***
Из окна повеяло свежим весенним ветерком. Так хотелось ощутить всем телом эти прохладные потоки воздуха и голыми стопами ног прикоснуться к ярко зелёной траве. Но всё это оставалось в мечтах Гарри. Матушка ещё с младенчества предупреждала об опасности внешнего мира. В голове не укладывалось, как тот незнакомый мир, откуда доносились звонкие песни птиц и иногда приятные благоухания цветущих деревьев, мог быть хуже тёмной комнаты с одним единственным окном. Каждый раз, закрывая глаза перед сном, хотелось почувствовать лучи солнца на своём лице, прикосновения насекомых и растений к открытым участкам кожи, хотелось просто почувствовать себя свободным. Самым счастливым днём в году для Гарри был его день рождение. Каждый день рождения матушка пекла его любимый яблочный пирог, оставляя парня одного на целый день. В такие моменты Гарри со спокойной душой мог помечтать о жизни вне башни, когда никто не смог бы контролировать все его шаги. А после, поедая вкусную шарлотку, сделанную нежными руками матушки, утопать в чувстве вины от осознания, что как бы его матушка не старалась, а чувства любви и благодарности в нём никогда не пробуждались. Но самое интересное начиналось вечером, после захода солнца. Всё небо застилал свет от тысячи фонариков, взлетающих всё выше и выше. Их сияние затмевало даже самые яркие звёзды на небосводе. Всей истории происхождения этой традиции матушка понятливо никогда не объясняла. Гарри знал только то, что всё это событие было в честь исчезнувшего годы назад принца. Иногда было приятно думать, что все они были посвящены ему. А ещё реже воображать, что однажды матушка смилостивится и позволит провести его день рождения за стенами башни, которую нужно было называть «домом», и он будет вместе с другими горожанами запускать эти фонарики.***
Этот день должен был пройти, как и все предыдущие дни рождения. Гарри проснулся от ощущения чего-то склизкого, проходящего по его лицу. — Паскаль, сколько можно тебя просить не будить меня так каждое утро, — сонно пробормотал едва разлепивший глаза парень. Шершавый язык прекратил терзать нежную кожу юноши. Как только, Гарри открыл глаза, он смог заметить яркий солнечный свет, исходящий из окна. Пора было вставать: скоро могла заглянуть матушка. Умывшись и почистив зубы, парень посмотрел мимоходом в зеркало. Его худое лицо обрамляли длинные кудрявые волосы, постоянно находящиеся в беспорядке. Свет, исходящий с улицы, падал так, что казалось парень не пользовался отваром для волос месяц, как минимум. Светло-зелёные зрачки непрерывно напоминали зелень за окном, которая была так близка, но в то же время так неприкасаема. Гарри казалось, что с наступлением восемнадцатилетия его внешность должна полностью измениться, но в данный момент видел всё те же черты, что и год назад. Ещё глубже погрузиться в свои мысли, не позволил стук в дверь. — Милый, ты же помнишь какой сегодня день? — именно с такими словами вошла в комнату матушка. — Конечно, матушка. Жду с нетерпением твой яблочный пирог, — без замедления ответил Гарри, пытаясь выглядеть оживлённым и радостным по поводу своего дня рождения. — Ох, дорогой, и не стыдно тебе каждый год заставлять свою старушку бегать в город за твоими любимыми яблоками, — с упрёком промолвила Готель. Гарри опустил голову, пытаясь скрыть красный румянец, выступивший на щеках. Ему было стыдно признавать, как сильно он хотел выпроводить матушку из башни и наконец остаться наедине с собой и верным другом-хамелеоном. Хотя юноша никогда не позволял себе выходить из башни, тем самым нарушая наказ матери, но было что-то приятное в том, чтобы не чувствовать постоянный контроль матушки. Гарри пришлось неловко солгать, что подарка лучше, чем матушкин пирог быть не может, и он с нетерпением ждёт возможность снова его попробовать. Готель улыбнулась словам Гарри, обещая немедленно отправиться в город, чтоб к вечеру приготовить его любимое лакомство. Когда за ней закрылась дверь, парень с облегчением выдохнул. Уже когда Гарри махал матушке с окна, желая удачи, его посетила странная мысль, что этот день рождения выдастся не таким, как предыдущие…***
Шатен чувствовал, как струйки пота катились по его лицу, а липкая от влаги чёлка лезла в глаза, не позволяя увидеть дорогу. Он бежал непрерывно уже минут двадцать, переставая понимать, куда именно его маршрут приведёт. Главная цель — не попасться на глаза гвардейцам и этому противному коню. Деревья постепенно начинали редеть. В голове Найла вспыхнула мысль о скором появлении реки, где можно было бы искупаться и смыть с себя всю грязь. Но, к сожалению Хорана, перед ним открылась пустынная опушка с одинокой и на вид заброшенной башней. Идеальное место, чтобы залечь на дно на ночь. Вход в башню парень так и не смог заметит, на бегу скользнув внимательным взглядом, поэтому, чтобы не терять много времени, Найл решил взбираться по хмелю, обвивающему каменную стену, до единственного окна; благо позволяла физическая подготовка мошенника. Прижав сумку с драгоценным сокровищем теснее к телу, парень принялся за дело. Ноги то и дело соскальзывали с растения, цепляясь за уступы камней, но крепкая хватка рук не давала парню полностью сорваться с высоты. Едва достигнув окна, Найл поспешил запрокинуть ноги на подоконник и спуститься на деревянный пол комнаты. Почувствовав твёрдую землю под ногами, Хоран расслабился и принялся рассматривать интерьер комнаты, в которой он очутился. Напротив него стояла аккуратно заправленная кровать. Это удивило парня, не ожидавшего увидеть какие-либо признаки жизни в этой одинокой башне. Подняв голову, Найл на секунду обомлел — весь потолок был расписан красочными картинками, которые рассказывали необычную историю. В стороне стоял примитивный умывальник и чистое зеркало, позволяющее беглецу детально рассмотреть беспорядок на голове и участки кожи покрытые пылью. Найл уже сделал шаг в сторону раковины, чтобы привести себя в порядок, как почувствовал резкую боль в затылке. Он даже не успел повернуть голову, чтобы увидеть своего обидчика: его тело тяжёлым мешком опустилось на пол.***
Сковорода ощутимо вибрировала у него в руках от недавнего столкновения с чьей-то головой. На лице Гарри читался шок. Во-первых, парня пугало то, что к нему мог так спокойно забраться незнакомый человек, а, во-вторых, он не имел понятия, что делать дальше со смельчаком, который забрался по стене в его спальню. — Паскаль, что мне теперь делать? — с тревогой спросил Гарри. Хамелеон выпучил ещё больше глаза, будто намекая своему хозяину, что искать совета у пресмыкающегося не лучшая затея. Тяжело вздохнув, юноша постарался приподнять тело злоумышленника, чтобы донести до стула, стоящего за ненадобностью поодаль. Нежные руки Гарри от долгого заточения взаперти не привыкли к тяжёлому труду, а тем более таскать неподъёмных размеров вещи. Посадив незнакомца на стул, юноша решил рассмотреть незваного гостя поближе, предварительно для своей же безопасности обвязав куском бечёвки. Тёмная слегка отросшая чёлка приятными волнами падала на лоб, обрамляя красивые черты лица. Они не были утончёнными, как у Гарри; наоборот их было лучше всего отнести к волевым и грубым. На подбородке и щеках проступала жёсткая щетина, по которой хотелось провести кончиками пальцев. В последний момент Гарри отдёрнул руку, устремившуюся к выбранной цели. Как бы не старался юноша, но он так и не смог отвести глаз от загорелого лица молодого человека. Что-то примагничивало его взгляд к лицу незнакомца. «Наверное, это из-за того, что до этого я ни разу не видел людей помимо матушки» — мысленно предположил Гарри. — Так теперь посмотрим, что он здесь прячет, — обращаясь то ли к себе, то ли к Паскалю, произнёс парень. На дне сумке оказалась тиара. Она не была слишком вычурна: достаточно узкий ободок извивался, формируя подобие листьев и растений по бокам, а по середине — цветок, в сердцевине которого блестел драгоценный камень. У Гарри от неожиданности вырвался вздох восхищения. — Как думаешь, Паскаль, смогу ли я её примерить? — обратился к питомцу парень, ловя укоризненный взгляд животного. — Я же не собираюсь красть, просто померю, а потом положу на место. Руки непроизвольно уже направляли диадему прямо на кудрявую макушку юноши. Подойдя к зеркалу, Гарри пару минут любовался собой. Тиара не была велика, а идеально лежала на его красивой головке. — Стоит спрятать сумку с диадемой, пока он не очнулся, — пришёл к выводу Гарри. По его руке уже взбирался хамелеон, с интересом наблюдая за действиями парня. Шустро спрятав сумку с драгоценной вещью, Гарри постарался принять спокойное выражение лица и принялся дожидаться, когда же очнётся его пленник.***
В голове стоял гул. Что-то стягивало его тело. На мгновение голову заполнила всепоглощающая паника от мысли, что его всё-таки поймали королевские стражники, а то и ещё хуже братья Граббингстон. Собравшись с мыслями, Найл рискнул открыть глаза. К его удивлению перед ним не оказались неприятные рожи разбойников или злые лица гвардейцев. От неожиданности шатен на минуту замешкался. Яркие зелёные глаза и сочные губы, находящиеся прямо перед его взором, не помогали думать трезво. — И долго ты на меня пялишься, принцесса? — с похабной улыбочкой произнёс Найл. На красивом лице юноши отразилась растерянность, а щёки предательски заалели. Именно такой эффект пытался получить Найл от своего резкого выпада. Хотя Хоран никогда не любил вести себя, как настоящий мужлан, но он помнил главное правило мошенников: если попал в передрягу, выбей противника из колеи. Пока юноша находился в замешательстве, Найл стал медленно и аккуратно прощупывать узел верёвки, привязывающей его к стулу. Узел не представлял сложности для такого отъявленного мошенника и искателя приключений, как Найл. Но Хорану нравилось смотреть на парня, стоящего перед ним. Часто Найл крал вещи не ради выгоды, а ради эстетического удовольствия. По крайней мере, именно так он оправдывал свои проблемы с законом. А вот любование красивыми людьми дарило ему умиротворение и душевный баланс. И смотря в глаза кудрявому парню, Найл чувствовал, как волны бушующего моря становились всё тише, и тише; парень чувствовал небывалое спокойствие. Он не спешил выбираться из заточения, затягивая время выходкой, чтобы ещё немного насладиться бликами от кудрявых волос, падающих на плечи юноши. Обычно именно таких парней и девушек, Найл цеплял в грязных и душных пабах. — Представься, — постаравшись скрыть дрожь в голосе, грозно потребовал Гарри. — Флин Райдер, — без раздумий ответил Найл. Выдуманное ещё в начале воровской карьеры прозвище отскакивало от зубов в любых стрессовых ситуациях. — Может назовёшь теперь своё имя, принцесса? В голосе незнакомца Гарри приглянулся приятный для ушей акцент. Пока он сам туго соображал, какой сделать следующий шаг, Найл уже полностью освободился от сковывающей его верёвки. Он не стал вырываться, с интересом ожидая последующих действий своего мучителя. — Гарри…— помедлив, ответил длинноволосый юноша, а следом, прищурив глаза, спросил — И почему же ты, Флин, забрался в мою комнату, а? За всей бравадой юноши Найл просматривал неподдельный страх. Пугать это милое создание ещё сильнее не хотелось: Хоран видел в зелёных глазах неопытность и невинность Гарри. «Он, наверное, и жизни не видел, живя в такой глуши» — подумал Найл. —Послушай, Гарри, эта башня выглядит такой заброшенной, откуда же мне было знать, что здесь кто-то обитает? Я просто хотел где-то переночевать, — мирно произнёс Найл, пытаясь поумерить пыл юноши. Он был уверен, что будучи жителем леса, Гарри не знает, кто он, и, соответственно, не сможет сдать его местонахождение гвардейцам. «Поэтому стоит скорее убедить его в своих благих намерениях и сматываться» — подытожил свои умозаключения Найл. Именно в эту секунду Хоран осознал, что не чувствует тяжести сумки с тем, что и повергло его в бегство в первую очередь. — Тебе настолько хотелось спать, что ты решил взобраться по стене до самого окна? — сказал Гарри, не выглядя убеждённым в словах этого «Флина Райдера». — Давай мы просто…— Найл не договорил, переходя на вскрик, когда почувствовал, как что-то маленькое ползёт по его одежде. Не медля ни минуты, Хоран подорвался с места, стряхивая это нечто, щекочущее его бедра. В своих попытках избавиться от мелкого раздражителя, Найл споткнулся о лежащую прямо у его ног бечёвку, ещё недавно обвивающую его тело, и столкнулся с ничего не понимающим Гарри. От недоумения юноша не смог оказать какого-либо сопротивления, и оба парня распластались на полу. Их лица находились слишком близко друг другу, не оставляя никакого личного пространства. Найл чувствовал под собой жар юного тела, и как сильно бьётся сердце Гарри. — Какого чёрта, это было?! — Ты всё это время не был связан?! Одновременно подали голос парни, продолжая смотреть друг другу в глаза. Гарри, перестав чувствовать, что держит ситуацию под своим контролем, скуксился, растеряв весь свой пыл. Почувствовав, как тело под ним сжалось, Найл, чтоб немного успокоить этого странного паренька с взлохмаченными волосами, спокойным голосом произнёс: — Я достаточно часто оказывался в подобных ситуациях, так что обычный узел бантиком перестал быть для меня проблемой. Хочешь научу завязывать морской? Он заразительно улыбнулся, стараясь передать своё спокойствие юноше, лежащим под ним. В словах его сквозил лёгкий флирт. Гарри не представлял для Найла угрозы, поэтому ситуация, в которой тот оказался уже начала казаться забавной, а сам парень, который не испугался ударить его и привязать к стулу, вызывал восхищение. Уверенный тон и широкая улыбка, с которой говорил шатен, убедила юношу, что Флин не настроен агрессивно по отношению к нему. Он с облегчением выдохнул. Горячий воздух опалил пересохшие губы Найла. Он медленно опустил взгляд на красные губы длинноволосого юноши. Неожиданно справа раздался странный звук, напоминающий мяуканье кошки. Резко, повернув голову вправо, ребята заметили хамелеона внимательно следящего за их действиями. — Это Паскаль, — решил представить своего единственного друга Гарри. — Так вот, кто меня испугал, — мягким тоном произнёс Найл вставая. Он чувствовал, как напряжение между ними нарастает, и, чтобы ситуация не перетекла в неловкую, поднялся с парня. Найл наклонился к зверёнышу, подставляя палец как жест для знакомства. Хамелеон с опаской глянул на подсунутый ему палец, а следом вцепился в него, смыкая острые зубки. Затем Паскаль, желая избежать наказание, быстро перебирая лапками, взобрался на плечо хозяина. Хоран зашипел и затряс раненным пальцем. — Прости, он немного пугливый, — осторожно произнёс Гарри, не зная, какую реакцию вызовет выходка его питомца. Юноша покрепче сжал в ладони сковороду, держащую всё это время в руках. — Наверное, он почувствовал во мне не самого приятного человека, — ответил Найл, поднимая уголки губ вверх и продолжая сверлить взглядом кровоточащие маленькие отверстия. Не чувствуя угрозы в словах шатена, Гарри опустил сковороду и внимательно начал наблюдать за действиями Флина. Тот, в свою очередь, огляделся в поисках сумки. — Это, безусловно, была приятная встреча, Гарри, — начал осторожно свою речь Найл. — Но может вернёшь мне сумку и мы мирно разойдёмся. По телу Гарри прошёлся холодок. С одной стороны, он мог просто отдать сумку и вернуться к своему обыденному существованию, утаив от матушки всё случившееся. Но, с другой стороны, это событие казалось подарком судьбы. Ему, наконец-то, улыбнулась удача в виде этого странного незнакомца, от которого веяло опасностью и приключениями. Неожиданность и нестандартность всего происходящего пугали, но ещё сильнее захватывали дух. Гарри впервые почувствовал дикое желание сопротивляться своему образу жизни. Возможно, это и был шанс перестать мечтать и начать действовать? — Нет, — уверенно произнёс Гарри, чувствуя, как все его внутренности переворачиваются от шага к чему-о неизведанному. Найл с удивлением посмотрел на юношу. Его нахмуренные брови и блеск глаз говорил о полной убеждённости в том, что он делал. Хоран видел, что парень не из робкого десятка, но не ожидал такого напора с его стороны. Тот не казался враждебным, поэтому Найл думал, что выкрутиться из сложившейся ситуации ему не представит сложности. — Прости, но я не понимаю, зачем тебе эта безделушка. — с недоумением сказал Найл, а потом неожиданно пришёл к мысли.— Ты работаешь на братьев Граббингстон? — Мне ни к чему твоя тиара, но она нужна тебе. И чтобы её получить, ты поможешь мне, — выпалил всё на одном дыхании юноша, боясь отступить от поставленной цели. На его плече озабочено задёргался Паскаль, не понимающий, чего именно добивается его хозяин. И недоумённо добавил, зацепившись за последнее предложение.— Граббингстон? Кто это? —Не бери в голову, принцесса, — всё ещё оставаясь на стороже, но немного расслабляясь, поспешно ответил Найл.—Так в чём мне надо тебе помочь? Украсть мешок с золотом или отыскать сокровища? — добавил шатен, готовясь услышать очередное невыполнимое задание. — Ты сможешь проводить меня в город, чтобы увидеть запуск фонариков? — неуверенно и немного стыдливо попросил Гарри. От мягкого тона и зардевшихся щёк юноши Найл опешил. Он точно не ожидал, что просьба окажется, такой простой и странной одновременно. — Фонарики? — Ага, — с глупой улыбкой поддакнул Гарри. — Я никогда не видел, как их запускают с земли. А отсюда всегда выглядит всё так красиво. Наверное, вблизи ещё величественнее смотрится, — доверился своим самым сокровенным желанием парень, нервно ожидая реакции Флина. — Мне казалось, что каждый встречный уже успел посмотреть на это зрелище, — с усмешкой произнёс Хоран, смущая юношу. Заметив неловкость Гарри, Найл с поспешностью убедил парня, что в его желании нет ничего плохого, а зрелище и правда поразительное, поэтому не удивительно, что сам юноша так хочет его лицезреть. —Тогда можем выдвигаться? — с надеждой и горящими глазами спросил длинноволосый юноша. На его лице зияла настолько широкая улыбка, что казалось он излучал всю солнечную энергию. —Да, думаю, стоит выдвигаться: путь до города неблизкий, — подтвердил слова юноши Найл. После услышанных слов, Гарри стал увлечённо собираться, попросив Флина закрыть глаза. Поторапливаясь, юноша нервно перепрятал сумку Флина под кровать. Саму диадему Гарри не решил оставлять здесь, а кинул в свою походную сумку, где лежала и сковорода. С ней почему-то юноша чувствовал себя безопаснее. Райдера, естественно, Гарри убедил, что диадема спрятана глубоко в башне. Сглотнув ком в горле от страха приближающихся приключений, Гарри произнёс: — Готово. Выдвинувшись в путь, Найл в последний раз окинул комнату взглядом. Внимание Хорана привлекло его же собственное отражение: кто-то заботливо протёр его лицо от потёков грязи.***
