Лето

       Полуденное дантуинское лето благоухало терпкостью казавшегося бесконечным травяного моря. Тепло ласковых солнц-близняшек на коже, шум ветра в раскидистой кроне дерева блба, далекий плеск быстрой реки — ничто не нарушало веками царящего здесь равновесия и благоденствия. Где, как не здесь, предаваться размышлениям о природе Силы и чувствовать единство с ней? Отпустить все, что накопилось, вдохнуть полной грудью запах лета — и позволить себе окунуться в течение Силы, в ее потоки, убаюкивающе спокойные, чуть качающиеся, как водная гладь.        Но белый смерч не вписывался в эту безмятежность. Яркий синий свет от лазерного клинка отбрасывал резкие отсветы на глянцевую листву, и сидящая под деревом девушка, читавшая книгу, невольно заморгала и потерла глаза, наконец отрывая взгляд от страницы.        — Эйтрис, я думала, ты поставила задачу победить противника, а не измотаться.        Смерч затих. Эйтрис выключила меч, и клинок исчез с тихим шипением. Сиэнна была права: для той, кто могла бы не только на тренировках, но и в бою продемонстрировать высококлассное владение всеми формами боя на световых мечах, такие движения были нерациональным расходованием сил. Слишком много ложных выпадов, бросков, слишком много… всего. Будь это не Эйтрис, Сиэнна бы сказала, что фехтующий просто хочет выпендриться, как он может вот так и вот так. Но свою подругу она знала достаточно хорошо, чтобы понять: дело не в самолюбовании. Магистр джедай уже проводила тренировки на ее глазах — у нее даже дыхание не менялось под конец, какую бы форму она ни использовала.        — Вовсе нет. Это была проверка на выносливость. Работать еще есть над чем, — уклончиво ответила Эйтрис, глядя куда-то в сторону, на что Сиэнна поцокала языком, качая головой.        — Будь это проверка на выносливость, ты бы предпочла Атару.        — Значит, я тебя слишком многому научила, — закатила глаза Эйтрис и вздохнула, присаживаясь под дерево рядом с Сиэнной. Руки дрожали — не то от усталости, не то от внутреннего напряжения, которое ощущалось даже без слов, зубки то и дело прикусывали внутреннюю сторону щеки, а шумное, учащенное дыхание вторило мерному трепету листвы. Чтица мягко улыбнулась, кладя свою руку поверх сложенных ладоней Эйтрис, отчего она вздрогнула, недоуменно вглядываясь в смуглое лицо напротив, в зеленые, как весенняя листва, глаза.        — Ты слишком много пытаешься на себя брать. «Нет эмоций, есть покой» — это не о том, чтобы, как дроид, равнодушно и бесстрастно взирать на кипящую вокруг тебя жизнь…        — Не пытайся по-своему переиначивать Кодекс Джедаев, — ядовито бросила Эйтрис, но в ее голосе промелькнула нотка неуверенности. — Я четко знаю, что именно там сказано и что имеется в виду. Это не означает полное безразличие ко всему происходящему. Речь идет про сохранение холодного рассудка в любой ситуации. Любой.        — Ты же знаешь, что это невозможно, — мягко парировала собеседница, и ее светлые брови чуть дернулись кверху. — Эмоции — наш оберег в умелых руках.        Ей легко говорить. Эйтрис никогда не видела Сиэнну в гневе, в слезах, в экзальтации. Она почти всегда была спокойна, но порой ее молчание было тяжелее, чем самая невыносимая истерика, а огоньки в глазах — счастливее любой улыбки. Возможно, именно поэтому во время их первой встречи Эйтрис не могла отвести от Сиэнны взгляд. Хотя, наверное, ей не понять, каково это, когда внутри тебя бушует море, нет-нет да и прорываясь под любой толщей напускного льда.        — То-то ты так ярко их выражаешь, — с плохо скрываемым сарказмом заметила магистр джедай, пытаясь уловить малейшие изменения в лице напротив. Но собеседница и не думала скрываться, лишь улыбнувшись в ответ на ее слова.        — На самом деле это легко. Надо просто родиться с нужной скоростью нейронных связей.        