сладкое и вишнёвое

утром солнце достаёт только до лодыжек, а греет как в промозглый седой февраль. на подоконнике ютятся мамины цветы, которые ким забывает полить, давая им загрустить в самый разгар лета; мартовский кот, банка кофе с окурками. ровно 6. чонин выкурил их вместе с сынмином, когда отец оставил улику на месте преступления. тот всегда говорил, что курить - себе вредить. на плите стынет суп, где-то за двором мальчишки пинают дырявый и залатанный мяч, дают щелбаны за проигрыши. на кухонном столе греется одинокой птицей чонин. — я даже сейчас обгоняю тебя в росте, мин-сынмин, - дразнится чонин, перебирая клубнику в руке. только вымытая — руки в свежести и влаге. — сейчас я возьму стул, нини, а ты улетишь на пол. будешь прятаться среди половиц и ковра, который ты и сжёг, - тот подходит ближе, опирается о дверной косяк, грозя пальцем, как делают нашкодившему коту, обещая выставить за дверь. — грозный сынмин надаёт мне пинков и отправит спать на пол? это не по-геройски. а, видишь того динозавра, – звенящая рука, с тремя кольцами на каждом пальце(те достались из шкатулки сынмина), показала на стакан с водой. там тонул лимонный динозавр. чонин собственными руками утопил его до следующей недели расти. – даже он идёт ввысь, ближе к солнцу и моим губам, глазам и волосам. бери пример с него, – громкий прыск, компот вишнёвый летит на майку мина, задевая руки и глаз. ян спрыгивает, несётся, сбивая и спотыкаясь об воздух, машет руками, будто тот балерина или фея, дразнится, теряя из карманов запасы украденных со стола конфет. по пути успевает напеть французскую мелодию, пританцовывая в такт. у того косички и хвостики на голове то поднимаются, то опускаются, майка сползает на одно плечо, оголяя ключицы, что похожи на ветки для птенцов. чу́дно и чудно́. чонин - маленькое зубастое существо со скобами во рту. его бы на ладошку и в карман. смешать с бисером, звёздами и листьями, накрыть одеялом и накормить собственным сердцем. таких называют ведьмами и сжигают заживо. такие селятся среди чердачных половиц, где-то между матрасами и огромными зонтами. видел у каких—нибудь джентльменов зонт на руке? такие есть у него. они в глазури, пыли, паутине и осколках звёзд. один раз притворился рыцарем перед сынмином, мол, ким - принцесса, а тот чертыхнулся в яму. крови было много. чонина будто окунули в клубничный и сладкий джем. его успокаивали поцелуями в лоб, щёки. так обжигающе тепло. — чонин, глупее и волшебнее тебя никого не встретишь, - тот уже задыхается от бега, давится соком от жажды. – ты теперь склизкий и противный, как лягушка. — так поцелуй меня, и я обращусь в прекрасного принца и заберу тебя туда, где нас никто не знает. того обхватывают горячие ладони. кольца пощёчинами отзываются на щеках. колит, болит, жжёт. сердце жжёт, где-то умерли все бабочки. заживо и скоропостижно. у чонина шум в ушах, а воздух отказался помогать ему. — нини, я тебя люблю. до кончиков пальцев и спазмов в животе. люблю так, что искры перемешиваются со звёздами. так, что всеми цветами радуги. ты такой родной, будто в прошлой жизни были знакомы. ты сейчас живой. донельзя живой. живее и прекраснее нет никого, – лбы касаются друг друга, а носы стукаются. у обоих щёки клубничные, а в глазах взрываются салюты. — а ты теплее летнего солнца, мини. такой сигаретный и родной. ты мне нравишься до потери пульса и дрожащих ног. можно совершить самоубийство во имя любви. поцелуй от сынмина приходится в щёки, нос, веки. а губы с привкусом вишни и варенья.