Выбраться из башни оказалось не так просто, как думал Хоран: им снова пришлось карабкаться по стене, заросшей хмелем. Комната почему-то была заперта, а самого ключа, как странно, у Гарри не было. Все расспросы юноша игнорировал или увиливал от ответа, что дико раздражало. Теперь Хоран не считал Гарри просто милым; парень казался скрытным и загадочным. С каждым разом Найл находил всё больше странностей в поведении юноши. Загадки Хоран любил — щёлкал их, как орешки, поэтому Гарри хотелось разгадать в особенности. Найл спускался первым, тем самым показывая Гарри, за какие ветки стоит цепляться, чтоб не сорваться. Тяжело спрыгнув с последнего выступа, Найл поднял голову, чтоб проследить за спуском длинноволосого. Сумка неудобно тёрлась о живот юноши, замедляя все его действия. Но как Хоран не пытался убедить Гарри скинуть сумку ему, тот не поддавался, лишь сильнее прижимая её к своему торсу. Его волосы были собраны в пучок, чтоб не лезли в глаза, а простая светлая рубашка задралась, открывая вид на оголённую спину юноши. Взгляд скользнул ниже, на аппетитные бёдра. Стараясь не задерживать на них своё внимание, Найл отвёл взгляд, сосредоточившись на руках Гарри. На вид они казались нежными и хрупкими, но голова до сих пор ныла от встречи со сковородой. Гарри старался из-за всех сил не упасть, крепко хватая стебли молодых побегов. Он боялся даже взглянуть вниз: у него кружилась голова от страха кубарем свалиться вниз. Прощупывая осторожно ногой выступы, Гарри случайно задел кончиками пальцев ног сам камень, сдирая нежную кожицу. Лёгкие домашние сандалии не защищали в полной мере его стопы от опасностей открытого пространства. От неожиданной боли юноша поморщился и немного расслабил хватку на растении. Паскаль, всё это время сидевший на его плече, переполз на живот, прячась в слоях одежды. Щекотка от лапок хамелеона лишь ещё больше заставила разжать ладони, удерживающие самого Гарри от падения. Найл, видя некое замешательство парня, напрягся, готовясь в экстренной ситуации ловить непутёвого попутчика. Сам Гарри, чувствуя, что теряет равновесия. вскрикнул и замахал руками, желая зацепиться хоть за что-нибудь. В следующее же мгновение, юноша перестал ощущать опору под собой, и лишь потоки воздуха обдували спину. Гарри закрыл глаза, готовясь к долгому падению и болезненному приземлению. А через секунду почувствовал сильные и тёплые руки, обхватывающие его талию. Чужая ладонь аккуратно покоилась на его животе. — Осторожнее, принцесса, — обдал горячий шёпот правое ухо Гарри. Парень сглотнул и заторможено закивал головой. Руки Флина до сих пор охватывали его торс поперёк, а спина облокачивалась на мускулистое тело. Они дышали в унисон, их грудные клетки поднимались с одним и тем же перерывом. Паскаль, заметив, что высота уже не такая большая, спрыгнул к ногам Гарри. Хоран прочистил горло, пытаясь перевести своё внимание от напряжения, возникшего между ними, и начал аккуратно опускать юношу. Почувствовав твёрдую землю под ногами, Гарри обрёл снова уверенность в своём выборе. Парень почувствовал, как хватка шатена ослабевает, а сам он отходит в сторону, но фантомные ощущения тёплой груди и сильных рук до сих пор согревали Гарри. Он оглянулся, запечатлевая этот момент. Момент, когда он чувствует природу каждой клеточкой тела, а не из окна сырой башни. В глазах его читался восторг. Он, не раздумывая, разулся. Стопы Гарри защекотала молодая трава. Ощущения были непривычные: в голую пятку неприятно врезался крупный камень. Несмотря на болезненные ощущения, парня охватили радостные эмоции, как будто он проснулся от крепкого и долгого сна. Найл с удивлением смотрел, как его подопечный на глазах превращается в ребёнка, только что увидевшего бабочку и бегущего на всех порах с сачком за ней. — Боже, ты что никогда не выходил на природу? — опрометчиво спросил Хоран. Гарри резко остановился на месте и пристыжено произнёс: — Вообще-то, я ни разу не покидал стен этой башни. Его щёки покрылись красными пятнами, а глаза уставились под ноги, боясь увидеть насмешку в глазах напротив. —Ты серьёзно? — от шока Найл не мог сдерживать свой порыв удивления. И начал осторожно подходить к застывшему, как статуя, Гарри.— Это ненормально. Ты что, как принцесса, был заперт в башне злым драконом, ожидая пока тебе спасёт прекрасный принц? Гарри до сих пор не знал, что ответить этому малознакомому шатену. Ему хотелось довериться и поведать все свои переживания: Флин так хорошо воспринял его мечту увидеть фонарики в то время, как матушка всегда считала это ребячеством и убеждала, что одержимость этим событием скоро пройдёт. Но в мыслях продолжали всплывать страшные истории с детства, которые матушка настойчиво рассказывала перед сном, отбивая всю охоту у маленького Гарри исследовать неизведанный мир. — Матушка никогда не позволяет выходить из комнаты: считает это место для меня опасным, — с запинками произнёс Гарри, нервно дёргая кутикулу у кромки ногтя. Приблизившись наконец-то к юноше, Найл нежно, чтобы не спугнуть, дотронулся до плеча, привлекая к себе внимание и давая понять о своём присутствии. — Это ненормально, Гарри. Мир, конечно, не самое безопасное место, но иногда оно стоит всех потраченных нервов. Так что твоя мать неправа, — его брови нахмурились, излучая тем самым своё осуждение. — С чего бы ему быть настолько опасным для тебя, что ты не можешь и носа сунуть за двери? Гарри нахмурился и поёжился. Раскрывать все свои карты перед Флином не хотелось. «А вдруг он только этого и добивается: прощупывает почву, а когда всё про меня узнает, использует меня, как и предупреждала матушка, » — пронеслось в мыслях юноши. Он встряхнул головой неприятное предчувствие и холодно бросил: — Идём. У нас не так много времени, — хорошее настроение пропало мгновенно. Найлу ничего не оставалось делать, как закрыть тему и последовать за Гарри, который, к его удивлению, уже шёл в правильном направлении к городу.***
Следить за тем, как Гарри удивляется буквально всему, было завораживающе. Его бледно изумрудные глаза ярко светились радостью, пока они шли по лесу. В то же время Найл видел, как любые шорох или звук превращал Гарри в пугливого бельчонка. Юноша всегда вздрагивал и замирал на месте, как будто в ожидании смертельного бедствия. Паскаль же на его плече выглядел неимоверно спокойным; в его взгляде читался абсолютное безразличие по отношению ко всей ситуации. — Это точно разбойники! — вскрикнул Гарри, отходя прочь от шуршащего куста. — Тише, это всего лишь зайка, — в уже не первый раз успокаивал Найл Гарри, спрятавшегося за его спиной. Тот, вцепившись в него мёртвой хваткой, выглядывал из-за плеча парня. Найл аккуратно повернулся, желая заглянуть в глаза Гарри. Он не любил вести диалог, не видя реакцию собеседника. — Послушай, Гарри, я понимаю. что ты запуган всеми страшилками, что тебе рассказывала мать, но не стоит ожидать ловушки ото всюду. Я постараюсь тебя уберечь от любой опасности, — заверил Найл дрожащего от нервов Гарри. — С чего бы тебе меня защищать? — в глазах юноши читалось недоверие к сказанным словам. — А по-другому ты мне диадему не отдашь, — с ухмылкой произнёс Найл, пытаясь отвлечь Гарри от своего прилива нежности. Тот лишь фыркнул и продолжил путь. Путь был неблизкий. Но по подсчётам Найла у них оставалось достаточно времени в запасе, чтобы спокойно дойти до города, и прогуляться по старинным улочкам столицы, поэтому Хоран терпеливо ждал, пока Гарри сможет всё внимательно рассмотреть. Тем не менее, Найл хорошо различал перемены в настроение юноши: иногда он с удовольствием шёл вперёд и, казалось, что даже внезапное извержение вулкана не сможет остановить его, в другие же моменты Гарри задумчиво смотрел в никуда пустым, неосмысленным взглядом, гладя кончиками пальцев молодые листья деревьев. В таком состоянии юноша, как будто боялся шелохнуться и привлечь к своей персоне внимание. Найл предполагал, что его мучает совесть из-за того, что тот сбежал из этой треклятой башни. В конце концов, Хоран не выдержал и резко остановил Гарри, который инстинктивно шёл вперёд. — Слушай, принцесса. Я понимаю, что тебя гложет чувство вины по отношению побега из «отчего» дома, но… перестань. Насладись полностью своим бунтарством. Это естественная часть взросления: все подростки через это проходили. Особенно с твоей гиперопекаемой матушкой. Не знаю, как ты до сих пор не свихнулся, живя под постоянным контролем, — Найл старался подбирать слова, чтобы своей мотивационной речью не задеть чувства хрупкого юноши. Выслушав Флина, Гарри выдохнул, как будто всё это время он нёс на своих плечах груз размером с горы Гималаи. — Наверное, ты прав, — стараясь казаться уверенным в том, что он сам говорит, произнёс Гарри. На его устах расползлась широкая улыбка, показывающая милые ямочки на щеках. Хоран задержал своё внимание на них, гордясь собой, что смог стать причиной их появления. — Тебе же действительно важно увидеть эти фонарики, так что дерзай к своей цели, — ещё больше решил поддержать своего попутчика Найл. Гарри стал выглядеть живее, и Хоран надеялся, что его слов будет достаточно на всё оставшееся время их путешествия, чтобы больше не видеть юношу в плохом настроении. Всю идиллию прервал звук урчащего желудка. — Эмм, как насчёт перекусить? Я знаю отличное место, — предложил Хоран.***
Готель тяжело вздохнула уже на подходе к башне. Хотя сила цветка помогала ведьме оставаться молодой, но возраст давал о себе знать: ноги ломило от долгой ходьбы, а руки немели от корзины с яблоками. Уже восемнадцать лет она содержала этого несносного мальчишку. И с каждым годом он становился всё более и более непослушным. Она боялась, что наступит тот день, когда Гарри выскочит из-под её контроля. «Ну уж нет, эти волосы должны всегда находится рядом со мной, » — гневно подумала Готель, отметая все свои переживания прочь. Уже у самой опушки её привлёк необычный для данной местности шорох и звук, доносившийся справа за стволами молодых берёз. Готель никогда не была боязливой, так что какой-то звук не мог её спугнуть. За деревьями Готель заметила белоснежного коня, рыщущего по округе. «Странно, в это место не забредают чьи-то животные, а конь достаточно ухоженный, » — в груди появилось плохое предчувствие. Максимус в это время также внимательно наблюдал за незнакомкой. Коню эта женщина не нравилась, но не так сильно, как Флин Райдер. Мошенник раздражал: его невозможно было поймать. От женщины же веяло опасностью. Служа так долго в полиции, Макс привык доверять своему внутреннему чутью. — Так ты и полицейский конь! — воскликнула Готель после минутного замешательства, приметив зорким взглядом висевший на шее животного служебный значок. «А вдруг они нашли его, » — сердце забилось ещё чаще. Она не могла потерять свою молодость! Женщина кинулась к башне. Руки тряслись от тревоги, а ноги так и подгибались от мысли, что её беспечной жизни пришёл конец. Влетев на третий этаж, где и располагалась комната Гарри, женщина не сразу смогла открыть дверь, специально запертую перед её уходом. В комнате было пусто и единственное окно занавешено плотной шторой, которая до этого никогда не использовалась. Последняя надежда пропала. Гнев затопил разум Готель. Отойдя от злости, Готель отошла от окна, перед этим раздвинув шторы, чтобы вновь осветить комнату. Взгляд зацепился за что-то незнакомое, выглядывающее из-под кровати. Это оказалась потёртая местами сумка. Она никак не могла принадлежать самому Гарри. Готель встряхнула найденную вещь — из самого дна выпал листок, сложенный пополам. Женщина нервно раскрыла его в надежде найти информацию о том, что же произошло. С листа на неё смотрел парень с приподнятой укладкой и носом картошкой. А внизу чёрными жирными буквами красовалась надпись: «Флин Райдер». Готель сжала в кулаке ненужную бумажку, уже готовя в голове план по возвращению того, что должно было принадлежать только ей.***
Назвать «Гадкий утёнок» отличным местом в обычных условиях язык бы у Найла не повернулся. Сам паб находился на невзрачной опушке и внимание привлекал лишь старой, лишившейся краски табличкой. «Гадкий утёнок» служил излюбленным местом пристанища для заядлых разбойников. Но, в целом, после плотного обеда и чарки с пивом они становились миролюбивыми ребятами, Хоран иногда любил посидеть в их компании и послушать сплетни близлежащих окрестностей. Обычно разбойники, бывшими завсегдатаями в баре, не были на плохом счету у стражи королевства: они лишь запугивали своим видом торговцев и зажиточных городчан, проезжающих через дебри леса. Они не гнались за славой или адреналином, они просто пытались заработать побольше денег, чтобы выжить. Место было не самым подходящим для человека, который только недавно начал взаимодействовать с окружающим миром, но других идей у Найла не было. На его опыте сытная пища и хорошая компания всегда помогали наладить контакт и настроить на хороший лад любое общение. Так что Хоран надеялся, что его затея выгорит и ему удастся предрасположить Гарри к себе. Ещё при приближении к пабу слышался гул и звон чоканья стаканов. Гарри сжался. Его охватила резко охватила паника: «а что если это ловушка?» Он обрадовался, что не оставил своё оружие (сковороду) дома, понадеявшись на порядочность Флина. Ощутив вес сумки на своём плече, Гарри почувствовал себя увереннее. Скрип двери привлёк всеобщее внимание. Компания в таверне собралась максимально разношёрстная: в углу сидел пожилой мужчина, на плечах которого сидели три серые крысы и постоянно двигали своими длинными усиками; у самой стойки бара расположился крупный мужчина с грозным лицом, но всё ещё сохраняющим детские черты лица; сбоку двери, через которую прошли оба парня, стоял широкоплечий бугай, на голове которого красовался странный шлем с рогами. Все их взоры были устремлены на только что вошедших. Найл постарался абстрагироваться от всех взглядов и поволок Гарри в глубину таверны в поисках свободного места. Не успели они и сделать пары шагов, как тот самый бугай преградил им путь и резко развернул их лицом к закрытой двери, на которой висел обезображенный портрет Найла. Хоран и подумать не мог, что за такой короткий период королевская стража развесит листовки с его искорёженным лицом повсюду. Сердце неприятно забилось в груди. Он неосознанно спиной сильнее прижался к Гарри, не то ища в нём поддержку, не то пытаясь защитить его самолично. Надежда на то, что ему удастся найти общий язык с длинноволосым юношей, мгновенно иссякла. —А не твоё это лицо, парень? — обратился к нему с наездом бугай, держащий его крепкой хваткой. — А что если мы его сдадим страже. ребятки! За него предлагается большое вознаграждение, — в глазах читался блеск от предстоящей наживы. — Уродуют, как хотят, — произнёс на одном дыхании Хоран, уже понимая, что находится в безвыходном положении. Все в таверне смотрели на него, как на добычу: каждый хотел урвать немного себе денег. Найл нащупал, не оборачиваясь, руку Гарри и сжал, стараясь успокоить юношу. Он не видел его лица, но даже спиной чувствовал всё напряжение и страх, исходящий от него. Парень осознавал, что Гарри им ни к чему. Но мысль, что он останется тут один, посреди леса, а сам Найл будет гнить в тюрьме, дожидаясь наказания, его страшила. Не успел он и дёрнуться, чтобы убежать от опасности, как уже все собравшиеся накинулись на него. Гарри куда-то оттеснили вбок, и из-за всей толпы желающих заполучить Хорана себе Найл не мог увидеть знакомую кудрявую макушку. Шум стоял невозможный. Гарри не знал на чём именно сосредоточиться. Все мужчины, окружившие Флина, были в два раза больше него. Юноша не хотел подаваться панике. Представление о том, что он так и не доберётся до нужного места назначения, когда уже решился на отчаянный поступок ради своей мечты, помогали держать мысли под контролем. «Мне надо привлечь их внимание и поговорить. Может, у меня получится раскрыть в них какие-то положительные черты, » — к такому выводу пришёл Гарри, пока пытался высмотреть в этом сгустке народа Найла. Гарри оторвал свой взгляд от толпы и, быстро бегая глазами по стенам бара, высмотрел гонг, висящий на стене в качестве украшения. В его голове родилась идея, он кинул взгляд на притихшего на его плече Паскаля, ища в его глазах одобрение. Все посетители «Гадкого утёнка» были настолько увлечены появлением халявного заработка, что оставили свои столы без внимания. Подобрав более ли менее на вид чистую ложку, Гарри поднёс её Паскалю, который немедленно ухватил её своим длинным и липким языком. Задача ему предстояла нелёгкая. Указав, на деревянную балку, проходящую по потолку таверны, Гарри не оставалось ничего делать как ждать, что их план сработает. Паскаль с лёгкостью запрыгнул на балку, ухватившись цепким хвостом и начал раскачиваться всё сильнее и сильнее. Ложка с огромной скоростью влетела в гонг, привлекая внимание всех разбойников, пытающихся перетянуть Флина на себя. — Остановитесь! — грозно сказал Гарри, стараясь не показывать насколько сильно ему страшно. А затем, выдохнув, чтобы собраться с мыслями, начал свою искреннюю речь, — Слушайте, я понимаю, что вам нет дела до моих мечт, но, пожалуйста, отпустите его. Он единственный, кто может помочь достичь их. Я всю жизнь искренне желал увидеть эти фонарики. Разве вы никогда ни о чём не мечтали? Гарри пробила дрожь после того, как он закончил распинаться перед сборищем отъявленных бандитов. Самый крупный мужчина с крюком на правой руке, стоящий ближе всего к Гарри, тяжелой поступью подошёл к застывшему на месте юноше. Гарри замер, ожидая худшее, и в последний раз взглянул в толпу, ловя такой же испуганный взгляд Флина. Мужчина размером со шкаф остановился напротив юноши. — Я когда-то хотел стать пианистом, — в его глазах так и виднелась тоска по несбыточной мечте. А затем, кинув взгляд на фортепиано, стоящее на импровизированной сцене, подошёл к нему и начал осторожно играть, стараясь не сильно нажимать правой рукой на клавиши, чтобы не сломать итак дышащий на ладан инструмент. Мелодия полилась весёлая и задорная, несмотря на поникшее настроение мужчины. Видимо, он старался подбодрить себя. — А я всегда хотел найти себе любящую жену, — доверительно поведал на вид молодой парень. Его отличительной чертой был крупный изогнутый нос. Но он, к удивлению, не портил впечатление о пареньке: его обезоруживающая улыбка оставляла приятные впечатления. — Хотя и знаю, что красотой не блещу, но я бы её постоянно на руках носил. — Я в тайне ото всех вышиваю. — А у меня талант к рисованию. — А у Пульфа редкий дар к пантомиме. — А Тило прекрасный кулинар. Из всех уголков заведения послышались голоса, раскрывающие потаённые желания каждого. Хоран смотрел на всё действие с изумлением: орава заядлых негодяев с удовольствием раскрывали все свои тайны перед незнакомым юношей. Когда всё затихло, они с интересом взглянули на Хорана, ожидая его мечту. Найл решил не испытывать удачу: пару минут назад все эти ребята хотели его на кусочки разорвать в погоне за деньгами. — А я с детства мечтал выступать на сцене со своими песнями. Даже на гитаре играть научился, руки до сих пор в мозолях, — поделился Хоран, протягивая ладони вперёд. От натянутой обстановки не осталось и следа — в таверне воцарилась тёплая атмосфера. Опасность миновала. Найл с лёгкостью протолкнулся вперёд навстречу к Гарри, как вдруг дверь отворилась и в неё ввалился один из разбойников, первым выбежавший найти королевскую стражу, бродящую где-то по лесу. — Где он? Я знаю, что он где-то здесь, — направляя шпагу в толпу собравшихся людей вскрикнул один из гвардейце, по-видимому, занимавшего наивысший чин из появившихся. Найл схватил Гарри за руку и потащил вниз, чтоб спрятаться за одним из столиков. Хоран крепко сплёл их пальцы, чувствуя, как ладонь юноши намокла от волнения. шатен приподнялся, выглядывая осторожно из-под добротного дубового стола. Следом за гвардейцами следовали братья Граббингстон со связанными руками. «Чёрт, если меня не схватит стража, то точно прихлопнут эти громилы, » — подумал Хоран, у которого от страха сердце ушло в пятки. Перед глазами промелькнул крюк, от неожиданности оба парня вздрогнули. Пока все разбойники скрывали их из виду ворвавшихся, мужчина, имя которого им так и не удалось узнать, указал на люк. Под люком проходил туннель, ведущий наружу. — Ступай к своей мечте, — это всё, что расслышали оба молодых парня прежде, чем скрыться в темноте пещеры.***
