***
Время пролетело незаметно и уже было 30 июня. Я за неделю сообщил Белле Рудольфовне, чтобы она отменила все встречи с двух часов на эту дату. На её вопросы, я отвечал, что у меня есть важные дела. Мне пришлось съездить домой, чтобы переодеться в более повседневную и свободную одежду. Я решил одеть джинсы, зеленую футболку, белую шляпу, которую мне оставил «на память» Юрий Иванович, и солнцезащитные очки. Также я захватил подаренный друзьями флаг. Повезло, что никого не было дома, а то возникли бы вопросы. Толика я отпустил, сказав, что больше никуда не собираюсь. До города подвезти меня вызвался Мика. Путь прошёл весело и за разговорами. Я попросил его высадить меня подальше от места сбора. — Давай, повеселись там.- сказал мне Таусян на прощание и уехал. Я же направился в сторону Национальной оперы Украины. Я пришёл за десять минут до положенного времени и поразился количеству людей на улице. Были люди с плакатами, флагами, у некоторых были радужные футболки и значки. Полицейских по периметру было довольно много. Над обеспечением безопасности поработали она славу. Я повязал свой флаг на шею и влился в эту толпу. Вокруг меня были как молодежь, так и люди моего возраста и старше. Меня это поразило до глубины души. Я не верил, что в одном городе может проживать столько же людей таких как я. В последний раз я чувствовал такое единение и ощущал себя частью чего-то большего на евромайдане в 2014. Правда тогда были совсем другие обстоятельства. Ровно в три часа колонна двинулась по улице. Вокруг был шум и гам. Внезапно появился ветер и сдул шляпу с моей головы. Она улетела куда-то в толпу. Я понял, что вот сейчас меня точно могут узнать. Так оно и произошло. Идущий рядом со мной парень лет двадцати пяти, посмотрел на меня и его глаза в миг увеличились. — Господин Президент? Это действительно вы? Скрываться уже не было смысла, поэтому я снял солнцезащитные очки. Люди, окружающие меня со всех сторон вмиг повернулись в мою сторону. На их лицах было удивление и шок. Ну конечно, не каждый день встретишь президента страны на подобном мероприятии. Многие подаставали телефоны и начали снимать. — Василий Петрович, почему вы решили посетить гей-парад? — Ну… Я захотел развеяться и отдохнуть от своей работы. Новость о моём появлении быстро разнеслась по толпе. Когда мы всё же добрались до парка и проследовали на большую поляну, там уже стояла сцена и организаторы делали последние приготовления в налаживании аппаратуры. Сцена была отделена от остальной части небольшим заграждением. На этой поляне тоже было много полицейских. Большинство людей рассеялись по такой огромной площадке. Около десятка столпились вокруг меня и задавали вопросы по поводу моей работы, новых законов, а также высказывали мне огромную поддержку. Не обошлось и без вопросов на тему ЛГБТ. — Вы планируете ввести законы, уравнивающие наши права с остальными? — Я работаю над этим. Принятие новых законов, особенно таких, процесс не быстрый. Возможно придётся даже провести референдум по этому поводу, чтобы мнение каждого было услышано. В этот момент на сцену вышел Сергей с девушкой его возраста. — Всем привет! — крикнула она в микрофон. — Мы безумно рады, что вы все сегодня пришли! Такого огромного количества народу не было ещё никогда.