Эйтрис только молча вздохнула, закатывая глаза. С этой скалой спорить было бесполезно, ты ей слово — она тебе десять. Даже не видя ее лица и не применяя видение Силы, можно было сказать с полной уверенностью и не ошибиться — она смотрит. Смотрит пристально, ожидая реакции, пытаясь считать хотя бы тень эмоций. Не дождется.        — Скажи уже честно, тебе просто нравится со мной спорить?        — Какая ты проницательная. — Сиэнна подперла рукой голову, откладывая книгу и кидая на джедайку заинтересованный взгляд. — Я тихо жила, растила себе свой ботанический садик с редкими растениями, никого не трогала, рефрижератор починяла, но тут появилась ты, и все стало намного интереснее.        — Меня не устраивает роль развлечения, — недовольно хмыкнула Эйтрис.        — Развлечения? Я полагала, у нас все серьезно.        Неизвестно, преследовала ли Сиэнна такую цель, но Эйтрис поперхнулась, заходясь в нервозном кашле и проклиная на все лады и невоздержанную на язык фермершу, и собственную реплику. Вот где в этот момент было ее джедайское спокойствие и все тренировки? Хуже этого было только увидеть Си, как ни в чем не бывало улыбающуюся и с нескрываемым интересом наблюдающую за реакцией подруги на недвусмысленную реплику.        — Тебе напомнить, что у джедаев не бывает привязанностей? — Последнее слово было произнесено нарочито небрежно, даже с оттенком презрения. О да, было неудивительно, что именно Эйтрис и стала инициатором консервативных поправок в трактовку Кодекса Джедаев, в том числе ограничивающих свободу отношений, за что, конечно, оказалась не в почете, но это мало ее заботило при одной мысли, что теперь одно из кресел в зале Совета принадлежит ей по праву.        — Но ты все равно возвращаешься сюда.        — Не путай одно с другим. Привязанность к человеку и к месту — это абсолютно разные категории. Здесь спокойно, хороший обзор, я так подозреваю, еще и точка сосредоточения Силы. В конце концов, здесь красиво. И поэтому да, я буду сюда возвращаться, — упрямо завершила тираду Эйтрис, будто вбивая гвоздь последней репликой. Она повторила бы это снова, если бы ее спросили. А возможно, это было всего лишь самовнушение. Она предпочитала не думать об этом. Никому не нравится подвергать сомнениям собственные убеждения.        — Пусть будет так, — вздохнула Сиэнна.       Эйтрис ничего на это не ответила. Она хотела тишины. Им обеим хотелось тишины. И поэтому какое-то время они сидели, не сговариваясь, молча, просто впитывая царящую вокруг безмятежность. На Корусанте точно такой не будет, и неизвестно, сможет ли именитый историк, без пяти минут архивариус Ордена и хранительница всех собранных джедаями знаний сюда вернуться. Только по делу, что-то позаимствовать из местного архива, но таких случаев практически не бывало, по словам предыдущего архивариуса. Придется оставить не только место. Все же нельзя отрицать, что к некоторым Эйтрис успела прикипеть душой. Не только к Митре Сурик — даже легкий на подъем и полный революционных идей Реван и тот сейчас ее бесил меньше, чем обычно, не говоря уже о до соплей радостной Бастиле Шан, гордой за приятельницу, которая сумела добиться таких высот. Мастера, от которых она имела честь постигать науки и тайны Ордена.       Наконец, Сиэнна. Дочь фермеров, встреченная ею на этом самом месте, читавшая какую-то книгу про растения. «Ищете место для уединения? Тогда лучшего вам не найти, чем здесь», — до сих пор звучал в голове ее нежный, убаюкивающий голос. Прошел не один год, а они до сих пор встречались на одном и том же холме, под одним и тем же деревом блба. Это стало почти традицией. «Увидишь тягач Си, обхохочешься», — смеялась Митра при упоминании юной фермерши. Он действительно был смешным и пузатым, похожим на раздутую птицу, а Эйтрис он показался очень даже милым. Может, Сиэнна тоже обладала Силой, просто ее по каким-то причинам не забрали?.. Иначе магистр джедай просто не понимала, почему на нее так странно влияла эта девушка. Рядом с ней все казалось таким естественным и простым, что даже дышалось легче.        