Следом за стражей вошёл Максимус. Он чувствовал в воздухе тот самый раздражающий его ноздри запах, который не мог принадлежать кому-нибудь другому, кроме как Флину Райдеру. Конь фыркнул и стал вынюхивать, куда ведёт след. Все разбойники расступились, боясь впасть не в милость к Максимусу. Он добрёл до небольшого грязного коврика — здесь след обрывался. Конь топнул копытом указывая на него. Один из гвардейцев подошёл и откинул тряпочное изделие. За ним показалась дверь. Всё стало ясно: Флину Райдеру опять удалось улизнуть. Практически вся стража кинулась в туннель, забывая о двух заключённых. Всего лишь один юнец, недавно вступивший в ряды королевской армии остался их караулить. От страха он навёл на них своё копьё. Амбалы, которые со смешком в глазах посмотрели на сие действие, со всего размаху ударили головой гвардейца об стол. Они размяли руки и вышли, движимые желанием найти этого самозванца Флина Райдера, скрывающего от них ценную вещицу. За этой сценой, притаившись у дерева, наблюдала матушка Готель…***
Путники спустились в темноту потайного хода и, не оглядываясь, ринулись вперёд, постоянно спотыкаясь о невидимые препятствия. Из-за отсутствия освещения ни Гарри, ни Найл не имели понятия куда двигаться. Дверь, служащая первоначально источником слабого света, через которую юноши шустро прошмыгнули, немедленно закрыли за ними, чтоб стража не успела заметить беглецов. Найл на ощупь дошёл до стены и упёрся в неё спиной, не в силах больше ориентироваться в пространстве. Конечно, страх и опасность на время покинули его, но Хорана всё ещё терзали мысли, что теперь Гарри узнает о всех его пороках. «Гарри не заслуживает этого. Он слишком невинен, чтобы попасть под огонь вместе со мной». Эти раздумья заволокли сознание, не давая ясно оценивать ситуацию, в которой оба оказались. — Флин? Где ты? Тут так темно и сыро, — в голосе Гарри читалась тревога. Слова юноши немного отрезвили Найла. — Тише, тише. Я тут. Секунду. Сейчас… Говори что-то я по звуку найду тебя. — Почему тебя ищет стража? Это связано с той диадемой? — Гарри выплеснул сразу же всё, что вертелось у него на языке. — Я просил сказать что-то, а не устраивать мне допрос, — раздражённо ответил на поток вопросов, нащупывая во тьме руку юноши. Оба парня, почувствовав тепло друг друга, облегченно вздохнули. Хотя было и неловко стоять, взявшись за руки и прижавшись друг к другу, в темноте, но оба юноши игнорировали двусмысленную позу. — И что нам теперь делать? — решил прервать затянувшееся молчание Гарри. Ему было спокойно просто так стоять в тишине с Флином, но он и не смел забывать своей изначальной цели путешествия. — Видимо, придётся двигаться в темноте. Это займёт намного больше времени, чем планировалось. Может нам повезёт и чуть дальше мы найдём факелы, чтобы взять один в дорогу, — изложил свой план Хоран. Он начал мысленно вычислять, в каком направлении стоит двигаться, а свободной рукой искал стену, по которой можно было бы сориентироваться. Наткнувшись на холодный камень, Хоран потянул Гарри за собой, но столкнулся с сопротивлением. — Ты чего? Передумал идти к своей мечте, принцесса? — произнёс Найл, стараясь понять причину упрямства Гарри. — У меня есть другой план, — осторожно выговорил юноша, взвешивая каждое своё слово. Он пару мгновений нерешительно стоял. В его голове происходили одновременно тысячи мыслительных процессов. Казалось, за всё это время они прошли достаточный путь, чтобы наконец-то взаправду положиться друг на друга. Но при этом Флин до сих пор был серой лошадкой, за которым почему-то гналась вся королевская стража. Гарри удручённо вздохнул: придётся поистине довериться Флину. Таким образом, дела у них пойдут намного легче. — Ты сейчас сам увидишь, — промолвил Гарри и начал напевать песню, которую ещё в детстве ему пришлось выучить под надзором матушки. Через мгновение его каштановые волосы начали излучать яркий свет, помогая обоим парням рассмотреть, где именно они оказались. Пока Гарри осматривал мрачные стены, Хоран во все глаза глядел на светящиеся волосы. — Этого не может быть, — почти шёпотом произнёс Хоран, не веря, что всё это происходит наяву. — Э, да. Небольшая особенность моих волос, — с улыбкой произнёс Гарри, пытаясь скрыть всю неловкость от сложившейся ситуации. Найл, как будто не слыша слов своего собеседника, продолжал пялиться на волшебные волосы. — Они светятся, — в изумлении выдал очевидный факт Хоран. Он посмотрел в глаза Гарри, а затем взглянул на Паскаля, всё это время притаившегося на плече у своего хозяина. — Да, капитан-очевидность. Но нам следует поспешить вдруг стража уже напал на наш след. А следом Гарри потянул Флина за руку; всё это время они так и не отпускали рук друг друга. По-видимому. и не скоро пришлось бы разомкнуть их, так как Райдер был слишком поражён, чтобы двигаться самому. — Теперь твоя очередь раскрыть один секрет о себе, — решил сменить тему Гарри. — Ну уж нет. Я не делюсь историями из своей жизни, принцесса. Но вот ты, как выяснилось, многое скрываешь. И так как мы оказались в неприятной ситуации отчасти из-за твоих амбиций, думаю, я имею право знать, почему эти фонарики так важны для тебя. Да, конечно, зрелище красивое, но не настолько, чтобы сбегать из дома ради него. — Эй, это не меня искала толпа солдат! . . . А в прочем ты имеешь право знать ради чего вся эта затея. Сегодня мой день рождения. И эти фонарики единственное событие, которое скрашивало восемнадцать лет моей жизни. Наверное, поэтому они мне так важны, — Гарри даже не обернулся, чтобы посмотреть на Флина, боясь разочароваться в реакции спутника. — У тебя день рождение? Теперь я чувствую себя ещё хуже. — Почему?! — недоумённо воскликнул Гарри. — И как это факт меняет дело? Юноша замер на пару секунд, а затем всё-таки решился взглянуть в глаза парня напротив. В его голове не складывалось, как факт его дня рождения мог повлиять на их взаимоотношения. Он больше переживал, что причина, из-за которой он решился проделать весь этот далёкий путь, покажется Флину пустячной и не стоящей выеденного яйца. Найл смотрел на мальчишеское лицо Гарри не отрываясь. В его глазах, да и во всём его теле, чувствовался тот самый юношеский максимализм, который так давно в своей никчёмной жизни не встречал Хоран. — Прости. Прости, что из-за меня мы встряли в эту ситуацию. Теперь за нами погоня из королевской стражи, чокнутого коня и двух амбалов. Твоя первая встреча с людьми должна была пройти не так, — Найл сжал руку Гарри чуть сильнее, надеясь таким образом доказать свою искренность. Гарри ошеломлённо глядел на парня, не ожидая от того такой эмоциональности. Юноша уже готовился произнести ответную речь, когда послышался шум и громкие голоса стражей. Стены стали осыпаться с невероятной скоростью от сильных вибраций, вызванных толпой гвардейцев. Найл, как человек привыкший к стрессовым ситуациям, первым пришёл в себя. — Надо выбираться, иначе нас придавит обломками. Скорей! — теперь уже Хоран руководил их побегом. Они оба бежали, постоянно спотыкаясь: света от волос не хватало, чтобы осветить тропинку под ногами. После нескольких минут Найл смог впереди заметить лестницу, ведущую на поверхность. В это время топот догоняющих их стражей звучал всё ближе и ближе. — Гарри, лезь первым, — произнёс спешно Хоран и подтолкнул юношу ближе к лестнице. Гарри, быстро перебирая ногами, толкнул дверь и вылез наружу, жмурясь от яркого солнца, светящего прямо в глаза юноше. Он отошёл от выхода, давая Флину пространство пролезть. На мгновение Гарри растерялся, не зная куда бежать дальше. Впереди слышалось журчание ручья, который нельзя было рассмотреть с его точки обзора, а сзади виднелся лес, через который ещё недавно они проходили. Гарри стоял в растерянности, дожидаясь Флина и его указаний. От нетерпения юноша сжал посильнее сумку со сковородой и диадемой. Всё его тело бурлило энергией. Пока что юноша не мог понять: выработана ли энергия паникой или азартом от погони. Найл выскочил как можно быстрее, понимая что стража уже у них на хвосте. Увидев, где именно они оказались, Хоран начал строить план, как выкрутиться из сложившийся ситуации. Город лежал в стороне, откуда доносился плеск воды, но спуска по близости не было нигде видно. — Гарри, ответь мне: ты умеешь плавать? — спросил Хоран, осознавая, что нет альтернативного варианта: им придётся прыгать с обрыва в раскидистую реку. — Я ни разу не выходил из башни, откуда мне знать?! — в его голосе сквозила паника: было слышна, как сапоги гвардейцев стучали об металлические ступеньки лестницы, ведущей прямо к ним. — Только спокойно выслушай меня. Нам нужно прыгнуть с обрыва, другого выхода нет. Я буду держать тебя за руку, поэтому ты никак не потонешь. Главное не поддавайся панике — прошу тебя, — он умоляюще посмотрел на Гарри. Хоран взял крепко юношу за руку, передавая тому всю свою уверенность. Они подошли к самому краю, готовясь к прыжку — Насчёт три прыгаем. — А ну стоять! — послышались выкрики гвардейцев, вылезших уже из туннеля. Раз… Стража уже приготовила свои орудия, готовясь в любой момент атаковать двух парней, со стремительной скоростью отдаляющихся от них. Два… Главнокомандующий, бегущий во главе всех, не видя лучшего выхода из ситуации, громогласно приказал открыть огонь по двум беглецам. Стрелы шумным шквалом проскальзывали мимо юношей. Уже в прыжке Найл почувствовал пронзительную боль в плече. Три. Оба парня, взявшись за руки, плюхнулись в воду, Сильное течение реки понесло обоих вправо. Плыть наперекор ему было сложно, особенно с тяжёлым грузом в виде Гарри, который не делал никаких резких движений, а спокойно барахтался от страха по волнам, вызванных их прыжком. Но юноша ни коим образом и не помогал: он по-лягушачьи дрыгал руками, стараясь оставаться на плаву. — Ты можешь грести немного сильнее? — попросил Хоран, сплёвывая воду, попавшую в рот. Гарри посмотрел на него убийственным взглядом. Однако им тяжело было кого-то покалечить, потому что с мокрыми волосами Гарри, и правда, был похож на головастика, только что, вылупившегося из личинки. Хоран стал грести сильнее, ощущая, что его силы на пределе, а плечо по какой-то неведомой причине продолжало ужасно ныть. Найл заметил, как стража с сомнением посмотрела с обрыва на реку. В своих железных латах и с тяжёлым оружием плыть было нереально: они бы сразу пошли на дно. Берег уже был в зоне досягаемости Найла. Он свободной рукой постарался нащупать дно в надежде, что берег пологий, но ошибся. Дно было глубоко внизу, поэтому единственный вариантом вылезти из прохладной воды было дотянуться до самого берега. Зацепившись крепкой хваткой за выступающий над рекой камень, Найл подтянулся к берегу, таща за собой Гарри. Только оказавшись на суше и свободно вздохнув, Найл полностью прочувствовал боль в плече. Хоран постарался аккуратно нащупать рану и понять насколько она опасна для его жизни и продолжения пути. Слегка нажав на увечье, Найл застонал от резко боли, которая охватила не только само плечо, но и прошло дрожью по позвоночнику. Гарри начал понемногу приходить в себя после ужасного первого опыта нахождения в воде. Он внимательно смотрел на Паскаля, который от шока побелел. Намокшая сумка потяжелела от впитанной воды, поэтому неприятно оттягивала одно плечо. Мокрые волосы нагло лезли в глаза, и как только Гарри собрался их убрать со лба, услышал болезненный стон слева от себя. — Всё в порядке? — решил уточнить Гарри о состояние Флина, проходясь быстрым взглядом по его изнеможённому лицу. — У меня, похоже, покалечено плечо. Можешь посмотреть? — попросил помощи Найл, поворачиваясь спиной к Гарри, чтобы тому было удобнее рассмотреть рану. Белая рубашка, была порвана, а сама рана обильно кровоточила. Гарри не часто видел кровь, поэтому взгляд на пару секунд потерял фокус, а голова закружилась. Юноша постарался взять себя в руки и сосредоточиться: Флину действительно нужна была помощь, а он здесь распускает нюни. Его холодные и влажные от воды пальцы нежно прошлись по оборванным краям самой раны. — Тише. Рана выглядит неглубокой, но заживёт нескоро, — произнёс мягко Гарри, как только услышал шипение Флина. — Сильно болит? — Терпимо. Я попадал в передряги, откуда выбирался ещё более покалеченным, — соврал Найл. По правде говоря, Найл всегда выбирался сухим из воды после всех своих незаконных вылазок, но в этот раз он буквально промок до нитки. Расцарапать ладонь о ветки деревьев при побеге от людей, которых он так запросто обвёл вокруг пальца, был его максимум. Но с Гарри всё гладко пройти не могло; проблемы начались ещё в тот момент, когда странный юноша привязал его к стулу обычной верёвкой. А теперь сильная боль охватывала всё его плечо, не давая свободно подвигать левой рукой. Но сейчас, когда Гарри не мог не заметить тот факт, что Найл — настоящий преступник, хотелось хотя бы выглядеть таковым. Гарри с жалостью наблюдал за усилиями Флина не скривить своё лицо от агонии, которая охватила всё его плечо. Юноша понимал, что из данной ситуации без его помощи им никак не выбраться, поэтому решился он достаточно быстро. Гарри поднялся с насиженного места и стянул с плеча сумку со всем необходимым, а затем оглянулся посмотреть на развалившегося на траве Паскаля, чтобы не сокрушаться после о своём необдуманном решении. Паскаль хоть и был хамелеоном, но умел всегда хорошо читать как и ситуацию, так и людей. Питомец так и продолжал расслабленно лежать, наслаждаясь лучами солнца, не подавая признаков опасности. Юноша храбро решился вытащить все козыри из рукава: раз доверил свою жизнь, можно доверить и все свои тайны. — Я могу помочь. Только обещай не впадать в панику, — осторожно начал Гарри, пытаясь как можно мягче посвятить Флина во всю ситуацию. — Подожди, принцесса, я ещё не отошёл от того, что твои обворожительные волосы не только могут завиваться, но и светиться, — Найл улыбнулся, чтобы взбодрить Гарри. Но юноша смог заметить как сильно уголки его губ были напряжены, а от лицо, казалось, отхлынула вся кровь. — Просто позволь мне сделать всё самому, — Гарри присел напротив Флина, подогнув под себя ноги. Юноша схватил мозолистую ладонь Райдера и поднёс к своим волосам. Гарри немного смутился, почувствовав шероховатую кожу на своей щеке. Ситуация выглядела слегка интимной: раньше к волосам Гарри прикасалась лишь матушка и то, чтобы причесать. — Схватись сильнее за волосы, иначе может не получиться, — попросил Гарри, смущаясь ещё больше. У самого Найла спёрло дыхание. Волосы были мягкими и шелковистыми не только на вид, но и на ощупь. Он зарылся пальцами сильнее, стараясь при этом не сильно сдавливать волоски, чтобы не повредить корни волос. Хоран посмотрел прямо в болотистые глаза Гарри, пытаясь в них увидеть правильно ли он всё делает. В лёгких не хватало воздуха, чтобы уточнить, что вообще происходит. Ощутив, что хватка Флина достаточно сильная, Гарри стал напевать всё ту же песню. Сначала он не прерывал зрительного контакта с Найлом, но почувствовав, что тот становится слишком напряжённым, закрыл глаза, сосредотачиваясь на своей задаче. Волосы стали мягко излучать свет. При этом свечении их каштановый цвет превращался в медовый и переливался разнообразными бликами. Кончики пальцев как будто наэлектризовались, а по всей руке проползла лёгкая щекотка. Найл отвёл свой взгляд от серьёзного лица Гарри, который продолжал напевать слова песни. Хоран никак не мог узнать эту мелодию или подобрать в своей голове подобную, хотя и заслушивался местными балладами во время своих странствий. Взгляд его зацепился за свою левую руку. По ней распластались золотистые тонкие линии, продолжающие ползти вверх до предплечья. От шока Найл ослабил ладонь и уже хотел полностью убрать её из волос, как его руку сильно сжали. Глаза юноши неожиданно приоткрылись, впиваясь непоколебимой уверенностью в его собственные и не давая и секунды оторваться от них. Расширенные зрачки Гарри, как болотная трясина, всё больше и больше завораживали Найла, что тому пришлось нервно сглотнуть от резко учащённого сердцебиения, эхом отдающего в горле. Как только Гарри допел последние строчки, он поспешил подняться с места и выяснить затянулась ли рана. Пятна крови не давали рассмотреть кожу плеча, поэтому пришлось отодвинуть когда-то белоснежную рубашку Флина, но после долгих скитаний покрытую пылью, а сейчас и кровью. — Ну всё. Ты не умираешь, можешь быть спокоен. Тебе ничего не угрожает, только если простуда от переохлаждения, — весело сказал Гарри, обрадованный, что его способности пригодились на что-то большее, чем просто излечить порез, полученный от страницы читаемой книги. — У меня хороший иммунитет, — поделился Хоран, озадачену понимая, что не ощущает больше ломящий плечо боли. Он потерянно взглянул на юношу, что так беспечно осматривал округу, а затем поймал взгляд Паскаля, который отогревшись, прицельно рассматривал Хорана. Найл попробовал пошевелить левой рукой и начал разминать спину, чтобы проверить появится ли боль при резких движений. К его удивлению, чувствовал себя Хоран, как новенький. — Флин! — позвал Гарри, уже полностью готовый к дальнейшему пути. Найл обернулся и зациклил своё внимание на стройной высокой фигуре Гарри, представшей перед ним. — Найл, — коротко бросил шатен, пряча свой взгляд, боясь пересечься с Гарри глазами. — Что? — недоумённо спросил юноша. — Найл Хоран. Это моё настоящее имя. Думаю, будет справедливо тебе об этом рассказать после того, как ты только что спас мне жизнь, — Найл чувствовал, как стены, выстроенные годами, начинают медленно разрушаться перед странным мальчишкой. Своё настоящее имя шатен берёг лишь для себя. За всё время своего существования Хоран привык скрывать настоящего Найла глубоко внутри, постоянно выпуская наружу обаятельного Флина Райдера, готового на самые замысловатые авантюры. Флин Райдер с лёгкостью втирался в доверие, а затем облапошивал ничего не понимающих людей. Найл Хоран же с детства тянулся к своей мечте, но взрослая жизнь раскатала его толстой подошвой по земле. — Мне нравится, — из грустных воспоминаний его вытянул мягкий голос Гарри, с теплотой глядящего на Найла. — Это имя тебе подходит больше, чем Флин Райдер. Найл почувствовал, как на его лице расцветает глупая улыбка. Взмахнув головой, чтобы избавится от назойливых мыслей о взгляде, с которым на него смотрел Гарри, Найл приподнялся и твёрдо произнёс. — Нам надо будет ненадолго сделать привал. Я разожгу костёр, чтоб мы просохли. И если ты думаешь, что я оставлю без внимания твои магические волосы, ты ошибаешься, — с этими словами Найл широкой походкой направился в небольшую посадку, прилегающую к реке.***