- продолжил Сережа. — Мы также рады, что всё прошло без происшествий и стычек с гомофобами. Но не будем об этом. Давайте сегодня повеселимся и покажем всем, что мы такие же как все! — Да! — закричала толпа. Включилась какая-то песня и некоторые принялись танцевать. Другие сидели на траве и просто наслаждались музыкой. Я решил подойти поближе к сцене и увидел нескольких журналистов с камерами. Когда песня закончилась, ведущие снова вышли на сцену. — Тут такое дело. Нам только что сообщили, что на нашем мероприятии присутствует сам президент. И мы хотим попросить его выйти на сцену. Я немного замялся, но всё же направился к сцене. — Дамы и господа, президент Украины — Василий Петрович Голобородько! Раздались бурные аплодисменты. Мне дали в руку микрофон и я повернулся к толпе. Все взгляды и камеры были направлены на меня. — Всем добрый день. Я на самом деле не знаю, что сказать. Толкать политические речи в Раде было как-то по проще. Несколько людей засмеялись. — На самом деле, мне очень приятно быть сегодня здесь. Я почти тридцать лет скрывал свою ориентацию, поскольку боялся столкнуться с не принятием. Как вам всем известно, я был женат и у меня есть сын. Я действительно их очень люблю и на Оле я женился по любви, но во мне всегда была та часть, которая тянула меня к людям моего же пола. Я осознаю, что после этого большинство людей во мне разочаруются, может даже возненавидят, но я тот, кто я есть и горжусь этим. Не важно с кем спит человек, главное какие он совершает поступки, а я искренне хочу привести нашу страну к процветанию. Воздух разорвало громкими аплодисментами. Один из журналистов повернулся к камере и произнёс: — Похоже круг претендентов на сердце президента значительно расширился. Меня удивляет, как журналисты постоянно пытаются влезть в мою личную жизнь и узнать, кто же может стать первой леди. Но ещё больше меня поразило, когда на сцену поднялся премьер. Он подошёл ко мне в плотную. — Юрий Иванович, что вы… Я не успел договорить, как он поцеловал меня. На глазах у огромной толпы и нескольких журналистов. — А нет. Похоже сердце президента уже занято. Мы отстранились друг от друга и он одел мне на голову ту самую шляпу, которую я потерял. Юрий Иванович взял из моих дрожащих рук микрофон и сказал. — Прошу прощения у всех, кто уже раскатал губу, но это место уже занято и я не намерен его отдавать. После этого мы ушли со сцены. На ней снова оказались ведущие. — Да уж. Такого поворота событий не ожидал никто. — Предлагаю послушать ещё одну песню и переварить всё увиденное. Мы с Юрием Ивановичем направились в самый угол поляны под большое дерево, где никого не было. — Так, что ты тут забыл? — Мне же нужно следить, за моим мальчиком, чтобы он опять не влип в какие-нибудь неприятности. — Ты понимаешь, что своим поступком раскрыл наши отношения. Он прижал меня вплотную к себе и прошептал мне на ухо: — Я не мог позволить, чтобы кто-то позарился на моё. Я должен был показать всем, что ты только мой. От его горячего дыхания у меня побежали мурашки по спине. Ноги подкосились и я обнял его за шею, чтобы не упасть. — А как же репутация и прочее? — промямлил я в его рубашку. — Выкрутимся. И не в такие передряги попадали. А если не выйдет, предлагаю вместе сбежать на Капри. Я не стал отвечать на этот вопрос, а сосредоточился на его руках, обнимающих меня. В его объятиях я чувствую себя максимально защищено. Он первый разорвал объятия и уселся на траву. Я устроился рядом, положив голову ему на плечо. Мы смотрели на то, как все веселятся. На сцене показывают забавные сценки с большой долей самоиронии. Дело близилось к ночи и народ стал расходиться. Мы тоже направились по домам. Меня забрал Толик, видимо Юрий Иванович его попросил. Мы ехали в тишине, которую нарушало негромко играющее радио. Когда мы добрались до дома моих родителей, было уже темно. Я вышел из машины и увидел чемодан и свои вещи рядом с забором. — Так. Не понял. Я вошёл на участок и встретился с отцом, который сидел на веранде и будто только меня и ждал. — Пап, что происходит? Почему мои вещи на улице? — Во-первых, не