meeting after a cold winter

Парк, который выбирают младшие оказывается просто огромным и безумно красивым. Арка, через которую нужно пройти, чтобы оказаться на территории украшена красивыми цветами, название которых Джейк сразу называет, но никто не запоминает. В самом центре расположено колесо обозрения просто гигантских размеров, много страшных горок и других аттракционов, со всех сторон доносятся крики людей. Также, если пройти немного дальше от места развлечения, можно уйти в обычный парк с беседками и красивыми клумбами, кустами постриженными под разные формы. Кажется, Сону и Рики фотографируются с каждым. Они находят и маленькие пруд с милыми уточками, которых кормят дети, а их родители с умилением смотрят на них и фотографируют на память. Джею сильно откладывается в памяти момент, как на одну из горок идут только они с Чонвоном, тот сильно пугается, зажмуривает глаза и каким-то образом хватает руку старшего. Да, пусть у Пака от такой хватки почти ломаются кости, но он не чувствует этого особо. Время будто вдруг останавливается. Парни возвращаются домой уставшие и безумно счастливые, обсуждают прошедший день и смеются с Сонхуна, который чуть ли не по всему парку бегал от пчелы, которая пристала к нему из-за сладкого мороженного. В итоге Пак его выкидывает в ближайшую мусорку вместе с насекомым. У Джейка даже есть видео с этим моментом. Кей с Хисыном рассказывают, как они потерялись пока искали туалет, но по итогу попали в комнату страха каким-то образом и пропали примерно на час. Туалет они, кстати, все же нашли. После ужина, который они готовят все вместе, все расходятся по комнатам и почти мгновенно засыпают полностью уставшие. Даже Джей наконец-то засыпает, но просыпается спустя какое-то время потому-то хочет пить и встает, оглядываясь на Хисына и Кея, усмехаясь с того, что японец почти всем телом залез на Ли. Видимо, им так удобно. Особенно Хисыну. Пак слышит, как кто-то тихо закрывает дверь и выходит на улицу. Он трет глаза, и смотрит в окно, из которого видно, как Чонвон накидывает капюшон, прячет руки в карманы худи и медленным шагом идет в сторону пляжа. Пак выпивает стакан воды, накидывает на себя кофту, которую случайно оставил на первом этаже в гостиной, решает не переодевать свои пижамные штаны, потому что есть угроза разбудить соседей по комнате и тогда вопросов будет слишком много, надевает обувь и максимально бесшумно выходит из дома. Чонвон уже ушел на достаточно приличное расстояние, но еще не потерялся из виду. Если Ян не прогонит его, то это шанс поговорить нормально, без лишних ушей и глаз. Пак медленно тенью плететься за младшим, который так и не ускорил шага, наслаждаясь тишиной. На улице нет ни души, а солнце понемногу поднимается, окрашивая улицу с оранжево-розовый цвет. Чонвон садится прямо на песок, достает телефон из кармана и включает спокойную музыку, наслаждаясь рассветом. Его мечта исполнилась. Джей клянется, что Ян сейчас выглядит как самое красивое, что он когда-либо видел в жизни, а он, поверьте, встретил немало красивых и парней, и девушек. Ян сам уют и спокойствие в человеческом обличии. Пак безумно хочет прямо сейчас подбежать к нему и обнять со спины, повалиться на песок и слушать тихий смех младшего, но он стоит на месте будто статуя. Потому что не может подойти слишком близко снова. Не может позволить себе прикоснуться лишний раз больше. В ту ночь в клубе, когда Джей впервые увидел Чонвона в этом разноцветном освещении от огней, он будто сошел с ума окончательно и бесповоротно. Его появление сыграло с разумом Джея плохую шутку. Его слишком пугает те чувства, что вдруг проснулись и вырвались из души, а она так сильно пытается похоронить их, как никогда раньше не пыталась. Джей не может. Он разворачивается и собирается уйти, оставив все снова, будто ему снова четырнадцать, и он совсем не умеет разговаривать, чтобы решить проблему. – Хватит стоять у меня над душой, - говорит Чонвон вдруг, а Пака будто в холодное море кидают с обрыва, но он все же подходит и присаживается рядом, но на расстоянии вытянутой руки. – Я знал, что ты идешь за мной. – Как? – Просто чувствовал, - пожимает плечами Чонвон. – Слушай, - вздыхает Джей. Сейчас или никогда. – Я думаю, нам нужно кое-что обсудить. Тот поцелуй в лесу… Не воспринимай серьезно, ладно? Это просто что-то типа… Не знаю как объяснить. Что-то типа минутной слабости. Я не хочу отношений с тобой или кем-то другим, ладно? Прости, что напугал. Я не хочу, чтобы это как-то помешало нашей дружбе, и чтобы парни переживали за нас. – А ты прости, что я оттолкнул тебя так резко, хотя