***
Сойдя с борта шаттла, Тэхен огляделся. Все вокруг было в стальных и белых тонах, а искусственная гравитация, очень схожая по ощущениям с земной, рождала иллюзию, что они и не покидали родную планету, только прозрачные стекла утверждали обратное: за ними раскинулся бескрайний космос и миллиарды звезд, далекие планеты. Новобранцы, которым было позволено подняться со своих мест и выйти, толпились и галдели, вокруг стоял монотонный гул низких мужских голосов, смех, обсуждения полета. И лишь небольшого роста парень, стоящий на мостике и смотрящий на отряд снизу вверх, прижимая к своей груди папку, пытался тихим робким голосом докричаться до новичков и выстроить их в линию. Только его голос был таким несмелым, что никто не обращал на него внимания. — Выстройтесь в шеренги, пожалуйста, — повышая голос, кажется, до максимума, просил блондин, оглядывая присутствующих. — Пожалуйста, обратите внимание на разметку на полу! — упорству его можно было бы позавидовать, потому что он не сдавался даже спустя пять минут игнора со стороны солдат. Тэхена эта картина немного веселила. Он тихо хохотнул, сложив руки на груди, и глянул на пол, проходя по разметке вперед. Немногие услышали этого парня: большая часть новобранцев была так сильно увлечена своими эмоциями, что слушать робкого человека в гражданском не собиралась вовсе. И Тэ бы не слушал, если бы не хотел попасть в ряды поближе. Наверняка им собираются рассказать что-то важное, и, наверное, стоит хотя бы попытаться послушать. Даже если это будет слишком скучно. Остановившись на первой линии, Тэ, подняв голову, с интересом оглядел стоящего на мостике парня, который очень тяжело вздохнул и облизал губы, крикнув (а скорее пискнув) очередное «пожалуйста». Если это один из военных, то прямо сейчас новобранец испытал огромное разочарование. Разве можно после долгой службы вести себя вот так застенчиво? За своими мыслями он не сразу заметил второго человека, идущего откуда-то со стороны больших раздвижных шлюзов. Широким шагом темноволосый мужчина в удлиненном темно-синем пиджаке и военных берцах прошел прямо к мостику и остановился, сухо кивнув тому самому несмелому мальчишке. Он еще крепче прижал к себе папку и отошел на пару шагов назад. — Стройся! — рявкнул мужчина так громко, что Тэхен вздрогнул, наконец оторвавшись от внимательного разглядывания парня. Мощный голос эхом пронесся над их головами, и солдаты, пусть и неуклюже, но выстроились в шеренги, наконец обнаружив под ногами разметку, на которую блондин, нервно перебирающий уголки листов в папке, показывал, наверное, с десяток раз. Тэхен опустил руки от груди, встав на линии ровнее, и наконец уперся взглядом в мужчину, сложившего руки за спиной и хмуро оглядевшего всех присутствующих. Темные волосы были зачесаны назад, на щеке слабо виднелся белесый шрам, больше похожий на порез. Глаза, темные и внимательные, смотрели тяжело, пригвождая к одному месту и заставляя сконцентрировать на них внимание. Его лицо было таким смутно знакомым… — Это Чон Чонгук? — тихо зашептали совсем рядом, а Тэ, в голове которого усиленно крутились шестеренки, выдохнул тихое «о», наконец соображая, кто именно перед ними стоял. Еще несколько лет назад каждый идиот, у которого дома было хоть какое-то подобие телевизора или газет, множество раз видел этого человека в новостях и громких заголовках. Перед ними стояла живая легенда, не иначе. Вот уже на протяжении двенадцати лет все знали его как одного из самых высококлассных пилотов класса «боец». Тэ даже не предполагал, сколько вылетов он совершил, и сколько вражеских кораблей смог истребить за такое долгое время службы. И все было бы прекрасно, и узнал бы он его намного легче, если бы четыре года назад мужчина не пропал с радаров, словно его никогда и не было. Общественность часто вспоминала о нем, но с каждым годом былая слава угасала. Неудивительно. О человеке помнят, пока о нем говорят. Но после… Без вариантов. — Полковник Чон Чонгук, заместитель главнокомандующего военной базы Орион и с сегодняшнего дня, к несчастью для вас, ответственный за вашу группу. Что это значит? Это значит, что каждый из вас под мою личную ответственность будет проходить обучение в течение следующих пяти месяцев. Надеюсь, вы все помните о том, куда пришли и знаете, что армия — это не детская песочница и не фабрика ваших желаний, а место, в котором вы, идиоты, которые не смогли выстроиться в три шеренги ровно, будете учиться защищать Землю от внешней угрозы. И если кто-то из вас не усвоит простые правила поведения, именуемые военным уставом — скорее всего, ваш прах будет развеян в космосе быстрее, чем вы успеете открыть свой рот. Сказав это, Чонгук глянул в сторону парней, стоящих где-то скраю и тихо перешептывающихся между собой. Однако словив суровый взгляд старшего по званию, они захлопнули свои рты. Чонгук испытующе обвел всех внимательным взглядом и в пару шагов сошел с мостика. Он сложил руки за спиной и широким шагом прошелся вдоль шеренги, но стоило ему пройти мимо Тэхена, парень мог поклясться, он учуял запах его геля для душа. Чистюля тот еще. Расскажи кому, что он видел его так близко — не поверят. Хотя, ему некому было рассказывать. — Вопросы? — спросил Чонгук, и Тэ, не раздумывая ни секунды, сделал шаг вперед. Как полагалось при обращении к старшему по званию, он вытянул руку к виску, поднимая подбородок. Хотелось произвести если не положительное впечатление, то, хотя бы, просто запомниться. Это ведь тоже было важно. Да и