случайные происшествия

      Ичиро только закончил играть очный баскетбольный матч между классами 3-B и 3-C в тот момент когда парень, которого он никогда до этого не видел вышел на площадку и скрепил степлером его футболку с шортами. «Оставайся там и не поднимайся», — пробормотал парень, перед тем как сбежать так же быстро, как он появился. Ичиро моргнул. «Это был тот новенький из 2-C?», — спросил Куко, пробегаясь после того, как звонко похлопал своих товарищей по спинам в знак поздравления с победой. — «Чего он хочет? У тебя новый фанат?» Ичиро потянул за низ своей футболки. Дюжина скоб надежно скрепляли её с лямкой шорт. Куко посмотрел на него несколько секунд перед тем, как рассмеяться во весь голос, держась за живот. Будучи озадаченным, Ичиро думал только об одном: что сейчас вообще произошло?       «Может, ты ему нравишься», — предложил Куко. Ичиро наконец-то переодевался после мучительного открепления всех двенадцати скоб от своей спортивной формы. — «Твоя неспособность держать свой пресс прикрытым разрушительна для твоих поклонников, знаешь ли». «Немного притянуто за уши», — сказал Ичиро. Он закончил переодеваться, затем поднял подол своей рубашки, чтобы оглядеть свой живот. — «У меня есть пресс?» Куко резко наклонился вперёд и ударил по (без сомнений) подкаченному животу Ичиро, чуть ли не запрыгивая на скамейку. — «Вот и твой пресс, идиот! Твою мать, мужик. Ты можешь выколоть чьи-то глаза своими бедренными костями». Ичиро засмеялся и неаккуратно заправил рубашку обратно. «У тебя есть лучшее объяснение этой ситуации?», — сказал Куко с ноткой вызова, когда они покинули раздевалку. «Может, это было своего рода пенальти?», — предположил Ичиро. Куко застонал. — «Какой же ты зануда. Почему ты всегда обязан быть голосом разума?»       Несколько дней спустя, Ичиро узнал, что того парня (которого Куко начал называть «Степлером») на самом деле звали Саматоки. И Саматоки выглядел очень хорошо, поэтому было неудивительно, что его завербовал театральный клуб. На самом деле, Ичиро не состоял в театральном клубе; он вообще не состоял ни в каком клубе. Почти каждый день он старался покинуть школу так рано, как мог, чтобы добраться до одной из своих двух подработок. У него не было достаточно времени, чтобы полностью посвятить себя какому-либо клубу, но он тратил своё свободное время на помощь тем, кому он был нужен. В последнее время он помогал в театральном клубе с постройкой и покраской декораций для приближающегося выступления на фестивале культуры. Он мог выделить лишь несколько часов, чтобы помогать там по вторникам и четвергам. Саматоки наверняка вступил в клуб в среду, потому что его не было там во вторник, однако ему уже подбирали костюм принца, когда Ичиро пришёл туда в четверг. Театральный клуб стал одним из самых оживлённых мест в их школе с тех пор как Гентаро, заверенный вундеркинд в мире драматургии, вступил туда два года назад. Он был третьегодкой, как Ичиро, и на данный момент лично контролировал первогодку, которая снимала мерки у Саматоки. Ичиро вошёл в аудиторию: она была забита людьми, однако Саматоки можно было заметить с первого взгляда — он одиноко стоял в центре сцены, выглядя исключительно раздражённым участием в том, что подразумевало быть его выбором. Конечно же, Ичиро не забыл про инцидент со степлером. Никто из тогда присутствующих в спортивном зале не забыл про него, но никто и не обсуждал это. По крайней мере, не при Ичиро или, точнее будет сказать, не при Саматоки. Ичиро понимал, почему. У Саматоки было лицо, на котором читалась фраза «не доёбывайся до меня», и оно настоятельно призывало людей, ну, не доёбываться до него. Это лицо было замечательным. Ичиро отчетливо видел его в главной роли любой пьесы, которую Гентаро выбрал для их клуба в этом году. Несмотря на то, что была середина октября, когда уличная температура начинает понижаться, клубная аудитория становилась чуть ли не удушающе жаркой из-за всех людей, которые работали внутри. Выслушав некоторые инструкции от девушки, ответственной за декорации, Ичиро снял с себя спортивную куртку и кинул её в сторону своего рюкзака. Он пришёл в спортивной одежде (легче стирать, если запачкаешься краской) и, закатав рукава своей футболки, поднялся на сцену, чтобы забрать некоторые инструменты из закулисья. Он не уделял много внимания происшествию со степлером, но когда он думал об этом, ему становилось интересно: может, причина лежала в чём-то большем, чем в «пенальти»? В конце концов, именно Ичиро был выбран как цель. Сделал ли он что-то, что могло оскорбить Саматоки? Вряд-ли, ведь они ни разу не взаимодействовали за ту неделю с половиной, которая прошла с момента перехода Саматоки в их школу. Однако, Ичиро нравилось заводить друзей больше, чем заводить врагов. В попытке быть любезным, он поприветствовал Саматоки улыбкой и помахал ему рукой. Он даже сказал: «Хей, классно выглядишь». Саматоки осмотрел его боковым взглядом и огрызнулся: «А ты — нет». Воу. Хорошо. Послание получено, громко и ясно.       «Новенький тебя ненавидит?», — переспросил Куко после рассказа Ичиро об этом инциденте. Они работали на поздней смене в круглосуточном магазинчике неподалёку от их школы, стоя за кассой. «Сомневаюсь, что есть люди, которые тебя ненавидят. Ты как огромный щенок», — сказал Куко. «Некоторым людям не нравятся собаки», — аргументировал Ичиро. Их разговор приостановился, когда несколько покупателей подошли к кассе. Обслужив их, Куко нахмурился и повернулся, чтобы осмотреть Ичиро с ног до головы. «Как бы ты не смотрел на эту ситуацию», — начал Куко, звуча действительно озлобленно, — «это был действительно отстойный поступок». «Справедливости ради, я реально выглядел грубовато», — заключил Ичиро, потирая свои глаза. День рождения Сабуро и Рождество не то чтобы были не за горами, однако они стремительно приближались, поэтому Ичиро уже начал подрабатывать и копить деньги на торт с подарками. Тёмные мешки под его глазами не были явно очевидными, но их можно было заметить. И они наверняка не вызывали расположения. «Ты мог выглядеть хоть как мешок с дерьмом, и это всё ещё был бы отстойный поступок», — возразил Куко. — «Я слышал, что он был проблемным в прошлой школе, и теперь он начинает звучать как хулиган». Ичиро засмеялся: «Теперь он хулиган? На той неделе ты думал, что я ему нравлюсь». «Одно другому не мешает», — мудро заявил Куко. — «Блин, а ведь это имеет смысл. Дергание за косички и всё такое». Они вновь принялись за работу, и тема была забыта. Инциденты, однако, не прекратились.       Однажды, незадолго до фестиваля культуры, несколько членов театрального клуба раздавали пригласительные листовки во время обеденного перерыва. Когда Ичиро прошёл мимо них, Саматоки, очевидно, намеренно не дал ему листовку. И он был уверен, что видел, как Саматоки шлёпнул по руке парня, который пытался дать Ичиро другую. В первый день фестиваля, Ичиро помогал мужчине с готовкой в прилавке с якисобой. Он не мог видеть каждого приходившего человека, однако он смог заметить Саматоки. Он действительно бросался в глаза, и взял три порции. После этого, у Ичиро был перерыв. Когда он вышел, чтобы купить смузи в соседнем прилавке, он увидел Саматоки, стоящего рядом с мусорным ведром. У него не получилось хорошо рассмотреть, что он там делал, потому что Куко выскочил из бук-блять-вально ниоткуда и запихнул огромный кусок сахарной ваты в его рот, поэтому ему оставалось лишь предполагать (и надеяться), что Саматоки не выкидывал еду, которую он купил несколько минут назад. Незадолго до зимних каникул, девушка призналась Ичиро в своих чувствах и убежала в слезах, несмотря на все попытки Ичиро отказать ей мягко и вежливо. Она повернула за угол и врезалась во что-то, или в кого-то, достаточно сильно, чтобы пошатнуться назад. Прямо перед падением, протянулась рука и помогла девушке восстановить равновесие. Прибежав, Ичиро увидел, что это был Саматоки. Но Саматоки уже уходил, внешне не показывая никакого волнения за девушку. Этот инцидент не был похож на остальные, ведь он не затрагивал Ичиро напрямую, но это подтолкнуло его расспросить других учеников про Саматоки, чтобы убедиться, что он не был грубияном по отношению к другим. И основываясь на том, что услышал Ичиро, Саматоки был практически образцовым учеником. Он просто выглядел немного дико. Он уже успел подружиться с президентом и председателем студенческого совета, и люди стали сомневаться во всех этих слухах о том, что Саматоки был проблемным ребёнком в прошлой школе. Это было облегчением. Пока Саматоки не наносил никому вреда, Ичиро не испытывал острую необходимость говорить что-то про его поведение. И он действительно не наносил никакого вреда Ичиро. Теоретически, эти «инциденты» могли быть восприняты как случаи буллинга, и Ичиро знал это. Он любил думать лучшее о людях, но он не был идиотом. И он знал, что среди людей были «сорняки». Ему приходилось сталкиваться с хулиганами и отморозками, которым надо было преподать урок, и они с Куко разбирались с некоторыми из них раньше. Но Ичиро не чувствовал себя униженным или оскорблённым Саматоки. Он был в замешательстве. В замешательстве, немного изумлён, и совсем слегка очарован.       «Думаешь, я ему действительно нравлюсь?», — ни с того ни с сего спросил Ичиро. Начались зимние каникулы, и Куко пришёл к нему, чтобы помочь с тортом для дня рождения Сабуро. Куко оторвался от очистки персиков: «Кому?» — «Саматоки». — «А, Степлеру? Ну, во-первых, мне кажется, ты нравишься всем». Закончив готовить тесто, Ичиро закатил глаза, — «Ты предвзятый». «Да, имею право. У меня есть право лучшего друга», — как бы невзначай упомянул Куко. Он повернулся и начал размахивать ножом для очистки фруктов перед Ичиро. — «Во-вторых, почему ты спрашиваешь? Втюрился в Степлера? «Он ходит в нашу школу уже два с половиной месяца, может перестанешь называть его Степлером?», — Ичиро нахмурился, смотря на нож. — «Сколько раз я говорил тебе не направлять острую хрень на людей?» Куко покорно вернулся к очистке персиков, однако продолжил пялиться на Ичиро краем глаза. Было очевидно, что он всё ещё ждал ответ, и у него не было ни малейшего намерения повторять свой вопрос. Ичиро решил обдумать вопрос Куко. Зачем он спросил? Нравился ли ему Степ— Саматоки? У него были неоднократные мысли о том, что Саматоки был симпатичным. Типа, пиздецки горячим. Но многие люди были симпатичными. Куко был симпатичным. Парень Куко был симпатичным. Ичиро также посещали мысли, больше чем единожды, что Саматоки был в каком-то смысле милым. Спустя какое-то время после фестиваля культуры, Ичиро выяснил, что Гентаро лично позвал Саматоки в театральный клуб для пьесы, которую клуб планировал поставить в этом году, потому что Саматоки идеально подходил на главную роль. Судя по кислой мине, с которой ходил Саматоки всякий раз, когда Ичиро видел его в театральном клубе, он был не очень рад своему пребыванию там. Это могло означать, что он согласился присоединиться по доброте душевной. И время от времени, Ичиро видел девочку, ждущую Саматоки рядом со школьными воротами. Она носила школьную форму, принадлежащую школе неподалёку, и выглядела точь-в-точь как Саматоки, поэтому она наверняка была его сестрой. Если она появлялась у школы, они всегда покидали школу вместе и если шёл дождь, Саматоки всегда держал её зонтик и рюкзак. Ичиро также замечал Саматоки за помощью студенческому совету с бумажной волокитой, что было странно ожидать от человека с таким внешним видом. Наверное, это было самым привлекательным в Саматоки. Этот хулиганский вид, это сердитое выражение лица и это золотое сердце, которое у него не получалось скрывать. Ичиро поместил бисквитный торт в разогретую плиту и повернулся к Куко. Он откинулся к плите, и обдумав всё ещё несколько секунд, наконец-то сказал: «Ага, думаю да». Куко изогнул свои брови, — «Серьёзно?» «Думаю да», — повторил Ичиро. Куко резко положил нож на разделочную доску, быстро вытер свои руки и вытащил свой телефон из заднего кармана. Выйдя из кухни, он сделал звонок и завопил: «Джуши, ты не поверишь, Ичи наконец-то захотел потрахаться! …Нет, к сожалению, он всё ещё не хочет участвовать в тройничке с нами, но это всё ещё важное известие!» Ичиро вновь закатил свои глаза и начал готовить глазурь.       Куко реагировал слишком бурно, но Ичиро вроде как мог понять почему. В его планах не было навсегда остаться холостым, однако он никогда ни с кем не встречался и не проявлял к кому-либо интерес. По большей части, это было из-за того, что никто по-настоящему не привлекал его внимание, но причина также была в его загруженности: ему надо было ходить в школу и воспитывать младших братьев. Саматоки… Помимо тех «инцидентов», которые можно было рассматривать как случайные акты недоброжелательности, Ичиро никогда не говорил с Саматоки. Не потому, что не пытался. Он частенько видел Саматоки, и обычно либо махал ему, либо говорил простое «привет», но парень лишь бросал на него взгляд и щетинился как сердитый кот каждый раз, когда Ичиро смотрел в его сторону. «Может быть, я раздуваю из мухи слона», — размышлял Ичиро позже этим днём. Торт был извлечён из духовки и остужен, так что его можно было начать украшать. У них был час, чтобы украсить и спрятать торт перед тем, как Сабуро вернётся домой. — «У меня не было ни одного содержательного разговора с ним, так что я могу быть увлечён им на поверхностном уровне». «Содержательного? Поверхностном? Тебе стоит перестать проводить время с Гентаро», — пожаловался Куко, — «Но даже если ты прав, что с того? Тебе восемнадцать, чувак. Ты имеешь право быть заинтересованным в парнях». «Верно», — согласился Ичиро. «Ну?», — после того, как Ичиро закончил украшать торт глазурью, Куко схватил нож и начал облизывать его. — «Что будешь с этим делать?» «Что буду с этим делать?», — повторил Ичиро. Он был слишком сфокусированным на украшении торта персиками, чтобы сейчас смотреть на Куко. — «С чем…?» — «С твоим влечением, поверхностным или каким-то другим, к Степлеру». Ичиро нахмурился, посмотрев на непривлекательный кусок персика, и положил его себе в рот, — «А, не знаю. Думаю, буду просто дрочить в душе». — «Оу, чувак, ну же. Кончай уже». «Разве не в этом заключается смысл дрочки в душе?», — отшутился Ичиро. — «Кончай быть таким нерешительным! Ты собираешься признаться или нет?» «Хм», — Ичиро перестал декорировать торт. Он не хотел делать это, будучи отвлечённым. — «Думаю, я бы мог». Куко поднял одну бровь. «Думаю, я сделаю это», — поправил себя Ичиро.       