Такой злой Готель не чувствовала себя очень давно, Наверное, последний раз такой прилив отчаяния и гнева накрывал её в день, когда волшебный цветок сорвали для лечения королевы. Как они посмели отнять у Готель то, что принадлежало ей! А теперь полная ярости она была вынуждена сотрудничать с этими оболтусами братьями, которые считали себя первоклассными разбойниками. Было бы это правдой, они бы не проворонили Флина Райдера и вредный мальчишка, необходимый ей для поддержания молодости, оставался запертым в башне, а не скрывался в лесах с этим мошенником. — Итак, план понятен? — раздражённо выплюнула из себя вопрос Готель. — Если сделаете всё, как я сказала, получите что-то больше чем диадему, а ещё и мальчишку, за которого денег выплатят немерено. — План прост, как три копейки. Выманиваем Райдера, когда у него будет нужная нам цацка, а затем потребовать мальчонку. Будет сопротивляться привяжем к кораблю и сдадим королевской страже. Не дрейфь, барыня, — один из братьев с размаху похлопал по спине Готель. Лицо её на секунду скривилось: она всегда считала себя выше этих пресловутых разбойников. Готель хоть и была ведьмой, но никогда не позволяла спускаться на такие гнусные преступления, как кража. Это всё было ниже её достоинства. Но на что не пойдёшь ради молодости и красоты.***
— Так, значит, мать тебя не отпускала в свет, аргументируя тем, что все захотят заполучить твои волосы? — задал очевидный вопрос Найл, подкладывая поленья в костёр. Они были на привале всего пол часа, но за это время одежда почти высохла и Гарри перестал выглядеть, как щенок, попавший под проливной дождь. — Они теряют свои способности, если их отрезать. Матушка рассказывала, что ещё в глубоком детстве кто-то решил присвоить их волшебные свойства себе, но впредь пострадавшая прядь никогда не сияла, — продолжил повествование Гарри, понимая, что теперь он абсолютно честен перед Найлом. — Но они же могут отрасти обратно, ведь так? — уточнил Хоран, путаясь в рассказе Гарри. — Да, но они уже теряют свою силу, — ответил Гарри и убрал волосы за плечо, показываю прядку волос, ничем не отличающуюся от всех остальных. — Сразу и не заметишь, но, если я захочу воспользоваться волшебными свойствами волос, она не будет светиться. — Может тогда легче было бы их срезать и жить, как все нормальные люди? — поделился своей идеей Найл, обводя задумчивым взглядом шевелюру юноши. — Но это же дар! — возмутился Гарри, оберегающим жестом прикрывая свои волосы от сверлящего взгляда Хорана. — И скольким людям ты помог, сидя взаперти? — колко подметил Найл, но видя, что юноша не нашёл, что ответить, поспешно решил перевести разговор в другое русло, чтоб не спугнуть мальчишку. — А песня для чего? — Она мне помогает сосредоточится, — смущённо выговорил юноша, цепляясь за предложенную тему. Ему до сих пор было неловко, что он не мог контролировать свои способности, хотя и стал сегодня совершеннолетним. Конечно, Гарри понимал, что в этом нет ничего постыдного, но перед Найлом хотелось предстать во всей красе, а не каким-то не смыслящим заморышем. Тем не менее, за такой короткий срок его щёки уже успели покрыться румянцем, выдавая все его потайные мысли. Разговоры с Хораном казались ему чем-то личным и заставляли сердце юноши биться сильнее. — А что ты про себя расскажешь, Найл Хоран? — его глаза игриво засверкали, отражая солнечные лучи. Вопрос Гарри застал Найла врасплох. Он не привык открываться людям и рассказывать о себе как о сироте Найле, а не как о хитром Флине Райдере. — Моя жизнь не такая интересная в отличии от твоей. Рос в детдоме. От скуки сам научился играть на гитаре и стал грезить о карьере певца. Я был бы рад даже просто в тавернах выступать по пятницам, но… — Найл медленно стал возвращаться в свои юношеские годы; на душе неприятно скребли кошки от всех потерянных возможностях. — А почему не вышло? — с участием поинтересовался Гарри. — В первую же ночь, как я выступил на сцене, меня подкараули за таверной и избили, прихватив с собой гитару, — на лице Хорана показалась грустная усмешка. — Я был так зол, что связался не с той компанией. Они меня и обучили всем приёмам опытных мошенников. Историей того, как из обычного сироты, отправившегося в свободное плавание, он стал известным во всём королевстве вором, Найл делился впервые. Хорану было неприятно вспоминать тот момент, когда его жизнь пошла по наклонной. Но в то же время Найл никогда не жалел об выбранном пути: ему нравился адреналин, который тёк по венам, когда Хоран во всю мощь убегал от стражей порядка. Но в такие моменты, как этот он жалел о том, что детская мечта так и не смогла сбыться. Гарри уже лихорадочно искал в голове слова утешения, чтобы в придачу приободрить немного Найла, когда непонятная буря повалила Хорана на землю. Юноша даже не успел среагировать и лишь удивлённо хлопал глазами. Через пару мгновений послышались испуганные выкрики Найла, которые моментально привели Гарри к действию. Он поднялся на ноги и пригляделся: над Хораном нависал белый конь и загнанно дышал, упираясь мордой прямо в лицо оробевшего Найла. Как только конь приготовился укусить от злости своего заклятого врага, Гарри подорвался с места и успокаивающе начал говорить с животным: — Тише, тише, малыш. Ну чего ты так взбесился? — он старался аккуратно сдерживать рвущегося в бой коня, не причиняя тому боль, но при этом пальцы крепко держали поводья зверя, цепляясь во всю свою физическую силу. Конь никак не хотел отступать от своей жертвы. Пытаясь противостоять упёртому животному, взгляд Гарри приметил медальон, висящий на шее. На нём печатными буквам было выбито имя — Максимус. — О, так ты не обычный конь, а служебный. Ты, наверное, очень устал бегать по всему лесу в поисках этого негодяя, — конь сдался и жалостливо посмотрел на Гарри, ища поддержку в его словах. — Какой хороший мальчик. Да, Максимус? — конь утвердительно фыркнул, злобно зыркая в сторону притихшего Найла. Гарри постарался угомонить Максимуса и стал медленно гладить шёрстку животного на мордочке. Конь успокоился и стал от удовольствия вилять хвостом. — Давай ты не будешь запихивать его в тюрьму, — с надеждой попросил юноша, прилагая все усилия выглядеть убедительно и одновременно жалко. Конь осуждающе посмотрел на притаившегося Найла, выражая своё молчаливое недовольство. — Он мне правда нужен для достижения мечты. И он не такой плохой, как может показаться, — убедительно продолжил Гарри, не переставая успокаивающе поглаживать Максимуса. — У меня сегодня день рождение. Гарри с мольбой в глазах пялился на коня. Максимус же таял от такого внимания: на службе к нему все относились с почтением и никто никогда не позволял себе нежностей, а тут милый мальчишка так ласково с ним обращался. Хоран всё это время боялся пошевелиться — всё тело уже онемело то ли от страха, то ли от бездействия. Гарри, заметив, что конь согласен на его условия, быстро поднял ничего непонимающего Найла с травы и заставил двух неприятелей помириться. Вдалеке послышался звон церковных колоколен: готовилась вечерняя служба. До города оставалось всего ничего. Гарри радостно улыбнулся, внутренне содрогаясь от предвкушения.***
Найл боялся возвращаться в город: ещё на самом подходе к городу висело кучу плакатов с его изображением и надписью: «Особо опасен». А натолкнуться на стражу в городе легче простого. Ещё и постоянные стычки с Максимусом не давали сосредоточиться. Хоть они и согласились на перемирие, но от этого их неприязнь так никуда и не делась: неугомонный конь постоянно бил копытом по ногам, целясь метко в колено, на котором до сих пор виднелся шрам, полученный ещё в детстве, но периодически дающий о себе знать тупой болью. За Гарри было не уследить: ему хотелось разглядеть буквально всё. Такого неподдельного интереса к обычному городу, Хоран никогда не встречал. Каждый раз засматриваясь на искрящиеся глаза юноши, его утончённую талию и спутанные, но всё равно прелестно лежащие на плечах, волосы, Найл получал двусмысленный пинок от Максимуса. Но Хоран в такие моменты включал дурака, делая вид, что не понимает намёков коня. Запуск обычно проводился после того, как солнце уже заходило за горизонт, чтобы свет от фонариков можно было увидеть отовсюду. Так что времени у них оставалось достаточно, чтобы успеть узнать город. Найл поспешил догнать успевшего отойти на большое расстояние Гарри, не желая более задерживаться в компании коня и Паскаля, которые каким-то образом нашли общий язык. К тому же не хотелось потерять из виду юношу, способного легко потеряться в толпе зевак. Сам Гарри с интересом оглядывал старинные здания и украшения, приуроченные к долгожданному событию. Но приблизившись Найл заметил, что его тонкие брови нахмурены и сам он чем-то расстроен. — Что стряслось, принцесса? Не говори, что ты разочаровался в празднике и весь путь, который мы проделали был зря? — Найл беспечно улыбался, но в глубине души был озадачен резкой сменой настроения. Конечно, ещё когда их путь лежал через лес, Гарри часто мог быть задумчивым, чувствуя вину за непослушание, но, казалось, это было уже так давно и неактуально, что Хоран не мог понять истинную причину печали. Гарри провёл рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок, но они никак не слушались юноши и продолжали лезть в глаза. — После наших «водных процедур» я так и не смог расчесать волосы: гребень остался в башне. И теперь они слишком пушистые — я не могу привести их в надлежащий вид. И правда кудри Гарри теперь не лежали спокойно на плечах зеленоглазого юноши, а смотрели в разные стороны. С неопрятными волосами и хмурыми бровями, Гарри выглядел ещё милее. Смотря на такого нахохленного юношу, Найлу резко захотелось разгладить складку между бровей, появившуюся от недовольства. Тем не менее, Хоран не хотел, чтобы какая-то причёска испортила Гарри настроение на весь оставшийся вечер, поэтому он стал оглядываться вокруг себя в поисках решения к незначительной проблеме. У фонтана игрались несколько девчушек, сосредоточенно заплетая друг дружке косички. — Идём, — воодушевлённо произнёс Хоран, беря юношу за руку и волоча его за собой к компании веснушчатых девочек. — Эй, как насчёт задачи по-интереснее, ребятня! Найл окликнул крайне занятых девочек и указал, на спутанные волосы Гарри. Глаза девочек зажглись азартом и они ринулись аккуратно расчёсывать завитушки юноши. Хоран лишь отошёл в сторону, стараясь не мешать длительному процессу. Он облокотился на невысокую каменную стену, отделявшую площадь, где они остановились на время, от более оживлённой дороги. Рядом с ним примостился Максимус, катавший на голове наглого хамелеона. Найл на мгновение расслабился, обращая внимание лишь на препирательства с назойливым животным. Вдруг послышалось цоканье от сапог — Найл резко нагнулся, спрятавшись за стеной во избежание встречи со стражей. Максимус, заметив его движения, недовольно фыркнул. Найл лишь отмахнулся от коня, возвращая своё внимание к Гарри. Юноша уже всячески вертелся, пытаясь рассмотреть свою причёску. Две косички, в которые были вплетены яркие небольшие цветы, красиво обрамляли черты лица Гарри. Найл замер, приоткрыв рот. Хоран и до этого отмечал изысканную красоту юноши, но сейчас он был необыкновенно привлекательным. — Эмм, тебе идёт, — почти шёпотом произнёс Хоран, приближаясь к Гарри, пытаясь не выдать своего смущения. — Правда? — на лице юноши расцвела прелестная улыбка. — Матушка обычно не разрешала, заплетать волосы, считая, что так их способности ослабевают. — К чёрту их способности, разве тебе самому не нравится новая причёска? Мне кажется она прекрасно оформляет черты твоего лица. И неважно, что по этому поводу кажет твоя матушка. Найл не мог в лицо юноше сказать, что его мать была дрянной стервой, заставившей Гарри чувствовать себя лишь дополнением к своему дару. Хоран знал, что его слова не приведут к чему-то хорошему. А последнее, чего хотелось бы Найлу — это испортить их отношения. Гарри же был приятно польщён: ему ещё никогда не приходилось слышать комплименты в свой адрес. В то же время слова Найла не звучали, как просто похвала, в его словах мелькала искренность, а разгорячённые телодвижения лишь подтверждали это. — Да, мне очень нравится. И, конечно, меня не волнует мнение моей матушки, я уже совершеннолетний, — юноша пытался звучать достаточно убедительно. Но слова Найла, и правда, заставляли задуматься. Его, и в самом деле, с детства учили оберегать волосы, как зеницу ока. Возможно, после всех нравоучений и невозможности сделать шаг из дома он перестал ощущать себя полноценным человеком с собственным мнением. Хоран аккуратно взял ушедшего в раздумья Гарри за руку, ведя его за собой. — За углом обычно проводится ярмарка, думаю тебе будет интересно на неё взглянуть, — вымолвил Хоран, возвращая внимание юноши полностью к себе. Соседняя улица была заставлена многочисленными прилавками, которые ломились от ненужной в быту декоративной всячины. За одной стойкой продавались деревянные фигурки, вырезанные из дубовой древесины. Среди них можно было найти как небольшие статуи диких зверей, так и миниатюрные фигурки короля и королевы, держащих на руках младенца. За другой же можно было найти разную символику, посвящённую празднику. Найл растормошил карманы с мелочью и приобрёл маленький флажок с изображением солнца в языческом стиле и пару бумажных фонариков. Попросив Гарри спрятать фонарики в свою дорожную сумку, Хоран протянул флажок с эмблемой парню в качестве подарка на память. Юноша заинтересовано начал рассматривать презент. — А что… — помедлив немного, Гарри решил, что другой возможности не представиться задать волнующий его вопрос. — что случилось с принцем? — Я, если честно, не сильно в курсе событий. В те времена, когда он исчез я ещё находился в детдоме, а до туда новости долго доходили, — задумчиво начал Найл, возвращаясь мыслями в тот отрезок времени. — Хотя знаешь, толков и слухов ходило много. Помню точно, что за пару месяцев до рождения первенца королева слегла от тяжёлой болезни. Волнений было много среди масс, врачи зарубежные даже приезжали. Последним был какой-то знахарь, он-то и помог выздороветь королеве. А затем родился принц, — взгляд Хорана затуманился яркими воспоминаниями о тяжёлых временах не только для королевства, но и для него самого. — Он сразу полюбился публике — всё-таки первенец Но не прошло и несколько месяцев, как он бесследно пропал посреди ночи. Королевская чета сама не знала, как это произошло. Траурные были времена. Гарри слушал, затаив дыхание, матушка говорила, что ребёнок умер при родах. Но оно и понятно, что она мало знала о случившимся, живя в такой отдалённой местности. — Тут недалеко есть мозаика. Если интересно, можем взглянуть, — предложил Хоран, опомнившись после долгого рассказа. Найл содрогнулся, стряхивая с себя назойливое чувство, скребущее длинным когтем под кожей, намекая на то, что он упустил что-то важное, что-то неотложное. Гарри взахлёб внимал новой информации. Ему так не хотелось, чтобы этот день заканчивался. Ему так не хотелось забывать это приключение и вычёркивать из своей жизни человека, который полностью смог изменить его мировоззрение, его характер. Так хотелось запечатлеть улыбку Найла и его сильные руки, переплетающиеся с его собственными. Пробудь они в пути ещё хотя бы день, Гарри никогда бы не смог попрощаться с Хораном — он бы, как преданная собака, следовал за шатеном по пятам. Такой привязанности и благодарности одновременно Гарри никогда не чувствовал, даже матушка, вырастившая его, никогда не вызывала хоть капли признательности за свои старания. Но сейчас. когда Найл так ненавязчиво тянул его за руку, юноша чувствовал лишь спокойное тепло, разливающееся в грудной клетке. Такие ли чувства должен вызывать первый встречный? Нет, точно нет. — Знаешь, мне иногда кажется, что я тебя знаю всю своё жизнь. С тобой так легко вести диалог, если забыть тот факт, что ты мошенник, — с улыбкой произнёс Гарри, с нетерпением ожидая реакции на свою добродушную насмешку. — С тобой тоже, Гарольд, если забыть, что я первый человек, а не животное, которого ты можешь считать другом. — Назовёшь меня ещё раз Гарольдом, и не думай рассчитывать на звание друга! — на лице юноши появилась забавная недовольная физиономия, но Найл не посмел засмеяться: ему слишком нравились их безобидные перепалки. — Г-а-а-арольд, тебе не нравится полная версия твоего имени? — на лице у Гарри вздулись вены от раздражения, но при этом взгляд оставался светлым и игривым.— Ну ладно, не дуйся, принцесса, мы уже пришли. Это было здание церкви, на одной из боковых стен которой была мозаика королевской семьи. Гарри не заметил ничего примечательного во внешности обоих правителей, но их добрые глаза и мягкие улыбки казались чем-то родным. «Наверное, этим они и нравятся всему народу, » — пронеслось в мыслях Гарри, пока его взгляд не нашёл младенца, укутанного в пелёнки. — Лишь в таком виде народ увидел наследника в первый и последний раз, — пояснил Найл, по-своему прочитав молчание юноши. — Позже художник решил прорисовать детали малышу — кудрявые волосы, которыми так гордилась королева, но король убедил оставить эту идею, не желая огорчать ещё больше королева, слёгшую от нервного срыва после исчезновения её единственного сына. — Что ты думаешь случилось с младенцем? — поинтересовался Гарри, не отводя взгляда от мозаики. — Честно, не задумывался до этого момента. Но вся история кажется странной, нет? Он, наверняка, жив, раз его не убили в колыбельной, но никто и не требовал выкупа, — поделился своими теориями Найл, а затем заметив, что солнце уже садится, добавил: — Надо вернуться к Максимусу и Паскалю: скоро начнётся запуск фонариков. А нам надо занять лучшие места. Лицо Хорана озарила дразнящая улыбка.***
