. Но была ли она по итогу счастлива в тот раз? Конкретно в данном моменте да, она тоже была счастливицей, ещё до того, как попала в семью Стейн. Тогда у неё были её собственные родители, которые, как ей казалось, души в ней не чаяли. И конкретно в этот момент, в столь далёкие времена, она была действительно счастлива. Но так было не всегда. Ведь все последующие периоды её жизни были заполнены болью и агонией. А затем и ненавистью. Тем, чего Шерри никогда не захотела бы пожелать этой маленькой девочке на соседнем столе. Она словно смотрела на себя из детства, словно смотрела на свои собственные воспоминания со стороны. Это была её прошлая жизнь. Та самая, которую она иронично так желала искоренить из себя, забыть её навечно. И всё потому, что теперь это воспоминание не несло никакой светлой грусти или радости. Только неутолимая злоба. Только ярость. Ведь всего этого она лишилась в один миг, и всё из-за череды случайностей. Всё из-за несчастной судьбы, которую она проклинала всем своим сердцем. И из-за тех, кто отнял у неё всё… «Неужели они продолжат жить…?».       И тогда глаза Шерри вдруг раскрылись от испуга. Её слёзы выпарились с кожи её лица, а само лицо перестало быть красным. Вместо этого оно внезапно потеряло все свои краски. Она подняла голову и ахнула, а потом резко с болью схватилась за грудь, слегка сжавшись от давления, сминая пальцами свою футболку на себе. «Что за… Что за чёрт?.. Что это со мной… Почему так… больно!?..». Она вновь почувствовала это странное ощущение в центре своей груди, прямо в районе сердца. Вновь почувствовала, как лёд сковывает изнутри её грудную клетку, словно весь её организм покрывается инеем. Но вот на этот раз что-то изменилось. Обычно её грудь лишь холодела изнутри. Однако теперь она ощущала настоящую боль между рёбер, словно в неё медленно по миллиметру вгоняли что-то острое, похожее на большое ледяное лезвие. И эта боль не была душевной. Она была буквально реальной. Ей резко стало больно в реальности, как будто бы у неё были проблемы с животом. Но болевой удар пришёлся именно в центр её груди. И эта боль постепенно росла, увеличивая радиус поражения. «Какого чёрта!?». Шерри резко скрючилась в спине, не в состоянии это терпеть, а потому не выдержала и застонала, после чего резко встала из-за столика, облокотившись на его столешник для опоры. Боль в груди не унималась. Это было что-то, напоминавшее по своей сути изжогу, но эффект был не обжигающим, а по-настоящему морозным, а резкая острая боль продолжала разрастаться. Она уже покрыла всю её грудную клетку, увеличиваясь в геометрической прогрессии. И тогда Шерри неожиданно начала задыхаться, раскрывая рот, пытаясь зацепиться за живительный кислород. «Мне плохо…! Мне реально плохо…! Нет времени выяснять, почему…!». Она мимолётно зыркнула своими паникующими напуганными глазами по сторонам, и заметила, что люди уже начали смущённо обращать внимание на то, в каком она ужасном сейчас состоянии. Глядя со стороны, Шерри казалось, словно от её вида на них лица не было, как и ней самой от боли. И поняла, что не может тут оставаться. «Надо спрятаться… Сейчас же!!». Посмотрев вперёд, в сторону прилавка, за которой была кухня, Шерри увидела справа от неё две отдельные бурые двери в боковой стене, что, судя по опознавательным знакам, вели в женский и мужской туалетные комнаты. Даже не думая об альтернативах и мучаясь от рези в груди, Шерри вновь ахнула и корчась поволокла себя туда. Она должна была скорее привести себя в норму, пока никто из присутствующих не увидел то, чего и не следует видеть. «Да что же это… Такое…! Почему это происходит…? Я же ведь не… могу испытывать такую боль… Я ведь… не настоящая…»…       ***       «Они все…» — тем временем поражённо промыслила Элизабет после очередного визита в полицейскую базу данных, после того как база данных Fazbear Entertainment наконец-то завершила свою загрузку на фоне. — «Мертвы… Они все… Мария Эмили… И Шарлотта Эмили… Происшествие в 1983 году. Второе марта ночью… Через день после моей смерти. Шарлотта Эмили была зверски убита дождливым вечером на заднем дворе пиццерии Fredbear’s Family Diner. А её мать, Мария Эмили, была убита буквально через час… В этом её же доме… Вся семья Генри мертва… Прошло столько лет… а я не знала об этом. Либо я не помню, я не знаю! Но… Шарлотта. Мне жаль… Как?.. За что тебя убили?.. Эх… Забудь, Элизабет. Прошло много лет. Поздно о ней скорбеть. Генри Эмили… Выходит, если Ванесса говорит правду, и Шерри действительно дочь Генри, она действительно могла быть внебрачной. Но Шерри отзывалась о своей прошлой семье хорошо. Значит она была полноценной. И это совсем не сходится. Но даже если и так, то почему эта информация, по словам Ванессы, навредит Шерри настолько, насколько это возможно? Так или иначе, сейчас не важно, правда ли это или же нет. Мне нужно выяснить, что именно скрывает Шерри и правда ли то, что она мне солгала. Это она вставила в меня реактор? Ванесса сказала правду?». Теперь Элизабет поняла, почему Ванесса с такой беспечностью подарила ей клиент сотрудника Fazbear Entertainment. Ведь когда она взглянула загруженную базу данных Fazbear Entertainment, оказалось, что она банально неполная. А всё дело в том, что у самой Ванессы, не смотря на её статус в Пицца-Плексе, был ограниченный доступ к информации именно из-за его охранного вида деятельности. Именно поэтому теперь Элизабет понимала, что, вопреки своим надеждам, по-прежнему далека от того, чтобы узнать все секреты корпорации. «Заслон Эмили» по-прежнему действовал и блокировал