Излишняя самоуверенность

Позируя перед камерами, Николь улыбнулась, окидывая надменным взглядом столпившихся за ограждением людей, которых так же сдерживал наряд полицейских. Стоя на сцене, она чувствовала себя богиней на алтаре, а фанатов Семерки — прихожанами, готовых пасть на колени по мановению ее ресниц. Девушка манерно взмахнула волосами, отставила ногу, стукнув каблуком, уперлась ладонью в округлое бедро; разрез на ее костюме, идущий от подмышки до изящной узкой щиколотки, держался на шнуровке; поддев пальцем тонкий ремешок, Блисс слегка оттянула и отпустила. Эластичная полоска ткани звонко шлепнула ее по бедру, и потный тучный парень, стоящий в первом ряду, впечатавшись животом в ограду, восторженно приоткрыл рот, уставившись на девушку во все глаза. Николь повела точеным плечом, поглаживая себя по животу и груди, и выгнула спину, заведя руки за голову, открываясь жадному взгляду толпы. От вспышек фотокамер рябило в глазах, в голове приятно шумело после пары бокалов шампанского и выкуренной самокрутки с травкой, и Блисс пребывала в чудесном настроении. Ей было хорошо, легко и весело, она была просто прекрасна и купалась во всеобщем обожании, а остальные члены Семерки — так, массовка, декорации, чтобы подчеркнуть красоту Николь. Девушка рассмеялась собственным мыслям, помахала поклонникам, которые в ответ на ее жест взвыли, рванулись к ней всей массой, и полицейские встали плотнее; Блисс, не сдержавшись, хлопнула в ладоши, когда один из фанатов с воем разорвал на себе футболку и, бледнея впалой грудью и вислым животом, ринулся вперед. Глаза у него были совсем безумные от любви к ней, и Николь даже захотелось, чтобы парень прорвался сквозь конвой и забрался на сцену; девушка знала, что ее никто не тронет — не успеют, потому что стоящие рядом с ней суперы не станут особо церемониться, однако было любопытно, на что фанат готов ради нее. Блисс знала, что стоит любых жертв, именно поэтому от нее все без ума; не только поклонники, но и товарищи по команде. С Семеркой было куда веселее, чем с Ген13 и DV8, в Башне «Vought» Николь чувствовала себя куда привольнее, чем под началом Айваны, которая совсем не умела веселиться; да и Мэттью давно надоел. С братом иногда было весело, но Мэтт не мог удовлетворить всех аппетитов младшей сестры; слабак. Неудивительно, что «Vought International» его не выбрали. Пусть и дальше сидит под юбкой у Айваны, а Николь рождена, чтобы блистать. Она — настоящая звезда; папочка должен ею гордиться. — Бли-и-исс! — надрывно вопил парень, который ухитрился перепрыгнуть через ограждение, но полицейские скрутили его, заломили руки за спину, уложив лицом в асфальт. — Бли-исс, ты супер! Лучшая девочка на свете! — О, спасибо, дорогой, — проворковала Николь, прижав ладонь к груди, и фанат задергался, услышав ее голос, принялся вырываться, едва не бросался на полицейских, пытаясь укусить. Он не позволял себя увести, тянулся к Блисс, стоящей на сцене, не замечая ее жестокой улыбки и мрачного торжества во взгляде; девушка ждала, что парень достанет оружие, нападет на копов всерьез или сделает что-нибудь себе, но поклонник оказался не достаточно пылким: только и мог, что орать и брыкаться, как осел. Николь забыла о нем, стоило парню скрыться из вида, и с нескрываемым высокомерием взглянула на остальных суперов, которых выходка фаната оставила безучастными: они продолжали улыбаться и махать, делая вид, что рады всех видеть, однако от девушки не укрылся лед, сверкнувший в глазах Хоумлендера; кажется, он недоволен. Ничего: Блисс знает, как сделать его счастливым. Мужчине — неважно: суперу или обычному человеку — на самом деле очень легко угодить. А если и он знает, как сделать приятное даме, тогда вдвойне хорошо. Николь, беззастенчиво поддернув корсаж, направилась к Хоумлендеру, проходя за спинами А-Трейна, Джека-с-Юпитера и Глубины; последнего она ущипнула за крепкий зад, обтянутый темно-зеленым спандексом, отделанным под чешую, и довольно вздохнула, когда супер в ответ потискал ее за бедро, заведя руку за спину. Мэйв, обернувшись, заметила ладонь Глубины, потянувшуюся уже к промежности Блисс, но промолчала, только насмешливо скривила губы, вздрогнула, когда Николь запустила пальцы ей под юбку; белья на женщине не было, и Блисс коснулась обнаженной кожи. Она бы продолжила, не стесняясь толпы фанатов, полицейских и обслуживающего персонала, однако Николь с самого первого дня дали понять, что то, что позволено в Башне и на Гироргазме, недопустимо выносить на всеобщее обозрение; но как же не приласкать, не поддержать товарища по команде, особенно, если он так напряжен? Николь мягко погладила Королеву Мэйв между ног и хихикнула, когда та сама принялась потираться об ее пальцы; вытерев руку о короткий плащ Мэгги, Блисс подошла к Хоумлендеру, высокому, статному, с таким прибором в штанах, что Николь хватало его на целую ночь. Как правило, мужчины с ней долго не выдерживали, девушка быстро оставляла их без сил, поэтому иногда ей требовались двое и больше, но Хоумлендер был вынослив, и вместе им было хорошо, настолько, что Николь была бы не против с ним встречаться по-настоящему. У нее никогда не было серьезных отношений, это казалось Блисс утомительным и скучным, однако с Хоумлендером невозможно заскучать; даже Николь при всем ее опыте не знала о некоторых вещах, которые умел делать лидер Семерки. Девушка не влюбилась, но сильно увлеклась супером, надеждой и опорой Америки, сочла, что они будут милой парой; наверняка попадут на все таблоиды, и журналисты будут глотки друг другу рвать за возможность получить интервью. Николь не терпела обязательств и ограничений, поэтому не собиралась менять образ жизни ради Хоумлендера; зачем, если можно вместе получать удовольствие от жизни? Верность и моногамию придумали неудачники, которым никто не дает, а они — боги, у них есть свой собственный Олимп, и плевать они на все хотели. Николь и так никогда не считалась с чужим мнением, поэтому ей было легко собственнически обнять супера, прижаться к нему всем телом, вскинув согнутую в колене ногу под визг и крики толпы. Хоумлендер лениво повернул голову, смерив девушку снисходительным взглядом, приподнял бровь, выражая недоумение, а Блисс прильнула к нему теснее, потеревшись грудью, и зазывно улыбнулась, облизнула губы, просунув руку под плащ супера. Из-за ниспадающей ткани было не видно, как Николь поглаживала зад мужчины, чье лицо сохраняло любезное, подходящее проводимому мероприятию выражение. Он не оттолкнул Блисс, однако заметно напрягся, не попытался обнять ее в ответ и даже не шевельнулся, когда девушка пощекотала его кончиками ногтей под яичками, чуть надавливая, вминая шов суперу между ног. Хоумлендер кашлянул, переступая с ноги на ногу, обнял Блисс за плечи, быстро поцеловал девушку в висок, не отводя глаз с фотокамер; Николь довольно захихикала, щекой прижавшись к груди супера. Она была уверена, что Хоумлендер от нее без ума; а как же иначе? Разве могли с ней сравниться остальные девушки в команде? Старлайт? Она квелая и скучная, Мэйв уже изрядно потаскана и растеряла весь лоск, а другие суперы вроде Алой Графини и Люминисценции просто коровы — им осталось