Декаданс Zwei

В легком облаке пудры (Дадаистическое стихотворение № 1) Поверхность все на месте Медленно подчеркиваете Ваша пудра основа Ваша Она окутывает лицо Создает оттенок А блеск естественный настолько Основы Что пудра измельченная значит Сейчас напудренная помощь Неотразимо Легкость Вы не выпускаете Снимая фиксации Облако *** Зеленый чай может быть (Дадаистическое стихотворение № 2) Рискуете? Аромат Лун Хуаньшань, Чайные озера крепче после 95° Если листья – напиток. Спиралевидный чайник, Вкус плоский? Больше причудливой зеленой формы! Сухой слабоскрученный чай – Чашкам связанным польза. Чай заваривается подольше: Насыщенным получается вкус. Температура удивительна! Сине-зеленый Мао… Вода… Колодец изумрудный… Две пики… Минуты Тин… Эксперт! Держите крепче, а то… Чашка горячая. Листья весны Шань Цзин. Чай наш насыщен жемчужинами. *** Das ist doch zu tolle (Это уже слишком) Там, в тишине подземных впадин, Колодца заплеснелых бревен Их зыбкий верхний путь бескровен – Тянуть во тьме ночных исчадий. Их любит холод неудержный Над опрокинутым Эдемом. Здесь безнадежность – некий демон: Я, как и он, давно отвергнут. *** Ein Underschied wie Tag und Nacht (Словно день и ночь) Из равнодушного досуга, Прохваченный декабрьским вихрем, Площадку скользкую, пустую Я так отчаянно покину. И ветви встречные деревьев, Подняв заснеженные лица, Низвергнутся в ущелья гнева, Как крылья пораженной птицы. *** Меду поэзии не нужен сон, Нам навсегда достался этот жребий: Поцеловав кораллы ожерелья, Брошу в окно чужое телефон. Лишь заменив иголку на пинцет, Можно постичь всю прелесть мирозданья: Узнает близость дальних расстояний, Кто отдохнет в троллейбусном кольце. Пусть изумрудным морем бредят якоря, И у парадного стоит и ждет карета, Но сохраню я все свои секреты И промолчу в ответ на острый взгляд. Я буду утром кофе пить с лица, Лед приложу ко лбу, надеясь обогреться. О, бухарестская графиня, смейся, И отщипни кусочек голубца! С тобой я соглашусь, но лишь тогда, Когда из трюма хлынет темная вода. *** Гимн Всем Богам Прославить Богов мы сегодня хотим, Возгласить Им хвалу в песнопеньях, Ибо кто их увидит, кто разглядит В наш век слабости и сомнений? Как же было все это? С чего началось? Как же стороны света, земля родилась? Появилось все сущее волей Богов, Появилась из бездны их волей вода. И когда Вы, о Боги, в темной воде За руки взявшись, друг друга держась – Вздымалось и таяло там, в вышине Переплетение ваших теней. И тогда Вы, о Боги, словно бы вмиг Наполнили Вашим величьем миры, Солнце явилось, вперед пошли дни – Дни и ночи для нас, коротки и длинны. Кто сейчас это знает? Кто возгласит? Откуда ведет начало творенье? Вот поэтому мы, да, сегодня лишь мы Восхваляем Богов в песнопеньях. *** Неизведанное (Дадаистическое стихотворение № 3) Что Вы думаете о чем Разве узнать Верите слова свои заповеди забыл Бесконечность Придумали оставить однажды темноту Богов великих мудрость вижу Но почему не высказались Желания без чувств Вы словно грань Люди еще так слепы Помнящая неизведанное ждите *** Последняя пастораль Земля, брошенная в бездну, Ласточка, мелькнувшая тенью над озером, Легкий след на снегу, Дыхание орхидей и нарциссов, Пламя желтых свечей, Воспаленные губы, укус И сцепленный поток тел сплетенных, Гимн полуночной заутрени, Шаги под сводом собора, Трепетание светлых знамен, Пыльная тишина переулков города, Монеты старинные, Старинные книги с гравюрами И последняя пастораль. *** Тринадцать Тринадцать тысяч сменившихся лун: Еще один новый виток, Сплетение серебряных рун, Прощание и шаг за порог. *** Дни и ночи Темнота коридоров, Приглушенные тайны дверей, Серебро разговоров, Огоньки в тусклом зимнем окне. *** Они Туманное утро спасает меня от них, Когда ухожу, оставляя открытыми двери. Шум крыльев взлетающих птиц – Я знаю, как падают вниз, Но мне никогда не сбежать от их глаз, Но мне никогда не забыть этих лиц, Хранящих