Черный леопард

Николь

      Я видела его темный силуэт. Черная фигура, обрамленная синевой воды и неба. Он стоял ко мне спиной, должно быть, смотрел на море. Живой призрак.       Ночью поспать не удалось совсем – бесконечно крутила в голове мысли о нашей сегодняшней встрече. И во время этих размышлений случайно нашла причину своего сильного глубокого страха. Я боялась снова что-то почувствовать к Юлию. Я любила Йоэля, жила идеальной для меня жизнью, хотела, чтобы все так и оставалось. И тут тот самый человек из прошлого. Тот, кто значил так много. Тот, ради кого я была готова, кажется, на все.       Сомнений в любви к мужу не было. С того момента, как вступила с ним в отношения, другие мужчины перестали для меня существовать. Но Юлий... было очень страшно, что сердечко ёкнет, когда глаза увидят того, кто вызывал столь сильные чувства. Да еще и первые.       Юлий и Йоэль – единственные, к кому было что-то реальное, настоящее и очень сильное.       Наверное, это ужасно, что я не обрадовалась, когда узнала, что важный для меня человек оказался жив, а испугалась.       Под подошвами кроссовок хрустели веточки и шуршали камушки. Лохматые лапы сосен закрывали ясное, синее небо. Сегодня погода в Хельсинки стояла теплая и солнечная, но с моря дул прохладный ветер. Очередной его порыв, проскользнувший меж деревьев, заставил меня плотно запахнуть тонкий кардиганчик и скрестить руки на груди.       Хотя, может, не так уж и прохладно было? Может, просто хотелось защититься?       Юлий должен был слышать, что я уже близко, но почему-то не оборачивался. Он вообще не двигался. Смотрел куда-то на острова, расположившиеся на горизонте – между синими мелкими волнами, блещущими золотом в лучах вечернего закатного солнца, и небом.       Оставалось пройти совсем немного. С каждым шагом ноги становились все более ватными, а руки, если бы их расцепила, точно задрожали бы. Пульс подскочил до такого уровня, до которого не подскакивал даже на самых интенсивных тренировках в спортзале. Жужжащий в голове все это время рой мыслей внезапно исчез, уступив место полнейшей пустоте.       Я прожигала взглядом его спину, до сих пор не веря, что он жив. Что, когда он обернется, я увижу то самое лицо. Те изумрудные глаза. Что снова почувствую запах ментола, сигарет и кофе. Моя жизнь кардинально изменилась с момента нашего знакомства, я давно смирилась с его смертью, приняла, что его больше нет, и теперь эта встреча выглядела сюром. В глубине души ждала, что это окажется не он. Кто-то другой.       Шаг, еще шаг. Каждый последующий становился все медленней и неуверенней. Выйдя из-под укрытия высоких сосен на берег моря, я остановилась. Между нами оставалась буквально пара метров. Для встречи Юлий выбрал то самое место у Финского залива рядом с отелем. То самое место, где много лет назад он достал мне из воды красивый камешек. Теперь этот камешек, серебряная подвеска и фотография Принца на этом месте лежали в коробочке вместе с другими вещами-воспоминаниями.       С момента нашей поездки лес успел подступить ближе к воде, а голубой домик теперь казался почти белым. Может, хозяева его перекрасили, а, может, краска выцвела.       Через несколько бесконечно долгих секунд Юлий начал оборачиваться. Очень медленно. Словно тоже чего-то боялся и никак не мог решиться.       Сначала я увидела часть его лица, затем лицо целиком, а потом он полностью развернулся ко мне. Мы стояли друг напротив друга на расстоянии двух-трех вытянутых рук. Его спину прикрывало море, мою – лес.       