Трагедия двоих

      Акутагавы провели своё детство в трущобах Йокогамы. Сироты не знали своих родителей, сколько себя помнили, они были одни среди жесткого и темного мира, их мира. Сильнее всего из сиблингов подобное детство повлияло на брата. «Выживает сильнейший» это постулата будто приваренная к личности его, пронизывало его разум и преследовало во всем, всю темную жизнь. Дазай и жизнь в мафии только сделали хуже и без того импульсивного и жесткого Рюноскэ. Жестокий, сильный и социопатичный человек, идеальный исполнитель для Мафии.       На его сестру последствия детства повлияли в меньшей степени, благодаря поддержке и заботы со стороны брата. Всю их жизнь он оберегал ее и помогал во всем. Она была единственным источником счастья для него. Она была очень нежна и добра, ранимая и нежная натура. Именно его забота и защита помогли сохранить эти черты, пусть и они были расплывчаты и еле видны, просто существуя и оставляя еле видный след. Внешне же она была как и брат, жестока и отстраненная. Тихая и жестокая, как и брат. Идеальная исполнительница. …       После жизни трущоб, после того как Дазай забрал Рюноске и Гин в мафию, их жизнь стала легче. Впрочем опасность и страх никуда не ушли. Акутагавы были вынуждены уже выживать и подниматься в мафии.       Рюноскэ защищался с помощью страха, именно страх позволял ему обрести некий авторитет. Все члены чёрных ящериц знали: «Вывести Рюноске из себя, равносильно смерти»       Еще ему как и гин очень помогла их отстранённость, они вели себя холодно и спокойно и с теми кто был выше, и теми кто ниже. Они говорили лишь когда это потребуется, делали лишь то что потребуется. Гин же больше отстранённости помогала маска, в обоих смыслах. Одна маска это образ созданный ею как защитная реакция на агрессивную среду мафии, вторая материальная маска, закрывало ее лицо, подавление проявления эмоций на лице всегда давалось ей трудно.       Постоянно находясь в стрессе, не веря никому, в скрытие собственных слабостей и эмоций и заключалось все из бытье.       Лишь наедине друг с другом они могли быть честными и откровенными. Искренняя забота и защита со стороны брата, ответом на которую были искренняя забота и поддержка со стороны сестры, на основе которых образовалась крепчайшая связь.                   Постепенно связь эта переросла в нечто иное, неправильное и порочное, но в тоже время столь же завораживающее и прекрасная. Их инцест начался с простого желания расслабиться и убежать от бесконечного стресса, ни сигареты, ни алкоголь и иногда наркотики уже не помогали. Уже совершеннолетний Рюноске и Гин пятнадцтьелятная, пьяная, не способная настолько сильно доверится никому кроме брата, неведомым ни для кого образом смогла уговорить Рюноскэ переспать с ней.       Пили и принимали (точнее делала это в основном Гин, а Рюноске за компанию) что-то они лишь наедине, боясь ножа в спину во воемя столь уязвимого состояния, так что они спокойно занялись сесксом, в том что они оба лишились девственности позже чем убили впервые, была некая злая ирония. … <       Рюноскэ всегда держал свои клятвы и он дал её Ацуши, клятву никого не убивать, с того момента ему все труднее стало контролировать себя.       От этого они стали настрого чаще заниматься сексом, иногда несколько раз на дню. В основном инициатором была гин, с желанием хоть как-то расслабить постоянно напряженного брата. Обычно они предохранялись, хотя иногда и пренебрегали защитой, впрочем из всегда проносило.       Сейчас они оба были в квартире. Они обычно купались по очереди. Гин лёжа на кровати ждала своего брата. Она была полностью голой, от чего можно было в подробностях рассмотреть ее тело. Она была худа, можно сказать лишь кожа да кости. Болезненно бледная как и у брата кожа. Красивая грудь второго размера. Она была побрита, по всему телу, но небрежно. На руках, что не были прикрыты рукавами, были выпуклые вены. Она имела обычный по размерам зад. Внешность ее не была необычна, по отдельности, впрочем вообщем она выглядела очень красиво. Ещё она была спортивно развита, все ее мышцы были проработаны, а суставы гибкие.       