Gravastar

      Майор Чон Хосок ходил между рядов курсантов и очень увлеченно рассказывал им о различиях приборной панели навигатора и приборной панели бойца. Он тщательно следил, чтобы даже на последних партах солдаты внимательно слушали его, писали материал, а не занимались всякой херней, как многие привыкли. Свой предмет он считал одним из самых важных, но немногие отдавали себе в этом отчет, чем откровенно раздражали навигатора. Когда он натыкался на подобных кадров, хотелось назвать их в стиле главнокомандующего Ким Намджуна — пушечное мясо.       Во время лекций Хосок не давал скучать курсантам, всегда задавал им вопросы по уже пройденному материалу, чтобы они тренировали память и не забывали о том, что было пройдено неделю назад. Надо сказать, такая система обучения была весьма действенной, поэтому он не менял ее и не пытался хоть как-нибудь реформировать.       — Поэтому очень важно следить за тремя основными показателями приборной панели навигатора. Кто хочет назвать эти показатели? Что-то мне подсказывает, что курсант шестьдесят пять очень хочет это сделать, — Хосок, словно надзиратель, навис над мальчишкой, поднявшем на него испуганный взгляд.       Кажется, этот парень только что пытался заигрывать со своим соседом по парте, но если присмотреться в экран его планшета, можно увидеть фотографию обнаженной девушки. Конечно, Хосок все понимал, но для подобных развлечений лекция по основам навигации, кажется, не особо подходит. Это его разозлило, и выражение лица майора стало строгим.       — Так что это за показатели, курсант шестьдесят пять? — еще раз спросил он, когда мальчишка несмело поднялся со своего места и замялся, стыдливо опуская глаза.       Забавно, им всем и всегда было так стыдно, когда они чего-то не знали, но каждый раз Хосок натыкался именно на таких!       — Видимо, курсант шестьдесят пять не в курсе, за какими показателями он обязан следить во время боя, чтобы не сдохнуть на пару с бойцом. Мне искренне жаль твоего бойца, шестьдесят пятый.       Хосок обвел аудиторию тяжелым взглядом. Здесь, конечно, были те, кто подавал надежды, но спрашивать их в первую очередь было как-то глупо.       Однако взгляд зацепился за курсанта под номером семьдесят. Этот парень, которого назначили навигатором Чонгука, сидел с каким-то слишком уж мечтательным выражением лица и, подперев подбородок рукой, смотрел куда-то в потолок, улыбаясь как идиот. На минуту показалось, что полковник Чон просто довел мальчика до шизофрении своими заскоками, но здравый смысл шепнул, что Чонгук никогда бы так не поступил, тем более с молодым неопытным курсантом.       — Может быть, курсант под номером семьдесят хочет нам всем рассказать о показателях, от которых зависят сразу две жизни? М? — Тэхен продолжал глупо пялиться в потолок. — Семидесятый!       Встрепенувшись, Тэхен сел ровнее и посмотрел на преподавателя хоть и испуганным, но уже более осознанным взглядом.       — Простите, сэр?.. — неловко спросил он.       Жестом Хосок подсказал ему, что Тэхену нужно встать, и парень заторможенно, но все же поднялся со своего места, не понимая, что происходит. Все его мысли уже который день занимал полковник Чон и та ночь, проведенная вместе. Тэхен не мог перестать вспоминать о том, как им было хорошо, как полковник касался языком слишком чувствительной кожи у пупка, как пронзительно он смотрел в глаза, когда надевал презерватив, и как они целовали плечи друг друга, пока мужчина двигался внутри. Даже сейчас, когда Тэхен стоял посреди аудитории вместе с еще каким-то парнем, у него не выходило думать ни о чем другом.       — Так вы назовете, курсант Ким? — Хосок раздраженно застучал носком берц.       Тэхену было не по себе, потому как он даже вопроса не услышал и не понимал, что именно ему нужно назвать.       — Вы не могли бы повторить Ваш вопрос, сэр?..       Майор раздраженно всплеснул руками.       — Повторить вопрос? Может быть, когда в ваш корабль попадет снаряд, вы тоже попросите меня повторить вам вопрос, курсант семьдесят? В качестве наказания за незнание, — майор посмотрел на шестьдесят пятого, — и за ментальное отсутствие на такой важной лекции, — взгляд упал на Тэхена, — вы оба будете стоять до конца занятия. Писать будете также стоя.       Дежавю. Точно такая же сцена наверняка уже случалась в этих стенах, только Тэхен все никак не мог вспомнить, когда и как именно.       Тэ только и смог, что тихо выдохнуть, словив на себе растерянный взгляд Юхена, который всего секунду назад пытался привести его в чувства, пихая под бок локтем. Тэхен этого даже не почувствовал.       Хосок только продолжил читать лекцию вновь, отвечая на свой вопрос самостоятельно, как вдруг его прервал смелый басистый голос:       — Майор Чон, курсант семьдесят неважно себя чувствует в последнее время, но я уверен, что он знает ответ на вопрос. Может ли он… — Юхен начал говорить даже прежде, чем вообще осознал, что открыл рот. Он ведь, черт возьми, только мысленно себе представил, как он говорит все это, и Хосок понимающе кивает, прислушиваясь к такому важному мнению, а затем благосклонно дает Тэхену ответить. И все! Ответ в кармане, уважение со стороны сокурсников и благодарные слезы Тэхена, «Нарру End», а он герой всего курса разом. Но, кажется, только в его мыслях.       Хосок вскинул брови, внимательно оглядев вмиг притихшего Юхена, а по аудитории прошлись смешки.       — Не может. А вот ты, курсант сорок три ноль один, можешь присоединиться к своему товарищу, и вы подумаете вместе. Нужно передать полковнику Чону, что в его группе поголовно невежественные идиоты, — второе предложение Хосок уже пробубнил себе под нос, проследив взглядом за тем, как Юхен так же встает со своего места и ловит на себе насмешливый взгляд Тэхена. Весело им, как же.       — После отправитесь к подполковнику Ким Сокджину, он будет рад вас всех видеть и уж точно научит воинским обязанностям, — добавил Хосок, не сдержавшись, и прошел к своему месту, самодовольно хмыкнув. Вот такая он зараза. И ему это чертовски нравится! — После десяти километров бега, уверен, каждый усвоит правила поведения.       Юхен едва сдержал обреченный стон. Десять километров — это пятьдесят кругов. Пятьдесят! А учитывая, что Ким Сокджин — боец Чон Хосока, он уж точно не даст им ни одной поблажки. Такая, черт возьми, несправедливость…       Неужели устав запрещает защищать друзей? Нет, ну правда.       Остаток занятия все трое действительно писали свои заметки стоя, что было совершенно неудобно. Настолько неудобно, что осмотрев свои записи в конце, Тэхен понял, что он практически ничего не может разобрать из-за целой кучи опечаток. Чертов планшет не вовремя отключил автозамену. Возможно, если бы и после того, как его подняли на ноги, в его голове не возникал образ полковника Чона, который опускается к нему для поцелуя, он бы набирал текст более четко.       — Если я узнаю, что вы трое не дошли до подполковника Кима, — Хосок решил дать провинившимся напутствие, — на физической подготовке пробежите не пятьдесят кругов, а сто пятьдесят. Это ясно?       — Так точно, сэр, — без особого энтузиазма ответили все трое хором, отдали честь майору и направились в спортивный зал вместо того, чтобы уделять время самоподготовке.       Конечно, побегать лишний раз — это неплохо, но не пятьдесят же кругов, серьезно. Интересно, если Тэхен расскажет Чонгуку об этом наказании, полковник согласится с его чрезмерностью или скажет, что майор поступил с ними правильно, а то и слишком лояльно? Почему-то парень склонялся именно ко второму варианту, ведь это же Чон Чонгук. Если он узнает, что Юхен решил оспорить решение старшего по званию, да еще и заговорил посреди занятия не по поднятой руке, а просто выкрикнул с места, Юхену может достаться еще больше. Да и Тэхена Чонгук тоже вряд ли похвалит за то, что он витает в облаках на занятиях.       