бег быстрых мгновений На подступах к свету и тени. Они ожидают безмолвно меня по ночам, Внимательно щупая каждый изгиб одеяла: Я видел семь красок окна, Подруга моя – тишина, Ноя не каратель стереть их на раз – Решится ли кто-то так сделать сейчас? Они отступают дыханием дня, Чтобы вернуться и ждать. *** Красные пятна Здесь утренний холод прощает вину, Что-то шепчет ему невнятно, А сквозь хаос одежды, ее глубину Проступают красные пятна. Ты просто прелесть, ты мрамор дворцов, Ты тень ионийской колонны, И на монетах чернеет, как кровь Твой профиль, влекущий и томный. Не жди его гибели на рубеже – Волна пусть нахлынет на берег Ромейская хитрость в улыбке твоей Все больше и больше бледнеет. Пусть утренний холод прощает вину, Что-то шепчет ему невнятно, А сквозь хаос одежды, ее глубину Проступают красные пятна. *** Сколько красного выпито, Сколько стекол повыбито, Настежь двери распахнуты, Перекрыты все клапаны. Марата из ванны под руки Вниз по скошенной лестнице, Людовик закрылся с гризетками, Наполеон жарит мясо на вертеле. Маршалы Старой Гвардии Как в бою, друг на друга падают, Робеспьер курит что-то дикое, Антуанетта играет с иглами. Санкюлоты в истерике, Буржуа ковыряются в черном теле, Дворяне усыпаны пятнами, Остальные просятся обратно Но… Бейте головы люстрами Это и есть революция Разбейте о головы люстры Закончится революция. *** Love and Hate У зеркала он снова: Сегодня его день. Скорее бы забыть все - He`s got a Love and Hate. Он просто ненавидит Меня, себя и всех, У зеркала он снова, He`s got a Love and Hate. Она теперь опасна: Сегодня ее день. Она украла «Walter» - She`s got a Love and Hate. Она так ненавидит Меня, себя и всех, Один лишь шаг с обрыва - She`s got a Love and Hate. Зачем им нужно это все? Maybe it`s only Rock-n-Roll. Зачем им нужно это все? Maybe it`s only Rock-n-Roll. У зеркала я снова: Уже настал мой день. Пора ли мне забыть все? I`ve got a Love and Hate. *** Я вам не верю - Я долго верил в прогнивший мир. Я просто верю в жизнь, как она есть, Она ведь лучше, чем рекламный текст, Я просто верю в слово, ведь оно Лучше, чем жемчуг, золото, твой дом. Я им не верю. Может быть, верил, Может быть, верил - откуда мне знать, Может быть, верил, Может быть, верил в то, что мне говорят. Может быть, верил в моду и стиль, Может быть, верил в глянец и акрил, Может быть, верил в славу и блеск, Ты так хотела помочь в этом мне. Но я не верю! Зачем мне ваш валтасаров пир? Я вам не верю! Я долго верил в прогнивший мир. *** День Рагнаради Я видел снег: Он ослепил меня, И ветви деревьев В свете пришедшего дня Кивали мне вслед, Обгоняя ветер лесной; Я был один, И я не знал, кто я. День Рагнаради. Вы у огня Проводите время свое, Огонь, земля и вода Не знают, кто я такой. День Рагнаради. Сердце не хочет вражды, Но не сдержать только горечь. День Рагнаради. *** Декорации С неба клочьями вата: Нам февраль открывает еще, Подставляйте бокалы - Все, что было, не в счет. Ты представь и увидишь, А в жизни темней. Мы живем - это театр Но вот только теней. *** Графиня Эмилия Туманного замка коридоры ветвистые, Дубовые двери и тяжесть колец, Удар за ударом грохочет неистово, И огонек лампы дрожит в темноте. Гостиная замка огромна тенистая, Вот кресла и вмиг разожжен был камин, А сердце в груди вдруг забилось неистово, Словно предчувствуя, что ждет впереди. Графиня Эмилия - тигровая лилия, Не отражается в моих зеркалах, Оставила будней тревоги постылые И никогда не рассыплется в прах. Но ласки Эмилии – руины Бастилии, К полуночи близятся стрелки часов, И зыбкий шлейф кажется черными крыльями, Я горестно чувствую первый озноб. *** Ворота в Иерусалим Этот вечер как раньше - Закат и тепло. Суббота завтра, Но мы не будем ждать до утра. А сейчас мы пойдем И осмотрим весь дом: Нам нужны потолки И открытые двери Чтобы знать, Когда начнется игра. Путь один, если мы с тобой будем одни, Но пока не спеши, но пока