***
Гитарные рифы и барабаны взорвали пространство в тот момент, когда Алекси спрыгнул с подставки. Он уже столько раз проделывал этот трюк. Многие удивлялись, как он вообще мог так высоко взлетать над сценой. И он каждый раз приземлялся на пол и бежал за диджейскую стойку. Но в этот раз всë пошло не по плану. Нога запуталась в проводе, и Алекси чуть не улетел на пол со всей скорости, но угодил прямо в руки вокалиста, что оказался рядом в нужный момент. Тот обнял его за талию, допевая припев. Перкуссионист прижался к его плечу, повернувшись к залу. Зал, как всегда был рад такому перфомансу, а перкуссионист чувствовал тëплые руки на своей талии и наслаждался моментом. Когда партия Йоэля кончилась, блондин неожиданно наклонился и чмокнул парня в его аккуратный нос. Каунисвеси замер, глядя на старшего и мысленно задавая ему миллионы вопросов. Он увидел глубокие глаза цвета зимнего неба, в которых читался другой вопрос. Даже просьба. Их молчаливый диалог пришëл к взаимному согласию, и под крики и визги взорвавшегося зала вокалист свободную от микрофона руку положил на щëку Алекси, ласково улыбнулся, глядя в голубые глаза напротив, снова приблизился и поцеловал парня в губы. Весь мир закончился для Каунисвеси на этом моменте. Остался только парень, что сминал его губы, и тысячи взрывающихся фейерверков в его голове. Он не слышал ни музыки, ни визгов фанатов, ни собственные мысли. Поцелуй длился всего лишь пару секунд, но ему казалось, что прошла вечность. Он не хотел прерывать этот момент и мечтал, чтобы он длился всю жизнь. Но им пришлось разойтись уже через мгновение. Взяв себя в руки, Алекси побежал за свою стойку, а Йоэль продолжил петь, как раз с нужного места. Всего десять секунд их жизни стали, наверное, самыми важными.***
Концерт был просто безбашенным. Ребята разорвали этот зал, впрочем, как и всегда. Они шумно ввалились в гримëрку, где им сразу же предложили по пиву. Разумеется, никто не был против. Нужно было освежиться не только тело от жара расскалëнного воздуха на сцене, но и охладить голову от всех событий сегодняшнего вечера. По крайней мере, двоим точно нужно было охладить мысли перед важным разговором. Первым на улицу вышел Алекси. Мысли всë ещë путались. Удивительно, что он смог доиграть концерт, сбившись всего один раз. Глубоко вдохнув прохладный воздух, приятно охлаждающий его тело и наполняющий лëгкие кислородом, Алекс прикрыл глаза. Голова на пару секунд стала совершенно пустой. Тишину его мыслей нарушал только гул машин и голоса зрителей, ждущих meet and greet. Но эта благословенная тишина сменилась громкими мыслями. Алекси снова вспомнил губы, которые так нежно поцеловали его прямо на сцене. Это не было похоже на шуточные поцелуи Нико и Йоонаса, которые совсем не стеснялись засосать друг друга при любом удобном случае. Нет. Тут было другое. В этом поцелуе Алекси уловил... Чувства? Да, именно. Настоящие чувства. Это осознание в который раз заставило голову перкуссиониста взорваться. Ему понравилось ощущать губы Хокка на своих. Очень понравилось. Чувствовал ли он к нему что-то? Возможно. Он никогда не задумывался об этом. Ему было просто хорошо рядом с ним. Ему было до жути приятно обнимать его. Было до приторности сладко, когда Йоэль трепал его чëрные волосы на макушке. Что ж, возможно, Алекси и правда был неравнодушен к вокалисту, просто никогда не придавал этому чувству большого значения. Он никогда не замечал подобного с другими парнями. Ни с Олли, ни с Йоонасом, ни с Нико, которые так же любили обнимать его, как плюшевого мишку. В этой группе в принципе все были очень тактильными. Но Йоэль... От его касаний всегда бегали мурашки по спине. Да, Каунисвеси явно не ровно дышал к нему. Просто раньше повода задуматься об этом как-то не находилось. Он просто принял это чувство, как данное. Но сейчас оно буквально поглощало его целиком, заставляя снова и снова вспоминать те блаженные десять секунд, пытаться вспомнить свои ощущения, снова заставить тело испытывать те приятные мурашки. Но мурашки он и правда испытал, только не от губ Хокка, а от прохлады ночного воздуха. Решив вернуться к парням, Алекси подошëл к двери и уже тянулся к ручке, как она сама повернулась и дверь открылась. Алекси снова чуть не встретился с землёй, но его схватила чья-то сильная рука и не дала очутиться на грязном асфальте. — Тише, тише, ты опять полетел? Прости, я не хотел. Ты в порядке? Не сильно ушибся? — те самые голубые льдинки смотрели на него слегка обеспокоенно. Алекси сглотнул ком в горле, не отрывая от них взгляд, и не спешил вырвать свою руку. По его спине и ногам снова пробежало стадо мурашек. Теперь уже причиной стал именно Хокка, который всë ещë недоверчиво осматривал его лицо и руки, чтобы убедиться, что тот цел и невредим. — Ты... Что тут делаешь? — Алекси смотрел на него широко распахнутыми глазами, боясь шевельнуться. Хокка закрыл дверь заднего входа и подошëл вплотную к младшему: — Я хотел поговорить. Точнее... Объясниться. Алекси, не стану скрывать. Тот поцелуй не был просто наваждением или случайностью. Я давно хотел это сделать. Но не решался. Боялся. Он смотрел на Каунисвеси, всë ещë держа его руку в своей ладони. Он чувствовал, что пальцы Алекси совсем холодные, отчего хотелось обнять парня как можно крепче, согреть его, укрыть от мира. — Честно, я и сейчас боюсь, но всё же закончу. А потом делай с этой информацией всë, что посчитаешь нужным, — его серьëзный взгляд заставлял Алекси затаить дыхание. Он боялся буквально сделать вдох, лишь бы не прервать сейчас Йоэля, не сбить его, не потерять этот драгоценный момент его откровения перед ним. А старший, набрав побольше воздуха в лëгкие, проговорил на одном дыхании, — Алекси, ты мне очень нравишься. Как парень. Мне безумно хорошо находиться с тобой рядом, у меня сердце уходит в бешеный пляс, когда ты разрешаешь трепать себя по волосам... — он остановился, чтобы сделать ещë один глубокий вдох и закончить. — Я очень давно хотел тебе об этом сказать, но не решался. Теперь же, мне кажется, что было бы очень эгоистично сделать вид, будто ничего не было. Поэтому, я здесь. Я весь в твоей власти. Алекси почти не дышал. Он, не отрываясь, смотрел на лицо старшего, улавливал каждую эмоцию, что проскальзывала в его взгляде и мимике. Он не знал, что говорить. Поэтому, вместо любых слов, что никак не смогли бы передать бурю его чувств в тот момент, Алекс сократил растояние между их губами до нуля. Прикосновение было совсем не напористым, чутким. В первую секунду Йоэль даже не понял, что произошло. Но, придя в себя после мимолëтного ступора, он сделал шаг навстречу младшему, и взял его лицо в свои ладони, углубляя поцелуй. Вкладывая в него всë то, что нельзя передать словами ни на одном языке мира. Они целовались долго. Возможно, их уже потеряли. Но это было не важно. Они нашли друг друга в этот самый момент. Весь остальной мир подождëт.