meeting after a cold winter

Хоть апрель и принес с собой тепло и солнце, которых почти не было в марте, ночи все еще были весьма холодными, поэтому Джей отказывается от ночного похода в круглосуточный магазин за колой и смотрит в панорамное окно, сидя на диване, и считает светящиеся окна в здании напротив. Но сбивается где-то на пятидесятом и бросает эту идею, выпутываясь из пледа, который ему приволок Хисын, потому что слишком холодно у блондина в квартире. Джей уходит на кухню, чтобы хотя бы водой заглушить жажду. Вообще-то, время уже позднее и по-хорошему нужно пойти спать, но мысли не дают покоя. Он подозревал, что размышления о том, что он «не такой» вернутся, как только он окажется в Корее, откуда сбежал. Джей не дурак и понимает, что его ориентация – нормальная и это совсем не повод убиваться. Но тот парень в баре, которого он видел неделю назад… Слишком сильно похож на кое-кого из прошлого, с кого и начались проблемы с восприятием себя. Джей точно помнит его, каждую деталь и родинку на руках, которых было так бесконечно много, словно звезд в космосе. Он помнит, как они каждый день после уроков забирались на чердак какого-то старого сарая, который вот-вот грозился рухнуть, ложились на заранее приготовленный там плед и наблюдали, как садится солнце. Они говорили много, рассказывали обо всем, смеялись и плакали вместе. Тот мальчик был для Джея целым миром, которым он не хотел ни с кем делиться, поэтому даже лучшим друзьям не стал рассказывать. Пак не понимал, что чувствовал, когда младший обнимал его или брал за руку, когда что-то хотел показать. А потом понял и испугался, потому что это было нечто явно новое, совсем не похоже на дружбу и даже на то, что он чувствовал к красивым и добрым одноклассницам. Джей не собирался рассказывать о своих чувствах, но в какой-то момент мальчик произнёс: «У нас нет ведь секретов друг от друга, да, хён?». Джей вдруг почувствовал себя предателем и признался с непонятным маленьким огоньком надежды где-то в груди. Но и он потух быстро. – Хён… - сказал мальчик. – Но… Мама говорила мне, что это плохо, что это неправильно и мальчиков, которым нравятся мальчики, нужно избегать. Но я… я никому не расскажу твой секрет, не волнуйся. Прости, хён, - и спрыгнул с чердака вниз. Маленький Джей тогда один просидел на этом месте до тех пор, пока не замерз и число пропущенных звонков от мамы не перевалило за десять. Нет, он не плакал тогда, потому что не мог осознать до конца, что человек, в котором он видел свой мир и спасение от ссор родителей, ушел и скорее всего насовсем. После он еще много раз видел бывшего друга в школе, но тот на него даже не смотрел сначала, а потом начал просто испуганно коситься, и тогда Джей впервые в жизни рыдал в подушку так, что дышать нечем было. А когда родители пришли к нему с важным разговором о том, что они разводятся и ему нужно выбрать улететь с мамой или остаться, то он незамедлительно выбрал первое. Потому что, а вдруг поможет? Вдруг именно так он сможет избавиться от отвратительных мыслей о себе? Джей не понимает, почему глаза того парня в баре были так похожи на глаза его детской и такой яркой любви. Совпадение? У людей может быть настолько похожи глаза? Или может Джею показалось просто из-за того, что воспоминания сильно исказились со временем? Когда он почти засыпает, то раздается мелодия звонка телефона, и Джей готов наорать на этого человека на всех трех языках, которые знает, и вылить все непереводимые маты. Но почему-то внутри плохое предчувствие растет с геометрической прогрессией, потому что новая жена отца ему в такое время звонить не будет точно. И не потому, что у них плохие отношения, просто виделся он с мачехой один раз, когда отдавал документы отцу через нее. – Алло? – говорит Джей и приподнимается на локтях, когда на том конца слышит всхлипы. – Госпожа Ким? Все нормально? – Джей… Прости, что разбудила, но… - она замолкает и снова всхлипывает. – Я не спал. Что случилось? – Твой отец попал в аварию. Ему делают операцию уже третий час. Дальше у Джея все смазывается перед глазами, он смутно помнит, как переодевается и как доезжает до нужной больницы, адрес которой ему говорит мачеха. Он паркуется и слишком неаккуратно для себя спрыгивает с мотоцикла, а после бежит в здание, где спрашивает у женщины на ресепшене нахождение операционной. Парень выбирает лестницу, чтобы добраться до нужного этажа, потому что решает, что так быстрее, чем на лифте. Когда Джей наконец подбегает к операционной, то женщина сразу вскакивает, смотрит на парня красными от слез глазами и старается хоть немного привести себя в порядок, а потом усаживается на стул снова, так ничего и не сказав. Пак кусает губы и присаживается рядом. – Он ехал домой с работы один и выехала на встречку фура. Это все, что я знаю, - нарушает пятиминутную тишину женщина. – Отец… Как он? Голос Джея хриплый и он сам его не узнает. – Я не знаю. Сердце парня ухает куда-то примерно в пятки. Насколько он будет неудачником, если через две недели его воссоединения с отцом спустя десять лет, он умрет, оставив компанию на плечи жены и сына, который все еще не