второго шанса произвести первое впечатление не было никогда и ни у кого. Нельзя оплошать. Чонгук подошел ближе. Сложив руки за спиной, он внимательно оглядел парня, стоящего к нему боком. Он отдавал честь так, словно от того, насколько качественно он это сделает, зависит его жизнь. Наверняка доброволец, срочники так отчаянно не отдают честь и умирать не торопятся, трусят, а этот парень готов броситься на амбразуру, в глазах это читается очень четко, даже если их скрывают отражения ламп в начищенных линзах очков. — Слушаю, — одним словом Чонгук позволил парню говорить. — Ким Тэхен, порядковый номер сорок два семьдесят, сэр! — громко известил он, глядя перед собой. Полковника Тэхен видел только периферическим зрением, а учитывая, что тот был за пределами обзора очков, «видел» — сказано слишком сильно. Лицо командира расплылось в бежево-черное пятно. — Ты хотел просто представиться, рядовой? — голос был суровый и сухой, но без насмешки. Хотя со всех сторон Тэхен услышал тихие хихиканья, на которые ему было откровенно плевать. — Никак нет, сэр! Я хотел узнать… — Тэхен на мгновение замялся, опустив взгляд, но быстро поднял его обратно, — Хотел узнать как можно стать Вашим навигатором, сэр? Перешептывания стали громче и уже норовили перерасти в гул, но Чонгук, вновь взглянувший на выстроенных в шеренгу новобранцев, заставил их умолкнуть. Даже рявкать второй раз не пришлось, надо же. Возможно, эта партия новеньких намного смышленее трех предыдущих. Ей богу, Чонгук был готов разочароваться в молодежи. Каждое следующее поколение было тупее предыдущего. — Никак, — коротко отчеканил мужчина, — Если у остальных вопросов нет, мой секретарь, Пак Чимин, — он указал ладонью на вышедшего из-за его плеча парня. Судя по виду, он был ровесником Тэхена, уж точно не старше. Но он хотя бы был обычным секретарем. Может быть, Чонгук просто загонял бедолагу, вот он и стал таким боязливым и стеснительным? Иначе вообще не ясно, как он попал сюда, — проводит вас в медицинский отсек, где вы пройдете заключительное медицинское освидетельствование, а затем покажет казарму, в которой вам предстоит жить, пока вы не пройдете распределение на бойцов и навигаторов и не найдете себе пару. Также возможно распределение на инженера. Все это определит тест и ваше личное желание. На этом все. Чонгук отошел от Тэхена, вернувшегося в строй с пустым и немного потерянным взглядом. Что ж, такого исхода событий следовало ожидать. Мужчина что-то тихо проговорил своему секретарю и стремительно удалился через те же шлюзовые двери, в которые вошел несколько минут назад. Парень, которого полковник Чон представил как Пак Чимина, наконец обратил на них внимание и вышел вперед. — Пожалуйста, пройдите за мной, — позвал он, и новобранцы, которые до сих пор перешептывались, неспешно направились вслед за Паком. Тэхен шел одним из первых. Он неотрывно смотрел на парня, волосы которого слегка вились и забавно подпрыгивали при каждом его шаге, и думал о чем-то своем. Мыслей в голове было много и одновременно ни одной конкретной. Кажется, первый свой день на службе он запомнит надолго. О чем еще говорить, если уже сейчас он умудрился встретить того, о ком говорил весь мир? — А как попасть в инженерные войска? — поинтересовался парнишка лет девятнадцати, который мирно шагал рядом с Тэ и так же пялился в спину секретаря. — Инженерные войска? — тихо засмеялся Пак, обернувшись. — Иногда полковник Чон говорит, что он жалеет об отмене обучения на Земле и теперь присылают вас сюда без какой-либо подготовки. Кажется, я понимаю, о чем он. Инженеры — это тыловые войска. Они не участвуют в битвах, — начал рассказывать парень, а Тэ, ускорив шаг, стал прислушиваться, — но можно сказать, что на них все держится. Они обслуживают космические шаттлы, станции и боевые истребители, на которых бойцы и навигаторы вылетают при нападениях и сопровождении ученых. Бойцы — самый незаурядный класс войск. Они должны быть сильны физически, обладать хорошей реакцией и уметь управляться с вооружением корабля. Навигаторы — их глаза и уши. Навигатор выбирает траекторию полета и отмечает цели для поражения, должен в уме просчитывать координаты, а также знать устройство корабля лучше, чем свои пять пальцев. Грубо говоря, в бою он исполняет не только роль направляющего, но и инженера, — пояснил Чимин, обернувшись через плечо. — Тогда смысл рисковать жизнью и вылетать за пределы станции, если можно уютно устроить свой зад на базе? — поинтересовался Тэхен. Он заранее считал всех, кто пойдет в инженеры не по способностям, а по желанию, трусами. — Вы ведь хотели стать навигатором полковника, странно слышать от Вас такие речи, — совсем тихо проговорил парень и, опустив глаза, извинился. Такое поведение выбивало из колеи. Интересно, у такого парня как Пак Чимин были друзья? Он не выглядел одиноким, говорил, что думал, но сразу извинялся, если его слова звучали резко. Люди, оказывается, бывают очень интересными. Пак остановился возле шлюзов и, приложив к ним свою карту, висящую на шее, отошел на шаг назад. Раздался тихий писк и двери плавно разъехались в сторону. Кажется, в этот момент у Тэхена снова перехватило дыхание. Он поднял взгляд вверх, натыкаясь на полностью прозрачный купол. Вдалеке можно было увидеть мерцания — космические станции, такие же, как эта, или звезды? Можно было только гадать. Темные большие тени истребителей метнулись мимо этого купола, вызывая восторженные вздохи, а Чимин, обернувшись, тихо засмеялся. Всегда