Любовная кислота

      Максим зашёл под козырёк и стянул с головы промокший насквозь капюшон. Зонтом он принципиально не пользовался. Не любил он их. Громоздкие такие, рука вечно занята, а потом с них ещё и капает, сушить нужно, занимая пол квартиры этим сооружением. Мокнуть в толстовке веселее, конечно. Но, справедливости ради, нужно сказать, что между домами всего-то метров сорок. Да и настроение такое, что мокрая толстовка и вода в кроссовках — последнее, о чем думал парень.       Даже сигареты не сильно спасали. Но Максим все же поджёг одну, смотря, как дождь упорно разбивается об асфальт. Хотел бы он сейчас быть дождём… Да только крыши закрыты, а жил он на третьем этаже. Хотелось повыше. Так, чтобы облака рукой достать. Отщипнуть кусочек и душу вымыть этой субстанцией. Конечно, Максим знал, что облака это просто густой туман и кусочками он не делится. Но так хотелось. Они всегда казались ему такими чистыми и светлыми. Будто прикоснешься и потонешь в уюте и спокойствии.       Потонул уже. В своём личном аду, правда. Но его не спрашивали. За шкирку взяли и засунули в котёл. И вилами на всякий случай тыкают, чтобы убедиться в том, что мучается.       Максим сделал затяжку и нервно стряхнул пепел на мокрый асфальт. Нельзя ему летать. У него Арсений без крыльев. Сидит себе дома, не знает ещё ни о чем. А через минуту Серёжа со Святом последние перья повыдергивают. Парень даже не знал кем их лучше считать. Святыми или демонами. С одной стороны они додумались сначала ему позвонить и согласились чуть-чуть подождать с Арсением, пока Макс рядом не окажется. А с другой… Стаса вчера забрали. А сказали они только сегодня, ближе к вечеру. Да, не стали подкидывать такие новости на ночь глядя. Да, дождались, когда Макс точно освободится, чтобы Арсения подстраховать. Но осадочек все равно остался.       Ещё и приезжать запретили. Говорят смысла нет. К Стасу не пустят, родители Оксаны попросили только Серёжу на похороны малышки прийти. А больше там и нечего делать. Толпу только создавать. Максим был в целом согласен. Там и без двух инвалидов на голову проблем хватает. Парень выкинул окурок и зашёл в подъезд. Серёжа написал, что они звонят Арсению — значит пора. Серёжа по телефону просил не бросать его одного в такой ситуации. Максим молчал. Он бы и без просьб не бросил. Не смог бы. Как представит, что мужчина останется один на один с этой новостью, так плохо становилось. Внутри все скручивало от жутких картинок, как и без того сломанный Арсений, ломается окончательно и не может с этим ничего сделать. Нет, такого Максим не мог допустить.       Парень поднялся на нужный этаж и открыл дверь. Смысл звонить, если ключи есть. Да и Арсению сейчас точно не до дверей. Максим сразу стянул с себя мокрую обувь и толстовку. Не сильно спасло, конечно. Но похуй. Не до физических неудобств сейчас. У него внутри все кислотными дождями заливается. А голос Арсения доносился с кухни. Спокойный такой, будто сообщают ему не о том, что у друга дочь умерла, а он сам радостно кукухой отъехал, а о том, что из-за дождя встреча друзей отменяется. Нет, безусловно, Максим был рад, что в его голосе не сквозила истеричность. Он, если честно, побаивался приступов Арсения. Не потому, что тот становился монстром неуправляемым, нет. Парень до усрачки боялся сделать что-то не то и навредить ещё сильнее. Или не успеть и упустить момент, когда Арсений сам себе навредит. Хотя не было ещё ни одного случая, когда парень не справился бы. Мужчина сразу объяснил ему алгоритмы на все случаи жизни. Да так объяснил, что парень среди ночи на автомате мог все сделать.       Максим молча обнял Арсения, который стоял спиной к нему и смотрел в окно, под тихое арсеньевское «блять». Похоже, нужно было как-то обозначить свое появление, чтобы не пугать. Максим провел носом по затылку мужчины и прижал его к себе посильнее, пока тот выяснял что-то у Святослава. У Арсения сердце билось как бешеное. И так хотелось его успокоить. Максим почувствовал, как Арсений максимально неуверенно кладёт свою руку на его, будто боялся, что его сейчас оттолкнут. И сам он весь такой напряжённый был. Парень честно попытался сказать, что не уйдёт, что рядом, и вообще, не нужно бояться, но вышло примерно нихуя. А прижимать ещё сильнее опасался. Сломанных рёбер им точно не нужно.       — Спасибо.       Арсений отложил телефон на подоконник и казалось, что он и дышать перестал. То, что благодарность предназначалась ему, Максим не сомневался. А вот в том, что надо бы ослабить хватку был точно уверен. Поэтому он медленно, лишь бы не напугать, начал ослаблять захват. А Арсений все равно вздрогнул. Чертова речь. Где ты, когда так нужна, а? Парень развернул к себе мужчину, заглядывая в свои любимые колодцы. А в них и паника, и боль, и страх, и все, что только можно плескалось. Не прочитает сейчас по глазам, что нужно. Сил не хватит. Максим вновь прижал к себе мужчину и уложил его голову к себе на плечо. И так это все естественно было…       Они с Арсением безусловно продвинулись за неделю. Но с объятиями каждый раз выходил какой-то затык. У Максима будто блок срабатывал и сирена в голове кричала «не подпускай!». Не мог он расслабиться. Арсений пробовал обнять парня, с его согласия. А Макс в камень превращался и не дышал. Будто парализовывало его. И какое же это отвратительное чувство, когда обнимаешь, а в ответ страх. Теперь Максим это прекрасно понимал. Арсений, точь в точь как он, замер и боялся пошевелиться.       Максим вздохнул и пытался сообразить, что ему сделать с этой замершей ледышкой. Парень уже весь космос заспамил своими сигналами с просьбой о том, чтобы Арсений додумался спросить про объятия, и не стоял истуканом. А мужчина так и дышал еле-еле в родную шею, вызывая у Макса толпы мурашек. Так близко, и такое родное чувство, что Максим еле сдерживал порывы вдавить в себя посильнее это тело.       Как же он его любил.       Руки парня нежно блуждали по спине Арсения и зарывались в его тёмные волосы. Максим готов был поклясться, что слышал, как бьётся сердце мужчины. Как птичка, загнанная в угол. Размером со слона, правда. Иначе он не мог объяснить таких быстрых и тяжёлых ударов. А в голове бегущая строка «люблю люблю люблюлюблюлюблю». Родной он такой, тёплый, до слез от иррациональной эйфории. И Арсений, похоже, до слез. Максим чувствовал, как улыбается. А внутри кислота все растворяла и каток остатки здравого смысла в бетон закатывал.       Чёртовы нервы.       Таблетки уже обоих не держали. Слишком много пиздеца в их жизни произошло. Слишком много боли пришлось почувствовать за последние несколько месяцев. Слишком много сложностей подкинула им эта сука, под названием жизнь. Слишком много слишком, блять.       — Обними. — Тихим шёпотом, на грани слышимости. Зато сам. Целенаправленно.       