Ичиро был человеком действия, но человеком действия с очень загруженным графиком. Из-за этого у него не было возможности спланировать грандиозное признание после зимних каникул, хоть ему и нравилась идея признания как в сёдзё манге. У него также не было шанса поговорить с Саматоки до второй недели нового семестра.       Когда ему наконец-то выдался шанс, была уже середина дня. И это было довольно спонтанное решение. Ичиро закончил обедать раньше, чтобы у него была возможность посетить курсы по профориентации; его классная руководительница всё ещё пыталась убедить его пойти в колледж, и у неё были добрые намерения, но это было невыносимо. Идя к торговым автоматам, чтобы взять еду и напитки, Ичиро заметил Саматоки, витающего в облаках рядом с окном. Класс 2-B располагался на первом этаже, и место Саматоки находилось прямо у открытого окна. При нормальных обстоятельствах, открытое окно в январе могло показаться чем-то странным, но система отопления в этом здании иногда могла выйти из-под контроля. Наверняка там было душно: даже с открытым окном, щёки Саматоки имели румянец. Он выглядел очень скучающим и очень милым. Ичиро остановился рядом с окном и поставил руку на подоконник, — «Хей». Сначала, Саматоки не посмотрел на него, а лишь стал слегка встревоженным. Потом, как и ожидалось, он начал пялиться. Ичиро убрал свою руку, которая, очевидно, была предупредительным знаком, и улыбнулся, — «Не хочешь сходить на свидание со мной?» Худшая фраза, которую мог сказать Саматоки, была «нет», и Ичиро был почти уверен, что он наверняка скажет её. Он не окончательно купился на теорию про дёргание косичек, которую придумал Куко. Саматоки не сказал ничего. Не сразу. Его взгляд вновь обратился во встревоженный взор, потом он вновь стал пялиться. Наконец, он пробормотал что-то, что Ичиро не смог понять. «А?», — спросил Ичиро. «Тц», — взгляд Саматоки стал более сердитым. — «Я сказал…да, пожалуйста». Ичиро моргнул, — «Ох». «Только если ты не шутишь надо мной», — резко добавил Саматоки, — «В таком случае, иди нахуй». «Может быть, после нескольких свиданий», — пошутил Ичиро. Он улыбнулся немного шире, когда щёки Саматоки покраснели немного сильнее, — «Сейчас у меня нет телефона с собой, но ты можешь взять мой номер у Гентаро и написать когда сможешь, хорошо?» Саматоки пробормотал что-то полностью неразборчивое, но более или менее одобрительное. Ичиро наклонился через окно, стукнул свой лоб об лоб Саматоки, и направился обратно в класс.       «Так просто?», — Куко выглядел немного озадаченным после того, как услышал об этом диалоге за те несколько минут, которые у них оставались до начала дневных уроков, — «Ты заполучил парня, так просто?» «Это должно было быть чем-то большим?», — искренне поинтересовался Ичиро. Его парта была прямо перед партой Куко, поэтому он сидел в полуобороте, чтобы видеть его, — «Я сделал что-то не так?» «Ну, ты подцепил его, так что думаю, что всё нормально», — Куко рассеяно грыз крышку от бутылки улуна, — «Спрашиваю, чтобы убедиться: ты спросил, хочет ли он пойти с тобой на свидание, ударил его головой и ушёл?» «Это был не удар», — возразил Ичиро, — «но да». — «Ты хоть сказал ему, что он тебе нравится?» — «Да, конечно я—». Оу. Теперь, когда Куко упомянул об этом… «Хах», — Ичиро моргнул и задумчиво почесал свой подбородок. — «Это должно было быть включено, да?». — «Конечно, при условии, что Степлер не…ну, знаешь…». Ичиро наклонил свою голову. «…Гордый обладатель одной и единственной клетки мозга», — тактично заявил Куко. Урок начался, и Ичиро сомневался в том, что Саматоки был настолько недалёким, так что он решил выбросить эти мысли из головы.       Ночью, когда Ичиро вышел с работы, на его телефоне было сообщение от Саматоки. По крайней мере, он предполагал, что оно было от Саматоки. Оно было от неизвестного номера, и Ичиро не мог представить, что кто-то другой мог написать ему сообщение, состоящее только из:             «Йо». «Пфф», — Ичиро улыбнулся телефону, закидывая рюкзак на плечо и отправляясь домой. — «Мило». Он ответил ему:             «Есть какие-нибудь аллергии? Я сделаю нам обед на завтра». В считанные секунды, Саматоки ответил:             «Морковь и стручковый перец». Ичиро сдержал очередной смешок. Он не был уверен, что это были именно аллергии, но всё же написал:             «Понял тебя. Увидимся завтра. (≧ ◡ ≦)». Не было никаких проблем с тем, чтобы сделать дополнительное бенто для Саматоки: всё равно у Ичиро была привычка вставать рано и готовить для всех. Следующим утром он сделал сосиски из осьминогов (по