Пробираясь через скопившуюся толпу народа, Гарри и Найл с трудом добрались до причала, к которому была привязана простая деревянная лодка. — Серьёзно, и это хорошие места, по-твоему? — возмущённо произнёс Гарри. Он честно не понимал, как ему удастся просидеть на твёрдом деревянном причале около часа, следя за событиями на небе. Но в то же время ему льстила идея, что не придётся толпиться среди горожан и этот момент он сможет разделить наедине с Найлом (не считая тщательно бдящего за Найлом Максимуса и Паскаля, нейтрально реагирующего на всё вокруг). — Не делай таких поспешных выводов, Гарольд, — Найл осторожно спрыгнул на хлипкую лодку, оставленную здесь кем-то без присмотра. — Спускайся. — Ни за что, — чётко, по слогам, выговорил Гарри. — Не будь ребёнком, Гарри. Спускайся — я подстрахую тебя, — настойчиво произнёс Хоран, протягивая руку. Гарри с сомнением взглянул на протянутую руку. Не так юноша себе представлял это событие: ненадёжная лодка и вода, с которой после недавнего инцидента ассоциировались не лучшие воспоминания, точно не входили в его планы. Но отступать теперь было некуда; Гарри присел на причал и опустил ноги поближе к воде — до самого дна лодки оставалось лишь несколько дюймов. Юноша решил не рисковать и всё-таки поймал в своей хватке ладонь Найла. К удивлению Гарри лодка почти не колыхалась от его действий, а довольно устойчиво держалась на воде. — Извини, Макс, у тебя с нами не получится пойти, — ехидно заметил Найл, вызывая гневное и недоверчивое фырканье коня, но затем примирительно добавил, — Но у меня есть подарочек для тебя. чтоб ты не скучал во время нашего отсутствия. С этими словами Хоран закинул на дебаркадер бумажный пакет, из которого вывались несколько спелых яблок. Конь удивлённо взглянул на Найла. — Я видел, как ты пускал на них слюнки. Даже не думай отнекиваться, — с задиристой улыбкой сказал Хоран, беря в свои руки гребли. — Не волнуйся, мы прибудем, когда полностью насладимся шоу. Со стороны Максимуса раздалось уже знакомое фырканье, но уже не такое возмущённое, как в прошлый раз. Уже отплывая, Гарри заметил, как конь с аппетитом уминает хрустящие яблоки. Найл проворно грёб, позволяя лодке быстрыми темпами выйти почти на середину залива. Чуть поодаль виднелись огромные, по сравнению с их лодчонкой, корабли с поднятыми парусами. — А я говорил, что у нас лучшие места, — неожиданно произнёс Найл, заметив взгляд Гарри, направленный на скопление судов. — Обычно самые зажиточные жители покупают места на кораблях. Отсюда выглядит в разы эффектнее. — А откуда ты знаешь? — с сомнением поинтересовался юноша, прищурив глаза. — Как-то удирал от местных владельцев таверн. Тогда только стал совершеннолетним, а работу сложно было найти сироте без должного воспитания, вот и поел, не заплатив за обед. Повезло, что был день запуска фонариков — затерялся в толпе и как-то смог прошмыгнуть на корабль незамеченным, — поделился Найл. — Твоё первое преступление? — спросил Гарри, усаживаясь поудобнее на деревянной скамеечке, на всей поверхности которой виднелись острые осколки древесины, способные в любую минуту превратиться в занозу. Паскаль же спустился с плеча юноши и прокрался к носу посудины, готовясь в любой момент провалиться в сон. — Прошу отметить, что оно было вынужденным, — переводя всё в шутку, произнёс Найл. Он старался всеми силами отвлечь Гарри, видя, как тот искрит нетерпением. В то же время юноша казался взволнованным не только от радости: глаза его тревожно блестели в ночной темноте. — Ну и что тебя тревожит на этот раз, Гарольд? — решил не гадать, а сразу разузнать Найл. — Я просто…— Гарри было неловко признавать причину своей внезапной грустью, понимая насколько она, на самом деле, пустяковая, но даже осознание этого не помогало юноше откинуть её на задний план и полностью наслаждаться вечером. — Знаешь, вся моя жизнь вертелась вокруг этой мечты, а теперь она достигнута, и я не знаю, что делать со своей жизнью дальше. — Ты естественно отправляешься за новой. Я знаю, что тебе сейчас немного страшно от неизвестности, которая тебя ждёт. Но каждому человеку хоть раз нужно выйти из своей зоны комфорта, что бы понять кто ты на самом деле есть. Ты же не думал, что всю жизнь будешь идти к фонариков. — До появления тебя в моей жизни они казались слишком недосягаемыми. Так что я и не думал, что когда-нибудь их увижу. — Видишь, наша встреча априори была судьбоносной, — в голосе Найла слышались смешинки, которые помогли отвлечь Гарри от грустных мыслей. В звонкой тишине Найл наконец-то смог внимательно рассмотреть черты лица Гарри, не боясь быть застигнутым врасплох. Глаза юноши были устремлены куда-то за плечо Хорана в ожидании первых огоньков. Его кудрявые волосы, до сих пор туго заплетённые в косички, больше не скрывали его слегка прямоугольные уши и открывали вид на острую линию челюсти. Найл боялся пошевелиться, вкушая все маломальские детали. Он лишь очнулся, когда Гарри подскочил на ноги и кинулся к краю лодки, чуть её не переворачивая. Юноша вцепился во избежание падения в высокий столбик, за который часто привязывали челнок у берега. Гарри с замиранием сердца глядел вдаль, на возвышенность, где находилась королевская резиденция. Именно королева и король первыми запускали фонарики, давая сигнал всем остальным горожанам о начале события. Так как город находился на холмистой местности, с воды было хорошо заметно, как постепенно освещался весь холм, начиная с самой вершины и медленно спускаясь к кромке воды. Гарри казалось, что он перестал дышать, зачарованный красотой ночного неба, ослепляющего его тысячами огоньками. Когда на соседних кораблях начали готовиться к запуску, Гарри обернулся к Найлу, чтобы обратить на это внимание парня. Он ошалело посмотрел на Хорана, который уже протягивал ему зажжённый фонарик. — Ты же не думал, что мы не поучаствуем сами в этом? — Найл с теплотой смотрел прямо в глаза юноше. Именно в этот момент Гарри осознал, что этот день рождение он не мог провести по-другому. Всё должно было случить не иначе, как так: он и Найл в лодке посреди залива, освещённые со всех сторон яркими фонариками, постоянно стремящимися нарушить их покой. Гарри взял аккуратно фонарик в руку, боясь любым движением руки затушить огонёк, горящий в середине простой конструкции. — Насчёт три, — заявил Хоран, когда Гарри смог полностью забрать сокровенную вещицу в свои руки. Гарри не нашёл, что ответить и лишь утвердительно закивал головой, боясь нарушить волшебство момента. Найл начал отсчёт, не отрывая своего взгляда от взволнованного личика Гарри. Для Хорана запуск «огоньков» никогда ровным счётом ничего не значил: красивая и памятная традиция — ничего более. Но, видя все эмоции Гарри, написанные на лице юноши, Найл сам не мог не поддаться магии момента. На финальный счёт их фонарики взмылись вверх, а губы сомкнулись в неловком, но в то же время сладостном для обоих парней поцелуе. Найл сам не знал, как это вышло, но его тело неосознанно приблизилось к итак под носом сидящему юноше, буквально не оставляя никакого пространства межу ними. Хоран, не мешкая ни секунды, впился в алые губы юноши, боясь, что момент может ускользнуть, и больше возможности исполнить то, что сидело на подкорке мозга весь день, не представиться. Губы Гарри лишь ещё больше приоткрылись от удивления, никак не преграждая юркому языку Найла путь. Юношу охватила волна чувств, раннее неизведанных. По всему телу прошлась мелкая дрожь, распространяя приятные ощущения от чувствительных нервных окончаний губ до самых кончиков пальцев. Чтобы момент не прекращался, Гарри стал неуверенно повторять за Найлом все движения. Когда шустрый язык всё-таки проник в рот юноши, проходясь по его дёснам, Гарри не смог сдержать слабый стон, наконец-то абсолютно расслабляясь и отдаваясь полностью моменту; его руки осторожно опустились на плечи Найла, а корпус тела стал слегка прогибаться под тяжестью Хорана, облокачиваясь о возвышенную часть лодки. Прошло несколько минут прежде, чем Найл смог оторваться от гипнотизирующего рта Гарри. Хоран попытался отдышаться перед тем, как уткнуться носом в горячую шею юноши, запоминая его запах сочной вишни и лёгкого пота, скопившегося за день. Гарри же стеклянным взором глядел на небо, усыпанное множеством фонариков, расплывающихся от опьянённого чувства, горящего в тысячи раз сильнее, чем Солнце, глубоко в груди юноши. Он чувствовал жар, исходящий от Найла, навалившегося всем телом на него; ощущение тяжести чужого тело не приносило никакого неудобства, а, наоборот, дарило чувство комфорта и безопасности. Кажется, что сердце делало сто кульбитов в минуту, не собираясь останавливаться в ближайшее время. — Прости, мы так и не увидели, в какую сторону улетели наши фонарики, — Гарри чувствовал кожей, как на лице Хорана расцветала улыбка, но искренности в голосе точно не было слышно: Найл не сожалел о случившемся. — Поцелуй меня ещё раз, тогда может и прощу, — к изумлению Гарри, он не чувствовал и доли стеснения, когда эти слова непроизвольно сорвались с его губ. Найл медленно поднял глаза, которые горели ехидством, и снова вовлёк Гарри в горячий поцелуй. Ему нравилось целовать юношу, ощущать, как тело под ним потихоньку расслабляется. Ему нравился вкус гарриных губ и бойкий характер парня, не боящегося пробовать всё новое и незнакомое. Найл никогда не поддавался своим чувством, считая себя циником. Найл никогда с такой страстью никого не целовал. Найл никогда не шёл у кого-то на поводу, желая всячески угодить этому человеку. Но всё это, по-видимому, осталось в прошлом — до встречи с Гарри. Гарри же никогда и не подозревал, что кто-то мог стать причиной его учащённого сердцебиения и боли в щеках от широкой улыбки, беспричинно появляющейся лишь от присутствия этого человека рядом с ним. Он никогда и не думал, что от поцелуев может сносить голову настолько, что трезво думать не получалось никак. Ещё в детстве, когда матушка рассказывала сказки на ночь, заканчивающиеся счастливым концом, о заточённых в башнях принцессах, грозно охраняемых драконами, и бесстрашных принцах, Гарри считал, что поцелуй брачующихся у алтаря, обязательно необходимый в конце истории, должен был быть по ощущением омерзительным, оставляя огромно количество слюны на подбородке партнёра. Но сейчас, лёжа под Найлом на качающейся лодке и дыша с ним практически одним воздухом, ощущая его чуть шероховатые губы на своих, юноша хотел, чтобы это никогда не прекращалось. — Думаю, нам нужно пришвартоваться у берега на ночь, — набирая кислорода в лёгкие проговорил Найл, отрываясь на небольшой период от поцелуя. — А утром снова вернуться в город — не бросать же нам Максимуса одного. — Да, звучит как хорошая идея, — кивая быстро головой, сказал Гарри, так и продолжая удерживать лицо Найла напротив своего. Но лодка так и не сдвинулась с места. Оба парня не могли оторваться друг от друга; казалось, что вечности не хватит, чтобы полностью впитать запах и вкус друг друга. Найл чувствовал, как от такой близости его член наливается кровью, а длинные ноги Гарри, которые обвились около его талии не улучшали ситуацию. Он тихо простонал в приоткрытый рот Гарри и, недолго медля, прикусил мочку уха, которая теперь не скрывалась за длинными кудрявыми прядями волос. Юноша от удовольствия опрокинул голову назад, немного ударяясь о лодку. — Ты же знаешь, что такое секс? — с сарказмом произнёс Хоран, но в голосе его всё равно слышалась тревога от боязни, что ему придётся прямо сейчас, в такой неподходящий момент, вводить в курс дела Гарри. — Ты думаешь, за восемнадцать лет жизни я так и не узнал прелести оргазма, — ответил юноша, зарываясь тонкими пальцами в растрёпанные волосы Найла и направляя его губы ниже, к кадыку, дергающемуся от напряжения. Хоран, не сопротивляясь, стал проводить цепочку поцелуев вниз, добираясь до кадыка юноши, притягательно дергающегося и призывающего уделить ему должное внимание. Найл легонько укусил выпирающую косточку, замечая, как Гарри захныкал от возбуждения, поглощающего парня с головой. Поняв, что нашёл эрогенную зону Гарри, Хоран не спешил спускаться ещё ниже. Но руки уже дёргались от желания и нетерпения, и в поисках за что-то зацепиться стали забираться холодными пальцами под льняную рубашку Гарри — холодные пальцы надавили на выпирающие тазовые косточки. Юноша терялся в чувствах — его охватывала волна страсти. Ему никогда ещё обыкновенная мастурбация не приносила столько удовольствия, как поцелуи Найла и его прохладные пальцы на талии, прекрасно контрастирующие с жаром от его собственного тела. Не зная, куда деть свои руки, Гарри вцепился в плечи шатена, жаждая, чтобы Найл ни на миллиметр не отодвигался от него. — Пожалуйста. — почти шёпотом умоляюще проговорил Гарри, приподнимая свои бёдра вверх, желая потереться своим стоящим членом, чтоб хоть немного снизить его напряжения. Чувствуя упирающийся стояк юноши, Найл издал всхлип и решил ускориться. Его руки вылезли из-под изрядно помятой рубашки юноши и стали расстёгивать облегающие брюки Гарри. — Прости, принцесса, у нас не получится полноценно насладиться прелестями секса, так что придётся довольствоваться тем, что имеем, — Хоран продолжил проворно работать пальцами, а сам, оторвавшись от шеи юноши, оттянул нижнюю губу Гарри и снова вовлёк обоих в страстный поцелуй. Найл уже расстёгивал последнюю пуговицу на штанах юноши, когда почувствовал, как чужие ловкие пальцы сжали его стояк через плотную ткань одежды. Хоран от неожиданности и приятных ощущений, разлившихся от головки члена по всему телу, дёрнулся, раскачивая сильнее их небольшое пристанище. — Тчшш, нам следует быть аккуратнее, иначе лодка перевернётся, — с этими словами Найл обоими руками вцепился в борта лодки. Мышцы на спине шатена напряглись от колоссальных усилий удерживать своё тела на весу. Найл осознавал, что его чувствительный член не выдержит ещё долго, поэтому старался не думать о разгорячённом теле лежащем под ним. Опухшие губы Гарри были призывно открыты, а глаза в приятной истоме приоткрыты. Найл не смог более удерживать свой порыв и стал аккуратно покрывать щёки и лоб трепетными поцелуями, щекоча нежную кожу трёхдневной щетиной. Гарри чувствовал, что находится на пределе, поэтому стал резво развязывать штаны Найла, опуская их ниже и освобождая эрегированный член парня. Юноша провёл всей ладонью от основания до головки, желая полностью ощутить тяжесть члена у себя в руке. Тонкий палец задержался на уздечке, массируя её круговыми движениями. Хоран гортанно застонал от движений Гарри, и в отместку оттянул нижнюю губу юноши. Не желая оттягивать момент разрядки, Найл стянул брюки Гарри вниз, полностью освобождая его член. Эрегированный член юноши слегка покачивался от резких движений, и Хоран, окинув его внимательным взглядом, облизнулся. К его сожалению, у них не было достаточно места, чтобы полостью исследовать тела друг друга. Переместив нежные руки юноши на свою талию, он бережно примостился бедрами между слегка раздвинутыми ногами Гарри таким образом, чтобы их члены соприкасались между собой. Собравшись с мыслями, Найл медленно стал покачивать бёдрами, набирая с каждым толчком темп. Томные вздохи Гарри стали переходить в сдавленные стоны от явного удовольствия. Чувствуя приближающийся оргазм, Гарри сильнее впился пальцами в бока Хорана, заставляя того двигаться резче и быстрее. Гарри не выдержал первым, пачкая семенем свою наполовину расстёгнутую рубашку. Найл, ощутив, что хватка юноши ослабла, хаотично задвигал бёдрами, стараясь не задевать чувствительный после разрядки член юноши. Через пару мгновений Найла настиг ошеломлённый оргазм и, пытаясь подавить вскрик, Хоран прикусил оголённое плечо Гарри, а затем устало прислонился лбом, пытаясь привести мысли в порядок. — Вау, это было…— немного отдышавшись, произнёс Гарри, стараясь подобрать правильные слова, чтобы описать свои ощущения. — Да, — проговорил Найл, понимая юношу без слов. Хоран осторожно потянулся за поцелуем и, не встретив сопротивления, проскользнул своим языком между приоткрытых ярко красных губ Гарри. Найл чувствовал лишь спокойствие, затмившее всё его сознание. Было что-то волшебное в том, чтобы лежать с Гарри в лодке, покачиваясь на мелких волнах. — Надо привести себя немного в порядок, — проговорил Найл, отрываясь от юноши. Гарри недоумённо посмотрел на отодвигающегося от него Хорана, пытаясь ещё раз словить его губы. Найл лишь немного опустился, отмечая белёсые потёки, на открытой груди юноши. Не раздумывая, он начал слизывать капельки спермы, не успевшие ещё засохнуть. Гарри, почувствовав губы на своей коже, расслабился, опрокинув голову назад и наслаждаясь теплотой Хорана ещё немного. Очистив загрязнённый участок кожи, Найл положил свой подбородок под рёбрами Гарри, рассматривая его полупьяным взглядом. Он видел, как Гарри прикрыл глаза от усталости, и чувствовал, как руки юноши неосознанно водили по его спине, рисуя замысловатые узоры на потной рубашке Хорана. — Только не засыпай, — сделал замечание Найл, сам борясь в это время с сонливостью. Гарри присел на лодке, окинув взглядом уже пустой залив. В небе лишь де не де проглядывались одинокие фонарики, стремящиеся улететь всё дальше и дальше от города. Ночь была звёздной и спокойной, даже лёгкий ветерок не нарушал мирную тишину. Гарри расправил ладонями помятую рубашку и с облегчением выдохнул: волосы до сих пор ощущались стянутыми в косички, так что ему не пришлось бы вычёсывать спутанные в клоки локоны. Найл, не заморачиваясь привести себя в надлежащий вид, схватился за вёсла, и погрёб в направление берега. Паскаль, заметив, что оба парня приняли сидячее положение, вылез из своего укрытия — небольшой трещины, проделанной в кормушке лодки, в которую он успел залезть, разбуженный непонятным шумом и сильными покачиваниями их маленького судёнышка по волнам. Хамелеон быстро проскользнул мимо усердно гребущего Найла и взобрался на кудрявого юношу. Гарри, застигнутый врасплох, вздрогнул от небольшой тяжести, появившейся у него на плече. — Прости, Паскаль, мы… немного отвлеклись и совсем про тебя забыли, — на щеках Гарри расцвёл румянец — юноша пристыженно опустил глаза, стараясь не пересекаться взглядом с Найлом. Чтобы хоть немного сгладить вину перед Паскалем, Гарри почесал пальцами макушку питомца. Хамелеон заурчал от удовольствия, показывая вновь своё расположение к хозяину и все обиды забыты. Найл умилённо посмотрел на юношу с Паскалем. Засмотревшись на очаровательную