The Alchemist / Алхимик

— Просыпайся, ты, долбанная сумасшедшая героиня! — услышала я, как кто-то крикнул мне почти что в ухо. Я резко очнулась и дёрнулась прочь от голоса. Моя наплечная броня ударилась обо что-то твёрдое, а я уткнулась во что-то лицом вниз. Этим чем-то был лист какого-то чёрного пластика, покрытый водой по меньшей мере на высоту в полдюйма. Я застонала, желудок горел огнём. Всё тело болело, пульсировало или кричало болью. Мои суставы, казалось, стали деревянными, а шлем словно уменьшился на два размера. — Как раз вовремя, — услышала я и наконец-то узнала голос. — Сумасшедшая сучка. Это не было оскорблением. — Привет, Руна, — слабо сказала я. Я оттолкнулась от низа рукой и толкала себя до тех пор, пока не перевернулась и не приземлилась на спину, что заставило меня чуть не захныкать, но теперь я могла видеть всё ещё грозовое небо и кейпа, поборницу расового превосходства белых. Её привычные синий плащ и тёмная одежда, которую она носила под ним, полностью промокли, а её светлые волосы выбивались из того, чем она закрывала лицо, прилипнув к шее и щекам. Она выглядела усталой, особенно если судить во тому, в каком положении она стояла — её тело было как бы согнуто, а одна рука упёрлась в колено. Я огляделась. Я лежала на чём-то похожем на заднюю часть пикапа. Рядом валялось несколько прутьев арматуры и пара кусков дерева, и мой ховерборд был прижат к одной из стенок. — Господи, ты выглядишь как кусок говна, — сказала она, но при этом руку всё же протянула. Я схватила её за предплечье, и она помогла мне подняться на ноги. Я шаталась дольше, чем парочка секунд, прежде чем нашла устойчивую позицию. Я всё ещё чувствовала усталость с каждым вздохом, но теперь хотя бы пребывала в сознании. — Как долго я была в отключке? — спросила я, оглядываясь по сторонам. Мы были действительно высоко — намного выше линии горизонта, и даже дождь здесь, казалось, шёл слабее. О да, подумала я рассеянно. Руна действительно управляет кузовом пикапа. Хах. Меня снова зашатало, но я смогла удержаться на ногах. Дождь на такой высоте казался ледяным, но зато это не давало мне снова отрубиться. — Всего минуту или две, — ответила Руна. — Ты летела слишком низко, волна бы накрыла тебя, если бы я не была начеку. Это было определённо плохой идеей. Разве ты не видела, как тут штормит? Я слабо рассмеялась над её попыткой пошутить, но меня чуть не вывернуло, так что я быстро замолкла. — Алхимик, выйди на связь, — услышала я из своего браслета, после чего подняла руки с колен и нащупала две маленькие кнопочки. — Алхимик на связи, — сказала я Дракон. — Это сработало? — Воздействие третьей волны было смягчено на 68 процентов в общем и на 87 процентов в областях непосредственно за твоими конструкциями, на которых Левиафан сосредоточил свои усилия. Первая конструкция осталась на месте недалеко от берега. Вторая немного сместилась с оптимального положения, но застряла в рельефе. 87 процентов, подумала я, хотя мой разум, казалось, с трудом обрабатывал каждую мысль, которую я пыталась обдумать. На 4 с плюсом. Неплохо. — Отлично, — сказала я, но моих сил не хватило даже на то, чтобы прикоснуться к кнопкам. Дракон, казалось, этого даже не заметила. — Да, отличная работа, — сказала она. — У нас есть кейп, который должен восполнить твои силы для последнего рывка, если ты думаешь, что справишься с ним. Я посмотрела вниз, на свои руки, лежавшие на коленях, на воду, растекавшуюся по кузову выбранного Руной транспортного средства для передвижения. В одном углу, в пластике, было пробито отверстие, через которое вода вытекала, но внутри её всё равно было больше, и эта вода просачивалась мне в ботинки. Я медленно поднесла обе руки обратно ко рту и немного выпрямилась. Руна поддержала меня, когда я выпрямилась в полный рост, приобняв за руку, а медленный вдох полной грудью придал мне немного сил. — Я справлюсь, — сказала я в браслет. — Хорошо, — сказала мне в ответ Дракон. — Руна, пожалуйста, следи за маячком, — услышала я, как Дракон заговорила уже из браслета Руны, гораздо менее живым тоном, чем тот, который она использовала, чтобы поговорить со мной. — Верно, верно, — раздражённо проворчала Руна. — Не могу нанести урон Губителю, доверить таскать гражданских мне нельзя, но вот таскать на своём горбу одну сумасшедшую долбанавтку это Руне можно. Мы начали лететь в направлении города, в основном постепенно снижаясь, но куда именно мы направлялись, я не знала. Я могла видеть маленький пульсирующий огонёк на её браслете, но с высоты было сложно найти хоть какой-то ориентир. — Держи руки над головой, — сказала Руна, пока мы летели. — Это помогает… какая-то хрень с кислородом для кровотока. Я знала, что она была права — когда я занималась бегом, то постоянно так делала. Я схватила одну руку и потянула вверх так, чтобы локоть лёг на макушку, и определённо почувствовала себя немного лучше. Может быть, лучше настолько, что я бы могла своими силами пройти полквартала до того, как мне понадобится передышка. Руна опустила нас на плоскую крышу шестиэтажного офисного здания с довольно тяжёлым звуком, и кузов пикапа встал неровно. Улица под нами была едва заметна, если не считать скопления машин на одной стороне — смесь приглушённых цветов, в котором выделялось