привычке) и два вида тамагояки (острые и сладкие). Потом он сделал, ну, ещё пять блюд. Когда Джиро, всё ещё в пижаме и очках, спускался по лестнице, он взглянул на всю эту еду и спросил, — «Сегодня какой-то праздник?» «Нет», — сказал Ичиро, закончив упаковывать второе бенто для Джиро. Завтрак уже был на столе. Сабуро тоже спустился вниз, уже одетый в школьную форму. Он ходил в отличную среднюю школу, однако она была далековато от дома, поэтому ему приходилось покидать дом первым каждое утро. Увидев этот настоящий пиршественный стол, он спросил, — «Ты при смерти?» «Нет», — ответил Ичиро. Стоя абсолютно твердо и спокойно, он позволил Сабуро дотронуться до своего лба, чтобы он проверил температуру. «Тут слишком много еды», — сказал Джиро. «Слишком много, чтобы говорить что-то настолько очевидное», — огрызнулся Сабуро. Заметно обеспокоенный, он нахмурился и посмотрел на Ичиро. Затем он осмотрел бенто на столе: одно для него, одно для Ичиро, два для Джиро, потому что у него были внеклассные занятия, и ещё одно… Сабуро был известен как вундеркинд не просто так. Он поднялся на цыпочки и прошептал, — «Ичи-нии, у тебя есть девушка?» «Нет, и хватит болтать», — Ичиро проигнорировал этот вопрос, запихнув порцию гёдзы в рот Сабуро. — «Ешь и проваливай отсюда. Джиро, раз ты уже встал, переоденься и подвези Сабуро до станции на своём велосипеде». Оба мальчика начали возмущаться из-за этого предложения, однако, продолжая спорить, всё же послушно вышли из дома вместе. Перед выходом, Сабуро бросил любопытный взгляд через своё плечо, однако не стал спрашивать о переизбытке еды снова.       Ичиро действительно приготовил слишком много. В итоге, он упаковал кучу остатков для Куко. Каждый раз, когда Ичиро приносил ему еду, Куко моментально проглатывал всё перед их первым уроком, даже если она была предназначена для обеда, так что Ичиро не сильно старался над внешним видом бенто для него. «На вкус так, будто ты очень сильно преуменьшил свои чувства к Степлеру», — с набитым ртом пробормотал Куко. Его щёки выпирали как у хомяка, с тефтелями на каждой стороне. «Спасибо», — сказал Ичиро. Он был уверен, что это была похвала. — «Я тоже так думаю. Всмысле, что он мне нравится больше, чем я думал. Я написал ему сегодня утром, чтобы узнать, где он хотел бы встретиться, и он просто ответил: «Где угодно». Он такой крутой». Куко поднял свою бровь и проглотил еду, которая была слишком недожёванной. — «Сомнительный у тебя вкус, ну да ладно. Волнуешься?» Ичиро что-то промычал, проигнорировав жалобу на свой вкус, и помахал рукой в воздухе, — «Совсем немного. Но мне кажется, что я ему тоже нравлюсь».       В самом начале обеденного перерыва, одна девушка из класса 3-А зашла в класс Ичиро и сказала ему прийти в кабинет студенческого совета. «Прямо сейчас?», — спросил Ичиро, нахмуривая брови. Девушка пожала плечами, — «Это звучало срочно». Она была немного грубоватой, однако Ичиро не обижался на неё. Не так давно он отверг одну из её близких подруг, и ему было прекрасно известно, что даже самый вежливый отказ может вызвать боль в сердце. Он поблагодарил её за то, что она передала ему просьбу, и вытащил телефон из-под парты, чтобы предупредить Саматоки о том, что он немного задержится. Ичиро не знал ни одного члена студенческого совета слишком хорошо. Все они были из классов 3-А или 3-C, в то время как Ичиро был в 3-B. Он вспомнил, как слышал, что Саматоки начал ладить с президентом и председателем совета с момента, как перевёлся в эту школу, и это было славно. По пути в кабинет студенческого совета, Ичиро невзначай задумался, было ли это внезапное посещение как-то связано с Саматоки. Но он лишь посмеялся с этих мыслей и выкинул их из головы. Разумеется, студенческий совет не вызвал бы его по такому личному вопросу. «Присаживайся, Ямада-кун», — сказал президент, как только Ичиро постучался и вошёл. — «Это насчёт Саматоки». Или вызвал бы. Ичиро посмотрел на президента, Ирума-куна, потом на председателя, Бусуджима-куна. Они были единственными присутствующими членами совета, и из них двоих Ичиро знал Рио чуть лучше, чем Джуто. Они иногда помогали с мероприятиями спортивного комитета, хоть и никто из них не был официальным членом в этом году. «Вы собираетесь спросить меня о моих намерениях насчёт Саматоки?», — пошутил Ичиро, поворачиваясь к Джуто. Джуто сидел за большим столом, в то время как Рио стоял позади него, и они оба выглядели как неодобряющие родители Саматоки. «Да», — коротко ответил Джуто. — «Он проинформировал нас о «свидании», на которое ты его пригласил». «Ох», — Ичиро не ожидал, что они хотели обсудить именно эту тему. Ему не очень хотелось обсуждать такие личные вопросы с незнакомцами, но он предположил, что всё нормально, если Саматоки уже им