только в стадо сбиться и нацепить колокольчики, и все, можно отправляться на пастбище. Блисс манерно поправила волосы, продолжая виснуть на Хоумлендере, но стоило фокусу камер сместиться чуть в сторону, как улыбка пропала с лица мужчины; он передернул плечами, стряхивая руки Николь, оттолкнул девушку, глядя в сторону, словно брезговал встречаться с ней взглядом, и Блисс ошеломленно заморгала. И… что это значит?! Как это понимать? Девушка разъяренно топнула ногой и дернула супера за полосатый плащ; она вцепилась в ткань ногтями, блестящими, темно-лиловыми, потянула на себя, пытаясь развернуть Хоумлендера к себе, но мужчина одним небрежным движением вырвал плащ из пальцев Николь, едва не уронив девушку. Блисс, теряя равновесие, взмахнула руками, покачнулась на нетвердо стоящих ногах; если бы Королева Мэйв не подтолкнула ее локтем в спину, Николь наверняка бы упала. Упираясь тонкими каблуками сапог в пол сцены, девушка сжала кулаки, задыхаясь от возмущения, пока Хоумлендер расточал улыбки и воздушные поцелуи; вот же… скотина! Как он мог оставаться таким невозмутимым после того, как оттолкнул Блисс?! Он хоть сам понял, что только что сделал? Разве можно так обращаться с Николь Каллаган? Скривив губы в подобии улыбки, Блисс шагнула к суперу; Хоумлендер покосился на нее и утомленно вздохнул. — Милая, отъебись, пожалуйста, — попросил он сквозь стиснутые зубы, — здесь ни разу не время и не место устраивать истерики. — Джонни… — негодующе начала Николь, уперевшись кулаками в бока, и вскрикнула от боли и неожиданности, когда мужчина схватил ее за запястье. Было больно, действительно больно: супер грубо сжал пальцы, выкручивая девичью руку, рывком привлек захныкавшую Блисс к себе и ухватился свободной ладонью за подбородок. Со стороны жест мог казаться практически нежным, однако на деле в уголках глаз Николь закипели слезы. Девушка заскулила, приплясывая на месте, всхлипывала и шмыгала носом, съежившись от страха, когда взгляд Хоумлендер вспыхнул неоново-алым. — Совсем охуела? — шепнул супер, склоняясь к самому лицу Блисс; Николь судорожно вздохнула, прикусив губу; на зубах у нее остался след от помады. — Джонни, я… — Я тебе не Джонни, — прорычал супер. — Поняла, сука? Для тебя я «сэр» и «мистер Хоумлендер». Мужчина встряхнул Николь, втянувшую голову в плечи, и его горячее дыхание, пахнущее яблочной содовой и мятной жвачкой, коснулось ее щеки. — Дохуя возомнила о себе? Зря. То, что мы пару раз поебались, ничего не значит. — Но… — пролепетала Блисс и вздрогнула, шарахнулась в сторону, когда супер заботливо отвел волосы ей за ухо. Хоумлендер улыбнулся светло и ласково, но Николь это лишь сильнее напугало; рука немела в его хватке, непонимание происходящего, внезапные перемены в поведении мужчины, который еще недавно был готов целовать Блисс где угодно, мешали ей сосредоточиться, и применить гипноз не получалось. С Мэттью такого не было; Николь никогда не боялась брата, знала, за какие воспоминания и эмоции потянуть, чтобы Мэтт стал безвольной игрушкой, готовой беспрекословно выполнять все ее желания, а Джон, которому важнее была глубина декольте и умение раздвигать ноги, несмотря на близость, оставался совсем чужим. Блисс совсем не знала Хоумлендера и не пыталась узнать; зачем, если он и так ею очарован? Кто бы мог подумать, что секса, пусть и отменного, окажется не достаточно. — Милая, ты — само совершенство. И трахаешься классно, — заверил дрожащую девушку супер, накручивая на палец темный вьющийся локон; он слегка потянул, зажав прядь в кулаке, и Николь едва не взвыла от боли. — Но