вроде бы сам ответил, не знаю, что на меня нашло, ведь мне никогда не нравились парни и… Это все странно на самом деле. – Что именно? – Джей поворачивает голову на Чонвона, мысленно давая себе за это мощный подзатыльник. Какой же он, блять, красивый. – Отношения между парнями? – Нет-нет, я не про это. Смотря на Джейка и Сонхуна, которые не пытаются даже как-то скрыть это, как те же Сону и Рики, это не кажется слишком странным и неправильным. Нет, не так. Это никогда мне таким не казалось, не подумай, просто… Они выглядят очень правильно друг с другом, будто, знаешь, их отношения это то, что было задумано вселенной. – Хорошо, я понял тебя, - улыбается Джей и ловит в ответ яркую улыбку Яна. – Хорошо, что мы все решили, - Пак встает, собираясь уходить, потому что он и так нарушил покой Чонвона, который не искал компанию, а он ворвался вдруг со своими разговорами. – Уходишь? – Да, ты, наверное, хотел один тут посидеть, а тут вдруг я… – Посиди со мной, - перебивает его Чонвон, а Джей не смеет отказывать и снова возвращается на место, где сидел парой секунд назад. Они молчат несколько минут, смотря на медленно восходящее солнце, а на фоне тихо играет плейлист Яна. Черт, у этого парня даже вкус в музыке идеальный. Разве может человек быть таким? – Сегодня пять лет со смерти моего брата, - вдруг говорит Чонвон. – Ох, мне очень жаль Вон-и, - Пак кладет свою руку на запястье младшего и чуть сжимает его в знак поддержки, ведь больше не знает, что нужно делать в таких ситуациях. – Да нет, все нормально, просто его смерть стал большим шоком для нашей семьи, - Чонвон вздыхает и выключает музыку на телефоне. – На самом деле, мы не были с ним близки, как это у близнецов бывает. Даже наоборот, мы с ним были почти врагами, он всегда пытался мне навредить, злился, когда я получал оценку лучше, чем он, когда родители меня хвалили или дарили подарки, которые были по его мнению лучше. Ему всегда хотелось быть таким же, как и я, даже манеру речи копировал и представлялся моим именем незнакомым людям. Родители даже отправили нас в разные школы, поэтому я добирался до нее почти час, а ему можно было пешком дойти… Он прыгнул с какой-то заброшки после очередной взбучки родителей по поводу его поведения в школе. Не знаю зачем говорю тебе это, прости. У Джея внутри что-то переворачивается, воет, а на плечи давит какая-то неведомая сила, будто пытается вдавить его в песок. Кажется, если бы он попытался встать сейчас, то ничего бы не получилось. В его голове будто складывается некий пазл. – А у вас есть совместные фотографии? – каким-то хриплым голосом спрашивает Пак, бегая взглядом по песку. – Да, а зачем тебе? – спрашивает Чонвон, но берет телефон, открывает галерею и принимается листать вниз в поисках одной единственной фотографии. – Я скажу, если мои мысли подтвердятся, хорошо? А если нет, то просто забудем. Чонвон листает долго, злится, потому что никак не получается отыскать фотографию в этом бесконечном потоке фото и скринов. Он бубнит, что давно нужно было создать папку для фото с семьей, чтобы не искать среди десяти тысяч картинок одну единственную. А Джей нервно оглядывается по сторонам зачем-то, грызет кожу вокруг ногтей и прокручивает воспоминания с тем мальчиком из детства, пытаясь вспомнить настоящее имя, какие-то отличительные черты во внешности, которые бы отличали его он Яна. – Нашел! – вскрикивает Чонвон, протягивая смартфон Паку. – Вот это я, - он показывает на ребенка справа, - а это - мой брат. Хэвон. Скажи же, что мы одинаковые, наверное, если бы не его шрам на брови, то нас бы и родители не смогли различать. Чонвон что-то говорит еще, но Джей его не слышит. Он чувствует себя точно также, как тогда, когда в школе местный хулиган решил, что будет очень весело стукнуть его кирпичом по голове во время спора. Хэвон – тот самый мальчик из детства, расставание с которым принесло Джею кучу боли и проблем, что откликаются и сейчас. И этот мальчик давно погиб, этот мальчик – брат Чонвона. Мир вообще может быть так тесен? – Хён? С тобой все хорошо? – начинает переживать Ян и трясет Джея. – Что?.. Да, все нормально, наверно. – Что произошло? Ты выглядишь так, будто бы сейчас упадешь в обморок. Ты так отреагировал, потому что у меня брат умер или что? Я нормально себя чувствую, если что, я не виню себя или что-то подобное… – Нет, Чонвон, - перебивает его старший. Чонвон смотрит прямо ему в глаза своими большими, до безумия большими и переполненные волнением. – Этот мальчик… Хэвон… Он тот самый мальчик из моего детства, с которым я тебя перепутал при первой встрече. А из-за того, что