Выжившие из другой расы

Замок определенно был старым. Однако не это делало все таким нервным. Дело в том, что они не слышали ничего, кроме топота своих лошадей. Атмосфера не помогала успокоить нервы. Им повезло, что луна была на небе, и они действительно могли видеть. Хотя это тоже не помогло снять напряжение. Подойдя ближе к старому строению, они заметили ветхую вывеску с едва различимыми словами: «Замок Утгард». Под ним была еще одна надпись, гласившая, в основном, держаться подальше. Прохождение через полуразрушенные ворота и более пристальный взгляд на замок усилили тоскливое чувство. Повсюду валялись куски кирпича, а из каждой щели росли сорняки. Большинство небольших зданий, окружающих главную башню, рухнули. Как бы ни выглядел замок когда-то, сейчас он был далек от него. Одни спрашивали, как долго стоит замок, другие — для чего он нужен. Конни сказала, что из его деревни ее почти не видно и что по ней рассказывают истории о привидениях. Кагами был склонен в это верить. В замке определенно чувствовалась жуткая атмосфера. Его внешний вид тоже не пошел ему на пользу. — Это не мой первый выбор, но на одну ночь хватит, — сказал Гелгар, спешиваясь. Нанба посмотрел на небо. — По крайней мере, луна на небе. Затем она повернулась к новобранцам. — Привяжи лошадей в конюшне и принеси вьюки в главную башню. Набери воды из колодца, если еще есть ведро. Остальные будут охранять этот район. Усталое «да, сэр» вырвалось и у новобранцев, и у начальства. Группа медленно поднялась на башню, убедившись, что она безопасна — и конструктивно, и без посторонних. Старшие со снаряжением держали одну руку на оружии, а другую — с поднятым факелом. Медлительность всего этого утомляла даже самых стойких. Когда они добрались до верхних этажей, обстановка стала еще более напряженной. По всей комнате стояли коробки и другие принадлежности. В центре комнаты находилась небольшая импровизированная яма для костра. Судя по всему, он не выглядел недавно выгоревшим. Нанаба заставил всех остановиться и жестом руки приказал Гелгару проверить это. Он провел лезвием по серому пеплу, но это подтвердило первоначальную догадку: огонь был старый. — Здесь совсем холодно. Дерево тоже не имеет запаха. Кому бы все это ни принадлежало, он не возвращался около недели, — сказал Гелагр. Все облегченно вздохнули и направились в большую комнату. Как только все было надежно закреплено, Нанаба сделал еще одно наблюдение, о котором многие, вероятно, догадывались. — Вероятно, все это принадлежало бандитам. Это хорошее место, чтобы спрятаться. — Должно быть, они потратили немало времени, чтобы раздобыть все это, — сказал Хеннинг, оглядываясь по сторонам. — Либо так, либо они ограбили кого-то очень состоятельного. Кагами усмехнулся. — Сомневаюсь, что так глубоко в глушь. Поскольку он когда-то был вором, то до некоторой степени знал, как действуют бандиты. Украсть кого-то состоятельного означало сохранить свою деятельность в пределах округов. Бандиты в пустыне обычно охотились на маленькие деревни в окрестностях. Хотя это не объясняло, сколько всего здесь было. — Так это безопасно? — Спросила Криста. Наннба кивнул. — По крайней мере, сегодня. Комната достаточно большая для всех нас. Окна и выход на крышу дают нам много мест для наблюдения. — Ты — приказ? — Спросил Хеннинг. — Мы будем дежурить по очереди. Если мы возьмем полуторачасовую смену, это даст всем возможность поспать. Линн, ты не против первой вахты? Линн кивнула. — Предоставь это мне. — Что же нам делать? — Спросила Эмилия. Нанаба повернулся к новобранцам. Она видела, как все они выглядели усталыми и испуганными. Даже у тех, кто лучше скрывал это, были знаки. — Вы можете отдыхать. Но если у вас есть силы, помогите найти что-нибудь поесть или что-нибудь в этом роде. Некоторые быстро садились отдохнуть, в то время как другие просматривали видимые коробки. — Мне кажется, я видел коробку этажом ниже. Я посмотрю, есть ли там что-нибудь, — сказал Кагами, оборачиваясь. — Я пойду с тобой, — сказала Эмилия, подходя к нему сзади. — Конечно. Пока эти двое спускались по лестнице, оставшиеся наблюдали за ними. В то время как некоторые на самом деле не слишком заботились об этом, Имир сделал замечание, которое заставило всех захотеть слушать. — Эти двое очень близки. Напрашивается вопрос, будут ли они немного резвиться в одиночку, — сказал Имир с лукавым смехом. Их начальство усмехнулось, найдя это замечание забавным, если не сказать немного детским. В то время как те, кто из 104-го, слушали немного внимательнее или добавляли свои собственные комментарии. — Похоже, им комфортно друг с другом, — заметила Бертольт. — Хотя не могу сказать, что это нечто большее. — Брось, Бертольт. Ты же видел, как она себя вела, когда входила сюда с Тайгой. Там определенно что-то происходит, — сказала Конни. — Это действительно наше дело? — Спросил Альбрехт. Имир повернулся к нему, приподняв бровь. — Говорит парень, рядом с которым сидит девушка. Альбрехт неловко поерзал, делая несколько шагов от Элизы, девушки, рядом с которой он стоял. Этот жест заставил Имира рассмеяться, в то время как остальные едва могли скрыть свое веселье. Криста ничего не сказала, просто не сводила глаз с двери. Часть ее хотела последовать за этими двумя, но другая часть хотела, чтобы у них было уединение. Она подтянула колени ближе к лицу и спрятала между ними лицо. То, что она увидела Кагами рядом с собой, вызвало в ней нечто, чего она не ожидала: намек на ревность. Она не знала, откуда взялось это чувство, но оно было. —- Кагами и Эмилия тихо спустились по лестнице. Для Кагами было немного странно, что она следует за ним. Все знали, что ему удобнее быть одному, но она настояла на том, чтобы присоединиться к нему. Когда они добрались до нижнего этажа, Кагами поднял факел повыше. Комната осветилась, позволив ему лучше рассмотреть ее. Он оглядел комнату, пытаясь