Ничего кроме правды

День был свежий, тёплый и ясный; погода радовала еще с утра. Яркие лучи солнца отскакивали от черепиц крыш, в отчаянии цеплялись за молодую листву деревьев, но неизбежно падали на дороги Конохи. Одна лишь тень зданий милосердно спасала редких прохожих от яркого полуденного светила. О, и навесы закусочных. И не забывайте про всё те деревья в парке, за которыми тщательно ухаживали круглый год. - Отвратительно, - недовольно пробурчал Орочимару, прикрывая ладонью глаза и жмурясь, чтобы хотя бы частично обезопасить зрение. Он открыл плотную железную дверь и решительно вышел из лаборатории на яркую улицу. Это как сдергивать старый пластырь - не то, чтобы больно, но неприятно, и лучше бы сделать сразу, чем откладывать на потом. Чем он раньше начнёт, тем раньше закончит, - попытался приободрить самого себя змей. Свет немилосердно резал глаза, а воздух казался настолько свежим, что было трудно дышать. - Счастливые идиоты, - почти завистливо вздохнул он, думая о Джирайе. Вот кто уж точно был в восторге от летнего буйства природы. Орочимару больше любил весну. Не осень с ее дождями и слякотью, не зиму со снегом и холодом, и уж тем более не лето с его удушающей жарой. Весна - вот лучшее время года. Пора ветров и цветения - что может быть лучше? Орочимару точно знал только худшее. А именно то, что его тупоголовый сокомандник наверняка опоздает сегодня на их еженедельную встречу- чаепитие с сенсеем. Пусть Сарутоби и был Хокаге, но всё ещё находил время на свою старую команду. Орочимару одновременно любил и ненавидел эти чаепития. На них змей старался 'вести себя прилично', как часто выговаривала им Цунаде, и не ссориться с Джирайей, попросту игнорируя то, что обычно ещё больше выводило его сокомандник из себя. Это было раздражающе, но забавно. Джирайя в целом последнее время вёл себя как-то странно. Меньше бегал за Цунаде, больше лез к Орочимару. Их холодная (со стороны змея) и довольно пылкая (со стороны Джирайи) то ли соперничеството ли вражда переставала переходить всё разумные границы. И ладно бы это оставалось на уровне снотворного со слабительным в чае и соревнований типа кто быстрее освоит новую технику, - сюрприз, побеждал обычно Орочимару, - так нет же. Джирайя как обычно ни в чем не знал меры. Тем более, в личном пространстве. Орочимару взял за личный принцип отвечать сокоманднику равноценно. Цунаде закатывала глаза, разочарованно хмурилась и тяжело вздыхала, но уже давно перестала пытаться самостоятельно разнять идиотов. Разозлят ведь в итоге её, а там и проблем не оберешься. Как любил повторять Сенсей: 'если можешь избежать причинения материального ущерба - всеми силами избегай'. Это правило появилось давно, после одного памятного случая, когда Джирайя с Орочимару действительно серьёзно подрались и не хотели потом обращаться в больницу. Да так, что Цунаде целых полдня пришлось их лечить, а трём нанятым командам генинов - восстанавливать окружающую территорию в рамках нескольких миссий ранга D, после строгого выговора сенсея подобного больше не повторялось. Командное равновесие рушилось на глазах.  Орочимару с небывалом энтузиазмом закапывался в лаборатории, неделями не появляясь на людях, а Джирайя всё чаще и чаще уходил из деревни. Цунаде подозревала одного в незаконных эксперементах, а второго - в веренице любовниц. Сама же она пристрастилась к азартным играм, несмотря на всё попытки Дана с Навеки её остановить. Трагедии ещё не произошло, но напряжение ощущалось всюду. В неловкости разговоров, в молчании. В том, как Джирайя с Орочимару не смотрели друг другу в глаза. В том, как Цунаде сама понимала, что больше не сможет в одиночку держать их вместе. В том, как у Сенсея становилось всё больше дел, а еженедельные чаепития теперь в лучшем случае проводились раз в месяц. С фронта поступали противоречивые вести. Назревала война. Учитывая всё это, допустить окончательный распад их команды было попросту неприемлимо. Цунаде должна была что-нибудь решительно предпринять. После двух бутылок саке у принцессы Сенджу появилась идея. Старая, как мир, и надёжная, как часы. Орочимару ничего не взял бы из рук Джирайи, не проверив это тысячей способов, но Цунаде он пока доверяет. Так и наоборот. Джирайя без оглядки примет от сокомандницы всё, что угодно, а вот со змеем у него были б проблемы.  