рассказал. — «Эм, да. Я хочу пойти с ним на свидание». Джуто поправил свои очки средним пальцем, — «Почему?» Ичиро начинало казаться, что это какой-то розыгрыш, — «Потому что…он мне нравится?» «Ты меня спрашиваешь или утверждаешь?», — невозмутимо уточнил Джуто. «Утверждаю», — Ичиро нахмурился. Ему не очень сильно нравился тон Джуто. — «Он мне нравится, так что я позвал его на свидание. Это отвечает на ваш вопрос?» Джуто отбросил свою голову назад и обменялся взглядом с Рио. У них была какая-то телепатическая связь, что было мило и всё такое, но Ичиро уже начал раздражаться. — «Слушайте, если это всё, мне нужно уходить, потому что—». Громкий звук прозвучал за спиной Ичиро, будто кто-то подбежал к двери и ударил по ней обеими руками. — «Джуто, ёбаная ты крольчатина! Я сказал тебе—». «Дверь не закрыта, Саматоки», — спокойно отозвался Джуто. Секундой позже, Саматоки толкнул дверь и она открылась. Он выглядел так, будто был на грани нервного срыва. Его лицо горело, и Ичиро практически видел, как из его ушей выходит пар. Это было в своём роде очаровательно. Ичиро не мог ничего сделать, кроме как улыбаться. «Привет», — сказал он. — «Прости за ожидание. Думаю, мы можем идти». «Постой», — скомандовал Джуто. Его пронзительный взгляд упал прямо на Ичиро, — «как ты намерен доказать то, что пригласить Саматоки на свидание не было твоей больной шуткой?» Саматоки зарычал и агрессивно направился к столу, будто у него было намерение запрыгнуть на него, чтобы расправиться с Джуто здесь и сейчас. Ему надо было пройти мимо Ичиро, однако тот остановил его, схватив его за талию. Руки Ичиро вокруг своей талии были настолько внезапны, что Саматоки моментально застыл. «О чём вы говорите?», — спросил Ичиро, хмурясь на Джуто. — «Кому могла прийти в голову идея шутить таким образом?» Джуто смотрел на Ичиро ещё несколько секунд. Напряжение витало в воздухе. Наконец, Джуто откинулся на спинку своего стула и кивнул в сторону Саматоки, — «Похоже, твои беспокойства были беспочвенными, Саматоки». «Иди нахуй», — выпалил Саматоки. Ичиро посмотрел на него и осознал, что его руки были всё ещё вокруг талии Саматоки. Он был так близко, что Ичиро мог чувствовать тепло, исходящее от его щёк. «Спасибо за визит, Ямада-кун», — продолжил Джуто, игнорируя выходку Саматоки, будто это было чем-то абсолютно обыденным. — «Вы можете идти». Если Джуто являлся неотъемлемой частью жизни Саматоки, каким он действительно казался, и если Ичиро также станет неотъемлемой частью жизни Саматоки, на что он действительно надеялся, то в конце концов, он должен поговорить с Джуто о его подобных выходках. Но это могло подождать.       Ичиро вернулся в свой класс, чтобы забрать бенто, которые он упаковал сегодня утром. Саматоки плёлся за ним, смотря в пол на протяжении всего пути. Ичиро не пытался поговорить с ним, пока они не нашли тихое место на вершине редко используемого лестничного пролёта, где они могли поесть. «Итак», — начал Ичиро. Саматоки простонал, — «Можем ли мы просто. Не. Можешь ли ты просто забыть об этом?» «Я могу попробовать», — искренне предложил Ичиро, — «но ты обязан признать, что это было довольно странно». Саматоки обнял свои ноги и опустил голову на свои руки. «Лишь один вопрос», — попросил Ичиро. Ему казалось, что это золотая середина между обсуждением этого напрямую и не обсуждением вовсе. — «Я не думаю, что сделал Джуто что-то, из-за чего он мог подумать, что я зову кого-то на свидание в качестве шутки. Уверен, что у меня ни разу не было с ним полноценного разговора. Значит ли это, что ему пришло в голову, что это была моя шутка…из-за тебя?» Саматоки ничего не ответил и продолжил пародировать ежа, который чувствовал угрозу. Ичиро подтолкнул плечо Саматоки своим собственным, — «Ты думал, что я позвал тебя на свидание в качестве шутки?» «Это больше, чем один вопрос», — проворчал Саматоки. «Не будь таким вредным», — поддразнивал Ичиро. Медленно, Саматоки выпрямился. Он всё ещё не смотрел на Ичиро, и всё ещё не выглядел счастливым. Он уставился на свои ступни и пробормотал, — «Да. Блять, да, я так думал». Ичиро не сразу отреагировал. Его первым желанием было разозлиться, ведь что он такого сделал, чтобы его можно было рассматривать в таком негативном свете? Но несмотря на такое желание, он решил обдумать, был ли способ аккуратно подойти к этому вопросу. В обычной ситуации, он бы подумал, что такой способ был. В этот раз, не могло быть никаких исключений. Он также хотел спросить Саматоки, почему он воспринял его признание как шутку, но что более важно... — «Если ты подумал, что я шучу, почему ты сказал да?», — спросил Ичиро. Саматоки сделал такое лицо, будто он проглотил что-то кислое, или будто он хотел напомнить Ичиро, что он задаёт очередной вопрос, хотя обещал задать лишь