Эйтрис отрицала привязанности. Но продолжала искать с ней встречи. ***        — Что про Внешнее кольцо известно? — В этот раз Сиэнна первой нарушила тишину. В ее голосе звучала тревога, еле слышная, почти незаметная.        — Все так же. Нападения отдельных мандалорских кланов больше похожи на набеги, но… — Эйтрис помолчала, не то собираясь со словами, не то размышляя, какую информацию можно выдавать и какими дозами. — Но ощущение, будто они организованно выматывают и подавляют волю населения.        — Населения… — Сиэнна эхом повторила последнее слово. — Звучит не очень красиво. Знаю, ты стараешься говорить языком фактов. Папа говорил, люди недовольны, они считают, что Республика ничего не делает, чтобы их защитить.        — Мы не можем бездумно растрачивать силы на угрозу, степень которой даже не можем оценить! — Эйтрис повторила уже едва ли не заученные слова. Они звучали как мантра в ответ на расспросы особо любопытных юнцов, почему уважаемые магистры проводят часы в обсуждениях, не предпринимая никаких шагов. Все одно и то же.        — До какой-то степени люди будут терпеть, но… Эйтрис, давай смотреть правде в глаза: им большей частью все равно, кто у власти и соблюден ли баланс Силы. У них более насущные проблемы: кому суп жидковат, кому кристалл маловат. Они живут тем, что видят, что находится у них перед глазами. А они видят то, что Республика не собирается идти к ним на помощь. Не скажу, что они все нахрапом будут брать административные здания Корусанта и Храм Джедаев, но у ваших противников по стороне Силы появится приличная поддержка.        — Сегодня толпа решит одно, завтра другое. Сегодня она затребует джедаев на поддержку. Потом заявит, что нужны все джедаи на конкретный рубеж. А потом еще скажет, что мы недостаточно старались, оставив все остальное без защиты. Нет, потакать им тоже не надо.        — Уверена, золотую середину вы, конечно, найдете.        — Мне показалось, или я слышу сарказм?        — Да не показалось. — Сиэнна молчала какое-то время, подбирая слова как можно тщательнее. — Ошибки случаются и будут случаться. Все варианты охватить невозможно, и я это тоже понимаю.        — Вот только у нас нет права на ошибку. — До этого уверенная в своей правоте магистр джедай заговорила тише, а ее красивое лицо помрачнело. — Не сейчас. Сиэнна, я постоянно думаю об этом. Медитации не помогают. Я потеряла сон. Правильно ли мы поступаем?.. Нет. Нет, что я несу. Испокон веков наш Орден хранил знания, которые нам помогали, помогут и в этот раз. Мне следовало бы находиться в архиве, а вместо этого… я сижу тут, с тобой, и занимаюсь непонятно чем!        — Разве ты не приходила сюда как к месту Силы? Эйтрис… не то что бы я объясняла тебе очевидные вещи, просто напоминаю. Джедаи самоотверженны и думают в первую очередь о других, это правда. Но прежде чем отдавать что-то, надо самому обладать этим. Пример из младшей группы — ты не можешь отдать кому-то шууру*, если у тебя ее нет, то же самое работает и на более тонких уровнях Силы. Понимаешь, о чем я?        — Ме. — Магистр джедай закатила синие глаза, поглядывая в сторону анклава. — Если ты про странную манеру падаванов говорить «я не в потоке Силы», «я не в ресурсе**», когда спрашиваешь у них, почему они не выполняли задание, то я этого уже наслушалась. Я не понимаю, мы и так находимся в потоках Силы, как можно быть не в потоке? И что значит «не в ресурсе»? Я знаю о ресурсах, которыми богаты земли, от которых зависит развитие общества, но они тут причем? Если ты не в ресурсе, у нас есть рядом отличная кристальная пещера, копай там себе ресурс… ты что смеешься?        