не воображай, будто между нами отношения. Это нихуя не так. — Я тебе не нравлюсь? — поразилась Блисс; в смысле?.. Он, что, серьезно? Или просто издевается? Решил разыграть ее, типа это пиздец как смешно? Ничего подобного! Девушка ударила его ладонью в плечо и тихо заскулила, ударившись пальцами о золотого орла, удерживающего плащ супера. Мужчина, не опуская волос Блисс, перехватил ушибленную руку девушки и ласково подул, однако его взгляд оставался жестким и колючим. — Конечно, нравишься. Иначе бы я не стал с тобой спать. Но, повторюсь: это ничего не значит. В конце концов… Хоумлендер разжал пальцы, отпуская Николь. — Ты далеко не единственная, с кем я провожу время. — Можно подумать, ты у меня один, — прошипела девушка; вот же самовлюбленный урод! Да что он о себе возомнил?! Блисс могла получить любого парня, стоило только захотеть, а этот придурок еще что-то ей высказывал! Еще и хвастался, что спит с другими! Ну и что? Как будто хотя бы одна из этих девиц сравнится с Николь Каллаган! — Ах ты развратная маленькая шлюшка, — добродушно рассмеялся Хоумлендер, — так и думал, что ты времени зря не теряешь. Знаешь, я мог бы даже приревновать, не будь мне на тебя похуй. — Что?! — выдохнула Блисс. — Ты охерел? Забыл, что между нами было?! — Ничего особенного, — пожал плечами супер, — так что успокойся, если не хочешь вылететь из команды. Не собираюсь держать в Семерке тупую истеричку, которая не знает, когда стоит заткнуться. — Подонок, — патетично воскликнула Николь; ее голос затерялся в гомоне толпы, но Глубина и А-Трейн повернулись, привлеченные шумом, а Мэйв, двигаясь боком, как краб, отступила в сторону, подальше от Хоумлендера. — Я тебе этого никогда не прощу, слышишь? — Как-нибудь переживу, — отмахнулся супер и вскинул обе руки, помахав фанатом на прощание; поклонники проводили Хоумлендера аплодисментами и свистом, девушка с бровями, криво нарисованными прямо по середине покатого лба, истошно выкрикивала признания в любви суперу, и в воздух выпустили сотню воздушных шаров, белых, синих и красных, которые разноцветным облаком взлетели вверх, заслоняя собой солнце. Хоумлендер спустился со сцены, придерживая плащ, и его немедленно окружили стилисты, принявшиеся судорожно поправлять прическу супера; вслед за ним ушел Черный Нуар под дождь из блестящих конфетти. Он глухо хмыкнул, проходя мимо Николь, но не попытался поддержать или утешить, хотя сам был совсем не против проводить с ней время, однако как только девушке понадобилась реальная помощь, ублюдок предпочел слиться. Такая же неблагодарная, бесчувственная скотина, как и Хоумлендер. Блисс вздохнула, борясь со злыми слезами, и передернула плечами в раздражении, когда А-Трейн попытался ее обнять. — Эй, крошка, не грусти, — ухмыльнулся он, глядя на бледную от негодования и пережитого унижения Николь сквозь линзы очков, — забей на этого мудака, он охуел в край. Давай я тебя пожалею, а? Ну, не ломайся, весело будет. Лучше, чем с Хоумлендером. — Да пошел ты! Придурок. Неудачник! — бросила Блисс, с трудом подавляя желание превратить мозг спидстера в желе; да, с ним она тоже спала, но всего раз и то по чистой случайности. Все равно ничего не почувствовала, так что, можно сказать, ничего и не было; однако А-Трейн воображал себя шикарным любовником, хотя в штанах носил даже не сосиску, а корнишон. — Ты чего, Никки? — обиделся спидстер. — Я же от души предлагаю. Что, тебе жалко, что ли? Хоумлендеру же даешь, а я чем хуже?! — Всем, — отрезала Николь, отпихивая ладонь Регги Франклина, которую он так и норовил устроить у нее на плече или на