Безрезультатно

"Секреты не монеты. При передаче они теряют ценность," — великие слова Каза, мать его, Бреккера. Я без понятия, кто это, но ты довольно часто упоминаешь это имя. Мне это не нравится. Что мы ищем здесь? Почему ты действительно слушаешь всё, что я читаю? Долго ты собираешься с этим возиться? Зачем тебе это? Когда я задал один из этих вопросов, ты ответил той самой фразой и упомянул её автора. Это твои секреты. Тот Каз Бреккер безумно прав. И это мне не нравится. Я хочу знать твои секреты. Я хочу нарушить твои личные границы. Нет, не так. Я хочу стать частью тебя. Быть частью твоих границ, охранять их. Я хочу, чтобы когда думали, говорили о тебе, я тут же приходил на ум каждому. Я и ты, ты и я. Зачем нам кто-то другой? И почему Рико тебе покровительствует? Принц и какой-то парень. Сейчас ты даже не охотник. Почему же он обратил на тебя внимание? Ещё тогда, когда тебя уводил его епископ? У принца секреты. У тебя секреты. У вас секреты. У меня секреты. Если я раскрою свои, ты расскажешь мне, как ты вернулся? В первый раз ты вернулся раненым, но настоящим победителем. Довольный собой, совсем без сил, в крови. Я запомнил тот день навсегда. Ты исчез с утра, лишь погладил меня по волосам. Я тогда даже ничего не сказал. Думал, что ты скоро вернёшься. Думал, тебе не спится, что ты отправился на прогулку. Так часто было. Я не думал, что ты не вернёшься в тот день. Вернувшись, ты рассказывал, что увидел отца несколько дней назад. Ты замечал его чаще и чаще в последующие дни. Подобно хищнику, с каждым разом он был ближе к тебе, но не трогал. Будто дразнил. Но почему ты тогда ничего не сказал мне? Ты пошёл за ним сам. Глупейший поступок. Сделал ты это от испуга? От ненависти? От надежды отпустить прошлое, если ты избавишься от главного монстра? Почему ты пошёл туда один? Я не узнал настоящей причины. Я не представляю, что за буря была в твоей голове. Но ты продолжал мне улыбаться. Я не успевал понять, что у тебя на душе. Стоило тебе коснуться меня, обнять с лёгкой улыбкой на лице, как вся моя тревога пропадала. Я любил те моменты. И люблю сейчас. Прошу, Нил Джостен, подари мне их вновь. Нила интересует персона Эндрю Миньярда. Особенно сейчас, когда он спокоен и может привести мысли в порядок. Он читает так спокойно, слаженно. Почти усыпляет. На его плече, в некотором смысле, даже удобно. Зачем кому-то похищать незнакомца? Особенно из замка. А если Нил из этого мира умер, то кто угодно мог его знать. Что если Эндрю один из таких людей? Он отложил книгу, зевая. Уже устал. Но Нил просит ещё. Уже и сам не понимая, зачем. Эндрю же повинуется. Но почему тогда его близнец не узнал Нила? Разве они вдвоём не должны быть близки? И почему тогда Эндрю ничего про это не говорит? А как Нил может сказать, что вообще не из этого мира? Никак. Он даже не знает, как отреагирует Миньярд. Здесь другие люди. Но даже на их фоне Эндрю выделяется. Или Нилу только кажется? Джостен бы сидел с ним здесь до вечера. Безопасно ли таким личностям, как они, быть во дворце? Где-то снизу слышны звуки фортепиано. Рабство в королевстве нет и никогда не было. Но Жан чувствует себя именно рабом. Он должен быть охотником, сопровождающим беззащитных людей, защищающим их. Но он будто бесполезный и безмолвный слуга в этом замке. Как призрак. Никому не нужный. Почти. Людям не стоит нагружать себя лишними мыслями о созидании мира, о смысле существования, о себе, о других людях. Так считает Жан. Всегда придерживается этой мысли. Поэтому всегда отвлекается на работу. Но его хозяин, младший принц, совсем изменился в последнее время. Куда-то исчез сейчас. Работы нет. Есть в замке одна комната, которая слишком часто пустует. Даже дверей нет. В ней находится нечто ценное, но никому, казалось бы, ненужное. Жан не упустил этой возможности. Он ведь рос в приятной семье, богатой, престижной. Был счастливым мальчишкой с большими мечтами. Ещё в детстве умел обращаться с музыкальными инструментами. Особенно с фортепиано. Когда пальцы касаются клавиш, мысли покидают разум. Музыка польётся медленно, спокойно. Она и Жан никуда не торопятся. Музыка заполнит голову. С ней серый мир будет казаться немного ярче. С ней не так одиноко. Музыка как милый сердцу друг. Может быть, как ты, доброй и весёлой, или расстроенной и грустной, отчаянной и разъярённой. Она не осудит. Она будет рядом. Неживая, но такая