одна и та же реакция. — Это один из главных корпусов базы. Здесь вы сможете проводить свое свободное время, но не надейтесь, что во время обучения у вас его будет много, — бросил он. Тэхен обернулся вокруг своей оси, задрав голову так, будто в любой момент готов попросту упасть на спину, и тихо усмехнулся. Перед глазами, прямо над их головами, пусть на деле это нечто и было вдалеке, виднелась горящая лиловым светом планета. А планета ли это? — Это, мать его, Марс? — воскликнул кто-то, а Чимин забавно надул губы. — Нет. Марс в другой стороне. Это газовый гигант NC-328. Звезда. — пояснил он и прошел чуть дальше. Толпа, все еще оглядываясь, медленно поплелась за ним следом. — Газовый? А он не ебанет? — послышался уже другой голос и по строю прошелся рокот нервных смешков. — Нет, это молодая звезда. Вам нечего бояться, — улыбнулся Чимин. — Солнце ведь все еще не взорвалось. Он прошел к очередному шлюзу и вновь приложил к нему карточку. Совсем нехотя новобранцы вошли в обычный отсек с белыми стенами и такими же белыми лавками вдоль стен. Коридор казался бесконечным, словно пронзал собой все пространство космоса, и Тэхену показалось, что он вернулся домой, в лабораторию родителей. Вот сейчас, мгновение, и войдет отец. Надежно закрепив ремнями руки и ноги, привязав тело к кушетке, он позовет мать, и под ее успокаивающие рассказы, которые Тэхена всегда раздражали, они будут вводить в его кровь неизвестные препараты. А потом картинка расплывется, изменится и превратится в очередной кошмар из боли и огня, разливающегося по венам. — Вы можете сесть, — сообщил Чимин и, кивнув на лавки, скрылся за одной из дверей этого коридора, все так же прижимая папку к груди. Тэхен выплыл из своих воспоминаний, когда кто-то из новобранцев толкнул его в плечо и уже хотел было огрызнуться, но парень очень заботливо и виновато посмотрел на него сверху вниз. Этот громила был выше Тэхена на целую голову, и парень не смог и звука проронить, подумав только одно: красивый. — Прости. Витаешь в облаках, — похлопав его по плечу, незнакомец прошел мимо и сел в стороне с другими ребятами. Кажется, во время полета все успели завести себе друзей. Все, кроме Тэхена. — Курсант номер сорок два семьдесят, Ким Тэхен, пройдите в пятый кабинет, — проговорил электронный женский голос. Такой же звучал на корабле. Надо же, Тэхен был первым, кого позвали. Интересно, почему? Может быть, все дело в том, что он доброволец? Но вряд ли он был единственным добровольцем в их отряде, верно? Не могло такого быть, наверняка сегодня многие хотели самоотверженно защищать Землю и внести хоть небольшой вклад в выживание человечества. Тем более, большинство нынешних призывников росли на примере того же полковника Чона. Тэхен взглянул на номер кабинета перед собой и прошел к соседней двери. Шагнув внутрь, он услышал, как электронный голос зовет еще какого-то курсанта, но стоило шлюзу за ним закрыться, все посторонние звуки стихли, и перед ним оказалась небольшая комиссия из пяти докторов и одной медсестры, заполняющей его документы. Врачи тоже вызывали у него неприятные ассоциации с родителями, и хотелось покинуть кабинет как можно скорее, но осмотр, казалось, был бесконечным. Его осматривали еще внимательнее, чем при прохождении первичной медкомиссии на Земле. Да уж, если они всех будут проверять так же, не справятся и за сутки, серьезно. После сбора всех анализов его зачем-то направили на МРТ мозга, сняли кардиограмму, аппаратом проверили зрение, сделали УЗИ и на кой-то хрен заставили отжиматься. Их тихие перешептывания напрягали все больше и больше, хотя лишних вопросов Тэхен не задавал и просто делал все, что ему велели. — Ты свободен, курсант, — наконец сказала медсестра, и парень смог одеться. Он немного замерз стоять в одном белье на кафельном полу босыми ногами, да и по ощущениям он пробыл в этом кабинете уж точно не меньше пары часов. Поблагодарив медиков (хотя за такие пытки благодарность была уж точно лишней), Тэхен вышел из кабинета. Шлюзовые двери за ним с тихим писком закрылись, и он удивленно оглядел опустевший коридор и одиноко дремлющего на лавочке Пак Чимина, даже в таком состоянии прижимающего папки с документами к своей груди. Его можно было разбудить? Тэхен подошел к нему несмело и, протянув руку, хотел было коснуться плеча, но остановился. Может, не стоило его трогать? С другой стороны, чего бы секретарю полковника Чона делать здесь, если не дожидаться курсанта из его группы, верно? Вздохнув, Тэ все же осторожно коснулся плеча, и Пак тут же вздрогнул, захлопав глазами. — Простите. А где все? — поинтересовался Тэ. Чимин проговорил что-то совершенно невнятное и, закрывая лицо все той же папкой, зевнул в нее. Только сфокусировав взгляд на Тэхене, секретарь осознал реальность и встрепенулся, резко поднимаясь на ноги под удивленный взгляд курсанта. — Ты был там так долго, что я задремал. Обычно они мучают вас поменьше. Пойдем, я отведу тебя в казарму. Придется тебе занимать единственную оставшуюся койку, но это временно. Интересно, почему тебя осматривали дольше всех? — вопрос Пак сам себе пробормотал под нос, мерно шагая в нужную сторону. Если бы Тэхен знал, почему пробыл в руках медиков так долго, то обязательно ответил бы на этот вопрос. Хотя он догадывался, но предпочитал об этом не думать. Если его не вышвырнули отсюда прямо сейчас, все нормально, и можно пока что просто отдохнуть. Только доберется до казармы, и сразу ляжет спать, даже на ужин плевать. — Ты пропустил