ей дальнейший доступ к более защищённым архивам. Сглаживало эти острые углы только то, что Ванесса не солгала, когда сказала, что этот клиент обладает правами администратора Пицца-Плекса, и это действительно означало, что она только что получила удалённый доступ ко всем охранным системам, включая камеры наблюдения, защитные двери, вентиляционные решётки и всё, что непосредственно выполняло функции охраны здания, включая охранных стафф-ботов. И это было для неё сравнительно хоть что-то, чем вообще ничего. И, как и завещала Ванесса, она действительно дала ей тот самый путь, с помощью которого она могла узнать правду. Ведь получив полный доступ к камерам наблюдения, она получила доступ и к архиву их записей за всё время существования этого здания. Сейчас Элизабет, найдя этот архив, принялась искать нужную папку записей в поисковике по дате и времени, которые она всё ещё хорошо помнила. Та самая дата и время, когда Шерри вытащила её из этого комплекса, и она только что ввела её в поисковик. 23:30. 23 августа 2021 года. Папка с нужной записью тут же нашлась в архиве, и Элизабет её тут же открыла, параллельно запустив встроенный в клиент режим спектральной симуляции, который позволял ей свободно переключаться между камерами и регулировать время записи, которое они показывают. Сразу перемотав запись на временную отметку 23:30, Элизабет переключилась на основную камеру входного лобби Пицца-Плекса, и запустила воспроизведение. Она сразу же увидела, как после звукового оповещения интеркома на камере прямо в центре лобби появилась Шерри с коробом для пиццы на перевес, что направлялась к турникетам. Не знала, почему, но аниматроник неожиданно обратила внимание на одну очень странную деталь. Когда она подключила зум к камере, всё изображение было по-прежнему очень чётким. Однако сама Шерри, что шагала на записи к турникетам, по какой-то необъяснимой причине была какой-то размытой, словно её изображение кто-то искусственно замазал. Однако это вовсе не было похоже на то, что кто-то действительно попытался замазать её изображение, потому как эта замазка словно бы обладала собственной анимацией, ведь повторяла в точности все очертания Шерри и её собственные движения. И это означало, что конкретно Шерри на этой записи была нечёткой, словно ей не хватало пикселей для детализации. «Наверное, ошибка камеры. Возможно, цифровой захват сработал неправильно. А потому она на этой камере не такая чёткая, как хотелось бы. Так или иначе я её чётко вижу. Надо бы немного перемотать». Она перемотала на полминуты вперёд, пока не увидела, как, дойдя до турникетов, Шерри натолкнулась на Ванессу, что сразу же по своему виду принялась её отчитывать. Найдя этот ракурс для себя неудобным для обзора, Элизабет переключилась на более ближний, на главную камеру входной зоны, где стояла золотистая статуя Глэмрок Фредди. И вот она вновь вынуждена была смутиться, заострив на этом внимание. Теперь она сверху смотрела на Ванессу и на Шерри, что стояла за турникетом по ту сторону от первой. Но даже на этой камере изображение Шерри не было чётким. И Элизабет знала, что не заострила бы на этом внимание вновь, если бы не одно «но». Изображение Ванессы было предельно чётким, хотя она стояла к Шерри практически в упор. Создавалось такое ощущение, словно сама фотосистема всех камер просто не желала фокусироваться на Шерри, словно от неё не в полной мере отражается свет. Однако это не означало, что её там буквально нет, ведь изображение с камеры по-прежнему, особенно без зума, приемлемо показывало лицо, одежду и все движения Шерри. И вот этого момента, каким бы незначительным он для неё ни был, Элизабет себе никак объяснить не могла. «Это странно… Почему её изображение везде нечёткое при зуме, в то время как Ванесса детализирована идеально? Это конечно фигня, но… Почему-то мне это никак не даёт покоя. Что за чёрт?..». И всё же Элизабет предпочитала не отвлекаться на такую мелочь, ведь интересовало её совершенно другое. В первую очередь её интересовало само поведение Шерри, а не то, насколько правильно она отображается на камере. А потому она продолжила наблюдать за тем, что происходит на записи. Решив пропустить бессмысленную перепалку между Ванессой и Шерри, Элизабет перемотала запись примерно на минуту вперёд, до того момента, как Ванесса удалилась в сторону левой части лобби, а Шерри тем временем остановилась около статуи Глэмрок Фредди. Именно с этого момента аниматроник принялась наблюдать за ней пристально, ведь была уверена, что именно в этот момент Шерри начала действовать своевольно. Наблюдая за девушкой, Элизабет увидела, как та, оставив короб с пиццей рядом со статуей, вновь повернулась к турникетам. Однако, чему Элизабет крайне удивилась, так вдруг остановилась и устремила свой взор в сторону той самой камеры, с которой она сейчас просматривала запись. Не было сомнений, Шерри смотрела на камеру, а её глаза были сосредоточены на неё объективе. Однако, спустя примерно пару секунд, как только она сделала, произошёл внезапный щелчок. Запись камеры резко оборвалась, а её внутренний обзор заполнился глючными помехами. От такой неожиданности Элизабет даже на автомате отпрыгнула назад. «Что за!?.. Что это было!?». Она сразу же переключилась на предыдущую камеру, что находилась в лобби, однако также встретила перед своими глазами белый шум. И тогда Элизабет впала в небольшой ступор. «Обе камеры отключились… Но, как так вышло?..». С опаской, вновь переключившись на камеру во входной зоне, Элизабет отмотала запись на пять секунд назад, чтобы