«С огнем играли, перешли черту Узоры наших тел и сердца стук За острые края упали ты и я Быть осторожным больше не хочу Я не боюсь, я не боюсь В твой сладкий плен я сам сдаюсь Осудит кто-то ну и пусть Я не боюсь, я не боюсь. Узнать твою любовь на вкус За гранью восемнадцать плюс Я за тобой на край земли бегу Сплошные полосы на части рву В руках меня держи, ремнями привяжи Быть осторожным больше не могу…» С. Лазарев
Кастиэль снял пиджак и аккуратно повесил его на вешалку в гардеробной, а затем руки сами потянулись ослабить узел галстука. В конце концов, он наконец-то дома и больше выглядеть безупречно никакой необходимости нет. А Дин и вовсе заявляет, что чем на нём меньше одежды, тем лучше. Кстати, о Дине... Кастиэль глубоко вздохнул и, задумавшись, взъерошил свои тёмные волосы. Когда Дин только начал у него работать секретарём, он очень старался и пытался сделать всё, что вообще только возможно и даже больше. А если в чём-то ошибался или делал что-то не совсем верно, то тут же бросался исправлять, хотя Кас его не только не заставлял, но даже не ругал. А Дин работал, не покладая рук и проявляя неуёмное трудолюбие и инициативу, выполнял те дела, которые Кастиэль даже бы никогда и не подумал сваливать на плечи помощника. Возможно, потому что Винчестер хотел показать свои возможности и понравиться не только как парень, но и как сотрудник, а возможно, просто потому что боялся своего начальника. Порка, которую Кас устроил ему в день их знакомства, явно запомнилась надолго. Кастиэль старался умерить пыл своего секретаря и максимально его расслабить. Он не перегружал его задачами, сообщал, что из выполняемого стоит делать в течение месяца, а не прямо вот сейчас, а что вообще можно не делать, и беспокоить его, Дина, не должно. В офисе Кас был с ним предельно вежливым и тактичным, а в постели исключительно нежным и ласковым. И Дин быстро освоился. Стал раскованным, шутил, улыбался, а иногда даже немного дерзил Кастиэлю. Но при этом всё равно продолжал старательно работать, помогая Новаку и во многом развязывая ему руки. Они отлично ладили и во время работы, и вне её. Дела у фирмы шли в гору, а дома внезапно стало очень уютно. Особенно после того как Дин к нему окончательно переехал и согрел строгую атмосферу его квартиры своей солнечной улыбкой. Кастиэль чувствовал себя неимоверно счастливым. И так было достаточно долго. Но последнее время с Дином происходило что-то странное. Он не просто перестал стараться, он практически прекратил работать совсем. За последнюю неделю Винчестер не выполнил почти ни одного поручения своего босса и на напоминания и просьбы Кастиэля отвечал что «забыл», «устал и сделает позже», «неужели это обязанность секретаря?», а сегодня вообще заявил, что «Кас мог бы и сам это сделать». Можно было бы, конечно, предположить, что Дин замучился из-за домашних обязанностей, но и дома за эту неделю Винчестер не делал ничего вообще. Не готовил, хотя раньше часто любил хвастаться перед Касом своими кулинарными талантами и минимум раз в пару дней радовал Кастиэля домашней пиццей, лазаньей или пирогом. Не убирался (раньше, правда, это он тоже делал крайне редко, но сам факт), не подходил ни к стиральной машине, ни к гладильной доске (а вот гладил как раз обычно Дин, потому что ворчал, что Кастиэль плохо с этим справляется, а Новак это дело терпеть не мог), не убирал за собой разбросанную одежду и не помыл ни одной тарелки. Но Кастиэль ничего не требовал. Ему было несложно с утра налить вторую чашку кофе и сделать пару бутербродов или пожарить для Дина столь любимый им бекон. Новак мог сам включить пылесос, когда понимал, что начинает чихать от пыли, а уж поднять с пола брошенные Винчестером носки и запихнуть их в стиралку в компании