ужин, — сообщил Чимин, словно прочел его мысли, — но я могу проводить тебя в столовую, чтобы ты поел, если хочешь. Ой… ничего, что я на «ты»? Тэхен качнул головой, но ничего не ответил. Пропустил ужин… не так уж страшно, все равно есть не хочется. — Сколько я там был? — любопытство все же взяло верх, и Тэхен задал интересующий его вопрос. — Около трех с половиной часов. Здесь течение времени совсем не чувствуется, солнце всегда в одной точке, так что лучше носить с собой часы, — посоветовал Чимин и продемонстрировал свое запястье с часами на тонком кожаном ремешке коричневого цвета. Миниатюрный прямоугольный циферблат поблескивал, отражая свет электрических ламп и, надо признаться, эти часы шли парню. — Это мне папа подарил, когда Чонгук взял меня своим секретарем. Ой, то есть… полковник Чон. Вот. Быстро исправившись, Чимин продолжал смотреть на часы и нежно улыбаться, а Тэхен почувствовал укол зависти. Насколько светлыми должны быть чувства к собственному отцу, чтобы воспоминания о нем вызывали такую улыбку на губах? Должно быть, родители искренне любили этого парня, а может, и до сих пор любят. А тот в ответ любит их безусловной любовью сына, основанной на кровных узах. У Пака наверняка была хорошая семья. Они шли не так долго, как хотелось бы. Тэхен с удовольствием бы побыл в том отсеке с огромным прозрачным куполом подольше, но они прошли его весь буквально за пару минут. Чимин остановился у одного из шлюзов, двери которого открылись автоматически. Внутри рядами стояли койки, новобранцы сбились группами, переговариваясь между собой. Здесь было не так светло, как в других помещениях. Свет приглушен, а белые двухэтажные койки разительно выделялись в сравнении с серыми стенами. — Пришли. Это казарма. Здесь вы будете проводить свое время после обучения. Подъем по сигналу в пять утра, отбой по сигналу в девять. И лучше не бродить по коридорам ночью, если не хочешь словить выговор. Три выговора — да здравствуют колонии поселения на Земле, — усмехнулся Пак, — думаю, с поиском места тебе не нужна помощь? Располагайся. Доброй ночи, — мило улыбнувшись, Чимин развернулся и направился прочь по коридору. Провожать его взглядом Тэхен не стал, вошел в казарму и медленно пошел вдоль рядов коек, чтобы найти ту единственную свободную. И хоть бы один подсказал, куда ему идти. Кто-то не обращал внимания, а кто-то поглядывал искоса. Конечно, то, как сильно он задержался на осмотре было странным, но разве это повод так пялиться? Даже Ким Тэхен знал, что это неприлично, черт побери. Но нарываться на гнев толпы не хотелось, и он молчал, продолжая блуждать среди рядов, пока не наткнулся на новобранца, который летел рядом с ним. Парень под одобрительные возгласы сдвинул две двухэтажные койки вместе и запрыгнул на нижний ряд. Парни, лежащие сверху, посмеивались, даже не замечая спешащего в их сторону Кима. Кажется, только что этот ублюдок придвинул единственное свободное спальное место к своему тюленьему лежбищу. Прелестно. — Жестковато, но похуй. Этого очкастого, кажется, отправили домой к мамочке, — донеслось до ушей парня и, подойдя ближе, он скрестил руки на груди, наблюдая за веселящимся выскочкой. Надо же, а когда показывали Вид-168 на мониторах, он побелел как бумага. А теперь был таким важным и смелым. Гудящая толпа курсантов, собравшихся кругом, явно прибавляла ему спеси. — Это единственная койка, что здесь осталась, — наконец подал голос Тэхен и уперся плечом в край кровати, — будь так добр, привлеки толпу в другом месте. Я дико хочу спать. Парень обернулся в его сторону и присвистнул, вскинув брови. — Ого, а вот и четырехглазый. Вспомнишь говно, как говорится, — хохотнул он, и остальные мгновенно подхватили его смех, — Я думал, тебе дали волшебного пенделя, и ты уже на полпути домой. Поспишь ночку на полу. Или можешь со мной. Курить ты зассал, зато поспать вместе… Почему бы и нет, верно? Зад у тебя ничего так, а женщин здесь не сыщешь. Лучше ведь сразу найти себе хорошую защиту и того, кто будет тебя покрывать во всех смыслах, да, выскочка? — рассмеялся он, хлопая другого парня из толпы по плечу. Видимо, эта шутка была очень смешной в их кругу. Плебеи… Тэхен такие компании искренне ненавидел и всегда избегал. Он, вообще, любые компании избегал, но вот такие, как эта, в особенности. Было в них что-то необъяснимо-мерзкое. — Я не уверен, что в мире найдется хоть одна человеческая особь, которая захочет тебе подставиться. Вдруг тупость передается половым путем? — не сдержался. А стоило бы прикусить язык, но Тэхен так устал, что контролировать себя был уже не в силах. Толпа вокруг них начала становиться больше. Любопытные, парни стягивались на шум, а тот, который сидел на сдвинутых кроватях, черт знает кто по национальности, недобро усмехнувшись, поднялся. Он сплюнул прямо на пол и подошел к Тэхену слишком близко. Пришлось отступить на шаг, но смотреть в глаза этого идиота Тэ не прекращал. Пусть он и не любил людей, но трусостью никогда не отличался. — Ты назвал меня тупым, сопляк? Давай, повтори это, и я нагну тебя прямо здесь. — Чувак, у тебя проблемы с сексом? Больная тема? Может быть, ты девственник? — Тэхен только было усмехнулся, но чужой кулак стер ухмылку с губ. Удар был сильным, и Тэ отшатнулся, а очки с лязгом слетели с его лица под всеобщий гвалт. — Еще разок? — усмехнулся парень и, подойдя ближе, хотел было занести руку для очередного удара, но Тэ проворно скользнул под нее и с силой впечатался лбом в чужой нос. Всего мгновение, и они