***
Следующие пару дней Гарри провёл, испытывая радость от того, что его организм внезапно обзавёлся гораздо более эффективной системой фильтрации, в комплекте с такой замечательной особенностью, как жгучая боль при мочеиспускании. К счастью, после первых изменений всё как-то устаканилось, чему парень был очень рад. Поначалу он переживал о том, что совершил огромную ошибку и его до конца дней будет сопровождать эта постоянная боль, но всё нормализовалось вскоре после того, как уровень токсинов в организме снизился. Он по-прежнему считал, что оно того стоило, но знал, что ещё не скоро забудет насколько больно магически изменять свои органы. Когда с этим неприятным опытом было покончено, Гарри вдруг осознал, что у него до конца лета оставалась куча свободного времени. Конечно, ему все ещё нужно было сделать все домашние задания, но на это ушёл бы максимум один день. Или два, если не сильно спешить. Зои до этого прислала ему несколько сообщений, которые выглядели как приглашение на очередное свидание с недвусмысленным продолжением, но он нехотя, но всё же отказался от встречи, желая завершить свой ритуал. Теперь его уже ничто не останавливало. Приняв решение, Гарри достал свой телефон и начал строчить смс. Технически Зои уже встречалась с другим, но эти её отношения с «Джеффом» выглядели так, словно он был этаким «приходящим» парнем. Сегодня они вместе, завтра — нет. Как только Зои скажет, чтобы он отвалил, Гарри тут же так и сделает, но пока что он собирался вести себя с ней так, как будто она ни с кем не встречалась.***
Гарри довольно рано сел в Хогвартс-Экспресс, ведь за последние два года это уже вошло у него в привычку. Он просто хотел заранее занять свободное купе, чтобы не пришлось подсаживаться к каким-нибудь незнакомцам. За остаток лета он успел встретиться с Зои ещё два раза, и обе эти встречи заканчивались сексом у неё дома. Очевидно, мать девушки частенько проводила ночи со своим новым бойфрендом, что давало Зои много свободного времени для своих собственных дел. Гарри довольно быстро понял, что использовали его в основном не как «хорошую компанию», а в качестве «кошелька», поскольку Зои каждый раз составляла список развлечений, далеко выходящий за рамки разумного бюджета и возможностей обычного подростка, и, откровенно говоря, ни разу не заикнулась о том, что он оставлял денег гораздо больше, чем стоили использованные презервативы. С другой стороны — он не был против. Затраты для него были не самыми большими, и всё в итоге заканчивалось сексом. Зои, похоже, не стремилась к чему-то большему, за что он был очень благодарен, ибо в данный момент вступать в отношения с магловской девушкой для него было просто-напросто нецелесообразно. Гарри не ожидал, что спонтанное приглашение на свидание в начале июля закончится появлением у него секс-подруги на лето, а потому даже не думал жаловаться. Это, как минимум, сократило количество случаев, когда его охватывало внезапное желание нагнуть свою приёмную мать над столом и там же отыметь. Это чувство было очень странным, хоть он, вроде как, и смог к нему привыкнуть. Спустя какое-то время в купе вошла Луна, а за ней — Джинни. Как только последняя села, поезд тут же тронулся. У Луны нашлось несколько забавных историй о её приключениях во время охоты на морщерогих кизляков, но Гарри, для разнообразия, не прочь был услышать, что поведает ему Джинни. — В египетских гробницах есть живые скелеты? — спросил он с неожиданным интересом. — Да, но некоторые из них были очень странными. Мои братья сказали, что у одного из них было две головы из-за какого-то проклятия или чего-то ещё, — объяснила с энтузиазмом рыжеволосая. — А ты сама их не видела? — поинтересовался он. — Нет, — надулась Джинни. — Мама мне не разрешила. Сказала, что это «не место для молодой леди». Пха! Губы Гарри дёрнулись в улыбке при виде её раздражительности. Он бы тоже разозлился на её месте. — Так она не разрешила тебе зайти ни в одну из гробниц? — Только в те, что уже очистили разрушители проклятий, и то только если Билл пойдёт с нами. — Твой старший брат? Тот, который работает в Гринготтсе? — спросил Гарри, внутренне удивляясь, как кто-то вообще мог пожелать работать на этих маленьких ублюдков. — Он самый, — подтвердила Джинни. — И какие дела у гоблинов в людских гробницах? — в недоумении спросил он. — Э-э-э... — застопорилась Джинни, поставленная этим вопросом в тупик. — Это часть договора, который они заключили с МКВ, — мечтательно произнесла Луна. — МКВ дали им доступ к местам захоронения древних египетских волшебников? — скептически спросил Гарри. — Когда договор был подписан, египетские гробницы ещё не были найдены. Один конкретный пункт договора даёт им право