со своими вещами вообще минутное дело. Погладить Дину рубашку, после того как он столь долго гладил их Кастиэлю, показалось даже обязанностью, да и помыть лишнюю тарелку Касу совсем не трудно. Только Кастиэль не понимал. И переживал. То ли он так сильно до этого замучал Дина, что тот настолько устал, то ли ему надоело работать секретарём, то ли надоело работать именно ЕГО секретарём. То ли его кто-то расстроил или обидел и надоело вообще всё, то ли непонятно чем, но обидел и надоел именно сам Кастиэль. И, возможно, даже стал противен. И вот это его очень сильно расстраивало. Потому что Дин ему напротив очень дорог и очень нужен. Кастиэлю так нравятся его глаза, его улыбка, его голос. Его непослушный ёжик волос, его мягкие пухлые губы. Его шутки, его искренность, его отзывчивость. Его веснушки, его ресницы, его доброта. Его забота, его звонкий смех. Его руки, его плечи и даже его не совсем прямые ноги. Он обожает его. И любит безумно. — Кас, ты там ещё долго копаться собираешься? — прервал мысли Новака нетерпеливый оклик Винчестера. — Мы есть сегодня будем или как? Приготовил бы уже что-нибудь. Вообще-то, учитывая то, что всю последнюю неделю готовил исключительно Кастиэль, сегодня мог бы и Дин сподобиться надеть фартучек. А принимая во внимание тот хамский тон, которым Винчестер счёл допустимым озвучить требование, Касу так бы ему и ответить, но Новак выбрал иной путь. — Да, непременно. Я обязательно что-нибудь приготовлю, — спокойно ответил Кастиэль, заходя в гостиную, и ловя на себе, как ему показалось, отчего-то разочарованный взгляд Дина. — Но только после того как мы проясним один момент. Винчестер тут же замер. Зелёные глаза заблестели. Кастиэль больше не хотел строить догадки. Необходимость разговора назрела уже давно и откладывать его дальше было просто невозможно. Кас потёр пальцем переносицу, глубоко вздохнул и сел на диван, кивком головы приглашая Дина присоединится. Винчестер непринуждённо приземлился рядом, закинул ногу на ногу и выжидательно уставился на него. Кас снова вздохнул. — Дин, скажи мне, пожалуйста, что происходит? — В смысле: «Что происходит»? — с напускным изумлением переспросил Винчестер. А его уверенный взгляд явно сообщал о том, что вопрос его совершено не удивил. — Перестань, — слегка сощурился Кастиэль. — Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Но Винчестер явно не хотел сдаваться: — И о чём же? — с дерзкой улыбкой, он продолжил изображать непонимание. Кастиэль сощурился сильнее, слегка наклоняя голову и фиксируя на парне свой строгий пристальный взгляд: — О том, как ты работаешь, а точнее, не работаешь в течение недели, — разъяснил Новак. Дин продолжал внимательно на него смотреть, явно предвкушая продолжение. Тогда Кас глубоко вздохнул и решил больше не затягивать эту драмокомедию: — Я бы хотел знать: тебе стало в тягость работать секретарём или стало в тягость моё общество? Вот на этом моменте Дин действительно удивился. Вся уверенность вместе с улыбкой мгновенно испарилась его лица. Он широко и испуганно распахнул глаза и даже приоткрыл рот. — Нет. Нет-нет-нет, Кас, ничего подобного! — взволновано моргая, забормотал Дин. — Ты не так понял. Ты совсем не правильно понял! — А как я должен был это понимать? — мягко уточнил Кастиэль, успокаивающе кладя ладонь на коленку своему разволновавшемуся парню. Дин явно не хотел ничего из озвученного Новаком, а это радовало и означало, что пока у них всё не так уж и плохо. — Ну-у… Ты мог бы как-то… простимулировать мою работоспособность, — нервно облизывая языком губы, сообщил Винчестер. — Ты надеялся таким образом добиться повышения зарплаты? — позабавлено улыбнулся Кастиэль, вопросительно приподнимая брови. Теперь вздохнул Дин. И посмотрел на него