найти место, где видел коробку. Затем он увидел его очертания и направился к нему. Свет осветил угол, где стояло еще несколько коробок. Там был один со странной формой, но Кагами решил оставить его напоследок. Он отдал факел Эмилии и опустился на колени, чтобы открыть первый ящик. Он молча просеял ее, пытаясь найти что-нибудь съедобное. Он должен был предположить, что у бандитов должна быть какая-то еда, лежащая вокруг. Он был уверен, что бандиты не сойдут с дороги, чтобы поохотиться, но это все еще оставалось возможным. — Эй, мы собираемся поговорить о том, что случилось? — Спросила Эмилия, нарушая молчание. — О чем тут говорить? — Спросил Кагами, не поднимая глаз. Эмилия вздохнула и потерла плечо. — Ты знаешь, что я пытался поцеловать тебя. Кагами на мгновение перестал рыться в коробке. Он вздохнул, прежде чем вернуться к делу. — Ключевое слово — «пытался». Этого не произошло, поэтому говорить не о чем. — Что ж, это правда. Но мне показалось, что ты собираешься пойти на это, — сказала Эмилия. Кагами снова остановился, но на этот раз отодвинул коробку в сторону и открыл следующую. Он еще не успел сформулировать свой ответ и постарался отвлечься чем-нибудь другим. Однако то, что она сказала, продолжало проигрываться в его мозгу. Часть его действительно пыталась это сделать. Он был втянут в этот момент. Его рациональная сторона взяла верх, что заставило его остановиться. Он все еще испытывал к ней легкое недоверие, но после того, что они пережили во время экспедиции, он уже не был в этом уверен. Он вздохнул. Он все еще должен был дать ей ответ. — Часть меня так и сделала. Но я остановился по причине, которую не могу объяснить, — ответил Кагами. Эмилия опустила взгляд в пол. Кагами не видел ее, но знал, что она разочарована. — Кажется, я понимаю. У тебя сердце настроено на кого-то другого, — сказала Эмилия. Это заставило Кагами полностью остановиться. В его жизни любовь была последним, о чем он думал. Когда он рос, у него никогда не было на это времени. Подготовка к тому, чтобы стать солдатом, оставляла еще меньше времени. Теперь, когда он стал разведчиком, все его время уходило на обучение и выживание. Он знал о любви. Связь, которую он разделял с Тацуей, была братской любовью. Романтическая любовь не была чем-то таким, о чем он никогда не думал. Он думал, что мир, в котором они жили, не допускал этого. Он повернул к ней голову. Она по-прежнему смотрела в пол. Кагами вздохнул и вернулся к коробке. — Послушай, любовь — это то, о чем я никогда не думал. Кроме того, любовь может убить вас, как в жизни, так и на поле боя. Так что мне это не очень нравится, — сказал Кагами. — Но разве ты не хочешь умереть? — Спросила Эмилия. — Да, но я присоединился к скаутам не для того, чтобы заводить друзей и защищать их. Я здесь для того, чтобы быстро умереть со своими сожалениями. — Тогда почему ты просто не покончил с собой? — Спросила Эмилия, и в ее голосе послышался гнев. Кагами встал и повернулся к ней. Для нее выражение его лица было пустым. Она даже не могла прочитать его взгляд. Казалось, она смотрит на статую. Она сделала шаг назад, слегка испугавшись этого азиата. — Я пытался. Не был поклонником «способов выйти», — сказал Кагами. — А теперь давайте сменим тему. Это не то, о чем я хочу продолжать говорить. Кагами вернулся к коробке, прежде чем перейти к другой. Он оставил Эмилию наедине с ее мыслями. Она могла сделать свои собственные выводы из того, что он должен был сказать. Сначала это была любовь, потом речь зашла о его готовности умереть. Он никогда не знал, когда эта мысль впервые пришла ему в голову, но она была там уже давно. — Вы что-нибудь нашли? — Спросила Амейлия. — Я не уверен. Я не могу прочитать ни одной этикетки. Слова выглядят задом наперед или слишком выцветшие, чтобы их можно было прочесть. Есть также вероятность, что это другой язык, — ответил Кагами. — На другом языке? — Да, как тот, в котором капитан Тецуя разговаривает со своим лейтенантом, — ответил Кагами. — Ты умеешь читать на этом языке? Кагами покачал головой. — Нет. Капитан предлагал научить меня, но я каждый раз отказывался. У меня нет причин этому учиться. — Вы проверили этот ящик? — Спросила Эмилия, указывая на странную фигуру. — Собирался, — ответил Кагами. Он потянул коробку к себе, и очертания стали ему немного знакомы. Вместо того чтобы быть кубом, эта коробка имела скорее цилиндрическую форму. Нижняя половина его была более округлой, а верхняя — более тонкой и длинной. Кагами поднял бровь. Интересно, было ли это тем, о чем он думал? Он осторожно открыл коробку, и его глаза расширились, и он ахнул от удивления, увидев ее. — Что это такое? — Спросила Эмилия. Кагами повернулся к ней, и она с удивлением увидела счастливую улыбку на его лице. Она была настолько ошеломлена, увидев такую улыбку, что почти была уверена, что человек перед ней больше не Кагами. — Вы не знаете, что это такое? — Спросил Кагами с удивлением в голосе. Эмилия покачала головой. — Я расскажу тебе и всем остальным, — сказал Кагами. Он схватил предмет за более длинную сторону и осторожно вынул его из коробки. Он внимательно осмотрел его, проведя по нему рукой. — Прошла целая вечность с тех пор, как я видел это в последний раз. — Не понимаю, почему ты так счастлива, — сказала Эмилия. — Извини. На меня просто нахлынула волна детских воспоминаний. Обычно они плохие, но эти хорошие. Кагами прикрепил к предмету ремешок и осторожно перекинул его через плечо. Его счастливая улыбка все еще была на лице, что было странно для Эмилии. Они вдвоем поднялись по лестнице туда, где стояла группа. Кагами удивился, увидев его таким тихим, но отмахнулся. Он все еще был в хорошем настроении. — Я кое-что нашел, — объявил он, входя в дверь. — Еда? — Спросила Конни. Кагами покачал головой. — Извини, это не еда. — Тогда почему ты так счастлива? — Спросил Имир. — Если уж на то пошло, ты