понимающая. Или же на её зов придёт другой милый сердцу друг. Не отвлекая тихо сядет рядом, склонит голову и будет слушать. Ждать, пока все твои плохие мысли улетят вместе с нотами сыгранной мелодии. Кевин всегда слушает то, что играет Жан. Как бы сильно Моро не старался играть тихо, у него никогда это не получается. Дэй даже не знает, что думает по этому поводу королевская семья. Но ничего плохого не случилось. Остаётся надеяться, что и не случится. Не станет же Кевин лишать друга того, что приносит ему такое умиротворение. Ему и самому нравится эта музыка. Опять Жан играет. Рико всегда не любил музыку. Но также не ненавидел. К ней невозможно относиться однозначно. Сейчас он слишком поражён тем, что видел. Но это было так прекрасно, невинно и чисто́. Что ещё скрыто в этом замке? Морияма всегда старается не трогать ни сводного брата, ни слугу, особенно когда они вместе. Кто их знает, может находясь в одной комнате они осмелеют. И как вообще прошлый Рико допустил их дружбу? Он уже хотел пройти мимо, как музыка подошла к своему концу. Только тогда Кевин начал говорить: — Завтра мы вновь выступаем до Пальметто. Рико остановился у стены, прямо перед аркой на вход в музыкальную комнату. Подслушивать — не его конёк. Он сначала и не собирался. Но ему не хотелось нарушать своё и чужое душевное спокойствие. Не сейчас. Не после такой красоты. Он подождёт, пока музыка вновь заиграет. Жан спросил: — Надолго ли? — Не знаю. Минута молчания. Рико прикрыл глаза. Те бабочки не выходят из головы. Они такие, как там, дома. Сколько он не будет видеть их, никогда не насладится до конца. Такие мысли никогда не посещали его дома. Дома было экси. Тут до сих пор непривычно без него. Нечем заняться. Вот и находится счастье в простой красоте. Как бабочки. Кевин вновь сказал: — На этот раз я хочу, чтобы ты пошёл со мной. Я сделаю всё, чтобы это случилось. Морияма не видел, что случилось у тех двоих, но музыка вновь заиграла спустя минуту. Немного подождав, он прошёл мимо той комнаты. Там сидели всё те же два парня. Почему они опустили головы? Но этот вопрос в мгновение сменился на идею. Нужно лишь воплотить её в жизнь. Всё же фортепиано издаёт приятные звуки. * * * Они всё в той же библиотеке. Даже противно. Кто они такие, чтобы сидеть в замке, да ещё и пользоваться всем, будто живёте здесь? Лягушки. Они такие забавные. Рико даже посмеялся с них. Лучше вспоминать лягушек. Тогда и мрачные мысли не будут заполнять рассудок. Может, Рико просто немного завидует? Он хотел бы сидеть также, как эти двое с отцом или братом. Чёрт, да даже с дядей. Как обычная семья, в каком-нибудь счастливом фильме. Было бы здорово. Но этого не было. Светящиеся кристаллы на дереве. Морияма проколол бы уши только ради серьг из этих кристаллов. Позитив. Никаких плохих мыслей. Рико опёрся на дверной косяк и сказал: — Нил, это снова я. Скучал? В ответ, к несчастью, получил: — Ни капли. Ящерки так забавно бегают. А ещё холодные, что трогать их даже приятно. — Ты разбиваешь мне сердце, Нил. Эндрю так посмотрел на него, будто действительно обладает огнемётом. Вот кому действительно нужно думать о позитивном. Рико продолжил: — Но проехали. У меня новость для Миньярда. Она гласит: "У вас завтра выезд. Опять в Пальметто".  А ещё есть предложение для Джостена. Оно уже гласит: "Хочешь поехать с ними? Может найдёшь то, что ищешь." — К моему предложению, случаем, приписки не было, где сказано, что "ещё ты можешь умереть, но это как повезёт". Теперь на него Миньярд смотрит, будто имеет при себе огнемёт. — Ну, то, что по везению в серьёзные послания не входит, Нил. Не я придумал правила. Морияма уверенно пожал плечами, но должного эффекта на Нила это не произвело. Как жаль. — Ну ладно, я придумал. И что дальше? Впрочем, не важно, ты ж найдёшь, что ответить. Просто поверь, Нил, что охотники своё дело знают. Скорее принесут себя в жертву, нежели позволят обычным людям умереть. Эндрю всё ещё молчал. Но вновь смотрел на Рико. Интересно, ненавистью во взгляде возможно убить? Ибо этот парень метит на такое достижение. — Ну и с Эндрю не придётся расставаться. А то я смотрю, вы сдружились. Джостен стоял, взвешивая за и против. Он медленно перевёл взгляд на блондинчика. Наверное, всё же он главный аргумент. — Тогда согласен. — Не знал, что тебя можно подкупить блондинистым коротышкой. Теперь знаю и запомнил навсегда.