так, как обычно смотрит, когда они говорят о машинах, а Кас не понимает насколько устройство двигателя «Жука» отличается от «Ягуара». — Ну, если ты считаешь, что я заслужил этого… Кастиэль нахмурился, пытаясь понять к чему он клонит. — Заслужил-то ты, разумеется… — Новак осёкся на полуслове, внезапно осознавая. — Ты меня специально провоцировал. Чтобы я тебя наказал, так? Дин кивнул, тут же потупив взгляд в пол: — Ну, да, типа того… Выходит, вся эта пассивность на работе и дома, невыполненные поручения, а так же полное игнорирование его просьб и хамские ответы были вовсе не проявлением исчезнувших чувств Дина, а всего лишь глупой попыткой довести Каса до того, чтобы он снова надрал его шикарную задницу. Что ж, это несомненно лучше, чем всё то, что надумал Новак, но зачем было так усложнять. — Ты мог меня просто попросить, — снисходительно улыбнулся Кастиэль, глядя на своего резко ставшего смущённым парня. — Не мог, — тихо буркнул Винчестер, продолжая рассматривать свои ботинки. — Ди-и-ин, — мягко произнёс Кас, осторожно приподнимая пальцами его подбородок и ловя взволнованный взгляд зелёных глаз. — Давай договоримся, что больше ты не будешь пытаться вынуждать меня на какие-либо действия, хорошо? Дин взволновано облизнулся и кивнул. — Умничка, — похвалил Кас, ласково проглаживая его по щеке большим пальцем. — Если не захочешь сказать прямо, просто намекни мне, а уж повод я найду сам, не волнуйся. А над тем, чтобы Дин смог без стеснения говорить прямо о своих желаниях, Касу ещё явно придётся поработать. — Ладно, — слегка улыбнулся ему Дин, — договорились. — Вот и хорошо, — Кастиэль улыбнулся ему в ответ и коротко поцеловал его мягкую щёку. После чего поднялся с дивана, расправил плечи и старательно придал своему лицу строгое выражение. — Ну, а сейчас твоей заднице придётся расплатиться за мои испорченные в течение недели нервы, — ровным тоном объявил Кастиэль. Дин сглотнул, но его глаза живо заблестели. Было очевидно, что Винчестер хотел порки и даже старательно на неё напрашивался, но при всём при этом всё равно волновался. Чудесный лапочка. Но Дин сейчас желал отнюдь не сюсюканий, и поэтому Кастиэль продолжил говорить требовательным и не терпящим возражений тоном: — Итак, ты сейчас подготовишься, пойдёшь в спальню, разденешься там догола и будешь стоять на коленях возле кровати, терпеливо ожидая, пока я уделю твоей провинившийся заднице должное внимание. — Да, сэр, — покорно кивнул Дин, и, тут же демонстрируя подчинение, торопливо направился в сторону спальни. Кастиэль несколько секунд смотрел Винчестеру вслед. Кас ведь ни разу не требовал с него такого обращения. Видимо, его парень уже начитался или насмотрелся подобных игр. Что ж, тем лучше.-/-/-
Дин быстро стянул с себя одежду и более-менее аккуратно сложил её на свою тумбочку у постели. Эти действия были для него вполне привычными. Чего, однако, нельзя было сказать про становление на колени. И вроде бы в этом нет ничего особенного и сурового, но когда его голые колени ощутили твёрдый ворс прикроватного ковра, по телу отчего-то пробежала стайка мурашек. Вот, он совершенно обнажённый стоит на коленях и ждёт, пока придёт Кастиэль и будет его наказывать. Как пожелает. И сколько пожелает. Новая волна мурашек проскочила по спине. Ягодицы, которым сегодня точно достанется, напряжённо сжались. Может быть, Дин перестарался, когда сердил своего парня? Винчестер просто хотел, чтобы Кас, для разнообразия, побыл с ним не только нежным. Потому что как бы Винчестера ни заводили умелые ласки его мягких и сильных рук, трогательные слова и сладкие поцелуи, лишь от приподнятой вверх левой брови Каса и его мимолётного строгого взгляда по типу «счас выебу» тут же поджимались яйца. А от одних воспоминаний о