можешь быть счастлива? Твоя хмурость на самом деле исчезла. — Потому что я нашел вот это, — сказал Кагами и протянул то, что нашел. Он ожидал получить смущенную реакцию, но спокойная была не такой. Даже начальство смотрело на него немного растерянно. — Никто из вас не знает, что это такое? — Спросил Кагами. В ответ все покачали головами. — Черт, должно быть, у меня было не такое дерьмовое детство, как я думал, — размышлял Кагами вслух. — Это гитара. — Гитара? — Спросил Гелгар. — Да, ты делаешь из него музыку, — сказал Кагами. — Когда вы что-то напеваете, это музыка или что-то близкое к ней. Это, казалось, вызвало некоторое понимание со стороны всех. Кагами все еще видел несколько растерянных выраженийлиц. Он предположил, что ему нужно дать краткий урок. — Ты умеешь играть на этой гитаре? — Спросил Хеннинг. Кагами кивнул. — По сути, вы просто бренчите на струнах и ставите пальцы в нужное положение, чтобы издавать звуки. Кагами продемонстрировал, но быстро обнаружил, что звук не очень хороший. Выражение дискомфорта на лицах всех присутствующих помогло ему лучше понять ситуацию. — Мне нужно его настроить, — сказал Кагами с нервным смешком. — Дай мне секунду. Он подошел к пустому углу вокруг костра и сел. Затем он начал регулировать ручки в верхней части гитары, чтобы заставить их звучать правильно. Он также оценивал свои корректировки по реакции каждого. Когда он почувствовал удовлетворение, он вздохнул. Он снова заиграл, и на этот раз звук получился гораздо лучше. — Вот, он настроен. — Так во что же ты умеешь играть? — Спросил Райнер. — Честно говоря, я выучил только одну песню. Это то, что мой старик напевал, чтобы я заснул, когда был совсем маленьким. Однажды я нашел гитару и изо всех сил старался воссоздать эту песню, — спросил Кагами. — Значит, это колыбельная, — сказал Нанаба. Кагами пожал плечами. — В принципе. Если песня помогает тебе уснуть, значит, она сделала свое дело. — Если ты думаешь, что это поможет, — пожал плечами Альбрехт. Кагами кивнул и приготовился играть. Прошло уже некоторое время с тех пор, как он по-настоящему играл на гитаре, так что его навыки, скорее всего, заржавели. Он надеялся, что сможет сделать это с помощью мышечной памяти. Прежде чем он начал играть, Криста подошла к нему. Он поднял голову, чтобы спросить, чего она хочет. — Не возражаете, если я сяду рядом? — Конечно. Я не возражаю. Криста кивнула и села рядом с ним. Он заметил, что она держится между ними на некотором расстоянии. Он повернулся ко всем. Они уставились на него, и выражение их лиц побуждало его играть. Кагами глубоко вздохнул, выпустил и наиграл первую ноту. С этой нотой он быстро вспомнил, что было потом, а затем и всю песню. Он закрыл глаза, чувствуя, как песня пробуждает воспоминания. Что касается всех остальных, то большинство было удивлено, что Азиат действительно может играть. Записи, которые он сделал, заставили всех расслабиться. Многие чувствовали, как напряжение тает. Как будто титаны больше не представляли угрозы и там, где они находились, было совершенно безопасно. Некоторые зевали, пока песня продолжалась, сон медленно брал верх. Первой заснула Конни, за ней вскоре последовал Бертольт. Эмилия была последней, у кого сон завладел ими. Остальные боролись с этим чувством, но зевок все равно ускользал от них. Это была мягкая и медленная мелодия. Что-то такое, что было легко напевать, даже если ты не знал эту песню заранее. Те, кто еще не спал, наблюдали, как пальцы Кагами умело двигались, создавая каждую ноту. Они все были впечатлены. Когда Кагами закончил песню, он вздохнул. Он открыл глаза и почувствовал, как по щеке скатилась одинокая слеза. Воспоминания о человеке, который вырастил его, нахлынули на него, когда он играл. Это были воспоминания, которые он хранил, но иногда забывал. Он вспомнил, как старик говорил ему, что музыка обладает такой силой. Он молча поблагодарил его и поднял глаза. — Это было… очень красиво, — сказала Нанаба. — Спасибо. Извини, если это прозвучало не очень хорошо. Прошло некоторое время с тех пор, как я играл в последний раз. — Это ты заржавел? Мне так не казалось, — ответил Альбрехт. Кагами оглядел всех. Большинство из них еще не спали, а трое уже заснули. Он улыбнулся, потому что песня все еще производила на подростка тот же эффект, что и на мальчика. — Это должно было расслабить, верно? Думаю, это сработало, — сказал Райнер. — Ну, песня — это хорошо, но она меня не кормит, — сказал Имир, испортив настроение. — Музыка может делать много вещей, но это не одна из них, — ответил Кагами. — Ладно, пойду поищу еды, — сказал Имир, вставая. — Там, где я нашел гитару, было несколько коробок, но я не уверен, что там есть еда, — сказал Кагами. — Спасибо за чаевые, — сказал Имир. — Я тоже пойду. Может быть, я смогу помочь, — сказал Райнер, следуя за ней. Имир ничего не ответил, и они вдвоем исчезли на лестнице. Кагами вздохнул и начал наигрывать случайные ноты. Он сомневался, что из них получится песня, но гитара в руках делала его счастливым. Он сыграл ту же песню, что и раньше, немного медленнее. Позволяя себе чувствовать ноты по мере их создания. На мгновение ему показалось, что старик положил руку ему на плечо. Однако, когда он посмотрел в сторону, то увидел, что Криста спит у него на плече. Он почувствовал, как его лицо слегка вспыхнуло. Воспоминания о том, как они заснули вместе в Тросте, не помогали справиться с жарой. Он отложил гитару в сторону и немного расслабился. Хотя на него никто не смотрел, он все равно чувствовал себя немного неуютно. Он начал думать о том, что сказала Эмилия, и мысленно поблагодарил ее за то, что она спит. Если бы она видела, что происходит, то определенно ошиблась бы. «Какая минута», — подумал Кагами. Он знал, что Имир отругает его или бросит на него кислый взгляд, она делала это с каждым, кто подходил слишком близко к крошечной блондинке. Но тот