собственности на любое место, где были захоронены магические мертвецы, если тем более двух тысяч лет. Получается, они были довольно недальновидны, но так бывает, когда не защищаешься от жужжащих пикси-гроксов, — объяснила блондинка. — Откуда ты вообще это знаешь? — поинтересовалась Джинни, игнорируя упоминание ещё одного потенциально-вымышленного существа. — О, я уже давно знаю об опасностях пикси-гроксов, — объяснила Луна. — Да не это! Откуда ты так много знаешь о каком-то договоре между гоблинами и МКВ, заключённом сотни лет назад? — Мы с папой проводили исследование в Египте, чтобы отыскать там морщерогих кизляков, но, похоже, наша первоначальная теория подтвердилась. Они предпочитают более холодный климат, а это значит, что у них есть мех. Гарри был немного озадачен тем, как Луна вместе с отцом собирались отыскать морщерогого кизляка, если до сих пор не знали, как тот выглядит. — Луна, а откуда ты вообще знаешь, что у кизляков есть сморщенные рога? — спросил он просто ради любопытства. — О, я и не знаю, но в этом есть смысл! — весело ответила Луна. — В конце концов, если бы у них не было сморщенных рогов, то они не были бы морщерогими кизляками. Гарри и Джинни обменялись взглядами. Оба молча согласились, что эта логика была слишком детской и оттого неопровержимой, поэтому благоразумно решили эту тему опустить. — Так что ещё ты видела в Египте? — спросил парень, возвращая разговор в прежнее русло. Джинни была счастлива рассказать о своём отпуске. Её влюблённость в черноволосого парня всё ещё не прошла, а он тем временем приобретал статус «высокого, темноволосого и красивого» мужчины. Слушая, как рыжая описывает магическую сторону Египта, Гарри всё сильнее укреплялся в решении однажды увидеть эту страну своими глазами. Однако, в отличие от Уизли, он не был склонен посещать только те места, на которые гоблины дадут своё разрешение. Насколько трудно будет проскользнуть мимо этих злобных карликов?***
В коротких разговорах, прерываемых на чтение, прошло ещё несколько часов, как вдруг Джинни решилась заговорить о том, чего избегала с тех пор, как села в поезд. — Вы слышали о том, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана? — Нет, но я читала об этом, — ответила Луна, подняв глаза от перевёрнутого выпуска «Придиры». — И что с того? — спросил Гарри, решив не отвечать на остроумную фразочку Луны. — Ты совсем не волнуешься? — нервно спросила Джинни. — Я имею в виду... он ведь был правой рукой Сами-Знаете-Кого и совершил… ну, вы знаете. — Убийство моих родителей? — спросил Гарри, приподняв бровь и про себя усмехаясь от этой мысли. — Да, — тихо прошептала Джинни. — Не очень, — пожал Гарри плечами. — Если он умён, то уже убрался из страны. Хотя сам Гарри не очень-то в это верил. То, что Чарлус и Дорея поведали о личности Сириуса Блэка, подсказывало, что этот человек поступал по велению сердца, а не головы, и это, если он всё ещё оставался в здравом уме, что было крайне маловероятно. А вот чего Гарри не знал, так это истинных целей этого человека. В этот момент поезд замедлил ход и резко остановился, прервав разговор троицы. — Почему мы остановились? — спросила Джинни, понимая, что они были ещё далеки от конечной остановки. Экспресс прибывал в Хогвартс лишь вечером, а сейчас был полдень. Мрачный и затянутый грозовыми тучами, но всё же полдень. Гарри тоже знал об этом и выглянул в окно, пытаясь разгадать причину их остановки. — Холодно стало, — тихо проронила Луна. Из её рта выходил пар. Гарри тоже заметил это, но его больше беспокоило другое. Регулярные занятия беспалочковыми чарами подарили ему особую чувствительность к магии вокруг него, которой, как он был уверен, не было у большинства других волшебников. То, что вызвало такое резкое падение температуры, определённо было чем-то неестественным, с чем Гарри доселе никогда не встречался. Идея о том, что магия делится на Тёмную и Светлую, вызывала у него саркастичную усмешку с тех пор, как он впервые услышал об этом на уроке по «Защите от Тёмных Искусств». Всё это звучало как громогласное заявление какого-то идиота для обоснования магии, которая ему не была по вкусу, а не как что-то, имеющее под собой реальную основу. Тем не менее, единственным словом, которым Гарри мог описать ощущение магии от этого неестественного холода, было – Тёмная. Причём с большой буквы. — Там что-то движется, — сказал он, заметив мрачные фигуры, проносящиеся по небу, которых, очевидно, не беспокоили ни дождь, ни ветер. — Это дементоры, — тихо объявила Луна, прижав свои ноги к груди. — Но дементоры не могут покидать Азкабан! — запротестовала Джинни. — И бежать из него тоже было невозможно, — возразила Луна. В её голосе прозвучала нотка беспокойства, которую