том, как Кастиэль хлестал, а потом трахал его горящую после порки задницу, внизу живота скручивалось возбуждение и сразу вставал член. За спиной Дина послышались ровные шаги, и обернувшийся Винчестер заметил вошедшего в спальню Кастиэля. Он был в тех же в офисных брюках, галстуке и рубашке, но закатанные до локтей рукава придавали его образу какую-то суровую решительность. В руке Кас держал несколько предметов, которые Дин не успел рассмотреть, прежде чем он положил их под подушку. Дин резко вздохнул и взволновано облизнул губы. Кастиэль многообещающе усмехнулся. Дин, обнажённый и уязвимый, стоял перед ним на коленях, полностью отдавая себя его власти, и только встревожено хлопал своими выразительными глазами. Кас медленно подошёл к нему и ласково огладил рукой его пока ещё бледно-розовые ягодицы, которые Дин тут же напряг под его ладонью. Скользнул пальцами по затвердевшим на воздухе горошинам сосков, вызвав у Винчестера еле слышный стон, а потом быстро пробежал кончиками пальцев вниз по животу и оторвал руку едва не дотронувшись до уже начавшего твердеть члена. А затем бережно положил руку на его левую щёку и заглянул в глаза: — Назови мне твоё стоп-слово, Дин. Дин снова взволновано обвёл языком губы: — Фикус. Пусть будет фикус. Глупо. Глупо. Глупо. Но это первое, что взбрело ему в голову. И Дин явно не ляпнет его случайно. — Хорошо, — кивнул Кастиэль, похоже даже не собираясь насмехаться над его сообразительностью. — Обещай мне, что используешь его, если ты захочешь меня остановить или происходящее станет для тебя чрезмерным. — Да, сэр, — кивнул Дин, но Кас продолжал выжидательно смотреть в его глаза. — Обещаю. — Умница, — похвалил Кастиэль и ласково погладил его по волосам. Дин охотно подался навстречу прикосновению, выдыхая и расслабляясь. С ним его Кас. Он его любит. И Дину совершенно нечего бояться. Кастиэль сел на кровать и приглашающе хлопнул ладонью по коленям: — Ложись. Дин поднялся на ноги, которые отчего-то дрогнули, и на секунду замер, борясь со внезапно нахлестнувшим чувством стыда. Провоцируя Каса, он настроился, что будет наказан, и был морально готов мужественно терпеть боль, стоя под ударами ремня или плети, но улечься на коленки, как провинившийся мальчишка… Кастиэль, заметив его заминку, вопросительно приподнял вверх свою левую бровь: — Дин? Винчестер бросил на него быстрый взгляд и нерешительно переступил с ноги на ноги. — Я, конечно, легко могу тебе помочь, но тогда твоей прекрасной попе придётся заплатить за это, стерпев пару десятков добавочных шлепков, — ровным тоном предложил Кастиэль. Угроза подействовала отрезвляюще. Дин резко и глубоко вздохнул и быстро перегнулся через колени Кастиэля. Щёки и даже шея тут же запылали от смущения, но дело было сделано, и голая задница Дина оказалась подставлена и предоставлена в полную власть Каса. — Хороший мальчик, — похвалил Кастиэль, плавно опуская ладонь и медленно оглаживая всё ещё бледно-розовые ягодицы Винчестера. Дин расслаблено выдохнул. — Такой красивый, такой послушный сейчас, — продолжал хвалить его Кастиэль, гладя его ягодицы. — А алый оттенок, уверен, придаст твоей попке ещё большее очарование. И заодно напомнит тебе, что подчиняться мне ты должен всегда. В этот момент на правую ягодицу Дина прилетел звонкий шлепок. Винчестер дёрнулся от неожиданности и напрягся. — Расслабься, — приказал Кас, снова оглаживая ушибленное место и с удовольствием наблюдая, как на бледной коже краснеет яркий отпечаток его ладони. — Отпусти контроль и доверься мне, Дин, — спокойно произнёс Кас и успокаивающе погладил его бедру. И Дин расслабил напряжённые мышцы. — Вот так, — похвалил Кастиэль, утешающе проводя рукой по его спине. Секунду спустя шлёпок по левой ягодице оставил на