чертова глупость.

это был нежный марлийский вечер. нежный - только потому что дети, резвившиеся на улице, за окном штаба, были безнадежно веселы. два дня назад райнер, зик и пик вернулись с Парадиза. они потеряли энни, марселя и бертольда. сарра тогда стояла с порко. тот не верил в смерть брата, все ещё надеялся, что он жив, как и энни. порко понимал. все понимал. понимал, что титан челюсти не мог оказаться у имир при другом раскладе событий, но легче было так. он хотел бы отомстить всему парадизу, но руководству марлии было плевать на солдатов и их желания, сарра это знала. смотреть в настолько печальные глаза порко за столом штаба было невыносимо и сарра уставилась на детей, радовавшихся возвращению райнера. они не были кандидатами в воины, не были солдатами, но уже были рабами марлии. все это понимали, но никто не смел сказать это вслух. последние слова магата резанули по ушам и отозвались неприятной болью где-то в грудине. сарра посмотрела на него. его глаза не выражали сочувствия, не выражали ничего. зик сидел рядом с ним. понятно же, капитан разумных титанов марли. сарра знала - он останется здесь до вечера, а она снова придёт и будет изучать его сигареты. зик говорил, что сигареты стали его «вторым я». сарра ненавидела его сигареты. каждый вечер он провожал ее до дома, несмотря на то, сколько было времени. он никогда не просил его ждать и никогда не извинялся, если провожал ее под утро. сарра не знала, что чувствует к нему. знала одно - зик не полюбит ее. ему было плевать. он пользовался ей, пользовался так же, как этими глупыми официантками в пабах. он не смотрел на неё. никогда. даже после секса он смотрел в окно. это было красиво. сарра никогда не понимала, о чем он думает, но она знала, что что-то явно поменялось. последние два дня он вёл себя так, словно чего-то опасался. у зика было много врагов, но все враги боялись его, а не он их. ну, если быть честной, все, кроме правительства марлии. это был точно такой же вечер, как и прежние. сарра снова пришла в его кабинет. зик скептически относился к людям, либо наводящим идеальный порядок, либо создававшим огромный беспорядок. он не относился ни к тем, ни к другим. зик, как всегда, был выдержан и спокоен. он здоровался с ней, как и обычно, сухо. сарра знала - если она не придёт, он просидит здесь всю ночь, ожидая ее. он не любил ее, но всегда был рядом. сарра подходила к мужчине, который был занят документами. от него веяло огромной силой. девушка положила руки на его плечи. ей нравилось чувствовать такую мощь под ее руками. она не была слабой. вот только сарра была стратегом и в армии, штабе, явно не считалась сильной. а зик был. может быть, потому она и оказалась рядом с ним в этот вечер. такие мысли приходили к ней слишком часто за время его отсутствия. сарра, все ещё занятая этими думами, еле расслышала тихие слова, сказанные уставшим голосом. «пойдём домой». мурашки побежали будто бы по обратной стороне ее рёбер. он встал со стула и ее руки соскользнули с его плеч. зик дотянулся до выключателя лампы и погасил тёплый свет, лишь слегка освещавший комнату. они вышли на темную улицу. в гетто не включали свет по ночам - комендантский час был с одиннадцати. йегера никто не останавливал, а сарру вместе с ним. зик смотрел в темные окна домов либерио. сарра боролась с желанием схватить его за руку и хоть частичкой тела почувствовать, что он рядом. зик опередил. он провёл рукой по ее плечу и указал на кошку, сидящую на подоконнике одного из домов. это было обыденным для сарры, а зик удивлялся, как ребёнок. сарра ужасалась - зик йегер, капитан отряда титанов, смеялся над кошкой, пытавшейся поймать кружевные занавески. она понимала, что его слишком давно не было в марлии и он отвык, но это пугало. руки холодели, а дыхание сбилось. сарра натянуто улыбнулась. за годы работы в марлии она привыкла так делать. зик был рядом, такой родной, но словно мёртвый. пробормотав что-то о холоде, сарра потянула его за собой. от этого прикосновения все трепетало, хотя это был всего лишь рукав его рубашки. -знаешь, сарра, это ведь чертова глупость. хриплый смех. -мы все знаем, что мы ничтожны, но продолжаем стараться выжить. это ли не одно из тех