В тесноте, да не в обиде

Это были первые дни, как я окончил университет и лишился права проживать в общежитии. И ситуация складывалась так, что Я — бывший студент театрального, у которого за душой только три рваные майки, пачка жвачки, пара сигарет и невероятные планы на будущее. И на данный момент без жилья. Нет, не то что бы я сильно из-за этого переживал. Когда я только переехал в этот город, в погоне за мечтой, то бывал в ситуациях и похуже, но тогда у меня была возможность получить какое-никакое жилье при университете, но не сейчас. Сейчас я могу получить только хрен с горохом и прямое направление в дальние дали. Сам я парень простой, родом из, как официально и гордо называли наше село, поселка городского типа. Всю жизнь проживший в однушке с матерью и младшим братом. Нас, еще когда мы были мелкими, да и повзрослевших, такая жизнь не особо устраивала, но мама лишь горько улыбалась и говорила: «В тесноте, да не в обиде.» Но, благодаря вечным наставлениям матери, в общежитии мне пришлось не так уж и тяжело. Все же университет не лучший в стране, да и это не столица, так что после переезда моя жизнь не то, что бы резко улучшилась. Когда я только заселился в свою новую комнату, то в глаза сразу бросился мертвый, а мертвый ли, таракан, закончивший сою короткую жизнь на старой деревянной тумбочке, стоящий у окна. Но даже на смертном одре (до сих пор сомневаюсь был ли он мертв или просто отдыхал на той самой тумбе, а я, как последний убийца, взял и выкинул этого бедолагу в открытую форточку) он не был один. Рядом, на подоконнике, лежала не меньше дюжины точно (в этом я не сомневался) мертвых мух. Сразу после того, как бедные таракан-обыкновенный отправился в окно, зашел мой новый сосед по несчастью. Который, после беглого осмотра комнаты, высказал эту замечательную поговорку: «В тесноте, да не в обиде!» Человеком, как оказалось позже, мой сосед бы таким же посредственным, как и актером. И плакала бы наша отечественная киноиндустрия, если бы его не отчислили сразу после первой сессии. Тот год я дожил в одиночестве, но зато не в тесноте. Такие общажные комнатушки были малы для двух и более людей, но если жить в ней одному, то места хватало с лихвой. Весь ненужный хлам я складировал на пустующую кровать, а учебники и бесполезные распечатки — на соседский стол. Но сейчас я стою напротив вокзала и представляю себе эпичные бои, с такими же обездоленными, как и я, за теплое место и воду. Во всех своих фантазиях я, конечно же побеждал, затем меня замечал успешный продюсер и предлагал работу. В такие моменты я был похож на Болконского, который представлял, как займет место Кутузова. Но что-то мне подсказывало, что, коли мне и суждено оказаться в подобной бойне, то победителем я от туда точно уж не выйду. И тут мне в голову пришла удивительная мысль. Удивительной она была лишь потому, что я был поражен, как я не додумался до этого раньше. Можно же попроситься у кого-то пожить! Но дальше пары звонков и моментальных отказов, эта мысль не продвинулась. Оставался только один человек, которому я еще не позвонил, как и не звонил последние четыре года и не собирался это исправлять. Но к чему жизнь только не принуждает, так что через пару секунд я уже набирал номер с подписью «Александр СОСЕД 1». Да-да, тот самый сосед под номером один, который вылетел из университета со свистом. Его номер до сих пор был сохранен в моей телефонной книжке, но я все еще сомневался, стоит ли ему звонить. Но, постояв перед вокзалом еще минуту и посмотрев на здание, которое выглядело вполне приемлемо, но в моем воображении было просто чудовищно некрасивым и ужасно пахнувшим, прежде, чем я это осознал, я уже звонил Саше Гончарову. Долго ждать принятия вызова не пришлось. Саша поднял трубку буквально через несколько гудков. Озвучить свою проблему я смог не сразу, да и то, кривя душой. Но, к моему удивлению, услышал я ответ, далекий от отрицательного. Так что, спустя пол часа, я уже стоял в Сашиной прихожей, с кривой улыбкой на губах и, как мне казалось, ужасно комичной фразой:"В тесноте, да не в обиде, да?»