обычно там не услышишь. — Они сели в поезд, — мрачно заметил Гарри, доставая свою палочку. Он не был уверен, что она в данной ситуации поможет, но это было лучше, чем беспомощно прятаться в углу. — Откуда ты знаешь? — испуганно спросила Джинни. Это был хороший вопрос, и у Гарри на него не было ответа. Он не видел, как они это сделали, но Тьма теперь ощущалась гораздо ближе и сейчас разделилась на несколько отдельных сгустков. Происходящее ему совершенно не нравилось. Этот холод был не просто каким-то резким снижением температуры, он словно вытягивал тепло из этого места, принося с собой сильный и неестественный страх, переходящий в подавленность. Гарри покрепче сжал свою палочку. Он всегда считал её чем-то вроде «магического костыля», необходимого лишь до тех пор, пока не сможешь обходиться без него, но сейчас эхо магии феникса внутри пера успокаивало его. Ближайший к ним дементор, наконец, добрался до их купе, принеся с собой холод и Тьму. Теперь он был достаточно близко, чтобы начать воздействовать на разум троицы гораздо сильнее. У Луны и Джинни сразу всплыли их самые плохие воспоминания. У Джинни — о прошлогодних событиях, а у Луны — тот день, когда она увидела смерть своей матери. Обе девушки уже отступили настолько далеко от входа в купе, насколько это было вообще возможно, и уткнулись лицом в колени в тщетной попытке отгородиться от нахлынувших воспоминаний, что с удвоенной силой пробивались из забытья. Гарри также прижался спиной к окну, направив трясущуюся руку с палочкой на дверь. Каким-то образом он чувствовал, что существо за дверью не собиралось просто пройти мимо, как это было с другими купе. Увы, он оказался прав, когда оно медленно открыло дверь и начало проскальзывать внутрь. На Гарри воздействие дементора сказывалось ничуть не меньше, чем на девочках, но у него было одно преимущество. И заключалось оно в том, что он уже смирился со своим прошлым, со страданиями и воспоминаниями о нём. Смерть его матери была крайне ужасной, но год назад он смог пережить этот момент вновь и оставить его позади. Он хотел бы, чтобы родители остались живы, но уже давно перестал по ним тосковать. Точно так же было и с воспоминаниями о его жизни у Дурслей и в Приюте. Да, далеко не приятными, но и не настолько ужасными, даже с дементором, усиливающим их. Однако Гарри, как и любому другому здравомыслящему человеку, очень не хотелось, чтобы это высасывающее душу существо подобралось к нему поближе, поэтому он послал в него мощную струю пламени. Огонь потух, не успев добраться до дементора: истощающий эффект его ауры просто потушил магию парня до того, как она смогла навредить существу. Отчаяние начало прокрадываться в его разум, и, чтобы остановить тварь, Гарри послал в неё режущее проклятие. Он видел, как оно ударило по ней, но никакого эффекта не последовало. Казалось, что заклинание просто испарилось, а его лезвие потеряло свою функцию. Дементор продвинулся вглубь купе, и Гарри начал паниковать. Он не знал ни одного заклинания, что наверняка смогло бы сейчас сработать, и, скорее всего, даже если бы знал, то не смог бы сфокусироваться на нём, поэтому решил прибегнуть к самым отчаянным мерам, а именно: если сомневаешься, то хороший взрыв поможет решить проблему. Он произнёс самое мощное взрывное проклятие, на которое был способен, прекрасно понимая, что это было ужасной идеей. Между ним и дементором было чуть меньше метра, а это даже близко не соответствовало рекомендуемому минимуму для произнесения любого взрывного заклинания. Если бы оно сработало, то, скорее всего, убило бы всех, кто был в купе, кроме самого дементора. Заклинание вырвалось из палочки. Пучок магии был вялым и едва ли сформированным из-за недостатка концентрации Гарри, но всё равно оказался мощным. Удар пришёлся прямо по центру дементора, но взрыва за этим не последовало. Единственное, что почувствовал Гарри — это то, как его магия растворилась в бездонной Тьме, источаемой этим существом. Так же, как и предыдущие заклинания, тепло всего мира и счастье внутри людей. Затем тварь нависла над ним. Её мёртвые пальцы схватили его за голову и повернули лицом вверх, выставив прямо напротив жуткой тени, укрывающейся под капюшоном. Гарри снова услышал крик матери, но казалось, что он доносится откуда-то издалека. Его магия словно замёрзла, несмотря на то, что это казалось невозможным. Руны, начертанные по всему его телу, там, где магия впивалась прямо в плоть, стали настолько холодными, что его кожа посинела всего за несколько секунд. Четыре органа, которые он этим летом усовершенствовал с помощью рун, тоже пострадали, хотя и гораздо сильнее. Но всё это не имело никакого значения, когда Тьма была сейчас прямо перед ним.