ещё раз увидеть этот момент. И вновь: Шерри остановилась и уставилась в камеру, словно заранее знала, что она там находится, начав пялиться на её объектив. В этот момент, за долю секунды до того, как камера отключилась, Элизабет резко остановила запись, поставив её на стоп-кадр. «Нет сомнений… Камера отключилась, как только Шерри на неё посмотрела. Только вот… Почему?.. Я не вижу отсюда, чтобы она достала какой-нибудь смартфон или какое-либо ещё устройство для удалённого отключения камер. Её руки на этой записи абсолютно пустые… Тогда… Как ей удалось?..». Элизабет приняла решение приблизить изображение, чтобы рассмотреть детали этого кадра, тут же заметив ещё одну необычную странность. На сей раз лицо Шерри было детализировано достаточно хорошо, в то время как её тело частично всё ещё было нечётким. Частично потому, что некоторые места на её теле тоже были хорошо прорисованы. Это была большая часть её груди, её живот ровно по середине, а также частично её руки и ноги, и они тоже были чёткими только посередине. Все остальные её участки, особенно контуры конечностей и живота, словно покрывала какая-то странная глючная аура. А в тех местах, где чёткость была достаточная, как например её голова, почему-то по контру размывался задний фон. Элизабет разобрала это явление буквально во всех деталях. И смотря на эту картину ничего не могла понять. Но потом она сделала дополнительный зум на её ныне чётком лице. В тот же момент её окуляры округлились от потрясения, ведь рассматривая её тело она не обратила внимание на её глаза. А сейчас, всмотревшись в них, она вновь решила отмотать запись на полсекунды назад. Элизабет сменила режим воспроизведения, замедлив его примерно в 10 раз, а потом вновь запустила запись, вновь уставившись в глаза Шерри в момент отключения камеры. И тогда она увидела… И тут же обомлела. В момент отключения видеокамеры, буквально в последнюю долю секунды, зрачки Шерри резко вспыхнули светло-фиолетовым светом буквально изнутри. И Элизабет тут же осознала, где могла ещё видеть подобное. «Нажимая на пульт телевизора, человек ничего не увидит. Однако стоит направить цифровую камеру на этот пульт, как сразу будет заметно, как его фронтальная лампа засветится светло-фиолетовым цветом. Именно так пульт передаёт телевизору удалённые простейшие команды». Теперь, глядя на этот стоп-кадр с Шерри, поражённая Элизабет была уверена. Это был ультрафиолетовый сигнал. Только цифровые камеры могут видеть эти сигналы, и на этой записи это было практически не заметно. Человек бы не успел заметить, как Шерри это сделала, даже если бы замедлил запись, прямо как аниматроник. Но Элизабет заметила. А всё потому, что её мозг обрабатывал информацию гораздо быстрее человеческого. Именно поэтому она успела увидеть это световое мгновение, когда глаза Шерри загорелись. И потрясению Элизабет в этот момент не было предела, также, как и её недопониманию в этот момент. Аниматроник ахнула, начав от страха пятиться назад несмотря на то, что ей никто не угрожал. Она не была уверена в том, что сейчас осознала. Но была уверена на сто процентов, что видела, ультрафиолетовый луч, блеснувший из её глаз.       «Она была там, Элизабет! Она видела! Была свидетелем того, что за «Ад на Земле» ты там устроила!»…       «Невозможно… Я не могу поверить. Шерри… Она… не человек…»…       ***       Звук текущей воды… Стоя спиной к белым стенкам туалетных кабинок Шерри открыла краник, и прохладная душистая вода тут же полилась ей в руки, частично проливаясь насквозь в небольшую раковину прямо перед ней. Она пыталась дышать максимально глубоко, чтобы восстановить своё перепуганное дыхание. Её сердце всё ещё стучало от страха. А боль в груди всё никак не утихала. Она продолжала расти с каждой секундой. Лёд в её груди начал пробирать её до костей, подобно зимнему морозу. Шерри замерзала. Её тело дрожало само по себе, и она не могла понять, почему. Именно это не понимание заставило её сейчас так сильно паниковать. Незнание неизвестного всегда заставляло человечество его страшиться. Это был простейший инстинкт самозащиты любого живого организма. А потому Шерри не могла этому противиться, ведь страх был крайне естественным и по-животному сильным. Как бы она не старалась дышать, она продолжала задыхаться. Смотря на себя сейчас в зеркало над раковиной, она в ужасе наблюдала, как практически всё её лицо посинело, приобретя мертвенный бледный оттенок, как у живого трупа. Черпнув как можно больше воды в свои руки, она опрокинула свою голову в ладони, окунувшись лицом в воду, пытаясь привести себя заново в чувства этим традиционным методом. Но в тоже мгновение, едва вода коснулась её, ей показалось, словно вода на её лице из холодной в одно мгновение обратилась в горячую. Её кожу чуть ли не обжигало, словно она облилась кислотой. От её горящей физиономии пошёл небольшой пар. Тут же её схватила и странная тошнота, одним своим появлением вызвав у неё рвотные позывы. «Я… не могу дышать… Я горю… Кто-нибудь… Помогите…!». В этот же момент её щёки резко надулись изнутри, словно в её рот из желудка что-то хлынуло, и тогда Шерри рефлекторно положила руки на раковину, быстро склонившись прямо перед ней. И тут же через секунду её рвота взяла своё, заставив её беспомощно извергнуть из себя наружу всё, чем наполнился её рот. Это было настолько мучительно и неприятно, что в процессе Шерри в исступлении приглушённо болезненно вскрикнула. Её взгляд затуманился, помутился. Она перестала чётко видеть реальный мир. Всё вокруг стало для неё размытым, размазанным. Она на несколько секунд ослепла на оба глаза. А её все продолжало рвать наружу неизвестной тёмной субстанцией, что тут же смывалась всё ещё включённой водой. Вплоть до того, когда она сама закрыла рот, насильно проглотив внутрь себя всё, что из неё ещё не вышло.       -Аргх…!! — вскрикнула Шерри, отчаянно задрав голову к потолку, потеряв всякую связь с реальностью. Ведь всё, что она сейчас испытывала, все эти осложнения. Они просто не могли быть реальными. Однако она всё равно это переносила. Всё до единого, каждой своей живой клеткой. Вновь склонившись, она уставилась в раковину. Её взгляд снова прояснился. И тут же её глаза заметались, стоило ей увидеть, чем именно она проблевалась. Это была тёмно-красная полужидкая кровь. Её собственная кровь… И она продолжала капать из её окровавленного рта, капля за каплей. «Я… Точно не сплю…? Это же не может быть правдой… Это же всего лишь мой воспалённый бред…!!». Вновь черпнув воды в ладонь, Шерри вновь умылась, стерев вылившуюся кровь со своего лица до чиста, чувствуя её горький неприятный вкус так, как никогда раньше. Но вот, она склонилась вновь, обратно к раковине, чтобы прийти себя, хоть немного отдышаться. Но кровь не переставала течь… Она всё ещё откуда-то капала прямо в раковину. И только тогда она поняла, что эта кровь немного светлее той, что она изрыгнула из себя. Словно она текла из артерии. И эта кровь точно не текла из её рта, который она только что вымыла. Но тогда откуда? Только взглянув на себя в зеркало вновь, устало посмотрев на своё лицо, Шерри зацепилась своим взглядом за свою грудь, что выглядела не так как всегда. И тогда она увидела… Рукоятку… Некая большая рукоятка торчала прямо из центра её груди, что внезапно насквозь пропиталась её артериальной кровью, просочившись сквозь её открытую розовую футболку. Время замерло... Резко растворилось в момент, когда она увидела это мгновение. Мгновение когда она была поражена своей же беспомощностью и слабостью. То самое мгновение, за которое она корила и проклинала себя. Больше никогда... Никогда не быть слабой и жалкой... И это чувство. Оно тут же вернулось к ней, вырвавшись из глубин её души. Агония и ужас. То самое ощущение, как её тело мертвеет, а жизнь покидает её навечно. И эта рукоятка, въевшаяся тогда в её память, была всему виной... И тогда Шерри, раскрывши он сотрясающего ужаса рот, завизжала от страха во всё горло, наконец-то осознав, что за боль всё это время она чувствовала, и почему она была настолько знакомой, что аж молилась, лишь бы это не случилось вновь. Её крик раздался эхом, по всему женскому туалету, и она опрометчиво попятилась назад, схватившись за рукоятку, торчавшую из её груди. И в тот же момент, едва она дёрнула её, бездумно попытавшись вытащить с перепугу, её сразил адский болевой шок, жутким магмовым пожаром перегрузив её мозг и нервные окончания. Шоковая волна разом ударила по всему её телу. Кровь вновь начала сочиться не только из её открытой резанной раны под футболкой, но и вновь изо рта, из-под углов её губ. Болевой шок был настолько сильным, что Шерри не могла этого перенести. Она раскинула руки от судороги, вновь пронзительно взвизгнув в воздух, и оступилась, грохнувшись своей спиной в косяк стены одной из пустых туалетных кабинок позади неё, затылком приняв весь удар и кое-как чисто случайно упав бёдрами на пол, усевшись на стенку. От такого падения её затылок рассекло, а её разум контузило. Шерри почувствовала, как кровь потекла по её затылку прямо ей за шиворот. После такого она была наполовину в беспамятстве. Её сознание расплылось, в то время как холодная сталь продолжала замораживать её грудь изнутри. Ведь в её груди торчала рукоятка ни от чего иного, как от большого кухонного ножа, что неожиданно материализовался в её грудной клетке, кошмарным кровавым образом обнажив сильнейшую изнеможительную травму. Прямо как тогда… Когда Шерри всё потеряла… Всё повторяется… Повторялась даже её боль, что она ощутила в прошлой жизни. А кто знает, может она сейчас заново осознала эту боль, заново вспомнила, то, о чём почти забыла? Ведь эта боль никуда из неё не девалась. Она оставалась в ней, в недрах её души, дожидаясь своего часа. Это был миг, когда вся её агония вырвалась наружу. Когда она по-настоящему перенеслась туда, в тот самый год, когда она утратила свою прошлую жизнь. Прямо как тогда, Шерри осталась одна, выброшенная, никому не нужная. Зверски изничтоженная, как дичь в руках браконьеров. Сейчас она истекала кровью, которая разливалась по кафельному полу туалета, прямо как тогда. Именно так она и сгинула тогда. Покинутая, истёкшая до смерти. Лишь лёд в её груди… Этот лёд преследовал её. Этот нож… Он до сих пол остался в её сердце. И всегда оставался в ней, ведь она так его и не смогла вытащить. Именно он был воплощением всех её величайших страхов и ночных кошмаров. И Шерри даже представить не могла себе, что он вновь вскроет её самую кровоточащую рану. Что он вновь в конце концов станет реальным. «Я… Я…! Моя жизнь…! Моя жизнь… Выскальзывает из моих рук…». И тогда она в бреду протянула тянула левую руку к потолку, словно пыталась зацепиться за что-то в воздухе. Будто бы пытаясь удержать свою увядающую жизнь своими собственными пальцами, что секунда за секунду теряли всю свою энергию. «Я... Я...! ».       