папа, а Пётр Васильевич. А во-вторых, ты съезжаешь. — Хах. Это шутка какая-то? Если так, то это совсем не смешно. Он подошёл ко мне вплотную и посмотрел со скрещенными на груди руками. В его взгляде я увидел то, чего очень сильно боялся — презрение и разочарование. — Нет. Это не шутка. После того, что я увидел в новостях, я знать тебя больше не желаю. И сына у меня отныне нет. Последняя фраза меня окончательно добила. Я почувствовал как уходит земля из-под ног, а сердце разбивается. Хотелось упасть на колени и рыдать как маленькая девочка, умолять его не отказываться от меня и не выставлять из дома. Но я должен был показать, что у меня есть честь. Поэтому я молча развернулся и не оборачиваясь вышел за дверь, на прощание хлопнув калиткой. Слава богу Толик ещё не уехал. Он помог погрузить мне вещи в багажник и спросил: — Куда едем? Я назвал ему адрес человека, который мне сейчас больше всего нужен. Всю дорогу я молча пялился в окно, едва сдерживая подступающие слёзы и сильный ком в горле. Не хватало ещё разреветься перед собственным охранником. Путь был долгим и время тянулось безумно медленно. Когда я увидел знакомый мне особняк, на секунду закралось сомнение. А нужен ли я ему сейчас со своими проблемами. Машина остановилась у главного входа и отступать было уже не куда. Мы вышли из машины и достали мои вещи. К нам спустился сам хозяин. — Что случилось? Я не мог не то, что ответить, а даже просто посмотреть ему в глаза. — Ладно. Пойдём в дом. Там всё расскажешь. Толик помог занести вещи и после удалился. Юрий Иванович распорядился подготовить мне комнату и отнести туда мой чемодан и книги. Я отдал свой флаг, который до этого момента все ещё был на мне, обслуге. Юра провёл меня в гостиную и усадил на диван, а сам отправился в сторону кухни. Я сидел уставившись в пол, на котором был пушистый ковёр. Для меня вдруг всё стало не важно. Премьер вернулся спустя несколько минут с чашкой какао. Я взял её в руки и посмотрел на своё блеклое отражение. Нервы не выдержали и у меня случилась истерика. Потоки слёз рекой текли из моих глаз. Юрий Иванович взял кружку из моих рук и поставил на журнальный столик перед диваном, а после заключил меня в объятия. Он гладит меня по волосам, пока я захлебывался в собственных рыданиях. — Ну, ну, мальчик мой, всё будет хорошо. Хотелось бы мне действительно в это верить. Он не расспрашивал меня пока я хоть немного не успокоюсь. Его рубашка насквозь промокла от моих слез, но его судя по всему это не волновало. Когда меня немного по отпустило, я отстранился и вытер рукой нос. — Может расскажешь, что всё-таки случилось? — М-мой отец отказался от меня. — Как? Почему? — Он видел наш поцелуй, как и вся страна. Он сказал, что отныне у него нет сына и знать он меня не желает. На меня накатила новая волна истерики. Мне никогда в жизни ещё не было так больно. Я чувствовал себя полностью разбитым и казалось, что навряд ли соберу себя вновь. Мы так сидели около часа, пока из меня уже нечему было выходить и я валился с ног. Очень сильно хотелось спать. Юрий Иванович взял меня на руки и понес в комнату на второй этаж. Моя комната соседствовала с его и мало чем отличалась в интерьере. Он заботливо уложил меня на большую кровать, укрыл одеялом, поцеловал в лоб и уже собирался уходить, но я схватил его за руку. — Постой. Останься пожалуйста. Ты мне нужен. Он не стал сопротивляться и лёг рядом. Я положил голову ему на грудь и заснул под звуки его размеренного дыхания и сердцебиения.***