талии. Увернувшись от его слюнявых губ, целивших ей в шею, девушка опрометью бросилась прочь со сцены, оттолкнув оказавшегося у нее на пути Джека-с-Юпитера, и слетела вниз по ступенькам с пылающими от ярости щеками. Услужливо протянутый ей стаканчик с кофе Блисс швырнула на пол, у неосмотрительно сунувшегося к ней пиар-менеджера вырвала из рук бумаги и подбросила их в воздух; документы, шурша, разлетелись в стороны, люди, уловив настроение Николь, расступались, безропотно пропуская девушку, у которой в ушах до сих пор звучало эхо издевательского голоса Хоумлендера. Вот же… свинья! Уебок неблагодарный! Думал, что может вытирать ноги о Блисс, а потом снова прийти к ней, как ни в чем не бывало? Ну, уж нет! Пусть ищет другую идиотку, которая будет ему сосать и покорно глотать все оскорбления. На площадке не было бара, однако Николь хотелось выпить, поэтому она велела одной из ассистенток, с синими волосами и пирсингом в носу, принести ей шампанского или мартини. Девушка с сомнением взглянула на Блисс из-под сведенных бровей, но спорить не стала, только пошаркала ногами в нерешительности и медленно, как с неохотой, отправилась выполнять поручение девушки, однако, когда Николь швырнула в нее электронным планшетом, отскочила практически с заячьим проворством. — Ты слышала, что я сказала?! — взвизгнула Блисс. — Шампанского! Немедленно! Иначе вылетишь из «Vought»! — Конечно, мэм, — пискнула ассистентка, но Николь, выведенная из себя ее нерасторопностью, смахнула на пол бутылки с минеральной водой; на этикетке фирменной продукции «Vought» лучисто улыбалась Старлайт в развивавшемся золотистом плаще. — Почему здесь бутылки со Старлайт? На моей воде должна быть моя фотография! Так сложно запомнить?! Почему я должна любоваться на невзрачную физиономию этой белобрысой? Типа она такая красавица? Красивее меня?! Николь брезгливо пнула бутылку с водой носком сапога, процокала каблуками к высокому стулу, стоящему под навесом, и капризно сбросила с сидения подушку с вышитым логотипом Семерки. Закинув ногу на ногу, девушка сложила руки на груди, злая на весь мир; и все из-за Хоумлендера! Мудак; все парни одинаковы, хотя супер поначалу казался Николь таким милым, но теперь стало окончательно ясно, что он такой же кусок дерьма, прямо как… как Мэттью! Брат тоже любил говорить ей гадости, но если пустая болтовня Мэтта смешила, то после слов Хоумлендера стало так обидно, что выпить захотелось еще сильнее. Блисс нетерпеливо поерзала на стуле, нетерпеливо оглядываясь по сторонам в ожидании ассистентки с ее шампанским, но увидела только Королеву Мэйв, щурящуюся на нее сквозь голубоватый сигаретный дым. Николь мгновенно ощетинилась. — Чего тебе? — Не психуй, куколка, — апатично обронила Мэгги, стряхивая пепел на пол, — на мне злость срывать бесполезно, потому что мне плевать на твои вопли. — Тогда зачем пришла, раз тебе плевать? Посмеяться надо мной? — Отчего же не посмеяться, если есть над чем? — губы женщины растянулись в желчной улыбке; упоенно затянувшись, она выдохнула дым в сторону Блисс. — Что, облом вышел с Хоумлендером? Не согласен он плясать под твою дудку? Мэйв смерила Николь снисходительным взглядом. — Выходит, не так хороша твоя вагина, чтобы парень ради нее забыл обо всем. — Что, хочешь проверить? — фыркнула Блисс; Маргарет хрипло, прокурено рассмеялась, затушив окурок о сидение соседнего с Николь стула. — Дорогуша, в тебе явно нет ничего нового или интересного. Тебе нечем меня удивить, так что прекращай выебываться. Только лишний раз выставляешь себя на посмешище. Поэтому на тебя западают уебки