Мартовский маг

      Проблем у Атанасии после перерождения с каждым годом становилось всё больше. Казалось, они падают на её голову стопками документов, складываясь во внушительную башенку из бумаги прямо на макушке крон-принцессы, вынуждая пасть на землю от безысходности и тяжести ответственности. Что она, впрочем, не делала, стоически преодолевая все трудности.       Да и ладно, если бы дело ограничивалось тираном-отцом (который оказался не таким уж и тираном) и всей кутерьмой аристократической жизни. Нет. Все было куда... Сложнее.       Мир, в котором она переродилась — искореженная версия прочитанной новеллы «Прекрасная принцесса» с бонусом в виде альф-бет-омег? Странно, но адаптироваться можно.       Она сама альфа, и только от одного её запаха (что другие имеют против молочного шоколада?!) окружающие шарахаются, как от потенциальной угрозы?... Обидно, но можно найти и плюсы.       Новоявленный персонаж, известный как Величайший маг Чёрной башни, оказался омегой? Причем омегой, проживающей из-за колоссальной потери маны второй пубертат?       От одной мысли об этом у принцессы начинала болеть голова. — ...ты уверен, что должен находиться сейчас здесь?... — Атанасия неуверенно задала вопрос Лукасу, продолжая легкими движениями поглаживать длинные волосы мага. Тот весьма вальяжно устроился на её коленях, чуть ли не урча от удовольствия. Острый запах цветущей омеги щекотал нос Атанасии, но чихнуть седьмой раз за полчаса было бы совсем неуважительно.       Разве омеги могут пахнуть перцем? Где цветочки, ягодки и прочее?! Даже тут он сумел выделиться.       Красные глаза лениво приоткрылись. Их обладатель что-то недовольно буркнул, похожее на: «так сложно помолчать?», и на том был таков, провалившись обратно в дрему. Его не смущали ни полусидящая около кровати поза, ни Атанасия, у которой уже, откровенно говоря, затекли ноги.       Принцесса с усталостью вздохнула.       Лукаса можно понять. Он сам был не в восторге от выкрутасов собственного организма, внезапно решившего, что его хозяин снова пубертатный подросток.       « — Одного такого опыта больше тысячи лет назад мне хватило, а тут... Ещё раз! Это невыносимо!», — чуть не срываясь на раздражённый крик, признался маг однажды. Для поставившего на себе крест, подобное и правда стало тем ещё "сюрпризом".       Как течная кошка он на всех альф, конечно, не лез. Все-таки самоконтроль у Лукаса имелся, и не малый.       Пока другие омеги в те самые дни уязвимости могли разве что беззащитно скулить да призывно просить близости от кого не попадя, этот... Ластился к ней? К её успокаивающему запаху альфы, если говорить точнее.       Нет, они не рассматривали друг в друге партнеров — это было обговорено давно, и ничего с тех пор не изменилось. Но, все же, Лукас обозначил Атанасию для себя как «человек, которому можно доверять» и позволял присмотреть за собой и охранять сон, в котором маг проводил большую часть течки.       Альфа внутри Атанасии утробно порыкивал от такой чести, а она сама думала о том, что пора бы тысячелетнему мальчику найти другую подушку для сна.       Только вот говорить об этом в лицо она, даже под угрозой смерти, не стала бы. И что она могла сказать?       «Эй, Лукас. Мне кажется, ты достаточно взрослый, чтобы перестать полагаться на меня, и как-нибудь самому... Ну... Остепениться? Приглядеться, найти альфу, завести детише-», — где-то тут он бы снес ей голову и привинтил безвольную тушку к воротам дворца всем на обзор. Так бы и произошло, сомнений нет.       Да и не бабка-сплетница она, чтобы других жизни учить. Сам разберется.       По крайне мере хочется в это верить.       Она, может быть, и сама собирается заняться своей личной жизнью...! Ей уже шестнадцать (третий раз), в конце концов. А тут за этого волноваться нужно.       Только вот с кем ей строить "личную жизнь"? В новелле главной героиней была Дженнет, здесь же, видимо, ореол главной героини забрала Атанасия. Только вот прекрасный-юный-герцог-и-любовный-интерес Иджекил Альфиос с этим статусом в комплект не шёл. Тот тоже был альфой, и на этом можно закончить.       И все же, они смогли поладить. Только в качестве товарищей... или друзей.       Иджекил был интересным. Она видела, как за мягким золотом глаз пряталась лисья хитринка, а его подколы были настолько тонкими, что Атанасия не всегда могла понять, подшутили над ней или нет.       Холодный запах другого альфы приносил в голову отрезвляющую свежесть, словно аура ледяного спокойствия могла передаваться воздушно-капельным путём вместе с феромонами юноши.       Что уж говорить — юный Альфиос был и являлся частым гостем Изумрудного дворца, и ему позволялось полушутливо целовать руку принцессы при встрече. Никто этому не удивлялся. Никто не придавал значение. — Чем от тебя пахнет?       Лукас сделал нервный шаг навстречу Атанасии, а она машинально шаг назад. И все же не стала сопротивляться, когда пальцы мага вцепились в её запястье, и позволила обнюхать омеге свою руку... Стоп. Обнюхать?!       Лукас с интересом провёл носом по шелковому банту над девичьей ладонью. Его зрачки чуть расширились, и, недолго думая, маг стащил заинтересовавшую его находку. Атанасия побледнела от растерянности.       Каков нахал...!       Поняв свою ошибку, Лукас бросил короткий виноватый взгляд на Атанасию, не спрашивая, но ставя в известность: «я это забираю». Принцесса не нашлась что ответить, потерянно открывая и закрывая рот.       Причина такого поведения омеги стала ясна на следующий день.       Маг не попадался на глаза вплоть до вечера, что было удивительно. Решив самой стать инициатором встречи, Атанасия направилась в Башню Магов.       Лукас обнаружился на кровати в своих покоях, в окружении одеял и... Одежд. Белых, пахнущих первым снегом одежд. На вершине всего этого безобразия лежал тот самый бант с руки Атанасии, становясь вишенкой на картине хаоса.       И только многозначительное «Ох... » сорвалось с её губ, прежде чем Атанасия бесшумно закрыла за собой дверь.       Что же... Видимо, вмешаться все-таки придется. И объяснить Иджекилу, почему из его гардероба пропала добрая четверть одежд, тоже было бы неплохо.