Она и не заметила как ее брат уставши плюхнулся на кровать, сейчас его непослушные как у бродячего пса густые и объемные волосы. Красиво спадали вниз, он редко когда нормально вытерлась или сушился после душа. По нему было видно как сильно давит на него смесь из раздражения и усталости. Почувствовав это Гин неосознанно, почти инстинктивно прижалась к брату, тот повернув голову и приобнял ее, невольно крепко зажав бёдра — Ауч — с смешинкой сказала Гин. Рюноскэ слегка ослабил хват и улыбнулся смотря на сестру. Она прижавшись головой к его груди, провела рукой по прессу и дошла до члена. Сначала она теребила его мошонку, делая ему некий массаж после чего медленно будто шагая пальцами дошла до головки члена, щёлкнув по нему она услышала вздох брата, от чего она улыбнулась прямо в его грудь. Медленно надрачивая, она сама начала возбуждаться и стала тереться вагиной об ногу Рюноскэ, тот убрал руку с бёдер и поднёс к Лору, после чего начал мастурбировать своей сестре. Слегка постанывая она закрыла свободную руку в его волосы и немного подвинулась, чтобы поцеловать брата в губы, тот почти мгновенно ответил на поцелуй сестры и прижал своей рукой ее голову к себе. Им обоим нравились подобные прелюдии во время соития, Гин нравился непринуждённый темп, а Рюноскэ нравилось то как они заводили его перед основным блюдом. Это продолжалось ещё…они в такие моменты не обращали внимание на время, для них оно исчезало, как и весь мир и лишь бесконечная любовь друг к другу и животное возбуждение оставалось с ними. Они не думали, не волновались, они просто чувствовали. Каждый сантиметр тел друг друга, изученные обоими вдоль и поперёк, чувствовались как в первый раз.       Первая кончила Гин, используя это, ее брат перевернул ее и прислонил член к ее лону. Мутно смотря на брата, она закинула ноги ему за спину и сцепила их в замок и прижала его, член брата резко вошёл в неё заставляя громко простонать, но стон был заглушён поцелуем, когда поцелуй был окончен, может было заметить кровь на губах Гин, но им обоим было плевать. Он начал двигаться внутри неё на что она тихо постанывала, обхватив руками его шею. Он сжал грудь и шлепнул по ней, после чего ускорил темп. Стоны его сестры и редуте вздохи Рюноскэ заполнили комнату. Он максимально ускорил темп и рывком кончил внутрь, почти сразу после этого и его сестра кончила. — Это было ахуенно — сказала Гин — Да       Иногда Гин хотелось и чего-то более жесткого и тогда она говорила — Брат, ты ведь можешь не сдерживаться — Он молча и резко перевернул ее и прислонил член к анусу сестры. — Аку, может не надо — у неё не было никаких проблем с анальным сексом, но во первых и так и так ей всегда страшновато, особенно как сейчас без смазки. — Сколько раз я говорил тебе за слова надо отвечать — сказал он пассивно-агрессивным голосом с лёгким оттенком насмешки. — Ладно — она уткнулась головой в подушку. Когда он прорвался через сфинктер, он стал медленно двигаться внутри ануса, слыша стоны своей младшей сестры, он постепенно ускорялся, он намазал ее длинные волосы на кулак и параллельно набирал темп. Она стонала как не в себя. А ее сознание будто бы мутнело под смесью боли и наслаждения. Эта эйфория оплетала ее разум полностью, каждый раз когда брат совершенно не сдерживался, пытался не сделать ей приятно, а лишь выплеснуть свои сокрытые в глубине души эмоции. Ей нравилось то как это мазохисткое удовольствие совмещалось с чувством удовлетворённости от столь странной помощи брату.       Она кончила в третий раз, он полностью высунул член, отпустил волосы и вогнал его снова. От чего из ее уст вырвался полу-крик, полу-стон. Она уткнулась головой в подушку, а руками крепко сжала одеяло. Пока брат трахал ее периодически шлёпая ее с характерным звуком, что смешивался с хлюпаньем и стонами. Пока он не кончил, когда он вышел, сперма начала стекать из анальной дырочки его сестры. Гин перевернулась и посмотрела на потолок. Акутагава лежащий рядом спросил ее — и как тебе? — как обычно — она прижалась к нему, а как обычно означало отлично. — только… — М? — мог бы смазку использовать. — прости — в качестве извинение он поцеловал ее в нос, прям как в детстве.       Они как обычно пытаясь уснуть долго лежали на кровати, пока Гин не сказала — Давай сбежим, когда ты сделаешь то что хочешь? — что? — Когда убьешь Ацуши и получишь признание Дазая, сбежим от этого всего. — Да — Уедем куда-то в Европу, сменим имена, документы, сотрём все следы. Я брошу наркотики. Заведём детей, будем жить себе спокойно, купим домик или уютную квартирку или и то и другое, деньги ведь есть. — Да, солнце, все так и будет — сказал Рюноске задумчиво глядя в потолок — мы будем счастливы. — Спи. — она через некоторое время уснула, а он всю ночь смотрел то на свою сестру, то на потолок. … «Акутагава Рюноске умер во время исполнения задания»       Это объявление босса сломало ей все, со смертью брата весь ее мир рухнул и вот: пустой шприц валялся возле неё, она смотрела в потолок пустыми глазами, из которых текли горькие слёзы. Руками она держалась за живот, в котором сейчас было то, о чем она так хотела сказать брату, после миссии. Она представляла как скажет своему старшему брату об их ребёнку, как он будет рад, но это уде не важно. Ничего не важно. Ни ребёнок, ни чувства, ни она сама. Ничего не имеет значения. Таков был финал трагедии Гин и Рюноскэ Акутагавы.