ней симметричный след руки. Несколько мгновений Кас любовался на ярко-розовые отпечатки своей ладони на заднице Винчестера, а затем принялся поочерёдно хлопать по правой и левой половинке. Спустя около десятка ударов ладонью Дин немного поёрзал. Каждый шлепок, прилетавший на его постепенно краснеющий зад, отдавал короткой вспышкой боли, следующим за ней ощущением жара и сильными волнами возбуждения, приливающими к паху. Кастиэль продолжил его шлёпать и даже увеличил скорость и силу хлопков. Задницу начинало припекать. Шлёпки прилетали один за другим, вызывая лёгкое жжение, которое постепенно усиливалось. А Дин был вынужден смирно лежать на коленях своего парня, оттопырив свою всё сильнее болящую задницу, и покорно принимать каждый из этих шлепков. И то, сколько их ещё придётся ему получить, решал только методично работающий ладонью Кастиэль. И именно эта вынужденная покорность в сочетании с горячими импульсами страсти от каждого удара, а также принятие полной власти Каса над ним возбуждали Винчестера до безумия. Сердцебиение разогналось. Член встал. Неожиданно Кас сделал паузу и огладил его разгорячённые ягодицы. — Прекрасен, как я и ожидал, — восхищённо промурчал Кастиэль, любуясь тем, как краснеет его страдающий зад. — Твоя попка так долго ждала моего внимания. Теперь я исправлюсь. И Дин, у которого от смущения покраснели ещё и уши, почувствовал, как из члена потекла смазка. А Кас, завершив антракт так же внезапно как и начал, продолжил порку, методично обрабатывая ему ягодицы. Обжигающе, быстро и сильно. Шлёпок за шлепком. Дин активно заёрзал, но Касу, похоже, это только понравилось и шлёпки полетели ещё быстрее. Винчестер коротко простонал и принялся сжимать руками простынь и сгибать и разгибать пальцы ног. А член Дина был твёрд, как никогда, и упирался Кастиэлю в бедро. Правда, судя по тому что Дин чувствовал своим животом, Кас тоже был весьма возбуждён. Кастиэль хлопнул его ещё раза четыре, а потом снова сделал перерыв, позволяя Дину отдышаться. Успокаивая распирающее жжение отшлепанной кожи, он снова легко погладил его пылающие ягодицы. Винчестер разжал кулаки и расслабил пальцы ног. Зад всё ещё горел и пульсировал, но медленно оглаживающая его по кругу ладонь Каса дарила некоторое облегчение и уменьшение боли. — Твоей попке, как, впрочем, и тебе, определённо идёт алый цвет, — сделал вывод Кастиэль. — Она просто сияет. И было бы несправедливым если бы хоть какая-то её часть осталась обделённой. С этими словами Кас левой рукой отодвинул в сторону правую ягодицу Дина и, обнажив таким образом ещё не пострадавший внутренний край левой, принялся активно хлопать по нему ладонью. Дин коротко простонал и завертелся, пользуясь тем, что Кастиэль перестал его придерживать левой рукой. — Не крутись, — тут же осадил его Кас, и несколько сильных шлепков прилетело Винчестеру на нижнюю часть ягодиц, вблизи бёдер. Это место оказалось более чувствительным и удары тут ощущались наиболее болезненно. Дин вскрикнул и обиженно засопел, но послушно замер. — Вот. Молодец, — мягко похвалил Кастиэль, успокаивающе гладя пострадавшие места. Дин выдохнул и снова расслабился. Теперь Кас сдвинул в сторону левую ягодицу и обрабатывал внутренний край правой. Винчестер тихо стонал и снова сжимал в руках простынь, но старался не ёрзать. Задница словно горела. А Кастиэль отпустил его левую половинку, погладил обе поочередно и, придерживая Дина левой рукой, снова обрушил на его несчастный зад ещё около десяти шлепков. Винчестер застонал и задрыгал ногами. Ягодицы как будто были целиком и полностью в огне, а член налился настолько, что уже нестерпимо хотелось его потрогать или хотя бы потереться им о бедро Кастиэля, но что-то подсказывало Дину, что Касу это не