оба уже катались по полу, ударяя друг друга куда придется: по лицу, ребрам, животу. Сердце билось так громко, что оба не слышали гула толпы. Кто-то из новобранцев что-то кричал, послышался громкий топот. Громкие «бей» и «вмажь ему» доносились со всех сторон. И даже когда Тэ оказался сверху, ударял парня по лицу еще раз и еще, крики не прекращались. А может, это в его голове так сильно гудело, что он не услышал, как низкий гомон стих? Он замахнулся снова, видя перед собой лишь бежево-кровавые разводы и то, как его противник пытался закрыть лицо предплечьями, а уже в следующую секунду его, как провинившегося котенка за шкирку, подняли с мудака, имени которого он не знал, и поставили на ноги. — Отставить! — рявкнули прямо у него над ухом. — Вам тут детский сад или ясельки?! — громко спросил Чонгук и встряхнул Тэхена. Он все еще пытался вырваться из крепкой хватки. Ярость застилала глаза, и остановиться, казалось, было невозможно. — Я сказал отставить, мать твою! — рявкнул Чон снова и оттолкнул Тэхена в сторону. Парень запутался в ногах, рухнув на пятую точку и, тяжело дыша, уставился на пятно перед собой. Кажется, ублюдка, которому он начистил рожу, поднимали с пола его друзья. — Первый, черт возьми, день, а вы уже доставляете мне проблемы. Завтра же утром вы оба возвращаетесь в колонии, — строго отчеканил грозный голос Чонгука, и он, развернувшись на пятках, вышел из казармы под молчаливые взгляды новобранцев, а Тэхен мог поклясться, что услышал хруст своих очков под тяжелой подошвой берца полковника. Отличное завершение дня. Лучше не придумаешь. Он здесь и одного полноценного дня не провел, а уже стал главным героем драки и был отчислен из-за того, что один придурок не умеет себя вести. Смерив своего оппонента (как он предполагал, ведь не видел ровным счетом ничерта) презрительным взглядом, Тэхен стер тыльной стороной ладони кровь с губы и, фыркнув, поднялся на ноги. Он под тихие перешептывания направился на выход. И пусть он не знал, где находится кабинет полковника, ему удалось заметить, за каким поворотом скрылся край удлиненного синего пиджака. Не раздумывая, парень быстро шел за ним, надеясь, что та расплывчатая фигура принадлежит именно ему, а не какому-то левому мужику из офицерского состава. Еще и такого позора Тэ уж точно не переживет. Еще один поворот, и он побежал бы, если бы ребра так сильно не болели после ударов этого придурка. Нет, серьезно, этот день был полностью пропитан какой-то дурацкой несправедливостью и нелепыми обстоятельствами. Вот какого черта медики держали его у себя так долго? Если бы они отпустили его раньше, парень бы просто занял койку в отдалении ото всех и уже мирно спал, а не бежал за полковником, чтобы попросить его изменить решение. Он точно видел, как Чонгук скрылся за одним из шлюзов и уверенно двинулся к нему. Удивительно, что он оказался не закрыт. Его заметили и специально позволяли идти следом? Быть может, но какая к черту разница, если это может помочь ему остаться здесь? Что угодно, только не домой, не в руки безумных уродов, которые по злой иронии судьбы назывались его родителями. Место, в котором он оказался, напоминало приемную какого-нибудь крупного бизнесмена или политика. Стол, отведенный секретарю, пустовал. Должно быть, именно здесь обычно сидел Пак Чимин, но сейчас Тэхена волновал далеко не он. Тэ прошел дальше, щурясь, и подошел к массивной обычной двери. Надо же, здесь не везде установлены шлюзы? С усилием прищурившись, курсант попытался прочитать буквы на двери кабинета, но у него вообще ничего не вышло. Он не видел даже очертаний. Но времени было мало, если его здесь заметят, у него наверняка будут проблемы, так что понадеявшись на то, что именно в этот момент удача не оставит его, Тэхен трижды постучал в кабинет. Он даже затаил дыхание, прислушиваясь, надеясь услышать именно нужный ему голос. — Войдите, — спокойный голос, принадлежащий Чон Чонгуку. Тэхен с облегчением выдохнул, нажав на ручку двери, и вошел внутрь. — Сэр, я хотел поговорить о… — начал он, не раздумывая, но его прервали. — По уставу обращайся, курсант, — отчеканил мужчина, заставляя Тэхена тяжело вздохнуть. Он пришел просто поговорить, разве это нельзя сделать без всех этих военных приблуд? Он не видел лица Чонгука, зато Чон очень четко видел его недовольное лицо, — выйди за дверь, вернись и обратись ко мне как положено. Голос не терпел возражений, и Тэхен вышел из кабинета. Он закатил глаза и не сдержал еще одного вздоха. Этот человек и правда настолько помешан на уставе? Тогда с ним будет почти невозможно договориться, и Тэ, пока стоял за дверью, успел пережить и отчаяние, и принятие, но когда его позвали обратно, парень вошел в кабинет, закрыл за собой дверь и, вытянувшись по стойке смирно, отдал честь и громко заговорил, не обращая никакого внимания на боль в разбитой губе. — Курсант номер сорок два семьдесят, Ким Тэхен. Разрешите обратиться, сэр! — Вольно, курсант. Чонгук замолчал, сбивая Тэ с толку. Ему уже можно говорить или еще нет? Нужно было читать чертов устав внимательнее. Ей богу, он по секундам отсчитал ровно минуту в своей голове, но полковник молчал. — Я хотел попросить, чтобы… — Разве я разрешал ко мне обращаться? Тебе дать устав и правила общения с офицерами, курсант? Кажется, ты не усвоил вводный инструктаж. Выйди и зайди, как полагается. Тэхен почувствовал, как у него внутри все начинало закипать. Над ним что, издеваются? Нет, серьезно. Может, у Чон Чонгука такое развлечение на досуге? Ему