вроде малыша А-Трейна, а большим мальчикам нравится играть с девочками совсем иного сорта. — Какого еще сорта?! — Высшего, — пояснила Мэйв, — ты, конечно, симпатичная, но тянешь на среднячок, не больше. — Зато тебя давно пора списать в отстой. Мэгги прищелкнула языком, закатывая глаза. — Ну, все понятно: кроме пустого тявканья от тебя ничего не добиться. — Вот и отвали от меня, — завизжала Николь, — вы ни черта не понимаете! Ни Хоумлендер, этот остолоп, ни ты, чучело! — Да, где уж нам понять моральные терзания избалованной девочки, которая все никак не может повзрослеть, — хохотнула Королева Мэйв, — думаешь, занятия сексом делают тебя дохера умной? Вынуждена тебя разочаровать, детка: если ты пустышка, то ты пустышкой и останешься, сколько бы членов в тебе не побывало. — Да ты… Ты мне завидуешь! — Николь соскочила со стула, тыча пальцем в Мэгги, меланхолично дымящую сигаретой, уже докуренной почти до фильтра. — Воспользовалась моей ссорой с Джоном, чтобы самой поднасрать. Имей в виду: у тебя ничего не выйдет, ясно? Я популярнее, я больше нравлюсь людям, а ты только и можешь, что курить и напиваться!.. — Ваше шампанское, мэм, — проговорила вернувшаяся ассистентка; девушка расставила на столике бокалы и ведерко со льдом, в которой охлаждалась бутылка из темно-зеленого стекла с золотистой фольгой вокруг пробки. Мэйв, увидев алкоголь, расхохоталась в голос, запрокинув голову, а Блисс, побагровев, сжала кулаки. Схватить бы бутылку и расколотить об голову Мэгги, чтобы заткнулась, не смела больше смеяться над Николь, тупая, озлобленная стерва, пропившая остатки мозгов. — Смешная ты девочка, — изрекла Маргарет, отсмеявшись, — и сиськи у тебя неплохие. Мои, конечно, лучше, но твои тоже ничего. К этому бы еще умненькую головку, глядишь, и вышел бы из тебя толк. — Отъебись от меня уже! Чего пристала?! — голос Блисс задрожал от слез. — Иди в пизду, на хер, куда угодно, только подальше от меня! — Ну, не обижайся. Чего такая нежная, малышка? — отшвырнув окурок, Королева Мэйв подошла к насупившейся девушке, обдавая ее запахом дешевых сигарет, алкоголя и горько-пряных духов, веющих миндалем и полынью с перцем. Николь сварливо отвернулась, когда Мэгги обняла ее, крепко, притягивая к груди, вызывающе приподнятой тугим корсажем; Блисс неловко ткнулась в нее носом, шумно вздохнула, на миг теряясь в мягкости и нежности женской кожи, замерла, ощутив ладонь Мэйв, поглаживающую ее по спине. Было приятно, хоть и не искренне; черта с два Маргарет хотела поддержать Николь, скорее, решила поразвлечься. Ей же похер, с кем и как ебаться, вот и решила подкатить к Блисс; перед ней ведь невозможно устоять, неудивительно, что Мэйв ее хочет. Сама Николь больше предпочитала парней, однако после мерзкой выходки Хоумлендера… почему бы и нет? Хотя до уровня Блисс она и не дотягивала. Мало какая женщина сравнится с Николь Каллаган. — Так и будешь психовать всякий раз, когда что-то будет идти не так, как тебе нравится? — продолжала Мэгги; Блисс засопела, потираясь носом об ее ключицы. — Буду. Вообще буду делать все, что хочу. — И чего же ты хочешь? Надрать зад Хоумлендеру? — Да. Буквально. Но… — ладони Николь легли на бедра женщины, сжимая, — могу и твой. Королева Мэйв цинично усмехнулась, вильнув задом, вжалась животом в девушку, и Блисс захотелось закинуть ногу ей на пояс, впечататься в Маргарет всем телом, чтобы стало жарко, тесно в собственной коже, а крови не хватало места в сетке вен. Узкий костюм Николь снять было не так просто, а вот юбка Мэгги легко задиралась, и Блисс могла бы прямо сейчас, на месте, пустить