понравится, и он только ухудшит своё положение. Кастиэль опять позволил ему отдышаться и прийти в себя, сделав паузу и невесомо водя кончиками пальцам по его полыхающей коже. Восстановив дыхание, Дин ожидал, когда на его зад снова посыплются удары, но вместо этого он услышал щелчок открывающейся крышки, а спустя секунду почувствовал, как в его отверстие медленно входит намазанный смазкой палец Каса. Это было неожиданно. Винчестер непроизвольно сжался. — Ну же, расслабься, — попросил Кастиэль, проводя пальцем по внутреннем стеночкам его ануса. Дин постарался подчиниться. Кастиэль ввёл второй палец, растягивая его, за ним третий. Не ёрзать на его коленях делалось всё сложнее. А затем Винчестер почувствовал, как в него входит какой-то прохладный скользкий шарик. — Кас? — встревожено позвал Дин, чувствуя как этот шарик погружается внутрь его. — Что это за херня? — Это анальные бусы, Дин, — разъяснил Кастиэль. — Я полагаю, они будут к месту. Не напрягайся. — О-ох, — простонал Винчестер, потому что вслед за первым шариком в него погрузился второй. Мало ему было пылающего зада и стоящего колом члена, теперь ещё и его задний проход был наполнен и усиливал возбуждение. — Впрочем, я отвлёкся, — и Кас снова принялся его шлёпать. Сначала легко, но для уже получившего зада Винчестера и так чувствительно, а затем всё интенсивнее и быстрее. Задница вновь запылала, а мышцы ануса сжались, сдавливая эти злосчастные шарики. Дин захныкал и принялся вертеться, пытаясь уйти от ударов ладони. Естественно тщетно. Рука Кастиэля ещё несколько раз симметрично опустилась на обе половинки его многострадального зада. Затем Винчестер, пользуясь паузой, несколько секунд восстанавливал дыхание, чтобы спустя мгновение оно снова сбилось, когда он понял, что Кас пропихивает в него третий шарик. — О-о-о.. Ох.. Ой! — сил на связную речь не нашлось, к тому же Кастиэль опять продолжил порку, и Дин теперь мог только извиваться у него на коленях и стонать. Винчестер даже попытался закрыть зад ладонью, но Кастиэль быстро предотвратил это, перехватывая его руку и прижимая к спине. А ладонь Каса лишь быстрее застучала по его полыхающей попе. Опускаясь то справа, то слева, то по кругу, но не давая ни одного шанса на то, что хоть миллиметр задницы Дина избежит участи быть отодранным до цвета спелого помидора. Шлепки жалились сильно, но при этом и подводили Винчестера к состоянию крайнего возбуждения, и Дину начинало казаться, что он уже совсем близко к экстазу. Главное не кончить вот прямо вот сейчас. — Ох, Кас… О-ох… — четвёртый шарик входил в него и Дин чувствовал, что сдерживаться становится всё труднее. Он сильно сжал пальцы в кулак и приготовился к тому, что сейчас его опять будут шлёпать, но вместо этого Кастиэль решил ввести пятый шар. — Оу-у-х, — только и смог выдохнуть Дин, чувствуя как его горящая задница сжимается вокруг этих несчастных бус. Всего несколько лёгких хлопков, но для его уже хорошо нашлёпанной задницы, ох, как чувствительно, и от того, как Дин задрыгался, злосчастные шарики сместились и принялись задевать простату. — Ох… ой! Ауух.. Ой! — Винчестер вскрикивал и извивался от обжигающей, словно горячий металл, ладони и пытался повернуться так, чтобы шарики не попадали по возбуждающей точке. Но получилось лишь с точностью до наоборот: каждый шлепок Каса способствовал тому, что шарик касался его простаты, и Дина захлёстывали всё более сильные волны возбуждения. От чего Винчестер вертелся ещё интенсивнее, а от его нетерпеливых поворотов член несколько раз проехался по бедру Кастиэля, и в общем-то теперь был более чем готов салютовать. Кастиэль ввёл шестой шарик. Благодаря чему первый тут же упёрся в простату. Винчестер несдержанно застонал. А Кас ещё и снова шлёпнул