Юлий изменился. Из парня он превратился в мужчину, черты загрубели. Тело оставалось таким же крепким и подтянутым, но рельеф будто стал менее выраженным, хотя сложно было делать такие выводы из-за свободной черной футболки и черных джинс. Старых татуировок не было видно, их перекрыли сверху новыми. Черные волосы все также отливали синевой и лежали небрежно, а вот взгляд ярко-изумрудных глаз потух. Если раньше Юлий казался опасным, огненным хищником с нереальной внутренней силой и энергией, то теперь он стал... просто обычным красивым мужчиной. Уставшим, не счастливым, с щетиной на лице.       Мы слишком долго разглядывали друг друга в полной тишине, если не считать плеск волн.       — Привет, — наконец хрипло сказал он, нарушив молчание.       — Привет.       Я все еще держала руки скрещенными на груди. Юлий зацепил большие пальцы за шлевки на джинсах и нервно переступил с ноги на ногу.       — Отлично выглядишь.       — Спасибо. Ты тоже неплохо.       Какой же глупый диалог.       Бехтерев усмехнулся. Вид давно забытой улыбки резанул душу, как лезвие.       Улыбка у него осталась прежней.       — Неплохо? Что, постарел? Изменился?       “Ты воскрес”.       — Немного, — пожала я плечами. — В смысле, немного изменился. В тридцать лет про людей еще не говорят, что они постарели.       — Ну, это смотря, где, — снова усмехнулся он. — Всякое бывает. Ты тоже изменилась. Когда видел тебя последний раз, ты будто только вышла из подросткового возраста, была очаровательной юной девушкой. А теперь передо мной стоит прекрасная молодая женщина.       — Спасибо, но я все же пока считаю себя девушкой. Пусть не юной, но все же девушкой.       В глазах Принца плескались волны чувств, это было очень заметно. Видимо, с возрастом он и свою каменную невозмутимость растерял. Казалось, еще немного, и заплачет. Не хотелось бы этого. Ведь тогда и моя выстроенная внутренняя защита рассыпалась бы в пыль.       И все равно не верилось, что все это происходит на самом деле, что Юлий жив и стоит передо мной. Не покидало чувство, что это просто сон. Оставалось надеяться, что хотя бы не кошмар.       — Не сложно жить во мраке? — вдруг спросил Бехтерев.       — Что? — не поняла я.       — Ну, в Финляндии же зимы долгие, темные. Не тяжело?       — Осенью и зимой мы свечи дома зажигаем, чтобы было больше живого света. Да и живем мы на юге Финляндии, тут не такие длинные и темные полярные ночи, как на севере. Сильной разницы с Москвой в этом не вижу. — Какой же глупый и странный разговор. — Ты мне предложил увидеться, чтобы про темные ночи поговорить? — спросила я, перенеся вес тела на одну ногу.       Юлий специально или случайно отзеркалил этот жест.       — Нет, конечно, нет, — он потупил взгляд. — Извини. — А потом снова заглянул мне в глаза. — Ты злишься на меня? Я чувствую, что злишься. Я очень рад тебя видеть и благодарен, что ты пришла, но, если ты этого не хочешь, то…       — Ты уже меня позвал, а я уже пришла, — перебила его я. — Прекращай это.       Юлий был прав. Я злилась. Но сама не знала, на что именно.       — Ника, принцесса, я клянусь тебе, я всего этого не хотел. Это был не мой выбор, не мое решение, — Бех сделал шаг вперед. — Я не собирался тогда тебя снова бросать. Я очень хотел вернуться и быть с тобой, но произошло так, как произошло. Это не зависело от меня. Правда. Я клянусь тебе.       В изумрудных глазах стояли слезы.       Внутри меня все сжалось, но я очень старалась оставаться спокойной и холодной. Не для того, чтобы Юлию что-то показать или доказать, совсем нет. Я это делала для себя, чтобы защититься, чтобы не поддаться никаким эмоциям.       — Мне Илья уже рассказал, — ответила я, отведя взгляд в сторону.       — Хорошо. Ты мне веришь?       Помолчав, я медленно кивнула. Верила, конечно.       Не могла иначе.       Чертов Бехтерев.       — Спасибо.       — Так, ты позвал меня, чтобы это рассказать?       — Да. Но не только.       — А зачем еще?       — Я... я... — Юлий замолчал и долго просто смотрел мне в глаза, затем тяжело вздохнул. — Не знаю. Это сложно.       Я вопросительно приподняла бровь.       — Я не должен этого говорить, принцесса, но... наверное, теперь я не знаю, что без тебя делать и куда идти.       Сердце защемило. Мне бы не хотелось сейчас этого слышать. Слишком уж тяжело. Несколько лет назад я бы многое отдала, чтобы услышать от него эти слова. Я все еще помнила, как страдала без него, как унижалась, бегая к Илье и выпрашивая встречу, словно глупый щенок. Помнила, как горевала, когда узнала, что он якобы умер. Теперь живой Юлий Бехтерев, в чем-то изменившийся, но по прежнему такой же прекрасный зеленоглазый Принц, почти родной человек, стоял напротив, с трудом сдерживал слезы и говорил, что не знает, как жить без меня.       Вот только теперь я не могла и не хотела отвечать ему взаимностью.       Поздно. Слишком поздно, Юлий.       — Ты должен был сказать это раньше, — прошептала я. В горле стоял ком. Очень хотелось убежать как можно дальше, но не получалось даже глаз от Юлия оторвать.       — Я знаю, — с горечью в голосе ответил он. — И я бы все отдал, чтобы вернуться в прошлое и все исправить.       — Тогда, в прошлом, я бы тоже многое отдала, чтобы быть с тобой. Но теперь поздно, Юлий.       — Я знаю, что ты замужем. И я обещал и себе, и Илье, что не буду лезть в твою жизнь, не буду пытаться забрать тебя у Йоэля. Ведь ты заслуживаешь большего и лучшего, чем я.       Его последняя фраза заставила почувствовать укол злости. Несколько лет назад именно такими речами он отодвинул меня, отказался от меня. Теперь это уже не имело значения, но все равно злило.       — Инфантильная фраза, — сказала я. — Она была такой еще тогда, остается такой и сейчас. Как можно решать за другого человека? Просто ты не хотел брать на себя ответственность, боялся чего-то, вот и все. Дело никогда не было во мне и в том, чего заслуживаю я. Дело всегда было в тебе. Еще в первый год нашего знакомства ничего не мешало тебе сойти со скользкой дорожки на нормальный путь, по которому бы шел со мной. Просто ты этого не хотел. Меня и моей любви для этого было недостаточно.       Лицо Бехтерева исказила боль, и сердце у меня заныло. Я не хотела его ранить, когда говорила все это. Просто наконец сказала то, что думала. Мы же для это и встретились, разве нет?       — Ты права. Все несколько сложнее, но все так, — ответил Юлий. — Вот поэтому на этот раз я и решил не решать за тебя. У меня остались к тебе сильнейшие чувства, и я говорю тебе об этом. Я хочу быть с тобой. Больше всего на свете сейчас я хочу тебя поцеловать. И на этот раз выбор останется за тобой. Моя жизнь все еще далека от идеала, но тем не менее…       Я поджала губы и отрицательно покачала головой, глядя ему в глаза. Внутри все орало.       — Ты действительно любишь его?       — Йоэля? Очень сильно.       — Сильнее, чем тогда любила меня? Ты уверена, что он – не просто удобная замена? Ты именно любишь его и любишь сильнее меня, так?       Дурацкие вопросы.       — Я люблю только его и люблю настолько сильно, что даже не задумываюсь и не вспоминаю о какой-либо другой любви. Он для меня всё. Он – теплое солнышко, к которому я тянусь, как цветочек. У нас идеальные отношения и мы идеально друг другу подходим. Больше для меня никто не существует и существовать не может, уж прости.       