картину, представшую перед ним, он не заметил, как борт лодки уже коснулся пустынного берега залива. Гарри немедленно вскочил на ноги с насиженного места и принялся осторожно выбираться с лодки, забирая сумку, оставленную на скамейке. Спрыгнув на твёрдую землю, юноша первым делом принялся разминать затёкшие ноги. Сжав по сильнее в руке сумку, Гарри почувствовал, как в его ладонь впиваются ответвления на диадеме. Наконец-то пришёл момент вернуть драгоценность обратно. Впервые с момента встречи с Найлом на Гарри напали резкое волнение и необъяснимая тревожность. Юноша отчётливо осознавал, что теперь Хорана ничего не держит рядом с ним — тот мог запросто оставить Гарри одного в тёмном и неприветливом лесу. Для Найла всё это путешествие, наверняка, не имело того же значения, что для неопытного Гарри, не знающего до этого дня даже азов общения. В животе завязался неприятный узел, не предвещающий ничего хорошего. Найл оглянулся, рассматривая местность, куда они пришвартовались. Различить окрестность, где они оказались, казалось, невозможным: их повсюду окружал туман. Слева, где предположительно продолжался песчаный берег, виднелись периодические мигания света, как будто кто-то специально пытался привлечь его внимание. Остановив на странном объекте свой взгляд подольше, Хоран пришёл к выводу, что сами мерцания сильно напоминают азбуку морзе, которой так любили пользоваться все разбойники. Найл даже не стал пытаться прочесть послание: было очевидно, что братья Граббингстон смогли выйти на его след. Хоран перевёл взгляд на притихшего Гарри, нервно дёргающего нитки потрёпанной дорожной сумки. Выдохнув, юноша попытался набраться сил, чтобы сделать то, что ему требовалось. Тянуть больше времени не было смысла. — Видимо, настал час вернуть то, что по праву принадлежит тебе, — произнёс тихо Гарри, вытаскивая из сумки диадему. — Да, точно. Спасибо, — Найл ощущал, как неловкая тишина сгущается над ними. Его руки потянулись за тиарой, покоящейся в ладони юноши. Казалось, они достигли точки невозврата — отныне их пути должны были разойтись. Сердце неприятно скрутилось от предстоящего расставания. Прикоснувшись к тиаре именно там, где держал её Гарри, Найл застыл. Парень понимал, что распутная жизнь, которую он вёл до этого, совсем не подойдёт неподготовленному юноше: его привередливые кудри точно не переживут такой образ жизни. Но отпускать Гарри обратно в башню, в которой тот был заперт всю жизнь, было не лучшим вариантом. Возможно, почувствовав хоть долю свободы, жизнь с матушкой будет казаться Гарри сущим адом. «Может, мы могли бы вместе распланировать наши следующие шаги, » — пронеслось быстрой надеждой в мыслях Найла. — Подождёшь меня здесь? — спросил Хоран, заметив, что уже слишком долго цепляется за руку юноши. — Мне следует отдать кое-кому эту вещицу, а после этого устроимся здесь на ночлег. Как ты на это смотришь? — Абсолютно положительно, — в подтверждение своих слов Гарри часто закивал головой. Найл осторожно вытащил диадему из застывших рук юноши и запечатлел на его щеке поцелуй в знак обещания вернуться. У Гарри как будто с плеч свалился тяжёлый груз, и он с облегчением выдохнул, смотря, как Хоран медленной походкой отдаляется от него. Юноша присел на массивный булыжник, считая секунды до возвращения Найла, и сложил руки лодочкой для Паскаля. Поняв намёк, смышлёный хамелеон удобно примостился на ладонях Гарри. — Он не так уж и плох, как могло показаться, не правда ли? — мечтательно поинтересовался у питомца Гарри, ожидая подтверждения своим словам. Хамелеон утвердительно заморгал и внимательно начал вглядываться в притихшего юношу. Глаза Гарри застелила бледная пелена, не давая Паскалю понять, что происходит в голове юноши. — Думаешь, я мог бы за такой короткий срок влюбиться, — смутившись искренне проговорил юноша, понижая свой голос до минимума. — Звучит, как настоящий бред, но ничего не могу с собой поделать. Эта мысль кажется такой правильной. Гарри неестественно рассмеялся и прикрыл глаза, пытаясь переварить все свои чувства. Паскаль лишь сочувственно заурчал, желая оказать поддержку юноше. — Спасибо, что ты со мной, малыш, — Гарри тепло улыбнулся. Они оба окунулись в комфортную тишину, наслаждаясь тёплой ночью и яркой полоской месяца.***
Найл уверенным темпом направлялся вперёд, стараясь не оборачиваться на ждущего его Гарри, боясь струсить и развернуться от намеченной цели. Это был важный шаг для того, чтобы попрощаться с прошлым. — Я знаю, вы здесь, — голос Хорана ни на каплю не дрогнул, хотя тревога и сковывала его изнутри. — У меня есть то, что вы ищете. В его руках заблестела тиара, привлекая внимание двух разбойников, поджидающих в темноте. Найл так и замер с поднятой рукой, ожидая пока оба бандита выйдут из своего убежища. — Рады, что ты перестал от нас бегать, — грубый голос раздался из потёмок леса. Оба брата вышли из мрака навстречу застывшему на месте Найлу с горящими презрением глазами. Их вид лишь усугубил нервозность шатена, но отступать назад Хоран не намеревался, да и не мог уже. — Держите, это ваше, — Найл не решился подходить к братьям ближе, чувствуя от них угрозы. — Можешь оставить себе. Мы подумали и пришли к выводу, что нам нужно что-то ценнее этой железяки, — угрожающе произнесли разбойники, подходя всё ближе и ближе. — И ты, Флин, нам в этом поможешь. — Ну уж нет, ребята, я с этим завязал, — Найл приподнял обе руки, давая понять, что такие предложения его больше не интересуют. — Раз больше я вам ничем помочь не смогу, пора прощаться. Надеюсь, больше не свидимся. Найл блаженно развернулся на пятках, собираясь вернуться к Гарри и распрощаться с тёмным прошлым раз и навсегда. Хоран не успел сделать и шага, как его мёртвой хваткой поймали за руку, поворачивая снова на сто восемьдесят градусов. — Ты нас не понял, Райдер. Мы хотим то, что у тебя уже есть, — пальца одного из братьев — их имена Найл никогда и не пытался запомнить — лишь ещё туже затянулись на его запястье. — Я не понимаю, о чём вы говорите, — на лице Хорана отразилась растерянность. — Она нам всё рассказала про этого мальчонку. Думаешь, сколько отдадут за его прекрасную шевелюру с лечебными свойствами? Сердце Найла ушло в пятки: об этом никто не мог знать. Пальцы слегка задрожали, а в горле застыл ком, не дающий и слова вымолвить. Гарри был в опасности, а Найл не мог и с места сдвинуться, чтоб хоть как-то спасти его положение. — Не понимаю, о чём вы. Наш договор истёк — я вам больше ничего не должен, — Хоран со всей силы дёрнул руку, освобождая её из каменной хватки. Надо было бы немедленно добраться до Гарри и помочь ему скрыться от двух разбойников. Надо было бы его предупредить об опасности. Надо было бы попытаться отбиться от этих громил, чтобы получить фору. Надо было бы… Найл даже не успел перечислить все возможные варианты развития событий, как почувствовал оглушающую боль. Удар пришёлся на то же самое место, по которому ещё утром целился кудрявый юноша. Хоран успел почувствовать, как грубые руки потащили его тело прежде, чем он полностью провалился в темноту.***
Хотя Гарри понимал, что времени прошло немного с тех пор, как Найл оставил их одних, но казалось, что он отсутствовал целую вечность. Ночь набирала силу — Гарри хотелось побыстрее согреться и перестать дрожать от любого порыва ветра. Лишь оставшись наедине, Гарри смог почувствовать насколько неприветлив и чужд к нему внешний мир. Паскаль мирно посапывал, удобно примостившись на плече юноши, не заботясь о портящейся погоде и отсутствии Хорана. Со стороны, куда ушёл Найл, послышались тяжёлые шаги, они были точно незнакомы Гарри. Походка Хорана всегда была осторожная и пружинистая, издающая как можно меньше шума. Эти же грузные и размашистые шаги привлекали внимание, ещё находясь на большом расстоянии от Гарри. — Кто здесь? — юноша вскочил с места, будя Паскаля от крепкого сна. Гарри так и стоял на камне, оставаясь на чеку. Из мглы появились две тучные фигуры. Когда они приблизились, юноша смог повнимательнее рассмотреть их лица. Оба мужчины надвигались прямо на Гарри со злобными улыбками. Один из них натягивал верёвку на мозолистую ладонь, в то время как другой потирал руки, подбираясь всё ближе и ближе к застывшему юноше. — Ты-то нам и нужен, юнец. Пойдёшь с нами, — грубым голосом проговорил бугай. Один из прибывших, подойдя на расстояние вытянутой руки, схватил Гарри за плечо. Юноша инстинктивно начал вырываться. В животе забилось клокочущее чувство тревожности: Найл так и не появился. Беспокойные мысли о состоянии Хорана одна за другой овладели разумом Гарри, не давая отбиваться от негодяев на полной мощности. Паскаль, заметив, что сопротивляться в одиночку у юноши не получается, стал кусать грязные пальцы мужчины. Почувствовав острую боль на кончиках пальцев, мужчина резко замахал рукой, скидывая вцепившегося в неё Паскаля. Хамелеон жалобно заскулил, столкнувшись с промёрзлой землёй. Саднящее чувство боли от ран взбесило разбойника ещё больше — он чуть ли не до полусмерти схватил Гарри за шею, таща его к своему брату. В лёгких Гарри практически не осталось кислорода для дыхания — голова начала кружится, а гортань непроизвольно сжиматься от сильного давления, исходящего от чужой руки. Юноша пытался отпираться, тормозя пятками ног и оставляя после себя пыль столбом. Гарри уже и не надеялся выйти сухим из сложившейся ситуации, когда послышался громкий возглас совсем рядом. На холме возвышалась женская фигура, с развивающимися кудрявыми волосами. Гарри постарался различить в темноте, кто именно это был. Ему понадобилось несколько минут из-за расплывчатого взгляда, чтобы осознать, что перед ним возвышалась матушка, не пойми откуда взявшаяся в этих местах. Юноша и не знал, как ему стоить реагировать: с одной стороны, она была его единственным спасением из этой нелепой и опасной переделки, но, с другой, — возвращаться обратно в башню казалось воплощением кошмара после всех захватывающих дух приключений с Найлом. Оба громилы замерли на месте от неожиданности чьего-то вмешательства, подняв головы на звук, их глаза озарились узнаванием и ещё большим изумлением. — Отпустите немедленно его. Иначе вам несдобровать, — на её лице красовалась усмешка; от Готель веяло опасностью. — Ну уж нет, дамочка. Мы так… — один из Граббингстонов не успел договорить, как в него полетел камень, ударяя прямо в лоб. Удар был меткий, так что на какой-то период оглушил мужчину. Второй негодяй лишь с запозданием осознал, что происходит. К этому моменту в него уже летел другой камень. Гарри, почувствовав, как в его трахею стал поступать воздух, упал на колени, отползая подальше от своих мучителей и поближе к притихшему от страха Паскалю. Он слышал, как над ним проносятся одним за одним булыжники, летящие прямиком в ошеломлённых братьев. Добравшись до Паскаля, Гарри мягко погладил того по макушке, стараясь успокоить бедное животное. Юноша боялся открывать глаза: он не хотел смотреть в лицо матушке, которая, наверняка, была разгневана его побегом. Он не хотел сталкиваться со всей неприятной ситуацией в одиночку: Гарри так привык за весь этот день доверять Найлу и рассчитывать на поддержку старшего. До этого дня будни Гарри были блёклой тенью той настоящей жизни, которую он мог без проблем иметь. Именно так казалось, когда он находился рядом с Хораном. Теперь же, попавши в неприятность, он даже не смог справиться с проблемой сам. Гарри окутал страх; в его голове роилось множество вопросов: «Где Найл? Что с ним случилось? Что сказать матушке?» Все они наводили ужас на Гарри. Впервые со своего побега он почувствовал себя разбитым и одиноким — его захлестнула волна отчаяния. Но даже в такой ситуации все мысли кричали о Хоране, подкидывая всевозможные воспоминания, лёгкой тоской откликающиеся в глубине души, а сердце нестерпимо билось в тревоге о нём. Гарри приоткрыл глаза, когда посторонние звуки прекратились и берег опять погрузился в тишину. Над разбойниками, которые находились без сознания, нависала матушка. В руках она держала принадлежащую когда-то самим громилам верёвку. Гарри поднялся, пересаживая себе на плечо Паскаля, и кроткими шагами подошёл к Готель, останавливаясь чуть позади. — О, дорогой, как я рада, что, наконец-то, тебя нашла, — Готель набросилась на замершего юношу с объятьями. Гарри точно не ожидал такого приветствия. Он осторожно сомкнул свои руки на талии женщины, не зная, как отвечать на неожиданную ласку матушки. Женщина не обращала внимание на замедленную реакцию юноши и лишь продолжала бормотать что-то себе под нос. Последние слова, что смог расслышать Гарри, были упоминания о возвращении домой. — Матушка, я не вернусь домой: я уже достаточно взрослый, чтобы теперь жить самому, — обретя уверенность, всё-таки высказал свои мысли Гарри. Ослепительная улыбка Готель мгновенно спала. Она смотрела уже грозными глазами, казалось бы, прямо в душу Гарри. После минутной задержки женщина беззаботно, словно её порыва гнева и в помине не было, произнесла: — Конечно же, тебя надоумил этот негодяй, Райдер, — заметив недоумение на лице юноши, она продолжила: — Не удивляйся, мой мальчик, я нашла листовку в твоей комнате. Негоже тебе связываться с такими мошенниками, как он. Ты что не видишь, как плохо он на тебя влияет? От такого напора Гарри сначала растерялся, не зная, что ответить. — Матушка, ты не права. Он не такой. Н… Флин очень мне помог, — набравшись сил, произнёс Гарри, стараясь не выдать настоящего имени Хорана: ему нравилось лелеять мысль о том, что он был единственным, кто знал сокровенную тайну шатена. — С ним, должно быть, что-то случилось. Надо его срочно найти, и ты сама поймёшь, что он замечательный. Гарри не хотелось на плохой ноте заканчивать своё общение с матушкой. Ему хотелось убедить Готель в своей правоте и доказать, насколько Хоран — человек. — Ох, милый, мне не хочется разбивать тебе сердце, но разве ты не замечаешь очевидного: он бросил тебя! Забрал то, что ему нужно было от тебя и удрал, оставив на съедение своим дружкам. — Нет, нет, ты неправа, — сердце предательски защемило от мысли, что это может быть правда. Гарри медленно попятился назад, не желая слушать о предательстве Хорана. Сердце юноши кричало о том, что Найл искренне наслаждался их общением. — Твой новый друг забрал диадему и скрылся с ней на корабле. Не веришь мне — взгляни на залив и всё увидишь собственными глазами. В темноте сложно было различить детали, но очевидным было то, что судно, похожее на одно из тех, которыми ещё недавно любовался Гарри, сидя в рыбацкой лодке, плыло по направлению к городу. За штурвалом стоял высокий человек, держащий штурвал. Гарри бы ни за что не поверил, что это Найл, если бы лунный свет не упал на спину далёкой фигуры, освещая до боли знакомую белую рубашку. — Я ведь предупреждала об опасности этого мира, почему ты не прислушался к моим словам? — руки Готель ласково опустились на плече Гарри, продолжающего неверяще вглядываться в мужскую фигуру на палубе. — Пойдём, дорогой. Её руки аккуратно повернули Гарри в сторону густого леса; Паскаль, сидевший на голове юноши, лишь опечалено свернул хвост в спираль. Гарри так и не мог оторвать своего взгляда от отдаляющего корабля. Он не чувствовал боли или обиды, как будто все его чувства онемели. Он так и не отвернул головы, продолжая пялиться на уменьшающегося вдали Хорана, пока Готель плавными движениями толкала его в направлении башни, предназначенной снова стать для него тюрьмой. Когда образ корабля скрылся за ветками деревьев, Гарри всё-таки опустил глаза, уставившись себе под ноги. Паскаль постарался приободрить юношу, втыкаясь мордочкой в его волосы и крепче цепляясь за пряди, чтоб не свалится с головы хозяина. Но Гарри лишь продолжал пустым взглядом втыкать в землю, не обращая внимание на внешние факторы, всё норовящие его отвлечь.***
Второй раз за сутки приходить в себя с ужасной головной болью было не самой приятной для Найла рутиной. И в то же время Хоран уже постепенно начинал привыкать к ударам по затылку. В этот раз оклематься было намного тяжелее: запястья жгла нудная боль, а спину тянуло от стоячего состояния, в котором очнулся Найл. Парень не сразу понял, где именно очутился. Лишь когда корабль качнуло на волнах, Найл осознал всю безысходность своего положения. Его руки были привязаны к штурвалу корабля, который медленно плыл к береговой линии города. На палубе лежала диадема, когда-то представлявшая для Найла ценность, а теперь превратившаяся в кусок металлолома, компрометирующего Хорана с ног до головы. У береговой линии в такой значимый для страныы праздник всегда дежурила королевская стража, так что вероятность не попасться была близка к нулю. Но в данную секунду Найла больше тревожила не мысль о буквальном заточении в тюрьме, а безопасность Гарри, который остался один на другом берегу залива с двумя братьями Граббингстон, не понятно откуда прознавших про дар юноши. Найл попробовал свернуть корабль с намеченного пути, но его руки были привязаны слишком близко к центру штурвала, не позволяя вывернуть его в другую сторону. Узлы были завязаны слишком туго, давая понять Найлу, что над ним поработали профессионалы. С болью в мыслях пронеслись воспоминания об утлом узле, завязанным Гарри утром и практически не стягивающем его запястья. Найл смог рассмотреть, как впереди, на берегу города, собираются гвардейцы, приметившие издалека странный корабль и готовые в любое мгновение накинуться гурьбой на потревожившее покой гавани судно. Поняв, что в этот раз ему не выбраться из ловушке, задуманной его старыми нанимателями, Хоран постарался растянуть узлы своими резкими движениями. Найлу так и не удалось освободиться от злополучной верёвки, когда послышались возгласы стражи с требованием не двигаться. Хоран стал лишь усерднее вырываться из лап каната, когда на самом судне послышался топот гвардейцев. В отчаянии Найл принялся выкрикивать имя Гарри, надеясь, что его крик дойдёт до другого берега, предупреждая юношу об опасности, что ему грозит. Шаги стали лишь быстрее приближаться к нему. Не прошло и минуты, как его уже обхватили сразу же несколько пар рук, держа на месте и не позволяя хоть немного пошевелиться. — Попался, голубчик, — произнёс глава стражи, поднимая с пола тиару и любопытством разглядывая, связанного Хорана. — Развяжите его и уведите. Завтра предстанешь перед судом. Как только запястья перестали ныть, освободившись от верёвок, как Найла снова охватила резкая агония, когда его руки закрутили в бараний рог стражники. — Нет, стойте, вы совершаете ошибку, — в голосе Хорана читалось нескрываемая безнадёжность. Он прекрасно осознавал, что рассчитывать на понимание служащих не стоило, особенно беря во внимание, что его уже давненько разыскивали. Но Найл ничего не мог сделать с собой: единственная мысль, которая тревожным звоночком била в его голове, гласила о том, что Гарри явно оказался в беде, а его самого нет рядом, чтобы помочь. — В этот раз ты не отвертишься, Райдер. Даже не надейся на какое-либо помилование, — надменно произнёс высокий гвардеец в золотистом шлеме, кивая головой своим подопечным, чтобы увели заключённого. Найл старался из-за всех сил вырваться из захвата стражников, но удача в этот раз отвернулась от него. Не желая сдерживать своё отчаяние, Хоран продолжал выкрикивать имя юноши, ставшее за такой короткий период слишком дорогим его сердцу. Найл уже не надеялся на спасение, но ему так претило положение, в котором они оказались по его вине. Последнее, чего хотелось бы Хорану, чтобы Гарри считал его полным отморозком, использовавшим юношу и бросившим того на произвол судьбы. Ночную тишину нарушали только его душераздирающие возгласы, оставшиеся, по-видимому, так никем и не замеченные. На Найла ледяной волной окатило осмысление происходящего: ему никак теперь не избежать наказания, а Гарри никто не сможет помочь спастись от двух громил. Через несколько минут Найла уже завели в камеру, а улочки города и его окрестности погрузились в долгожданное безмолвие, уносящее с собой в забытье все события минувшей ночи. Скоро должны были проснуться горожане, привыкшие пробуждаться с первыми петухами, не подозревающие о ночных происшествиях. Лишь один единственный свидетель так и остался стоять на причале, вгрызаясь с обильным усердием в последнее яблоко.***