На следующий день я проснулся от того, что Юра снова схватил меня за нос. — Доброе утро. — Не такое уж и доброе. Честно признаться я чувствовал себя очень паршиво и разбито. И выглядел наверное не лучше. Я встал и поплелся в ванную. В зеркале я увидел опухшие и красные от слез глаза, это выглядело максимально жалко. Даже не представляю как переживу сегодняшний день. Хочется просто укутаться в одеяло, взять выпивку покрепче и рыдать над грустными песнями или мелодрамами. От этой мысли я усмехнулся. Вроде бы я не молодая девушка, которую бросил парень, а сорокатрёхлетний мужчина, которого всего-то отверг родной отец. Опять подступил ком к горлу. Интересно, мама и Света тоже разделяют позицию отца? Этого я скорее всего больше не узнаю. Умыв лицо холодной водой и почистив зубы, я вернулся в комнату и стал собираться. На удивление отец собрал абсолютно все вещи, что были у меня в шкафу. Хоть их было и не так много, но всё же. Одев стандартный темно синий костюм, белую рубашку и галстук, я спустился в столовую. Там меня уже ждал Юрий Иванович. Ели мы молча, а после завтрака я уже хотел пойти на выход, но меня остановили. — Постой. Ты не можешь ехать в администрацию в таком виде. — А что не так. — Света! К нам сразу подбежала молоденькая девушка с косметичкой в руках. — Можешь как-то быстро привести его в человеческий вид? — Конечно, Юрий Иванович. Света стала наносить мне на лицо кучу пудры, чтобы скрыть следы моей вчерашней истерики. — Так намного лучше. Пора ехать. Мы вышли на улицу, сели в машину и поехали в сторону администрации. Всю дорогу я был погружен глубоко в свои мысли. Слова отца не выходили у меня из головы и я всерьёз стал задумываться, может я действительно какой-то неправильный. Как только мы подъехали, нас сразу окружили толпы журналистов. Я смотрел в землю и не говорил ни слова. Юрий Иванович взял меня за плечи и повёл в сторону администрации, попутно отвечая на вопросы надоедливых журналистов. — Президент сегодня немного не в духе. И к тому же, это наша ЛИЧНАЯ жизнь, поэтому не лезьте куда вас не просят. Я и глазом не успел моргнуть, как оказался в своём кабинете. — Белла Рудольфовна, передаю его в ваши надёжные руки. Юрий Иванович ушёл к себе и без него стало ещё паршивее. Белла Рудольфовна видимо каким-то шестым чувством поняла, что мне очень плохо. Мы сели на диван в моём кабинете, она протянула мне чашку моего любимого кофе. Я сделал глоток. — Спасибо огромное. В ответ она просто меня обняла. — Я не знаю, что конкретно вчера произошло, но я уверена, что вы справитесь. Вы сильный мужчина, Василий Петрович. Иногда мне казалось, что Белла Рудольфовна не секретарша, а добрая няня или тётя, которая всегда выслушает и приободрит. Не представляю, что бы я делал без неё. — Я отменю все сегодняшние встречи, а вы постарайтесь немного поработать. — Ещё раз спасибо, Белла Рудольфовна. Она вышла за дверь, а я уселся в кресло переключаясь на работу и стараясь хоть как-то отвлечься. Несколько раз меня навещал Юрий Иванович, чтобы узнать как у меня дела и обсудить несколько важных вопросов. Где-то к половине пятого, я осознал, что выжат эмоционально как лимон. Поэтому собрал свои вещи и отправился в свой новый дом. Желание выпить меня всё ещё не отпускало. К моей огромной удаче, я смог найти в баре французское вино 1916 года. Прихватив вместе с этим бутылку виски и какого-то элитного коньяка, я поднялся в свою комнату. На ноутбуке я включил метал на полную громкость, пил алкоголь прямо из горла и прыгал на кровати подпевая любимым песням. От спиртного мне действительно стало намного легче, а музыка позволяла выплеснуть все накопившиеся эмоции. На смену желанию рыдать, пришло желание разнести все вокруг себя. Вскоре я просто упал на кровать и продолжал слушать песни и пить дорогущее вино, которое на удивление было безумно вкусным. Я не успел заметить, как