Нет, в этом случае не следовало искать помощи у своего бойца, это наверняка всем выйдет боком!       Юхен очень хотел обсудить с Тэхеном какой-то вопрос, но присутствие третьего человека совсем рядом не позволяло ему этого сделать, и парень был немного дерганным. Кажется, его распирало любопытство, которое он никак не мог удовлетворить.       И, казалось, этот парень под номером шестьдесят пять уже вышел из раздевалки, они с Тэ остались вдвоем, но как только Квон решился спросить, его друг потянул парня на выход.       — Быстрее начнем — быстрее закончим, Юхен-а, поторопись!       — О! Все провинившиеся в сборе, — подполковник Ким выглядел слишком уж радостным. Наверняка ему нравилось принимать наказания и, судя по его виду, такое после занятий его навигатора было не редкостью. — Ну что, разогреваться будете или сразу побежите?       — Сразу, — хором и все так же хмуро сообщили парни. Сокджин только удовлетворенно кивнул и отошел в сторонку, рукой указав на пустой просторный спортивный зал.       — Особого приглашения не требуется, девочки, развлекайтесь, — бросил он, и им все же пришлось сдвинуться со своих мест. Тэхен бежал впереди всех не только потому, что этот темп был для него приятным, но и потому что хотелось как можно быстрее с этим покончить.       Где-то на втором кругу его нагнал Юхен и, пользуясь тем, что Сокджин отвлекся на какие-то бумаги, которые ему принес незнакомый парням солдат, одернул Тэхена за рукав футболки.       — Ты мне объяснишь, что с тобой происходит? — шикнул он. — Ты то становишься как фонарный столб посреди коридора и втыкаешь в свой планшет, то витаешь где-то, по-видимому, в раю с кучей полуголых мужиков, которые машут на тебя опахалом и подают виноградное вино прямо к губам.       — У тебя слишком живая фантазия, Юхен, ты знал? — тихо усмехнулся Тэхен, покосившись на Сокджина. Подполковник все еще был занят бумагами.       — Чувак, я сбежал с подбитого несуществующего корабля на трех дельфинах, конечно же, я знал, черт возьми. Давай по существу, ты ведешь себя странно и ничерта мне не говоришь.       Тэхен буквально физически чувствовал, что Юхен готов взорваться, как бомба замедленного действия. Этого парня распирало от любопытства. В конце концов, они ведь были друзьями, верно? Тэхен, кажется, действительно мог назвать этого парня своим другом, уже без преувеличений и мыслей о том, что вообще такое эта «дружба».       — Обещай, что никому не скажешь.       — Кому, Тэхен-а? Своим друзьям-дельфинам? Я ни с кем не общаюсь кроме тебя, серьезно, ты просто…       — Я переспал с полковником Чоном, — понизив голос прервал Тэхен, а уже в следующую секунду наблюдал за тем, как Юхен, споткнувшись, почти улетел носом в пол, едва успевая выставить вперед руки.       — Ты что сделал?!       Кажется, Тэхен впервые увидел, как человек кричит шепотом. Иначе эти звуки, сорвавшиеся с губ своего товарища, он назвать и не мог.       — Мы переспали. Не спрашивай, как это произошло, ладно? Просто прими как факт.       — Эй, я все еще здесь, парни! — громко окликнул Сокджин, и Юхену попросту пришлось оторваться от Тэ. Кажется, подполковник Ким только что спас Тэхена от надвигающейся бури вопросов. — Будете болтать, заставлю всех троих бежать еще десять кругов!       — В таком случае вы не могли бы вдвоем не пиздеть? — шикнул на них шестьдесят пятый, и ребятам действительно пришлось замолчать.       Но Юхен не отчаивался. Он обязательно спросит обо всем позже, во всех подробностях! Однако сам факт, что Тэхен рассказал ему настолько интимное и важное событие из своей жизни, лишь подтверждал, что они действительно стали друзьями. Ведь если бы Тэхен не доверял ему, он бы придумал все, что угодно, а здесь, судя по лицу парня, он говорил честно.       И Тэхену от того, что он поделился этим с кем-то, кому можно верить, стало немного легче.

***

      Насвистывая себе под нос несуществующую мелодию, инженер Мин направлялся на этаж, куда многие не любили приходить. Все же не всем нравится нарываться на начальство, особенно, если это начальство носит гордое имя Чон Чонгук, но сегодня Юнги шел совсем не к нему. Точнее, к нему, но это было второстепенной задачей. Для главной цели мужчина нес в кармане зеленого, немного выцветшего комбинезона плитку приторно-сладкого белого шоколада. Надо признать: стоила она дороже золота, но Чимин с таким упоением как-то рассказывал, как папа в детстве неизвестно откуда доставал ему такие, хоть и редко, что инженер просто не мог не озадачиться исполнением такого невинного желания объекта своих воздыханий.       Он скинул маме свои накопленные денежки и попросил ее раздобыть хотя бы одну плитку, даже если для этого нужно будет совершить невозможное. Она долго упрямилась, но после того, как Юнги скинул ей фотографию Чимина, пообещала, что раздобудет заказ сына в самое ближайшее время. Спасибо огромное этой женщине за то, что она всегда сдерживала свои обещания, чему научила и самого Юнги.       Было даже удивительно, что Ханыль, секретарь Намджуна, не носился по всей базе, выполняя поручения главнокомандующего, а сидел за компьютером и что-то печатал. Однако он, кажется, был не очень-то погружен в работу, ведь заметил Юнги сразу и обворожительно улыбнулся мужчине, поправив свои очки.       Кивнув, Юнги подошел к Чимину. Парень тихонько бубнил себе под нос, как всегда разговаривая сам с собой. Кто-то может посчитать это странным и сказать, что у Чимина точно не все дома, но Юнги всегда находил эту привычку очаровательной.       — Я отправлю это в папку с единорогами, чтобы распечатать в следующий понедельник, а документы на подпись Чонгука скину в папку с пандой. И еще напишу себе на стикере, чтобы ничего не забыть, тогда точно все сделаю как нужно и получу премию в этом месяце, чтобы подарить папе что-нибудь хорошее, — тихонько болтал Чимин, даже не заметив, что Юнги стоит прямо перед ним и улыбается как придурок, потому что невозможно было не умиляться, когда Чимин был таким вот очаровашкой.       — Чимин-щи, — позвал он, и парень, вздрогнув, уперся взглядом в мужчину, прикусывая губы, чтобы сдержать улыбку.       — Я работаю, Юнги-я, — важно оповестил он, вздернув подбородок, но Юнги, так-то, было абсолютно все равно на его работу, точнее, стало сразу после того, как он заметил горящий взгляд, направленный в свою сторону.       Он был уверен, что Чимин мечтал о том, чтобы его хоть на минуту вырвали из омута документов. Это подтвердила смущенная улыбка парня, когда Юнги, развернув к себе стоящий рядом со столом секретаря стул лицевой стороной, перекинул через него ногу и оперся локтями о его спинку, уставившись на Чимина.       — У меня есть что-то, что тебе очень нравится, и это не сам я. Заинтригован? — поинтересовался мужчина, получая в ответ смущенное фырчание.       — Что ты опять выдумал? — поинтересовался Пак, но прежде, чем он успел сказать хоть что-нибудь еще, Юнги вынул из кармана серебристую упаковку и положил ее на стол.       Чимину, кажется, потребовалось секунд десять, прежде чем его взгляд из смущенного сменился на восторженный.       — Шоколад, — одними губами прошептал он, перехватив упаковку сразу обеими руками и счастливо улыбнувшись, — белый.       — Все для тебя, цыпленок.       — Но это же дорого, Юнги-я! Это… Ужасно дорого! — Чимин попытался состроить возмущенное лицо, но у него совсем ничего не вышло. Да уж, игра точно стоила свеч.       — Ты так говоришь, будто я зарабатываю копейки и протягиваю месяц до зарплаты на одном сухпайке. Хотя… Его было достаточно сложно достать. Моя несчастная мама подняла на уши все кондитерские города, чтобы найти белый шоколад, так что если бы ты, например, сходил со мной на еще одно свидание, я был бы счастлив.       Юнги подпер подбородок рукой и выжидающе взглянул на Чимина. Секретарь опустил взгляд на свои руки, смущенно улыбаясь, потому что Мин Юнги не переставал его удивлять.       — Я подумаю, — вполне серьезно произнес он, а Юнги приложил руку к сердцу, облегченно выдохнув.       — Это даже не твердое «нет», у нас с тобой прогресс в отношениях, Чимин-а! Я отмечу этот день в календаре и буду напиваться каждый год.       Чимин тихо засмеялся, покачав головой. Даже ледник растает, если за ним так ухаживать, чего уж ожидать от романтичного и добросердечного Пака?       — Чимин, — их прервал голос Ханыля, совершенно внезапно и безжалостно вырывая из своего собственного мира этих двоих, — ты не мог бы быть так любезен отложить свои сердечные дела на потом? До шести вечера генерал-майор просил принести ему пакет документов на закупку нового оборудования, каждая минута на счету. Думаю, ты вряд ли сможешь уйти на обед сегодня, так что тебе стоит трудиться усерднее, если не хочешь получить выговор.       Говоря это, Ханыль так по-мерзки мило улыбался, что Юнги в одно мгновение понял, почему именно Чимин недолюбливает этого парня.       — У тебя недотрах? — вдруг вполне серьезно поинтересовался Мин, вскинув бровь.       Ханыль даже на мгновение растерялся, но после лишь состроил высокомерную мину и поджал губы.       — Что, простите? С чего такие невежественные выводы, майор?       — Потому что ты заебываешь, парень. Серьезно, дай мне пять минут, и я свалю по своим делам. Невозможно быть таким занудным, но ты справляешься на сто из ста.       Секретарь Намджуна, кажется, не нашелся, что сказать, и только хлопал ртом, как выброшенная на сушу рыбка. Но зато это позволило Юнги вновь сосредоточить свое внимание на Чимине.       В глазах парня читалась немая благодарность. Видимо, это не первый раз, когда один секретарь дергает другого, и, что-то подсказывало Мину, что Чимин подобными глупостями не занимается. К тому же он ведь вообще ничего не замечает вокруг себя, когда работает.       — А ты… ты уже придумал что-нибудь? Ну, если я соглашусь на свидание, что мы будем делать? — Чимин спрашивал тихо, невинно опуская глаза, и его щечки просто восхитительно красиво розовели от смущения. Ей-богу, если смотреть на него такого дольше десяти секунд, можно бесповоротно влюбиться. Кажется, Мин Юнги был околдован этим парнем.       — Придумал, но ты узнаешь об этом только если придешь на само свидание. Поэтому сегодня после отбоя я буду ждать тебя в комнате отдыха, которая с куполом, а не на вашем этаже. В твоих интересах прийти и узнать, что я придумал.       Юнги хотелось бы поцеловать его хотя бы в щеку, даже если это выглядело бы очень глупо, но он знал, что Чимин всегда был против открытой демонстрации своих чувств, и дальше невинных объятий, если рядом будет кто-то третий, они не зайдут никогда. Поэтому он не стал наседать и, улыбнувшись, кивнул на шоколадку.       — Обязательно съешь ее.       Получив утвердительный кивок, Юнги поднялся и вернул стул на его прежнее место.       — У полковника Чона никого нет? — поинтересовался инженер, забирая с края стола оставленный там ранее планшет.       — Нет, но он просил никого к нему не пускать, — виновато пролепетал Чимин, как будто в этом была его вина и он сейчас действительно преградит путь и не впустит мужчину внутрь.       — Ой, ничего страшного. Если ему нужно восстановить его корабль, он не будет слишком пиздеть. Не забудь сходить на обед, он через десять минут, цыпленок!       Юнги не мог уйти без наставлений, тем более Чимин действительно частенько пропускал приемы пищи из-за нагрузки. Слишком ответственный, он не смел даже на еду прерываться, если не успевал подготовить какие-нибудь бумаги для руководства, в отличие от Ханыля, который частенько разгуливал по коридорам медицинского корпуса, флиртуя с медсестрами. Возможно, именно поэтому Чонгук так ценил Чимина.       Юнги, постучав в дверь для приличия, приоткрыл ее и взглянул на сидящего за рабочим столом Чонгука. Мужчина поднял голову, оторвав взгляд от планшета, и махнул Юнги рукой, чтобы тот зашел. Видимо, не так уж он был и занят. А может, как и Чимин, мечтал прерваться хотя бы на пару минут.       — Я насчет Авиора. Твой ястреб обойдется нам в копеечку. Проще было заказать новый у штата, чем восстанавливать его, — сходу выпалил Мин и, пройдя к столу Чонгука, опустил на него свой планшет, — я прислал тебе список запчастей, которые понадобятся для его восстановления, ты смотрел?       — Еще не успел, — тихо вздохнул Чонгук, потерев глаза руками и все же открыв нужный документ на своем планшете.       — Я не думаю, что генерал-майор Ким с радостью оторвет от сердца столько бабла, — отметил Юнги, подобрав со стола Чонгука ручку, разглядывая ее со всех сторон, будто нашел какой-то диковинный предмет. Но так и было, в их времена вообще тяжело было найти человека, который пользовался бы канцелярией.       — Будто у него есть выбор. Отправил меня летать, так пусть я хотя бы буду уверен в своем истребителе, — тихо пробубнил Чон.       На несколько минут в кабинете повисла тишина. Чонгук внимательно читал предоставленный Юнги список, пока инженер изучал взглядом его.       — Веселая ночка? — усмехнулся Юнги, заметив яркую, но небольшую отметину на шее Чонгука.       Тот только криво усмехнулся и повел плечами.       — Я же не обязан отчитываться тебе об этом?       — Только если разрешишь не перепроверять следующий документ на наличие лишних пробелов, — парировал Юнги, весело усмехаясь.       — Договорились.       — А ты, оказывается, хороший человек, Чонгук, с тобой приятно иметь дело.       — Ты готов подписать соглашение на перевод в мой личный состав? Мне нужен инженер, который будет обслуживать только мой корабль. Не на словах, а на бумаге, Юнги, — перевел тему Чонгук.       Юнги был достаточно умен для того, чтобы не наседать на Чона и не лезть в его личную жизнь, к тому же он никогда не лез в сплетни, да и инженером был одним из лучших. Слишком ценный кадр, с которым лично Чонгуку было приятно работать.       — Давай сюда свою бумажку. Я знаю, что ты, хитрый лис, уже подготовил ее.       Победно вздернув подбородок, Чонгук открыл на планшете нужный файл и подал инженеру стилус вместе с гаджетом. Хорошо, что Юнги заглянул сейчас, на одну головную боль у Чонгука станет меньше.       — И не забудь направить список запчастей генерал-майору, окей? Иначе не полетишь никуда даже после того, как твой навигатор получит разрешение на тренировочные полеты в космос, — усмехнулся инженер и направился к выходу, но у самой двери остановился и развернулся на пятках, вспомнив, что у него к Чонгуку есть очень важная просьба. Даже указательный палец вскинул для пущей серьезности.       — Чонгук. Ты можешь не заваливать Чимина работой на вечер? Я хочу сводить его на свидание, а если у него будет работа, он точно не придет. Пожалуйста.       Очень хотелось подстебать этих двоих, но Чонгук не мог придумать как. Ни одной стоящей шутки в голову не лезло, поэтому он молчал.       — Серьезно, Чонгук, по-братски, а? Смотри, я уже руку себе в мозоли стер, не лишай меня шанса, не настолько же ты сухарь, ну… смотри! — Юнги подошел к полковнику ближе и продемонстрировал ему свою правую руку. Она действительно была в мозолях.       — Надеюсь, это от гаечного ключа, иначе, если у тебя мозоли на члене, сексом тебе лучше не заниматься в ближайшие пару недель, пока не пройдут.       — Надейся, но Чимина работой не закидывай. А то я всю зарплату спущу на резиновые пенисы, и ты не узнаешь свой кабинет!       Юнги не стал продолжать упрашивать полковника, понимал, что он выполнит просьбу. Тем более у него самого, кажется, кто-то появился. Судя по отметинам на шее, кто-то молодой и неопытный, ведь ни один адекватный человек старше двадцати пяти лет не будет метить партнера в видимых местах. Во всяком случае именно так считал Мин Юнги. Каким бы извращенцем он ни был и как бы сильно не любил пошлые шуточки, выставлять подробности секса в виде ярких засосов на шее партнера по его мнению было как-то слишком глупо.