Не мог Максим больше выдерживать эту холодность. И Арсений не мог, трясло его всего. И руки, так отчаянно обхватившие парня — прямое тому доказательство. А следом и весь Арсений прижался с той же отчаянностью и носом в шею тыкался, не сдерживая редких всхлипов. А до Максима дошло, что то, что он принимал за «странное и подозрительное спокойствие» всего лишь железобетонная выдержка мужчины.       Как бы Арсений не жаловался на свою несдержанность, он никогда и ни при каких обстоятельствах не действовал против воли Максима и не получив от него разрешения на какие-либо действия. Максимум — повышал голос, да кинуть мог что-нибудь в сторону, подальше от парня.       Его слабый-сильный Арсений.       Теперь уже Максимово сердце готово было выпрыгнуть из груди. Будто он забирал у Арсения все его нервы себе. Мужчина все больше расслаблялся в родных руках. И мышца под рёбрами уже не так отчаянно сокращалась. И дышал он так глубоко…       Парня внутри уже на кусочки порвало. Столько всего он хотел сказать. Расставить все по местам, обсудить все свои сомнения, обозначить границы, да, блять, сказать в конце концов, что не отказывается он от Арсения и все обязательно будет. Так хотелось закончить мучить мужчину своим молчанием. И себя заодно. А получалось только гладить, прижимать и пытаться отдать свое тепло, чтобы Арсений почувствовал и понял.       Громкий раскат за окном заставил парня вздрогнуть. Ну не сейчас… Не вовремя, блять. Почему нельзя было без грозы обойтись, а? Максим со скоростью этой ебучей молнии пытался сообразить, что ему делать. Оставлять Арсения одного он не собирался. А объяснить, блять, что они сейчас шустро собираются и идут к нему, через ливень, в дом напротив, потому что у Максима там одна проблемка, которая боится грозы и нужно идти, немногомного сложно без речи, сука.       Арсений как почувствовал смятение парня и слегка отстранился, заглядывая в глаза, в надежде, что ему показалось. Но нет — не показалось. В глазах такая явная паника и мольба стояла, что хоть в пособие по чтению людей по взгляду включай.       — В прошлый раз… — Арсений прочистил горло, а то вместо голоса сплошной хрип вырывался. — Ты ушёл, когда началась гроза. Сегодня тоже уйдёшь?       Максим готов был под землю провалиться от взгляда мужчины. Такое спокойное разочарование в голубых омутах стояло, что вскрыться хотелось. Так больно, когда видишь, что любимый человек искренне верит в то, что ты его оставишь в трудную минуту… Максим вздохнул, никак не реагируя на вопрос мужчины и перехватил его за руки. Хер ему, а не одиночество. Не после всего, что между ними было. И если потребуется, то парень сам оденет Арсения и выволочет за собой.       А пока Максим молча повёл мужчину за собой. Арсений не сопротивлялся. Но все же отчаянно не понимал, что происходит, куда его ведут, а главное, нахуя. Да, он ужасно не хотел, чтобы Максим сейчас уходил. Они только с места сдвинулись и лёд стремительно таять начал. Мужчина даже на секунду позволил себе поверить в то, что совсем скоро все наладится и речь вернётся. Но где-то глубоко понимал, что нихуя это не так. Им ещё идти и идти. Вершины даже не видать сквозь густые тучи. А он расслабился, наивный…       Макс шустро достал Арсению его джинсы, футболку и толстовку, подгоняемый громкими ударами за окном. Мужчина смотрел на это все с крайне изумленным выражением лица. Особенно, когда Максим всунул ему это все в руки и крайне красноречиво посмотрел.       — Максим, ты же понимаешь, что гулять в ливень с грозой так себе идея?       Парень лишь злобно выдохнул и забрал у мужчины вещи, откинув их на диван и совершенно серьёзно подцепил футболку Арсения, намереваясь её снять ко всем чертям. Нет у него возможности объясниться. И времени нет. Вот честно, силком потащит.       — Ладно, я понял. — Арсений мягко убрал руки Максима и сам стянул домашнюю футболку. — В целом, я не против насквозь промокнуть и под конец попасть под молнию. — Максим закатил глаза и легонько толкнул Арсения в плечо. Шутник хуев. Но хотя бы в стабильном состоянии. — Куда мы собираемся, ты, судя по всему, мне не объяснишь, да? — Парень вздохнул и ткнул себя пальцем в грудь. Арсений так и замер с наполовину спущенными штанами, медленно распрямляясь. — Максим… — Мужчина вздохнул. — Я ценю твой порыв, но может, нам будет тут комфортнее? Места полно. Мы даже переночевать сможем, не беспокоя друг друга. — Парень чуть не взвыл и схватил толстовку, натягивая её на шею этому тормозу. Ну не может он тут оставаться! Как не понятно? — Ладно. — Арсений тяжко выдохнул. И кто из них психованный? — Только сам переоденься. Ты мокрый весь.       Максим уже хотел мотнуть головой, отказываясь от этой идеи, но вспомнил, что у Сережи должны были остаться его вещи. Парню в целом было пофиг. Он бы и так дошёл. Не сахарный, не растает. Но куда проще переодеться, чем переубеждать Арсения и терять драгоценное время. Чем Максим и занялся, откапывая в шкафу что-нибудь свое. У них, конечно, давно вещи перемешались. Парням было не особо принципиально где чьё. Но сейчас одевать что-то арсеньевское сродни петли на шею. Максим совершенно не верил в то, что у него не снесёт к чертям остатки разума, окажись он в вещах мужчины с его запахом. Таким до боли родным и вкусным, что… что даже от мыслей шарики за ролики заезжали и в ебеня откатывались.       Максим переоделся даже быстрее недовольного Арсения. В армии обзавидовались бы. Да только не сложилось ему там побывать. Арсений радостно вручил ему военный билет со словами «хер я тебя туда отпущу. Хочешь пострелять и ощутить все прелести службы — поедем вместе на какие-нибудь сборы. Но не на год хер пойми куда».       А мужчина и правда был очень сильно недоволен. Даже не пытался скрыть этого. Спасибо на том, что тактично молчал и просто шёл за парнем обуваться.       Максим уверенно схватил Арсения за руку и потащил на улицу. Мерзкий ливень заставлял вжать голову в плечи и неприятно стучал по телу, что ощущалось даже сквозь толстовку. Парень не видел, но чувствовал, как Арсений морщился и мечтал оказаться в тепле, а не вот это вот все. На улице и правда было так себе. Ветер, темнота, мокро, ещё и вспышки с адским грохотом заставляли каждый раз вздрагивать от неожиданности. Ни капли романтичности, знаете ли. Зато в подъезд они залетели крайне быстро.       Максим даже не оборачивался, продолжая держать Арсения за мокрую руку и вести за собой. Мужчина тактично молчал, тихонько охуевая в своих мыслях. Парень, блять, все это время был настолько рядом, что стыдно становилось от того, что не нашёл его раньше. Нет, под подъездом он не караулил бы и не подкидывал анонимные записки, но было бы однозначно спокойнее, зная, что парень рядом.       