Фанфикшн? Какой фанфикшн?

      Она стояла в стороне ото всех. Никто не знал ни чья она, ни откуда. Знали лишь — нет, не имя даже. Прозвище.       Лицо скрыто под маской, но всем очевидно, что на балу нет никого прекраснее. Её движения заставляли юношей чувствовать себя живыми, а девушек — плакать. Люди постарше смотрели — кто с интересом, кто с видимым презрением — и обсуждали её между собой, как некую диковинку, что скоро выйдет из моды.       Мне бы хотелось быть откровенной насчёт возможностей этой статьи. С одной стороны я оказалась ограничена тем, что наука не столь уж многое может объяснить и, как оно нередко бывает, один ответ порождает с десяток вопросов. С другой стороны, не существует как такового консенсуса среди учёных о том, что же такое фанфикшн — даже в рамках какой бы то ни было из представленных ниже теорий. В написании этой статьи я старалась придерживаться того, что делает статью, пусть и в самых общих чертах, статьёй (без лишних занудствований — если что, кидайте тапки!), но в целях нестатейных: моя задача скорее дать вам возможность сформулировать своё собственное видение того, что для вас фанфикшн, и какое место он занимает в мире, а не дать объективную картину мира или, упаси Эру, что-то кому-то навязать, доказать, внушить… Нет. Я предлагаю вам взглянуть на то немногое, что нам уже известно, и смело пофантазировать об остальном.       Начнём, пожалуй, с самого начала. С какой такой стати нас интересует мир?       0. Зачем понимать, что такое фанфик?       Если бы я хотела растянуть статью на добротную магистерскую работу, то я бы непременно начала с того, что впервые нас это начинает волновать ещё в младенчестве и служит это целям выживания (непременно сославшись на психолога, изучающего возрастную психологию). Я имею в виду, разумеется, не вопрос «что такое фанфикшен?», а «что такое мир?», но для выживания фикрайтера или писателя не помешает ответить на оба вопроса. Разумеется, сейчас, со стороны, заход с настолько низкого старта кажется неуместным, однако! На самом деле, понимая место фанфикшна среди всех явлений этой жизни, усадив, наконец, это понятие на законное место в картине окружающего мира, можно было бы ответить на вопросы, которые часто задают себе фикрайтеры, и купировать проблемы, решению которых посвящено так много фандомных и метафандомных статей. Да простят мне некоторую словесную неловкость, но речь идёт об огромном ожерелье из вопросов, которые стопорят процесс написания и выбора стратегии продвижения для многих фикрайтеров и писателей.       Жемчужины этого ожерелья перекатываются под её ловкими пальцами, раздаётся немой, визуальный звон — они сияют, кажется, внутренним светом. Как добиться отзывов? Что делать с писательским блоком? Как улучшить свои писательские навыки? Что делать, если не читают? Почему одни работы «выстреливают», а другие — нет? Что же такое этот мифический «хороший фанфик»?       Для этого предлагаю примерить фанфикшн к двум большим и уже достаточно изученным явлениям — литературе и фольклору — а затем посмотреть на явление с точки зрения науки, изучающей фанфикшн как один из способов участия фаната в фандоме.       Женщина в кремовом платье с изукрашенным знаками лицом взмахивает подолом — миллионы маленьких букв сыплются на голубой экран под её ногами, сверкая изумрудом двоичного кода…       1. Фанфик как метод создания текста в литературе.       Что такое литература? Если коротко, то это сумма художественных текстов, каждый из которых, в свою очередь, представляет сумму текстов плюс средств выразительности. Именно это отличает литературу от всего того объёма текста, который проще всего было бы назвать нелитературой. Литература, в свою очередь, делится на высокую и низкую. Высокая литература — классика. Низкая литература — беллетристика (любимый ребёнок низкой литературы) и массовая литература (козёл отпущения).       Они танцевали, а все остальные, кажется, только и делали, что тайком поглядывали на них. Он — высокий, благородный князь. Мундир, звание, балы, театры, актрисы. Светлое будущее! Завидный жених! Сейчас, на первом танце, ничего из ряда вон произойти не должно. Поговорят — и будет. Хотя забалтывать ей голову… А что с молодёжи возьмёшь?..       Но всё же тётушки шептались. Что будет дальше?       