его. Словно ошпаривая, сначала справа, затем слева, а потом как-будто специально, по центру, толкая своим хлопком эти шары. И толкнув ими Дина в простату. Дин вскрикнул от резко нахлынувших бурных ощущений. Следующий шлепок не заставил себя ждать и опять прилетел точно туда же. У Дина перехватило дыхание и он почувствовал, что сейчас из глаз посыпятся искры. Он сдержался из последних сил, больно прикусив себе губу. Кас, правда, не запрещал ему кончать. Но и не разрешал. И сам Дин не хотел кончить от шаров в заднице. — Хватит! Хватит! Вытащи уже эти проклятые шары… и замени их членом!— взмолился вздрагивающий от возбуждения Винчестер. — Пожалуйста. Дина начинало трясти. — Ну, раз ты так просишь, — не стал возражать Кастиэль, и шарики один за другим быстро покинули его задницу, оставляя после себя ощущение пустоты и давая возможность перевести дух. Винчестер немного успокоился и восстановил дыхание. — Поднимайся, — напоследок Кас шлёпнул его по ягодицам. Не сильно, но достаточно, чтобы всколыхнуть бушующее на его заднице пламя и послать очередной импульс к и без того стоящему колом члену. — И встань на четвереньки. На кровати. Кастиэль придержал его, когда Дин вставал с его колен и забирался на постель, становясь на четвереньки. Ноги слегка подрагивали, но Дин нашёл в себе силы удержаться. Кастиэль окинул его восхищённым и жадным взглядом. Вспотевший, взъерошенный, обнажённый и такой красивый Дин, который сейчас покорно стоял перед ним на четвереньках с отшлёпанной до ярко-розового цвета задницей. Кас больше не мог заставлять себя сдерживаться. Благо это было и не нужно. Раздеваясь, Кастиэль расстегнул ремень брюк, и отскочившая пряжка звонко брякнула. Винчестер тут же вздрогнул. — Нет. Нет-нет-нет, — жалобно и испуганно забормотал Дин, похоже решив, что Кас снял ремень и намерен его использовать. Слова Дина и близко не были стоп-словом, но даже если бы Кастиэль действительно планировал продолжить его пороть, услышав их, он бы сразу передумал. Уж слишком жалостливо и отчаянно пробормотал их и так достаточно вытерпевший парнишка. Поэтому Кас поспешил ласково погладить Дина вдоль спины и успокаивающе поцеловать между лопаток. А затем прижал головку своего члена к входу Винчестера. — Нет? — с мягкой улыбкой переспросил Кастиэль. Дин сразу облегченно выдохнул и расслабился. — Да! — тут же воскликнул Винчестер и подался навстречу. Кастиэль не стал его разочаровывать и быстро вошёл в него на всю длину, заставив резко и изумлённо выдохнуть. Он подождал, пока Дин привыкнет, и начал двигаться. Дину, член которого уже давно стоял, горящая задница пульсировала на каждое прикосновение бёдер вбивающегося в него Кастиэля, а внутри всё было сверхчувствительно после тех бус, хватило всего нескольких сильных толчков, во время которых Кас задел ему простату, чтобы он, наконец, отпустил себя и кончил, рассыпаясь на тысячу мелких брызг. Он почувствовал, как колени подгибаются, но уже ничего не мог с этим сделать из-за ватной слабости, поглотившей его целиком. Кастиэль придержал его, не позволяя ему распластаться на постели, и продолжил быстрые фрикции. Всего несколько толчков спустя Винчестер почувствовал, что его наполняет тёплая сперма, после чего Кас его отпустил и Дин повалился на кровать. Винчестера быстро окутала разморяющая слабость и он бы уже, наверное, заснул, если бы не Кастиэль, который его растормошил и принялся бережно обтирать его настрадавшиеся ягодицы и член влажными салфетками. Дин заворчал, потому что возбуждение прошло, а жжение в нашлёпанной коже ещё оставалось. — Дин, ты такой умница. Потерпи ещё совсем чуток, детка, — мягко уговаривал его Кас, очень осторожно стирая с него сперму и в целом стараясь действовать крайне аккуратно. Винчестер