одно-единственное ярко-жёлтое пятно. Я услышала, как Руна удивлённо выругалась, и обернувшись, увидела человека, стоявшего на крыше, которая, безусловно, была пуста, когда мы на неё приземлялись. Неожиданного знакомого человека. Синк тряс головой, и вода стекала с него под странными углами. Он что-то печатал на телефоне, и казалось, совсем не беспокоился от того, что дождь всё ещё оставлял следы на экране. — Ничего, — пробормотал себе под нос. — Как обычно. Затем его телефон зазвонил, и он на мгновение удивился, прежде чем посмотреть, кто звонит, и вздохнуть. — Да, да, миссия, миссия. Затем он снова посмотрел на нас. — А ты ещё кто такой? — спросила Руна, и один из стержней арматуры взмыл ей в руку. — Совершенно к этому неготовый человек, — ответил он полунасмешливо, подходя к нам ближе. Его рука в перчатке вспыхнула огнём, а затем электричеством, прежде чем вернуться к обычному состоянию. Он был уже в двух шагах, когда внезапно остановился и покачал головой. — Давно я этим не занимался, — пробормотал он, глядя на меня. — Это будет чувствоваться чертовски странно, особенно потому что… ну знаешь, думаю, тут объяснения не потребуются. Ты точно согласна на это? Поколебавшись всего мгновение, я согласно кивнула. Он вздохнул. — Они работают. Меняют всё в лучшую сторону. — сказал он, и каким-то образом смог прочесть вопрос в моих глазах. — Эти твои штуки, разрушающие волны. Я вяло кивнула. Слышать это было ободряюще, но всплеск адреналина, который позволил мне добраться досюда, быстро сходил на нет. Он сделал ещё один шаг ко мне и сдёрнул перчатку с одной из рук. — Руку, пожалуйста. Я на мгновение заколебалась, затем действительно протянула руку. Он схватил меня за запястье и перевернул руку ладонью вниз, а другая его рука, без перчатки, крепко схватилась за предплечье у локтя, там, где кожу не прикрывала ни моя броня, ни ткань монокостюма. Не было никаких визуальных признаков того, что он использовал свою силу, но я вдруг начала чувствовать себя так, словно только что выпила целый галлон кофе, сдобренного порцией острого халапеньо. Моя кровь взгорячилась, дыхание тоже было горячим, а глаза горели. Я чувствовала себя такой дёрганой, что вся дрожала и не могла долго удержать фокус внимания на чём-то одном. Он кивнул, отпустил мою руку и отошёл в сторону. Его походка была немного нетвёрдой, и он выглядел встревоженным. — И после этого только кинетическая энергия, — пробормотал он себе под нос, прежде чем снова посмотреть на меня. — Береги себя, — сказал он, спрыгивая со здания. Я могла видеть, как он несётся прочь, выталкивая из себя кинетическую энергию и двигаясь по направлению к центру Броктон-Бей. — Кто это, чёрт возьми, был? — спросила Руна. — И почему у тебя такой вид, будто тебя накачали коксом? Я не знала, как выглядели те, кто сидел на кокаине, но попыталась успокоить непроизвольную дрожь в конечностях. Дракон что-то сказала из моего браслета, но я не поняла что — была слишком занята, пытаясь нормально дышать и не махать руками как мельница, настолько я чувствовала себя полной энергией. Значит, он может поглощать энергию и выдавать её обратно, подумала я, продираясь сквозь беспорядок в мыслях. Так может, он может её как-то преобразовывать? Или он каким-то образом дал мне энергию из своего тела? Он намного крупнее меня, может, так оно и должно работать. Он устаёт намного медленнее меня, я — намного быстрее..? Я отогнала от себя эту мысль — она отвлекала и вызывала головные боли. Я уже чувствовала, как энергия постепенно покидает моё тело. Умом я понимала, что энергия, которая плескалась во мне через край, была фальшивой. Я всё ещё чувствовала на периферии сознания общую усталость, и когда я двигала руками, они двигались не так точно, как мне бы этого хотелось — пару раз я промазала по кнопкам связи на браслете. Тем не менее, я чувствовала себя гораздо более готовой к любым другим планам, которые были у Дракон на меня. Даже проливной дождь и холод больше меня не беспокоили. — Можете повторить ещё раз? — попросила я в браслет, когда наконец-то смогла нажать на кнопки. — Пожалуйста, следуйте за новым маячком, — сказала она, и в её голосе мне послышалась нотка радости. Я посмотрела на браслет, но не могла сфокусировать взгляда, пока крепко не зажмурила глаза на две секунды, а после снова открыла. На карте обозначалось место на южной окраине города, куда любили ходить туристы, хотевшие позагорать на пляжной зоне. Вдали от берега виднелась причудливая смесь дорогих отелей, квартир под посуточную аренду и старых исторических построек. — Так, ладно, — сказала я себе, и наклонившись, подхватила одной рукой ховерборд. Скользкий металл чуть не заставил меня выронить доску, хотя возможно в этом была виновата моя слабая хватка, но всё же смогла прижать его к себе. Руна уже летела в нужном направлении — на её браслете тоже мерцала точка — но похоже, мы были довольно далеко от нужного места. — Теперь я и сама могу летать, — сказала я, желая, чтобы она притормозила, и я могла взлететь самостоятельно. Она замедлила ход достаточно, чтобы я смогла повиснуть в воздухе на своём ховерборде. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы принять правильное положение на доске, поскольку мои ноги, казалось, слушались меня ничуть не лучше, чем пальцы, но я справилась с этим испытанием. — Спасибо, А…й, Руна, — сказала я, ругая своё болтливый язык за то, что чуть не назвала её Анной. — Нет проблем, — сказала она, не оборачиваясь. Вместо этого она наклонилась и коснулась кузова пикапа, а затем арматурных прутов, лежавших на полу прицепа. А потом арматурины начали взлетать в воздух. Пока я летела, я делала один глубокий вдох за другим в попытках успокоиться. Я чувствовала себя возбуждённой, как никогда раньше — даже более возбуждённой, чем в тот раз, когда я случайно выпила три чашки эспрессо в летнем лагере. Как только с нашей высоты стал виден пляж, из моего браслета снова раздался голос, но в этот раз говорила не Дракон. Это говорил мистер Кальверт. — Отличная работа с этими волнорезами, Алхимик, — сказал он. — У Оружейника есть план, который требует участия твоих способностей. Сейчас я отправлю его сообщение на твой браслет. На мгновение раздался звук, похожий на тот, которые издавали модемы, пытаясь подключиться к интернету, а затем в браслете раздался голос Оружейника. Также, как и мистер Кальверт, он говорил быстро. — Алхимик, у нас есть план как сдержать Левиафана, — сказал он. — Кайзер считает, что твоя способность манипулировать металлом будет иметь решающее значение для этого плана, аналогичного тому, что был предпринят против Лунга. Пожалуйста, ответь. Мгновение я просто пялилась на браслет, на котором теперь пульсировала новая красная точка, обозначающая место назначения где-то в западной части города, почти там, где я возвела свою первую снежинку. Руна замедлила полёт, зависнув рядом со мной, и следила за мной из-под глубин капюшона плаща. Поначалу я инстинктивно отвергла эту идею. Я хотела последовать плану Дракон и защитить город от приливных волн Левиафана. Оставалось возвести только одну конструкцию, прежде чем план Дракон будет завершён, даже если это истощит ту энергию, которой поделился со мной Синк. С другой стороны, Оружейник был главой подразделения Протектората, в котором я состояла в качестве Стража, и если он думал, что это хорошая идея — даже если это было хорошей идеей, в которой участвовал Кайзер — я знала, что должна выделить приоритетное внимание именно ему. А потом обрывки речи Легенды всплыли у меня в голове. На устойчивых полях сражений мы можем попытаться потянуть время, дожидаясь, когда прибудет Зион и спасёт нас, вспоминала я. На неустойчивых полях сражений мы не можем себе этого позволить — мы должны прогнать его как можно быстрее. Броктон-Бей — лёгкая мишень. Левиафан утопит его в океане, как сделал это с Сиэттлом, если битва затянется на слишком долгий срок. Играть от обороны недостаточно. Я нажала на обе кнопки браслета. — Для Оружейника, — твёрдо сказала я. — Какой у нас план? Используя слова Легенды как предлог, я знала, что на самом деле за желанием использовать план Оружейника, а не Дракон —хотя Дракон была потрясающей героиней, а план Оружейника включал в себя Кайзера — крылась ещё одна причина. Я хотела ударить Левиафана, так или иначе. Может быть, я не смогу сделать больше, чем отрубить ему мизинец на ноге, может быть, я не смогу сделать даже этого. Но я на самом деле буду драться против него, как поступали многие мои товарищи паралюди… — Дракон, — сказала я в браслет. — Какова ситуация в южной части города? Насколько всё будет плохо, если я не создам ещё один волнорез? Дракон не отвечала несколько секунд, достаточно долго, чтобы я подумала, что она, возможно, не получила моего сообщения, но в итоге она всё-таки ответила. — Последние три волны были значительно ослаблены в южных районах Броктон-Бей, — ответила она немного механическим голосом. — Предварительные оценки указывают на то, что седьмая волна приведёт к существенному увеличению ущерба. Переключаю на Оружейника. Седьмая волна, подумала я. До неё ведь ещё далеко, верно? Дракон замолчала, а голос Оружейника — ещё более ускорившийся, чем раньше — перечислил имена некоторых паралюдей, многих которых я знала и как героев, и как злодеев, которые будут помогать с планом, и он подчеркнул, что мне нужно будет изменить металл, чтобы заманить Левиафана в ловушку. Его голос звучал очень сосредоточенно, словно у какого-нибудь военного. У меня два варианта. Но даже начиная разворачивать ховерборд, я уже знала, что выбор был сделан. — Пойдём, — сказала я Руне, которая ухмыльнулась мне в ответ — я могла видеть это даже через маску, закрывавшую всё её лицо — и с видимым удовольствием развернулась на своём летающем кузове. Я посмотрела на символ на своём предплечье и подумала о третьей снежинке, которую решила не делать. Дракон могла разозлиться, как на меня, так и на других людей, и это действительно заставило меня немного сомневаться в выборе, но не настолько сильно, чтобы я передумала. Многие, наверняка не подчиняются общим инструкциям, иначе Легенда и Дракон отдавали бы приказы вообще всем на поле боя. И именно так я бы хотела сражаться против Губителя. Когда мы пролетали над городом, я кинула взгляд вниз, оценивая уже нанесённый ущерб. Недалеко от берега маленькие лодки, которые туристы любили брать напрокат, разбились о скалы или крепкие здания. Некоторые из самих зданий рухнули, а вода вытеснила автомобили на тротуары или друг на друга. Некоторые