стоило бы проводить целые семинары и читать лекции на тему «Миллион и один способ вывести курсантов из себя». Наверняка, если бы он писал книгу, вышел бы не один том. Но делать было нечего, пришлось снова выходить и снова заходить. — Курсант номер сорок два семьдесят, Ким Тэхен. Разрешите обратиться, сэр! — повторил он снова. Хорошо, что он не видел наглой морды этого сноба, наверняка сидит и потешается. — Вольно, курсант. Можешь обратиться, — надо же, в этот раз сразу разрешил. И что мешало сделать так сразу? Решил проучить? — Я прошу Вас не отправлять меня домой и позволить пройти хотя бы первые тестирования, чтобы я мог показать, на что способен, — быстро проговорил он. Мало ли, этому человеку стрельнет в голову снова прервать его и заставить ходить туда-сюда еще раз пятьдесят. — Чудно, — равнодушно бросил Чонгук. Он окинул парня перед собой внимательным взглядом и опустил глаза на документы перед собой. Двадцать два года. Поздний парень, обычно, на службу брали с девятнадцати. Чону бы еще немного времени, чтобы изучить его дело, но этот Ким Тэхен едва ли не бегом бросился за ним. Быть может, он и думал о том, что он словно ниндзя лавирует по белым коридорам в своей темно-зеленой форме, но только идиот не заметил бы его, — а что мне делать со вторым новобранцем? Я не стану разбираться, кто из вас был прав, а кто виноват. Есть правила, и вы должны соблюдать их, чего бы не стрельнуло вам в голову. — И второго курсанта тоже, — неожиданно проговорил Тэхен, — я не знаю его фамилии и порядкового номера, но прошу дать еще один шанс нам обоим. Он едва не скрипя зубами просил и за того идиота тоже. Черт возьми, этот парень ведь совсем не достоин был подобного, тем более, он первым ударил Тэ и сам спровоцировал на грубые ответы, но что-то внутри подсказывало, что это правильное решение. — Назови мне хотя бы одну причину? Вы оба наглые, агрессивные, без доли дисциплины и знания устава. Какими бы ни были ваши с ним показания, вам обоим здесь нечего делать. Признаться честно, Чонгук был удивлен и даже впечатлён не только тем, что парень пошёл за ним следом, но и его беспокойством за шкуру того, на ком сидел верхом и кого избивал, что было силы. Ей богу, он забил бы того парня до смерти, если бы Чонгук не вмешался, в этом он был уверен. Глаза выдавали этого мальчишку с головой. Тогда в них была такая абсолютная злость, что удивительно, как он не начал душить оппонента и бить его затылком об пол. Во всяком случае, так показалось со стороны. — Потому что я умный и изворотливый. Я проследил за вами и пришел сюда, хоть ничего не вижу и в десяти сантиметрах от себя, но вы все же не заметили, что я иду за вами следом. На этом моменте Чонгук отвел взгляд, потерев затылок. Ну да. Пускай так и думает. — И даже если я стану пушечным мясом на поле боя, по крайней мере у меня будет возможность знать, за что и почему я умираю, — ответил Тэхен, глядя перед собой. Внимательно посмотрев на новобранца, полковник поджал губы. Без очков он выглядел иначе, а разбитое лицо совсем не шло ему, даже если глаза он предпочитал завесить волосами. Нет, серьезно, этот парень… Такие речи для того, кто за штурвалом корабля не сидел еще ни разу? От него веяло смелостью и тупым самопожертвованием. Намджуну такие нравились меньше всего. Но это был Намджун. А Чонгук как никто знал, какой толк можно взять с подобных экземпляров. — Подъем завтра в шесть. После завтрака мой секретарь заберет вас на первое тестирование и в твоих интересах набрать самые высокие баллы, курсант. Я могу изменить свое решение в любой момент. Это ясно? — Ясно, сэр, — Тэхен едва мог сдержать улыбку, которая предательски ползла на губы. — Где твои очки? — поинтересовался Чон, удобнее усаживаясь в своем кресле. — Вы… Вы наступили на них, сэр. — Вот как, — Чонгук глянул на кнопку связи на столе и коротко кивнул, словно парень мог понять, что значит этот жест, — свободен. Тэхен, развернувшись, вышел из кабинета, позволив, наконец, себе улыбнуться, а Чонгук, смерив его спину оценивающим взглядом, откинулся в кресле и скрестил руки замком. Интуиция подсказывала, что курсант под номером сорок два семьдесят еще доставит ему огромное количество проблем. Возможно, он даже пожалеет о решении оставить его здесь. В любом случае, что бы там ни думал полковник, Тэхен вышел из его кабинета в хорошем расположении духа. Столько приключений и все за один день. Даже он сам не верил, что все это произошло с ним, если честно. Шел, смотря себе под ноги, которые расплывались из-за плохого зрения, и улыбался сам себе, не обращая внимания на саднящие разбитые губы. Только радость его была недолгой. Когда парень, так глубоко ушедший в свои радостные мысли, врезался лбом прямо в косяк, он, подняв глаза, понял, что даже не особо понимает, где конкретно оказался и как ему вернуться в казармы для новобранцев. Коридоры были пустыми и даже помощи попросить было не у кого, что усложняло задачу в несколько раз. Надо же было так попасть! Тяжело вздохнув, Тэхен, потирая ушибленный лоб, огляделся. Благо, он додумался поднять глаза наверх и увидел космос сквозь стеклянный купол. Хорошо, что он вышел именно к нему, ведь если он пройдет вон в ту дверь, то за ней окажется проход в медицинский отсек, а вход в казармы находится левее. За той всегда открытой дверью, индикатор над которой горит зеленым. Она ему и нужна. Подойдя к ней, Тэхен с удивлением наткнулся на препятствие. Дверь не открывалась, но подумав, что его просто мог не заметить