Юлий коротко и резко вдохнул, словно его ударили, и отвел взгляд.       — Громкие слова, — произнес он, смотря в сторону, — повезло ему. Профиль парня был все также идеален. Идеальней, чем у античной скульптуры. Порыв ветра взъерошил его иссиня черные волосы, растрепав и без того небрежную прическу.       — Лишь описание громких чувств, — ответила я.       — Ты веришь в родственные души? Ты уверена, что родственные души – вы с ним, а не мы с тобой? Учитывая все то, что было?       — С каким пор ты стал сентиментальным романтиком?       Юлий усмехнулся и пожал плечами.       — Иногда пути пересекаются, но только на время, — продолжила я. — Потом расходятся. Иногда они расходятся даже с теми, кто казался самым близким, самым родным и самым дорогим человеком во всей Вселенной. — По щеке скатилась горячая слеза. — Любить тебя было прекрасно, Юлий. Ты мне очень помог тогда, и позже, если бы не ты, не вы с Ильей, меня бы не было здесь. Я бы не была счастлива. Юлий, я очень сильно тебя любила, и до сих пор маленькая частичка моего сердца принадлежит тебе. Но все остальное сердце целиком и полностью отдано Йоэлю.       Расцепив руки, я стерла слезы и опустила их, больше не скрещивая. Бех грустно улыбнулся, долго глядел на меня, потом понимающе кивнул.       — Не страшно, когда старое заменили новым. Страшно, когда старое забыли и выбросили, — чуть слышно сказал он.       — Я не забывала тебя, — ответила я.       — Мне приятно это знать. Слушай, просто интересно, если Йоэль – теплое солнышко, то кто я? Только честно.       — Я же говорила. Ты – северное море. Прекрасное, манящее, успокаивающее, но слишком уж опасное и ненадежное. Любить тебя – это романтично, но болезненно. Любовь к тебе была буквально иллюстрацией фразы “killing me softly”.       — Интересно. И да, про море я помню, конечно же, — сказал Юлий. — Просто подумал, может, ассоциации изменились или добавились новые.       — Это невозможно, — улыбнулась я, чувствуя, как по щекам снова катятся слезы. — Даже книга о нас называлась бы “Северным морем”, где главная героиня была бы готова целовать твои открытые раны из раза в раз, но раня тем самым себя.       — И чем бы закончилась эта книга?       — После того, как главная героиня долго стучалась в закрытую дверь, которую никто не хотел открывать, спустя время тоже самое стал делать главный герой. Он пришел, решил постучаться, но дома уже никого не было.       Теперь и по щекам Юлия потекли слезы. По коже прошли мурашки. Хотелось подойти поближе, стереть их, обнять его, но я не могла этого сделать.       — У главной героини в конце хотя бы хэппи энд? — спросил Принц.       — Абсолютный. Она правда счастлива. Рядом с ней достойный человек, которого она любит, и который любит ее. По выходным они вместе ездят за рамками для фотографий и свечами, а вечером гуляют с собакой. Она живет жизнью своей мечты.       — Тогда я спокоен, — улыбнулся Юлий.       Он вытер слезы, но на глазах тут же выступили новые.       Сильное, опасное, холодное море, которое плачет – душераздирающее зрелище. Хотелось разрыдаться от переполняющих противоречивых чувств, но я держала себя в руках. Глубоко вдохнув, медленно выдохнула, успокаиваясь. После чего спросила:       — А что с главным героем будет? Как думаешь?       — Не знаю, — растерянно ответил Юлий. — Существуют особенные люди, такие, в которых есть свет. И они могу поменять жизнь, как открытое окно меняет темную комнату. Встретив однажды такого человека, главный герой его потерял. А теперь и сам потерялся во мраке, не зная, как из него выбраться.       