из них даже втолкнуло в здания, разбив большие, стеклянные витрины. И где бы я ни смотрела, я не видела Левиафана. Я оглянулась на залив и увидела тёмно-серый силуэт двух моих снежинок, протянувшихся поперёк пляжа, с небольшими просветами на концах и более широким просветом между собою. Святое дерьмо, подумала я. Залив в поперечнике тянется на сколько? На милю? Может, чуть больше? А мои снежинки покрыли по крайней мере три четверти от этой площади. Руна летала хуже, чем я, и хоть я и спешила, я хотела сначала услышать ответ на один вопрос. — Как продвигается бой? — крикнула я Руне сквозь шум дождя. — Я не знаю! — крикнула она в ответ. — Я никогда раньше не сражалась ни с одним из этих монстров! Я кивнула — она выглядела ненамного старше меня, и даже если обладала своими способностями дольше, утверждение, что раньше она никогда не сталкивалась с Губителями, звучало вполне правдиво. Звучит как очередное признание того, что я неудачница, подумала я. Меньше четырёх месяцев с силами, и вот на мой город нападает Губитель. — Но Левиафана ранили? — крикнула я. — Что с ним случилось? Где он? — Я только летала везде, подбирала всякий подраненых мудил, — ответила она. — Я его почти не видела. Но в основном про его положение сообщается по сети. Она подняла руку, и я поняла её мысль, взглянув на свой браслет. И действительно, в одном из квадратов сетки, в верхней трети карты, была отмечена тёмно-синяя точка. Я посмотрела в ту сторону и увидела несколько вспышек света, но увидеть что-то более отчётливо мешали здания. Продолжай лететь, подумала я. — А что на счёт людей? — спросила я. — Я не прислушивалась к именам, которые называл браслет. Она рыкнула и ускорилась, чтобы догнать меня, но это был очень неуклюжий рывок, заставивший её закачаться в воздухе. Надеюсь, со всеми всё в порядке, думала я, летя впереди неё. С Оружейником, с мисс Ополчение и остальными из Протектората. И с другими Стражами. Особенно с Кид Вином. Пожалуйста, будь в порядке. И Слава тоже. И папа. И все остальные. Мой список казался ужасно незаконченным — там было слишком много имён людей, которых я на самом деле не знала, но больше у меня никого не было. Я даже не знала настоящего имени Кид Вина. Красная точка маячка Оружейника привела меня к краю квадратной ямы с рухнувшим рядом с ней зданием — выглядело это так, словно комбинация от удара волной Левиафана и чьего-то целенаправленного желания снести здание заставила его упасть набок рядом с местом, где оно стояло раньше. Сама яма была примерно такого же размера, как та, в которую провалился Лунг — глубиной не менее чем 15 футов. Толщина же стен в этой яме была не менее шести футов. Я могла видеть Кайзера и стоявших рядом с ним других членов его банды. Он продолжал добавлять стали к стенам. Левиафан намного больше, чем Лунг. По крайней мере, он подумал об этом. С высоты яма казалась зияющим чёрным провалом, и на несколько мгновений воспоминания с рёвом накинулись на меня. Спускаясь в медленном вращении я пыталась совладать со своими чувствами, но прогнать их получилось не из-за моего самоконтроля. Один из моих поворотов на спуск показал Левиафана — он находился примерно в десяти кварталах отсюда, на середине одной длинной улицы. Моё сердце тут же принялось бешено колотиться к груди. — Алхимик! — крикнула мне Руна, вырывая меня из мысленного ступора от вида на Левиафана. Глава отделения Протектората Броктон-Бей стоял на углу дома рядом со своим мотоциклом. Ослепительное, белое сияние притянуло мой взгляд обратно к улице, к Левиафану и какому-то парачеловеку — возможно, Легенде, но в этом я не была уверена — а затем обратно к Левиафану. Издалека он казался просто крупноватым, нока я не поняла, что маленькие мошки, носившиеся вокруг него, были моими товарищами кейпами. Хвост Левиафана описал широкую дугу, которую я могла увидеть даже с такого расстояния. — Алебастр умер, CF-8, — сообщил голос через мой и Руны браслеты. За этим именем последовало и второе, но его я уже не знала. Снижаясь, я продолжала всматриваться в пелену дождя, пытаясь понять, как же сражался Левиафан. Судя по тому немногому, что я могла разглядеть, он выглядел уставшим. Его хвост энергично покачивался туда-сюда, но казалось, что сам он двигался очень неохотно, а когда двигался, делал это странно-медленно. На лицо начала наползать улыбка, но я отогнала её, напомнив себе про речь Легенды о том, каким умным был Левиафан и как мы не должны были его недооценивать. Я остановилась на месте, зависнув над полотном улицы, там, где воды было по меньшей мере по щиколотку, а из решёток слива вода пузырилась и выплёскивалась наружу, а не затекала внутрь. Кузов пикапа Руны с грохотом опустился на землю позади меня, поближе к людям Кайзера. Я оглянулась на них, просто чтобы увидеть, кто конкретно здесь присутствовал. По бокам от Казера стояли Фенья и Менья, обе пока что небольшие, примерно десяти футов роста. Их броня выглядела более прочной, чем я помнила по битве с Зубами, но их оружие было таким же, как и всегда, и не боевым молотом и тараном, которые они использовали против Лунга. Несмотря на то, что Кайзер сосредоточил внимание на возведении стальных стен на ещё более зловещую высоту, он одновременно разговаривал с некоторыми своими людьми. Рядом с