датчик движения, что очень странно, парень помахал перед ним руками. Это сработало, и двери с тихим шипением открылись, разъехавшись в стороны. С губ слетел полный облегчения выдох, и Тэхен быстро прошмыгнул в проход. Вдруг двери закроются и больше не пропустят его? Главное, чтобы это оказались действительно нужные ему двери. Ведь парень еще и практически ничего не видел и ориентировался в пространстве скорее интуитивно, ощущая себя слепым кротом. Кроты на сегодняшний день являются исчезнувшим видом, но Ким Тэхен живее всех живых, даже если побит как бродячая шавка. Это в любом случае не омрачало его настроения. Серьезно, он в первый день умудрился не только познакомиться с Чонгуком лично, но и разозлить его, а после получить заслуженное прощение. В конце концов, он ведь был совершенно ни при чем, все этот придурок с недотрахом. Вдалеке послышался гул мужских голосов. Это точно были прибывшие сегодня новобранцы. Пусть они и сидели в казарме, но не спали и галдели. Видимо, это была привычная всем практика и никто не наказывал их. А может быть, командование давало им вдоволь осознать необходимость режима. Секретарь полковника Чон ведь сказал ему, что подъем завтра будет рано, значит, лучше поскорее лечь спать. Тэхен вновь вздохнул с облегчением. Он добрался до нужной ему казармы и только чудом прошел меж коек, ни об одну не запнувшись и ни в кого не врезавшись. Еще одной драки его лицо уж точно не переживет, так что ему следует быть осторожным. Если б он еще помнил об этом, когда подошел к тому самому обмудку, по вине которого остался без очков и теперь практически ничего не видел, кроме расплывающихся пятен и силуэтов. — Ты, ущербный. Завтра вместе со мной и остальными идешь на тестирование и остаешься здесь до первого косяка. Так полковник Чон сказал. А теперь освободи мне спальное место. «Ущербный» даже не нашелся, что сказать, но на Тэхена посмотрел с нескрываемой злобой и даже ненавистью. Он обязательно подступится к нему, и даже то, что просил Тэ не только за себя, но и за него, не умаляло неприязни. И все же парень поднялся и молча отодвинул койку, давая бывшему очкарику лечь спать. — Можешь же вести себя как нормальный человек. Делай так чаще, может, к тебе потянутся нормальные люди, а не та компания отбросов, которую ты собрал, — Тэхен не мог удержаться от советов, которые могли стоить ему еще парочки синяков, даже не задумываясь о последствиях. Он уже ощутил себя безоговорочно правым. — Может, ему еще раз лицо начистить, парни? — спросил голос со стороны. И на этот раз мозгов у Тэ хватило, чтобы не вестись на провокацию, которую он сам же и начал. Парень нашел под подушкой комплект из спальных штанов и футболки. Он решил, что умоется завтра утром, поэтому спокойно принялся переодеваться. Зрения не хватало, и, пока он складывал серо-болотную форму, которую ему выдали сегодня, был уверен, что делал это не стежок к стежку, как был приучен самим собой, а комкает как попало. Это немного расстраивало, но долго он об этом не думал. Устроившись на довольно жесткой кровати, Тэхен обнял подушку, вместо того чтобы подложить ее себе под голову, и закрыл глаза. Он прятал счастливую улыбку ото всех, чтобы никто из присутствующих не подумал, что он вконец спятил. Ведь стоило только подумать, что он и правда здесь, за тысячи километров от родителей, так далеко от своего персонального ада, что его больше никто и никогда не достанет, губы сами растягивались от неконтролируемой радости. И теперь у него есть шанс не только на нормальную жизнь с самостоятельными выборами и решениями, но и на то, чтобы доказать себе и всем вокруг: он чего-то стоит.***
Тихий стук в дверь заставил Намджуна оторвать взгляд от зеркала, перед которым он развязывал галстук, и обернуться. — Войдите, — громко отозвался он, и дверь его кабинета открылась. Чонгук подошел к столу и, бросив на него бумаги, устало выдохнул, опустившись в кресло. В кабинете главнокомандующего военной космической базой Орион стояла тишина, разбавляемая лишь тихим шуршанием лоснящейся ткани галстука и дыханием их обоих. Здесь не было окон или куполов, через которые можно увидеть бескрайние глади космоса, лишь глухие белые стены, длинный переговорный стол и письменный для работы. Только удобные дорогие кресла и длинный белый диван свидетельствовали о том, что здесь не простой кабинет рабочего базы. — Что это? — поинтересовался Джун, раздраженно сорвав галстук с шеи и подойдя к столу, кинув взгляд на бумаги. — Заявление на увольнение, — коротко бросил Чон, но, словив скептичный взгляд, тяжело вздохнул, — рапорт. Драка в учебном корпусе. — В первый день? — усмехнулся Намджун, присев за свой стол и пробежавшись взглядом по тексту. Глаза его обрели строгость. — Обычно пушечное мясо смелеет ко дню второму, что изменилось? — Без понятия, что они не поделили, это меня мало волнует. Полистай, если интересно, подпиши, и я оставлю тебя в одиночестве. Главнокомандующий усмехнулся, мельком пробежавшись взглядом по страницам, и изогнул бровь. — Ты решил не отправлять такие проблемные экземпляры в колонии? Намджуну не казалось это чем-то необычным. Кажется, он задает этот вопрос Чонгуку не впервые, но его внутреннему чутью доверяет как своему собственному. Возможно, на таких решениях Чонгука сказывается его прошлое. Двенадцать лет назад Чон, еще молодой девятнадцатилетний новобранец, доставлял множество проблем бывшему главнокомандующему, но от этого не становился менее ценным солдатом. Быть может, он