Не сопротивляйся, я тебя утешу!

  Дела шли не очень. Тони готов был в любую минуту сорваться. Пеппер не рисковала к нему подходить, надеясь, что со временем он остынет и сможет посмотреть на вещи трезво, попробует найти выход из ямы, в которой увязла компания. Он всегда справлялся с трудностями, потому Пеппер верила, что Тони справится и в этот раз. Однако всё, что он последнее время делал — утопал в алкоголе. — Я не знаю, что делать, — говорила она как-то по телефону, готовая сдаться, как и Тони. — Я знаю, что в последнее время вы не ладили, но, быть может, тебе удастся его вразумить? Лучше тебя никто его не знает. Отчаяние изъедало душу и застилало глаза, обращая мир вокруг в черноту. Из этой черноты вышла сама Тьма. Увидев гостя, Пеппер поспешила скрыться, понимая, что следующее зрелище было не для её ослабших нервов. Последнее лекарство для Тони. Так ей хотелось думать, потому что больше надеяться было не на что. — Жалко выглядишь, — вместо приветствия начал Питер, ухмыляясь. Взгляд его был пронзителен и безжалостен. В чёрных футболке и кожаных штанах он пусть и выглядел соблазнительно, но в то же время несвойственная ему одежда особенно подчёркивала изменения в нём. — Похоже, теперь без костюма ты никто. — Ты всё ещё в союзе с этой дрянью? — недовольно глянул на него нетрезвый Тони, даже не думая вставать с мягкого кресла. Сальные волосы давно спутались. — Ну же, — явил свой устрашающий лик Веном, чёрной слизью высунувшись из шеи Питера, — не будь таким негостеприимным. Хорошо же дружили. — Когда это? — злобно спросил Тони. — Когда ты пытался сожрать Хэппи, или когда ты забрал у меня Питера? — Я его не забирал. Ты сам нас отверг, — наигранно-обиженно заявил Веном. Гордый Питер погладил его по скользкой голове. От его улыбки и холодности пробегали мурашки. Равнодушный голос леденил не меньше: — Тебе следовало принять нас, — подошёл Питер вплотную, коленом опёрся о кресло, нависая грозно над Тони. — Мы с Веномом в идеальном симбиозе. Я не собираюсь отказываться от него. И даже если я это сделаю, Веном лишь найдёт другого носителя. Но вот другой вряд ли выдержит его. Я не хочу вынуждать его убивать невинных, чтобы выжить. Не могу этого допустить. Как и уничтожить того, кто каждую секунду спасает мне жизнь. — Есть экспериментальное лечение… — С низким шансом на выздоровление и огромным количеством побочек. Нет, спасибо, мне и так хорошо. Я чувствую себя превосходно. Лучше, чем когда бы то ни было. — Ты сдался. — Как и ты. Тони, милый, мы здесь не для того, чтобы продолжить старый разговор, зашедший в тупик, — не заботясь о желании Тони, Питер погладил по небритой щеке, медленно касаясь губ губами. — Тебе ведь плохо? Я хочу тебя… — Можно я съем его печень? — испортил момент Веном: слишком долго был вынужден он молчать в такой интимный момент. Молчание порождало воспоминания о последней постельной встречи с Тони. — Мне безумно хочется печени прямо сейчас. — Не смей! Его печень без того много страдала, — на полном серьёзе ответил Питер. — Да и зачем тебе настолько проспиртованная печень? — Маринад? — предположил Веном. «Никогда бы не подумал, что меня спасёт алкоголь…» — Именно потому, что ты всё портишь, я тебя и невзлюбил, — колко напомнил о себе Тони. — Ты просто не умеешь приспосабливаться. — К чему я должен был приспособиться? К сексу втроём и вызывающему поведению Питера? — говорил Тони исключительно с чёрной зубастой головой, словно Питера вовсе не было рядом. — Вот не надо мне тут! Сексом вы занимались вдвоём. Я только подглядывал. Но если настаиваешь! Из-за спины Питера вырвалось ещё больше чёрной субстанции, словно шесть лапок паука, вот только окончание у них было специфическое. Внезапно возникшие монструозные руки сорвали спортивные штаны с Тони, готовясь резко пронзить неготовый анал сразу шестью «лапками». — Стой! — в ужасе закричал Тони, пытаясь оттолкнуть Питера руками. Веном остановился. Тони замер, не зная, чего ему ожидать и что вообще происходит. — Слушай, зачем он нам вообще? Он