Внезапный визг, что раздался по всему помещению… Не её визг, но он мгновенно отрезвил её. Шерри раскрыла свои глаза, и резко бросила свой взгляд на вход в туалет, и увидела, как на неё смотрит та самая девочка, что она видела до этого за соседним столом. А также её мать, что вошла прямо за ней. Они стояли в проходе и реально видели, как Шерри истекает кровью прямо на их глазах. Видели нож в её груди, что отражался с кошмаром в их глазах. Было очевидно, от испуга завизжала именно девочка. На ней от такого аморального зрелища не осталась и намёка на прежнее жизнерадостное лицо, пока она наблюдала, как кровь расплывается до её ног по мрамору. И увидев это, молодая женщина, мать ребёнка, что прибывала от увиденного в диком шоке, тут же закрыла глаза ребёнку ладонью, пусть и понимала, что уже опоздала. Теперь детская травма была обеспечена. «Нет... Я... Не хотела...! Прости... Прости!.. Прости меня...!».       -Господи!!.. — вскричала женщина, со скоростью ракеты выгнав ребёнка из туалета, открыв дверь, ударив по ней, и тут же в панике выглянула в основной зал ресторана. — Врача!! Скорее, врача!! Вызывайте скорую!!       И тут обомлевшая Шерри окончательно пришла в себя, увидев, как сильно она только что привлекла к себе ненужное внимание. Но больше всего её поразило то, что они увидели это. Увидели её кровь, её состояние, нож в её груди. Они всё это увидели. Вот что их так сильно напугало. Напугало также, как сейчас была до смерти напугана она сама. Её разум проснулся от дрёма после контузии. И он говорил ей сейчас же действовать, чтобы не погибнуть. Именно с этими мыслями, проснувшись, Шерри вновь ожила, снова схватившись за рукоятку ножа. Вновь вдохнув воздуха, заблестев своими глазами вновь, она попыталась вытащить его, но вновь безуспешно, и её тело вновь сразило агонической судорогой. Её вновь накрыла поразительная шоковая болевая волна, однако в этот раз Шерри была к этому готова, а потому она не позволила себе уйти в болевое беспамятство вновь. Поняв, что не может вытащить нож из груди, особенно, когда у неё так мало времени в запасе, она схватилась за дверную ручку туалетной кабинки, как можно скорее с огромным трудом поднимаясь на ноги. Ведь Шерри прекрасно понимала, что мать ребёнка уже позвала на помощь кого-то. А это значило, что сейчас сюда явятся сотрудники ресторана, если уже не говорить об обычных зеваках, что с гарантией соберутся вокруг неё. Нельзя было, чтобы кто-то ещё увидел её такой. От этого целиком и полностью сейчас зависела её жизнь. «Борись… Ты не умрёшь тут…! Борись!..»       -А-а-а-а-р-г-х!!.. — прорычала через адскую боль Шерри, всё же умудрившись встать и сжать руки в кулаки, пока нож всё ещё оставался в её груди, заставляя её обильно кровоточить и оставлять своей спиной на стенке туалетной кабинки густой кровавый след. — Борись!!..       -Скорее, сюда!! — звала женщина как резаная, пока к ней наконец-то не подбежали сотрудники ресторана, которые, услышав зов о помощи, тот же час быстро вбежали в туалет с аптечкой на перевес, бегом миновав её и достигнув основного помещения туалета. Но стоило им это сделать, как перед ними всеми, включая женщину, что их звала, развернулась неожиданная и необъяснимая, практически паранормальная, картина. Все они поражённо в непонимании уставились на большую лужу крови, разлившуюся по полу, что внезапно для всех принялась очень быстро испаряться, оставляя после себя чистый пол. Сама же потерпевшая, ради которой всё и собрались тут, вдруг куда-то необъяснимым образом исчезла, оставив от себя лишь быстро превращавшиеся в пар кровавые следы по всему помещению. И лишь мать ребёнка из этих людей обратила внимание на то, что небольшая вентиляционная решётка прямо над дальней туалетной кабинкой, что вела на задний двор ресторана, была вырвана с корнем. И всё равно, никто из них больше не знал, что это было и почему поднялась вся эта паника. Также как никто из них не понимал, видели ли они реальную кровь, ещё секунды назад разлитую по всей кафельной брусчатке... ***       -Шерри... — разочарованно с абсолютной досадой прошептала Элизабет, подавленно обливаясь масляными слезами, поставив на стоп-кадр камеру в подсобках Пицца-Плекса, в том самом помещении, где Ванесса её когда-то и держала, поняв, что она не лгала, ведь действительно говорила ей абсолютную правду. На этом стоп-кадре, в небольших потёмках, на фоне своего некогда отключённого тела, внутри которого действительно ничего не светилось, она увидела, как Шерри вынимает из-за пазухи камеру её светящегося голубого реактора, в то время как Ванесса, подвешенная неведомой силой в воздухе, задыхалась, не понимая, что происходит. Этот роковой кадр убил двух зайцев одновременно, уничтожив всякие сомнения в правдивости слов психованной охранницы Fazbear Entertainment. Не только в том, что именно Шерри вставила реактор в её тело, тем самым включив её, но и в том факте, что Шерри далеко необычный подросток, какой намеренно всегда пыталась казаться, и, что самое кошмарное для неё, даже не человек. Ведь сейчас Элизабет отчётливо видела, что Шерри даже не касалась Ванессы руками. Теперь она понимала, почему охранница тогда ей уступила, ведь, видя шок на её лице с другой камеры в этой комнате, та действительно была застигнута врасплох, как она сама и говорила 10 часов назад.       -Ты врала мне всё это время!.. — обозлилась Элизабет крайне обиженно, медленно помрачнев до неузнаваемости, в то время как её фейсплейт с треском задрожал от напряжения, когда она осознала, что только потеряла в своих глазах достаточно близкую подругу, что всё это время лишь пользовалась её доверием. — Ты... врала... Я тебе верила...! Я тебе верила целый год!! Неужели... ты действительно лишь использовала меня...? — И в этот момент аниматроник осознала, прикрывая в гневе свои глаза, что раздражает её в большей степени не это, а совершенно другое, потому как больше всего она не могла понять причину, по которой Шерри была вынуждена ей лгать. — И... если... И вправду. Если ты не человек. То... Кто же ты тогда такая!?..       