Письмо

      Ну, здравствуй.        Банальное начало, знаю, но оно хотя бы поможет не бросить эту странную затею. Кстати, написать тебе подсказала Рита. Я бы ни за что не решилась, а она убедила, что мне станет чуточку легче. А такое вообще возможно?       Тебя нет рядом уже год. Рана затянулась и перестала кровоточить. Лишь по ночам зудит и ноет, от чего выть и кричать хочется до жжения в горле. Но я держусь. И справляюсь гораздо лучше, чем раньше. Первые дни не могла, ты уж прости. Да, я хотела пойти за тобой, чтобы завершить все страдании и обрести покой. Казалось, что легче уже не станет, что боль, наполняющая меня с головы до ног, с каждым чёртовым днём будет расти, расти и расти, пока наконец я окончательно не схлопнусь. Или свихнусь.        А апогей случился. Извини, Борь, я правда думала, что это единственный выход. Но Рита спасла. За секунду до прыжка вытащила прямо с балкона. Потом долго (очень долго) кричала, плакала, обнимала и утешала как могла. Я же не чувствовала ничего. Внутри всё сгорело дотла. Я сидела на полу, глядела куда-то перед собой, а в голове – пустота. Все эмоции выключились. Мне было хреново, очень. Но встряска в виде Ритиных криков заставила разрыдаться. Наружу выплеснулось всё, что скопилось с того поворотного дня: боль, обида, одиночество, потерянность, любовь к тебе и осознание, что дальше – ничего. Этот путь в никуда. Мне жаль, что я почти сломалась, хотя ты всегда говорил, что я сильнее вас всех. Что могу справиться с любым испытанием.        Оказывается, не с любым.        Я не справилась с твоей смертью. Перед глазами до сих пор всплывают картинки того дурацкого дня, когда всего лишь звонок перечеркнул всю нашу (мою) жизнь. Зачем, ответь, зачем ты полез туда? Бункер, Борь? Почему мигающий цифры на бомбе, отсчитывающие секунды до взрыва, тебя не остановили? Я задаюсь этими вопросами по несколько раз на дню и чувствую, как тихонько схожу с ума. Ответов нет, и не будет уже никогда, потому что они умерли вместе с тобой.       Год назад.       Солнце не частый гость в Северной столице, но я обожаю, когда оно выглядывает из-за хмурых облаков. Особенно сегодня, когда я наконец-то вернулась домой. Полтора года после расформирования «Нерп» и подготовки новой группы уже в мурманском КТЦ пролетели быстро, но заставили скучать по родным просторам.        Я правда была рада вернуться.        Добралась домой. Поднялась в квартиру. Ощутила, как в нос ударила вековая пыль, но даже это не омрачило моего настроения. Поставила сумки в комнату, а пакет с продуктами занесла на кухню. Осталось только прибраться поскорее и можно съездить повидать ребят. Как давно я всех не видела! Однако треньканье телефона заставило остановиться на полпути в ванную, куда я шла, чтобы захватить моющие средства.        На дисплее высветилось «Рита», и я поспешила ответить на звонок.        Ни приветствий, ни радостное «с возвращением», а такое резкое и далекое:       — Боря погиб.        Знаешь, мне казалось, Рита ошиблась номером. И вовсе это была не Рита, а кто-то очень плохой и с очень плохой шуткой. Первый час после известия я даже не плакала. Я не реагировала. Сидела и молча пялилась в окно, за которым своим чередом шла жизни, за которым люди несли со скоростью света и успевали на ходу делать сто миллионов дел. Мне так хотелось крикнуть им, чтобы они остановились. Почему они улыбались и смеялись, когда тебя больше нет? Когда ты больше не сможешь ни улыбнуться, ни посмеяться? Разве это законно? Я не понимала, как мир вообще продолжал вращаться. Ведь тебя не стало.        Рана затянулась. Стала меньше кровоточить, но по ночам ноет всё так же. Только я уже умею с ней справляться. Борь, я буду держаться и дальше. Ради тебя, ради себя, ради Риты, для которой ты тоже был самым дорогим человеком, ради Бати, ради всех, кто сражался рядом с тобой. Тяжело, но возможно, потому что ты бы не одобрил, если бы мы (я) до сих пор страдали и изводили себя каждодневным «если бы я там был, всё бы сложилось по-другому». Ничего уже, увы, не вернуть. Ничего по-другому не будет.       Где бы ты ни был, Борь, я люблю тебя. Каждой клеточкой моего израненного организма.        Справлюсь ли я?        Думаю, что да.