в ход пальцы и язык. Кого ей стесняться? Прислуги? Других суперов? Нахер всех, пусть смотрят и завидуют, плачут и дрочат, осознавая, насколько ущербны, и что им не посчастливится привлечь внимание Николь. Блисс не стала бы связываться с Мэйв, не будь так расстроена, однако почему она должна отказывать себе в удовольствии? Собственные мысли заводили девушку не меньше рук Мэгги, блуждавших по ее телу, и когда женщина схватила ее за задницу, приподнимая и прижимая к себе, Николь была почти готова. Облизнув улыбающиеся губы, она опустила голову и поцеловала каждую грудь Королевы Мэйв, приподнятую над вырезом; Маргарет шумно вздохнула, тиская ягодицы Блисс; когда она сунула руку ей между ног, Николь всем телом ринулась вверх, заплясав на носочках, и жарким ртом впилась в шею тихо рассмеявшейся Мэгги. — Хочешь, чтобы я показала тебе, как надо ебаться? — одну руку занимая промежностью Блисс, второй Мэйв взяла ее за грудь; небольшая и крепкая, она уютно легла ей в ладонь. Женщина надавила пальцем, безошибочно найдя под тканью сосок, и принялась потирать. — Хочу кончить несколько раз подряд, — промурлыкала Николь, — а потом еще, и еще, и еще… — Какая ненасытная девчонка, — заметила Мэгги, — люблю таких. Похоже, с тобой не соскучишься. — Конечно, мамочка, — хихикнула Блисс и пискнула, когда женщина вмялась пальцами в ее половые губы, сплющивая и растирая. — То же мне, дочка нашлась… У меня уже есть дети, и новые сопляки мне не нужны. — Ты злая, — надулась Николь и хищно блеснула глазами, затянутыми мутной пеленой возбуждения, — за это ты должна мне сделать что-нибудь приятное. — Милая, со мной ты оглянуться не успеешь, как кончишь. — Я тебя прикончу быстрее, вот увидишь! — Сейчас проверим, — выдохнула Мэйв, задирая юбку, и Блисс тут же потянулась к ее оголившимся ягодицам, когда краем взгляда уловила постороннее движение: повернув голову, девушка увидела А-Трейна, уставившегося на нее с глупой улыбкой; взгляд спидстера был осоловелым, правая ладонь поглаживала пах, и кадык дергался от частого дыхания. Николь гадливо поморщилась, Мэгги, опомнившись спустя секунду, обернулась и выгнула брови, смерив Франклина насмешливым взглядом. Улыбка А-Трейна стала шире; едва не захлебываясь слюной, он мял свой член через штаны и оттягивал пальцем тугой ворот, не отводя глаз от обнимающихся суперов. — Девочки, ради всего святого, не останавливайтесь, — прохрипел он, гоняя ладонь по твердеющему члену, проступавшему через спандекс, — или давайте втроем, а? Устроим свой персональный маленький Гироргазм. — Вот недоумок… — простонала Мэйв; Николь уткнулась лбом ей в плечо, не желая выпускать женщину из объятий, однако появление спидстера сбило весь настрой, и ей снова захотелось шампанского. Которое можно было бы слизать с груди Мэгги, если бы не пришел этот неудачник. — Девчонки, ну, давайте… Мэгги!.. Никки, ну, ты-то чего? Я же знаю, какой ты можешь быть потаскухой. — Завали, — проворчала Блисс, — все настроение испортил. — Как всегда, — Маргарет одернула юбку, — придется все брать в свои руки… опять. — Но сначала выпьем, — Блисс подошла к столу и вытащила бутылку шампанского из ведерка со льдом, — только одной бутылки нам будет маловато. — В самый раз, душка, у нас впереди еще фотосессия. — Отстой, — проныла Николь, и Мэйв, смеясь, взяла ее под руку. — Согласна, милая. — Эй, вы куда? — взвыл А-Трейн. — Не будьте такими суками! Блять!.. Я же не могу пойти со стояком! Никки, давай по-быстрому!.. — Как будто ты можешь по-другому, — обронила Маргарет, и Блисс рассмеялась так громко, что у нее заболело горло.