С этим крайне навязчивым и резонным вопросом Элизабет вновь обратила внимание на стоп-кадр камеры наблюдения, чтобы пытаться выяснить, что на самом деле скрывается за тёмной и страшной завесой милой молодой улыбчивой девушки, которой та притворялась всё это время. И первое, за что она взялась, была общая внешность Шерри, а именно её тело до мельчайших деталей. Но с каких бы ракурсов Элизабет не смотрела, как бы она не зуммировала изображение, она не смогла найти ничего подозрительного в её оболочке. Ни скрытых механических имплантаций, ни зазоров между суставами, ни фальшивости в составе её кожи в особенности на лице. На внешний вид, как не посмотри, Шерри действительно была самым натуральным человеком, без фальша, без наворотов. Чистый по своей сути человек. Но именно это и пугало Элизабет больше всего. Ведь всё тело Шерри было чрезвычайно реалистичным и натуральным для того, чтобы быть аниматроником или ещё каким-либо другим видом робота. Но и киборгом её назвать было нельзя, ведь на ней не было ни следа от каких-нибудь операций, сколько она её помнила. Да и вообще Шерри редко когда хоть немного была раненной. За всё время, что Элизабет знала Шерри, та только пару раз себе шишку на лбу набила и столько же раз поцарапала руку, и то не при ней. Шерри обладала органическим телом, практически без каких-либо посторонних вмешательств. Элизабет только что в этом убедилась. Однако в ней точно крылась какая-то электрическая природа. Иначе робот не могла объяснить, как та смогла отдать ультрафиолетовый сигнал камере на отключение своими собственными глазами. За этими глазами что-то скрывалось, но Элизабет понятия не имела, что именно. Она предполагала всё, что только можно было. Начиная от безумной мысли, что Шерри биоробот-андроид, как в комиксах, заканчивая тем, что Шерри могла быть в тайне бывшей подопытной Fazbear Entertainment, на которой применили какую-то новую технологию, о которой сама Элизабет ещё не знала. «Пф... Я ничего не знаю о нынешних технологиях Fazbear Entertainment. А прогресс на месте не стоит. Кто знает, может они уже доросли до того, что изобрели нано-машины. Да ну! Нет! Бред... Это безумие. Я тут гадаю, а надо искать логичное решение. Ведь даже такое не объясняет, как она творит такие антинаучные странные вещи». То, что сейчас видела Элизабет на стоп-кадре, выходило за все рамки физики, входя на мутною территорию какой-то несусветной паранормальщины. Она смотрела и видела, Шерри прекрасно знает свои способности, блестяще понимает и осознаёт, что именно она делает. Элизабет не могла понять что это, ведь та словно бы задействовала Силу, как в Звёздных Войнах. Ни на что другое этот необъяснимый телекинез не был похож. Ванесса действительно задыхаясь висела в воздухе, как будто к её шее приделали антигравитационный двигатель, что тянул её в верх. Однако вся физика её тела вела себя так, как будто бы охранницу кто-то схватил за горло. «Неужели это...». Элизабет внезапно посетила мысль. Она резко переключила зум с Шерри на Ванессу, увеличив изображение в районе её горла, которое ей сейчас сдавливали. И чутье аниматроника не подвело, ведь она действительно, как и ожидала, увидела на шее Ванессы следы от удушья, словно кто-то сдавливал её трахею своими пальцами. И сразу же очередная зацепка: её кожа в районе следов удушья почему-то потеряла свою чёткость. Её словно размыло в местах, где по идее могли находиться пальцы душащего. «Выходит... Я всё это время смотрела не под тем углом?.. Да, сама Шерри её не касалась. Но что, если Шерри... Вовсе не то, чем она... кажется...». Это имело смысл, ведь по всей длине расстояния от Ванессы до Шерри, как оказалось, тянулась странная нечёткая линия, которая словно бы сливалась с телом Шерри, подобно дополнительной конечности. Элизабет чётко видела эту нечёткость. И оно по всей длине очень сильно напоминала какую-то странную прозрачную тонкую руку, что действительно протягивалась от Шерри вплоть до горла Ванессы. Всё сошлось. «Это был не телекинез... Просто Шерри... совсем не та, чем кажется... Её словно... Двое... Хм... А ведь и вправду... Её... двое... Двое...? Двое?!.. Но ведь это возможно, только если... !». Напугавшись и в тоже время поняв, что очень близка к раскрытию истины, Элизабет перемотала запись на 5 минут назад. На тот самый момент, где Шерри отключила главные камеры входной зоны. Она снова остановила запись, где зрачки Шерри сверкнули ультрафиолетовым излучением. И с этого момента Элизабет начала смотреть на стоп-кадр с совершенно другой точки зрения. Теперь все эти странности, что она замечала ранее, но не придавала им особо внимания. Все эти проблемы с чёткостью. Всё это теперь имело колоссальный смысл для неё, так как она поняла, что именно означали эти проблемы, ведь именно Шерри была их пассивной причиной. И теперь, взглянув вновь на этот стоп-кадр, Элизабет начала выцеплять нечёткости в первую очередь, как и другие странности. К примеру, почему руки Шерри были детально прорисованы только в центре её плеч и предплечий, как будто чёткие места воплощали её кости под кожей, хотя это точно были не они? Так же и с ногами. И её живот, что тоже был чётким только посередине, как будто эта чёткая линия по центру воплощала её позвоночник, что тоже таковым не является, ведь он был