ним стоял парень с копьём в руках и внимательно его слушал. Это Крестоносец? — подумала я. Или «Крестоносец»? Не уверена, как будет правильно. Я не знала, как Кайзер нас заметил, я не слышала, чтобы кто-то рассказал ему о нашем появлении, но он повернулся в наш сторону. У меня возникло странное ощущение, будто он улыбался, и я изо всех сил старалась не выглядеть усталой или дёрганной, но было трудно стоять смирно из-за бурлящей в венах энергии. Поэтому я отвернулась от него и повернулась к Оружейнику. Рядом с ним стояла Виста, она была практически в его тени — где-то она раздобыла форменную куртку СКП, в которой выглядела абсолютно крошечной, но её рост и маска позволяли безошибочно определить её личность. — Странник в режиме ожидания, — рявкнул Оружейник в свой браслет. — Как только Стояк освободится, телепортируйте его ко мне, статус. Потом он посмотрел на меня. — Алхимик на месте, — сказал он в свой браслет, а затем опустил руку и жестом подозвал к себе поближе. Я подлетела достаточно близко, снизившись так, что край ховерборда почти погрузился в воду. Виста стояла обувью в воде, остальная часть её костюма тоже выглядела промокшей. — План таков, — сказал Оружейник, кинув короткий взгляд на Кайзера. — На планете нет ничего достаточно прочного, чтобы удержать Левиафана надолго на одном месте. Но с вами двумя, он не сможет вырваться из ловушки быстро, поскольку вы сможете по ходу дела достраивать клетку. Эйдолон в курсе плана и будет готов нанести удар. Если это не сработает, у меня есть собственное оружие. Он ткнул пальцем себе за плечо, указывая на алебарду, которую я видела ещё на совещании. Неужели оно было всего 15 минут назад? — подумала я. — Или может двадцать? Наверное ближе к двадцати. Я оглянулась на Кайзера, который теперь был занят разговором с Руной. — Я знаю, что доверять кому-то подобному трудно даже в такое время, — сказал Оружейник. — Но Перемирие остаётся в силе, и Кайзер при попытке его нарушить потеряет больше, чем любой другой злодей, которого я знаю, теперь, когда его личность раскрыта. — Поняла, — сказала я, и посмотрела прямо на Кайзера. Я выпрямилась на своём ховерборде, стоя так прямо, как только могла, и посмотрела ему в глаза. Он вернул мне взгляд, и я почувствовала, будто перенеслась на насколько недель назад, когда мы были союзниками по общему делу, и использовали план, очень похожий на этот, против врага, с которым ни один из нас не хотел сталкиваться лицом к лицу. Я была благодарна Оружейнику за то, что он не напоминал об этом. Сегодня мы снова стали союзниками, но в этот раз ставки были выше, чем когда-либо. Я чувствовала, как волосы немного цеплялись за шлем, а колени угрожали вот-вот начать дрожать, но я старалась твёрдо стоять на ногах. В поле зрения у мня плавали маленькие мушки тёмного и белого света — напоминание о том, как много сил я уже потратила за сегодняшний день, и о том, что энергия, которая поддерживала меня бодрой и в сознании, была фальшивой. Рядом с Кайзером кругом стояли Цикада, Крюковолк и Крестоноцец. Фенья и Менья куда-то исчезли, но даже без них группа Империи всё ещё представляла опасность — хотя, вероятно, в меньшей степени это касалось Левиафана. Цикада была одета в свободное чёрное пальто с красно-белой повязкой на руке. На ней не было свастики, но вместо неё был какой-то другой похожий символ чёрного цвета, который я не узнавала. Тем не менее, повязка прекрасно демонстрировала, чьей стороне принадлежит её преданность. Крюковолк был одет как обычно — в чёрные брюки и металлическую маску. Я задавалась вопросом, давали ли ему его способности какую-нибудь волшебную защиту от холода и дождя, или он просто пытался выглядеть крутым. Если он действительно хотел выглядеть круто, то у него ничего не вышло. Его зализанные назад волосы и волосатая грудь были настолько промокшими, что больше он походил на собаку, которую оставили под дождём, чем на кого-либо другого. Даже его печально-известная татуировка выглядела так, словно её смыло, настолько плотным сейчас был дождь. Я попыталась придумать шутку — ну, не то чтобы я на самом деле решилась бы озвучить её вслух, конечно, — про Крюковолка. Тонущий волк? Попался на крючок и пошёл ко дну? Оружейник взял инициативу в свои руки, направляясь к Кайзеру, и я предложила Висте забраться на мой ховерборд, чтобы хоть немного выбраться из воды. — С тобой всё в порядке? — пробормотала Виста, пока мы летели вслед за Оружейником. — Ты выглядишь какой-то дёрганной. Я поморщилась — я не так хорошо справлялась с последствиями энергетической подзарядки Синка, как считала. — Я в порядке, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком резко по отношению моему товарищу по команде. — Лучше не бывает. Это была абсолютная ложь, и Виста не выглядела убеждённой, но мы уже приблизились к Кайзеру на достаточное расстояние, чтобы Оружейник начал разговор. — Превосходно, — ответил Кайзер Оружейнику и перевёл взгляд с него на меня. Я уставилась на него в ответ, не обращая внимания на остальных его подчинённых, стоящих вокруг. Мне было легче иметь дело только с ним. Однажды нам уже удалось поработать вместе, и если это каким-то образом запятнало мою честь, я всё ещё не ощущала на себе последствий. И ради шанса заставить Левиафана истекать