факт, что Эмилия первой пришла ему в голову, заставил его остановиться. «Ладно, это должно быть какое-то совпадение», — подумал Кагами. От размышлений его отвлек чей-то смешок. Кагами поднял глаза и увидел, что Нанаба смотрит на него. Похоже, ее позабавило его затруднительное положение. — Что-нибудь смешное? — Спросил Кагами, подняв бровь. — Ты настоящая леди-убийца, — ответила Нанаба. — Как же так? Бровь Кагами все еще была поднята. Нанаба пренебрежительно махнул рукой, но все же усмехнулся. — Это не имеет значения. Вообще-то у меня к тебе вопрос. Кагами немного расслабился, но все равно выглядел немного неловко. Он не любил, когда его допрашивали. Время, проведенное им на допросе у депутатов парламента, оставило неизгладимый душевный испуг. — Я читал кое-что из вашего кадетского досье. Ты был бездомным сиротой, пока не пошел в армию, но ты не похож на обычного бездомного. — И что ты хочешь этим сказать? — Спросил Кагами. — Ты умеешь читать и писать. Большинство таких детей, как вы, как правило, не способны ни на то, ни на другое. Вы упомянули, что старик научил вас этой песне. Кем он был? — Ответил Нанаба. Кагами вздохнул. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз думал о старике. Он с трудом помнил, как выглядит, и уже не помнил, как его зовут. Тем не менее, счастливые воспоминания, которыми он поделился со стариком и Тацуей, были чем-то, на что он с любовью оглядывался. — Он был мне как отец и как брат, — начал Кагами. — Брат? — Он не был моим родным братом. Это был еще один азиат, которого он уже воспитывал. Глаза Нанабы расширились. — Это слишком много, чтобы взять на себя. Он тоже был бездомным? Кагами кивнул. — Был. Но для меня это не имело большого значения. Он научил меня читать, писать, воровать и всему остальному, что нужно сироте, чтобы выжить. Он был единственным, кто хотел вырастить двух восточных детей. Он защищал нас от многих вещей. — Должно быть, приятно иметь такого заботливого отца, — сказала Нанаба. Кагами повернулся к ней и увидел отстраненный взгляд. Интересно, что случилось в ее жизни, чтобы у нее был такой взгляд? — Это было не только солнце и радуга. Много ночей мы ложились спать голодными. Несмотря на оптимизм моего старика, мы с самого начала знали, что жизнь будет тяжелой. Не помогло и то, что он умер, когда мне было шесть. Она посмотрела на него с печальным выражением лица. — Я предполагал, что он умер, но не так рано. — Мы с Тацуей остались бездомными и без родителей. Мы быстро научились защищаться. Быть восточным достаточно трудно, но быть бездомным и сиротой гораздо хуже. Он научил нас драться, но мы должны были научиться всему остальному. Воровство стало необходимым. — Что случилось с твоим братом? — Спросил Нанаба. Однако она быстро получила ответ, когда увидела, как потемнело лицо Кагами. — Он мертв. Умер в Тросте. Он пошел в армию раньше меня. Кончилось тем, что он присоединился к Гарнизону. Из нашей маленькой семьи остался только я. Кагами усмехнулся. — Если это можно так назвать. — Думаю, что да. В этом мире трудно найти счастье, особенно в вашей ситуации. Я бы сохранил эти воспоминания. Ее взгляд переместился на гитару рядом с ним. — Продолжай играть в эту штуку. Очевидно, что игра в нее сделала тебя счастливым. Кагами рассмеялся и положил руку на гитару. Его собственный взгляд упал на нее. — Жаль, что я не могу сыграть больше одной песни. Вскоре в комнате воцарилась тишина. Все либо пытались немного отдохнуть, либо тревога от всей этой ситуации мешала им спать. Некоторые лучше скрывали это, в то время как другие делали это слишком очевидным. В наступившей тишине единственными звуками были потрескивание огня и быстрое постукивание ноги Альбрехта. Было очевидно, что он либо теряет терпение, либо ситуация достала его первым. Гелагр первым раскололся под постукиванием Альбрехта и призвал новобранца остановиться. Однако его слова, казалось, не дошли до подростка. Он попробовал еще раз, но ответа по-прежнему не было. Кагами повернулся к нему и увидел, что он глубоко задумался. Часть его надеялась, что песня смягчит всеобщие опасения, но Альбрехт, похоже, не согласился. Элизе потребовалось привлечь его внимание, чтобы он остановился. — С тобой все в порядке? Альбрехт вздохнул. — Я в порядке. Просто размышляю. — У тебя, должно быть, какие-то громкие мысли, — пошутил Кагами. Альбрехт закатил глаза, но пропустил замечание мимо ушей. — Ну, если вам приходится так шуметь, пожалуйста, сделайте это в другом месте. Ты портишь мне настроение, — сказал Гелгар, поднимая бутылку спиртного. Альбрехт извинился и пошел к Имиру и Райнеру, куда бы они ни отправились. Хотя, судя по выражению его лица, он был не слишком счастлив, что ему приходится это делать. Когда он вышел, воцарилось молчание. Однако напряжение в воздухе значительно возросло. Кагами задумался, как долго они пробыли в замке. Казалось, прошли часы, но еще не было смены вахтенного. Кагами вздохнул и снова положил руку на гитару. Когда он это сделал, в ней появилось успокаивающее тепло. Он задавался вопросом, сможет ли он вернуть его Тросту, когда все будет сделано. Затем он вспомнил о титанах. Они все еще были там. Сколько? Он понятия не имел. Он понял, что с наступлением утра легче не станет. Следующие несколько недель он, скорее всего, проведет на заданиях по уничтожению титанов, замеченных за Стеной Розы. Он вздохнул и откинул голову назад. — Реальность — отстой, — пробормотал он. Рядом с ним во сне шевельнулась Криста. Кагами уже привык к тяжести ее головы у него на плече и забыл о ее присутствии. Когда она пошевелилась, это заставило его выпрямиться. Жар вернулся к его лицу. Однако, какое бы хорошее настроение там ни было, оно быстро испарилось, когда торопливые шаги Линн заполнили комнату. — Всем встать и немедленно на крышу! У нас несколько титанов приближаются к периметру! Все, кто спал, мгновенно просыпались. В