***

      — Так вот я тебе абсолютно все рассказываю, даже когда мне не хочется рассказывать, я рассказываю, Тэхен-а, — продолжал ныть Юхен, едва ли не расползаясь по столу. Он уже целый час мучил Тэхена, пытаясь выведать у него подробности, но парень лишь загадочно ухмылялся и молчал, как рыба.       Кажется, Квон вообще его никогда не видел настолько довольным, как сейчас.       — Что-то мне слабо верится, что ты хоть когда-нибудь не хотел что-то рассказывать. У тебя язык как помело, Юхен. Говоришь прежде, чем думаешь, — вполне серьезно сообщил Тэхен, отправляя в рот рис.       Юхен заныл, растянувшись на столе, и огляделся.       — Ну, посмотри, на меня уже люди оборачиваются. Ну хотя бы скажи, как все началось, а? Он на тебя запал, да? Давно? Вы типа вместе или…       Тэ только тяжело вздохнул и покачал головой. Ничего он ему не скажет. По крайней мере, не в таких подробностях, как того требует любопытная душа его друга.       — Я сам не вкурил, как это вышло, просто так получилось. Но я не думаю, что он на меня, как ты выразился, «запал». После того раза он ведет себя как раньше. Разговаривает со мной, но на этом все, даже когда мы остаемся наедине, — пусть и малую долю любопытства, но удовлетворить стоило, иначе Юхен действительно не отстал бы.       — И тебе не грустно, когда ты об этом думаешь?       Тэхен задумался, делая глоток чая и думая над вопросом друга. Вообще, было грустно, ведь Тэ отдавал себе отчет в том, что чувствует, и был на все сто процентов уверен, что влюбился впервые в жизни. Конечно, грустно осознавать, что человек, к которому он испытывал глубокие и яркие чувства, не заинтересован в отношениях.       — Ты знаешь, я…       — Внимание, вторжение в сектор D! Боевая тревога, вторжение в сектор D! Всем экипажам срочно подготовиться к боевому вылету. Внимание, вторжение в сектор D, — прервал Тэхена электронный женский голос.       — Разве сектор D — это не…       Но договорить ему снова не удалось. Пол и стены сотрясло от громкого удара, вибрация ощущалась буквально отовсюду. Послышались громкие крики. Тэхену казалось, что все сотряслось настолько сильно, что он сам едва не рухнул, вцепившись руками в столешницу. Среди новобранцев началась паника. Голоса, крики, смешавшиеся с электронным женским голосом и вдруг завывшей сиреной так сильно ударяли по ушам, что можно было оглохнуть.       — Всем новобранцам, гражданским лицам и инженерам срочно спуститься в защитный бункер! — скомандовал все тот же электронный голос.       Тэхен поднялся с места, только сейчас понимая, что вокруг них воцарился самый настоящий хаос, но он бросился в сторону столика, за которым обычно сидели полковник Чон и его секретарь. Только Тэ успел сделать один лишь шаг, его остановил Юхен.       — Тэ, нам нужно в бункер, он с другой стороны, — напомнил он. Юхену показалось сначала, что Тэхен просто в шоке, вот и пошел не в ту сторону, но его взгляд был вполне осознанным.       Он отцепил от себя руку своего друга и уверенно двинулся дальше, вынуждая Юхена идти следом сквозь паникующих молодых ребят. Поток бесновался, они даже не замечали, как переворачивали столы и стулья, как наступали на тарелки и пластиковые стаканчики, из которых выливался чай. Испуганный человек не смотрит под ноги, ему важно выбраться и сбежать от опасности, чтобы жизни ничего не угрожало. Тэхен же, судя по всему, вообще не знал, что такое инстинкт самосохранения.       Да и всем давно известно, что инстинктов у человека нет.       — Полковник Чон! — позвал он, в надежде перекричать толпу, чтобы полковник, направляющий новобранцев к выходу, обратил на него свое внимание. Но попытка была безуспешной. — Полковник Чон!       Даже Чимин не услышал его за этим гулом, а поток встречных людей хоть и редел, но становился все более и более ожесточенным. Они будто бы были готовы раздавить Тэхена, растоптать его, только бы он не мешался, не расталкивал их и перестал сопротивляться общему течению. Только Тэхен не боялся, ведь он пробирался сквозь толпу с конкретно сформулированной целью.       — Полковник Чон! — еще громче закричал Тэхен, и, так как он уже почти добрался до мужчины, у него вышло обратить на себя его внимание.       — Почему ты не эвакуируешься со всеми? — спросил мужчина, делая шаг к Тэхену и помогая ему выбраться из толкучки.       — Мы должны лететь? У нас нет корабля, но я уверен, для нас найдется свободный, полковник Чон. Я готов защитить гражданских, мы ведь вылетаем?       Чонгук даже растерялся на мгновение, позабыв о том, что одной из особенностей Тэхена было самопожертвование, которым он собирался воспользоваться сейчас, а это было недопустимо. Но Чона определенно тронуло это бесстрашие, даже если он этого не показал.       — Ты должен эвакуироваться вместе со своими друзьями-курсантами, Тэхен. Возьми Чимина и спускайтесь в бункер, сейчас везде горят указатели, — Чонгук подтолкнул своего секретаря к курсанту, и Чимин попытался потянуть парня к выходу, но навигатор, как скала, даже не шелохнулся.       — Я готов сражаться, сэр! Мы должны…       — Отставить, курсант! — строже сказал Чонгук, приводя парня в чувство. — Ты на данный момент отвечаешь за ценное гражданское звено, Ким Тэхен, моего секретаря. Твоя задача сопроводить его в бункер и обеспечить безопасность. Это ясно?       Тэхен только сейчас заметил, что он крепко вцепился в рукав пиджака мужчины, и, сообразив, что от него требовалось, кивнул, с трудом разжав ладони.       — Так точно, сэр, — тихо выдохнул он, но Чонгук услышал.       Он кивнул Чимину, который быстро перехватил Тэхена за руку и потащил к выходу. Юхен словно тень следовал за ними. Кажется, из столовой они выходили последними.       — Нужно поторопиться, давай же, — попросил Чимин, ускоряя шаг. Он замечал краем глаза, что Тэхен то и дело оборачивается на полковника, только времени на это у них не было.       Сирена продолжала давить на чувствительный слух Тэхена. В какой-то момент ему и вовсе показалось, что из ушей сейчас хлынет кровь, а мозг вскипит. Он зажмурился, упорно идя вперед, но стоило им выйти в коридор, как шум лишь увеличился, а их, словно бездомных котят, постоянно задевали пробегающие мимо люди.       Очередной громогласный удар, и пол под ногами заходил ходуном. Тэхен почувствовал, как сразу оба тела, и Юхена, и Чимина, буквально повисли на нем, чтобы не упасть.       — Ты что из камня сделан?! — прокричал сквозь шум Юхен, даже в такой ситуации сообразив, что пошатнулись все, кроме Тэ.       — Не сейчас, быстрее, — громко позвал Чимин, вновь потащив курсантов за собой.       «И кто кого сопровождает?» — подумалось Тэхену, но он ничего не сказал.       Они шли к ангарам, и народу становилось все больше. В какой-то момент Тэхену показалось, что он сейчас потеряет Чимина, как-то слишком уж резко его ладонь пропала с руки Тэхена, но обернувшись он заметил, как Чимин перехватил за рукав знакомого им всем инженера. Кажется, именно вместе с ним Пак был тогда в ангаре.       — Юнги, ты должен пойти с нами, — протараторил Чимин, остановившись. Его пальцы так крепко вцепились в руку мужчины, что побелели даже костяшки.       — Иди в бункер, Чимин. Я подготовлю к вылету корабли и вернусь вместе с другими инженерами. Сразу за тобой, — проговорил Мин.       По лицу Чимина эмоции читались, словно он был открытой книгой. Парень крепко прикусил нижнюю губу, часто заморгав. Он был готов расплакаться от волнения. Что он будет делать, если с Юнги что-то случится?       — Обещаешь? Ты еще должен сводить меня на свидание, Юнги-я.       Юнги тихо засмеялся, что, казалось, было совсем неуместно среди царящей вокруг вакханалии, и закивал.       — Обещаю.       Лишь после этого Чимин смог заставить себя отпустить его руку и вновь переключить внимание на курсантов.       Они двинулись дальше, и Чимин даже подумал, что это очень хорошо, что вокруг них так много людей и все они паникуют. Его слезы, все же выступившие на глазах, не выглядели слишком уж глупо. Плакать у всех на виду Чимин ненавидел, но те, кто были рядом с ним, во всяком случае Тэхен, уж точно понимали причину этих маленьких слезинок и вряд ли осуждали за них.       Лестница, ведущая вниз, снова содрогнулась и на секунду все замерли и замолчали, но услышав тихий треск непонятно чего, в еще большей панике люди ринулись вниз. Если бы кто-то упал, беднягу бы вряд ли кто-то заметил, все это понимали, оттого и цеплялись за все, что могло позволить остаться на ногах. Чимин и Юхен цеплялись за Тэхена, и все трое одновременно вздрогнули от нового удара.       Пока что они держались довольно спокойно, даже секретарь Пак быстро взял себя в руки и, утерев слезы, сосредоточился на своей главной задаче: живым и здоровым эвакуироваться в бункер вместе с двумя курсантами, а после встретить там Юнги. Сейчас его больше ничего не волновало.       