Внутри Юлия тоже был свет. Я это знала и чувствовала. Но, к сожалению, он этот свет сам тушил, сам прятал себя во мраке, из которого хотел выйти. И даже несмотря на то, что Юлий спасал меня много раз, я очень сомневалась, что на этот раз я смогу спасти его. Слишком многим надо было пожертвовать, а он больше не был для этого на самом приоритетном месте. Теперь там был Йоэль и моя новая жизнь.       — Как ты провел последние пару лет? — спросила я.       — Можно не отвечать на этот вопрос? Ответ будет ужасным.       Бехтерев стал ковырять мысом кеда мелкие камушки.       — Вот в этом и дело. Измени свою жизнь, и мрак рассеется, Юлий. Открой сам окно в своей темной комнате и, глядишь, туда придет еще кто-то светлый. В тебе самом достаточно света для этого. Зло никогда не получает добро. Твоя жизнь – результат твоих выборов. Начни делать правильные.       Он сначала долго молчал, потом посмотрел на меня. Изумрудные глаза, подернутые пеленой слез, излучали боль и смирение одновременно. Ужасно хотелось его утешить, но я тоже уже сделала свой выбор.       — Спасибо, Ник. Я постараюсь все изменить и измениться.       — Я бы хотела однажды узнать, что у тебя все хорошо. Прийти в гости к Илье и услышать, что ты наконец-то счастлив.       Сдерживаемые рыдания сжимали горло металлической хваткой.       — Узнать от Ильи? — уточнил Юлий, шмыгнув носом.       Он резким движением смахнул слезы со своих щек.       — Да. От Ильи, — подтвердила я. — Встретив тебя на улице, я не буду делать вид, что мы не знакомы. Но встретить тебя мне бы не хотелось, понимаешь? Прошлое никогда не уходит, оно живет в каждом моменте жизни, но сталкиваться с ним напрямую, лбом ко лбу – это абсолютно ненужно и неправильно.       — Я понял, — прошептал он, снова отвернувшись в сторону.       — Юлий? А что насчет дома?       — В смысле? — непонимающе нахмурился он.       — Мой дом в Тампере, купленный Ильей на твои деньги. Что с ним делать?       — Ничего. Что хочешь. Это твой дом, почему ты у меня спрашиваешь?       Я кивнула.       — Спасибо тебе.       Юлий не ответил.       Мы еще долго стояли молча, после чего я в миллионный раз утерла слезы, вздохнула и сказала:       — Сколько бы времени не было, мы все равно никогда не успеем обсудить все, что хотели бы, поговорить обо всем, о чем было бы нужно, так что давай закончим нашу встречу. Пора прощаться.       — Может, проводить тебя до куда-нибудь? — предложил Бех.       В голове тут же всплыли воспоминания с дачи.       — Нет, не нужно. Йоэль ждет меня в машине.       Это была ложь. Йоэль должен был скоро приехать с работы домой. После такой встречи мне точно требовалось время, чтобы побыть наедине с собой, спокойно все обдумать и уложить в душе всколыхнувшиеся чувства и эмоции.       — А он прям идеальный? Йоэль. Мне просто интересно.       — Нет, конечно. У него есть недостатки, как и у всех нас. И в наших отношениях бывают сложные моменты. Но я люблю его целиком, и его достоинства, и его недостатки. Для меня он – самый лучший.       — Понятно. Я правда очень рад за тебя, — чувственно произнес Юлий, сделав шаг ко мне. — Не знаю, веришь ты или нет, но я правда рад за тебя. Я всегда очень сильно хотел, чтобы ты была счастлива. Ты заслуживаешь этого, как никто другой, моя принцесса. — Он сделал еще шаг. — Ты самая лучшая, самая добрая, умная, интересная, красивая и потрясающая девушка на свете. Ты просто чудо. Таких людей не бывает, — Юлий улыбнулся сквозь слезы. — Пусть Йоэль тебя ценит и бережет. Ему с тобой очень повезло. Можешь мне не верить, но, если отключить эгоизм, я рад, что ты выбрала его, а не меня. Он больше сможет тебе дать, а твое счастье – это самое главное. Я о своем тоже постараюсь позаботиться.       — Я тебе всегда верила и буду верить. Так что уж постарайся с заботой о своем счастье, ладно? — спросила я, тоже сделав шаг к нему.       — Ладно, принцесса.       — Пообещай мне, что будешь счастлив.       — Ник…       — Пообещай.       — Обещаю, — прошептал он, глядя мне в глаза.       — Спасибо тебе за все, Юлий, — чуть слышно произнесла я, поддерживая зрительный контакт. — Бесконечно огромное спасибо. Если бы не ты... Если бы не ты, наверное, меня бы уже вообще не было. И если бы не ты, я бы не была сейчас счастлива. Ты спасал меня много раз. Ты герой.       — Я рад, что смог что-то для тебя сделать, принцесса. Спасибо тебе за все то, что ты принесла в мою жизнь. И, пожалуйста, прости меня за всю боль, которую тебе причинил.       — Чтобы простить, должна быть обида. А ее нет. И злости тоже нет. Мне не за что тебя прощать, Юлий, — искренне сказала я. — Всегда помни, что ты тоже хороший человек и тоже заслуживаешь счастья. И помни, что, хоть мы и не вместе, не рядом, маленький кусочек моего сердца все равно у тебя. Помни, что где-то есть человек, который очень хочет, чтобы у тебя все было хорошо. Думаю, и не я одна. Как минимум, еще Илья.       — Хорошо, спасибо тебе, милая, — ответил Юлий. — А ты помни, что если понадобится моя помощь, я сделаю все, чтобы тебе помочь.       — Хорошо. Спасибо. Прости, что не отвечаю тем же.       — Все правильно. Все хорошо. Ты должна всегда выбирать себя и лучшее для себя.       — Встреть хорошую девушку, ладно? Ты заслуживаешь.       — Я постараюсь.       Он молчал, явно собираясь о чем-то спросить или что-то еще сказать.       — Ник, ты жалеешь о чем-нибудь? — всё-таки спросил Бех. — Только скажи честно, не бойся сделать больно. Хочу правду.       — Нет. Абсолютно. А ты?       — Только о том, что тогда совершил неправильный выбор и отверг тебя после поездки в Финляндию.       — Это было правильно. Ты был прав, что мы слишком разные и живем разными жизнями. На тот момент мы бы действительно не смогли дать друг другу то, что было нужно. Так что ты все сделал правильно. Не терзай себя этими мыслями. Не я тебе нужна, милый.       Я правда теперь считала так. В тот момент, сидя в квартире в Хельсинки и слушая его речь, была с ним полностью не согласна. Теперь согласилась.       — Знаю про твое новое имя. Какое оно?       — Эрик, — Бех поморщился.       — Считай это чем-то символическим. Раз тебе пришлось начать новую жизнь, живи совсем по-новому. Уходи из зла, и добро придет к тебе. Я верю в это.       — Я постараюсь.       Подойдя еще ближе, Юлий коротко, но чувственно поцеловал меня в щеку и притянул к себе.       Обвивая торс парня руками, я прижалась к его груди. От этих давно забытых объятий и все того же запаха ментола, сигарет и кофе в душе все перевернулось.       Мы обнимались долго и крепко, и оба плакали.       — Прощай, — прошептала я, отстраняясь.       — Прощай, — тихо ответил он.       Волны плескались, шуршали кроны деревьев. Тоже самое место, тот же самый человек. Но теперь уже из прошлого. Заглянув в последний раз в изумрудные глаза, я развернулась и зашагала прочь, спеша скрыться за стволами сосен. Из-за слез не было видно дороги. Выйдя на тротуар, я направилась к автобусной остановке.       Вечером в этом районе было очень тихо, так что я услышала, как он закричал.