один. «Просто…ну…ты знаешь…», — Саматоки наконец-то взглянул на Ичиро краем глаза. — «Просто посмотри на себя». Ичиро услужливо осмотрел себя. Он не понял. И Саматоки выглядел так, будто понял, что он не понял. После нескольких секунд тишины, Саматоки тяжело вздохнул и сказал, — «Ты очень горяч, ладно? Я решил, что даже если ты шутишь надо мной, я бы мог хотя бы поцеловаться с тобой несколько раз и может быть отсосать тебе или что-то такое перед тем, как тебе надоест от розыгрыша, который ты там затеял». Ичиро не хотел смеяться, но... — «Пфф». Саматоки моментально вернулся в позу ежа, чувствующего угрозу. «Хей, нет. Погоди», — начал извиняться Ичиро. — «Мне жаль. Я не хотел смеяться. Это довольно круто, что у тебя, ну, есть внутренний стержень. Я был бы не в себе, если бы думал, что человек, который мне нравится, позвал меня на свидание в шутку. Если честно, я уже не в себе из-за того, что человек, который мне нравится, подумал обо мне худшее и предположил, что я зову его на свидание в шутку». Болтовня, исходящая от учеников, проходящих неподалёку, донеслась до лестницы. Как только звуки притихли, Саматоки откинул свою голову и посмотрел на Ичиро одним приоткрым глазом. — «Я человек, который тебе нравится?» Они сидели на самой верхней ступеньке. Ичиро издал мелодраматичный вздох и плюхнулся на спину, что он бы не сделал при обычных обстоятельствах, ведь там было грязно. Но он не смог сдержаться. Он упал и начал смеяться. «Боже, мой лучший друг сказал мне», — сказал он, улыбаясь потолку с одной рукой на своих глазах, — «точнее, спросил меня. Он спросил меня, сказал ли я тебе напрямую, что ты мне нравишься, или что я просто пригласил тебя на свидание и опустил всё остальное как само собой разумеющееся. Из-за этого ты подумал, что я шучу над тобой, хах?» Он не стал упоминать о размышлениях Куко про количество мозговых клеток, которыми владел Саматоки. Ичиро резко встал и повернулся к лицу Саматоки, который также полноценно выпрямился. Их глаза встретились на секунду, перед тем как Саматоки повернул свою голову и вновь уставил взгляд на лестницу. Ичиро стал понимать, что этот взгляд говорил больше о смущении или застенчивости, чем об агрессии. Это действительно было невыносимо мило. «Ты мне нравишься», — заявил он, просто и прямо. Брови Саматоки нахмурились ещё сильнее. Голова Ичиро начала болеть лишь от одного его вида, так что он протянул свою руку к его лбу и начал массировать межбровную мышцу своим большим пальцем. — «Почему». Ичиро слышал, что Саматоки спросил это абсолютно безэмоционально, но решил прикинуться дурачком и ответил, — «Потому что твоё лицо навсегда останется таким, если ты продолжишь хмуриться, а это будет супер отстойно, ведь твоё лицо прекрасно». «Почему я тебе нравлюсь», — процедил Саматоки сквозь зубы. — «Я вёл себя с тобой как мудак». «Ага, то есть ты знаешь, что вёл себя как мудак?», — усмехнулся Ичиро. Он убрал свою руку и поджал одну ногу под себя, чтобы лучше видеть лицо Саматоки. Их бенто всё ещё лежали позади них, абсолютно нетронутые. — «Ну, во-первых, я не считаю тебя полным мудаком. Ты невероятно горяч, но я бы никуда тебя не позвал, если бы считал тебя таковым. Я решил, что ты просто застенчивый ребёнок». «Не ребёнок», — Саматоки посмотрел на стену и поднял два пальца вверх. Если бы его выражение лица не было таким мрачным, можно было подумать, что он показывает знак мира, «оставался на второй год. Мы одногодки». «Окей», — кивнул Ичиро, — «не ребёнок, понял. Всё ещё не считаю тебя мудаком. Точнее, ты слегка мудак из-за того, что подумал, что я шучу над тобой, и у меня также есть вопросы насчёт инцидента со степлером, но ты мне нравишься, потому что я нахожу тебя очень притягательным». Саматоки бросил на него уничтожающий взгляд, по которому можно было чётко понять, что такой ответ его не устраивает. Ичиро засмеялся. Он наконец-то распаковал бенто и протянул одно из них Саматоки, — «Что? Это правда. Ты выглядишь очень угрожающе, но я чувствую, что ты просто стеснительный и хороший в душе. Мне это нравится. Ты также очень мил с твоей младшей сестрой или кузиной, ну, той девочкой, которая иногда ждёт тебя у ворот школы. Семья очень важна для меня, потому что у меня самого есть два младших брата, так что мне также нравится в тебе твоя заботливость о членах семьи. Ну и, я уже это говорил, но ты чертовски горяч». Он осмотрел Саматоки, и добавил, — «У меня было предчувствие, что я тебе не нравлюсь». «Что? Какого хуя?», — выпалил Саматоки, внезапно встречаясь взглядом с Ичиро вновь. Он выглядел в равной степени встревоженно и оскорблённо. — «Как ты, блять, мог подумать, что ты мне не нравишься? Ты когда-нибудь слышал о существовании зеркал?» «Я уже говорил тебе, что ты хорошо выглядишь», — напомнил ему