решил смириться. У него очистить себя сил сейчас явно не было, а если всё это засохнет, кожу ещё и неприятно стянет. Поэтому пусть уж Кас за ним поухаживает. Потом Кастиэль нанёс на его всё ещё горящую задницу охлаждающий гель, и когда его ладони распределяли эту успокаивающую прохладу по его красным отшлёпанным ягодицам, Дин удовлетворенно расслабился. Руки, которые совсем недавно его лупили, теперь снова стали заботливыми и ласкающими. И это ощущалось особенно приятно. Затем Кас принёс ему чашку с холодным шоколадом. Дин не сильно хотел пить и, отказываясь, мотнул головой. — Ты должен попить. Хоть немного, — мягко, но очень упорно настаивал Кастиэль. — Давай, Дин. Вот же привязался. Похоже, проще согласиться. Кас помог ему повернуться на бок и поднёс к его губам кружку. Винчестер сделал несколько глотков. Шоколад был вкусный. Сладкий, но не приторный. Холодный. С молоком. Дин выпил большую часть. — Вот так. Молодец, — похвалил Кастиэль и отставил почти пустую чашку на тумбочку. — Поесть хочешь? — Не, — Дин замотал головой и даже махнул руками. Есть сейчас не хотелось совсем. Только спать. Винчестер зевнул. В этот раз Кас, к счастью, настаивать не стал. Вместо этого он лёг на кровать рядом с Дином и притянул его в свои объятия так, что Винчестер устроился на нём, лёжа на животе. Удобненько. Дин расположил голову на груди Каса, ближе к левому плечу, и Кастиэль тут же потянулся губами к лицу Винчестера, оставляя там лёгкие невесомые поцелуи. Эта нежная ласка была приятна. А также она успокаивала и дарила уверенность в том, что Дин хоть и отшлёпан, но всё так же любим и ценен. Да, шлёпали его, на секундочку, только потому что он сам захотел этого, и Кас пошёл у него на поводу, только вот мозг, который должен был сейчас напомнить Дину этот немаловажный факт, работать совсем не желал и восприятие ситуации происходило исключительно по непосредственно происходящим событиям. Хорошо, что Кас, снова нежен с ним. А то Дин иначе мог бы и загнаться. — Ты так прекрасно справился, — похвалил его Кастиэль, ласково оглаживая ему спину. — Ты великолепен. Дин смущённо усмехнулся, но охотно подался навстречу ладони Каса, которая бережно погладила его по волосам. — Ты ведь помнишь, что ты самое ценное и самое дорогое, что у меня есть? — неожиданно уточнил Кастиэль, ловя его уже слипающийся взгляд. И Дин сразу почувствовал, как от этих слов внутри разрастается что-то тёплое и умиротворяющее. Конечно, Кастиэль его по прежнему любит. Это же Кас. Его Кас. — И с каждой минутой я люблю тебя всё больше, — словно читая его мысли, добавил Кастиэль. — Ка-а-ас… — с умиляющейся улыбкой протянул Дин и потянулся чтобы поймать его губы своими. — Я тоже. Кастиэль охотно ответил на поцелуй, а потом подтянул одеяло и осторожно укрыл их, плавно накрывая Винчестеру спину и его чувствительные ягодицы. Теперь Дину было тепло, уютно и очень комфортно. А Кастиэль продолжил гладить ему спину и периодически целовать в щеку или висок. Винчестер окончательно расслабился. Он слегка разомкнул губы и прикрыл глаза, постепенно засыпая. Только реснички периодически вздрагивали. Кастиэль невесомо провёл кончиками пальцев по его лбу и поцеловал в усыпанный веснушками нос. Дин улыбнулся сквозь наступающую дрёму и обхватил Каса рукой, крепко обнимая. Кончики губ Кастиэля тут же поднялись вверх в счастливой улыбке. Винчестера же окончательно поглотила ватная слабость, словно окутавший со всех сторон кокон, и он, счастливый и удовлетворенный, принялся погружаться в сон. А ещё не успевший уснуть Кас с теплотой смотрел на Дина, который теперь трогательно сопел на его плече, и думал о том, что раз его парню так понравились подобные игры, то в следующий раз он обязательно придумает что-нибудь ещё.