Николай Калиниченко в бородатом с точки зрения Интернета две тысячи двенадцатом году выразил мысль, что фанфикшн находится во всех трёх категориях, составляющих тело литературы. Нужно, однако, признать, что он понимает фанфикшн достаточно широко. Для него это не столько жанр или род, сколько принцип, навязанный разросшейся тенью прошлых текстов. С его точки зрения во времена постмодернизма, (главный принцип которого гласит, что автор умер, а мы всего лишь скрипторы, которые переписывают тексты снова и снова,) это явление более чем закономерно.       Калиниченко выделяет по меньшей мере три типа фанфиков: высокий, низкий и коммерческий. Не трудно догадаться, как они соотносятся с тем, что мы рассматривали ранее.       Примером высокого фанфика в источнике был назван «Этюд в изумрудных тонах» Нила Геймана, но под это широкое определение подходит и «Властелин Колец» Толкина в условном фандоме «Мифы и легенды народов мира». Высокий фанфик отсылает к предыдущим текстам, давая им новое прочтение. Кто бы мог сказать, что у Геймана получится объединить два контрастных мотива, лавкрафтовское невыразимое и конан-дойловские материи? Кто бы мог представить, что можно так грамотно использовать уже существующую мифологию для создания своего виденья мифологического прошлого? И, вопреки постмодернистской позиции, кто возьмётся сказать, что у них не получилось сказать через это новое слово?       В конце концов даже узко понимаемый фанфик, то есть фанатская работа, подающаяся как фанатская работа и связанный со своим фандомом это, если присмотреться к заголовкам статей по фандому «Фикбук и всё, что с ним связано», текст литературный, а если как следует вчитаться в сами статьи, то можно почерпнуть из них и то, что образцовый фанфик также выглядит как текст плюс средства выразительности.       Итак, это мы рассмотрели. Время искать святой Грааль. Где же искать ответы? Он делает резкий оборот, ускоряя и ускоряя танец, вопреки всем нормам притягивая её ближе. Что же он шептал ей на ухо?       Можно поизучать философии, стоящие за разными направлениями в литературе — я уверена, что в каждом отдельном случае ответы на болезненные для нас вопросы будут разными. Влияние Руссо в сумме с «о чём писать?»: нарочитая естественность в литературе как большая и беззаветная любовь романтиков к определённым темам, которые они развивали в своём творчестве. Или вот пример ответа на вопрос, как писать: дадаисты писали поток своих мыслей и считали это чистым творчеством. Насколько стоит гнаться за лайками и просмотрами? Даниил Хармс имел специфическое отношение к жизни, ментально больным людям, старикам и детям, что сильно отражалось в его творчестве. Он со своей эксцентричностью пожалуй что действительно привлекал много внимания. Можете и вы так попробовать, если хотите. А можно и как Толкин — писать тексты для своих лингвистических и мифологических проектов. Просто продолжать через них свою научную деятельность.       Один восемнадцатый век в русской литературе разбегается от душеспасительных религиозных текстов до текстов приключенческих, перепрыгивая через то, что мы назвали бы охудожествленным научпопом допушкинской эпохи. У всех направлений цели разные. Соответственно, и отношение к процессу написания, собственному тексту и его критике разное. И это ответ одной только классической литературы.       Что делать, если прода просто не пишется? Давайте, чтобы сделать всё ещё сложнее, вспомним о том, что классические тексты единичны и за ними стоят конкретные люди. Грибоедов за всю жизнь написал три произведения и ничего, классик. Пушкин наоборот постоянно писал и переписывал. Тютчев писал по пути на работу, просто от скуки. С остальными вопросами то же самое. Критику игнорировали и ругали, свои произведения прятали, активно публиковали и сжигали, читателя растили или испытывали… Что сказать? Классики. Тут могут помочь биографии. Здесь нужно куда-то поместить себя и адресата текста, кем бы он ни был, определить отношение между вами двумя, и вопросы понемногу рассосутся. Сказать новое слово, находясь в позиции классика, важнее всего.       Беллетристике соответствует низкий фанфик. Он хорош с технической точки зрения, но по заверениям источника, ничего нового не говорит. Текст ради текста. Источник в качестве примера приводил уже «Историю с кладбищем» Нила Геймана. От коммерческого фанфика, у которого вся суть в названии и который так активно презирается Калиниченко, низкий фанфик отделяет именно качество. Что это значит для наших вопросов? А это их все по-новой поднимает. Потому что для беллетристики очень важно качество, и несколько важнее внимание читателей. Здесь всё понятно. Читаем книжки успешных авторов, пробуем их методики. Очень похоже на то, что делается с классикой, но вместо философии — упор на техническую часть.       