слишком много понимает в бизнесе и работал раньше только лишь переводчиком на переговорах. Даже если отец не умрет, то все равно не сможет вести дела из больничной палаты, а значит вопрос, касающийся компании, в любом случае горит красным вопросительным знаком над головой. – Что будет с компанией? Я ничего не смыслю до сих пор, и не могу взять такую ответственность, - говорит наконец Джей и смотрит на профиль мачехи. – Я буду пока вести компанию, мы с ним обговорили это недавно. Но ты поможешь мне? Боюсь, я не вытяну все одна. – Хорошо, Госпожа Ким, я помогу Вам так, как смогу. – Называй меня просто Юки, Джей, - улыбается она и расставляет руки для объятий, в которые Джей без сомнений падает, но отстраняется через секунду. – Го… Юки, я никогда не спрашивал у отца, но как вы познакомились? – решает развеять обстановку Пак. Женщина смеется тихо и вытирает влажные от слез щеки. – У нас все было прямо как в дорамах, - Она снова смеется. – Он пролил кофе на мое новое платье и в качестве извинений позвал в магазин, чтобы купить новое, а потом сходили в кафе, ресторан. И как-то закрутилось. Твои родители тогда год как развелись, а бизнес его еще не был таким большим, просто маленький магазинчик одежды, в который никто толком-то и не заходил, - она делает небольшую паузу и смотрит с секунду на Джея. – Ты похож на своего отца, Джей. – Мне всю жизнь это говорят, - вздыхает парень и устало улыбается. – Я надеюсь, что мы сможем найти общий язык, а не будет как в каком-то фильме, который я смотрела сто лет назад. – А что там было? – Там... Ох, я уже и не помню, но максимально плохие отношения между сыном и мачехой, клянусь, они почти убили друг друга! – рассказывает женщина, а потом треплет сухие волосы Пака, на что тот морщится. – У нас ведь не будет так? Ради скорейшего выздоровления твоего отца у нас должны быть хорошие отношения. – Я уже не подросток, который мог бы злиться на новую семью родителя. Наоборот, я счастлив, что у отца есть любимый человек. Повисает долгая тишина, но и говорить особо не хочется. Джей просто смотрит на горящую лампу над дверью операционной, оповещающую о том, что операция еще идет. В голове мыслей много, но каждую озвучить страшно. Лампа гаснет, и Джей вскакивает с места в ожидании, когда выйдет врач. – Как он? – сразу спрашивает Пак, когда дверь только открывается. – У него много переломов, мы сделали все, что могли. Он живой, но в коме, - отвечает врач, делает короткий поклон и уходит. Ким Юки снова начинает плакать и падает на пол, потому что ноги перестают держать, закрывает рот рукой, чтобы громкие рыдания не вырвались и не разнеслись по всей больнице. – Юки, - Джей присаживается рядом и обнимает мачеху, стараясь успокоить. – Все будет хорошо. Это хорошая больница, понимаешь? Ему помогут. Я поговорю с врачами и, если это возможно, то его будет вести заведующий отделения. – А если он не проснется? – Обязательно проснется. Джей вызывает такси для мачехи и сам оказывается дома уже под утро, потому что женщина настояла на том, чтобы парень вздремнул хоть немного, чтобы восстановить силы, ведь сегодня нет смысла сидеть около дверей в реанимацию. Все равно не пустят. Но сон так и не идет, поэтому, как только стрелка настенных часов переваливает за девять, а он так и не засыпает, то решает покататься по городу. Это всегда расслабляло его. Дорога, которая смазывается из-за скорости, была его комфортным местом. Пока он жил в Сиэтле, каждый день выезжал на трассу и мог ездить кругами по два часа или же участвовал в уличных гонках, которые часто выигрывал без особых усилий и надежд на победу. Есть ли такое в Корее? Он обязательно узнает и попробует себя тут. Он чувствует, что в кармане вибрирует телефон и останавливается около реки Хан. – Да? – Привет, Джей, спишь? – говорит Хисын. – Нет. Я вообще не спал. – Почему? Ты вроде говорил, что до сих пор не восстановил решим и можешь спать до вечера. – Ночью отец попал в аварию. Я решил покататься немного, чтобы привести мысли в порядок, а потом поеду в больницу. Мне сказали приходить в одиннадцать примерно. – Оу… Мне жаль… - вздыхает Ли и чем-то гремит на фоне. – Как он? – В коме. Переломов много. – Нам с Сонхуном с тобой может быть пойти? – Как хотите. Юки поехала сегодня по делам компании, поэтому ее не будет. – Юки… Жена господина Пака? – Да. – Кинь мне адрес больницы, мы с Сонхуном приедем к одиннадцати. – Хорошо, а ты чего хотел-то? – Уже ничего, - и сбрасывает. Джей смотрит на черный экран телефона с поднятой одной бровью, а потом убирает его назад в карман и осматривается кругом. Его живот уже, кажется, час издает недовольные звуки, потому что, вау, он все еще человек и нуждается иногда не только в воде или кофе. Он быстро находит случайное кафе, пока катается по округе, и решает, что больше не будет искать. Заведение маленькое и уютное, там пахнет кофе и свежей выпечкой. Джей заказывает какой-то десерт, который, по словам девушки, принимавшей заказ, совсем не сладкий, и двойной эспрессо. А еще он, кажется, пугает ее своими красными глазами и синяками под ними. Ну, простите, у него была не самая приятная ночь.