кровью я бы пошла практически на что угодно. Оружейник откашлялся. — Мы готовы, — сказал он. — Вы? — Мы тоже, — сказал Кайзер, несмотря на то, что продолжал наращивать на стены ловушки свою сталь. — Но нам не хватает ещё одного жизненно-важного члена для того, чтобы этот план сработал. Я не была уверена, был ли это скрежет зубов Оружейника, или мне просто послышалось. — Стояк скоро будет здесь, — сказал Оружейник. — А до тех пор здесь я, — добавила я как можно более резко. Я подумывала о том, чтобы назвать его в конце настоящим именем, но это на мой вкус было бы уже слишком враждебно, и в любом случае, я была слишком рассеянна для ведения такого рода конфликтов. Он кивнул. — Александрия и остальные, — он небрежно махнул рукой в сторону Феньи и Меньи, — будут пытаться заставить Левиафана пройти этим путём примерно через 2 минуты. Мы собираемся повторить то, что случилось три недели назад. Левиафан должен будет попасть в коробку. И не должен выйти. — Эйдолону и мне понадобятся места, через которые мы сможем провести наши атаки, — сказал Оружейник, обращаясь наполовину ко мне, наполовину к Кайзеру. — Я учту это, — сказал Кайзер. Оружейник взглянул на меня, и я тоже кивнула. — Хорошо, — сказала я. — Давайте начинать. Оружейник двинулся вперёд, и я последовала за ним, до тех пор, пока мы не оказались окружены членами банды Кайзера. Это было очень пугающе, особенно с учётом Крюковолка, стоявшего рядом и нависавшего надо мной. От него довольно противно пахло, несмотря на дождь, а может, так противно пахло как раз из-за дождя. — Левиафан намного сильнее, чем когда-либо был Лунг, — сказал Кайзер, глядя больше на меня, чем на Оружейника. — И если мы оставим клетку лежать в земле, он воспользуется водой, которая будет подтапливать дно, как молот, и вырвется на свободу. Я кивнула. Трудно было сказать, как долго шёл дождь или сколько дюймов осадков уже выпало, но это было определённо больше, чем выпадало в Броктон-Бее за месяц, тем более за день, и вся эта вода стекалась в те же туннели, в которые я упала после первого боя с Лунгом… — Так что мы будем строить клетку прямо вокруг него, — заключил Кайзер, постукивая по одной из стальных стен, которые он создавал с трёх сторон, и которые представляли из себя простые плоские и высокие стены, окружающие яму глубиной в 15 футов. Ему пришлось подготовить несколько таких ловушек для Лунга и потом он сохранил их на всякий случай? — думала я. — Или у него получилось создать столько стали лишь сегодня? Любая из этих идей казалась абсурдной. Я заглянула в яму, помня о Крюковолке, стоявшем в двух шагах от меня. Однако если бы он хотел убить меня, я всё равно была почти что мертва на такой дистанции, и в данный момент меня не волновало вообще ничего, чтобы мне было страшно из-за чего-то настолько обыденного. В яме уже набралась целая лужа воды, и со всем этим дождём и водой, стекающей по открытому краю внутрь, меня застопорила мысль о том, что Левиафан может использовать эту воду как способ вырваться наружу. — Поняла, — сказала я, в основном потому что не знала, что на это можно сказать ещё. — Что я могу сделать? — Две вещи, — сказал он. — Он упадёт вниз, но нам нужно будет быстро поднять его, как только он окажется внутри. Кроме того, постарайся держать себя в руках, когда он попытается пробиться наружу. Нам нужно будет продержаться ровно до тех пор, пока здесь не окажется Стояк, чтобы использовать на нём свою силу. Затем сюда прибудет Эйдолон, чтобы попытаться убить его. Я кивнула. Превращение стали в карбид вольфрама сделает клетку намного твёрже и прочнее, но также это сделает стены намного тоньше, и дополнительная толщина стен вероятно должна будет застопорить Левиафана почти также сильно, как и добавленная материалу прочность. Сейчас стены из стали были не менее четырёх футов в толщину, и сама улица, казалось, прогибалась под их тяжестью. — Я могу выпарить ту воду, которая там уже собралась, — сказала я. Глубина собравшейся внутри воды казалась мне слишком большой, чтобы мы могли безопасно заточить там Левиафана. Он тоже заглянул внутрь и выругался, пробормотав себе под нос что-то вроде того, что предполагалось, будто вода внутри надолго задерживаться не будет. — Только быстро, — сказал он, махнув рукой. Я оглянулась через плечо. Левиафан всё ещё стоял примерно на том же месте, и я могла видеть Фенью и Менью, ставших более высокими, чем я когда-либо их видела, прятавшимися за зданиями и готовыми напрыгнуть на Левиафана, когда тот двинется в эту сторону. Действительно, лучше поторопиться, подумала я. Виста держала меня за руку, когда мы спустились в яму — быстрее, чем это было бы комфортно, особенно когда Кайзер начал формировать сверху тонкую крышу, чтобы дождь перестал лить внутрь. В тот момент, когда мы опустились ниже уровня земли, особенно учитывая, что стены всё ещё возвышались вокруг нас с трёх сторон, я почувствовала, как на меня обрушился неожиданный приступ паники. Какой-то внутренний страх начал вспыхивать в груди, как только я попала в место, подобное этому. Воспоминания нахлынули на меня, воспоминания и крики Лунга, но я заставила их замолкнуть. Мне нужно было заманить в ловушку нового монстра. Я постаралась встряхнуться. Нам нужно было выбраться из ямы побыстрее, пока