mono no aware

      Салон “Наруками” хоть и имел неприметный фасад среднестатистического ресторана, на самом деле больше напоминающего отчего-то клуб, но все знали: в тихом омуте черти водятся. И встречаться лицом к лицу с этими самыми чертями чревато последствиями. Такими, что некоторым порой и не снилось, а если и к неудаче снилось, то кошмарами оседало в подкорке сознания. И там медленно сжирало человека изнутри, сводя с ума. К сожалению, даже слухи не могли отогнать из горячих голов безрассудные желания. Особенно из молодых и недоцелованных роднёй.       Нуги, каждый день пускающий слюни на чарующие витрины, был одним из них. И дело даже не в их красоте — огромная сакура переливалась вечной рекой, запечатываясь на столетия неоновым светом в любопытных глазах плетущихся по серой улице людей — за величественным древом и есть истинная жизнь, вся прелесть этого места. Аристократия собиралась весьма часто, обменивалась новостями и шепталась о предстоящих Её делах. Это не было особым секретом, спросите любую лохматую собаку в случайно выбранной подворотне города.       Как следствие оккупирования высшим слоем общества — немногие удостаивались чести посетить салон. А если и удостаивались, то с них брали клятву, нарушив которую они могли не досчитаться членов семьи. Иногда включая самих же себя. — Не дури, — умоляюще шепчет приятель Сури напоследок, прежде чем они разошлись по домам после занятий.       На это Нуги только усмехается. И для себя окончательно решается на отчаянный шаг заблудшего в пустыне ради глотка воды. Последнего в его жизни.       Он в нетерпении ждёт наступления вечера, с некоторым сожалением окрестившись мысленно от мирно беседующих в гостиной родителей. Им будет лучше без него, мальчишка уверен на все сто: меньше голодных ртов, меньше проблем. Хватает и так двух сестёр с не менее буйным характером! И, сказать по секрету, ему порой казалось, что их нрав куда более колюч, чем даже его.. а про самого младшего члена семьи и говорить нечего.       Оставляет по детской наивности обманку на кровати, которая якобы должна подсказывать, что живущий в этой комнате давно и весьма мирно спит, выскальзывая в задний двор с помощью одного из чёрных ходов, на всякий случай круглосуточно открытого. Строгий костюм, выкранный заранее у седеющего отца, слегка великоват, но парниша не особо волнуется насчёт этого — самоуверенно считает, что в толпе безликих двойников он будет точно таким же. Не выделяющимся из общей массы.       Он ошибся. Но только в том, что считал собравшихся здесь безликими двойниками.       Каждый представитель присутствующих кланов, являющихся основой общества их страны, старался обозначить свою принадлежность к нему, стремился выделиться и показать свою исключительность. Или доказать, что они в целом достойны здесь находиться. Нуги, пока ещё совсем далёкий от политики, окончательно запутался в этом потоке алчных пожеланий, считая большую часть присутствующих просто несостоявшимися клоунами. Единственное, что спасало впечатление о салоне — интерьер. Дорогущий, без единого изъяна и повреждения. Напитки и еда, которую мальчик видел впервые, но застеснялся попробовать по простой причине: он банально не знал этикета. Родители пытались натаскать, но Нуги обычно отмахивался от их желания, за что сейчас испытывал гниющий стыд. И уже далеко не только за отсутствие знаний этикета. Отшатнувшись от очередного безумца с горящими от пугающих идей глазами, парень нечаянно налетел на только вошедшую с гордой осанкой девушку с незамысловатой причёской из бледно-голубых волос. Запаниковав от неожиданности, Нуги было неестественно дёрнулся, бормоча невнятные извинения, если бы данная аристократичная особа, судя по всему, машинально не схватила бы его чуть ниже локтя. Мгновением позже хватка исчезла, приведя за собой мысленный вздох облегчения. — Прости, — тут же она справилась с собой, мягко улыбаясь. Её внимательный взгляд синих глаз, тем не менее, быстро пробежался по нему с головы до ног, подмечая несостыковки. Почему-то мальчику показалось, что она сразу осознала его фальшивость, и от этого стало неприятно, — ты первый раз тут?       Собрав всю волю в кулак, он натянул слабую улыбку. — Да, простите.. — пришлось проигнорировать то, как пальцы незнакомки слегка дрогнули на прижатом к груди веере от звуков его сиплого голоса, — Плохо себя чувствую, извините.. мне пора.       И только сейчас осознал, что вокруг стоит мёртвая тишина.       Чувствуя себя кроликом перед удавом, Нуги осторожно повёл головой в сторону, косясь на беззастенчиво уставившихся на него людей. Казалось, что само время остановило свой ход, наконец, приметив незваного гостя. И лучше бы это было бы только время.       Толпа по неозвученному приказу потеснилась к стенам, образуя пространство-коридор, ведущий к.. мальчик, если честно, не совсем был уверен в том, куда же этот чёртов коридор ведёт. Он видит лишь на другой стороне приятный полумрак, скрывающий верхнюю часть тела расположившихся там двоих людей.       Конечно же, первым бросался в глаза высокий трон, на котором, как смекнул похолодевший от страха Нуги, сидел виновник торжества. Точнее, сидела. Виновница торжества. Изящные черты лица, длинные тёмные волосы ниспадали на плечи, змеями оплетали тонкие руки, сложенные на животе, — никаких сомнений в том, что это девушка, причём весьма красивая, чуть ли не отмеченная божественным. Рядом с ней, в классическом — правда, с какими-то странными военными вставками и нашивками, с этого ракурса никакие особо мелкие детали не разглядишь — костюме расположилась.. или расположился.. вот тут мальчишка уж точно умывает руки: короткие волосы не давали ни намёка на пол человека, одежда же и вовсе словно насмехалась над пытающимся его определить.       