поступил с нами по-свински, а ты его ещё и утешить хочешь. — Ничего не поделаешь, я его люблю, — грустно произнёс Питер, нежно обнимая Тони, садясь на отпущенные Веномом ноги, седлая их. Прижавшись к груди, сладко закрыл глаза. Все угрожающие отростки вновь вернулись в тело, в том числе голова Венома. Рядом с любимым Питер чувствовал умиротворение. Никакие проблемы внешнего мира не беспокоили его: существовали только они. Трое. Тони не чувствовал того же покоя, потому что мечтал, чтобы их было двое. Одной рукой он осторожно приобнял Питера. Второй замешкался, не спеша её поднимать. Медленно. Неуверенно. Внезапно Питер открыл глаза и не глядя выстрелил чёрной паутиной, приклеивая руку Тони к столику с алкоголем и пультом. — Верно, — недовольно произнёс Тони, — чутьё. К слову, а что ещё у тебя из белого стало чёрным? — прозвучало с вызовом. Питер смолчал, недовольно и строго глядя на него. — Один и тот же трюк дважды?! — возмутился Веном. Ему хватило низкочастотного концерта при прошлой встрече, когда их с Питером едва не разделило, благо Питер догадался вовремя выпрыгнуть в окно. — Ты ведь лучше кого-либо знаешь, как я не люблю, когда ранят моих друзей, — говорил спокойно, но не скрывал яд в голосе Питер, тихо злясь. — Он тебе не друг, — продолжал настаивать Тони. — Верно. Он для меня нечто большее. Отвергая его, ты отвергаешь и меня, почему ты никак не поймёшь? — Потому что он украл моего Питера. Местами неловкого, наивного и добросердечного. Мой Питер заботился не только о «невинных» людях, он спасал всех. — Ты сам считал это неразумным, — всё тише становился голос. Тем больше силы покидали, чем больше приходило осознание, что Тони не переубедить. — Но зато в этом был весь Питер. Мой Питер. Ты хотя бы на секунду задумывался, почему ты стал называть меня по имени сразу после того, как этот внеземной чернозадый поселился в твоём теле? Конечно же нет! Потому что он помутнил твои мысли. Он забрал тебя у меня. Того тебя, который был мне дорог! — повысил голос Тони. — Моего Тони тоже больше нет, — поджал губы Питер, словно силясь не заплакать. — Мой Тони смотрел на мир шире. Питер закрыл глаза, глубоко втягивая воздух, чтобы мерно выдохнуть, открывая не отображающие эмоции глаза. Затем хитро-зловеще улыбнулся, позволяя в ту же секунду появиться голове Венома и щупальцам. — Втроём так втроём, убедил, — облизнулся длинным языком Веном. — Всегда хотел, чтобы ты стал частью нас, — прикусил губу Питер, глядя агрессивно-страстно. Чёрная сфера окутала человеческую пару, резко подталкивая Тони к обнажённому Питеру, насаживая на юношеский член. Предварительно Веном десятками извилистых рук быстро лишил обоих одежды. Питеру только и оставалось, что довольно и надменно смотреть, как напряжённое тело мужчины удерживала неразрываемая чёрная слизь, как скользила по нежным участкам кожи, местами превращаясь в маленькие зубастые пасти, чтобы укусить. Особенно Веному понравилось играться с сосками, раскрасневшимися от грубых ласк. Питер чувствовал себя всемогущим. Магом не хуже доктора Стрэнджа, повелевая Веному двигать Тони так, как ему хотелось бы. Смазка им была не нужна: Веном прекрасно справлялся с этой ролью. Как и с ролью тончайшей резинки, добавляющей остроту ощущений, а не подавляющей чувствительность. Что не мешало Тони кричать от боли и стискивать зубы, тщетно пытаясь эти крики сдержать. Питер и Веном были безжалостны. — Позволь Веному кое-что показать тебе, — притягивая за бёдра, смотрел Питер прямо в глаза Тони. Ему так хотелось вернуть своего Тони. Того, кто мог заглянуть за пределы их маленькой планеты, готовый сделать всё, для её защиты. Чёрное космическое нечто облепило Тони, проникая в каждую клеточку его тела. Голос зазвучал в голове: — Так уж и быть, на мгновение я дам тебе почувствовать мир, как его чувствуют симбиоты. Тебе понравится. Если мозги не вскипят. Мгновение. На краткое мгновение Веном раскрыл свой мир перед Тони, как когда-то доверился Питеру. Миг, показавшийся Тони вечностью. Он стал иным