то время как те, кто сидел, тут же встали. Имир и Райнер тоже вернулись. Кагами вскочил на ноги и приготовился последовать за всеми. Ситуация только что стала намного хуже. Когда все они добрались до крыши, башня была окружена титанами. Новобранцы были в полном недоумении при виде этого зрелища. Все, чему их учили о титанах, казалось неправильным. Не предполагалось, что гиганты не смогут передвигаться по ночам. Не было никакого смысла в том, почему они двигались и намеревались добраться до них. — Откуда, черт возьми, они взялись? — Спросил Гелгар. — Не уверен. Только что ничего не было, а в следующую минуту они просто выскочили из-за деревьев, — объяснила Линн. Начальство начало спорить между собой, пытаясь понять, откуда появились титаны. Всякий раз, когда они придумывали что-то даже слегка правдоподобное, добавлялся еще один вклад. В конце концов Нанаба сказал, что все это не имеет значения. Титаны были здесь и окружили их, так что они должны были разобраться с текущей проблемой. Затем среди новобранцев началась паника. Большинство задавались тем же вопросом, что и их начальники, и именно оттуда пришли титаны. Альбрехту удалось вмешаться в разговор, хотя он пришел последним. — Мы просто должны продержаться до рассвета. — Каким образом? Нас только четверо со снаряжением. Как мы вообще можем что-то делать? — Спросила Эмилия, в ее голосе нарастала паника. — Я не знаю. Мы просто должны удержать этот замок до тех пор. Это место не будет нашей могилой. Уж точно не моя, — сказал Альбрехт. Мысли Кагами двигались со скоростью мили в минуту. Так много всего произошло за такой короткий промежуток времени, что он едва успевал все это осмыслить. Несмотря на его собственные чувства, то, что сказал Альбрехт, имело смысл. Он не хотел, чтобы там, куда он выходит, был старый замок. — Послушайте, новобранцы, — вмешался Нанаба. — Это само собой разумеется, но не покидайте этого замка. Забаррикадируйте двери, чтобы не впустить титанов. Оставь борьбу нам. Пусть механизм ОДМ делает то, для чего он был создан. — Нанаба закончила фразу, обнажая клинки. — И как мы это сделаем? — Спросил Хеннинг. — Сначала убери высоких, — сказала Нанаба, подходя к краю. — Выньте только один или два, чтобы сохранить газ и лопасти. У нас есть возвышенность, так что пока башня стоит. Добравшись до края, она спрыгнула на камень и повернулась к своим товарищам. Все обнажили клинки и последовали ее примеру. — В атаку! С этими словами четверо разведчиков бросились в бой. — Тебе просто нужно было прийти и побеспокоить нас, да? Ты мог бы хотя бы подождать, пока я выпью! — Закричал Гелгар, рубя титана. Новобранцы наблюдали, как их начальники начали рубить титанов. Гелгар и Нанаба быстро занялись одним из самых высоких. Гелгар, казалось, отвлек его, когда титан потянулся, чтобы схватить его, но он полоснул его по пальцам, отсекая их все. Затем Нанаба налетел на него и полоснул по загривку, убив. Титан рухнул на землю и приземлился на нескольких титанов поменьше. Один из них попытался вырваться из тела титана, но Линн остановила его. Однако она опоздала. Дверь была сорвана с петель. Прежде чем подняться на вершину башни, она сообщила об этом Нанабе. Именно новобранцы должны были удержать титанов от восхождения на башню. — Они уже выбили входную дверь. Мы должны держать их на самом низком уровне. Забаррикадируйте двери всем, что сможете найти. Возвращайся сюда только в крайнем случае, понял? — Да, мэм. Она видела страдание во всех них. Более чем вероятно, что именно здесь они все и встретят свой конец. Она повернулась к лесу и увидела еще нескольких титанов, выходящих из него. Она вздохнула и повернулась к новобранцам. — Посвятить все делу, верно? — Понял! Группа быстро спустилась вниз, но паника уже превзошла все остальные эмоции, которые они могли испытывать. В них все еще ревело чувство самосохранения. Даже Кагами, который обычно довольно хорошо скрывал свои эмоции, почувствовал, как на его лице появилось паническое, но решительное выражение. — Несколько часов? Им потребовалось всего несколько минут, чтобы попасть внутрь, — заныла Эмилия. — Это та рука, которую нам раздали. Сейчас мы ничего не можем с этим поделать, — ответил Кагами. Добравшись до пола под крышей, они принялись искать что-нибудь, что могло бы послужить баррикадой. Райнер, однако, схватил факел и начал спускаться на нижние этажи. Некоторое время все смотрели друг на друга, прежде чем последовать за ним. — Я собираюсь посмотреть, как далеко они продвинулись. Вы, ребята, найдите что-нибудь, чтобы заколотить вход. Хватай все, что не прибито гвоздями. Он ускорился, оставив всех позади. Позади них от группы отделились Альбрехт и Элиза. Никто не видел, куда они исчезли. Они даже не заметили, когда ушли. — Подожди, притормози! — Крикнула Конни. — Я помогу ему. Кто-то должен следить, чтобы он не наделал глупостей, — сказал Кагами, протискиваясь мимо остальных. — Хотя обычно это работа Бертольта. — Подожди, Тайга! Криста позвала его, но он был уже далеко впереди. — Что с этими двумя? Тайга никогда так себя не ведет. Райнер всегда делает шаг вперед первым, но даже это заходит слишком далеко, — сказала Конни. Бертольт пожал плечами. — Я не могу говорить за Тайгу. Что же касается Райнера, то он именно такой парень. Спустившись по ступенькам, Кагами догнал Райнера. Они на мгновение встретились взглядами, прежде чем кивнуть. Им не нужно было говорить, чтобы понять, что они должны делать. Дойдя до первой закрытой двери, они остановились. Они вдвоем сделали вдох, чтобы собраться с духом, прежде чем открыть его. Райнер медленно открыл ее. Скрип двери эхом отозвался в тускло освещенной комнате. В лунном свете новобранцы увидели закрытую дверь. Однако было слишком темно, чтобы сказать, было ли с ним что-то не так. Они посмотрели друг на друга и кивнули. Они молча и медленно спустились по лестнице к