он просил называть себя Чонвоном, я и имя то его настоящее не помнил. – Что? Ты шутишь? – Нет, - серьезно говорит Джей и переводит взгляд на море, прислушиваясь к шуму волн, чтобы немного успокоится. Чонвон молчит, тоже потрясенный этой информацией и тем, насколько он был не в курсе о событиях в жизни брата. Ему безумно жалко Джея, который всю жизнь страдает из-за одного отказа в жизни. Пак буквально всю жизнь не может принять себя из-за этого, мучается периодически от бессонницы и дурацких мыслей, которые не дают жить полноценно. А ведь недавно Чонвон и сам отверг Пака. Что тогда было с ним? Насколько плохо ему было? О чем он думал? Под его глазами, кажется, синяки стали еще темнее, сигаретами стало пахнуть почти всегда, он мало ест и даже в парке был весьма отстраненным, обитая где-то в своих мыслях. Яна почти сжирает совесть за то, как грубо он оттолкнул старшего и убежал, даже утром почти не смотрел на него, будто боясь, хотя чувствовал его взгляд на себе. Он двигается ближе, поворачивает Джея к себе и обнимает, постукивая ладонью по спине. – Прости меня, я не должен был отталкивать тебя, - шепчет Ян, чувствуя, как в горле встает ком, а челюсть сводит из-за подступивших слез. – Ты не виноват, что я не выдержал, Чонвон-и, - Пак обнимает в ответ, прижимая ближе младшего. – Ты не должен чувствовать вину за свои чувства. На твоем месте я бы тоже так отреагировал. Это нормально. Я тебе просто не нравлюсь, как и другие парни, тут уже ничего не сделаешь, понимаешь? Ты не заставишь себя любить меня, - последнюю фразу он шепчет тихо специально, чтобы Чонвон не услышал, но из-за положения он слышит все отлично и не понимает значения этих слов. – Но ты же чувствуешь себя виноватым, потому что не такой как все. Ты боишься полюбить кого-то, потому что тебя бросили однажды и сказали слова, из-за которых до сих пор проблемы. А я зная все это, все равно сначала дал себя поцеловать, но в итоге оттолкнул. Это было так тупо, хён. Я ненавижу себя, - слезы вырываются вдруг. – Погоди, погоди, Вон-и, не надо плакать, со мной все хорошо, не переживай, - Джей гладит Яна по мягким волосам, шепчет что-то на ухо, но Чонвон только продолжает тихо плакать, он сам не понимает почему так сильно реагирует на это, почему из-за Джея эмоции бьют через край каждый раз. – Не ври, что все хорошо, не ври мне, хён. Я вижу, как часто ты куришь и слышал разговор хёнов, что с тебе становится хуже с каждым днем, хоть ты это и скрываешь. Это же из-за меня, да? Я не хочу, чтобы тебе было плохо, ты такой хороший, Джей, ты не заслуживаешь ничего, что с тобой происходит, - быстро и заикаясь говорит Ян, крепче сжимая ткань одежды на спине друга. – Не твоя вина, что мне плохо, слышишь? Не вини себя, прошу. Они говорят еще долго, пытаясь перевести тему, чтобы Чонвон успокоился, он даже смеется с какой-то абсолютно тупой шутки Пака и окончательно успокаивается только спустя минут пятнадцать. Парни делают пару фотографий на фоне рассвета и обещают еще вернуться сюда, только не на два дня, а чуть больше. Их разговоры не о чем прерывают крики сзади, и парни одновременно оборачиваются на голоса, видя, как по пляжу к ним идут Сонхун и Сону, бурно что-то обсуждая. – Что вы тут делаете? – первым спрашивает Чонвон, поднимаясь с песка, а за ним следом и Джей встает. – Это ты мне скажи, Ян Чонвон, что ты тут делаешь. И, погоди, что с твоим лицом? Ты плакал? Это он тебя довел? – набрасывается с вопросами Сону, злобно поглядывая на Джея. Пока Чонвон объясняет активному и обеспокоенному другу, что с ним все хорошо, Джей с ним ничего не сделал и вообще, почему с ним обращаются как с ребенком, Сонхун просто стоит, сложив руки на груди, не прося Пака объясниться. Его лицо не выражает, кажется, вообще ни одну эмоцию. Ни злости, ни осуждения, ни беспокойства, просто ничего. Это часто пугает в нем. – Как вы додумались сюда прийти? – тихо спрашивает Джей. – Я встал, чтобы попить воды и врезался в Сону, который потащил меня искать вас, потому что вы куда-то оба пропали. Скажи спасибо, что Хисын не проснулся, он бы тебе вставил по самое не хочу, еще бы и разнервничался. – Прости. – Ничего страшного. Вы поговорили? – Да, мы все решили. – Молодец, я рад за тебя. Джей невероятно благодарен Сонхуну за то, что он не спрашивает лишнего сейчас, когда рядом находятся младшие, он не ругает Пака и не трясет его, пытаясь выбить что-то. Старший выдыхает с каким-то облегчением, поворачивается к Сону, который обнимает Чонвона и что-то шепчет на ухо, а тот улыбается и кивает. Кажется, зима в душе Джея наконец-то закончится. Или не кончится?