стемнело и вернулся Юрий Иванович. Он ворвался в мою комнату с криками: — Что за херня тут происходит?! Он подошёл к ноутбуку и выключил музыку. У меня не было сил ему помешать. Я лежал животом на кровати с опущенной с неё рукой и почти выпитой бутылкой в ней. Он осмотрел меня с ног до головы и закатил глаза. Этот его взгляд я видел в ситуациях «Вася, ты опять сделал какую-то дичь». — Оооо. Юриваныч. Как ик работа? — Неплохо. Но почему когда я возвращаюсь домой, я вижу бухого в хлам президента? Я кое-как попытался сесть на кровать и посмотрел на него, при этом допив содержимое бутылки. Голова кружилась и всё плыло перед глазами. — Я что не имею права выпить? Он посмотрел на бирки валяющихся по комнате бутылок. — Ты залез в бар и выпил всё дорогое вино?! — Ага.- я по тупому улыбнулся.- кстати оно было безумно вкусным. Никогда такого не пробовал. — Конечно. Ведь каждая бутылка стоит больше пятисот долларов! Я приложил к руке кулак и икнул. Вот это действительно неожиданно. Он сел рядом со мной и забрал пустую бутылку из рук, поставив на пол. — И почему мы решили так нажраться? — Ты и так прекрасно знаешь причину. — То, что произошло это не конец света. У тебя всё ещё есть твои друзья, есть я. Я уткнулся лицом в его грудь и отрубился от количества выпитого спиртного. Проснулся я от сильной головной боли. Вокруг всё было слишком ярким и безумно кружилась голова. Очень сильно хотелось пить, но в первую очередь минимальное содержимое желудка просилось назад. Я забежал в ванную и упал перед унитазом. Меня ещё никогда в жизни так не рвало. Больше точно не буду пить. Никогда. В обнимку с белым другом я просидел непонятно сколько времени. Удивительно, что из меня столько всего вышло, хотя я ел почти сутки назад. Я услышал как дверь в ванную открылась. Кто-то присел со мной рядом и погладил по спине. Эти прикосновения и руки я узнаю из тысячи. Его руки гладили мою спину и сразу становилось немного легче. Он словно забирал всю мою боль. Когда я повернулся и вытер глаза от слез рукой, он протянул мне стакан с водой и таблетку. — Вот. Выпей. Должно полегчать. Я проглотил таблетку и запил её. После этого я прижался к нему и закрыл глаза в ожидании, когда подействует лекарство. Юрий Иванович обнял меня и гладил по волосам. — Ну что же ты, мальчик мой, так себя не бережешь? Он поцеловал меня в макушку и от этого боль в голове словно стала проходить. Мы просидели на кафельной плитке несколько минут, а затем вернулись в мою спальню. Я упал на кровать и просто ничего не хотел делать. — Я сообщу, что ты не важно себя чувствуешь, а ты приходи в себя. И бога ради, не лезь больше в бар! Юрий Иванович поцеловал меня в щеку и скрылся за дверью. Я медленно подошёл к панорамному окну с выходом на балкон и увидел, как машина премьера отъезжает от дома. После этого я снова упал на кровать и быстро отрубился. Проснулся я когда солнце было в зените. Я себя ощущал намного лучше чем утром и у меня даже появился аппетит. Я спустился на кухню, чтобы найти чем поживиться. Там я столкнулся с поваром. В кухне стоял просто восхитительный аромат, что у меня аж слюнки потекли. — О! Василий Петрович. Проголодались? — Да. Безумно хочу есть. — Подождите ещё несколько минут. Скоро будет готов обед. Я прошёл в столовую и стал ждать. Меня всё ещё смущало, что Юрий Иванович живёт в таком огромном особняке и содержит множество слуг. Но за несколько месяцев я убедился по отчетам, что он не украл из бюджета ни копейки. Видимо за двадцать пять лет наворовал столько, что теперь хватит до конца жизни. Конечно жизнь в таких хоромах, меня очень смущала и я чувствовал себя словно не в своей тарелке, но идти мне особо было не куда. Друзей