Чтоб в следующий я тебя не видел.

— Ты не убил женщину-столпа, а она убила шестую высшую луну, — спокойно говорил Музан, протирая стакан от крови. В настоящее время Музан скрывался под видом сына богатого купца. Музан вызвал Аказу в свой нынешний дом по причине смены позиции шестой луны. Музан понимал, что потакание прихоти о неубийстве женщин выйдет боком и доказательство сего было перед глазами. — Тебе повезло иметь мою благосклонность, Аказа, — повернулся он к подчиненному. Аказа вскинул голову в неверии, его глаза широко распахнулись, что можно было четко увидеть кандзи «Вторая луна». — Сюда, — позвал Музан, когда ожидающе встал возле окна. Без слов луна послушался приказа и подошел к своему господину, упав на колени в уважительном поклоне. — Подними голову, — послышалось сверху. Аказа сделал как велели. Перед лицом Аказы оказался мягкий член Музана. Член касался его щеки, от шока Аказа даже не пытался отстраниться. Это все не шутка, да? Музан это серьезно? — Принимайся за работу, это будет твоим наказанием, — приказал Музан и жестко посмотрел в желтые глаза. Неуверенно Аказа потерся щекой о член и легко лизнул кончик. Музан никак не отреагировал, так что Аказа прошелся языком дальше до самого основания. Его рука коснулась яичек, чуть переминая. Член медленно отвердевал, но сам Музан явно был недоволен; член встал полностью, поэтому Музан решился на активные действия: взял Аказу за волосы, притянул к члену голову, а другой рукой направлял в закрытый рот. — Открой, — приказал Музан. Аказа послушался и чуть опустил челюсть, чтобы резким толчком чужой член почти полностью вошел, ударяясь о заднюю часть горла. Хоть и сущность Аказы демоническая, но он все также подвластен боли, потому в уголках глаз скопилась влага, а горло болело. Не дожидаясь адаптированности Аказы, Музан стал насаживать его голову на член сильными и резкими движениями, а после сам стал вколачиваться внутрь. Аказа схватился за бедра Музана и чуть царапнул, и он позволил подчиненному такую вольность. Аказа с трудом дышал из-за непрекращающихся толчков, даже не успевал думать о том, что сам Музан трахал его рот. Острые ногти Музана слегка царапали кожу головы Аказы, от чего он, признаться, действительно испытывал удовольствие. Яйца быстро бились о подбородок Аказы, из горла выходили самые непристойные звуки. Музан убрал руки, предоставляя действия Аказе — тот стал усердно в том же темпе двигать головой, пусть и не так глубоко. Он смотрел вверх и видел такое уязвимое лицо хозяина, которое чуть ли не улыбалось. Аказа удовлетворенно замычал, думаю о том, до чего мог довести Музана. И в любом случае Аказа понимал, что ему нельзя отказаться, поэтому во избежание большего наказания решил подчиниться. Музан отодвинул голову Аказы назад и вышел изо рта. Аказа закашлялся и стал вытирать подбородок от вытекшей слюны. Грубо схватив за накидку Аказы, Музан поставил его так, чтобы он стоял на четвереньках и опирался о котацу. Быстрым движением Музан разорвал штаны в области задницы и тут же прильнул ко входу в анус Аказы. Дыхание Аказы сразу перехватило, ведь он понял, что вставлять будет без подготовки. С силой Музан протолкнул член в узкий анус без смазки, от чего Аказа заскулил вслух. Задний проход будто разрывало на кучу частей, будто он горел. Ногти Музана впились в ягодицы Аказы до глубоких ран, истекающих кровью; раны быстро заживали, на их местах появлялись новые. Музан еле как начал двигаться из-за запредельной тугости, но кровь из ранок внутри работала как смазка, отчего стало легче толкаться внутрь. Аказа чувствовал регенерацию стенок ануса, но она была не такой быстрой, чтобы не чувствовать грубые движения по незажитым ранам. До громких шлепков Музан вколачивался в Аказу, то и дело нанося новые травмы, чтобы те зажили и снова появились новые. Аказа до крови прикусил кулак, чтобы не закричать на весь дом: на первом этаже присутствовали слуги. Еще минуты три Музан беспощадно трахал своего демона, прежде чем сперма заполнила внутренности Аказы. Музан отошел в поисках чего-то в шкафу. Аказа глубоко дышал, дрожащими руками опираясь о котацу, ждал пока все травмы вылечатся. Когда же он стал в полном порядке, Музан кинул свое кимоно: — Прикройся. Чтобы в следующий раз видел тебя либо на собрании высших лун, либо с синей паучьей лилией.