Надо было лишь подгадать момент. Миссия выдалась особенно грязной и долгой. Информация оказалась фейком, и им пришлось отбиваться от отряда вдвое больше предполагаемого. У Джирайи было лёгкое истощение чакры, а Орочимару, и так не спавший несколько ночей перед миссией из-за особенно сложного эксперимента, был в самом ужасном расположении духа и уже начинал шипеть, вторя своему призыву.  Им было жизненно необходимо расслабиться.  Например, выпить.  Горячие источники в городке неподалёку подходили как нельзя лучше.  Они заплатили перепуганному владельцу онсена чуть больше обычного, стянули с себя перепачканную грязью и кровью одежду, тщательно вымылись и только потом пошли к открытым горячим источникам. С облегченным стоном все трое погрузились в теплую воду.  Работник онсена на трясущихся ногах принёс господам шиноби заказанные заранее еду и алкоголь.  - Так у тебя же есть, - недоуменно уточнил Джирайя.  - А это на потом! - весело отмахнулась Цунаде.  Они пили в дружеском молчании, впервые за долгое время.  Цунаде была почти что довольна.  Обильно поев и слегка захмелев, Джирайя с Орочимару начали лениво препираться о какой-то то несущественной ерунде.  Раздражающе. Даже тут не могут сидеть спокойно. Как же ей это надоело... Так вот он, нужный момент! Настало время решительных мер.  Как она умудрилась подлить в оставшуюся выпивку одолженное когда-то давно у самого Орочимару зелье правды, одним Ками известно. К счастью или нет, они здесь, так что... Может выскажут наконец все друг другу и успокоятся. Ей действительно сегодня везло. Ни Джирайя, ни Орочимару не заметили ничего подозрительного в своих пиалах.  Действие зелья было почти мгновенным. Без цвета, без вкуса и запаха, оно было идеальным для мягкого допроса, когда жертва даже не осознаёт, что добровольно выбалтывет тщательно хранимые тайны. Цунаде с коварной ухмылкой принялась ждать откровений. А эти двое всё продолжили препираться. Цунаде думала было махнуть на это рукой, как услышала кое-что интересное.  - Ненавижу, - тихо прошептал Орочимару, погрузившись в воду почти по шею. - Как же я ненавижу тебя, - с чувством произнёс он. - Вечно лезешь в самые неподходящие моменты, прикапываешься к самому безобидному слову, приносишь всякое барахло, глупо шутишь, постоянно пытаешься меня задеть…  И Сенсей тебя любит больше!  Джирайя ошарашенно вытаращился на сокомандника. А змей продолжил. - Вот в прошлом месяце, на что мне сдалась твоя глупая антинаучная книга? Ей разве что стол подпирать. А конфеты, на которые у меня аллергия? Признайся, специально ведь выбирал. Было забавно настраивать моих ассистентов против меня, да? Знали ведь, идиоты, что цветочная пыльца может с лёгкостью среагировать с активной фазой трёх из десяти проектов, так нет ведь. И тебя, дурня, сразу же сдали, мол, это он сказал нам для вас принести. Молчишь, да? Молчи. И никогда со мной больше не говори. Тсунаде с трудом сдерживала смех. Джирайя, казалось, потерял всё слова.  - Да ты, да я…  Он беспомощное посмотрел сначала на Цунаде, а потом на Орочимару. Змей отвернулся, краем глаза следя за происходящим. Всегда имеющий слово в кармане Джирайя, казалось, впервые не знал, что сказать. - Да люблю я тебя!  Наконец выдавил он, и, судя по выражению лица и дрожи в руках, сам не ожидал от себя такого. Дыхание сбилось, зрачки расширились. Орочимару с интересом наблюдал за открывающейся ему картиной. - Как же, - закатил глаза Орочимару и зло прищурился на очевидную ложь. - А кто говорил, что я скользкий змей, на которого в жизни никто не посмотрит. Кто всех громче кричал, что он здесь по женщинам.  - Женщины - это одно. А ты - это совсем другое. - развёл руками Джирайя. - Я всегда думал, что ты любишь Цунаде, - Орочимару посмотрел на принцессу Сенджу с каким-то странным разочарованием в глазах. Он не хотел слушать никаких оправданий. - Достаточно. - потерял терпение змей. - Давайте представим, что этого разговора никогда не было, - твёрдо сказал он, порывисто встал и попытался было уйти. Джирайя с силой схватил его за руку и резко дёрнул на себя. Падение было неминуемо. Цунаде отплыла подальше от брызг.  - Ты! - последовал негодующий крик. На принятие решения были доли секунды. Без долгих раздумий он заткнул сокомандника поцелуем.