не хотелось обременять, а на банальный съем квартиры у меня попросту нет денег. Как забавно. У президента крупной европейской страны нет денег на съем жилья. От размышлений меня отвлекла поставленная передо мной тарелка с супом, спагетти в томатном соусе и сок. Я приступил к еде. На удивление все было просто невероятно вкусно, что я чуть не съел ложку вместе с супом. Теперь понятно, почему богачи предпочитают нанимать личных поваров. В прошлый раз, когда я оставался тут в свой день рождения, я не смог полностью насладиться этим вкусом, поскольку безумно торопился на работу, а вчера был в полностью разбитом состоянии и вся еда была для меня безвкусной. Опустошив полностью все тарелки я отправился в свою комнату. Мне захотелось посидеть в интернете и почитать, что произошло нового, пока я был в состоянии, скажем так, не стояния. Включив ноутбук я увидел на первых полосах всех украинских и нескольких зарубежных изданий были размещены статьи о моих отношениях с премьер министром и украшали всё это фотография нашего поцелуя на сцене. В комментариях были как и оскорбительные и гомофобные высказывания, так и вполне разумные и лояльные. Некоторые писали, что это личная жизнь и лезть в неё не следует. Я случайно наткнулся на статистику рейтингов. Меня удивило, что после моего каминг-аута, мой рейтинг упал всего на несколько процентов, но оставался всё таким же высоким. Может спустя некоторое время он рухнет в пропасть, ведь прошло всего два дня. В своём Фейсбуке, где Юрий Иванович попросил меня зарегистрироваться, я прочитал кучу слов поддержки не только из Украины, но и из других стран. Я даже мельком выцепил президента Франции, магистра иностранных дел США, канцлера Германии. Это зарядило меня огромной долей позитива и от вчерашней тоски и печали практически не осталось и следа. Я выглянул на улицу. Погода была просто чудесной. Где-то на заднем дворе я видел бассейн. Я решил сходить поплавать. Найдя во всё ещё не разобранном чемодане плавки и переодевшись, я вышел на задний двор. Солнце грело своими теплыми лучами. На небе не было ни облачка. Скинув с себя всю одежду я нырнул в голубую воду. Почему-то вспомнился тот момент, когда мы с Юрием Ивановичем убегали на яхте от головорезов, которых послал один из алигархов. Вода успокаивала и словно смывала с меня весь оставшийся негатив. Я понял, что жизнь продолжается ни смотря ни на что. У меня есть любимый человек и лучшие друзья, которые никогда не бросят. Вдоволь наплававшись я вернулся к себе. Тут я вспомнил про телефон. Поставив его на зарядку и включив, я сразу увидел пятьдесят пропущенных от моих друзей и около десятка сообщений от них же. Стало безумно неловко и поэтому я отправил каждому сообщение о том, что со мной всё впорядке и я у Юрия Ивановича. После этого я всё же решил разложить свои вещи в шкаф. Зная упертость моего отца я тут минимум на месяц. Впервые за два дня вечер прошёл спокойно. Мы сидели на диване, укрывшись пледом и смотрели Звёздные Войны. Я раньше не видел ни одной части, поэтому Юра мне всё подробно объяснял, кто, что и куда. В этот вечер я заснул абсолютно спокойным и счастливым***