Люди, которые уже были в бункере, продолжали галдеть. Единственное, что хоть как-то успокаивало — здесь не было слышно сирены.       Тэхен с облегчением выдохнул, когда они спустились вниз, и забрал свои руки из крепкой хватки Чимина и Юхена, чтобы потереть пальцами виски. Голова буквально звенела.       — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Чимин, коснувшись плеча курсанта.       Тэ смог только закивать. Да и что ему сказать в такой ситуации? Никто ведь не знал о его маленькой особенности. Никто, кроме полковника. Интересно, как он справляется с этим шумом? Неужели ему не больно?       — Возьми три пледа, пожалуйста. В идеале три, может не хватить. Там стоят парни, которые раздают все необходимое. В бункере довольно прохладно, — проговорил Чимин, обращаясь к Юхену.       Парень быстро закивал и, бросив взгляд на Тэхена, отошел в сторону.       — Такое уже происходило? — поинтересовался Тэ.       Он прошел вслед за Чимином, который нашел укромное место в самом углу у стены, и опустился на пол, стоило им лишь дойти до точки назначения.       — Да. Дважды. Один раз лет двадцать назад, второй семь. И вот снова. Все будет в порядке, я уверен, — слабо улыбнулся Чимин. Видимо, он и сам не до конца верил в то, что говорил.       — Они могут пробраться на базу, да? — спросил появившийся рядом Юхен. Он отдал ребятам пледы и, бросив третий на пол, сел на него, как на подушку, под недоумевающий взгляд Тэхена. — Что? Я не мерзлявый, а вот жопа может и плоской стать. Я ей, конечно, не пользуюсь, но девочкам, я слышал, плоские жопы не нравятся.       — Тебе и с объемной жопой ничего не светит, — с довольно серьезным лицом ответил ему Тэхен.       Парень едва не задохнулся от возмущения, но оба повернули головы на Чимина, засмеявшегося в ладошку, которой прикрывал рот.       — Оказывается, у тебя есть чувство юмора, Тэхен? — все еще тихо смеясь, спросил Пак.       Тэхен хотел было сказать, что это, вообще-то, вряд ли шутка, но промолчал. В конце концов, обижать Юхена Тэ совсем не хотел. Этот парень и правда смог стать его другом, сколько уже раз доказывал, что они действительно друзья друг другу. Тэхену это нравилось, осознание, что у него есть тот, кому можно выговориться и с кем можно поделиться, очень грело.       — Полковник Чон, — начал тихо говорить Тэ, — он сейчас будет на капитанском мостике, да? Будет командовать?       Чимин кивнул и обнял свои колени.       — Да, он будет командовать вместе с генерал-майором.       — Какова вероятность того, что Вид-168 смогут проникнуть на базу?       Тэхену было необходимо знать об этом. Он смотрел на свою ладонь и вспоминал, как цеплялся за полковника, думал о том, что нужно было остаться с ним или затащить его сюда. Всю свою жизнь Тэ был уверен, что верхушка, командующая базой, скорее всего, отсиживается в бункерах, как этот, только намного комфортнее, однако, это было совсем не так. Сейчас здесь были только те, кто не мог себя защитить, в том числе и врачи, ученые. Весь персонал научно-медицинского корпуса. А вот командиры находились на своем месте — командном мостике.       У него стало на еще одну причину больше для гордости за своего бойца.       — Вероятность… большая. Если честно, они прорывались внутрь при каждом прямом нападении на базу. Быть может, теперь ученым и стратегам будет проще вычислить закономерность их нападений…       Дальше первого предложения Тэхен не слушал. Если вероятность большая, значит, все, кто остался за пределами бункера, в огромной опасности, в особенности полковник Чон. Он ведь не имеет права прятаться здесь, в безопасном месте. И Тэхен не узнает о случившемся, пока все не закончится.       Дверь начала закрываться, и все обратили свое внимание на опускающийся тяжелый стальной заслон. В сужающийся проход сначала по нескольку сразу, а затем по одному до самого закрытия двери вбегали инженеры, и Чимин вытянул шею, высматривая только одного человека. Только вот Юнги нигде не было, а дверь была уже заперта, и он, оставив свой плед Тэхену, поднялся и подошел к одному из них. Гинам всегда улыбался очень широко, что бы не происходило, но сейчас, кажется, даже он не мог сохранять позитивный настрой. Этот парень был довольно дружен с Юнги, наверняка знал, где он.       — Гинам?.. — обернувшись на Чимина, все инженеры разом замолчали и это напрягло секретаря. — Ты знаешь, где Юнги? Он сказал, что подготовит корабль и спустится, но я его не вижу. Он не пришел с вами? — спросил он, оглядываясь по сторонам в надежде все-таки увидеть мужчину хоть где-нибудь, но нужного лица не находилось.       — Мы разделились, Чимин. Он отправил нас вперед, остался, чтобы починить какую-то неисправность в одном из кораблей. Наверное, он рассчитывал, что придет сразу после нас, но…       Чимин взглянул на закрытую дверь, которую персонально для рядового инженера никто открывать не будет, и, не став больше ничего говорить или спрашивать, с невидящим взглядом вернулся к Тэхену и Юхену. Чонгук наверняка хотел, чтобы Чимин как старший позаботился об этих двоих, иначе он не отправил бы его с ними, но сейчас… сейчас ему самому нужна была поддержка.       Взглянув на свои руки, секретарь тихонько всхлипнул под удивленный взгляд семидесятого, но все же не смог себя сдержать и расплакался. Что он будет делать, если Юнги там умрет? А вдруг эти твари действительно проникнут на территорию базы, захотят истребить всех, кто там будет? Юнги, конечно, может за себя постоять, но эти монстры ведь никого не щадят, никого не жалеют. Им достаточно один раз полоснуть его когтями по животу, чтобы от Мин Юнги ничего не осталось, а Чимин, как придурок, все тянул время, откладывал на потом, думал, стоит ли заводить отношения с ним.       Что он будет делать, если Мин Юнги сегодня не станет?       Тэхен не знал, как успокаивать плачущих людей, опыта в этом у него не было никакого, но что-то подсказывало, что объятия могут помочь. Доверившись интуиции, парень неловко обнял секретаря за плечо, искренне удивляясь совершенно обратной реакции, ведь Чимин, вцепившись в белоснежную форму навигатора, заплакал еще громче, и на них стали оборачиваться некоторые из инженеров. Они досадливо качали головами и отводили взгляды от парня, как будто понимали, что происходит.       Было бы здорово, если бы и Тэхен обладал должной эмпатией, чтобы тоже понимать, что именно вызвало слезы у Пак Чимина. Безусловно, Тэ сильно переживал за Чонгука, все же, отрицать наличие влюбленности в полковника было бы чрезвычайно глупо, но плакать… разве был повод для слез? По скромному мнению Тэхена — нет.       Юхен поджал губы, протянув руку к плечу Чимина, и мягко потрепал секретаря, словно это могло помочь. Даже объятия Тэ не помогали, с чего он вообще решил, что простое прикосновение сможет кого-то успокоить.       — Секретарь Пак, не нужно… — начал было Тэхен, но Квон одернул его за плечо и, качнув головой, приложил палец к губам. Пускай лучше выплачется, быть может, ему станет немного легче.       Слезы Чимина перестали литься лишь спустя минут двадцать. В бункере, на удивление, было тихо. Слышались лишь короткие фразы или шепот, каждый присутствующий словно боялся заговорить: вдруг Вид-168 услышит их и придет по души укрывшихся?       Лицо Пака сильно опухло после слез. Он то и дело тер глаза, шмыгая носом, но хотя бы больше не рыдал вслух.       Тэхен все так же приобнимал секретаря за плечи, и спустя еще некоторое время тишины уже было непонятно, сколько часов они здесь сидят? Лишь редкий грохот снаружи и дрожь пола позволяли понять, что все происходящее — реально, а Вид-168 еще не прекратил атаковать.       — Что будет, если не удастся выстоять в этом бою? — негромко поинтересовался Юхен, прерывая молчание, которое уже начало становиться невыносимым. Тэхену тоже было интересно, и он взглянул на Чимина, который сидел, почти не шевелясь, и мял в руках какую-то сладко пахнущую обертку. Тэхен даже на расстоянии вытянутой руки чувствовал запах.       — Если все будет плохо, прилетит подмога с других баз. Но нам всегда удавалось отбить атаки самостоятельно, так что…       — А если не удастся? Что с нами будет? — раздался резонный вопрос со стороны. Чимин поднял глаза, замечая на себе взгляды сидящих рядом и малознакомых ему курсантов. Видимо, не только Тэхен и Юхен слушали его.       Тэ готов был поклясться, что Чимин снова скривился в приступе слез, но быстро взял себя в руки, потерев глаза.       — Бункер — это отдельный корабль, встроенный в основание базы. Если… если такое вдруг произойдет, нас доставят на Землю прямым курсом.       