здесь не окажется Левиафан. Глубина воды в яме достигала по крайней мере двух футов, но заметно сильно не поднималась. Под моим прикосновением вода обратилась в порыв ветра, отбросивший ховерборд вверх и едва на впечатавший нас в крышу. Поток воздуха заставил дождь перед выходом из ловушки разойтись в сторону, а мои волосы и куртку Висты вздуло вверх. Я не позволила нам врезаться в крышу, но мы всё равно оказались к ней неприятно близко. Когда мы оказались снаружи, три стены были уже значительно выше первого этажа окружавших конструкцию зданий, и почти такой же толщины, что и подземные стены. Без воды сама по себе яма казалась сделанной в глубину 15-16 футов. Этого было не достаточно, не совсем, но стены всё ещё росли вверх. Я попыталась собраться с мыслями. Кайзер хотел, чтобы Левиафана заковало в гроб, чтобы Губитель не оставался внизу, откуда мог бы пробиться вниз, к канализации, где его гидрокинез наверняка помог бы мгновенно разорвать на клочки нашу ловушку. Изменение материала без трансформации формы было самым простым использованием моих способностей, но необходимость точно определить, где должен находиться Левиафан, усложняла эту задачу. Я с трудом сглотнула. Месяцы, вечность назад я надеялась, что обладая достаточным опытом смогу изменять форму материала мысленно. За месяцы использования сил делать это получалось всё лучше, но всё равно это больше походило на движение вслепую. Я отошла к противоположной от Кайзера стене открытого входа в ловушку, так что теперь мы стояли словно часовые на страже ворот. Виста стояла рядом со мной, а Оружейник — в нескольких шагах от меня рядом со своим мотоциклом, громко и решительно с кем-то разговаривая. Я высушила стену прикосновением руки и начертила на ней маркером один из самых простых символов, которые я когда-либо использовала в полевых условиях. Передвинуть сталь. Я положила на символ руку и осторожно его активировала. Я смутно ощущала всю конструкцию целиком. Это было похоже на монолит, парящий в пространстве — сталь была настолько идеально однородной, что ничего другого начертанный символ не захватывал. Тут и там я ощущала трещины — небольшие дефекты формы — которые я расправляла до тех пор, пока те не стали идеально ровными. — Ты правильно нарисовала символ? — спросил Оружейник из-за моего плеча. — Да, — сказала я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Как оказалось, смотрел он не на меня, а на улицу впереди себя. Левиафан приближался. Он сократил расстояние между нами вдвое с тех пор, как я в последний раз смотрела в его сторону, и Крюковолк уже мчался ему на встречу в своей гигантской металлической форме. Шум дождя перекрывал почти все окружающие звуки, и сквозь него отчётливо слышался лишь бег Крюковолка. Я видела мелькнувшее в воздухе движение, когда парачеловек с чёрным плащом — символ на её плаще подсказал мне, что это была Александрия — врезался в спину Левиафана с оглушительным звуком, едва того не уронив, но у него всё же получилось сохранить равновесие, пройдя несколько шагов вперёд. Прямо туда, где его поджидали Фенья и Менья. Издав настоящий берберский рёв, обе женщины атаковали монстра своим массивным оружием, двигаясь в идеальной синхронизации. Копьё и меч были готовы нанести по Губителю удар, даже когда Крюковолк совершил рывок вперёд, припадая на колени. Левиафан всё равно оставался возвышаться над тремя гигантскими кейпами Империи — его массивная фигура и сгорбленная поза делали его похожим на футболиста на фоне болельщиц Феньи и Меньи и немецкой овчарки Крюковолка. Теперь, когда он был настолько близко, я могла увидеть, что выглядел он не так уж и хорошо. Его грудь казалась разодранной — тёмно-зелёный цвет морской воды сменился на более светлый, серебристо-зелёный, почти кристальный оттенок. На одной из его рук у запястья была рана длинной не менее двух футов, заполненная всё тем же ярко-светлым кристаллическим оттенком зелёного. Его шея, то пространство ниже того, что считалось его подбородком, была повреждена больше всего — с обеих сторон по горлу Губителя кто-то чем-то полоснул, достаточно глубоко, чтобы казалось, будто края этой раны то сходятся, то расходятся при движении. Однако его тело по-прежнему обозначалось всё тем же одним символом, что я видела раньше. Даже его внутренняя плоть и ихор, сочащийся из более глубоких ран, были тем же самым веществом. Из чего же создано его тело? — не могла я не задаваться вопросом. Несмотря на гигантское оружие, готовое вонзиться в его подраненые руку и шею, Левиафан легко проскользнул между Феньей и Меньей, двигаясь пугающе бесшумно. Он двигался странно, или, может быть, так казалось только мне, потому что я никогда не видела, как двигалось что-то настолько большое и нечеловеческое, но казалось, что двигается он точно так, как это мог бы делать человек под водой — медленно и без привычной точности жестов. Его когтистым лапам потребовалось гораздо больше времени, чем я ожидала, чтобы опуститься на землю, а руки очень странно изменили направление. Даже вода вокруг его ног текла странно — она не плескалась, как под металлическими ботинками Феньи и Меньи, а двигалась, поддерживая его на поверхности воды, и медленно втекая в его водяное эхо. Я услышала, как Виста рядом со мной крякнула, и