Прошло несколько дней и жизнь потихоньку входила в своё обычное русло. Юрий Иванович иногда настаивал, чтобы я воспользовался услугами личного психолога, но мне хватало только его поддержки. Постепенно я начал отпускать всю эту ситуацию. К тому же уже давно пора было вылететь из родительского гнезда, а эта случайность дала мне лишь финальный пинок, чтобы больше туда не возвращаться. Поскольку Юрий Иванович постоянно был рядом со мной и всячески поддерживал, я захотел его как-то отблагодарить. В голову пришла идея о романтическом пикнике на природе и я загорелся желанием её воплотить. В один из дней я встал рано, чтобы занять кухню, до того, как придёт повар. Я быстро нарезал разных бутербродов, взял несколько веток винограда, парочку апельсинов, а из холодильника достал пачку сока и два стакана из шкафа, которые были самыми дешевыми и их было не жалко. Всё это я тщательно упаковал в пакет и вернулся в комнату. После завтрака, я сказал, чтобы Юрий Иванович ехал без меня. Мне нужно завершить несколько дел и я сразу же приеду за ним. Когда его машина выехала за пределы особняка, я с пакетом для пикника спустился вниз и положил его в сумку, которая крепилась к мотоциклу. Я попросил Толика его привести из моего дома, поскольку сам не хотел туда ехать. Я сел на мотоцикл и поехал в сторону администрации. По пути я заглянул в магазин и купил покрывало, на котором можно сидеть. Приехав на работу я снова с головой погрузился в дела страны. Мой энтузиазм и желание сделать страну лучше вспыхнули с новой силой и поэтому я и не заметил, как рабочий день подошёл к концу. В мой кабинет вошёл премьер министр. — Василий Петрович, пора закругляться и ехать домой. Закрыв папку с документами и одев пиджак, я вышел из кабинета. На выходе я вдохнул тёплый июльский воздух. Солнце уже медленно клонилось к закату. Этот пикник определённо будет очень романтичным. — Юрий Иванович, не желаете съездить со мной на пикник? — Сейчас? Не поздновато ли? — Погода прекрасная. К тому же у меня всё с собой. — Вы приглашаете меня на свидание, господин президент? Как же я обожаю его улыбку когда он пускает в мою сторону разные подколы и шутки. — Можно и так сказать. Я подошёл к мотоциклу и протянул ему второй шлем. — Может поедем на моей машине? — Нееет. Я планировал, что мы будем только вдвоем. Без всяких посторонних глаз и ушей. Долго сопротивляться он не смог и вскоре мы уже мчались на огромной скорости прочь из города. Через полчаса мы были на небольшой возвышенности, откуда открывался прекрасный закат. Я взял всё необходимое из сумки и мы направились к краю. Не доходя метров пяти, я постелил покрывало и стал раскладывать еду. Юрий Иванович сел на покрывало и взял один из бутербродов. Я устроился рядом с ним и тоже принялся за еду. Несколько минут мы ели молча и любовались красивым закатом. Юрий Иванович взял одну из гроздей винограда и начал его есть. Я лёг ему на колени и открыл рот. Он без слов понял, что я хочу, поэтому оторвал одну ягоду и положил мне в рот. От удовольствия я закрыл глаза и наслаждался вкусом. Ещё несколько ягод оказались у меня во рту. И в какой-то момент я почувствовал чужие губы на своих. Его язык нагло пытался пробраться в мой рот. И я ему позволил. Он целовал меня глубоко и страстно, языком изучая каждый миллиметр. Он словно хотел высосать из меня душу. Голова шла кругом и я не заметил как Юрий Иванович навис сверху, продолжая меня целовать. Я обнял его руками за шею и притягивал ближе к себе. Казалось, ещё немного и мы сольемся в одно целое. Он первый отстранился и тяжело дышал. В свете закатного солнца он выглядел волшебно. Его седые волосы словно светились сами собой. Тень падала на лицо, от чего его карие глаза становились совсем темными и напоминали бездну в которой я хотел утонуть. Он поцеловал меня в шею, в то место где находилось адамово яблоко. От этого я непроизвольно застонал. Он уже давно изучил все мои чувствительные места. Кое-как у него получилось расстегнуть рубашку и снять с меня галстук. Вечерний прохладный ветер прошёлся по открытой коже от чего я покрылся мурашками и сводит соски. Юрий Иванович смотрел на меня взглядом голодного волка. Казалось, ещё немного и он меня попросту съест. Я смутился, прикрыл