Макс отпустил руку мужчины только в квартире, скидывая с себя обувь и на ходу снимая толстовку. Арсений в смешанных чувствах наблюдал за парнем, который носится по крохотной квартире и в панике заглядывает во все углы. Мужчина разулся и сделал пару шагов вперёд, чтобы лучше рассмотреть это недоразумение. Уютное, конечно, и в стиле Максима, но для Арсения подобное жилье было именно недоразумением. Точно не на двоих. Тут даже личного угла нет. Шкаф вдоль стены, который делал, и без того маленький коридор, ещё меньше, небольшой кухонный гарнитур, обеденный стол в углу, напротив большая двуспальная кровать и окно с выходом на балкон. Ну и дверь в, судя по всему, совмещённый санузел. Минималистичненько. Но зато серенькое. А на кровати покрывало нежно-розовое. Нет, безусловно, одному тут хорошо жить. А вот ещё с кем-то…       — Максим. — Арсений больше не мог наблюдать за парнем, который наконец остановился, смотря в окно и запустил руки в волосы. — Ты не это ищешь?       Парень моментально развернулся и в шоке захлопал глазами. Арсений держал крошечного белоснежного и до одури пушистого котёнка у себя на руках, словно маленького ребёнка и чесал ему розовенькое пузико. Максим сократил между ними расстояние и протянул руки, чтобы забрать эту пушистую потеряшку, которая боялась грозы. Да только кот был явно против и начал громко мяучить, когда Арсений со всей осторожностью вручил это сокровище парню. Ещё и вырываться пытался. Не кот, а недоразумение какое-то!       — Дай сюда. — Мужчина забрал котёнка, который моментально стих, оказываясь в его руках, под закатившиеся глаза парня. Предатель шерстяной! — И как тебя звать, кроха? — Арсений с улыбкой почесал котёнка за ухом, на что тот моментально отозвался громким урчанием.       — Барс. — Максим недовольно скрестил руки на груди. Такой маленький, а уже отжал себе все внимание Арсения.       — Баааарсик значит. — мужчина усмехнулся и пошёл со своей ношей к стулу. — Это к тебе мой зеленоглазый засранец убежал в тот раз, да? — Арсений с улыбкой смотрел на кота. — Я бы тоже так сделал. Ты, наверно, громких звуков боишься? Понимаааю. Крошка ты такая маленькая, конечно, страшно. Аж на меня, как на дерево, залез. Ну ничего, теперь ты в компании, мы тебя защитим.       Максим так и замер, смотря на эту картину. Арсений, конечно, любил животных. Даже подкармливал парочку бродяжек возле их питерского подъезда. Но домой кого-то заводить мужчина наотрез отказывался со словами «нас дома не бывает, какие животные, Максим?». А парень соглашался. Их и правда часто не было. Да и вдвоём вполне неплохо жилось. Но Максим совершенно не предполагал, что Арсений спокойно воспримет новость о том, что у парня есть кот, который боится грозы и ему нужно чье-то присутствие. Прямо как Арсению во время стресса… Тфу, блин. И с котом на те же грабли… А арсеньевское «мой»… У Максима сердце удар пропустило. Тепло это так было. По-домашнему. И Арсений с котом на руках так органично вписался в эту квартиру…       — Котеныш, который побольше, — Максим отлип от созерцания кота и выплыл из своих мыслей, фокусируясь на лице Арсения. — Можно попросить что-нибудь сухое? А то в мокром отвратительно сидеть.       Парень кивнул и пошёл за вещами. Ну как пошёл? К шкафу развернулся и открыл его. Да, Арсений прав. Переодеться надо. Не хватало ещё заболеть. Максим положил вещи перед Арсением и сам быстро переоделся, забирая недовольного кота, который успел пригреться на чужих руках. Правильно говорят, что кошки чувствуют хороших людей. Да и руки у мужчины что надо. Обратно кот возвращался со всей своей кошачьей радостью. Но все же слегка подозрительно обнюхал вещи на мужчине. А потом устроился у него на коленях, громко урча, как трактор.       — Предатель. — Максим недовольно фыркнул и пошёл развешивать мокрые вещи.       А Арсений продолжил сюсюкать с котом. Ему даже немного легче стало. Весь он такой мягенький, крохотный и мурлычет так успокаивающе. Хотя мужчина с радостью бы сейчас оказался на месте кота. Свернулся бы в комочек и лежал, пока его гладили, не зная нихрена. А кто-то большой и сильный окружил его любовью и защитил от внешнего пиздеца. Размечтался. Его любовь носилась по комнате, разбираясь с вещами и готовя им чай. Приятно, конечно. И то, что Максим пустил к себе. И то, что обнимал. Арсений не дурак. Арсений чувствовал эту поддержку от парня. А ещё чувствовал, что его что-то очень беспокоит и сказать он об этом не может. Не потому что закрылся, и вообще, идите все нахер. А потому что реально не может. И от этого так тоскливо становилось. Мужчина уже весь состоял из этой тоски и боли.       Арсений кивком поблагодарил парня за чай и подвинул к себе кружку. Кот окончательно затих и спал комочком на коленях. А за окном дождь по стеклам шумел. Максим что-то наколдовал со светом и комната погрузилась в тусклый, тёплый и уютный жёлтый свет. Будто нежное солнышко окутывало их со всех сторон. Тихо так. Только Максим все не мог усесться. Не знал куда себя деть. Арсений даже слегка ухмыльнулся. Рядом сел, а что делать не знает. Чудо нерешительное. Мужчина забрал руку парня в свою и переплел пальцы, опуская это все на колено парню. И теперь уже точно воцарилась тишина. Уютная и успокаивающая. С Максимом рядом в целом намного легче переживать весь жизненный пиздец.       — Я так погано себя чувствую. — Максим вздрогнул от голоса мужчины. Сколько они молчали? Пять минут? Или несколько часов? Хер поймёшь. Было просто тихо и спокойно. — Я вроде должен горевать из-за смерти Алии, а у меня ничего внутри. Я, блин, даже за Стаса особо не переживаю. Он у Свята под присмотром. И такая странная уверенность, что его быстро подлечат и все будет хорошо… Будто теперь все точно закончилось. — Арсений вздохнул и чуть сильнее сжал руку парня. — Я должен переживать, места себе не находить, а мне спокойно, понимаешь? — Мужчина поднял глаза на Максима. — И страшно, что может позже накрыть, что это просто организм настолько заебался, что уже не хочет ни на что реагировать. — Максим ободряюще уткнулся лбом в плечо Арсения. — И ты тут, рядом. Я так радуюсь, когда вижу прогресс. И места себе не нахожу, понимая, что с твоей речью я, блин, бессилен. И это бессилие… оно во всем. Будто я уже вообще ни на что в своей жизни не влияю… Вот это меня убивает. Таким эгоистом бесчувственным себя ощущаю. Неправильно это все…       Максим тяжело вздохнул. Кричать хотелось. О том, что Арсений не эгоист. О том, что понимает его и ощущает то же самое. О том, что нихрена он не бессилен и очень помогает. Что они обязательно справятся и все наладится. Справятся же?       — Справимся. — Максим прикрыл глаза, продолжая утыкаться лбом в плечо. Всё ещё немного костлявое, но такое родное.       Арсений слегка улыбнулся и запустил руку в волосы парню. Говорит котенок. По немногу, по чуть-чуть. Но говорит. И внутри цветы распускаются от этих редких слов. И подорожники раны на душе закрывают своей зеленью. Арсений от чего-то верил, что справятся. Обязательно. Иначе уже не могут.       