Журавлик

      Больно дышать. Больно двигаться. Больно. Саша изредка голову на Лёшу поворачивает. Лежит на своей койке и медленно умирает. Как бы Лёша не хотел помочь, ничего он поделать не сможет – не лечится эта болезнь. Больница уже на глаза давит, капельницы эти, уколы разные. Хочется как год назад: выйти из дома, к ночи ближе, и пройтись по морозной улице. Или утром летним под дождём побегать. Чтобы Сашины белокурые локоны непослушными стали. Хочется на Сашины глаза серые-серые смотреть. Всматриваясь в их узоры, смотря на перелив цветов. Лёша всегда был рядом. Когда Саша в морозы кроссовок потерял, Лёшка сразу заволновался, шарфы взял, обмержшую ножку в них укутал. И сейчас рядом. Сидит, грустит, ладони Парадеева не отпускает – боится. Медсестры уже привыкли и перестали брюнета из палаты выгонять. Эта комната для Лёши уже второй дом.       – Что ты делаешь?, – Саша усталым взглядом обводит Лёшу и останавливается на его ладонях.       – Журавликов, – Лёша в приметы верил. Увидел в интернете, что если тысячу бумажных журавликов сделать, то ты обязательно поправишься. Вот и сидит с бумажками, складывает маленьких птичек. Саша уж подумал, что совсем мальчик с ума сошёл. В палату зашла медсестра. Она посмотрела на Сашу, и тот кивнул ей.       – Принеси мне водички, пожалуйста, – он немного сжал ладонь Лёши, и тот грустно улыбнулся. Поднялся со стула, взял маленький стаканчик, нехотя отпустил слабую ладошку. Так больно смотреть на то, как твоя первая и, кажется, последняя любовь умирает. Он медленно набирает воды. Кулер издает отвратительные звуки. От каждого кашля воротило. Лёша знал, о чём медсестра и Саня разговаривают, и в груди так больно кололо. Он идет медленно, еле переставляя ноги. Заходит в палату, а Саши, как след простыл. Кореш знает где его верный белобрысый друг. Брюнет выходит на балкон и томно вздыхает. Саша весь такой красивый на свете луны. Его пижама - белый мешочек, как называл ее Лёша, развевалась на лёгком ветру. А изо рта виден пар. В руках тлеющая сигарета. Опять он за своё...       – Снова куришь?, – Лёша подходит к нему близко, настолько, что мог разглядеть каждую веснушку, каждый волосок платиновых волос, – Бросай это дело, а?       – Не могу, Лёш, сам же знаешь, – Саша делает новую тягу и грубо кашляет, прикрывая рот ладонью. А после на ладони остаются кровяные подтёки, – Всё равно умру, сам же знаешь.       Лёша ненавидел сигареты. Они добивали Сашу. Он смотрел на его ладошку с кровью в ней и хотелось плакать. Расплакаться, как маленькая девчушка. От боли. Он смотрит на то, как Саня снова выпускает едкий дым и тихо прислоняется к его губам. Целует их нежно, придерживает Сашу за талию. У Саши бабочки последние крыльями об живот бьются, а руки трясутся от страха. Но Парадеева на долго не хватает. Вот он отстраняется и снова кашляет в ладошку, оставляя собственную кровь на ней. Лёша грустно смотрит на него, отдает стакан воды.       – Пойдём в постель, ты простынешь, – Брюнет придерживает Сашу за плечи, ждёт, когда тот сделает свой маленький слабый шажок. В груди все сжимается, а на глазах появляются слезы. Ведь совсем недавно он прыгал, бегал, любил жизнь. Залезал в те места, куда никто не смог бы залезть. А сейчас он похож на маленького беззащитного котенка, которого необходимо обнять. Лёша укладывает блондина в постель, укрывает тёплым пледом и помогает медсестре сделать капельницу.       Лёша долго уснуть не может. Поэтому снова вертит бумажки, делает журавликов, старается Сашу не разбудить. А у Парадеева сон чуткий. Открывает глаза, видит Лёшу неспящего.       – Не спится?, – Тихим голосом спрашивает он, смотря на время. Лёша голову поднимает, аккуратно кивает. Не хочет лишних слов говорить, и так худо, – Оставь ты эти бумажки. Зачем в этих журавликов веришь?       – Люблю тебя потому что, – Лёша не отрывается от дела. Вертит бумажки из стороны в сторону, а в итоге получается красивая птичка.       – Сходи домой, пожалуйста, – Саша смотрит на него, тянет пальцы к нему. Лёша пальчики аккуратно сжимает, – Принесешь мне мою футболку, ладно? Меня скоро выписать должны.       А Лёша знает, что он это все придумал. Что не выпишут его. Но все равно уходит из палаты, оставляя Сашу одного. Заходит домой и сразу сваливается на кровать – засыпает. Тяжело без сна жить. Проснулся он уже под день. Сладко потянулся и выбрал Сашину любимую футболку из гардероба. Ассортимент в его вещах большой – до самой смерти не вынесешь всё. Идёт медленно по тропинке прямо к больнице. Не нравится Лёшке это место. Он поднимается на нужный этаж, медленно переставляет ноги. А рядом с палатой мама Саши – стоит и плачет в плечо мужа. Лёше все сразу понятно стало. Он и до палаты не дошел – сил нет. Выходит из ужасного места, бредёт по улице к себе домой. Понимает, что не чувствует ничего: ни грусти, ни боли.       Свет выключен. В квартире полная тишина, лишь стрелки часов изредка нарушают личный покой. Лёша сидит на полу, облокотившись на кровать. Ноги подобрал и сидит с Сашиной футболкой, вдыхая её аромат. Не плачет – слез нет. Всё выплакал уже. Боль и пустота окружают бедного парня. В таком положении уже два дня провёл: ни встанет, ни ляжет. Сидит и смотрит в одну точку, изредка меняя положение шеи. На похороны его не пригласили. Он сам решил придти.       Все стоят на кладбище, плачут. Цветы возлагают и отпевают парня, а Лёша со стороны наблюдает. Только когда все разошлись, он к только что закопаной земле подошёл. Положил белые цветы и журавлика, сидел на холодной земле, облокотившись на памятник. Вертел в руках бумажку, а потом сделал нового маленького журавлика и запустил в небо. А ветер подхватил маленькую бумажную птичку и унес на несколько сантиметров.       – Ты специально отправил меня домой, – Лёша ноги подобрал и стал водить пальцем по сырой земле, – Чтобы я твоей смерти не видел. А ещё ты знал, что я не люблю сигареты, но курил одну за другой, пока я был рядом. Ты знал, что я верю в приметы, но спрашивал меня о журавликах, потому что хотел поговорить. Ты все это знал, правда, Саш?       Но ответа не последовало. Лишь ветер, который покачал листочки на дереве. И Лёша знал, что это Саша ему знаки подаёт. И это было послание о любви. О безграничной любви Саши к Лёше.       – Спасибо, друг, – Лёша почувствовал холодок на щеке и поднял глаза. Вот он видит перед собой Сашу. Всего такого светлого, красивого, как всегда. Тянет к нему руку и видение исчезает. Он чувствует мокроту на месте прикосновения и ощущает слезу. Собственную слезу, которую он проронил впервые за долгое время, – Спасибо, Саш.       Журавлик так и остался лежать на мокрой земле. Вскоре наступит его история. Начало его собственной жизни.