Но наиболее важным внимание, конвертирующееся в деньги, является для коммерческого фанфика, который существует, по сути, в спартанских условиях — с дедлайнами, выгоранием и прочими прелестями, сопровождающими большинство предлагаемых нашим веком работ. Это ремесло, причём ориентированное на количество, в некотором смысле разделяющее с фольклором некоторые черты. Так, автор не особо то важен — это раз. Два: читатель — король, рассматривающий текст исключительно через призму рецептивной эстетики, через свой опыт (как вижу, так сужу). И три — выживают только «практичные» тексты, то есть тексты, подтверждающие полезные, правильные с точки зрения массового, среднего читателя взгляды. Здесь упор делается не только на дисциплину, но и на понимание того, чего хочет твой читатель. В этом случае ответы на вопросы лежат в читателе. Кто он? Что ему нравится? Чего он хочет? Что ему близко? За что он готов отдать своё внимание (в условиях публикации — свои деньги)?       Таким образом, не только ответы в каждом случае будут разными, но даже и источники ответов будут отличаться. Классик смотрит в себя и в мир, в котором видит себя, остальное — инструмент, которым он выражает сложновыразимое. Беллетрист бесконечно оттачивает своё мастерство, как самурай своего дела. Писатель массовой литературы восполняет нам потерю фольклором прежних позиций в нашей жизни. Другими словами, это не конкуренция, не конкурс. Это единая система, где всему есть место, в каждом сегменте которого свои правила. Фикрайтер, сетевой прозаик и поэт, может лечь в сторону чего угодно.        — Он и правда очень обходителен с дамами, но, кажется, и его всё-таки смутили её неубранные локоны, стальной венец и перчатки с отрезанными пальцами. — сказала некая Дама.       — Позвольте, — ответила Другая, — у всего, в конце концов, должны быть свои пределы! Это же просто фирменное безобразие!       — Ох уж эти провинциалы! — услышали они причитания Третьей.— Нужно же им в столь беспардонной манере заявлять о себе!       2. Что, если фанфикшн — это жанр интернет-фольклора?       Она вновь стояла в стороне. Никто не спешил заговаривать с ней или звать её на второй танец. Вскоре она нашла свои руки мнущими красивый подол.       Платье слишком коротко? Слишком броско? Слишком невзрачно? Слишком дёшево?..       А потом подошёл Иной.       Он был весьма молод и казался проще прочих. Возможно,слишком для неё простым… и одновременно очень сложным, с платьем, в котором не каждый решился бы прийти на бал. Славянофил? Англичанин? Теперь и не поймёшь! Но она не привыкла судить по обложке. И когда он всё-таки попросил её на танец, она подала руку.       Если мы берём именно фанфики, а не ориджиналы, то это утверждение перестаёт звучать столь нереально. Сейчас объясню.       Что такое фольклор? Это некие ценные для выживания и сохранения народа знания, передающиеся устным путём. Он бывает традиционный и современный. Множество фольклорных жанров просто призваны удержать в народном сознании самую необходимую с точки зрения социума информацию. Не создать новое — сохранить старое, проверенное, рабочее. Чувствуете перекличку с массовой литературой?       Однако есть черты, которые принципиально отличают, например, былички, то есть рассказы о встрече с демонами, от литературных рассказов о демонах. Черты, которые, как бездна, разделяют два этих явления. Предлагаю быстро их рассмотреть.       Они так похожи и не похожи одновременно, эти два господина. Да и господин ли этот парнишка? Наверняка сын купца побогаче, как сюда пробрался, и сказать нельзя. Для смеха, что ли, беднягу к богатым пустили?       Во-первых, литературу и фольклор различает разное отношение к авторству. В литературе, даже массовой, последнее слово всегда остаётся за автором. Фольклорное же произведение бытует, то есть существует, лишь пока его помнят. Авторство, таким образом, коллективно, поскольку зависит от носителя. Любой фольклорный жанр также имеет определённый контекст, в котором воспроизводится.       Во-вторых, литература существует в письменном виде, в то время как фольклор передаётся (преимущественно) устно.       «Но ведь фанфики записываются», скажете вы. «Но ведь интернет-фольклор тоже записывается», отвечу я. Что же такое этот интернет-фольклор? А это вопрос, на самом деле, не простой. На него есть по меньшей мере четыре ответа.       