следующей двери. Несмотря на грохот снаружи, в комнате было слишком тихо. Каждый шаг этих двоих отдавался эхом в темноте. Шум не помог им успокоиться. Добравшись до двери, они облегченно вздохнули, увидев, что она все еще закрыта и заперта на засов. Кагами оглядел комнату, а Райнер приложил ухо к двери. — Что-нибудь? — Спросил Кагами. Райнер отнял ухо и покачал головой. — Ничего. Они уже проникли сюда? Он повернулся к Кагами, чтобы узнать, может ли тот дать ему ответ. Кагами пожал плечами. — Есть только один способ это выяснить. Хотя это огромный риск. Райнер кивнул и убрал деревянное полено, которым была заперта дверь. Он положил свободную руку на ручку и медленно толкнул ее. На этот раз гулкий скрип был немного приглушен. Новобранцы сделали шаг вперед, и Райнер осветил темноту перед ними. То, что они увидели, заставило их замереть на месте. Перед ними стоял трехметровый титан. Он стоял на четвереньках и смотрел на них. Казалось, он был так же удивлен, как и они. Кагами и Райнер затаили дыхание. Они не пошевелились, даже не моргнули. Это было похоже на состязание в гляделки с титаном. Райнер все еще держал руку на ручке, но не осмеливался даже взглянуть на нее. Кагами медленно сжал пальцы в кулаки. Если титан и заметил это движение, то не сделал его очевидным. Затем выражение лица титана изменилось. Словно в замедленной съемке, он медленно сформировал улыбку с открытым ртом. Из его открытого рта капала сальвия, и голодное выражение вернулось к нему. — Райнер, — пробормотал Кагами. Быстрым движением Райнер захлопнул дверь. При этом он уронил и факел. Он сделал это как раз вовремя, когда титаническая рука рванулась к ним, но ее лицо встретило дерево, а не плоть. Кагами схватил деревянную балку и положил ее обратно, чтобы запереть дверь, но оба знали, что это ненадолго. Затем они вдвоем уперлись в дверь своими телами, чувствуя, как титан пытается прорваться внутрь. — Они в башне! Нам здесь нужна помощь! — Крикнул Райнер. За его словами последовал титан, снова врезавшийся в дверь. — Эта дверь не выдержит, — пробормотал Кагами. Словно в подтверждение его слов, рука титана прорвалась сквозь дерево, осыпав обоих осколками. Затем рука начала хватать воздух, пытаясь найти свою потерянную добычу. Кагами едва уклонился от титана, схватившегося за его голову. Однако ему пришлось отойти от двери, предоставив Райнеру самому придерживать ее. Кагами увидел панику в глазах Райнера. Как будто вся его жизнь пронеслась у него перед глазами. Титан воспользовался уменьшившимся весом двери и продолжил протискиваться внутрь. Прежде чем титан успел схватить Райнера, Кагами схватил его за руку и оттащил в сторону. Они оба приземлились на пол, но в этот момент в дверь ворвалась голова титана. Это голодное выражение заполнило их зрение. «Reiner!» Они оглянулись и увидели Бертольта, бегущего вниз по лестнице с вилами. Добравшись до подножия лестницы, он вонзил вилы в лицо титана. — Спасибо за спасение, — сказал Райнер. Они с Кагами быстро вскочили на ноги. Они ухватились за разные части вил и помогли погрузить их глубже. — Долго это не продлится, — сказал Кагами. — Райнер, поговори со мной. Ты все еще в порядке? — Спросил Бертольт. — Я в порядке, — сказал Райнер. Затем он повернулся к Бертольту. — Послушай меня. Мы доберемся до дома. Мы умираем не так, понял? — Вы чертовски правы, — сказал Бертольт. Кагами был слишком занят, чтобы внимательно слушать их разговор. Все, что имело для него значение, — это вонзить вилы глубже. Кроме того, он был ближе всех к лицу титана. — Я очень взволнован тем, что вы двое переживаете, но, пожалуйста, сосредоточьтесь на текущей проблеме, — сказал Кагами. — Ребята, выше головы! Входим! Все трое обернулись и увидели, как Имир, Криста, Конни и Эмилия выкатывают пушку на лестницу. Все трое уставились на него с удивлением и любопытством. — А где же… — Тут есть патроны? — Спросил Райнер, прерывая Кагами. — Обнаружение пушки автоматически делает нас чудотворцами? — Саркастически спросила Эмилия. — Нам посчастливилось найти эту штуку, — сказал Имир. — А теперь убирайся с дороги! Мы используем эту чертову штуку как таран. Без предупреждения Имир и Конни столкнули пушку с лестницы. Глаза троицы расширились, понимая, что их раздавят, если они не двинутся с места. Как раз перед тем, как пушка столкнулась с дверью, все трое отпрыгнули в сторону. Когда пушка столкнулась, она послала облако пыли и дерева во все стороны. Это даже вызвало небольшую пещеру в камне наверху. Когда пыль немного осела, трое новобранцев повернулись к обломкам и увидели пар, просачивающийся из трещин. — Ну, он не умер, но какое-то время должен продержаться, — сказал Кагами. — Хорошо, что он был маленький, — добавил Райнер. Остальные четверо спустились по лестнице и присоединились к ним. Возможно, они остановили одного титана, но за ним могли ждать и другие. — Вы нашли что-нибудь еще? — Спросил Райнер. — Только этот нож, — сказала Конни, протягивая его. — Мне удалось найти молоток, но я сомневаюсь, что это поможет, — добавила Эмилия. — Может, попробовать порезать затылок ножом? — Спросила Конни. — Не рискуй. Тебя схватят, и кто знает, что случится, — ответил Кагами. — Тогда нам лучше вернуться наверх, — сказала Криста. Остальные четверо кивнули и снова поднялись по лестнице. Прежде чем подняться наверх, Кагами бросил последний взгляд на обломки. Титан казался неподвижным, но все, что находилось за ним, было темнотой. Он вздохнул и начал подниматься. — Кроме того, мы не знаем… Голос Кристы затих. Кагами поднял голову и увидел, как ее глаза расширились от страха. Кагами обернулся и увидел титана, выходящего из темноты. Его взгляд сосредоточился на приготовлении Конни следующего блюда. — Конни! Криста и Кагами закричали. Конни обернулась и увидела титана, бросившегося на него. Рот, готовый сомкнуться на его голове. Райнер быстро среагировал и оттолкнул