Все замолчали, каждый подумал в этот миг о своем, как и Тэхен, на лице которого невооруженным глазом читалось нервное напряжение. Ему нельзя на Землю, даже в этом чертовом спасательном бункере. Даже при условии, что его почти сразу вернут на эту базу или доставят на другую, черт возьми, ни при каких обстоятельствах он не может вернуться. Ведь полковник Чон знал об этом, так почему Тэхен здесь, а не с ним там? Он мог бы сражаться. Даже если не на корабле, он мог бы сражаться в рукопашную, но внести хоть какой-то вклад в общее важное дело!       — Я уверен, что все будет хорошо, — твердо сказал Чимин, пытаясь придать немного уверенности каждому курсанту, сидящему рядом, — У нас много отважных офицеров, поверьте, они сейчас делают все, чтобы мы вернулись обратно как можно скорее. Нам нужно всего лишь немного подождать. Это ненадолго.       Переглянувшись с Юхеном, Тэ скользнул взглядом по белым стенам. Казалось, этот ящик отлит из цельного куска брони, потому что в стенах не было ни единого окна. И пусть это было сделано очевидно только в целях безопасности, Тэхен чувствовал себя как никогда уязвимо. Они не могли даже посмотреть, что происходит вокруг. Только по полу расходилась вибрация от чертовых взрывов. Иногда они были сильнее, иногда, наоборот, слабее. В космосе нет звуков, но металл гудел слишком громко. Наверняка это было из-за созданной вокруг базы искусственной гравитации.       — Вы можете звать меня по имени, — Чимин взглянул на двух курсантов, которых привел сюда, — если мы выберемся отсюда, можете звать меня просто Чимин-хен, без формальностей.       Улыбнувшись им, секретарь опустил взгляд на клочок обертки, который зачем-то сунул в карман, когда открыл шоколадку от Юнги, хотя рядом была урна. Шоколадку он съел не полностью, больше половины осталось лежать в ящике его рабочего стола под замком. Чонгук, когда узнает, наверняка будет ругаться, ведь это место для важных секретных документов, а не для хранения шоколадки, даже если она стоит целое состояние.       Чимин невольно улыбнулся своим мыслям, перебирая пальцами края фольги, выравнивая ее, будто это отвлекало его лучше всего.       Прошло еще несколько часов. Многие из присутствующих смогли уснуть, даже Юхен улегся на плечо Тэхена, который прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. Он честно пытался, но заснуть так и не вышло. Стоило лишь организму хоть немного провалиться в сон, как очередной толчок или вибрация заставляли Тэхена открыть глаза. И Чимин не спал. То ходил по бункеру, уточняя у других курсантов, все ли с ними в порядке, то беспокойно мялся на месте, пытаясь улечься на другое плечо Тэ. И парень его понимал. Как вообще можно так сладко спать, как, например, Юхен, когда снаружи происходит какой-то хаос?       — Возьмите, — женский голос отвлек Тэ от его мыслей. Он открыл глаза и взглянул на женщину в гражданской одежде. Она протягивала для него три ланч-пакета, но Чимин сообразил быстрее.       — Спасибо, — улыбнулся он, мельком взглянув на красивые часы на своем запястье.       — Это сухпайки. Ничего большего нам предложить не смогут, так что…       — И на этом спасибо, — вздохнул Тэхен, приняв из рук Чимина бумажный пакет.       Какие-то рисовые хлебцы, сок и маленькая баночка с джемом. Что ж… Это почти сможет заменить ему полноценный завтрак.       Тэхена только сейчас ударило осознание, и он вмиг замер, взглянув на Чимина и сев ровнее. Даже Юхен сполз с его коленей и сонно зевнул, когда парень дернулся так резко.       — Это как завтрак. Сколько сейчас времени?       Чимин, прикусив губы, протянул Тэхену запястье с часами. Семь утра.       — Мы сидим здесь почти пятнадцать часов? — он спросил так, словно и сам не верил в то, что говорил. Чимин только понуро кивнул.       — Время идет довольно быстро, даже если дремлешь ты от силы по минут сорок. Может, тебе и казалось, что ты только ненадолго закрывал глаза, но тебе удалось немного поспать.       А он еще что-то говорил про Юхена и думал о том, что уснуть здесь просто невозможно. А спал ли вообще Чимин? Судя по синякам под его глазами и лопнувшим капиллярам — вряд ли.       — Вам… Тебе. Тебе самому не помешало бы поспать, выглядишь измученно. Тот, за кого ты переживаешь, вряд ли похвалит тебя за то, что ты так себя мучаешь.       Обращаться к секретарю, не используя вежливые формы, было непривычно и немного странно, но тем не менее, Чимин ведь разрешил. Даже если они еще не вышли из бункера, Тэхен был уверен, что обязательно выйдут. Иначе и быть не может. Однако то, как долго они здесь находятся, всерьез беспокоило всех присутствующих. Кроме Юхена.       — О, это еда? — спросил он, забрав свой пакет и шурша им как-то особенно громко, стал доставать содержимое. — И это все? Хлебцы и джем? Тэхен, такая еда по твоей части, а можно мне омлет с укропом? Мы ведь живем в две тысячи триста семьдесят пятом году! — парень вскинул указательный палец для пущей важности произнесенной цифры. — Неужели это все, что положено солдатам в таком трудном положении как наше?!       Тэхен шлепнул себя рукой по лбу. Ну разве можно нести подобный бред в такой ситуации?       — Радуйся, что вообще кормят. А если не нравится, отдай мне, я съем. И вообще, отдай мне клубничный джем, у меня тут черничный, возьми его, — фыркнул Тэхен и без разрешения друга поменялся с ним.       Те, кто сейчас сражаются, вряд ли вообще имели возможность поесть и поспать, а Юхен… очень сильно захотелось треснуть парня по голове за такую глупость.       — Я пошутил, Тэ, — вздохнул он.       Конечно, Юхен тоже переживал о судьбе офицеров, жертвующих в эту самую секунду жизнями ради них всех, но попытаться разбавить напряженную атмосферу вокруг наверняка стоило бы.       — Я понял. Извини.       Чимин с интересом наблюдал за ними, отмечая, что даже если по началу у Тэхена были заметные проблемы с коммуникацией, сейчас их почти не осталось. Он общался с другими свободнее и легче, действительно обучаясь и адаптируясь к происходящему с какой-то невероятной скоростью. Возможно, этот парень был таким же гением, как Чон Хосок, иначе он не мог объяснить его одаренность.       Они хрустели сухими хлебцами с джемом в тишине, не переговариваясь больше ни о чем, и время стало похоже на тягучую патоку. Секунды как будто превратились в минуты, а минуты — в часы. Завтрак и вовсе занял целую вечность, но когда с ним было покончено и Чимин выбросил мусор, он лег рядом и устроился головой на ноге Тэхена.       — Я не могу спать сидя, но ты прав, мне действительно нужно попытаться отдохнуть, — объяснил он и, получив от Тэхена кивок, закрыл глаза.       Тэ был прав, ему нельзя показываться перед Юнги в таком виде. Наверняка скрыть усталость и волнение ему не удастся, а значит, эту ситуацию необходимо было исправить.       Время тянулось мучительно медленно. Тэхен и правда понял, что он периодически спит, когда после каждого открытия глаз он смотрел на часы на запястье Чимина. Девять часов утра, двенадцать дня, час, три, шесть вечера.       В какой-то момент Тэхен и вовсе подумал, что это никогда не закончится. Но силы тех, кто остался снаружи, ведь не бесконечны, верно? Прошло больше суток, сколько еще времени это займет?       Спасибо хотя бы за то, что здесь были санузлы, иначе им бы пришлось совсем туго.       У Юхена явно было шило в одном месте. Он даже почти получил по морде, когда вышел в туалет, оставив Тэхена, и попытался вклиниться в очередь, вопя о том, что ему нужно, ну о-очень срочно. Благо, вмешались мужчины в гражданском, остановили какого-то паренька, который готов был выбить из Юхена всю дурь. Ну, вот таким он был, что тут поделаешь?       Вновь вышло задремать. Вообще, как-то все стихло, пол и стены перестали отзываться гудящей вибрацией от взрывов, и все трое, устроившись друг на друге и пригревшись под пледами, уснули как-то неестественно крепко для происходящего вокруг.       Разбудил их поднявшийся гул. Первым открыл глаза Чимин, а следом проснулись и оба курсанта.       Стальная тяжелая дверь под оповещающую сирену стала медленно подниматься, чтобы выпустить людей из защитного бункера, однако никто почему-то не спешил идти на выход, а в помещении стало немного дымно, и каждый присутствующий ощутил запах человеческой крови вперемешку с чем-то зловонным. Этот запах даже сравнить ни с чем было нельзя.       Все стали несмело подниматься со своих мест.       Тэхен поднялся одним из первых и подал руку Юхену, который отчего-то вставать не спешил. Он уставился в сторону двери во все глаза, и Тэхен буквально кожей почувствовал, как тот заволновался.       — Это точно безопасно? — негромко пробормотал он. Но прежде, чем Тэхен успел хоть что-то ответить, Чимин вдруг сорвался с места, будто разом позабыв о наставлениях Чонгука и его просьбе позаботиться о курсантах.       Тэхен тихо цокнул языком и уверенным шагом направился следом, ведя за собой друга. Многие, более старшие люди, уже начали выходить из укрытия, и, наверное, стоило идти следом, ну или хотя бы попытаться найти Чимина, который из-за низкого роста мгновенно затерялся в толпе.       — Не спешите, выходите по несколько человек! — попытался организовать всех какой-то грузный мужчина, но услышали его не многие.       — Я вот вообще туда не спешу. И здесь неплохо сидели, — пробубнил Юхен, перехватив Тэ за локоть, чтобы их не разняло толпой. Держать его и дальше за руку было как-то странно.       Стоило ступить за пределы бункера, как глаза защипало от едкого дыма. Сигнализация пищала уже не так громко, короткими отрывками. Женский электронный голос поочередно называл поврежденные сектора.       — Разгерметизация в секторе «В», шлюзы номер двести семь, двести восемь, двести девять заблокированы. Повреждения сектора «G», шлюзы номер четыреста двадцать шесть, четыреста двадцать семь заблокированы.       Тэхен не обращал на это внимание. Он прикрыл рот и нос сгибом локтя, пытаясь разглядеть что-то сквозь дымовую завесу, но глаза слишком сильно щипало, и единственное, что он мог видеть, это расплывчатые силуэты. Еще и чертовы линзы, как назло, пересохли, и он только сейчас почувствовал, что у него сильно болят глаза.       Где-то впереди послышался громкий вскрик. Юхен мгновенно замер, не решаясь идти дальше, но толпа плыла мимо них, и Тэ пришлось потянуть парня за собой. А уже после они поняли причину этого вскрика. У стены, привалившись, лежало человеческое тело. Если быть точнее — две его части, между которыми расплылось кровавое месиво.       Тэхен не видел, но слышал, как где-то впереди них кого-то рвет.       — Тэхен, это…       — Пойдем, — Тэ даже не дал другу договорить. Уверенно потянул его за собой, сглотнув тошнотворный ком в горле, и попытался не обращать внимания на лужи крови на полу, которых становилось все больше по пути вглубь базы. Как и обезображенных тел.       Юхен вцепился в локоть Тэхена мертвой хваткой и сглотнул.       — Что это? — сипло спросил он, и Тэ перевел взгляд в ту же сторону, замирая, словно вкопанный. Он был таким не один.       Когда он смотрел на картинки с изображением Вида-168 по пути на базу, он искренне не понимал ужаса на лице своего соседа-мудака. Кажется, понял теперь. Оно было большим. Тело чудовища было по-настоящему огромным. Четырехлапое, грязно-коричневое, покрытое какой-то слизью, словно только вышло из моря. И если передние лапы были отдаленно похожи на человеческие трехпалые руки, то задние увенчивались настолько длинными когтями, похожими на лезвия, что сомнений о том, как именно они сражаются, не оставалось. Длинный хвост добавлял роста. Если брать от головы до кончика того самого хвоста, увенчанного острым шипом и зазубренными по всей длине, сколько в нем будет? Метра три с половиной?       — Как они передвигаются? — тихо прошептал Юхен, но Тэ лишь покачал головой. Даже знать не хотелось.       Оставив вопрос без ответа, он все же потянул своего друга дальше по коридору. Сам Тэхен намеревался как можно скорее оказаться на капитанском мостике и удостовериться, что с его бойцом все хорошо.       — Тэхен, я… — Юхен остановил его, виновато взглянув на парня. — Я дальше не пойду. Там дальше их будет больше. Тэ…       В глазах друга Тэхен видел самую настоящую панику. Видимо, даже у такого бесстрашного и безбашенного, неунывающего парня как Юхен могут закончиться силы. Проблема в том, что они все еще не имеют права сдаваться, даже если увиденное еще очень долго будет преследовать их обоих в кошмарах.       — Мы должны найти наших кураторов. Полковника Чона, или подполковника Кима, или его навигатора, майора Чона. Наверняка нужна наша помощь для восстановления базы, Юхен, мы не можем просто прятаться, ты согласен? Наверняка они все нуждаются в отдыхе, мы должны помочь. Пойдем.       Юхен кивнул и, стараясь сосредоточиться только на голосе Тэ, шумно выдохнул. Тэхен прав, ему нужно было взять себя в руки. В конце концов, это их реальность, теперь она стала вот такой. Здесь нет убивающего самым жестоким способом голода, здесь есть чудовища пострашнее. Они безжалостны и вряд ли пощадят, как бы сильно их не умоляли.       Они двинулись дальше в людском потоке, каждый старался не смотреть по сторонам, по крайней мере первое время. После картинка разрушений, крови и трупов становилась все более и более привычной, даже если все понимали, что привыкать к подобному как-то неправильно. Тем не менее, вблизи капитанского мостика крови было меньше. Видимо, сюда этих тварей не пускали.       Тэхен увидел тело еще одного вторженца с размозженной головой, из которой вытекли багрового цвета мозги. Картина мерзкая, но Тэхен задумался, что если цвет их крови похож, быть может, химический состав тоже может быть идентичен? О чем знают эти существа, мешающие людям колонизировать другую планету? Наверняка они делают это не без причины, но в чем она — загадка. До сих пор никто не может ее разгадать, а во время нападений, подобных этому, пытаться вести с ними диалог равно потерять жизнь.       Наконец они дошли до капитанского мостика и, стоило шлюзу открыться перед ними, глазам предстала просто жуткая картина. Все бегали туда-сюда и пытались убрать многочисленные трупы солдат, офицеров и пришельцев. Как будто бы все представители Вида-168 ворвались в этот зал совершенно сознательно, прекрасно зная, что командование будет расположено именно здесь.       Остановившись и не обратив никакого внимания на то, как его в плечо пихнул кто-то из проходящих мимо мужчин, Тэхен стал искать глазами Чонгука.       Главнокомандующий принимал какой-то отчет от одного из солдат, но полковника Чона рядом с ним не было, и, пусть он в это не верил, но Тэхен начал исследовать глазами трупы. Конечно, полковник не мог погибнуть, но лучше удостовериться. Вдруг его ранили, тогда, чем раньше Тэ заметит его, тем быстрее ему окажут необходимую помощь.       — В левое крыло, корпус три!       Громогласный приказ эхом отразился от стен. Этот голос Тэхен уж точно не спутает ни с чем. Его взгляд метнулся в сторону, где Чонгук, стоя рядом с мужчиной, давал указания ему и медикам, которые с инструментами носились по всему помещению.       Ким и сам не понял, в какой момент сорвался на бег, оставив Юхена стоять посреди зала в окружении других курсантов. Но Юхен, кажется, все понимал, поэтому лишь глянул другу вслед и измученно улыбнулся. Уж лучше он сейчас проблюется не под взглядом Тэ, иначе до конца жизни терпеть ему его насмешки.       А Тэхен, ловко лавируя между людьми, в какой-то момент попросту остановился буквально в трех шагах от полковника, стоящего к нему спиной.       — Чонгук, — его голос был тихим. И черт знает, почему он вообще позволил себе назвать мужчину по имени вне комнаты. Он даже наедине не часто мог позволить себе обратиться к нему не «сэр» или «полковник Чон», а по имени, но сейчас оно сорвалось с губ прежде, чем Тэхен успел подумать.       Чон услышал. Он обернулся сразу же, встречаясь взглядом с Тэхеном, и облегченно выдохнул. Значит, добрались до бункера без приключений.       — Ты в порядке? — спросил Чонгук, шагнув ближе и даже позволив себе сжать плечо Тэхена ладонью.       Хватка отчего-то была слишком крепкой, и парень только сейчас сообразил, что поверх руки мужчины была надета часть экзоскелета. Ну, конечно. Кто полезет на этих уродцев с голыми руками, с одним лишь бластером? Даже если этот кто-то сверхсолдат.       — Тэхен, — уже чуть более обеспокоенно произнес Чонгук, и парня выдернуло из водоворота мыслей.       — Это я должен спрашивать, — пожал плечами Тэхен.       Чон кивнул и шумно выдохнул, оглядевшись.       — Тебе лучше вернуться в жилой корпус. Там все чисто, так что спокойно иди за всеми, ладно?       — А Вы? — Тэ снова переключился на официальное обращение. — Вы выглядите устало, и Вам отдых явно необходим больше, чем мне, поэтому позвольте мне помочь.       Чонгук покачал головой. Этот парень, видимо, желает всегда быть в гуще событий и уж точно не может сидеть в стороне сложа руки и наблюдать за происходящим. И это было похвально, но сейчас не было работы, которую он мог бы поручить курсанту, даже если помощь действительно не помешала бы.       — Я буду здесь еще какое-то время. А сейчас, пожалуйста, не спорь со мной и иди в жилой корпус. Серьезно, Тэхен, тебе нечего здесь делать.       Тэхен собрался возразить и только было открыл рот, набрав воздуха, чтобы сделать это, как рядом раздался голос Чимина.       — Чонгук, ты… ты видел Юнги?       Полковнику пришлось отпустить своего навигатора, который не стал никуда уходить, и подойти к Паку. У парня глаза были на мокром месте, он плакал и выглядел так, словно уже все трупы осмотрел в поисках инженера, а еще несколько раз похоронил и оплакал его кончину.       — Чимин, посмотри на меня, ладно? Вдох-выдох, все хорошо. Он жив, но ранен, — бедный секретарь, услышав о ранении, побледнел. — Не смертельно, с ним все нормально. Он вон там, — Чонгук указал рукой на склонившихся над кем-то медиков и даже не успел больше ничего сказать: Пака и след простыл.       Зато полковник мог снова вернуться к своему навигатору.       — Дождись меня в блоке, Тэхен. И сними линзы, у тебя глаза красные. Это приказ, и он не обсуждается.       Вздохнув на эти слова, парень, которому ничего больше не оставалось, отдал честь и побрел в сторону жилых секторов. Пожалуй, Чонгук был прав, ему действительно лучше сходить в душ, снять линзы и лечь в постель. Вряд ли он действительно сможет оказать другим помощь, только будет мешаться под ногами со своим никому не нужным геройством.       Он только у шлюза обернулся, нашел глазами Юхена, но парень только махнул ему рукой, видимо, поняв, что Тэхен хочет уйти. Ничего, Юхен не маленький мальчик и справится сам.       Чонгук следил взглядом за Тэхеном, чтобы удостовериться, что он точно уйдет в их блок и не нарвется на приключения по дороге. И стоило курсанту выйти, он перевел взгляд на Чимина, несмело приближающегося к Юнги. Инженер сидел к нему спиной на ступеньках и не двигался, пока девушка в белом халате перебинтовывала его голову. Чимин не мешал и не пытался его окликнуть, даже близко не подошел, остался на расстоянии пары десятков метров и прижал ладошки к груди.       Хотелось верить, что теперь Чимин перестанет мучить их обоих и поймет, что у них может быть не так много времени, как ему казалось.       Сказав что-то и получив от инженера кивок, девушка оставила его одного.       И стоило лишь ей отойти на пару шагов в сторону, как Чимин, словно наконец отпустив себя, рванул в его сторону. Он действительно бежал, и его громкое, звонкое «Юнги», кажется, услышали все присутствующие.       Мин резко обернулся и встал с места. Чимин уже издалека заметил повязку, полностью скрывающую правый глаз, и красные пятна на ней, но остановиться уже был не в силах.       Мужчина едва успел развернуться, когда секретарь Пак со всей дури впечатался в его грудь, сжав руками так крепко, как только мог.       За громкими всхлипами он не слышал, как Юнги засмеялся так задорно, будто ничего и не происходило, лишь ощутил крепкие руки на своих плечах и талии.       — Ну, что за море ты тут развел? Живой я, видишь? Даже почти что целый, мне просто немного подправили разрез глаза. Им, видимо, не понравилось, хотя выглядело, как по мне, довольно симпатично.       — Идиот! Придурок! — сквозь слезы выпалил Чимин. И, Юнги готов был поклясться, он вообще впервые слышал ругательства со стороны Чимина, даже такие безобидные.       Он хотел сказать что-то еще, съязвить или пошутить, но его наглым образом заткнули. Наглым, но таким неожиданным, что он вмиг замер и замолчал, чувствуя чужие губы на своих губах. Мягкие, соленые от слез. Чимин целовал его так крепко, как он даже мечтать не мог.       В одно мгновение Юнги стал самым счастливым человеком в этом чертовом странном мире, ведь он целовал Чимина, сжимая его в своих объятиях и, несмотря на привкус слез на любимых губах, они были самыми сладкими во Вселенной. Юнги не проверял, но знал это наверняка. И отстраниться было невозможно, ведь он сам, черт побери, за все время схватки не единожды прощался с ним в своих мыслях, думая, что сдохнет прежде, чем закончится наступление.       — Я думал, уже не найду тебя, — прошептал Чимин в губы инженера и, прижавшись к ним еще раз, отстранился, приглаживая растрепанные, испачканные в пыли и крови волосы.       Такое поведение было для него совсем несвойственно, видимо, он слишком перенервничал за все это время и просто не смог справиться с эмоциями. В конце концов как бы Чимин не запрещал себе об этом думать, он боялся до остановки сердца, что больше никогда не увидит блеска в глазах Юнги и не сможет к нему живому прикоснуться.       — Мне казалось, что сегодня один из самых хуевых дней в моей жизни, Чимин. Но ты только что сделал его самым счастливым, — улыбнулся мужчина, все еще не в силах разжать свои объятия и открыть глаза. Вдруг все это ему приснилось и на самом деле он все-таки погиб?       Но он так отчетливо ощущал биение сердца и дыхание любимого человека, что… это не могло быть просто его очередной фантазией.       — Ты пропустил наше свидание, — всхлипывая, заметил Чимин.       Как бы он не держался все время, проведенное в бункере, сейчас все невыраженные эмоции и переживания выходили наружу.       — И правда. Но я обещаю тебе устроить свидание еще лучше, чем оно могло бы быть. В этот раз я точно приду, будь уверен. А сейчас возьми это, — Юнги достал из заднего кармана свою карту и отдал ее Чимину. — Ваш блок разрушен, и Чонгук с генерал-майором еще не определились, куда вас расселить. Моя кровать слева, шкаф там же. Возьми там одежду, сходи в душ и ложись спать. Донхэ не вернется еще как минимум часов восемь, а ты сможешь отдохнуть. Если захочешь в душ, придется сходить в общий, цыпленок. У меня двенадцатый шкафчик. Код ноль шесть двадцать девять. Запомнил?       — Ноль шесть двадцать девять, двенадцатый шкафчик, — повторил Чимин, разглядывая карту в своих руках.       — Умница. А теперь иди, я приду к тебе сразу, как освобожусь, хорошо?       Мини закивал, но уходить не спешил. К тому же, одной рукой Юнги все еще продолжал обнимать его, не отпуская от себя.       — А как ты попадешь в блок, если я заберу твою карту? — всхлипывая спросил Мини, но по лицу мужчины понял, что вопрос был немного глупый.       — Я инженер, цыпленок, для меня здесь нет закрытых дверей. А теперь иди, я должен еще немного поработать.       Не удержавшись от еще одного поцелуя, пусть и короткого, Юнги отпустил от себя Чимина и даже подтолкнул его к нужному шлюзу.       Парень до последнего цеплялся за его руку, прежде чем все же отступить. Ему казалось, это несправедливо. Раненые, вымотанные военные продолжали решать вопросы какой-то вселенской важности, в то время как те, кто был в бункере, разбредались по базе, чтобы что? Отдохнуть? Отдых был нужен явно не им, а тем, кто защищал их ценой своей жизни.       Так же думал и Тэхен, лежащий в постели. Он уперся взглядом в стену, но уснуть почему-то не мог. Казалось бы, после стольких часов, проведенных в бункере, он должен спать как убитый, но сон отчего-то не шел.       Время снова стало идти слишком медленно, оно словно издевалось над ним, и полковник никак не приходил, видимо, работы было слишком много. Конечно, учитывая то количество крови и изуродованных тел, которые пришлось увидеть курсанту по пути к капитанскому мостику… наверняка они нуждались в опознании и составлении каких-нибудь протоколов или рапортов. Скорее всего, даже на следующий день полковник не сможет нормально выспаться и будет работать до поздней ночи в своем кабинете.       Тэхен уже сходил в душ и снял линзы, поэтому ничего не видел и не мог ничем заняться, только думать, отчего нервничал еще сильнее. Нет, серьезно, это было так несправедливо и глупо. Ведь он мог помочь, мог разбирать трупы или чинить что-нибудь, почему Чонгук не позволил ему этого сделать?       Размышления курсанта прервал полковник. Он тихо вошел в комнату и посмотрел на своего навигатора, еще не спящего, но вряд ли способного его разглядеть. Оно и хорошо, Чонгук выглядел настолько измотанно и устало, что даже на собственное отражение в раздевалке перед душевыми смотреть сил не было. Но он, по крайней мере, нашел их, чтобы принять душ и смыть с себя кровь своих братьев по оружию и жестоких противников, разрубающих солдат на части.       Когда Чонгук шел сюда, он грезил только о том, как придет в блок, ляжет на свою постель и уснет без сновидений, но стоило увидеть глаза Тэхена, вспомнил, что в последний раз спал без сновидений только с ним, поэтому в то утро и не смог проснуться до сирены, как делал это обычно. И до того, как он осознал, что делает, его тело само дошло до постели курсанта и без контроля разума улеглось прямо к навигатору поверх одеяла.       Тэхен хотел было предложить полковнику хотя бы укрыться, или чтобы он подвинулся и освободил больше места, но не прошло и секунды, как Чон Чонгук, перекинув руку через чужую талию, потяжелел, отключившись.       Так и не сказав ни слова, курсант погасил лампу, стоящую на его прикроватной тумбе, и осторожно коснулся еще влажных после душа волос полковника. Живого, невредимого. Сжав его плечо, Тэхен рукой ощутил глубокое ровное дыхание, а если закрыть глаза и прислушаться внимательнее, можно было услышать биение сильного сердца. И если раньше его раздражали посторонние звуки, что не давали уснуть, то эти были слишком ценными и умиротворяющими.       С нежной улыбкой на губах курсант под номером сорок два семьдесят провалился в сон.