Гарри весь обратный путь провёл, как в тумане: мысли путались, а в голове постоянно всплывали воспоминания, напоминающие о том, как их с Найлом разгорячённые тела сплетались друг с другом. Гарри чувствовал, как грудь сковывают тысячи цепей, не дающих выплеснуть все печаль и боль, скопившиеся у него внутри. Гарри не вымолвил ни слова с тех пор, как своими глазами смог лицезреть предательство Хорана. Он покорно принимал все нравоучения и нотации матушки по поводу того, как тот безалаберно относился к своим бесценным волосам. Гарри, не шелохнувшись, следил, как один за другим на его постельное бельё опускаются мелкие полевые цветы, вплетённые в косички ребятнёй. Юноша с сожалением смотрел, как его прелестная причёска исчезает прямо на глазах, а кудрявые локоны начинают снова лезть в глаза. Ему нравилось вместе с Найлом бродить с собранными волосами по окрестностям города: таким образом ничто не мешало Гарри кидать украдкой взгляды на Найла и любоваться профилем шатена. В голове юноши чётко отпечаталась реакция Найла на его новую причёску. То, как старший парень очарованно замер на несколько секунд, не могло быть просто разыгравшимся воображением Гарри. От сладостных воспоминаний Гарри отвлёк громкий звук закрывающейся двери. Наконец-то, оставшись наедине с собой, Гарри с облегчением вздохнул и упал на кровать, разбрасывая руки в разные стороны — ночь без сна давала о себе знать. Но мысли не позволяли юноше, хотя бы на секунду прикрыть глаза и забиться беспокойным сном; они роились, как надоедливые пчёлы, в голове, не разрешая отвлечься от видений смеющегося Найла, флэшбэками пролетающими друг за другом. Гарри приоткрыл веки и выдавил из себя мягкую улыбку, повернувшись в сторону Паскаля. Зверёк уже мирно посапывал на соседней подушке, вымотанный их импровизированным путешествием. Юноша неожиданно вспомнил об единственном напоминании о проведённом времени с Найлом — сразу в кармане и нашёлся скомканный кусочек ткани с эмблемой. Необычной рисовки солнце отлично выделилось на тёмно-фиолетовом фоне. Гарри лишь посильнее сжал в ладони теперь никому не нужную тряпку, желая на ней выместить своё своё разочарование и огорчение. Не заметно для самого юноши по его щеке скатилась одинокая слеза, оставляя мокрый след и падая на помятую постель. Взгляд Гарри зацепился за фрески, которыми был полностью усыпан потолок его комнаты. В детстве, перед сном, он с удовольствием придумывал различные истории, идея и задумка которых вдохновили художников на создание этих рисунков. Всего на потолке было рассеяно около шести иллюстраций, самая помпезная располагалась по центру куполообразного потолка. Внутри большой окружности автор решил изобразить цветок, искрящийся от магии и освещающий вокруг себя столпившихся зевак, с восхищением смотрящих на волшебное растение. У многих на картине от восторга приоткрылись рты, другие же, боясь ослепнуть, прикрывали ладонями глаза. Юноша никогда не понимал, почему именно такую неординарную реакцию вызывает этот прелестный цветок у толпы собравшихся. Гарри ощущал, что если бы он на самом деле существовал, то был бы ознаменованием светлой полосы, привнося что-то хорошее в жизни людей. Юноша любил рассуждать о том, какими именно способностями обладал бы цветок. Гарри всегда ощущал близость с этим растением, хотя оно и было лишь картинкой на потолке. Взгляд соскользнул с рассмотренной вдоль и поперёк иллюстрации и быстрым взором окинул окружающие её росписи. Все картинки отделялись друг от друга витиеватыми узорами. Гарри никогда не мог понять, какие именно фигуры составляли странные узоры. Сонливость, как будто рукой сняло, когда юноша заметил знакомый силуэт на потолке, ранее уже видимый где-то им самим. Гарри быстро вскочил, пробуждая от крепкого сна Паскаля. Длинноволосый парень разжал уже изрядно помятый платок, поднимая в руках, чтобы сравнить с замеченной им фигурой. Юноша не мог поверить свои глазам: одна за другой фигуры стали озаряться, выделяясь на всеобщем фоне. В голове Гарри происходил кавардак: поочерёдно в мыслях накладывались размытые видения. Юноша пытался цепляться за каждое, в надежде разобраться в происходящем, но всё казалось таким странным и невозможным. Виски ударило острой болью — Гарри инстинктивно надавил на них кончиками пальцев. Чаще всего в мыслях встречались мягкие черты лица красивой женщины, она всегда тянула свои нежные руки к нему. Юноша знал это лицо — оно точно совпадало с лицом самой королевы, высеченной на одной из стен площади города. Голова кипела от шокирующего вывода, к которому неизменно приходил парень. Гарри подошёл к толстой двери, толкая её со всей силы и окликая Готель, шумящую казанами и тарелкам на кухне. Услышав истошные крики, женщина обеспокоенно поднялась по лестницы, встречая юношу, ожидавшего её прямо в дверях. — Ну что опять, милый, — успокаивающе произнесла Готель, приподнимая уголки губ в подобие улыбки. — Кто вы? — без промедлений задал волнующий его вопрос Гарри, упираясь одной рукой на косяк двери. — Что за глупости ты говоришь? — недоумённо спросила Готель, подходя ближе. — Не уж-то из-за всех приключений ты подхватил простуду. Юноша стал с опаской отходить подальше от приближающейся к нему «матушки». — Я не болен и прекрасно себя чувствую. И я требую, чтобы вы рассказали мне правду! — в его тоне слышались повелительные нотки. — И какую же ты правду от меня хочешь? — с лица Готель пропади любые намёки на усмешку. — Я ведь наследный принц, не так ли? По комнате разлился заливистый смех, находящийся на гране истерии. Успокоившись, Готель с вызовом посмотрела на юношу, выжидательно стоящего по центру комнаты. — Не городи чушь. Какой ещё из тебя принц, — надменно проговорила Готель, разворачиваясь, чтобы выйти из комнаты, считая бессмысленным продолжать этот диалог. — Я вспомнил. Это уже не вопрос, а утверждение, — Гарри не намеревался давать слабину, надеясь, что, надавив на Готель, сможет выяснить всю правду. — Так что я повторю вопрос: кто вы? Женщина не успела выйти из комнаты, когда до неё долетели слова Гарри. Готель обернулась, впиваясь испепеляющим взглядом в юношу. — Я та, кто тебя вырастил, нравится тебе это или нет. — Вы не можете меня больше удерживать в этой башне! Я не ваш сын, чтобы продолжать вас слушаться. Мне стоит разыскать… — юношу трясло от переизбытка эмоций. — Удачи тебе в этом. Твой приятель уже давно гниёт в тюрьме, — ехидно перебила покрасневшего от гнева юношу Готель. — Вы подстроили это всё, — Гарри неимоверно хотелось кричать и рыдать от жгучей обиды, но сил на это не хватало. — Конечно, милый, по-другому ты бы не вернулся ко мне, — сладкий тон, которым говорила Готель, уже не мог одурачить кудрявого юношу, слышащего, как в её словах сквозит яд. — Я всё равно вернусь к нему. Это лучше, чем оставаться с вами, — не намереваясь и минуты более оставаться наедине с Готель, Гарри начал стремительно собирать все необходимые вещи в походную сумку. Удача уже второй раз за эти два дня ускользала от ведьмы. Не желая и в этот раз лишиться всего того, что так бережно она оберегала, Готель схватила сковороду, оставшуюся на тумбочке рядом с дверью. Замах получился несильным, но этого хватило, чтобы юноша ничком упал на пол. Паскаль забился под кровать, боясь попасть под горячую руку, и трусливо прижал хвост, наблюдая за тем, как разгневанная женщина разрывает простынь и связывает беспомощное тело Гарри.***
Его вели по узкому коридору с закованными руками, под тяжестью кандалов тянущихся вниз. По бокам стояли двое наблюдателей, не дающих и шага сделать в сторону. Все камеры, которые встречались ему на пути, оказывались пустыми. Найл едва-едва волочил ноги за собой от усталости и недосыпа, но боролся с сонливостью, как мог: ему любым способом нужно было спастись и разыскать Гарри. Они уже пересекли большую часть коридора, когда за одной из решёткой послышалось шуршание. Найл с интересом вскинул голову, обращая своё внимание на источник шума. Первое, что смог рассмотреть шатен, массивные плечи и рыжие бакенбарды. Такой внешностью обладали немногие люди в округах города. Поняв, что перед ним никто иной, как один из братьев Граббингстон, к нему внезапно вернулась вся энергия, открывая второе дыхание. Хотя сильные руки и сдерживали его с обеих сторон, но они не смогли удержать его порыв и желание вырваться из крепкого захвата. С трудом сумев оттолкнуть от себе двух стражей, Найл подпрыгнул, перекидывая скованные руки под собой и приземляясь на согнутые ноги. Сорвавшись быстро с места, Хоран, подбежал к решётке, резким движением хватая за воротник и придвигая прямо к решётке спящего разбойника. От неожиданно впившихся в лицо прутьев решётки Граббингстон разлепил глаза и ошеломлённо уставился на взбешённого парня. — Откуда вы узнали про парня? И куда вы его дели? — не медля, задал интересующий его вопрос Хоран. — Э-э-э… женщина с тёмными кудрявыми волосами. Она представилась как Готель, — поспешно пролепетал мужчина, цепляясь за прутья во избежания удушья. — Где он сейчас? — начал подгонять преступника Найл, видя, как оба стража приходят в себя. — Я не знаю… не знаю. Она в последний момент помешала нам и, видимо, забрала мальчонку с собой, — переходя на шёпот, ответил мужчина, ещё больше впиваясь лицом в решётку из-за усилившейся хватки Хорана. Найл даже не успел осмыслить услышанное, как его резко скрутили оба стража, только-только вставшие на ноги. Ударив пару раза парня по ногам, они в буквальном смысле потащили голубоглазого дальше по коридору. Найл никак не мог понять, что за женщина могла разузнать про дар Гарри, который тот так тщательно скрывал ото всех по наставлению своей матери. «Матушка…» — на Найла внезапно нашло озарение. Цепочка складывалась воедино в считанные секунды. Юноша мог находиться в ещё большей опасности, чем изначально предполагал Хоран. Найл постарался взять снова неожиданностью своих стражников, поэтому притих на какое-то время, чтобы сбить бдительность его наблюдателей. Именно в этот момент они подошли к развилке, в которой пересекались два прямых коридора, ведущих к закрытой двери, служащая последним препятствием к судьбоносному решению преступника. Один из проводников Хорана постучал в створку двери квадратной формы, закрывающей специальное переговорное окошко. Она приоткрылась, открывая лицо сидящего за дверью человека. Мужчина с округлыми чертами лица, скрывающимися за седой бородой, и заспанным взглядом безразлично посмотрел на подошедших и проговорил: — Пароль! После этого створка быстро закрылась, пряча лицо пожилого человека и оставляя двух стражников с вылупленными глазами уставиться на деревянную дверь. Лицо старика Хоран узнал сразу же: в «Гадком Утёнке» именно он занимал почётное место местного чокнутого. Постепенно к гвардейцам пришло осознания абсурдности случившегося, и они шумно забарабанили по двери, требуя открыть дверь. Старик снова показался в приоткрытом окошке и, сохраняя спокойствие, проговорил: — Неверно, — и так же спокойно закрыл створку обратно. Злость стражи сменилась чистым недоумением. Они опять принялись стучать, возмущаясь недоразумением, которое произошло. Но и это не изменило ситуацию — всё повторилось в точности, как и в прошлый раз. Найл стал отходить подальше от надзирателей, пока те разбирались со странным мужчиной, не дающим им пройти. В голове Хорана просчитывались все варианты возможного побега, когда неожиданно сбоку разразился рёв, в котором не сразу можно было различить человеческий голос. Огромная фигура сшибла одного из стоящих на её пути стражника, впечатывая того в стену. Хоть руки шатена всё-так и были неудобно скованы, но он быстро сориентировался и с ноги толкнул гвардейца, чудом спасшегося от столкновения, но следом ударяющегося об обшарпанную дверь и падающего на колени от действий Хорана. Секундная заминка дала Найлу фору, чем тот не пренебрёг попользоваться, метко целясь стопой в колено охранника и двумя руками ударяя в грудь, выбивая весь кислород из лёгких. Пока оба надзирателя были дезориентированы, Хоран поспешно извлёк ключ от своих кандалов, освобождая руки и с полной готовностью ожидая вступить в драку со всей стражей. Найл смог хорошенько впечатать первого гвардейца в дверь, не давая тому толком прийти в себя. Второй же изнеможённо поднялся на ноги, зовя подмогу. Хоран успел ударить его локтем по носу, вызывая кровотечение, а затем чётким ударом в колено выбить коленную чашечку, опрокидывая надзирателя на пол. Оба стражника теперь не могли ему помешать. Оставшись одним в коридоре, Найл сначала растерялся, замечая, как толпа гвардейцев, охраняющих глубины коридора, одновременно понеслись навстречу застывшему в неведении парню. Только сейчас Найл обратил внимание на застывшую фигуру, помогшую ему справиться со стражей. Её Хоран тоже сразу узнал: обычно он замечал её в самом углу таверны, лакающей в тишине пинту пива. Мужчина плоско улыбнулся, скрывая за полными губами острые зубы, и головой кивнул в сторону, откуда он неожиданно и появился. Найл без слов понял того и благодарно кивнул, оставляя своего спасителя наедине с другими стражниками, несущимися на подмогу своим сослуживцам. Он не чувствовал и доли стыда, одержимый мыслями о воссоединении с Гарри, вероятно находящимся в большой опасности. Добежав до поворота, Найл заметил несколько знакомых лиц и Максимуса, во всей своей красе стоящего посреди коридора, взмахивая шелковистой гривой в знак приветствия. — Макс, приятель, это всё ты организовал? — с приятным удивлением произнёс Найл, поглаживая коня между навострившимися ушами как символ признательности. Максимус недовольно фыркнул, но при это поддался ласке, а через мгновение заржал, вскидывая передние ноги и призывая Хорана взобраться к нему на спину. Понимая, что время не подходящее для прилива благодарности, Найл не мешкая более ни минуты, оседлал коня. Несколько охранников, сумевших проскочить закрывавшего проход громилу, ускорились, чтобы догнать преступника, когда прямо перед их лицами выскочил мим с белым лицом и чёрными нарисованными слезами. Его ладони, облачённые в такие же белоснежные перчатки, сталкивались с невидимым препятствием. Вся стража остолбенела, не решаясь даже пошевелиться. Минутной задержки хватило Максимусу, чтобы галопом кинуться в побег, оставляя свой хаотично собранный отряд на защите. Максимус скакал во всю прыть, с большим успехом отрываясь от преследователей. Перед глазами Найла со скоростью ветра мелькал однообразный пейзаж здания тюрьмы, поэтому он никак не мог понять, в каком направлении его несёт конь. Внезапно для парня они выскочили на крышу, которую успело оккупировать большинство стражи, узнавшей о побеге. Их быстро окружили со всех сторон, не давая добраться до двери. Но, по-видимому, даже скопление вооружённых служащих не могло остановить Максимуса, продолжающего беспрерывно бежать вперёд. Найл покрепче вцепился в загривок коня, чувствуя, что тот не собирается тормозить. — Что ты творишь?! Мы так разобьёмся! — выкрикнул Найл, ощущая, как всё его тело нервно сжалось в предчувствии неизбежного падения. Хоран закрыл глаза, готовясь к неминуемой смерти. Максимус же, как будто не замечая, как у его наездника затряслись поджилки, стремительно скакал вперёд. Через пару мгновений передние ноги Максимуса уже оттолкнулись от стойкой поверхности и взметнулись вверх. Найл чувствовал, как его волосы трепал ветер, По ощущениям парня, пролетели они совсем немного, пока он не почувствовал резкое приземление. Максимус теперь стоял и не двигался, и тут-то Хоран заметил, что они опустились на соседнюю крышу здания. Спрыгивая с крыши на крышу жилых домов, они приземлились на деревянный плот, который по инерции начал отплывать от городского берега и двигаться в направлении к лесной полосе. Когда первое потрясение прошло, Найл устало прилёг на коня и шёпотом, зарываясь в его гладкую шёрстку, поблагодарил.***