Конни. Однако у титана появилась новая цель, и его зубы вцепились в предплечье Райнера. Все были удивлены и потрясены, так как Райнер собирался стать жертвой титана. Кагами сбежал по ступенькам и нанес удар, однако титана это, похоже, не смутило. Рыжеволосая отступила на несколько шагов, пытаясь привлечь внимание титана, но тот продолжал цепляться за руку Райнера. С вызывающим ревом Райнеру удалось взвалить титана на спину. Теперь в нем бурлил адреналин, и это прояснило его цель. Он медленно поднялся по лестнице, и все наблюдали за ним, пытаясь понять, что он будет делать. Когда он подошел к окну, все уже поняли, в чем заключался его план. — Подожди, ты собираешься выпрыгнуть с ним в окно? — Спросила Конни. — А что еще я могу сделать? — Спросил Райнер. «Reiner!» — Крикнула Криста. Конни вскочил на ноги и вытащил нож. — Подожди секунду. Я могу раскроить ему челюсть. Конни сунул нож в пасть титана и начал резать так быстро, как только мог. С мясистым щелчком замок титана на руке Райнера был отпущен. Титан с минуту сидел на подоконнике. Он выглядел смущенным. Прежде чем он попытался напасть на них, Кагами с силой вытолкнул его в окно. Титан упал и приземлился с мясистым шлепком. Затем все облегченно вздохнули. — Ну, если падение не убило его, то в ближайшее время он больше не появится, — сказал Имир. — С вами все в порядке? — Спросил Альбрехт, появляясь в дверном проеме вместе с Элизой. — Конечно, тебе потребовалось время, чтобы добраться сюда, — сказал Имир. — Вы прогуливаетесь вдвоем? Элиза покраснела, Альбрехт нахмурился. — Мы искали что-нибудь, что могло бы сработать, чтобы запереть двери на засов. Когда мы услышали грохот и крик, мы прибежали. — Это правда? — Ответил Имир. Семеро прошли мимо двоих, не сводя с них глаз. Кагами на мгновение остановился. Хмурое выражение лица Альбрехта смягчилось. Рыжий сразу понял, что с ним что-то не так. — В чем бы тебе ни нужно было разобраться, надеюсь, ты это понял. Не могу допустить, чтобы ты разошелся, — сказал Кагами. Он не стал дожидаться ответа и пошел дальше. — Обратный путь на верхний этаж был медленным и напряженным. Хотя звуки битвы все еще были слышны, для этого была еще одна причина. Имир и Альбрехт вступили в спор, и, несмотря на все попытки Кристы разрядить его, это не сработало. Кагами видел, что Альбрехт не доверяет Имиру. Оскорбительные вопросы, которые он задавал, ясно давали понять, что так оно и есть. Хотя с Имир было трудно ладить, ничто не говорило о том, что ей нельзя доверять. Кагами мог сказать, что она что-то скрывала, но что именно, он никогда не мог понять. За ним шли Райнер и Бертольт. Райнер прижимал укушенную руку к груди, но напряженное выражение лица оставалось прежним. Как будто у него перед глазами все еще мелькала вся его жизнь. Они разговаривали вполголоса, так что Кагами не мог разобрать, о чем они говорят. Он видел, что слова Бертольта его немного успокоили. — У тебя там все в порядке, Райнер? — Спросил Кагами, слегка повернув голову. Выражение лица Райнера немного смягчилось, когда он поднял глаза и посмотрел на азиата. — Больно, конечно, но я буду жить. Кагами кивнул и снова обратил свое внимание вперед. В своих размышлениях он не заметил, что Имир и Альбрехт перестали спорить. Он мог сказать, что между ними все еще была вражда, но что-то заставило их остановиться. Его взгляд переместился на Кристу, которая шла между ними. «Вот и ответ на этот вопрос», — подумал Кагами, пожимая плечами. Когда они добрались до пола под крышей, группа использовала все, что могла найти, чтобы заблокировать дверь. Даже если бы в замке больше не было титанов, такая возможность все равно существовала. То, что у них было, было не так уж много, но это, по крайней мере, давало им немного душевного покоя. Когда это было сделано, Криста принялась обрабатывать руку Райнера. Она вылила остатки спирта, найденного Гелгаром в качестве дезинфицирующего средства. Жидкость обожгла рану Райнера, заставив прикусить губу, чтобы унять боль. — Конечно, так мне везет, — проворчал Райнер. — А я думала, что это довольно круто, — сказала Эмилия, ставя коробку у двери. — Тебе повезло, что он не оторвал тебе руку, так что ты легко отделался, — добавил Кагами, прислонившись к стене. Конни облегченно вздохнула и хлопнула Райнера по плечу. — Я у тебя в долгу, парень, по-крупному. Райнер вздохнул. — Солдаты должны быть готовы идти на жертвы, как за свою страну, так и за товарищей. Любой из вас сделал бы то же самое для меня. Кагами закатил глаза. — Это была дрянная реплика. Его комментарий вызвал несколько смешков, но этого было недостаточно, чтобы прорваться сквозь унылую атмосферу. Конни все еще казалась немного удрученной и снова поблагодарила Райнера. Он спросил, всегда ли он был из тех людей, которые спасают других людей и пренебрегают собственной безопасностью. Однако именно Бертольт ответил, что в прошлом он был скорее воином. Кагами задавался вопросом, сделал бы он то же самое. Всю свою жизнь он заботился только о себе, а теперь стал частью группы. Чтобы все они выжили, они должны были прикрывать друг другу спины. С минуту он не сводил глаз с Райнера. Хотя он все еще верил, что скрывает что-то, что бы это ни было, Кагами чувствовал, что это больше не имеет большого значения. Он только что видел, как тот рисковал жизнью, чтобы спасти Конни. У него также был скромный герой, хотя и дрянной, но на него полагались другие. «Может быть, я смогу научиться быть немного более доверчивым», — подумал Кагами. Его взгляд переместился на Эмилию, которая разговаривала с Бертольтом, возвышавшимся над ней. Его мысли вернулись к тому времени, когда они были вместе в казармах. Он повторил ее попытку поцеловать его и то, как он отстранился. Он сказал ей, что часть его почти сделала это, но он задавался вопросом, что бы случилось, если бы он не слушал ее. Кагами оторвался от своих мыслей, когда