Ичиро. — «Помнишь, что ты мне тогда ответил?» А ты — нет. Кончики ушей Саматоки покраснели. Это было до неприличия мило. «Я был сбит с толку, потому что твои ёбаные бицепсы были прямо перед моим лицом, когда ты поднялся на сцену. Я хотел сказать что-то вроде «не очень», или «ты тоже», или что-нибудь такое», — он бормотал, — «но я также…» Его голос стих на секунду, будто он пытался решить, хотел ли он давать полный ответ или нет. В конечном итоге, он продолжил, — «Но я также пытался спросить: «А ты не состоишь в этом клубе?». Ты был там за день до этого, так что—» «О боже, ты присоединился к клубу, потому что подумал, что я там состою?», — Ичиро не мог перестать смеяться. — «Тебе там не нравится? У них достаточное количество людей, так что ты можешь уйти оттуда, если тебе не сильно это нравится». Саматоки пожал плечами и оглядел бенто, которое ему дал Ичиро, — «Всё нормально. Не самый худший вариант». Ичиро казалось, что слова «не самый худший вариант» от Саматоки были чем-то вроде величайшей похвалы. Он открыл своё бенто и попробовал кусочек, перед тем как мечтательно вздохнуть, — «Так ты просто был слегка косноязычным. Боже, если объяснения всех наших «инцидентов» такие милые, я готов расплакаться». «Что ты имеешь в виду под всеми нашими инцидентами?», — спросил Саматоки, наклоняясь к своей порции. — «Помимо степлера, что ещё могло— блять, серьёзно? Ты даже готовишь хорошо». «Я готовлю просто отменно», — гордо улыбнулся Ичиро. Он не стыдился этого. — «И помимо этого, определённо были другие инциденты. Ты не дал мне листовку театрального клуба на фестивале культуры». «Потому что я не хотел, чтобы ты подумал, что я жаждал твоего появления на выступлении!», — возразил Саматоки. — «Но ты всё равно пошёл, Я видел тебя. Видел тебя, блять, повсюду». Улыбка Ичиро стала шире. Как и ожидалась, у этой ситуации было милое объяснение, — «Что насчёт якисобы?» «Якисобы?», — Саматоки вновь нахмурился. — «Ты купил три порции якисобы на фесивале культуры, и тогда… На самом деле, я не знаю, что ты с ними сделал. Я увидел тебя стоящим рядом с мусорным ведром сразу после этого и подумал, что ты выбрасываешь их.» «Воу, воу. И кто теперь предполагает худшее? Я бы не стал переводить еду так просто», — выражение лица Саматоки говорило, что он против бессмысленной траты еды, что красило его ещё больше. — «Я вытаскивал морковь из одной из порций, потому что я её ненавижу, однако Джуто и Рио не против её есть. И я стоял рядом с мусоркой, потому что не хотел уронить ни кусочка на землю». Против пустой траты еды и против разбрасывания мусора. Господи, как же он хорош. «Так ты ненавидишь морковь, хах?», — ухмыльнулся Ичиро. — «Думал, у тебя аллергия». Саматоки закрыл свой рот настолько быстро, что его зубы стиснулись со звучным «цк». Ичиро засмеялся и помотал головой, — «Не волнуйся, я буду придерживаться меню с низким содержанием моркови». «С никаким содержанием моркови», — начал торговаться Саматоки. «С низким содержанием», — настоял Ичиро. — «Могу ли я теперь спросить про степлер?» «Ты это заслужил», — буднично заявил Саматоки. Он взглянул на живот Ичиро и положил ещё больше еды в свой рот, жуя настолько сердито, будто пресс Ичиро оскорбил лично его и его предков. — «Тебе определённо надо было держать его прикрытым». Ичиро моргнул и вновь осмотрел себя, — «Кого, мой пресс?» — «Именно, засранец. Ты можешь использовать его в качестве оружия. Тогда я был в школе, типа, две недели? Даже не так долго? И я уже успел сбиться со счёта, сколько раз я видел твой ебучий восхитительный пресс». «Твою мать, так Куко всё-таки был прав», — потрясённо вздохнул Ичиро. — «Боже. У него будет просто прекрасный день, когда он узнает об этом». «Я не знаю, кто это, но я определённо уверен, что не хочу, чтобы он знал слишком много о твоём прессе», — прорычал Саматоки. «Да не, Куко безобиден», — успокоил его Ичиро. — «Он будет просить о сексе вчетвером, потому что это его представление об уморительной шутке, но просто отказывайся. Его чувство юмора слегка сломанное, но он умеет уважать личные границы». Похоже, это дало Саматоки только больше вопросов, чем ответов. Он застыл с кусочком карааге рядом со своими губами и одарил Ичиро пустым взглядом. «Не волнуйся об этом», — сказал Ичиро. — «Заканчивай есть». «Тц», — Саматоки проверил время на своём телефоне, — «у нас всё ещё есть полчаса» «Я не сказал тебе заканчивать есть, чтобы мы пошли обратно на уроки», — отметил Ичиро. — «Заканчивай есть, чтобы мы могли поцеловаться». Следующие тринадцать секунд, Саматоки практически задыхался кусочком мяса терияки из-за своей спешки, вызванной желанием поскорее закончить обед. Ичиро смеялся, похлопывая его по спине, и после пошёл купить попить. Он был уверен. Это было начало чего-то прекрасного.