Квартира, что казалась недоразумением пару часов назад, стала самым уютным местом на земле. Тишина, дождь, барабанящий по стеклу, белый клубочек, который мирно спал на коленях и личный большой котенок, уткнувшийся в плечо. Так это все правильно сейчас было. И так не хотелось уходить, но…       — Котеныш, — Арсений шёпотом позвал парня, лишь бы не напугать и убрал руку от его волос. — Мне… — мужчина отвлёкся на Барсика, который очаровательно потянулся всеми своими конечностями и сел на коленях, мило зевая. Арсений улыбнулся и перевёл взгляд на Макса, который оторвался от его плеча. Такой взъерошенный, а глаза будто заспанные. Ну точно кот. — Вы похожи. — Арсений кивнул на котёнка. — Ты спать уже хочешь? — Максим глянул на часы и кивнул. И похер, что было ещё не очень поздно. Эмоционально парень кончился. Хотелось спрятаться под одеялко и забыться хотя бы до утра. — Я пойду. — Арсений осторожно пересадил котёнка к Максу на колени и встал со своего места. — Таблетки нужно выпить и сам не отказался бы прилечь.       Максим отрицательно покачал головой и встал, вручая недовольного котёнка Арсению, под тяжёлое «Максим». Пусть возмущается. Парень хер куда отпустит мужчину на ночь глядя в таком состоянии. Не верил он в исключительное спокойствие. Это сейчас так, а окажись Арсений в одиночестве и накроет. Проходили, знаем. Уж лучше его накроет рядом с парнем. А ещё лучше, если пронесёт и эмоции потихоньку будут проживаться, без резких всплесков. Шансы на второе, конечно, не высоки. Но, как говорится, не попробуешь — не попробуешь.       Максим достал пластиковый контейнер с лекарствами и поставил на стол, забрав кота обратно. Мелочь была явно недовольна такому раскладу и спрыгнула вниз, презрительно отряхиваясь, и гордо пошла к своим мискам. В целом логично. Поспал — можно и поесть. А потом опять спать. Хороша жизнь кота. Никаких забот. Ешь, спи, да диван в перерывах дери. Красота.       Арсений недоверчиво открыл контейнер и начал разбирать все, что там есть. Парень был уверен, что нужное он найдёт. Потому что арсеньевские колёса были распиханы по всем машинам на всякий случай и прозапас. А Максим на днях все из своей выгреб и принёс домой. Все равно пока не ездит. Разбираться, естественно было лень и он просто скинул все в одну кучу. Ну не до лекарств ему сейчас.       — Только не говори, что ты предлагаешь остаться. — Арсений откопал нужные ему коробочки и проверял сроки годности, мельком глянув на парня, который стоял с видом «я и не говорю, вообще-то, если ты не заметил». — Максим. — Арсений вздохнул. — Кровать у тебя одна. И я не думаю, что…       Парень подошёл к мужчине и закрыл его рот рукой. Нежно так и осторожно. Но с прямой просьбой заткнуться. Арсений отложил свои колеса и мягко убрал руку парня от лица, не торопясь её отпускать.       — Максим. — Арсений покачал головой. Идея — полная дрянь. Мужчина всерьёз сомневался в адекватности этого решения.       — Останься.       Максим высвободил руку и пошёл за полотенцем и ещё одним одеялом, оставив Арсения офигевать в полном одиночестве посреди комнаты. Ну а чего он? Будто никогда вместе не спали. Парень, если честно, был даже не против обнимашек в кровати. И забил бы на второе одеяло, если не здравые мысли о том, что это хер знает к чему может привести. Голову от близости у них у обоих на раз-два срывало.       — Ты уверен? — Арсений взял полотенце из рук парня, который быстро закивал.       Второе одеяло слегка облегчило ситуацию. Но лишь слегка. Держать себя в руках, когда они на расстоянии — легко. Воздерживаться от обниманий в одной кровати — пытка, несовместимая с жизнью. Арсений обречённо вздохнул, включая воду в душевой кабине. Опять эгоистичные мысли. Максиму явно тяжело. И проблем у него не меньше, чем у мужчины. Арсений то привычный к сдвигам в голове. А Максим? Каково это впервые ощущать и в полной мере осознавать, что с тобой не все в порядке? Арсений даже на это не мог ответить. Когда его впервые накрыло, он просто считал себя уже мёртвым. Он не анализировал свое состояние и просто думал, что так и должно быть. Максим же все понимает. Ещё и пытается бороться…       Какой же ты эгоист, Арсений.       Парню самому поддержка нужна и помощь. А он херней какой-то страдает. Арсений вздохнул и вылез из душа, наспех вытираясь и одеваясь. Нечего парня смущать одним полотенцем. Комната встретила красноречивым «блять» от Максима. Парень вытаскивал белую шкодливую морду из пододеяльника и пытался засунуть одеяло быстрее, чем туда залезет этот маленький демон. Получалось откровенно так себе. Мужчина даже улыбнулся с этой картины.       — И кто у нас тут такой непослушный? — На вопрос Арсения обернулись сразу два «кота», предварительно высунувшись из пододеяльника. — Оба что ли? — Арсений усмехнулся и подошел к кровати, по которой бодро заскакал маленький кот. А большой воспользовался передышкой и запихал таки одеяло куда положено.       Максим облегчённо выдохнул, кидая одеяло на кровать. Заниматься сменой постельного белья, когда в доме есть кот — сущий ад. А Арсений уже занялся Барсом, используя свою руку в качестве игрушки для шерстяного демона. Максим на это все махнул рукой и свалил в душ. Пусть развлекаются. Мужчина вроде как оживал рядом с котёнком. И это не могло не радовать. Улыбающийся Арсений — произведение искусства и Максим не устанет это повторять. И сделает все, ради его счастья.       У него, как и у мужчины, хер пойми что внутри творилось. И за Стаса, вроде, переживал, галлюцинации это не шутки. Но и переживания эти не так чтобы сильно давили. Святослав мастер своего дела. И людей из любой психологической задницы вытаскивает. Максим даже не верил, он точно знал, что со Стасом будет все в порядке. Через месяц, два, полгода. Но он восстановится. И отвратительное ощущение спокойствия, что судьба больше не сможет ударить Стаса, засело внутри и не хотело уходить.       Максим уже всерьёз подумывал самостоятельно сдаться Святу на госпитализацию. Невозможно уже было молчать. И объяснять на пальцах он задолбался. Последние капли сегодня накапали. Сначала Серёже со Святом по видеосвязи показывал, что им нужно подождать немного со звонком Арсению. Потом ещё и с Арсением… Спасибо, конечно, всем за понимание и поддержку, но парень уже не мог.       Макс выключил воду выбираясь из тёплой кабины. Дома было не холодно, но так мерзко из тёплой водички вылезать. Так сильно не хватало ему тепла… Тепла, которое сейчас с его котом играет. С их котом. Максим усиленно запихивал все страхи вглубь себя, лишь бы ушли уже наконец. Лишь бы вновь поверить в долго и счастливо.       Парень не смог сдержать улыбки, когда вышел из ванны и застал Арсения мирно спящим в своём коконе, ещё и на той стороне, где обычно Макс сам спал. А в голове у него котенок пристроился. И когда только успели? Максим и двадцати минут в душе не провел. Но так это было мило. Максим, стараясь не шуметь, налил воды в стакан и достал свои таблетки.       — Если я встану он не проснётся?       Максим чуть водой не подавился от этого тихого голоса. Арсений, блять, мистер неожиданность. Парень поставил стакан и развернулся, отрицательно мотая головой. Спасибо, хоть свет ещё горел.       — Где покурить можно?       Парень подошёл к кровати и протянул руку. Он и сам давно мечтал об этом едком дыме. Да только замотался и забыл. Арсений уверенно вложил свою руку в Максимову и встал с кровати, следуя за парнем на балкон. Максим прикрыл за ними дверь, чтобы дым в квартиру не шёл и показал пальцем на пепельницу и пачку сигарет, которые лежали на маленьком подоконнике.       Дождь почти стих, но все равно тихонько шелестел по листве, создавая какой-то необычайный уют, нарушаемый только щелканьем зажигалок.       — Я так устал, если честно. — Арсений выпустил дым в открытое окно. — Все эти смерти, проблемы, моя съехавшая крыша… И так тяжело осознавать, что и у близких проблемы с психикой, ты не представляешь. Я же по себе знаю, что это за пиздец. Но я то привыкший. А как тебе и Стасу сейчас тяжело… — Арсений вновь затянулся. — У меня мозг отказывается воспринимать эту информацию. Особенно про Стаса. Тебя то я вижу и хочешь не хочешь, приходится понимать, что это по-настоящему… — Максим положил руку на спину мужчине, слегка поглаживая. — Я понимаю, что тебе не просто и нам в целом многое нужно обсудить… Очень хочется сдвинуться, тебя больше хочется. И я так боюсь что-то сделать неправильно. Так боюсь снова потерять тебя…       Арсений тяжело вздохнул и замолчал, вдыхая едкий дым. Тяжело. Каждый раз накатывает ближе к ночи. Вот почему идея оставаться с Максимом — полная дрянь. Ночь, зараза, все чувства обостряет. А Арсений сейчас целиком из боли и безысходности состоит. С этим далеко не уедешь. Ещё и близких за собой на дно утащишь.       — Прости меня, я такой придурок.       Арсений затушил окурок и собрался на выход, но был пойман Максимом в его объятия. Кажется, ещё одну стену сломали. И с каждым разом их все проще сносить. Знать бы, сколько их ещё до речи осталось…       Парень избавился от сигареты и оставил свой поцелуй где-то на волосах мужчины, выпуская его из объятий и с балкона. Арсений сразу же пошёл к кровати и спрятался под одеяло. На балконе оказалось весьма прохладно в одной футболке с трусами стоять. Максим быстро выключил основной свет, хоть он и был тусклым, и оставил только кухонную подсветку. Ему нужно видеть Арсения. Особенно сейчас, когда мужчина явно в весьма шатком настроении.       Парень лёг на бок, лицом к Арсению и мягко развернул его лицо к себе. Мужчина неуверенно перелег как и Макс на бок и заглянул в зелёные глаза. А в них столько нежности плескалось, что задохнуться хотелось. Максим слегка улыбнулся и подвинулся ближе, сталкиваясь с Арсением носами, и ища руками такие родные и тёплые. Мужчина недоверчиво подал парню руки и прикрыл глаза.       Если это сон, то пусть он длится бесконечно…       Максим улыбнулся и потерся своим носом об Арсеньевский. Кот, недовольный лишними телодвижениями, потянулся и перелег поближе к голове мужчины, обнимая её своими крохотными лапками, и замурчал. Теперь точно порядок. Парень довольно прикрыл глаза, слушая чужое дыхание, заглушаемое маленьким пушистым трактором.       — Я так тебя люблю. — Арсений тихим шёпотом выдохнул эту фразу, медленно проваливаясь в сон.       Кот в голове — хорошо. Но настоящее снотворное сейчас держало его руки, касаясь лба и носа своими. Так близко. Так тепло. И так спокойно… Арсений уже и не помнил, когда ему последний раз было так хорошо. И плевать, что от них обоих сигаретами несёт, как от завода по производству этих самых сигарет. Хотя… от заводов травой пахнет. Арсений знает, проходил как-то рядом.       — И я тебя люблю, Арс.       Мужчина даже глаза распахнул от этого едва слышимого шепота. Неужели показалось? Максим размеренно дышал с закрытыми глазами. Ну не могло же ему показаться… Впрочем, в это верилось сильнее, чем в то, что парень сказал целое предложение, а не одно слово.       Но надежда упорно не хотела умирать.

***

      Максим проснулся из-за кота, который усиленно по нему скакал и тыкался мокрым и холодным носом в лицо. А ещё за пальцы пытался кусать. Так себе пробуждение, знаете ли. Парень попытался убрать от себя этого демона, да только кот был явно настроен довести бедолагу и не собирался отставать. Максим нехотя разлепил глаза и усиленно пытался сообразить, что вообще происходит. За окном все ещё была темень, только подсветка кухонная горела. Вопрос нахуя? И какого черта творит этот шерстяной комок? Обычно он спокойно спал до утра. Ну, как минимум до рассвета.       События вчерашнего дня потихоньку заползали в сознание. Госпитализация Стаса, приход к Арсению, гроза, прогулка под ливнем к Максу… Они точно приходили вдвоём. И Арсений, кажется, оставался. Только на кровати его явно не было.       Блять, Арсений…       Максим резко сел, скидывая одеяло и осмотрелся. Свет неприятно бил по глазам. Нахуя было его оставлять? Парень повернул голову и заметил тёмную макушку вровень с матрасом. Арсений сидел на полу? Максим протёр глаза, пытаясь понять, что тут происходит. Кот наконец отстал, но все равно крутился рядом. Парень сфокусировался на знакомой макушке и…       — Блять, Арс!       Максим буквально слетел с кровати, оказываясь перед мужчиной на полу. Арсений сидел, прижав к себе ноги, обнимая их руками и уткнувшись лбом в колени. Его ощутимо трясло, а ещё, кажется, он с трудом дышал. Парень протянул руки, касаясь плеч мужчины. Ебучий, сука, случай.       — Сам. — Арсений попытался скинуть руки парня и отползти в сторону.       — Я тебе, блять, дам сам! — Максим воспользовался тем, что мужчина разомкнул руки, открыв доступ к лицу, и положил свои ладони ему на щеки, поднимая голову. — На меня смотри!       Арсений попытался опустить голову, но Макс держал крепко, всматриваясь в бегающие голубые глаза, которые никак не могли на нем сфокусироваться. А дыхание… Блять, да Арсений не дышал почти, безуспешно пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.       — Арс, я рядом, смотри на меня. — Максим устроился поудобнее, пытаясь поймать хотя бы взгляд. — Дыши, родной, я с тобой. Сейчас отпустит. Давай, посмотри мне в глаза. — Парень облегчённо выдохнул, когда Арсений наконец сфокусировался. Да только о расслаблении речи не шло. Мужчина все ещё не дышал нормально. — Молодец, родной, почти в реальности. — Максим провел большими пальцами по щекам Арсения. — Чувствуешь? Я рядом. Я с тобой. Давай дышать. Вдох-выдох.       