Один серый, другой белый...

* * * Эрну нравилось смотреть на Марка. Когда Марк спал, его лицо хоть на какое-то время разглаживалось – уходила напряженная складка между бровей, тревожно прядущие уши останавливались. Когда Марк спал – привычная сосредоточенность и решимость как будто на время покидали белого урса, делая его таким же уязвимым смертным, как и все в доме Хантеров. В такие моменты Эрн благоговейно наблюдал за малейшими изменениями в облике своего друга – за медленным глубоким дыханием, длинными подрагивающими ресницами, ленивыми движениями хвоста. За тем, как он прижимал к себе подушку в попытке устроиться поудобней в чужой кровати. За тем, как на каждом вдохе он как будто принюхивался, вычленяя знакомые запахи. И находя тот самый, единственный важный, оставался в блаженной сонливости, позволяя себе расслабиться. В это утро Хантер вернулся домой с деловой поездки и с удивлением обнаружил, что в его комнате, на его кровати спал Марк. Вытянувшись поперек одеяла, на боку, подобрав подушку к груди. Обычно его «правая рука» не страдал приступами сентиментальности и не проявлял каких-то особо нежных чувств, но по какой-то причине сегодня он оказался здесь, как будто вчера он не смог уснуть в одиночестве. Ну, Хантеру, по крайней мере, очень хотелось верить, что это было именно так – от этих мыслей внутри разливалось приятное тепло и надежда, что сегодня его ждет что-то хорошее. …Когда Эрн, повинуясь внезапному порыву, присел на край кровати, потянулся запустить руку в смолисто-черные кудрявые волосы, на него тут же вопросительно воззрилась пара пронзительных зеленых глаз. - Ох. Я тебя разбудил? Вопрос риторический, впрочем, Эрн ответа и не ждал. Марк не отличался разговорчивостью и большую часть своих эмоций передавал выразительными взглядами, короткими фыркающими звуками, движениями хвоста и тела. Да, разбудил. Да, он проснулся от его перемещений и излишней, на его взгляд, близости. И это – несмотря на то, что их отношения уже давно перешли… «дружеские» границы. Эрн осторожно продолжил движение, украдкой поглядывая, не попытаются ли ему оттяпать руку. Мало кто из тех, кто был знаком с Крушителем, рискнул бы хоть слово поперек ему сказать, но один-единственный урс позволял себе очень много. Нет, в обществе – Марк беспрекословно выполнял приказы Главы рода, на малейший жест отвечая с одной и той же интонацией «да, сэр» или «будет сделано, сэр», а чаще и вовсе обходясь без слов. Но стоило им остаться наедине, и это напускное хладнокровие и покорность исчезала, оставляя перед Хантером своенравного, упрямого, в чем-то капризного и… невероятно красивого урса, способного свести с ума кого угодно. Темные кудри были жесткими и колючими наощупь, как и характер их обладателя. Перебрав волнистые пряди, Эрн осторожно скользнул рукой ниже, касаясь шеи, погладил угловатое, перевитое сухими мышцами плечо, перебрал пару выпирающих позвонков на спине, коснулся нескольких шрамов. «Что тебе нужно?..» - хмурый взгляд из-под полуопущенных ресниц вполне красноречиво предлагает ему проваливать в закат не сворачивая, но Хантер упрямо продолжает касаться Марка в надежде вызвать ответную реакцию – какую угодно, лишь бы разбить это напускное равнодушие. Однако тот упорно делает вид, что во взаимодействии не заинтересован, и вообще устал, «всю-ночь-работал-пшелты-к-демону-нафиг!». Будто и не он это вовсе забрался на чужую территорию и сейчас занимает не свое спальное место. Каков наглец! - Марк, ты не мог бы...? В изумрудных глазах мелькает какое-то подобие заинтересованности, но тут же гаснет, вновь прячась за маской обыденного спокойствия. - Марк, пожалуйста… - устало выдыхает Хантер. Всё ясно, он опять хочет заставить его упрашивать. Как будто он получал от этого какое-то извращенное удовольствие, слушая от сильнейшего Хантера просьбы, угрозы, мольбы, попытки договориться, предложения, компромиссы, признание капитуляции. А если сочтет его раскаяние недостаточным – объявит откровенный бойкот с игнорированием, и при каждом случае будет выражать свою злость и недовольство, трепать нервы и всячески изводить его, как истеричная любовница. Даже от жены проблем было меньше…. Разумеется, Марк всегда был для него лучшим другом, помощником, тренером, и опорой во всех делах, но иногда бывал просто невыносим!.. Видимо, компенсируя этим всю свою «замечательность», чтоб неповадно было. В голове Эрн перебрал последние несколько дней, но не вспомнил, что сделал или сказал что-то такое, что могло бы задеть Марка. Даже о вчерашней поездке предупредил заранее и не получил какой-то неоднозначной реакции. Что тогда? Чем он заслужил очередную немилость? - Ммм, Марк, а почему ты… как ты оказался здесь? В вопросительном взгляде сверкнул вызов - «А что, мне нельзя этого делать?» - Нет-нет, можно, я не против… ты же знаешь, тебе… всё можно, - Эрн загадочно улыбнулся, снова поглаживая его по плечу и медленно скользя рукой ниже, по угловатым лопаткам, жестким мышцами спины и хвоста, ямочке на пояснице. «Прям-таки все?» - снова немой вопрос в глазах, но уже – о счастье! – с меньшей долей раздражительности и даже немного, вроде как, игриво. И немного зловеще. Про себя Хантер подумал, что неосторожные слова могут в очередной раз выйти ему боком, но поздно было уже передумывать. - Да…, разумеется, - рука Хантера погладила Марка по резко очерченным узорам сухих мышц, вдоль позвоночника, задерживаясь в каждой ложбинке, оказалась у основания хвоста. – Так ты… скажешь мне? Почему ночевал здесь? Ты ждал меня? - Возможно. От звука чужого голоса Эрн вздрогнул, но тут же мысленно выдохнул с облегчением – в «молчанку» с ним играть сегодня не будут. Однако следом в груди шевельнулся зачаток возмущения – что значит «возможно ждал?!» - но Эрн приложил все усилия воли, чтобы в голосе звучало лишь любопытство и ничего более, иначе был риск все-таки схлопотать по руке, морде и другим жизненно важным органам. - «Возможно»…? Марк приподнялся на локтях, отпихивая подушку, покосился на лежащую на своей спине руку, а Хантер, притихнув, наблюдал за каждым его движением в готовности среагировать, если потребуется. Однако следом он подобрался, хмыкнул что-то и вскочил с кровати на пол. - Марк, куда ты?! - Вечером поговорим, - бросил он, в мгновение ока оказываясь у дверей и исчезая из виду.