не спеши: Вспомни тех, кто остался навсегда молодым, Найдя ворота, ворота в Иерусалим. Белый мрамор и тьма, Высоких кресел Нестройный ряд, Каштановая прядь… Путь один, если мы с тобой будем одни, Но пока не спеши, но пока не спеши: Вспомни тех, кто остался навсегда молодым, Пройдя ворота, ворота в Иерусалим *** Царь Иудейский Кто он такой, ну кто же он такой? Почему он перед Синедрионом? Почему никто не знает, В чем его вина? Он думает, что умирать легко? Он смотрит в глаза нам взглядом спокойным. Мы его не понимаем - Он ответит за это сполна. Но в чем его вина, в чем его вина? Пусть признается по доброй воле, Пусть умоляет о пощаде, Иначе его казнят. Мы устали ждать, мы устали ждать: Ведите его на суд народа, И пусть народ скажет, Виноват или не виноват. А народ кричит: «Смерть!», народ кричит: «Смерть!» Для него уже готов крест позорный, И ему придется Крест нести самому. Толпа идет смотреть, толпа идет смотреть, Как будет распят этот осужденный. Чей-то пьяный голос Объявляет его вину: «Он – Царь Иудейский!» «Er ist Fürst der Juden!» *** Громкие крики и блеск орденов, Широкие крылья погон - Все это уже опустилось на дно, Иллюзией стало давно. Я видел как полчища серых людей Флаги срывали с домов. Этот безумный театр теней Тень мою в пропасть увлек. Закрытые двери и прутья оград, Вьется змеей долгий путь. Я ненавижу штыки солдат, Я ненавижу войну. *** Народ приветствует Цезаря криком В глазах темнеет От поднятых рук И вот уже львиным Злым рыком Наполняется Замкнутый круг. А сердца холодны И будут такими всегда. Закружилась, готова Слететь с плеч его голова. Да, легко все понять: Нечего им терять, Ведь у каждого цезаря Под яркою тогой Есть узкие плечи Изможденные болью. *** Каждый вечер приходила домой, Рано ложилась спать В пустую мягкую постель И видела светлые сны. Но счастливое время прошло, Исчезло, как будто дым: Видно, кто-то заставил играть В странные игры Ее хрупкое тело С ее нежной душой. Теперь она проводит жизнь В комнате, лишенной зеркал, Часто падает вниз, Ударяется лбом о пол, Посыпает голову пеплом, Проклинает свою судьбу. А в кресле сидит Лорд Шикльгрубер, И она ждет, Когда он закричит: «Achtung!» *** Нам нечего больше Я не боюсь Менять расклад, И я смотрю Сквозь дым стекла. Нам нечего больше искать, Нам нечего больше терять. Но если ты Услышишь вдруг, Что за стеклом Шумит листва, Как крылья птицы, Ты подойди Тогда к окну, Открой его, Смотри лишь вверх, Чтобы забыть все. Нам нечего больше искать, Нам нечего больше терять. *** Розенкрейцеры весны Тени войны Или холод тишины Лишь мираж И только миг Розенкрейцеров весны. *** Огонь на себя Мы пришли сюда не затем, чтобы здесь молчать: Двери пошире, все окна настежь пора! Я не стану моложе до наступления дня - Мы вызываем огонь на себя. Зачем притворяться, я хочу просто быть, Мы разбиваем все, что можно разбить, К черту память, я хочу все забыть И разбить все, что можно разбить. Холодные снежные хлопья в звездной ладье: Я не знаю, где река, я не помню, в чем суть вещей. Ты смотришь в глаза мне, словно прекрасный зверь, Ты смотришь в глаза мне, ты видишь в них только тень. Зачем притворяться, я хочу просто быть, Мы разбиваем все, что можно разбить, К черту память, я хочу все забыть И разбить все, что можно разбить. Мы пришли к тебе не затем, чтобы выбирать: Двери с петель, все стекла напрочь пора! Я был бы рад выжить до наступления дня - Я вызываю твой огонь на себя. Зачем притворяться, я хочу просто быть, Мы разбиваем все, что можно разбить, К черту память, я хочу все забыть И разбить все, что можно разбить. *** Я был в гостях, Где все живут с инеем на губах, Я был в гостях, Где не знают слов «друг» и «враг». Я там один Целый вечер просидел за столом. Они танцевали, Напрочь позабыв про свой дом. В их каждом движеньи Мне виден был холод и сон. Гуляли ночь, С большим трудом разбираясь впотьмах, Кто с кем не прочь Побыть вместе до наступления