Ответ первый: классические фольклорные жанры плюс современное наполнение. Ответ второй: это фольклор о технологиях и всём, что с ними связано. Ответ третий: это весь городской фольклор, что есть в Интернете. Ответ четвёртый: распространение фольклора преимущественно через Сеть, посредством интернет-коммуникации. Последний взгляд более всего принят современной наукой, так что на нём и остановимся. Есть и более конкретная формулировка такого же толка:       Неофольклор [он же интернет-фольклор] — «совокупность различных видов и форм анонимного массового игрового творчества субъектов компьютерной коммуникации в сети Интернет.»       Опираясь на источник, можно заключить, что интернет-фольклор похож на классический фольклор такими чертами, как: · коллективное авторство, · анонимность, · связь с традицией, · синкретизм (слияние противоположностей), · традиционная преемственность       …и не похож на классический фольклор: · интертекстуальность (отсылочность, в том числе к нефольклорным текстам), · карнавальность (склонность к нарушению норм), · лингвокреативность (языковая креативность), · вариантность (один и тот же фанон может повторяться во многих фанфиках), · анонимное/виртуальное/реальное авторство, · игровое и анонимное творчество.       С одной стороны, интернет-фольклор, подобно литературе, может иметь автора, подобно постмодернистскому тексту не говорит ничего нового и может использовать средства выразительности (например, гипербола в меме); с другой стороны, интернет-фольклор бытует по правилам фольклора, то есть «выживает» только «жиза», авторы тех же фанфиков нередко анонимны, перед прочтением текста теперь, вместо сакральных места и времени, требуется посвящённость в канон фандома, а самые удачные идеи сообщества превращаются в бродячий фанон.       Возвращаясь к традиционному фольклору можно заметить, что каждый жанр выполняет свою функцию и имеет свою структуру. Быличка рассказывает о встрече с фольклорным персонажем, бережёт память о низших демонах, вроде домовых, русалок и кикимор. Анекдот призван рассмешить, свериться в процессе с ценностями, проверить их на правильность. Однако время доминирования устной коммуникации прошло, и уже многие эпохи письменная коммуникация успешно составляла ей конкуренцию. Не зря, в конце концов, высшей формой существования любого национального языка до сих пор считается именно литературный стиль. А теперь, когда появился Интернет, новая среда общения и новый же его метод, появился новый коммуникативный стиль. Фанфик в этом смысле является продуктом развития Интернета.       Всем известно, что Интернет не стоит на месте, но не всем известно, в какую сторону он «не стоит». Развитие Интернета, начавшего своё существование в голове двух студентов, по сути продолжает быть пленником чужого произвольного идеяизъявления — так, каждый уровень освоения Интернета, по одной из теорий, предполагает постепенное повышение компетенций пользователей, создание ими всё большего количества усложняющегося по своей «природе» контента. Сейчас не так-то просто найти человека, который бы не был способен спокойно оставлять комментарии, писать посты хотя бы в одной социальной сети, создавать беседы в мессенджерах. Мало кого можно удивить умением выкладывать свои работы на сайтах (будь то фотографии, арты, скетчи, академические рисунки, проза, стихи, видео, музыка, моды) и пользователь, как правило, не испытывает недостатка в контенте, который он способен комментировать, редактировать… и теперь — перерабатывать — не только как крэк («видеофанфик») или ремикс («аудиофанфик»), но как литературный фанфик, фанфик в изначальном смысле этого слова. Словом, есть вариант рассматривать фанфик и под таким углом — как продукт естественной эволюции самого Интернета через эволюцию компетенций его пользователей.       Таким образом, фанфикшн, существовавший и до Интернета, расцвёл в эпоху дигитализации (когда были созданы условия для его быстрого распространения) и постмодернистского взгляда на мир (с его автором Шрёдингера).       Он закружил её так сильно, так лихо, как будто в зале больше и нет никого. Как будто они празднуют весну, празднуют саму жизнь — здесь, сейчас, в этом сумрачном зале, где редкий свет заслоняется лесом тел и воняет предрассудками.       Какие искусства раньше находились в позиции фанфикшна?       