для неё слишком толстым. А также невероятная чёткость её головы и заметная нечёткость по контурам головы, словно что-то непонятное выходило за её границы. Создавалось такое ощущение, словно на этом кадре Шерри будто бы состояла из двух визуальных слоёв, что само по себе было чем-то невероятным. Но несмотря на это Элизабет держала у себя в голове одну единственную мысль — на том кадре, где Шерри удерживала Ванессу, именно невидимый скрытый слой взаимодействовал с реальностью. Если это было так, то получалось, что один из этих слоёв был попросту ненастоящим. «Я так и думала... Это возможно только, если человеческое тело Шерри ничего из себя не представляет, кроме буквального пустого пространства. Получается Шерри, которую я всегда видела в своих глазах, является одним большим фальшем. Но кто...? Кто скрывается за этим большим обманом? Кто скрывается за внешним визуальным слоем...?». С тяжёлым сердцем, Элизабет приступила к последнему этапу разоблачения своей лживой подруги, ведь, полностью осознав это, она уже знала, как это сделать. Она должна была собрать воедино все чёткие места на Шерри и нечёткие места на её фоне, а затем стереть остальное изображение, чтобы получить реальную картину, а именно то, что именно прячется в невидимом визуальном слое. За завесой мрака... И чтобы это сделать быстро, Элизабет запустила через свой личный интерфейс декодировщик изображения, чтобы разобрать картинку на биты и собрать её в соответствии с нужными ей значениями и настройками. «Что всё это время притворялось Шерри Стейн?..» Лишь лёгкая электронная дрожь пробирала роботессу от этого вопроса. Вопроса, на который она вот-вот получит ответ. И тогда она замерла в очень страшном ожидании, когда обработка изображения наконец закончится.       «Девчонка, с легендой которой по фальшу сравнится только её фальшивая натура!»...       «Я готова поспорить, что она лжёт тебе во всём, в чём только можно»...       «И это главная причина, по которой сейчас не я твой самый главный враг, а она»...       ***       Задний двор ресторана «KFC». За оградой парка на древесной опушке:       «Что… Что ты делаешь?.. Вставай, Шерри…». Кое-как, по-прежнему задыхаясь, упавшая на землю Шерри, что продолжала истекать кровью, зацепилась за кору близлежащего дерева, вцепившись в него своими ногтями. Выплёвывая из себя кровь, она жалобно подняла голову, как после солнечного удара в пустыне, протянув другую руку по земле, подтягиваясь выше по стволу дерева, волоча ноги по мокрому грунту. «Вставай, Шерри… Ты обязана бороться!». Слёзы шли из её глаз ручьями, яростный оскал сменился жалобным, словно она потеряла уже всякую надежду. Теперь она по-настоящему плакала, даже не скрывая этого, даже не пытаясь глушить свой голос, ведь рядом с ней больше никого и не было. Она упала в самом безлюдном и тёмном месте. Там, куда никто не будет соваться без причины. Рядом с небольшой будкой для электрощита, что питал собой весь парк. Здесь Шерри даже издали не было видно, ведь густая трава и деревья хорошо скрывали её от посторонних. А здешний воздух и живая атмосфера, похожая на настоящий лес, глушили все звуки, которые она издавала. Включая её стоны и рыдания. Шерри и сама не понимала, почему вновь подчиняется этому зову. Даже несмотря на то, что это был её собственный внутренний зов, её инициатива. Но она в неё больше не верила, ведь по итогу пострадала не только она сама, но и люди, которых она любила, и даже не только они. Все вокруг неё пострадали из-за её настоящей натуры. Всё из-за того, что она выбрала этот путь. А по итогу у неё не оставалось ничего. Всё, чего она достигла, было порушено. Уничтожено, как и она сама сейчас. Буквально. Так почему же она продолжала сражаться? Почему она вновь и вновь пыталась встать, даже несмотря на то, что это бессмысленно? Её рана кровоточила, оставляя за ней на траве испаряющийся кровавый след, вкус и запах её собственной крови никак не покидал её. Голова кружилась, её выворачивало наизнанку, словно её сейчас вырвет собственной кровью вновь. А нож в её груди, что всё ещё торчал, морозя и обжигая её одновременно своим лезвием изнутри, не давал ей даже один нормальный вздох сделать. Шерри была абсолютно обречена. Но она продолжала бороться. Дотянувшись другой рукой до дерева, она вновь вцепилась в кору и подтянула себя выше, постепенно, подгибая ноги под себя, чтобы встать. В слезах крича от агонии, кое-как поднявшись на ноги, удерживаясь двумя руками за дерево, она вздохнула, развернувшись спиной к стволу и уперевшись в него лопатками, прикладывая все усилия, чтобы не рухнуть вновь. «Вставай, Шерри…». Её глаза распахнулись, в то время как её взгляд вновь прояснился. «Ты помнишь, ради чего всё это на самом деле?.. Неужели, ты забыла то горящее чувство, что всегда толкало тебя вперёд?». Дыхание Шерри резко перехватило, как вдруг она резко перестала дышать, словно она задержала дыхание. Её страдающая гримаса вдруг прекратила источать из себя жалость и беспомощность. «Ты что, забыла, ради чего ты пришла сюда? Ради чего ты выжила? Ради чего отбросила от себя человечность?». Шерри закипела изнутри. Её лицо резко потеряло свой бледный мёртвый окрас, запылав краснотой, подобно факелу. Её губы скривились, изменив её лицо до неузнаваемости. Теперь её выражение было отнюдь не жалобным. Это было лицо той, кто сейчас была готова взорваться своей яростью и порвать всё вокруг в клочья. «Ты помнишь, зачем всё это, Шерри… Ты здесь, чтобы отомстить… Ты ведь хотела отомстить за себя, и так было всегда… Отомстить за девочку, вспоротую