Апрель 1986

"Стой… Митя, не ходи дальше, знаешь же, что тут еще не безопасно!"

Снова. Прошел менее чем век... Даже полувека не прошло, а Дмитрий все еще не верит что это было недавно,время шло столь медленно с того момента.Ведь буквально 38 лет назад он еще был жив. Он его слышал. Он мог с ним поговорить, с Родионом. С настоящим Родионом, а не очередным плодом его воображения в каком-то сне. И вот он снова проснулся от очередного кошмара. Там опять был Чернобыль, видимо это от предстоящей поездки туда. Чего таить, Дима в какой-то степени винил себя.Ведь смерть Родиона была даже не от природного явления, которое нельзя было бы контролировать…И даже не как с Хиросимой… Хотя с этим вариантом было бы, вероятно, равносильно действительности. Все случилось из-за лишь одной цели: "Проведение эксперимента любой ценой"… Это то, что разбивало Днепровского. -"А не слишком-ли высока была цена" - часто думал Дмитрий. Лишь небольшая ошибка, и все, потеряно насовсем то, что было столь близко и любимо. В ту ночь, не догадывался никто. Даже покидая свои дома, было сложно поверить, в происходящее. Покидая родной город, теряя все, надежду… Надежду на будущее. Сколько умерло от этой аварии? Было уже не до этого. Дмитрий потерял его. Того, кто был ему близок. Почти что часть своей семьи. Родион был ему как сын, и все это просто-напросто потеряно в пространстве времени. Бывало, когда Киев мог собраться с кем-то из своих братьев, или, если они могли собраться втроём, что было редкостью, они направлялись в Чернобыль. Зачем? Этого, увы не объяснить. Диму что-то тянуло туда. Он верил, хотел верить, что Родион хоть раз ему ответит.Просто услышать вновь его голос. И в целом, ни Коля, ни Миша не были против, они прекрасно понимали всю боль утраты Дмитрия. В очередной из таких разов, когда Михаил и Дмитрий встретились, как уже можно понять, они поехали в Чернобыль. Когда они уже были в окрестностях, а после в городе, Дмитрий, конечно, не забывая о радиации, и все таки смотря на то, чтобы счётчик дозиметра не доходил до смертельного уровня, просто стоял с пустым взглядом, полным отчаяния и глядел на давно опустевший город. Город остановился. Он застыл во временах СССР, умер, как и его владелец. Подойдя к какому-то дереву парень присел около него на колени, после чего все же начал: - Знаешь… я даже рад, что ты не переживаешь всего того, что происходит сейчас Родь… Тебе не нужно в это вмешиваться и слава Богу… - сидя на траве полушепотом опустив голову говорил куда-то в воздух Киев. - Хотя в то же время тебя очень часто не хватает… Естественно, Родион все это слышал, он также был рядом, но его, увы, не видели, и не слышали. Родион просто стоял и слушал, смотря на Диму.Ходкевич присел рядом с Днепровским, смотря в его глаза, на которых уже были еле видны слезы. -"Ну нет, Дима… Не надо, чего же ты так себя изводишь…" - сказал темноволосый, хотя он знал что ответа не последует. Хотелось вновь стать живым, успокоить Днепровского...да и чтобы больше не быть одному. А ведь иногда бывает доходишь до людей, и уже кажется что тебя слышат, кажется что можешь до них до коснуться, но нет, это все лишь иллюзия, обман зрения и разума, галлюцинации, называй как хочешь…самое ужасное то, что таковое Родион больше не почувствует без иллюзий. - Дим… Может хватит себя так накручивать? - подойдя сзади и положив руку на плечо старшего, тихо, дабы не нарушать тишину промолвил Михаил. - Он не ответит… И, Дима, ты не виноват, понимаешь? - уже который год пытался успокоить старшего блондин. - Возможно. - коротко ответил рыжеволосый. - Вообще, Мить, ты же знаешь, что он мёртв… Даже горящий Искоростень, когда еще в теории был жив и не сгорел до тла, его ведь тоже не слышали… А тут почти 40 лет считай прошло. - Вот именно, даже 40 лет не прошло. А такое чувство, что все 400. Всего-то одна ошибка, а оно вон как вышло… И вообще, если ты пытался так успокоить, то хреновый ты психолог, Миш. - Вот давай сейчас без этого. Я прекрасно тебя понимаю, и твою утрату тоже, но надо жить настоящим, Дима.