перекладывал свое прошлое на нынешних курсантов, искренне веря, что кто-то из них сможет стать столь же ценным военным? — Ким Тэхен, у него хорошие рекомендации после медицинского освидетельствования. К тому же, он тащился вслед за мной до самого кабинета, чтобы попросить за себя и второго новобранца. — Доброволец, — догадался Намджун. Чонгук коротко кивнул. — У тебя нездоровая любовь к подобным экземплярам, Чон, ты в курсе? — поинтересовался он, все же доставая ручку и подписывая документ. — Если ты был добровольцем и выбился в лучшие из лучших, то это лишь благодаря твоим умениям и тому, что ты пережил на предподготовке на Земле. Таких, как ваше поколение, больше не будет, Чонгук. Они обычные люди. И ни один простой человек не сможет заменить ваш проект. — Я знаю, — прервал Чон, сев в кресле ровнее. Стоило Намджуну заговорить об этом, как Чонгук помрачнел, а взгляд его из усталого быстро превратился в тяжелый, — я знаю, Намджун, но среди обычных людей тоже можно найти своего героя. Мое время прошло. Время нашей спец-группы прошло. Нам всем за тридцать, Джун, и осталось таких как я — по пальцам одной руки пересчитать. — Ищешь себе замену? — усмехнулся Намджун, отложив бумаги. В кабинете снова повисло молчание. Чонгук потер подбородок и, глянув на стол, потянулся за рапортом. Словно почувствовал, в какую стезю сейчас перейдет их разговор. — Тебе не место здесь, Чонгук. Ты создан для того, чтобы выходить в открытый космос. Все эти бумажки, рапорты и прочая херня не для тебя, и ты знаешь это лучше, чем кто бы то ни было. У тебя есть навигатор, Чонгук. Су Минхек вынужден летать с другим бойцом только потому, что ты боишься… — Хватит, — прервал Чон, забрав рапорт из рук Намджуна, и встал с места, чтобы подойти к стеллажу и спрятать бумагу в нужную папку. — Достаточно этого дерьма, Джун. Я больше не летаю. И в открытый космос я выйду только в качестве трупа и никак иначе. Можешь ускорить этот процесс. Намджун тяжело вздохнул и опустил взгляд на стол. Говорить с Чоном о полетах было так же бесполезно, как пытаться выбить улучшения условий для базы у правительства. — Когда начнете тестирование для разделения группы на классы? — поинтересовался генерал-майор, переводя тему. Чонгук мгновенно расслабился. Если не задевались больные для него темы, он даже мог быть неплохим собеседником. — Уже завтра. Отделим навигаторов от бойцов в ближайшие два дня, потом скинем все на Минхека, чтобы он набрал пару ребят в инженеры. Мин жаловался, что им недостаточно рук. Группу навигаторов будет вести Минхек, как всегда, но часть теории я возьму на себя, — отчитался Чонгук, неспешно пройдясь по кабинету и зацепившись взглядом за фотографию, стоящую на столе главнокомандующего. Стройная, невысокая женщина с длинными волосами стояла посреди какого-то помещения, держа на руках маленького трехлетнего мальчишку. Рядом с ней широко улыбалась девчонка лет двенадцати. Кажется, фото было сделано совсем недавно. — Айрин совсем не стареет, — произнес Чонгук. Намджун отвлекся от своих мыслей, взглянув на фотографию своей жены, и мягко улыбнулся, позволяя Чонгуку взять фоторамку в руки. Немногие видели главнокомандующего базы с таким нежным и даже благоговейным выражением лица. — Юна и Джансик всячески этому способствуют. Если бы я знал, что она воспитает таких послушных детей, влюбился бы в нее еще раньше, — засмеялся он. Чонгук усмехнулся, поставив фотографию обратно на стол, и отшагнул в сторону двери. — В отпуск не планируешь? В прошлый раз ты оставил Айрин чудный подарок в виде Джансика, — ухмыльнулся Чонгук. Намджун оторвался от изучения фотографии и тут же помрачнел. — О чем ты, Чон? Об отпуске я могу только мечтать. Сам не планируешь? Ты не был на Земле больше пяти лет. Чонгук поморщился, словно Джун вновь попытался задеть тему, о которой говорить не стоило, и положил ладонь на ручку двери. — Мне нечего там делать, Намджун. В отличие от тебя, меня на Земле никто не ждет. Главнокомандующий кивнул. И сам знал, что Чонгук прав, просто думал, что развеяться ему не помешает. Он уже слишком много лет безвылазно сидел на базе и солнца практически не видел. Но дело было даже не в этом, а в том, что смена обстановки пошла бы ему на пользу. Чонгук бросил последний взгляд на мужчину и, нажав на ручку двери, вышел прочь. В пустых белых коридорах стояла тишина. Его шаги гулом разносились по корпусу, пока он спускался в отсек, где была его комната. В такое время, уже после отбоя, редко можно было встретить кого-то разгуливающим по базе. Зато можно было уйти в себя, вслушиваясь в давящую тишину, разбавляемую тихим гудением электроприборов и шумом непрерывно работающей вентиляции. Чон вошел в свою комнату, открыв ее ключ-картой, и сбросил с плеч пиджак, оставляя его покоиться на спинке стула. Здесь было пусто. Два стола, большой иллюминатор, открывающий вид на бескрайнее количество звезд, шкаф и две кровати у противоположных стен. Чонгук замер посреди комнаты. Его взгляд уперся в застеленную постель у правой стороны, а губы поджались от пришедших в голову мыслей. Они овладевали им каждый раз, как он появлялся здесь. Такие комнаты обычно делили между собой бойцы и навигаторы, работающие в паре. Он же был здесь совершенно один. Вторую постель давно не грело тепло человеческого тела, и в такие моменты прошлое укрывало собой с головой. Не как одеяло, под которым можно спрятаться и почувствовать себя уютно, нет. Как ледяная лавина, уничтожающая остатки желания жить в его груди.