поняла, что по крайней мере часть странности движений заключалась в том, что это она мешала ему двигаться — сокращала или расширяла расстояние между ним и его противниками, чтобы он не мог правильно рассчитать время удара. Взмах хвоста отправил струю воды, собранную с земли, в валькирию с копьём в руках. Несмотря на эффект силы валькирий, уменьшающий урон, копьё из его водного эха проделало дыру в щитке на её голени. Дыра была шириной минимум в фут, и кровь сразу же потекла из раны рекой. Крюковолк попытался ухватить вихлявший из стороны в сторону хвост пастью, которая прямо сейчас выглядела как нечто среднее между ртом миноги и бензопилой, но Левиафан двигался слишком быстро для них троих, несмотря на его странно-замедленные движения. Это было всё, что они могли сделать, чтобы помешать ему пройти мимо них и напасть на нас. Пара лучей разных переливающихся цветом лучей ударила в спину Левиафана, уничтожив его водяное эхо, и словно по сигналу валькирии схватили его за массивные руки, бросив оружие, чтобы изо всех сил удержать руки Губителя. Быстрее, чем я могла поверить в то, что что-то настолько большое может так двигаться, Левиафан вывернулся из их хватки и обрушил массивный удар рукой на голову Крюковолка. Он вдавил злодея в землю с металлическим хрустом, словно наступил на пустую банку из-под газировки. Гигантский монстр по-прежнему хранил молчание. Не было ни рёва, ни рычания, ни фырканья в ответ на все наши усилия. Ни крика боли, когда длинные, словно мечи, лезвия Крюковолка продолжали впиваться в плоть руки Левиафана. Он даже не дышал. Одно его присутствие вызывало беспокойство поистине на первобытном уровне — Левиафан был по крайней мере таким же чуждым, как и Зион, а возможно даже и больше. Острые, твердые пальцы Губителя сомкнулись на спине Крюковолка, и столкновение с движущимся вихрем лезвий породило болезненные, скрежещущие звуки, но Губитель не обращал никакого внимания на почти что бурю металла, пытавшегося отхватить ему правую руку. Он поднял голову и посмотрел двумя своими оставшимися глазами в нашу сторону. Краем глаза я увидела, что Оружейник начал двигаться. Его обычная алебарда была длинным оружием, но он никак не успел бы отреагировать на атаку Левиафана. Моё сердце замерло в груди, когда Левиафан провёл левой рукой сквозь поток воды, бежавший вдоль улицы. Часть воды покатилась вверх по его запястью, вдоль раны, но быстрее, чем я успела заметить, он выстрелил этой водой в меня. Я ничего не могла сделать. Я всё ещё думала о том, как надо будет двигать сталь в сторону, я была не готова, страх парализовал меня и всё в том же духе. Я практически могла увидеть, во что превратится моё тело, разорванное надвое ужасающим давлением воды и гидрокинетическими способностями Губителя. Мои глаза были прикованы к водяной пуле, летевшей в мою сторону, но тут я услышала крик сверху, который привлёк моё внимание. Отблеск белого и золотого — вот и всё, что я успела заметить краем глаза, но мне казалось, что где-то внутри меня начала играть пафосная музыка. Слава в идеальное время встала перед гидрокинетической пулей, раскинув руки в стороны, защищая меня своим телом. Я услышала, как вода врезалась в неё со звуком пушечного выстрела, но она, казалось, даже не заметила его, разве что повернулась ко мне, одарив усталой, но всё ещё искренней улыбкой. Если бы Слава не приняла удар на себя, я бы точно умерла. Я посмотрела на неё, и как и я, Руна и Виста, она выглядела измученной. Её плащ был сорван, а белый костюм прилипал к коже из-за дождя. Её волосы прилипали к шее и плечам, словно шлем. Один из её сапог почти слетел с ноги, а золотая диадема куда-то пропала. Мой взгляд метнулся от неё к Левиафану, нависшему над нами. Теперь он был практически рядом, и всё ещё смотрел вниз, на нас, глазами, которые, должно быть, размерами были с баскетбольные мячи. Как раз в тот момент, когда он собирался поставить ногу примерно в шести футах от меня, раздался оглушительный треск. Нога, которая уже почти коснулась земли, внезапно покачнулась назад, как будто его ударили под колено, и Левиафан врезался плечом в стальной гроб, который соорудили мы с Кайзером. И снова, мне казалось, что он двигался как в замедленной съёмке, но вполне возможно что это просто был выброс адреналина. Когда гигантский Губитель прошёл мимо меня, я увидела Александрию, сидевшую у него на спине, колотившую по его псевдоплоти цвета морских волн с достаточной силой, чтобы на его коже появлялись трещины, а удары издавали ужасающий грохот. Обе валькирии схватили Левиафана за хвост, как в игре в перетягивание каната, а Эйдолон парил у нас над головами. Одна из его рук горела сине-зелёным светом, которое в основном совпадало оттенками с его костюмом и плащом, а другая рука светилась тусклым полупрозрачно-серым светом. — Алхимик! — крикнул Кайзер, и я поняла, что пришло наше время. Фенья и Менья швырнули хвост мимо меня прямо в гроб, вслед Губителю понеслась ещё парочка радужных лучей, и на мгновение он замер на месте. Мои руки коснулись символа, и гроб начал подниматься из земли, заращивая открытую стенку, пока Кайзер добавлял опорные столбы для этой конструкции. Просто от того, что я почувствовала внутри стального гроба, я поняла, что это было только началом.