рот рукой и отвернулся. Этот его взгляд заставлял всё моё тело гореть. Он повернул мою голову и заглянул мне в глаза. — Не отворачивайся. Ты очень милый, когда смущаешься. Мне это безумно нравится. Его слова заставили меня покраснеть ещё сильнее. Он опустился ниже и несильно сжал левый сосок между пальцами, а правого коснулся губами. Этими действиями он заставляет меня громко стонать. В штанах уже было неимоверно тесно. Я сгорал от желания и поэтому потерся своей промежностью о его бедро. — Мальчик слишком нетерпелив. — Пожалуйста… Я не знал, о чем конкретно прошу, но Юра понял моё сильное нетерпение и расстегнул мои штаны, высвобождая стоящий колом член. Он несколько раз провёл рукой вверх вниз, от чего я едва не кончил, но он сжал у основания не давая мне этого сделать. Я заскулил от боли, которая была в какой-то степени даже приятной. — Кончишь только тогда, когда я тебе разрешу. Он расстегнул ширинку своих брюк и высвободил истекающий предэякулятом ствол. Юрий Иванович взял их в одну руку и начал в довольно быстром темпе двигать рукой. Я не мог сдерживать стонов. Трение о чужую кожу вызывало волну приятных ощущений и все они скручивались внизу живота. — Ах… Я сейчас… — Давай вместе. Этот бархатный с хрипотцой голос толкнул меня за край. Перед глазами взорвались несколько ярких фейерверков. Спустя несколько минут я более менее пришёл в себя. Юра лежал рядом и смотрел в тёмное небо, на котором уже стали появляться первые звезды. Мы привели себя в порядок, проводили солнце за горизонт, собрали вещи и отправились домой.***
Прошёл месяц. С отцом я так и не виделся. Он даже не позвонил мне. Мама периодически звонила и спрашивала как я. Она сказала, что все равно любит меня и я навсегда останусь её сыном. Мне было безумно приятно услышать эти слова. За это время, я полностью перестал думать об отце. Если он меня не хочет видеть, то я не собираюсь первый идти на контакт. Сегодня мы с Юрием Ивановичем задержались допоздна в администрации. Мы вышли на улицу под руку продолжая обсуждать государственные вопросы. — Я думаю, что нам действительно стоит поддерживать малый бизнес. Это новые рабочие места и развитие экономики. Я прервал свою речь, когда заметил в нескольких метрах своего отца. Поняв, что его заметили, он направился в нашу сторону. — Подожди меня в машине. Хорошо? — Как скажешь. Юрий Иванович сел на заднее сиденье авто. — Вась, я хотел с тобой поговорить. Я посмотрел на него максимально серьёзно. Очень сильно хотелось говорить с ним так же, как он говорил со мной месяц назад. — Во-первых, не Вася, а Василий Петрович. А во-вторых, мой рабочий день на сегодня закончен. Приходите завтра, если у меня будет свободное время, то я смогу вас принять. По его лицу было видно как он ошарашен и одновременно насколько ему стыдно. — Вась, прости меня. Я старый дурак, сорвался на тебя. Я был не прав. Ты уже взрослый мужчина и я не в праве тебе указывать, как жить. Мне действительно очень жаль. Я видел и чувствовал, что он искренне раскаивается. На самом деле, в глубине души мне его очень сильно не хватало. Я крепко его обнял. Через пару секунд замешательства отец тоже обнял меня. — Может вернёшься домой, а то твоя мать меня придушит. — Нет. Я не вернусь. Пора начинать жить самостоятельно. — Ты действительно с ним счастлив? — Конечно. Не переживай, я буду иногда к вам приезжать. — Заметано. Мы расцепили объятия, пожали друг другу руки и я направился к машине. Юрий Иванович всё это время смотрел за нами в окно. Я расположился рядом с ним, положил голову ему на плечо и машина тронулась. Теперь всё точно придёт в норму. И сейчас я с уверенностью могу сказать, что по-настоящему счастлив.