- они вновь начали о чем то спорить. Михаил действительно понимал брата, и он искренне ему сочувствовал, хоть и часто сводил все в шутку или вовсе проводил тему, такого он был характера, что поделать. Как наверное известно территории России и Украины сейчас сильно враждовали, но все таки города пусть и являлись важной фигурой в этом, они сами-то и не хотели вражды, это решали уже власти…а когда вражда такая, как у Миши и Димы, и тем более когда ты воюешь против своей же семьи, против брата который тебя растил…этого явно не хочется. Да, Михаил и Дмитрий и Николай не были самыми дружными, но они все таки были привязаны друг к другу, и были готовы друг ради друга на многое, хотя Немигова наверное не стоит затрагивать, говоря о вражде, он не хотел ее никогда… А вообще, слишком много войн и перемен пережили они все. Им просто хотелось мирной и счастливой жизни. Но к сожалению, это было почти невозможно, ведь даже после смерти города не уходят на покой и т.п. Как например Родион. Он мёртв, но все еще существует, он слышит и видит все также, как и при жизни… Но уже не может ничего. Он способен лишь слушать, но не отвечать. В ту ночь, он еще даже не догадывался, как кардинально изменится его жизнь в худшую сторону. Все эти 38 лет он провёл в одиночестве и страданиях и невыносимой боли. Ежедневные выбросы радиации убивали Чернобыль еще больше, заставляя каждый раз задыхаться в собственной крови и чуть ли не выплевывать облученные радиацией органы. Конечно все было уже не так, как в ночь на 26 апреля и последующее время после, но все таки его тело уже и без того убитое лучевой болезнью, добивалось еще больше. 26.04.1986. 1:00. Родион знал, что в окрестностях его города, на Ч.А.Э.С. будет проводиться эксперимент, он сам там участвовал, и да, страх был, но "раньше ведь все было хорошо, а значит и сейчас должно пройти также!" — такие мысли крутились в голове темноволосого, пока он сидел в лаборатории АЭС ибо наблюдал за всей ситуацией, в какой-то мере контролируя ее. Он смотрел на датчики, которые показывали работоспособность и мощность работы реактора,явно ничего хорошего не предвещавшие. Все уже давно ушло из-под контроля, оставалось только надеяться на избежание взрыва. 1:23. Взрыв. Разрушение 4 энергоблока станции. Сильнейший выброс радиации. Разрушение реактора целиком. Естественно, Родион это почувствовал, так же как и всегда было у городов, если что-то с городом, тоже самое и с человеком. В случае Родиона это была лучевая болезнь. Симптомы появились почти сразу, через минут 30 В голову прилила сильная боль, дошедшая до помутнения сознания, из-за чего брюнет уже просто-напросто не мог нормально видеть, в глазах сильно рябило и темнело, а после непродолжительного количества времени из носа уже струилась кровь, слабость и ломота тоже показывала себя и не давала сделать буквально ничего. Поэтому он еле как, но все же просто стоял, облокотившись о какой-то стол без возможности что-либо сделать.Чем дальше распространялась радиация, тем хуже было Родиону. Он считай уже мертв. Никакого шанса на то что он выживет больше не было, и Ходкевич это знал. Смерть от церебральной формы облучения может наступить в лучшем случае через трое суток, а в худшем через 24 часа. Стоять темноволосый был уже не в состоянии. Он просто лежал среди всей этой комнаты, а точнее лаборатории. Лежал, буквально задыхаясь в собственной крови. Кровотечение началось после первых симптомов. А спустя примерно час он уже лежал без сознания. Ну, и после уже его настигла смерть, точнее нет...он мертв, но все еще есть. Он существует, но в полнейшем одиночестве. *** Дима и Миша уже находились в совершенно другом месте, где-то около опасной зоны, но кого это останавливало? Дмитрий пересек незримую черту, где уже было явно не совсем безопасно. "СТОЙ! ДИМА. ЗДЕСЬ УЖЕ НЕ БЕЗОПАСНО!…" - начал Родион, срываясь с места и побежав в сторону "отца". - Дима блять, — Московский притянул брата к себе за плечи. В принципе Днепровский и сам бы ушел, так как уже стал чувствовать ломку в теле на фоне радиации. На лице Дмитрия вновь появились слезы. Заметив это, Михаил недолго думая приобнял брата, все таки тут уже шутить было бы неуместно. - Тише, Дим… - шепотом успокаивал старшего Миша. Днепровский молчал. Вдруг он услышал что-то. Нечто, что было похоже на голос Родиона. Но увы, ему лишь показалось. Или нет… Хотя, мертвое остаётся мертвым как ни крути. Сколько Миша и Дима так еще просидят неизвестно. Известно лишь то, что больше Дмитрий и Родион не встретятся. Дима больше не увидит этих ярко-зелёных, изумрудных глаз, этой наивной и милой, будто детской улыбки. И оба они будут корить себя за то, что не смогли ничего с этим поделать. Такова жизнь, к сожалению. В любой момент можно потерять то, что искал столько времени в момент обретения.