бесполезных действий, о которых ты постоянно бурчишь? она молчала. сарра действительно часто говорила о бесполезности их встреч, бесполезности этих глупых отношений, которых ни одни из них толком не понимал. вот только жизнь для неё была чём-то очень важным. пока были живы пик, порко, райнер, кольт и даже энни, хоть та и находилась у дьяволов парадиза, она хотела жить. хотела наслаждаться этими днями. сарра смотрела на темные лужи, покрытые мусором детей из гетто. за этими мыслями прошла дорога. и вот, зик снова заходит в ее крохотную квартирку с завешенными зеркалами и сдернутыми обоями. это место досталось ей от покойной матери. зик любил сюда приходить. здесь была особая атмосфера. мрачная, как говорила пик, и семейная, как называл ее зик. он снял пальто и взял в руки кружку с чаем, оставленную саррой во время сборов в штаб. он зашёл на кухню и вылил уже почти ледяной чай, налив воды и прополоскав рот. сарра все ещё стояла в холле, пытаясь стащить с себя эту глупую обувь. шаги зика были слишком громкими. половицы скрипели, а он и не пытался шагать тише. он присел у ее ног и развязал шнурки на армейских сапогах. она пугалась все больше. ее зик бы никогда так не сделал. он уселся на диван, накрытый какой-то ненужной тряпкой. сарра и сама не знала, откуда она у неё. девушка устроилась рядом с мужчиной, а тот положил голову ей на грудь. -мне нужно многое рассказать, сарра. это сложно. знаю, ты не примешь большую часть из этого. сарра легко поглаживала его волосы, лежащие у неё на груди. это была странная поза и она вынудила его поменять положение, подняв его голову обеими руками. -не неси ерунду, зик. я сильная девочка, ты ведь знаешь. тот похлопал по своим бёдрам, и она устроилась на них. -оказалось, у меня есть брат, эрен. отец каким-то образом получил атакующего титана, утерянного марли. -что? как так могло случиться? -тише, глупая. это важно. думаю, эрен считает меня своим врагом и даже не подозревает о том, что я совсем не хотел бы с ним враждовать. -ты ведь понимаешь, что обязан. зик трогал одну из ее сережек. -знаю. собираюсь отправить туда группу добровольцев, но не представляю, что из этого получится. в марлии слишком много недовольных властью и из этого можно сделать отличный план. мы уничтожим эльдийцев и никаких проблем больше не будет. сарра знала о плане эвтаназии, но это казалось ей несбыточным. зик так не считал. все начинало складываться в один большой пазл, несущий угрозу людям. -ты мне действительно важна, сарра. не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. она смеялась. -это ведь не любовь? -я не знаю, глупая. -это обидно звучит. -ты слишком легко реагируешь, что, в целом, на парадизе нет никаких дьяволов. -я не буду спать следующие ночи три, если тебя это удовлетворит. зик снова смеялся. это было необычно. -ты ведь знаешь, что меня удовлетворит. она не была уверена, что правильно расслышала. обычно их встречи проходили по-другому. он провожал ее до дома, без слов они раздевались. нежности в его движениях не было, он не умел. он знал, пытался, но это было бессмысленно. ей нравились его попытки. мило. он вёл носом по ее животу, шее, груди, но продолжалось это, мягко говоря, недолго. он срывался через минуту, может меньше. он переходил на грубость. терзал ее грудь ртом, языком, оставлял следы на ее бёдрах, меняя угол входа каждый раз, когда она выстанывала его имя. он не стонал. никогда. бывало, из его груди выходило тихое рычание, а дышал он громко и часто. он любил, когда она дорожкой поцелуев спускалась к его члену. любил, когда она проводила кончиками ногтей по груди. а ещё он любил подчинение. полное. он был властным - как на битве, так и в постели. зик не позволял себе кончать раньше сарры. считал это слабостью. а потом быстро одевался и уходил, оставляя ее одну. но сегодня что-то изменилось. объятия. слово, совсем не характеризующее зика йегера. он обнял. она почувствовала слёзы на щеках. слёзы на счастья и не грусти. понимания. понимания, что если зик так поступает - он прощается. неизвестно, сколько времени осталось до настоящего прощания, но мужчина все всегда делал наперёд. поцеловал. прижался лбом к ее лбу. прошептал: -я люблю тебя, моя милая сарра.