Безрезультатно

Ценности жизни — отдельная тема споров. Кто-то с серьёзным лицом может утверждать, что деньги в жизни не главное. Для себя он будет прав, для другого нет. В этом и есть вся суть ценностей, они для каждого свои. Нельзя их ни навязывать, ни внушать, хотя именно с этим сталкиваются очень многие. И Жан не исключение, но его проблема немного другая. У него этих ценностей попросту нет. Представьте, что вы застряли в небольшой пустой комнате, где нет выхода и окон. Здесь только вы и ваши воспоминания. Ваши страхи. Ваши мечты. Всё смешается в один гам из голосов, но что с ним делать? Врага не ударить. Он в голове. Разломать череп так себе вариант. Можно попробовать притворяться, что ничего нет. Заткните уши. Скажите, что всё нереально, это всё вымысел. Поможет? Рано или поздно, гам станет тише. Уйдут все воспоминания, страхи, мечты. Останешься ты. Ты будешь пуст, будешь доживать свои последние мгновения или часы, а может и вовсе вечность. Время относительно. Оно не щадит никого. Жан именно в этом пустом состоянии. Ждёт, пока его вечность пройдёт, оставит его. Он всё чаще и чаще ловит себя на мысли, что этот день такой же, как другие. Один в один. Всё чаще его настигает чувство, что всё нереально. Ни этот мир, ни он сам. Но сейчас..сейчас он чувствует себя существующим, живым. Он радовался всему, что сегодня происходило. Приятная компания, смешные разговоры, чужие тёплые касания. Вдруг завтра это всё исчезнет? Вдруг утром он вновь проснётся в замке? Что если все дни вновь будут одинаковы? — Ты уже засыпаешь? Голос такой родной, приятный. Кевин всегда спасает. Одним своим присутствием, одними словами. Благодаря нему Жан всё ещё здесь. Моро прищуренно открыл глаза. Впереди горел костёр. Порой дрова в нём потрескивали. Это единственные звуки с столь безмолвной ночи. Никого вокруг. Все наверняка уже спят в палатках. Жан обнимал свои колени, головой облокачивался о грудь Дэя, а тот обнимал его одной рукой, придерживая. Тепло. — Просто давно не был на дежурстве. Жан опустил взгляд на свою одежду. Сколько времени прошло с последней миссии? Сколько времени прошло до того, как Жан вновь надел форму охотника? Где все его соратники? Где его друзья? Почему всё сложилось именно так? Почему только теряя, мы понимаем, как этим дорожили? По чему больше всего тоскует Жан: по свободе или по людям, которые любили и дорожили им? — Я вижу. Уже готов снова унестись с тобой в пляс. Нам ещё час здесь сидеть. Моро поднял на его взгляд, едва высказывание удивление. На мгновение он забыл, что не один тут и это не пустая комната. Улыбка у Кевина самая обычная, но именно её хочется видеть среди бесконечно одинаковых дней. Он улыбается, и все мысли, переживания заглушаются. Разве что-то ещё важно, когда он улыбается? Жан ответил: — С тобой я бы танцевал до упаду. Но сейчас уже поздно, все спят. Не хочу никого будить своими падениями. Он нашёл в себе силы слабо ухмыльнуться в ответ. Это ничто по сравнению с тем, как ему улыбается Дэй. — Я не дам тебе упасть. Кевин протянул ему свободную руку. Может это всё действительно сон? Тогда Жан сделает всё, лишь бы уже не просыпаться. Здесь хорошо. Здесь по-настоящему тепло. — Никогда? Довольно глупые слова, но ведь только Кевину и можно их сказать. Он воспримет их всерьёз. Моро положил свою ладонь поверх его. — Никогда. Дэй слабо сжал ладонь Жана, поджимая губы. Для него Жан, как свечка, которая вот-вот затухнет. Кевин сделает всё, чтобы она горела дольше. Но разве затухание возможно избежать? Он не знает. Но, кажется, своё обещание Дэй провалит. Рано или поздно Моро вернётся во дворец, он вновь останется один, пока Кевин на миссиях. Что если тогда он и затухнет? Что если тогда и упадёт? Удержать его будет уже некому. * * * Я назвал тебя "умничкой" на полном серьёзе. Идиотизм явно заразен и передаётся воздушно-капельным путём. Или всё же тактильным? Впрочем, это не так