Максим постарался уловить вдох мужчины и сам начал медленно и глубоко дышать. Парень видел, как Арсений старается вернуться в реальность и подстроиться под дыхание. Выходило, правда, не то чтобы хорошо. Слишком медленно его отпускало в этот раз. Да и в целом, мужчина обычно сам справлялся с паническими атакам. Максим мог подержать за руку, или погладить по спине, пока Арсений приходил в себя. А в этот раз…       Максим на полном автомате начал покрывать лицо мужчины поцелуями, а руками проходился по телу, осторожно массируя. В голове на повторе крутились слова Арсения, сказанные хер знает сколько лет назад: «Отвлечь, восстановить дыхание, вернуть в тело. Порядок в зависимости от ситуации и как вспомнишь». Максим и тогда внимательно все слушал и запоминал, а сейчас готов был расцеловать мужчину за краткую и нужную инструкцию. Впрочем, он и так этим занимался.       И это начало помогать. Арсений наконец задышал чуть глубже и спокойнее, потихоньку расслабляясь. А Максим осторожно, на пробу, коснулся своими губами губ Арсения, не отрываясь от его глаз. Мужчина будто замер на секунду. Парень уже собирался сам впадать в панику. Хер знает, правильно он сделал или только усугубил, блять. Из такой задницы ему ещё не приходилось мужчину вытаскивать. Но зрачки Арсения резко расширились и он наконец сделал человеческий вдох, сам потянувшись за ещё одним поцелуем.       И Максим потянулся. Эти губы… родные, мягкие, слегка суховатые и такие настойчивые, сводили с ума. Никто не углублял поцелуй. Крыша ехала и от самых обычных мягких касаний. Так они оба соскучились… Внутри все переворачивалось от эмоций. Максим старался не скатиться в запоздалую панику, отвлекаясь на родные губы и слегка обхватывая их своими. А Арсений… Арсений уже не понимал от чего у него так лихорадочно бьётся сердце и дыхание перехватывает.       — Ты в порядке? — Максим слегка отстранился, касаясь своим лбом арсеньевского, и положил руки на влажные щеки мужчины. — Арс… — Парень обеспокоенно стёр большими пальцами все лишнее. Да только не сильно помогло. Все равно вновь начали намокать. — Что с тобой? Что мне сделать?       — Нормально. — Арсений прошептал это, прикрывая глаза. — Прости, что разбудил. Я бы справился…       — Справился бы, ага. — Парень тяжело вздохнул. — Вижу я, как ты справился бы. Посидишь? Я воды принесу.       Арсений кивнул и позволил себе улыбнуться, когда парень отошёл. Мужчина готов был в голос орать, но держался. Боялся спугнуть. Максим мог выдавать по несколько слов, когда забывался, но, во-первых, не такими предложениями, как сейчас, а во-вторых, когда осознавал, что он говорит, то речь быстро испарялась.       А ещё было немного стыдно. Максим не должен был это все видеть и, тем более, участвовать. Мужчина честно старался не беспокоить парня своими проблемами. Он и так натерпелся. А эти «панички»… Не вовремя они всегда. Ещё и как назло накрыло так, как уже несколько лет не накрывало. Отвратительное состояние.       — Часто оно у тебя? — Максим сел напротив мужчины и протянул ему стакан с водой.       — Почти каждую ночь. — Арсений опустил взгляд на стакан в своих руках. Стыдно, пиздец. — Но обычно не так сильно и я нормально справляюсь.       — Предупреждать надо. — Максим тяжело выдохнул и поднял лицо мужчины за влажный подбородок вверх. — Я пиздец испугался.       — Прости, котенок. — Арсений шмыгнул носом. Вот сейчас очень сильно не помешали бы отключенные чувства. А то разрывает. — Прости меня, пожалуйста…       — Ты точно в порядке? — Максим осторожно стирал пальцами слезы. Он сам ещё чуть-чуть и начнёт влажность разводить. Чёртова ночь.       — Точно. — Арсений слегка кивнул и отпил воду. А в теле слабость такая появилась… Ебучие нервы.       — Допивай и ложись, хорошо? — Максим убедился в том, что мужчина вроде как успокоился и теперь сам хотел немного привести себя в норму, а то потряхивать начинало. — Я покурю и тоже приду.       Арсений кивнул, допивая воду и прикрывая глаза. Как же его разрывало от радости. Максим говорит. И, похоже, сам не задумывается об этом. Кот своим маленьким мокрым носом ткнулся в руку мужчине, будто спрашивая «ну как ты, странный незнакомец?». А может, просто внимания просил. Кто этих котов поймёт?       Арсений улыбнулся и почесал за ушком эту прелесть. Такой маленький, а ощущение, что прожил как минимум одну человеческую жизнь. И глазенки у него голубые-голубые. И смотрит он так знакомо… Мужчина тряхнул головой и встал с пола. Нужно отнести стакан и умыться. Максим все ещё стоял на балконе и нервно курил в окно. Арсений поборол в себе желание подойти и заобнимать это напряжённое тело и пошёл умываться.       Холодная вода не сильно помогла. Да, смыла остатки эмоциональности. Но мысли так и бегали зашуганными тараканами. Максим говорил, Максим успокоил, Максим поцеловал. Но Максим подорвался среди ночи и, возможно, действовал на автомате. А утром все могло вернуться обратно. И отсутствие речи, и холодность… Арсений честно не представлял, что будет делать, если так и будет. Вскроется от безысходности какой-нибудь одинокой ночью. Мужчина вздохнул и оперся руками о края раковины, прикрывая глаза. Блядская хуета, а не жизнь.       — Спать пошли. — Максим обнял Арсения со спины и уложил подбородок ему на плечо, смотря в зеркало.       Арсений открыл глаза, ловя в отражении любимые глаза. Знать бы, что в этой голове происходит. Максим это все делает и говорит так, будто и не происходило ничего. Даже руку под футболку запустил, засранец.       — Максим… — Арсений тяжело выдохнул. А глаза испуганные-испуганные. Ну, серьёзно, мужчина уже подумывал о том, что окончательно отъехал кукухой, и либо все это ему сейчас снится, либо он так и лежит в психушке с жёсткими галлюцинациями.       — Пошли.       Парень поднял голову и поцеловал мужчину в щеку, выводя из ванной. Разбираться сейчас со всеми этими взглядами совершенно не хотелось. А вот спать очень. Особенно пока внутри такая теплота растекалась. Парень безумно хотел уснуть как и раньше. Придавленным к кровати и чувствуя тёплое дыхание на своей шее. Именно хотел. Не боялся, не опасался. Готов был пустить ещё ближе. А всего-то нужно было поцеловать Арсения, чтобы доломать эти стены, ограждающие от прикосновений. А дальше, казалось, что только руку протяни и они смогут все обсудить и обо всем поговорить…       Поговорить…       — Охуеть.       Максим в шоке притормозил не дойдя до кровати. Арсений тоже остановился и обеспокоенно посмотрел на парня, который уже вовсю себя щипал.       — Что случилось? — Арсений перехватил руку Максима. Хватит с них одного, склонного к самоповреждениям.       — Я… — Максим пару раз хлопнул глазами, не отрываясь от Арсения. — Говорю?       — Говоришь, котенок, говоришь. — Арсений выдохнул и улыбнулся. А на глазах опять выступила влага. Чёртова эмоциональность. Кажется, опять надо таблетки менять. Слишком уж сильно ночью выносит.       — Ебануться.       Максим побрел к кровати в полном оцепенении. Ну то есть это вообще как? Два с хером месяца он всеми силами пытался заговорить, и выходило из этого примерно нихуя, а тут оп и говорит. И только один вопрос у него был: «Мозг, ты вообще нормальный, блять?». А если завтра он опять замолчит?       — Аааарс. — Максим сел на кровать и поднял глаза на мужчину.       — Что, мой хороший? — Арсений подошёл поближе и положил руку на голову парню, перебирая волосы.       — Поговорить надо. — Максим с радостью подставился под эти ласки. Ещё и кот прибежал, запрыгивая к парню на колени и тоже требуя порцию поглаживаний.       — Может завтра? — Арсений начал почесывать ещё и котёнка свободной рукой. Собрались, блин, кошаки.       — А если я… Ну… — Максим жалобно посмотрел на мужчину. Так страшно вновь замолчать… кто бы только знал.       — Будет стимул не молчать. — Арсений ухмыльнулся и тут же стал серьёзным. — Котенок, все будет хорошо. Да, откат будет и, думаю, не слабый. Но ты уже смог это сделать. А значит сможешь ещё. Веришь? — Максим закивал, не отводя взгляда от глаз мужчины. — Давай, чтобы ты меньше переживал, расскажешь сейчас, что тебя волнует. А я завтра с самого утра на все отвечу и объясню. Сейчас слабость жуткая и лечь хочется. Боюсь, что не смогу правильно все донести.       Максим мысленно сматерился и взял кота на руки, заползая на кровать. Со всеми этими сдвигами он ещё и головой на всякий пожарный, видимо, двинулся. Арсению спать нужно и восстанавливаться после его панической атаки, а парень тут устроил концерт имени себя, блин. Максим поставил кота на его законное место и лёг, призывно вытянув руки. Арсений тяжело вздохнул, понимая, что это очередная идея-дрянь, но все же улегся к парню в объятия, уложив на него только голову. Точно без откатов не обойдутся. Но, камон. Одним больше — одним меньше. Так похуй уже, если честно. Да и сам Арсений хер знает сколько мечтал оказаться в его объятиях. Максима, естественно, такое положение не устроило. Парень сначала закинул руку мужчины на себя, а потом и за ногой потянулся. Да только не с того он начал. Благо Арсений сам додумался закинуть ногу и слегка перелечь, посильнее прижимаясь к теплому и родному телу.       — Я боюсь, Арс. — Максим кое-как укрыл их одеялом и обнял мужчину, прикрывая глаза. Так до невозможности хорошо ощущать на себе тяжесть любимого человека, кто бы только знал. — Довериться боюсь. И что тебя опять накроет. Отталкивать будешь. Я второй раз не смогу…       — Такого больше не будет. — Арсений уткнулся носом в родную шею. Не можешь предотвратить — возглавь. — Завтра все покажу. — Мужчина на свой страх и риск оставил короткий поцелуй на нежной коже. Сгорел сарай — гори и хата, ага. — Я сам ужасно боюсь тебя вновь потерять. И сделаю все, чтобы это не повторилось. Можешь пока не верить, но отпусти хотя бы до утра эту ситуацию, ладно? А утром все обязательно выясним. — Слова выходили все более тихими и к концу стали почти неразборчивыми. Максим со своей шеей похлеще всяких снотворных работал.       — Я верю, Арс… Верю… ***       Утро Арсения началось до невозможности сладко. Тёплый Максим с его невозможно вкусной шеей, не менее тёплый кот в голове, а ещё мужчина чуть ли не впервые, за хер знает сколько месяцев, выспался. Да ещё спал так сладко и спокойно. Арсений слегка потянулся, чтобы не тревожить парня и резко распахнул глаза. Максим. С ним. В одной кровати. В обнимку. Охуеть. Арсений попытался сесть, чтобы врубиться в то, что вчера вообще произошло и как так вышло, но Максим уверенно прижал его обратно к себе.       — Спи. — Максим повернулся на бок, переплетая их тела ещё сильнее.       Арсений уткнулся носом в грудь парню и, блять, как же это охуенно. Вчерашний день, вечер и ночь любезно вошли в сознание, складывая всю картинку, которую мозг не сразу прогрузил. И мужчина может поспал бы ещё, но сон резко помахал ручкой и улетучился, уступая место эмоциям, которых вновь стало через край. Ну не мог он с собой ничего сейчас сделать. Его наизнанку выворачивало от этой близости и осознавания, что ночью парень сказал больше, чем за пару месяцев. И руки с ногами скручивало от желания затискать свое чудо до хруста в костях.       Максим тяжело вздохнул. У Арсения явно шило в одном месте застряло. Иначе он не мог объяснить этих поерзываний в его объятиях. Так не хотелось врываться в новый день. Там реальность, проблемы, долгие обсуждения, обдумывания, привыкания… А тут Арсений любимый, от которого бабочки на костылях танго танцуют.       — Ты меня сейчас убьёшь. — Максим слегка отстранился, с интересом заглядывая в глаза Арсению. А в них море синее-синее и смешинки, как солнышко на поверхности играют. Точно убьёт. По-любому фигню какую-то задумал. — Я есть хочу.       И так он обворожительно улыбнулся, что Максим растаял, прижимая обратно свою радость. Это не человек. Это счастье в чистом виде. Парень поцеловал Арсения куда-то в макушку, зарываясь носом в волосы. Хер он его куда отпустит теперь. Сам крышу будет держать, чтобы не съехала. И кукуху в клетку забетонирует.       — В туалет хотя бы отпустишь? — Арсений, вопреки своим словам, сильнее прижался к парню, вдыхая родной запах.       — Тфу, блин. — Максим показательно отодвинулся. — Никакой романтики.       Парень встал с кровати, не забыв показать язык Арсению и поднял кота, усаживая себе на плечо. Удобно, между прочим. И не скучает, и под ногами не крутится. Арсений встал следом за Максимом и обошёл его, оказываясь прямо перед ним и заглядывая в глаза.       — Не обижаешься? — Максим отрицательно покачал головой. — Я, кажется, таблетку пропустил и меня может немного покачивать.       — Знаю. — Максим улыбнулся и кивнул в сторону ванны. Не хватало ему тут ещё луж.       Арсений бодро скрылся в ванной, а Максим принялся соображать им завтрак. И коту заодно. Он тем ещё обжорой оказался. Тревога скромно сидела где-то в уголке и особо не высовывалась, только изредка напоминая о себе яркими вспышками. Максим, если честно, готовился к более худшему раскладу. К сильной панике, полному отсутствию речи и сильной боязни близости мужчины с утра. А оно вроде ничего. Присутствует, конечно, но жить не мешает.       Любовь к этому человеку уверенно сносила все на своём пути. Белазом проезжалась по всему, что мешает. Но страх оказался проворнее. И уворачивался от колёс этой гигантской машины. Максиму нужны были хоть какие-то гарантии, что Арсения не сорвет с тормозов в самое неподходящее время. Не сможет он нормально жить в постоянном ожидании боли и сложностей. А расслабиться никак. Вот мужчина ушёл, а мысли пришли. И что с ними делать почему-то никто не говорит.       — Накрывает?       Максим вздрогнул и отвернулся от плиты, кивая внезапно появившемуся Арсению. Кот жалобно мяукнул, прося обратить на него внимание наконец и накормить. Будто голодом морят, блин. Арсений любезно забрал кота и уложил его к себе на руку, пузиком кверху, пока Макс разбирался со всей едой в доме. Идиллия, мать её.       — Максиииим. — Парень вновь повернулся к мужчине, выключая плиту. Счастья и здоровья тому, кто придумал есть яичницу на завтрак. Быстро, просто и вкусно. А главное особых кулинарных навыков не требуется и хер испортишь. — Не хочу тебя расстраивать, но... Это не Барсик. — Арсений недовольно надул губы. — Это кошка. — Максим нахмурился и подошёл к Арсению, всматриваясь чуть ниже кошачьего пуза. — Ты как мог перепутать?       Как как, блять. Парень закатил глаза. Он в кошачьей анатомии не разбирается. Да и какая в целом разница кот или кошка. Пушистый? Мурлычет? Спасибо, заверните парочку.       — Разбавишь нашу мужскую компанию, красотка? — Арсений с улыбкой почесал розовое пузико. А Максим моментально перехватил его руку и укоризненно посмотрел в голубые глаза. Вся кисть была покрыта мелкими царапинами. — Мы с ней вчера немного поиграли. — Мужчина виновато пожал плечами.       — Есть пошли. — Максим насыпал корма котёнку и пошёл ставить кружки с тарелками на стол. — Вредитель.       — Я не специально, правда. Просто не подумал, что у неё коготки такие острые и зубы тоже…       Максим махнул рукой на эти оправдания и сел за стол. После всех шрамов, что красовались на теле мужчины это так, мелочи. Можно даже не считать.       Завтракали парни в полной тишине. Каждому нужно было подумать о своём. Одному успокоить панику внутри и осознать, что речь все же есть, хоть и не так много как ночью, но все же. То есть что-то несложное он спросить и уточнить сможет. А второму собрать все аргументы в кучу и постараться убедить парня, что не повторится больше эта херня. Гарантий, конечно, не так много. Но… Но жили же они нормально пять лет.       Арсений любезно помог убрать всю посуду и помыть её. Отсутствие посудомойки — очень сильный минус. И вообще, надо бы узнать что тут по доставкам. Времени у мужчины сейчас, конечно, вагон, но привычки — страшное дело. Да и не был он никогда фанатом готовки.       — Котенок, — Арсений сел за стол, сложив руки на коленях. Кошка моментально воспользовалась этой возможностью и устроилась на ногах мужчины. — Надо её как-нибудь назвать. — Арсений улыбнулся и поднял взгляд на парня. — Но с ней чуть позже. Поговорим? — Максим молча кивнул, допивая свой кофе. — Смотри. — Мужчина вздохнул и достал телефон, извлекая из-под чехла какие-то бумажки. Протягивать их Максиму он не торопился, зажав в руке. — Я думаю, ты понимаешь, что стопроцентных гарантий я дать не могу. — Парень спокойно кивнул. Какие уж тут гарантии. — Я могу только стараться следить за своим состоянием. Понимаю, что тебя может это не устроить. И в момент мы не решим все проблемы. — Арсений сглотнул и опустил взгляд. — Я очень сильно виноват перед тобой. И пойму, если ты решишь не связывать свою дальнейшую жизнь со мной.       Арсений замолчал, пытаясь собраться. Мысли бессвязной массой растеклись по черепной коробке, совершенно не думая стекаться во что-то нормальное. Максим придвинулся поближе и коснулся своим плечом арсеньевского, кладя руку ему на колено. Обоим тяжело. И он это понимал. Но отказываться от Арсения… Пробовал он. Не выходит нихуя. А значит, нужно налаживать отношения.       — Спасибо. — Арсений слегка кивнул и продолжил. — Я очень сильно не хочу вновь тебя потерять. И в психушку больше не хочу. Там так тоскливо… Я уверен, что это меня удержит от идеи вновь на себя забить. А если вдруг нет, то… — Арсений положил бумажки на стол перед Максимом и убрал руки. — То вот это удержит. Я не смогу потерять тебя во второй раз из-за своей тупости.       Максим нахмурился и взял свернутые листы в руку. В одном он сразу узнал свой почерк и ту самую записку, которую попросил оставить у Арсения на столе, когда уезжал. А вторая… Вторая была от Оксаны. Парень нерешительно вертел её в руках. Лезть в чужое совершенно не хотелось, но Арсений сам развернул бумажку и положил перед Максимом. «Привет, Арсень! Не смей грустить. Ты часто звонишь и спрашиваешь как я. И в ответ получаешь, что все в порядке и скоро все наладится. Теперь у меня точно все в порядке. Мне больше не больно. Шансов изначально почти не было. А эвтаназия у нас запрещена. И знаешь, это издевательство над безнадежными. Прошу, думай о том, что мне наконец стало легче. Ты сможешь, я знаю. Помнишь, мы говорили с тобой, что иногда стоит рискнуть, чтобы вытянуть счастливый билет? Ты так тогда боялся и сопротивлялся, но уже тогда было понятно, что ты в Максиме по уши. И я так рада, что ты все же рискнул и смог найти свое спасение. Не потеряй его. Ты и без меня знаешь, что Максим — самый настоящий подарок судьбы. И он в тебя не по уши, он с головой ушёл. Берегите друг друга. Ваша любовь даже чище моей со Стасом. А я прослежу за вами. Сверху или снизу не знаю, тут как получится. Мне кажется, что я пришла в эту жизнь, чтобы стать ангелом-хранителем для нашей компании. Не переживай, Арсень. Ни за меня, ни за Стаса. У меня теперь все хорошо, а у Стаса есть Серёжа. А ты Максима береги. Я заочно уже взяла с тебя это обещание, поэтому не отвертишься. Вечно молодая Окс»       Максим отодвинул листок, стирая влагу с глаз. Оксана была слишком хорошей для этого мира. Всегда слишком много заботилась об окружающих…       — Максюш, я клянусь, что приложу все силы, чтобы не повторять своих ошибок. — Арсений осторожно повернулся к парню, стараясь не потревожить котёнка. Да только она все равно проснулась и с интересом глянула на стол. А потом и вовсе запрыгнула на него и улеглась на Оксанину записку, замурлыкав. Наглость, капец. Но парни решили не трогать. Не давало что-то прогнать.       — Оливка. — Максим кивнул на пушистый комочек, когда Арсений нахмурился, не понимая, к чему это было сказано.       — Пусть так. — Арсений слегка улыбнулся.       — Оксана. И Алия. — Максим развернулся к мужчине, стараясь собрать слова в предложение. Тяжело. Но не невозможно. — Вместе. Оливка.       Арсений хмыкнул и взял руки парня в свои. Его милый и добрый мальчик. Оксана права. Это подарок, а не парень. И так стыдно за своё поведение… Арсений понимал, что не контролировал себя, но до этого он куда смотрел, блять? Какого черта отключил все что мог и спустил свою кукуху с горки?       — Попробуем. — Максим вздохнул и сжал руки мужчины.       — Правда? — Арсений с надеждой посмотрел в глаза парню, который кивнул.       — Страшно, но… — Максим прервался. Длинные предложения ему упорно не давались. — Попробуем.       — Помнишь, — Арсений быстро сморгнул влагу с глаз. — Давным давно я очень сильно боялся влезать в отношения? — Максим быстро кивнул. Забудешь такое, ага. — И ты мне сказал тогда одну фразу, которая перевернула все в моей жизни. — Парень нахмурился, не понимая, куда клонит мужчина. — Мне тоже страшно, Максюш. Давай бояться вместе?       — Ты невозможный. — Максим искренне улыбнулся. Помнит. Спустя столько лет… Парень обнял мужчину. Так хотелось быть ближе. И теперь он точно был уверен — справятся.       — Ты тоже, Максим. Ты тоже…