услышал звук рвущейся ткани. Он обернулся и увидел, как Криста отрывает кусок своей пародии. Кагами почувствовал, как к его лицу приливает жар, и быстро отвернулся. Хотя краем глаза он все еще видел ее обнаженные икры. Он также мог сказать, что он был не единственным, кто смотрел. Все мальчики изо всех сил старались не смотреть на крошечную блондинку, у некоторых это получалось лучше, чем у других, а Райнер смотрел на нее слишком долго. — Если ты опустишь челюсть ниже, она может упасть на пол, — сказал Альбрехт, сурово глядя на Райнера. — Держи свои мысли подальше от канавы, извращенец. Кагами не мог не закатить глаза на это замечание. Что бы ни завело его, оно было тугим и отказывалось ослабевать. — Элб, я думала, мы договорились больше не оскорблять друг друга, — нахмурилась Криста. Он не отрывал взгляда от Райнера, на его лице ясно читалась хмурость. — Глаза человека могут выдать его сердце. Я провел достаточно времени с Янсеном, чтобы знать, когда у них такое на уме. Кагами усмехнулся. — Пожалуйста, как будто ты этого не делал. Затвердевший взгляд Альбрехта обратился к Кагами. Выражение его лица удивило Кагами. Он не ожидал увидеть такую глубокую хмурость на своем лице. Он как будто смотрел на постоянно хмурое лицо Эрена. — Ничего подобного, — ответил Райнер. Вначале он слегка заикался. Альбрехт бросил последний взгляд на Кагами, прежде чем встретиться взглядом с Райнером. — Просто держи глаза на уровне шеи, и никаких проблем не будет. Мне не нужно оглядываться на тебя через плечо, когда мне нужно следить за веснушками. Имир усмехнулся, когда она встала. — Так ты хочешь продолжить с того места, где мы остановились, большой человек? Если у тебя есть обвинения, скажи мне это в лицо. Кагами боролся с желанием снова закатить глаза. Хотя то, в чем Альбрехт подозревал Имира, могло быть обоснованным, в их нынешнем затруднительном положении это могло подождать. Он хотел что-то сказать, но Криста оборвала его: — Прекрати уже! Все взгляды обратились к ней. Это был один из первых случаев, когда она повысила голос. Тот факт, что она это сделала, застал всех врасплох. — Больше никаких драк, понял! Алб, я могу сама позаботиться о себе; никто не пытается украсть мою добродетель или что-то в этом роде. Кагами изо всех сил старалась не показать, как покраснела, когда сказала это. Он не ожидал, что это замечание заставит его почувствовать себя неловко. — Мы все друзья, так что давай вести себя соответственно. Ее голос начал срываться, когда она закончила свою вспышку. Ее слова немного разрядили обстановку, так как Альбрехт и Имир отошли на несколько шагов друг от друга, но напряжение в воздухе все еще чувствовалось. Кагами вздохнул и снова прислонился к стене. Он воспользовался моментом, чтобы быстро оглядеть всех. Бертольт и Эмилия вернулись к своему разговору, Элиза все еще молчала рядом с Альбрехтом, Конни выглядел так, словно хотел быть где-то еще, Имир снова сел, а Альбрехт продолжал переводить взгляд с земли, Райнера и Имира. Криста оказала ей на месте первую помощь Райнера, который подошел к Бертольту и Эмилии. Взгляд Кагами переместился на Кристу. Она выглядела усталой, мешки под глазами стали заметнее. Он должен был отдать ей должное за попытку разрядить нарастающее напряжение и удержать всех вместе. Это было бремя, которое начинало давить на нее. К счастью, люди охотнее слушали ее, чем кого-либо другого, как будто ее слова имели наибольший вес. — Ночь обещает быть долгой, не так ли? Кагами посмотрел в сторону и увидел Кристу, стоящую рядом с ним. Должно быть, она подошла к нему, когда он размышлял про себя. — Сколько времени прошло? — Спросил Кагами. — Не знаю, — пожала плечами Криста и невесело усмехнулась. — Скоро должно быть утро, верно? Кагами задал вопрос, который не нуждался в ответе. По логике вещей, скоро должно было наступить утро, но ночь, казалось, тянулась целую вечность. — Жаль, что весь вечер ты не играл на гитаре, — сказала Криста с грустной улыбкой. Ее слова заставили Кагами покраснеть. Его взгляд скользнул к брошенной гитаре в углу комнаты. Он все еще лелеял надежду, что они все будут живы и он сможет забрать его домой. — Я просто рад, что тебе понравилось, — пробормотал Кагами. — Эй, никто не заметил, что на улице стало тихо? — Спросила Конни. — Раз уж вы об этом заговорили, значит, так оно и есть, — ответил Бертольт. Кагами прислушался. До него донесся слабый звук выстрела, но, кроме этого, ничего не было слышно. Вполне возможно, что битва скоро закончится. — Ты думаешь, Нанаба и другие убили их всех? — Спросила Эмилия. — Если бы они это сделали, то, наверное, уже вернулись бы в дом, — ответил Альбрехт. — Я все еще слышу, как используют снаряжение. Скорее всего, их осталось всего несколько. Они, наверное, осторожничают, — сказал Кагами. — Тогда мы могли бы просто поцеловаться со всеми, — сказала Элиза. Всех охватило чувство облегчения. Мысль о том, что все они доживут до утра, была утешительной. Кагами снова посмотрел на гитару. На его лице появилась улыбка, может быть, он сможет забрать ее домой. Однако вся иллюзия безопасности была разрушена, когда звук взрыва наполнил уши всех присутствующих. — Что это было, черт возьми? — спросила Конни. Имир выглянул в окно и увидел, что, хотя там было много тлеющих трупов титанов, конюшня для их лошадей была разрушена. — Что-то только что убило лошадей! — крикнула она остальным. — Я думал, титаны не охотятся за лошадьми. — Спросила Криста дрожащим от страха голосом. — Тогда что же могло? — Пробормотал Кагами. Как только он закончил свои слова, что-то столкнулось с башней и потрясло ее. То, что когда-либо сталкивалось с ним, заставляло его трястись, как землетрясение. Когда он остановился, всем потребовалась минута, чтобы прийти в себя. — Титан не смог бы этого сделать, — сказал Альбрехт. — Должно быть, что-то происходит на крыше, — сказал Бертольт.