существом, постиг то, что человеку не дано было. Боль отошла на второй план, словно не было её. Меньше чем на секунду задержал он дыхание, но из-за сбившегося ритма сердца почувствовал, что задыхается. Иной мир. Единые знания, накопленные тысячелетиями. Множество истин бескрайней вселенной влилось в его разум. Казалось, от такого всплеска неизведанного потерял он сознание, а в объятиях Питера он очнулся после долгого сна. Даже боль стала тупой, а не режущей. К мягким губам потянулся сам, зачарованный. Веном уже вернулся обратно к Питеру, потому на него было уже не сослаться. Тони полностью отдался ощущениям, позволяя юному любовнику и его симбиоту творить с ним всё, чего они желали. Почувствовав податливость Тони, Питер стал нежнее. Двигался плавно, покрывая поцелуями шею. Оставил пару тёмных меток, легонько укусил. Доходя до пика, уткнулся носом, концентрируя свою выдержку, чтобы продлить удовольствие. Веном же изучал недоступные Питеру уголки, помимо важных частей тела. Особенное внимание уделял члену, тонкой нитью проникнув в уретру. Чёрным ремешком перетянул у ствола, надеясь сделать Питеру подарок: дать кончить вместе с горячо любимым. Упрямым и вредным, но таким родным. Самым дорогим. Веному нравилось это чувство в Питере, потому, даже если бы мог, он бы не стал его вытеснять. Взрастить его было бы интереснее. Беспамятство от эйфории сходило постепенно. Мутная пелена перед глазами и бешеное биение сердца не сразу позволили Тони осознать, что лежал он уже в уютной кровати под одним одеялом с улыбающимся Питером. Позади Тони, словно в насмешку, лежал недоотделившийся от Питера Веном, скалящийся в улыбке. Тони предпочёл вновь перевести взгляд на милого Питера. — Ты ведь не станешь нас прогонять? — невинно спросил он, заигрывающе улыбаясь, словно не было никогда его вызывающей тёмной ипостаси. — Мистер Старк, вы мне очень дороги. Я не готов отпустить свои чувства к вам. Пусть вы и говорите, что я изменился, мои чувства всё те же. Как и ваши. И совершенно неважно, как я к вам обращаюсь, по имени или фамилии. Веном тоже не помеха. Если вы дадите ему шанс, уверен, вы сойдётесь. — Ага. Споёмся и сопьёмся. — Печень пожалей, — рыкнул Веном. — Вдруг я до неё когда-нибудь таки доберусь. — Ты подбиваешь пить ещё больше. Пожалей мою печень, она ещё Питеру пригодится. Я и моя печень — единое целое. Она спасает мою жизнь каждую секунду. Если ты не примешь мою печень как часть меня, как я смогу принять тебя как часть Питера. — Вот заноза, — проворчал Веном, усмехаясь. Счастливый Питер прижался к Тони, блаженно закрывая глаза в его объятиях. — Я люблю тебя, Тони. — Я очень по тебе скучал, Питер. — А я всё равно лучше, чем твоя печень! — фыркнул Веном, прячась обратно в теле Питера. — Ну да, моя печень тебя при всём желании не отымеет. — Злитесь? — игриво спросит Питер. — Ещё как, — резко перевернул юношу на спину, нависая над ним. — Требую матч-реванш. Будет твоим наказанием. — О да, последнее время я был очень плохим мальчиком, — притянул Питер к себе Тони для дразнящего поцелуя. «Полагаю, пока не стоит ему говорить, что мы съели его конкурента». — Да, — пока не стоит, — едва слышно прошептал Питер, подставляя шею для очередного грубого поцелуя. — Чего не стоит? — прекрасно расслышал его Тони. — Вам отвлекаться от меня, — попытался Питер прижать к себе Тони, но тот отстранился, чтобы осуждающе посмотреть в глаза, нависая. — Не смей односторонне общаться с этим нефтяным выплевком в моём присутствии, — больно укусил он в наказание за любимую чувствительную шею, чтобы после сразу продолжить несдержанные ласки. Начиная с возвращения Питера, жизнь Тони начала налаживаться. Постепенно. С вернувшимся эмоциональным равновесием стало проще видеть общую картину и выходы из изначально безвыходных ситуаций. С поддержкой самого дорогого сердцу человека многое стало значительно проще. А Веном… Ему нужно было дать шанс. Привыкнуть к его навязчивому присутствию. Общий же язык найти оказалось легко, что не спасало от регулярных перепалок.