Хотя было сейчас и не совсем до этого. Один жест со стороны госпожи этого мероприятия, сделанный с закрытыми глазами, — “неопределенец” сделал угрожающий шаг в его сторону, а Нуги оставалось только взмолиться всем существующим богам. Бежать уже было некуда.       Нежные руки ласково приобнимают со спины, на мгновение заставляя забыть о способности дышать. Мальчик очень хочет повернуться, установить зрительный контакт для понимания чужих намерений, но обнимающий нагло кладёт подбородок на его плечо, заставляя смотреть прямо перед собой без каких-либо возможностей воплотить задумку. Вот только зрелище стоило такой малой жертвы. “Неопределенец” застывает в нерешительности, как солдат без команды генерала, а затем косится на безмолвствующую женщину. И она наконец открывает глаза.       Почему-то подростку показалось, что в него сейчас ударила молния, раскроившая тело и сознание без сомнений и сожалений. Божественное наказание в самом яром его проявлении. Даже с такого расстояния чудилось, словно необычные розовые глаза пронзают реальность, расщепляя пойманного нарушителя и его.. спасителя? Над ухом слышится бесстрашный смешок, и местный авторитет прикрывает глаза, чуть потухшие от неопределимых эмоций.       Нуги уже пять минут ведут по длинным коридорам без остановки, без возможности хоть как-то запомнить путь. Но вместо пути он навсегда запомнит облик своего спасителя, сейчас уверенно петляющего перед ним и без возражений ведущего вперёд, к своим задумкам.       Когда мальчишка всё же изловчился, чтобы, наконец, взглянуть в лицо этому человеку, он замер от удивления и колющего душу восторга. Весь невесомый образ, будто сотканный из паутины, в некоторых местах окропленной кровью, сквозил очарованием и пьянящей тайной, было в нём что-то неуловимое, стремительное и.. Белая лисья маска, скрывающая только верхнюю часть лица, не смогла утаить мягкой, но слегка лукавой улыбки. Девушка, на вид ещё совсем юная, ловко скрепила их ладони и потянула за собой в порыве игривости, пробиваясь сквозь утратившую в момент интерес к нему толпу. Хлеб есть, а зрелище можно и подождать. Не он один такой наглец, придумавший Троянского коня. — Так как же ты попал сюда? — мягко звучит первый вопрос, как только девушка плотно закрыла за ними дверь. Комната, обустроенная в восточном стиле, встретила их уютом и теплотой светильников. Мягкие подушки были раскиданы по полу, залезая краями на жесткие ковры с вероятным стремлением самоутвердиться — как древние камни, заносчиво задевающие морские волны, показывая своё превосходство в вопросе вечности.       Почему-то врать девушке не хотелось. То ли из благодарности, то ли из-за её неземного животного магнетизма. Но ответить он не успевает, поскольку та неспешно пробивает насквозь образовавшуюся уверенность. — Хочешь что-нибудь? Чай? Кофе? Вода?       Что ж, судя по всему, он тут надолго. Нуги, конечно, был тем ещё дураком, но идиотом никогда не был, поэтому стоило уточнить этот момент сразу. — Вы меня убьётё? — очень тихо спросил мальчик, сразу с горечью вспомнивший о своей семье. Мысль о том, что они не будут по нему скучать теперь ощущалась для него совершенно глупой и эгоистичной. Повзрослел не по годам, а по часам.       «Лисица», как мысленно обозначил её ребёнок, кладущая под спину подушки, разом застыла. Нуги напряженно ждал ответ, вовсю игнорируя появившийся странный звук, позже с изумлением опознав в нём смех. Незнакомка без зазрений совести вовсю хихикала, прикрывая улыбку тонкой рукой, вызывая в собеседнике вихрь неприятных чувств, осевших в легких. Насмеявшись вдоволь, она с неизменным озорством в голосе укорила. — Если бы я хотела твоей смерти, я бы оставила тебя наедине с Кудзё Сарой. О, вы бы определённо нашли общий язык, — она наконец повернулась к нему полностью, закидывая по-деловому ногу на ногу. — Так что насчёт чая и моего первого вопроса? — Не откажусь, — получает он на это лёгкий кивок. А вот на последующих словах Нуги ожидает как минимум вспышку гнева или ярости, испуг так никуда и не пропал. — Через чёрный вход. Я.. подождал, когда никого не будет, и пробрался внутрь. Простите, пожалуйста, я не хотел мешать вашему.. торжеству? — мальчик уточняет, но никакой реакции за этим не следует, что заставляет его невольно поежиться. Представляющая собой воплощение веселья жизни девушка напротив стала казаться бездушной статуей искусного мастера. — Я правда не хотел вам мешать! Я просто хотел посмотреть на “Наруками” изнутри!       Девушка всё красноречиво молчала, а он с ней на пару. Даже когда ему принесла дымящийся зелёный чай улыбающаяся дружелюбно женщина, она ничего не сказала, будто думая о чём-то своём, полностью поддавшись тьме из глубин разума. Это незаслуженно, по его мнению, заставляло нервничать. — Знаешь, а ты мне кое-кого напоминаешь, — вдруг произносит она, вынуждая тем самым Нуги подавиться глотком горячего напитка. — Очень долгая и скверная история. Навевает воспоминания, — она отчего-то коварно усмехается. — Но ты определённо хочешь её услышать, да? Что ж, если будешь послушным мальчиком, я сделаю для тебя исключение. Времени у нас достаточно.