Сейчас это может казаться абсурдным, но в платоновском «Государстве» живопись и поэзия выступают всего лишь как «отражения отражений» и какое-то «уподобление», причём зачастую вредным вещам. Платон рассматривает их как источники, поддерживающие «вредные нравы», поскольку, к примеру, у Гомера могли изображаться бесчестные, несправедливые деяния богов. А боги, по Платону, совершенны. Стало быть, поэтов нужно контролировать свыше, чтобы не уклонялись от того, чтобы быть как можно ближе к реальности.       Можно с некоторой уверенностью предположить, что фанфикшн относится к литературе таким же образом, как фотография относится к живописи. Сейчас для нас довольно естественно воспринимать фотографию как один из видов искусства, но в самом начале отношение художников к фотографам напоминало таковое у мастистых литераторов в отношении широко понимаемой массовой литературы. И не случайно, ведь во многом фотография требовала от живописи потесниться и дать ей место в этом мире. Так родились и заменили своих предшественников новые явления: "селфи" восемнадцатого века вместо портретов, визитки с фотографией и даже фотографии разных растений вместо их зарисовки в специальную тетрадь. Теперь реальность можно было схватить альтернативными методами. Возможно, узко понимаемый фанфик (а именно таковой нас интересует в первую очередь) — фотография от мира литературы, где фикрайтер фиксирует определённые биты, причём не только литературные, но, можно даже сказать, биты официальной реальности, выбирает ракурс, подбирает линзу и — клик! — делает текстовую фотографию. Подобно фотографии, для полного понимания фанфика важен контекст, в данном случае в первую очередь фэндом. Можно надеяться, что в будущем данное занятие найдёт своё место и на рынке труда, причём не как переход в «серьёзное написание картин» из «создания ленивых фотографий», но как некое самостоятельное явление, которое также может быть полезно обществу. Легко можно представить, что в будущем позиция фикрайтера может стать работой, подобно тому как люди на стриминговых площадках зарабатывают созданием развлекательного видеоконтента, являющегося дальним потомком древнегреческих ритуалов.       И он, весёлый и едва сдерживающий лихое желание пошуметь, бросил её — ушёл за стол да стал из старших слова одно за другим тянуть. Чародей! Чудак! И молодым, и старым зубы заговаривает! Полчаса всех развлекал, а потом взял да и выдал:       — Я устал. Я мухожук.       И ушёл.       3. Fan Studies: фанфик как гипертекст.       Кто она? Кто такая эта незнакомка?       Нет, правда, а что это такое? Давайте попробуем рассмотреть предлагаемые современными учёными определения.       Фанфик — зафиксированный литературный отклик. Равно и творчество, и коммуникация, где личное становится общим (произведение как достояние общественности), а общее — личным (произведение как «прелесть» фаната). Думаю, любому знакомому с фандомами фикридеру это определение покажется тесным.       Так, фанфик — текст, созданный читателем по мотивам книги (или фильма) с частичным заимствованием героев и сюжета? Всё ещё не то.       Фанфик — роман, рассказ или стихотворение, которое комментирует и трансформирует канон. Уже лучше.       Фанфик — опубликованное онлайн произведение скрывающегося под псевдонимом автора, которое базируется на существовавшем ранее художественном произведении и пользуется им как отправной точкой в своём творчестве. Хотя в данном разделе автор статьи тяжело опирается на англоязычную литературу, представление о фанфикшне как о подвиде сетевой литературы со ссылкой на большую разработанность этой темы в англоязычной среде также можно рассматривать здесь.       Фанатские штудии (или студии — как вам удобно) исследуют поведение фанатов и фанатские практики с точки зрения культурологии, социологии, филологии (и скорее всего это неполный список). Да, фанатские практики существовали и до появления Интернета, но глобальная Сеть стала плодородной почвой для того, чтобы движение сначала пустило корни поглубже в экономику, а затем расцвело и дало свои плоды. Теперь индустрия развлечений стремится создать условия для своих потенциальных и уже существующих фанатов, создавая с ними как бы симбиотические отношения. Например, для этого стремятся продумать историю, которая развивалась бы одновременно в разных медиа — причём таким образом, чтобы история распределялась по ним равномерно. Таким образом для получения всего возможного контента фанату пришлось бы, например, купить саму игру, прочесть несколько книг о событиях до игры, купить артбук с эксклюзивной информацией о локациях и персонажах, пойти на фильм по игре, купить настольную версию игры, прослушать альбомы виртуальных групп, следить за аккаунтами персонажей в социальных сетях и т.