важно. Ты всё равно не обратил внимания. Мой идиот. Я почти не сплю третьи сутки. Всё смотрю на тебя, Нил. Боюсь, что ты исчезнешь. Я бы рассказал тебе всё, что угодно, лишь бы ты не уходил, не оставлял меня? Подробнее про встречу с братом? Да, без проблем. Рассказать о прошлом? Мы останемся наедине, я переведу дыхание и всё расскажу. Только не уходи. До смены на дежурстве ещё довольно много времени. Я поднимаюсь и медленно сажусь перед тобой, скрестив ноги кренделем. Мне так много хочется тебе сказать, а также расспросить. Но нет. Я дождусь, пока ты сам расскажешь. Я добьюсь твоего доверия вновь. Ты мило спишь, Нил Джостен. Когда вспоминаешь твою смерть, мысли невольно путаются ещё больше, чем обычно. Впрочем, это самые обычные людские мысли. Нам свойственно сбиваться. В ту ночь умер не один ты. Как охотники, мы должны быть готовы встретить смерть, как и свою, так и соратников. Но разве это возможно по-настоящему? Мы ехали из Эвермора в Южную Калифорнию, когда ты убил своего отца. Мы совершали обратный путь, когда умер ты сам. Мы всегда готовы защищать безоружных, неопытных, простых людей. Порой я видел, как ты смотрел на них. Я знал, о чём ты думаешь в такие моменты. И сам я порой об этом задумывался. "Что если я был бы таким же?" Но наши мысли на то и мысли, чтобы оставаться в голове. Была первая ночь, прямо как сейчас. Сначала она была такой же тихой. Мы даже видели светлячков, сравнивали их со звёздами. Небо было чистое. Потом нас подменили. В третьем часу монстры вышли из укрытий, будто прямо из под земли. Ты видел их, Нил Джостен? Те не были похожи на людей. Скорее как звери, но с большим количеством глаз, с выпирающими костями, гладкой кожей. Противные. Мерзкие. Страшные. Наши вовремя подняли тревогу. Торговцы, их семьи были под защитой. Из них никто не умер. Только наши. Я помню, как раскромсал одного из монстров. Я точно убил его. Это не так просто, как кажется. Зачастую совсем не успеваешь добить их, ибо приоритет миссий – защита, а не убийство. Я почти добил второго, как услышал сдавленный крик. Я не знаю, как это получилось. Я был слишком сосредоточен на монстрах. Но тебя я услышу, несмотря ни на что. Я едва обернулся, а ты уже лежал на земле, хватаясь за живот. Твои ноги согнуты, из рта текла кровь. Твой оторванный язык извалялся в земле неподалёку. Как он там оказался? Как ты оказался ранен? Кого мы защищали? Я подбежал, забыв об опасности. Я приподнял тебя. Ты давился кровью, твои голубые глаза смотрели на меня с отчаянием. Или это было смирение? Руками ты пытался прикрыть рану от когтей монстра. Я хотел что-то сказать, но ком застрял в горле. Я не верил, что это реально. Острая боль заставила меня поверить, что всё это не иллюзия. Шрам на спине заставляет вспоминать, что вся эта жизнь не сон, не фантазии в бреду. Меня ранил тот недобитый монстр. Не знаю, как он нашёл силы встать, но лучше бы ты нашёл в себе силы выжить. Монстра я добил, не отпуская тебя с рук. Ты умер в агонии, а я ничего не мог сделать. Я не понимаю, как наша техника дала осечку. Я не понимаю, как тебе вырвали язык. Я не понимаю, какой монстр тебя ранил, но не закусил. Хотя, не думаю, что готов был видеть это. В какой-то момент я подумал, что тебя убил человек. Я обозлился на всех в этом мире. Но когда я смотрел на твоё тело перед похоронами, я не видел и намёка на то, что это сделал человек. Смертельная рана на груди была такой же, как у остальных. Ярость покинула сердце. Я ничего не понимал. Всё было слишком странно. Но ты вновь здесь. И я понимаю, что ты ничего не помнишь. Я медленно погладил твою ладонь, прежде чем взять её в свои руки. Я помогу тебе во всём, Нил Джостен. Я сделаю для тебя всё, что угодно. Ты так мило спишь. Я едва касаюсь губами костяшек пальцев на твоей ладони. Я надеюсь, что мы отомстим тому, кто убил тебя. А пока что, я позабочусь о твоей безопасности. Спи спокойно, Нил Джостен.