Она не верила своим глазам. До этого Сиэнна, которую, казалось, не взволнует даже взрыв под ухом, заливисто, от души, во весь голос смеялась над… а над чем она вообще смеется?! Она услышала что-то глупое? Так пусть скажет об этом, нечего выставлять ее, магистра Ордена Джедай, хранительницу знаний, каким-то ископаемым!        — Ты над чем смеешься?! Я что такого сказала? Сиэнна, отвечай! Ты вообще меня слышишь?!        — Не, ну… — Фермерша даже утерла выступившие слезы. — Это было… прекрасно! «Копай там себе ресурс», даже я бы не додумалась до такой игры слов!        — Серьезно? У меня получилась игра слов? Никогда не считала себя мастерицей словесности, хоть и прочитала много книг…        — Конечно! Когда говорят «я не в ресурсе», имеют в виду упадок сил. А если это, как ты говоришь, всего лишь отговорка для лентяев, которые не выполняют поручения, то твои слова — прекрасный ответ таким ученикам.        — Тогда надо будет запомнить, — задумчиво проговорила про себя Эйтрис.        — Нет лучшего экспромта, чем тот, который тщательно отрепетирован, — подмигнула ей Сиэнна.        — Боюсь, мое чувство юмора коллеги не оценят.        — Так ты же не для них стараешься. В конце концов, если на учеников это подействует, то какая разница? Это же не силовые методы или не манипуляция разумом, а вполне безобидная фраза. Может, я чего-то и не понимаю, но я не помню, чтобы вам запрещали нет-нет да и шутить. Это все равно что постоянно держать световой меч в боевой готовности —детали-то изнашиваются быстрее.        — И вот мы снова вернулись к теме того, что надо давать себе слабину.        — Значит, тема животрепещущая.        — Я даже не знаю, смогу ли. Раньше еще — возможно, но теперь, когда на мне столько ответственности… Сиэнна, я знаю, что ты скажешь, что я не дроид, что все мы живые, и так далее, и тому подобное, но я же не могу по щелчку пальцев взять и изменить свое мышление!        — Синдром отличницы цветет и пахнет.        — Отлично, а делать-то что с этим?        — Не знаю.        — И я не знаю.        Два солнца склонялись к горизонту. Проснулись вечерние птицы и насекомые, наполняя воздух тонким звоном. Сиэнна не сразу заметила, как плечо придавила тяжесть, а щеку защекотали выбившиеся из аккуратной прически белые пряди. Завороженная, дочь фермеров смотрела на простиравшееся перед ней травяное море, навевающее на нее безмятежность и спокойствие, и только что-то краем глаза мешало раствориться в этом ощущении. На мгновение сердце стянула колючая тревога — за подругу ли? За будущее? За то, чего она не могла объяснить, но что висело на кончике языка и так и стремилось слететь с губ неосторожным вопросом?       Даже если это и так, впереди у нее будет миллион поводов для волнения. А сейчас… Сиэнна не ошиблась, сказав, что лучшего места для созерцания не найти. В вечерний звон влился и ее тихий, бархатный голос, наполняя зеленое море песней.       «В этом нет твоей вины, «извини» не говори, ведь, если б не дожди, слишком холодные…»       Эйтрис. Это была форма Джуйо. Та, которую ты показывала. Форма ситхов. Я беспокоюсь за тебя все больше. Джедай — не средоточие всех добродетелей. Не бойся встретиться со своими страстями один на один, пока это возможно, пока я держу твою руку и пою для тебя. С нашей первой встречи я знала, что ты не тихоня и никогда не будешь довольствоваться этой ролью, и теперь ты приходишь с вестями о том, что ты теперь магистр. И что мне делать?.. Я, насколько это возможно, рада за тебя, ведь ты так мечтала об этом, но ты все дальше и дальше, и однажды…        «Я сказала бы тебе наяву, а не во сне, что спустя столько лет ты так нужна мне».