После спокойной переправы на плоте любые ощущения усталости испарились, как будто Найлу удалось получить здоровый восьмичасовой сон. Хоран был сконцентрирован, как никогда. Он старался отгонять от себя любые варианты с плохим исходом событий, которые ему то и дело подкидывало воображение. Найл очень боялся опоздать, не успеть рассказать Гарри всю правду об его так называемой матушке. Деревья быстро мелькали перед глазами, вызывая головокружение, но Хоран видел, что им оставалось ещё совсем чуть-чуть и будет та самая злополучная башня. Максимус так и продолжал бежать что есть мочи, даже когда они уже достигли опушки. Найл не стал дожидаться, пока Максимус остановится, и на ходу спрыгнул с коня, самостоятельно добегая до основания башни. — С меня должок, приятель, — бросил коню Хоран, высматривая в окне признаки того, что башня ещё не опустела. — Гарри! На секунду Найлу показалось, что в окне промелькнуло телодвижение, но голова кудрявого юноши так и не появилась. Не медля больше ни секунды, шатен стал взбираться по стене, преследуемый чувством дежавю. От нервозности руки постоянно грозились соскользнуть с тонких ветвей хмеля, а ноги то и дело срывались с выступов камней. С большими усилиями, но ему удалось дотянуться правой рукой до окна и зацепиться за подоконник. Найл из последних сил подтянулся до окна и чуть ли не лёжа ввалился в комнату. Через мгновение он уже стоял на ногах, заметив у дальней стены какие-то шорохи. Из-за пасмурной погоды комната практически не освещалась, не давая Найлу хорошо рассмотреть отдалённую часть помещения. Тем не менее Хоран нутром чувствовал, что это не может быть не кто иной, как Гарри. Он сделал уверенный шаг вперёд, убеждаясь в том, что перед ним и правда сидит длинноволосый юноша. Его руки были связаны в зоне запястий, а рот прикрывал клочок тряпки, не позволяющей Гарри вымолвить и слова. — Секунду, секунду… — успокаивающе проговорил Найл, быстрыми шагами подходя к испуганному юноше и протягивая свои холодные руки к лицу Гарри, чтобы опустить грязный обрывок ткани ниже. Юноша лишь сильнее замычал и энергично замотал головой, показывая всем своим видом, чтоб Хоран не подходил к нему ни на шаг ближе. Найл и не подумал останавливаться. Шатен успел всего лишь кончиками пальцев потянуть один из концов узла на затылке, когда острая боль пронзила его спину. В глазах запестрело, а во рту появился странный металлический привкус. Чувствуя, что ноги его больше не держат, Найл ухватился за кусок ткани, стягивая его вниз и освобождая рот юноши. Он стал медленно оседать на пол, слыша вскрик Гарри, оглушающий его на мгновение. — Смотрите-ка, кто пришёл к тебе на помощь, милый, — язвительно проговорила Готель, сжимая в руке кухонный нож, перепачканный кровью. Найл обернулся на голос, замечая копну тёмных кудрявых волос и неприятный оскал, освещающий лицо непримечательной женщины. Конец лезвия горел ярко-красным цветом из-за крови, небольшими каплями стекающей вниз, на пол. — Нет, нет… Найл! — запричитал Гарри, укладывая голову поникшего Хорана себе на колени. Сердце колотилось. как бешеное, в грудной клетке: юноша был до смерти перепуган. В этот момент его не заботило, что с его губ соскользнуло настоящее имя, а не приставучее прозвище. Гарри не знал, куда деть свои руки, боясь прикоснуться к любой части тела раненного, тем самым причинив тому боль. — Позволь мне помочь ему, — умоляюще попросил Гарри, поднимая свои заплаканные глаза на возвышающуюся над ним Готель. — И я беспрекословно последую за тобой, куда угодно. Прошу. Слова мольбы нисколько не смягчили заледенелое сердце ведьмы, но безропотное послушание мальчишки льстило ей и приносило долгожданное успокоение, что всё вернётся на круги своя. Она утвердительно качнула головой, расслабленно отходя чуть поодаль от двух юношей. — Хэй, хэй… Найл, ты меня слышишь? — обеспокоенно вымолвил Гарри, легонько прикасаясь к щеке шатена, пытаясь привести того в чувства. Юноша дотянулся до уже мертвенно холодной руки, нащупывая пульс. Казалось, Хоран никак не реагировал на любые действия, произведённые с ним, и слова, произнесённые Гарри. Кудрявый парень аккуратно поднял левую руку Найла, запуская её в свои растрёпанные волосы. Он стал тихо напевать охрипшим голосом старую знакомую песенку. Всё происходящее виднелось Найлу как будто через пелену непроницаемого тумана. Мысли мучительно складывались в законченные и вразумительные предложения, чтобы полностью проанализировать ситуацию, в которой он оказался, но суть плана уже давно была выстроена в его голове и оставалось за малым — придерживаться его. Найл бесшумно вытащил складной ножик, залёгший в складках кармана штанов. Его глаза так и оставались прикрытыми, а дышать становилось всё тяжелее и тяжелее. Хоран чувствовал, как его ладонь осторожно держат на мокрой от слёз щеке, пальцами упираясь в корни волос. Моментами всхлипы Гарри прерывали его пение — у Найла сердце сжималось от того, что он не мог заключить испуганного мальчишку в своих объятьях и произнести несколько успокаивающих слов, чтоб утешить его. Левой рукой Найл аккуратно раскрыл ножик на том моменте, когда звук не привлечёт должного внимания. Он понимал, что силы его покидают с невероятной скоростью, поэтому не стоило больше терять ни минуты. — Гарри, — позвал юношу почти шёпотом Хоран. — Найл, — оживлённо откликнулся кудрявый парень с надеждой в голосе. Воспользовавшись тем, что Гарри отвлёкся и его волосы вновь потускнели, Найл вскинул левую руку и резким движением отрезал его вьющиеся локоны. На большее сил не оставалось, поэтому Найл мгновенно провалился в непроглядную темноту. — Нет, нет, что ты наделал, — начал бессмысленно повторять Гарри, замечая, как почерневшие пряди волос разлетаются по полу. Готель, отошедшая к окну и внимательно следящая за проливным дождём, ударяющимся об стены башни и затекающего в комнату, с визгом кинулась на пол подбирать испорченные локоны с грязного паркета. Вены на её шеи вздулись от безумия, охватившего её с ног до головы. Волосы её мгновенно поседели, а гладкое доселе лицо изуродовали глубокие морщины, тянущиеся вниз, к плечам. За секунды Готель состарилась на десятки лет. Ведьма в яростном припадке стала царапать себе лицо длинными старческими пальцами, Она приподняла глаза, утыкаясь в зеркало, стоящее на другом конце комнаты, и резко попятилась назад, как будто увидела призрака. Отодвигаясь, не смотря под ноги, всё дальше и дальше, Готель нечаянно стопами угодила в небольшую лужу, расползавшуюся на полу от дождевых капель. Не устояв на месте, ведьма кубарем полетела вниз, вываливаясь из окна. У подножия башни уже приземлился её болотный плащ, без единого следа её присутствия.***
Всё смешалось в голове и трезво мыслить не получалось. Одно было ясно: холодное тело Найла лежало на его коленях, а бледная рука парня так и осталась запутана в его уже коротких волосах. Только в эту минуту к Гарри пришло осознание, что Найла уже никак не спасти, и он смог выпустить всю свою печаль и безысходность, скопившиеся за этот вечер, наружу. Горькие слёзы покатились по его щекам. — Пожалуйста… — он сам не знал о чём просил, но потерять Найла ощущалось немыслимо в данный момент. Гарри задыхался от жжения в груди, распространяющегося с невероятной скоростью по всему телу. И во сне ни разу не снилось, что один человек мог бы перевернуть его невзрачную жизнь шиворот навыворот за несколько часов. В какой-то момент голова юноши упёрлась в твёрдую бездыханную грудь Найла. Слёзы продолжали скатываться по его щекам и подбородку, падая на грязную рубашку Хорана. Тяжёлый запах запёкшейся крови и пыли ударил в ноздри, вызывая лёгкое головокружение. Гарри и бровью не повёл от резкого недомогание: он никак не мог избавиться от съедающего изнутри чувства пустоты. В голове яркой вспышкой проносились все хорошие моменты, связанные с Хораном, которые никак не хотели отпускать юношу. В водовороте всех своих воспоминаний Гарри не замечал ничего вокруг, продолжая упираться лбом в неподвижную грудь Хорана, вцепившись длинными пальцами в то, что когда-то напоминало белоснежную рубашку. Он не замечал, как тело под ним стало медленно подниматься и опускаться, а рука, недвижимо лежащая до этой минуты на его макушке, осторожно зарываться в короткие прядки волос. — Найл, — тихо позвал Гарри потухшим голосом, не поднимая головы. — Что же ты наделал? — Прости, давно хотел признаться, что меня больше привлекают коротко стриженные парни, — раздался охрипший голос над левым ухом юноши. Гарри неверяще приподнялся, оглядываясь на Найла. На лице Хорана расцвела широкая, но уставшая улыбка, а в глазах появился тот самый озорной огонёк, не покидавший парня во время всех их приключений. — Как… — недоумённо произнёс Гарри, следя за каждым мускулом на лице Найла. Старший юноша лишь пожал плечами. Пальцы его свободный руки провели по скуле Гарри, задерживая особенное внимание на видневшемся синяке. — Прости, что припозднился: меня застали врасплох, — проговорил извиняющимся тоном Найл, стирая застывшие на раскрасневшихся щеках слёзы юноши. — Я-я-я… — Гарри не мог никак собраться с мыслями, чтобы выдать несколько взаимосвязанных слов. Слёзы ещё сильнее застилали взгляд — Всё хорошо, — успокаивающим тоном начал Найл, перемещая свои руки на напряжённые плечи младшего. — У нас у обоих была тяжёлая ночь, и нужно время, чтобы прийти в себя. Гарри лишь заторможено покивал головой, а затем зарылся в шею голубоглазого, вдыхая запах пота и лесной травы, ставшим таким родным за прошедшие сутки. — У тебя не было пульса, — выдавил из себя юноша, утыкаясь носом в шею, чтобы почувствовать вибрацию сонной артерии. — И волосы потеряли всю магию. — Поверь мне, по-другому было невозможно выбраться из этой ситуации, — уверенно заявил Хоран, обвивая свои руки сильнее вокруг юноши и утягивая того в тёплые объятия. — Ты мог умереть! — возмутился Гарри, пытаясь слабо вырваться из крепкой хватки парня. — И я бы пошёл на этот шаг ещё раз ради того, чтобы спасти тебе жизнь, — искренне произнёс Найл, приподнимая голову Гарри и ловя его взгляд. — Она бы меня не убила, — проговорил юноша, кладя подбородок на грудь Хорана, чтобы не потерять зрительный контакт. — Да, она бы уволокла тебя в глушь, чтобы продолжать использовать магию твоих волос, — ответил Найл, продолжая впиваться взглядом в утончённые черты лица зеленоглазого юноши. — Ты же понял, что не её сын? Гарри принялся было кивать головой, но из-за их неподходящей позы передумал, и стал пересказывать всё, случившееся за ночь. — … а я, и правда, поверил на мгновенье, что ты меня предал, — закончил Гарри свой рассказ, прикрывая глаза и вжимаясь в мозолистую ладонь Найла щекой. — Я тебя не заслуживаю, — на выдохе произнёс Хоран, переводя взгляд на расписной потолок. — Я натворил много плохих вещей, за которые, пожалуй, мне стыдно. Из-за меня мы попали в эту ситуацию… — Нет, во всём виновата «матушка», — неожиданно прервал самобичевание шатена Гарри, презрительно выплёвывая последнее слово. — Я знал, на что шёл, когда предложил тебе вместе со мной отправиться в город. У тебя на лице было написано, что от тебя одни неприятности. — Эй, — возмутился Найл, ущипнув за плечо юношу. Гарри лишь прыснул; его грудь переполняли воздушные чувства, а в животе резвилась стая бабочек, своими крыльями щекоча стенки желудка. Юношу охватывал страх от неизвестности будущего и лжи прошлого, но сейчас, в настоящем, все сложности отошли на задний план. С Найлом было так просто, казалось, что все проблемы легко решаемы и волноваться не о чём. Наверное, Гарри именно этого и не хватало всю жизнь — спокойствия. — И что теперь? — осторожно поинтересовался юноша, в глубине души опасаясь услышать подтверждение своим тревогам. — Всё, что заблагорассудится. Ты теперь буквально свободен, — произнёс Хоран, с интересом ожидая вердикта. — А как же ты? — взволновано спросил Гарри, приподнимаясь в сидячее положение и выжидающе глядя на Найла. У того на лице лишь расплылась мягкая, как хлопок, улыбка и заискрились тёплым сиянием глаза. — Я теперь ни на минуту тебя не оставлю, Гарри, — наконец-то произнёс Найл, притягивая юношу для долгожданного поцелуя. От внезапности Гарри неосознанно забрыкался. Только через пару секунд он смог полноценно расслабиться и прильнуть ближе. В груди разлилось густое, как майский мёд, чувство, слипая крылья взволнованным насекомым, поселившихся в животе, Утихомирив полчище бабочек, оно хлынула дальше, вызывая дрожь в руках и слабость в ногах. Целовать Найла было неописуемо, хотелось ещё и ещё. Но прерваться стоило хотя бы для того, чтобы выбраться из этой башни и навсегда отпустить призраков прошлого.***
Грызя нервно заусенцы, Найл исподтишка наблюдал, как Гарри неуверенно теребит завязки своей рубашки в ожидании появления своих родителей, короля и королевы. Хоран до сих пор не понимал, как их так спокойно могли пропустить на террасу после нескольких слов юноши, тем более видя знакомое лицо с листовок, развешенных по всему городу. Иногда он боязливо оглядывался по сторонам, ожидая в любой момент подвох. В такие моменты горячая рука Гарри находила его холодную и ободряюще сжимала. Ожидание тянулось вечность, хотя на деле прошло не более десяти минут. Конечно, король и королева не могли в любую минуту оторваться от важных дел, от которых зависело будущее всего государство. Однако, встреча с потенциальным сыном должна была, как следует, выбить их из обыденного течения жизни. В коридоре наконец-то раздались шаги, и через секунду открылась дверь, заставляя замереть на месте двух парней, всё ещё держащихся за руки. Сначала показались несколько стражников, а уже за ними следовали под руку правитель и его супруга. Найл отпускает руку Гарри и осторожно толкает его навстречу родителям. Лицо королевы озарила тёплая улыбка с теми же ямочками, что и у Гарри, в то время как сам король с сомнением вглядывался в черты лица высокого юноши, нерешительно стоящего перед ним. Женщина, не теряя ни минуты, спустилась по ступеням, протягивая свои миниатюрные руки к Гарри. — У тебя мои глаза, — с горечью проговорила Энн, с материнской любовью прикасаясь к щеке юноши. Гарри сильнее прильнул к нежной ладони; его охватило жуткое желание — расплакаться прямо здесь и сейчас. Взгляд короля Дезмонда так и оставался серьёзным: ему было тяжело принять, что после стольких лет перед ним стоял его собственный сын, а не какой-нибудь самозванец. Он молча наблюдал за Энн, прижимающей к своей груди юношу. Когда они наконец-то отошли друг от друга, Дезмонд смог внимательнее рассмотреть облик парня. Черты его лица были настолько родными, что становилось больно: над верхней губой виднелась знакомая родинка, ещё с младенчества привлекающая внимание. Вся радость от встречи с матерью улетучилась разом, как только Гарри столкнулся с суровым взглядом короля Дезмонда. Юношу резко сковала неуверенность и боязнь, что сам правитель не сможет принять его в семью после стольких лет отсутствия. Он нерешительно отвёл глаза, утыкаясь взором в пол. От рассматривания изящных узоров на мраморной плитке его отвлекла крепкая рука, неожиданно появившаяся прямо перед его носом. — С возвращением домой, сын, — произнёс приветливо Дезмонд, крепко сжимая тонкую руку Гарри.***
Комната, в которую их отвели слуги, была просторная и светлая с небольшой террасой, заполненной цветами. Гарри замер посреди спальни, не решаясь прикоснуться к помпезной кровати, гордо занимающей бóльшую часть свободного пространства. Всё казалось таким инородным и роскошным, что юноша ощутил себя чужим среди всей пышности. Гарри простоял так ещё несколько секунд, впитывая, как губка, новые ощущения и чувства, поглотившие его с головой. Паскаль, мирно сопящий на плече юноши, быстро взбодрился, почувствовав, что движение прекратилось, перелез с плеча на удобную миниатюрную прикроватную тумбочку, Грудь всё так же сковывала склизкая боязнь предстоящих обязанностей наследного принца, ложившихся тяжёлым грузом на его плечи. После стольких лет одичалой жизни выход в свет был буквальным кошмаром наяву. Поэтому Гарри очень робел перед завтрашним анонсом и своим выступлением перед тысячами незнакомых лиц, разглядывающих его с приоткрытыми от любопытства ртами, как только что вылупившиеся из яйца птенчики. Чем больше юноша придумывал предстоящую речь в своей голове, тем мрачнее становилось его настроение. Радостные эмоции, оставшиеся после благоприятной встречи с родителями, улетучивались со скоростью звука от понимания, что на ум не приходит ни одного заумного фразеологизма или изощрённого эпитета. Гарри был настолько вовлечён в мыслительный процесс, что загорелые мужские руки, обвившие его талию, застали его врасплох. Юноша вздрогнул и повернул голову направо, где чувствовалась чужая тяжесть. Всё волнение испарилось, как по мановению пальцев, когда его взгляд пересёкся со спокойной лазурью глаз Найла. Хоран мягко потёрся жёсткой щетиной об рубашку Гарри, вызывая лёгкую щекотку. На его лице блистала приятная улыбка, а губы от яркого света, исходящего из больших окон, отливали ярко-камеловым цветом, напоминающим Гарри сочные персики, только-только созревшие на ветках деревьев. — У тебя такое забавное лицо, когда ты грузишься, — шаловливо произнёс Найл, сдвигая брови и надувая губы, тем самым пародируя самого Гарри. Юноша возмущённо хлопнул ладонью Найла по плечу, вызывая у шатена заливистый смех. Почувствовав, что хватка Хорана ослабла, Гарри повернулся лицом к Найлу и выжидающе взглянул на него. Полностью ощутив новую ступень своей жизни, юноша ожидал, что единственный человек, прошедший весь этот путь с ним вместе, изменится, как и всё, что его окружало до этого. Но как бы Гарри не старался найти хотя бы один изъян в поведении Хорана, у него не получалось. Найл всё так же светился изнутри харизмой, как будто всех страшных событий ночи не существовало и в помине. Его глаза всё так же искрились игривыми огоньками, притягивая к себе полноценное внимание; его ямочка на подбородке, скрытая трёхдневной щетиной, всё так же выглядывала, а слегка потрескавшиеся от ветра губы манили к себе. Найл всё так же крепко обнимал его, всем видом показывая, что отпускать его из своих рук не собирается. Найл оставался константой в его жизни, на которую Гарри готов был положиться. Ему больше ничего не надо было, кроме этой улыбки, этих взглядов, этих объятий — этого человека. — Просто до сих пор не верится, что всё закончилось, — после небольшой паузы проговорил Гарри, продолжая любоваться парнем, стоящем перед ним. — Потребуется время, чтобы эта новая жизнь стала обыденной, — серьёзным тоном ответил Найл. — Я понимаю, что тебе, должно быть, страшно столкнуться с чем-то настолько незнакомым, но, думаю, ты быстро освоишься, всё-таки у тебя это в крови. Найл нежно прикоснулся тыльной стороной ладони к пылающей от смущения щеке Гарри успокаивая. Юноша заметно расслабился, ощутив поддержку, которая так сильно нужна была ему в этот тревожный момент. — Мне нравится, как теперь звучит твоё имя: Гарри Стайлс, — решил перевести тему Найл, всеми усилиями отвлекая юношу от тревожных мыслей. — Тебе идёт, особенно беря во внимание твою новую причёску. — Эй, я до сих пор не простил тебя за то, что так криво и коротко подстриг мне волосы, — чуточку обиженно ответил Гарри, с новыми силами вступая в шутливый спор. — О-о-о, я уверен, что королевские цирюльники исправят весь тот беспорядок, что я натворил у тебя на голове, — произнёс Найл и, не выдержав, притянул Стайлса в сладостно тягучий поцелуй. Найлу уже не терпелось затащить Гарри в огромную кровать и не выпускать его из своих объятий. Им наконец-то предоставился шанс забыть о всех невзгодах, настигших их, и он не собирался его упускать. Им следовало бы выспаться и набраться сил для полной суматохи, которая предстояла им обоим: Гарри выступить перед своим народом уже в качестве наследного принца, а Найлу не потерять второй шанс, который ему благосклонно дали король с королевой, закрыв глаза на прошлые провинности. Но сейчас, в данную минуту, никто из них не хотел прерывать затянувшийся поцелуй, огнём отпечатывающийся на губах обоих. Поэтому они и не прерывали, забывая обо всех неотложных делах, ждущих их ранним утром и падая в объятья друг друга.