...
5 мая 2022 г. в 19:16
Мистер Подхвост, сколько себя помнит, всегда был хорошим мальчиком.
На полуострове Лабрадора, где не может быть ничего плохого, ему безустанно твердили ни на чём не зацикливаться. Пока светит солнце, пока есть силы, чтобы почесаться и изваляться в траве, пока дует ласковый ветерок, не стоит тревожиться.
Наслаждайся жизнью, Мистер Подхвост, твоё обаяние сделает всё за тебя.
И Мистер Подхвост наслаждался. Мистер Подхвост никогда не нуждался в огромном количестве алкоголя, никогда не пробовал наркотики, никогда не ненавидел себя. (Иногда он злился и позволял себе срываться, но не задерживал обиду надолго — ведь солнце светит, ветер дует, упадка сил не предвидится, и всё просто замечательно, даже если его сердце переполнено горечью и непониманием.)
Он убедил себя в том, Катрина и Джессика Бил просто не умели наслаждаться жизнью.
С Дианой не прокатило.
Диана оказалась умнее, и она ясно увидела то, чего в упор не замечали его бывшие.
Может, именно это и зацепило Мистера Подхвоста.
Он не знает точно, потому что не привык задумываться над чем-то дольше двух минут.
Оливка казалась ему чудесной. Она жизнерадостная, искренне любит вечеринки и не зацикливается на всяких дурацких ненужных самокопаниях.
Но она не видела. В этом она не отличалась от Катрины и Джессики Бил.
Из всех них Диана меньше всего похожа на Мистера Подхвоста. Она вечно о чём-то думает — этот мыслительный процесс неостановим, как цунами или землетрясение, и настолько же разрушителен.
Неудивительно, что она приглянулась Боджеку.
Порой Мистер Подхвост искренне завидовал их уровню взаимопонимания, пускай оно включает и бесконечную ненависть к себе, и неудовлетворённость жизнью, и беспросветную печаль во взгляде.
Возможно, будь он хоть немного больше похож на Боджека, они бы не разошлись. И Диане не пришлось бы звать мужа — бывшего мужа — в тот клоповник, гордо именуемый её личным пространством, ведь, эй, зачем, когда вы счастливо живёте вместе?
Старые привычки умирают с трудом. По всей видимости, это касается и Дианы тоже, ведь иначе она не стала бы. Если, конечно, не любит его.
Как же ему порой хотелось, чтобы это так и оставалось. До самого конца оставалось.
Но её взгляд, немного поплывший от удовольствия, полнился растерянностью и сожалением. Осознавать это было ещё больнее, чем тот факт, что он изменил девушке, которой уже успел пару раз признаться в любви, и которая действительно ему нравилась.
И Мистер Подхвост ненавидит себя за такую расстановку приоритетов, но ничего не может с ней поделать. Он утонул в своей лжи, утонул в отчаянном желании заделать огромную дыру в сердце, оставшуюся на месте, раньше занимаемом Дианой. Он вцепился в Оливку прежде, чем начал по-настоящему что-то к ней чувствовать.
Впервые в жизни Мистер Подхвост ощутил себя грязным. Не грязным после летнего ливня, а отвратительным липким комком шерсти, старым, уродливым и блохастым.
Они перерастают тебя.
А что делать ему, чтобы вырасти? На полуострове Лабрадора никогда не бывает ничего плохого. Но Мистер Подхвост чувствует себя именно так — плохо.
Он не изменял ни Катрине, ни Джессике Бил, но почему-то изменил Оливке, заслуживающей этого меньше всего.
Дважды.
Диана сказала, что не хочет возвращаться к нему. Но вся проблема в том, что это Мистер Подхвост желает вернуться к ней.
Он также не хотел огорчать Оливку. И это гадкое, едкое чувство, называемое стыдом, никогда не было настолько сильным.
Наверное, именно в этот момент он немного коснулся повседневности кого-то вроде Дианы и Боджека. Как они вообще живут, если чувствуют себя так постоянно? Неудивительно, что он раздражает Боджека. Неудивительно, что Диана от него ушла.
Он взаправду не мог их понять. И, наверное, не мог понять никого на всём белом свете, старше двадцати пяти.
А когда смог, стало слишком поздно.
Но Мистер Подхвост хороший мальчик, правда. Мистер Подхвост просто устал и запутался в себе.
Мистер Подхвост стучится в хлипкую дверь, чтобы встретиться со знакомым усталым взглядом сквозь стёкла очков.