дня. И разойтись, Прощаясь, толком не вспомнив имен, И никогда Вновь не быть им в этой жизни вдвоем. В их каждом движеньи Я видел лишь холод и сон. Я был одет В черный смокинг и черный жилет, Но все равно Всех вместе взятых казался живей. Ведь в каждом движеньи Их были лишь холод и тлен. *** Так блестишь днем под солнцем, Да и вечером как бриллианты - Твои звезды прибиты гвоздями к плечам, Фальши золото на аксельбантах. Только это уж слишком: Просто так ты меня не прогонишь - Не терплю я петлицы, Наплевать мне на эти погоны. Ты спасаешь кого-то, Только лишь потому, что так надо. По секундам в цейтноте - Всего понемногу, но это немало. Не бросай свое тело: На асфальте кислотные лужи - Для меня нет пределов, А тебе не позволят по службе. *** Для всех времен, для всех ночей, Для всех знамен, для всех мечей, Для всех земель, для всех ключей Я буду навсегда ничей. Но будет сон, но будет грех, И будет шелк, и будет мех, Не для других, лишь для одной, Лишь для одной, о Боже мой! Все будет вновь, и снова твой Последний взгляд найдет меня, Глаза сверкнут, я не уйду, Тепло костра и до утра. *** Прекрасный венок, сплетенный из роз, Гранит и базальт под черной землей, А в первом сюжете была моя роль, Которую я отыграл без проблем. Крестовый валет, две минуты и дом, Осколки монет, и царь Соломон Сказав: «Все проходит», свел тему на ноль В начале антракта, в шесть или в семь. В ожидании тщетном терзая свой мозг, Начертал святым камнем на плитах вопрос И прошел по дороге номер двадцать один Просто мимо нее и укутался в дым. *** Если ты промолчишь, как я дам свой ответ? Я давно разучился читать по глазам. Да, согласен, что в этом виноват лишь я сам. Вечер, кухня, стол, чай, дым моих сигарет. Это стиль моей жизни. Ты не хочешь? Иди! Завтра ты и не вспомнишь, что все позади. *** Это пыль городов, это тьма лишних слов, Это пьяный угар, бутафорская кровь Наполняла бокалы, сжигая все чувства во мне: Так хотелось согреться. Как приветы из прошлого, лезут в глаза Чьи-то лица, желая вернуться назад В мою жизнь, словно тени на белой стене, И занять свое место. *** Посвященье Герою Прошу, напиши посвященье Герою, Разбитый фонарь его старого дома воспой Он посеял пшеницу на крыше зимой И плачет дождем и бензином земля На летнем снегу виден след глухаря *** В глубинах катакомб Руки тихо дрожали Пальцы ломались Голоса исчезали В полуночном вокзале Наверно мы просто устали И не понимали Что мы проиграли Тени нервно метались Слова застывали Как будто сметали Пыль со скрижалей Скорее всего мы пропали Город наполнен огнями Дождем и рекламой Вереницей машин И пустыми домами Сколько лишнего с нами Все медленно тает В глазах наших тает Нет пределов нет края Никто нас не знает Отбившись от стаи Не переставая В объятьях сжимаем И не понимаем Что мы погибаем *** Anarchy in Your Eyes It`s not winter yet But it`s oftem cold The sky is often gray Like my streight soul Anarchy in Your Eyes Is so cold tonigth You don`t think twice All right Nobody cry My letters in Your Eyes Were burn by You tonight I changed my mind You`re fine And I`m The light of the Irish Moon Just waits for my final song New night without You `Cos something`s wrong Anarchy in Your Eyes Is so cold tonigth You don`t think twice All right Nobody cry My letters in Your Eyes Were burn by You tonight I changed my mind You`re fine And I`m *** Тускло гаснет экран Телевизору нечего больше сказать мне лишь сон показать Разве есть смысл ждать если можно увидеть узнать самому Лишь фонарь сквозь окно И на плоскую грудь рахитичной Рахили вдруг медленный свет Как три тысячи лет что промчались в момент как библейский сюжет Словно лед мрамор рук Это жемчуг глубин в волосах превратился в терновый венец До последнего крика, потом тишина, вот и все Ты за этот испуг Так повесишь меня чтобы стекла пенсне одним махом вниз и на ковер Чтобы заколотили прокляли не простили за этой стеной...