д. Таким образом создаются трансмедиа — прекрасные условия для фанатского творчества.       Она стояла на голубом камне и тогда, когда зал опустел. Осталась лишь она — между чёрным небом где-то над крышей, с серыми облаками и уносимым ветром зонтом луны, в самом верху и ядром Земли внизу, под фундаментом старинного здания и белым экраном под каблуками.       Стояла и осматривала трещины в стене, похожие на ядовитых змей далёкого Юкатана, где ацтеки всё ещё острят обсидиановые ножи, а жрецы приносят кровавые жертвы во славу тёмных богов — чтобы солнце взошло и трава росла…       Фандом здесь — интерпретативное сообщество, каждая единица которого взаимодействует с текстом оригинала (также называемым гипотекстом), и, редуцируя его части, сменяя в нём акценты и трансформируя мотивации персонажей, создают так называемый гипертекст, который мы называем фанфиком. Кстати, используемая здесь терминология отсылает к палимпсесту — методу написания постмодернистского текста, который заключается в наложении одного текста на другой или, если желаете, письмо на грани с плагиатом. Напомню, что суть постмодернизма заключается в том, что автор умер (так!), остались только скрипторы, которые пишут уже существующими текстами. Потому что всё уже придумано.       Взгляд на то, что всё уже придумано, кстати, тоже уже имел место быть в нашей истории. Так, например, в иудаизме, исламе и христианстве центральными являются сакральные тексты соответствующих религий. Ничего лучше них не может быть априори, а значит, остальные тексты могут в лучшем случае служить лунами для этих великих книг. Именно исходя из этой мысли в иудаизме распространена практика написания мидраш — историй, углубляющих понимание Торы, а православие в соединении со славянским фольклором породило апокрифы. Данные работы, не являясь фанфикшном в прямом смысле этого слова, также как и фанфикшн подпадают под определение трансформационных работ («transformative works»), или попросту говоря работ, трансформирующих посыл изначального текста, смысл или его выражение.       Фанатские штудии также отвечают и на незаданные в рамках данной статьи вопросы. Например, какова роль тэгов, описания, названия, заглавий и комментариев в среде фикрайтеров. Так, Мария Линдгрен Ливенворт в своей работе «Паратекст фан фикшна» (The Paratext of Fan Fiction) называет тэги и описание паратекстом, чья задача — не столько дать первичное представление о тексте, сколько найти работу по вкусу; названия, заглавия, описания, предисловия и эпиграфы — претекст, который в свою очередь формирует представление конкретно об этом фанфике; комментарии, авторские заметки — эпитекст, чья прямая задача — коммуникация с читателями. Понимая это, становится более понятной выгода плохого описания перед отсутствием какого-либо описания, а обида читателя на намеренное сокрытие некоторых тэгов приобретает научное обоснование.       Фанфики пишутся для (нужное подчеркнуть): · …фанатов — ради общения; · …изменения заложенных в каноне смыслов; · …улучшения своих писательских компетенций; · …того, чтобы самовыразиться, что является одной из естественных потребностей человека; · в целях терапевтических.       Может ли быть, что ваш пейринг, по Вселенской несправедливости, не выстрелил? Или наоборот — очень многие о нём пишут, но пишут не так? Возможно ли, что вы чувствуете в себе силу оживить фандом и войти в его историю как местная легенда? Вы хотите общения в комментариях и через это найти друзей, чтобы вместе ходить в чайные? Вам не нравится судьба одного из второстепенных, а может, и главных героев? Вы заметили связь между двумя канонами, и решили это смело обыграть? Вы хотите испытать границы своих творческих мощностей? Эти и ещё десятки других мотиваций — всё это причина, от которой также зависит и исполнение задуманного. Во многом поиск своего автора это поиск того, кто пишет по тем же причинам, по которым вы читаете.              Пожалуй, больше всего на свете она любила именно такую тишину. Тишину после бала. Когда слышно своё дыхание и воспоминания застывают смолой в памяти.       И кажется видно, как танцует белый свет сквозь большие стёкла холодного зала.       Надеюсь, я ответила на Ваши вопросы. Если же нет — оставляйте комментарии. Эта статья — work in progress.