этим самым ножом когда-то много лет назад…». И тогда она вновь с отвращением взглянула на рукоятку ножа, торчащую из её груди, заставляя её кровь хлестать из раны. В бешеном гневе, она схватилась за неё, тут же ощутив шоковый болевой удар. Но она выдержала. И теперь была готова держаться до последнего вздоха. Её нервы были на пределе, но этот самый предел, то самое отчаяние и стало в конце концов её главным оружием. Она скрипела зубами, смешивая свою ярость с агонией. Ведь сейчас желала всем сердцем сжечь весь этот мир. Ненависть… Вот почему она постоянно продолжала сражаться, даже когда она уже была уверена, что всё было кончено. Ненависть и боль… Где-то в глубине своей души она упивалась всем этим. Вот, почему она не сдавалась. Вот, почему она не могла уйти из этого мира в покое. «Отомстить убийце, что отнял у тебя твою жизнь… Отомстить предателю, что посмел растерзать твою мать… Свести счёты с создателем, кто бросил тебя в море крови и агонии… Отомстить за них всех… Ты помнишь. И знаешь это, так не беги от этого!!». Зашипев от адской боли, Шерри дёрнула рукоятку ножа и чуть не обмякла от очередной шоковой волны, прошедшей по всем её нервным окончаниям. Она едва устояла на ногах, но её решимость была неодолима. Она продолжала выдавливать рукой нож из своей груди, пусть и не могла игнорировать свои мучения. Ей было настолько больно, что мир в её глазах трещал в красных языках пламени, но она всё равно не отступала. Больше ей нечего было терять. «Ты хотела пойти до конца… И ты пойдёшь на всё, что угодно… Ради справедливости… Даже если умрёшь… Ты продолжишь двигаться вперёд. Перевернёшься в гробу, но будешь двигаться вперёд! И ты пожертвуешь всем…».       -Р-р-р-р-а-а-а-а-а-х-х…!! — разревелась Шерри во всё горло так, что эхо раскатилось по всей опушке, сдвинув нож в своей груди ещё на сантиметр, вытащив его примерно на четверть. Она завизжала от потрясения болью и шоком, что сейчас на неё обрушилась. Невольно она задрала глаза к небу до такой степени, что они аж закатились за верхние веки. Она раскрыла рот в своём зверином отчаянном оскале. «Это и есть та легенда…Та история, которую ты написала… Своими руками… И ты продолжишь её писать… Даже после своей смерти…».       -А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а…!!! — срывала голос от своего неудержимого визга Шерри, приложив к этому все свои силы. «Я рождена в этом мире!!». И надавила на нож с такой силой, что он наконец-то вырвался из её груди наружу, тут же выскользнув из её пальцев. Он упал на траву, не издав ни звука, ведь в тот же миг он мгновенно исчез, обратившись в дым. И Шерри всё прекрасно поняла. Осознала, что только что с ней случилось, пусть и не могла этого себе объяснить. Единственное, что она знала сейчас, это бешеный гнев и ярость, что бурлили в ней подобно дремлющему гейзеру, что вот-вот взорвётся. Её рана в груди затянулась моментально, кровь с футболки пропала. Всё это было ненастоящим. Лишь сошедшей с ума проекцией. Лишь воплощением всех её чувств, что в одно мгновение сошли с ума. Это была распавшаяся иллюзия, которая порушилась только что прямо на её глазах. Иллюзия того, что она такая же как все. Ведь всё это время Шерри отчаянно заставляла себя верить, что она всё ещё человек. Настолько отчаянно, что действительно поверила в это. Поверила в собственный бред. Бред, что никогда не был реальностью. И осознала она это окончательно только сейчас. Она никогда не будет такой, как все люди. Ей оставалось лишь это признать. И это осознание словно выпустило наружу её зверя. Он сорвался с цепи, и теперь был готов уничтожить любую преграду. И не важно, насколько жестоко. «Я обманывала себя всё это время… Не бывать жизни, пока моя душа горит огнём… Я уничтожу всё…». Её внешняя оболочка потеряла свою чёткость. В этот момент всё тело Шерри резко стало прозрачным. И тогда серебряные светящиеся зрачки прожгли её радужку глаза. «Я уничтожу воспоминания… Весь мир своего одиночества… Сотру их из существования!». Половина её лица расплылась, и на свет вышел её истинный облик, просвечиваясь сквозь расплывающееся человеческое тело. Истинное лицо, на которое она смотрела каждый день, смотря на себя в зеркало. И это было не то милое улыбчивое лицо. Это было даже не лицо самой Шерри. Нет. Это было пластиковое бледное и слегка обожжённое искусственное лицо обречённой. Той, кто всегда стояла у Шерри за спиной… Человека по имени Шерри Стейн никогда не существовало. Лишь её мнимая иллюзия. Лишь личность, созданная горем и агонией девочки, некогда лишившейся не только всего, что было ей дорого, но и последних остатков человечности. Это всегда была она… Она истинная… Призрак из прошлого, что так и не обрёл своего покоя… И никогда не обретёт, пока десятилетняя ярость не будет значить что-то большее, чем просто слова... Пока она не перестанет быть куклой в руках её ужасной и горькой судьбы…       И следующее, что пронзило весь парк, как и воздух вокруг от него, это звенящий разрывающий уши роботизированный демонический крик, что раскатился эхом по всему Центральному Харрикейну… ***       «Ты понятия не имеешь, кто она такая на самом деле»…       -Шерри…! — закончив декодировку изображения задрожала от страха Элизабет, раскрыв окуляры и разразившись ужасом, ведь узнала ужасную правду о том, что именно скрывается в невидимом визуальном слое её тела, в жутком припадке кошмара осознав, какое чудовище она всё это время считала своим другом, ведь мгновенно узнала его, отражение своего далёкого мрачного прошлого. — Что… ты… такое…?!...